Сильвер не мог не признать: пострадавший корабельный повар был мастером своего дела. Об этом ему сказали вылизанный до блеска камбуз, кухонная утварь, начищенная так, что в ней можно было увидеть свое отражение, тщательно укомплектованные запасы продуктов — этот парень постарался учесть все. В Сильвере взыграл азарт. Да, прошлый кок был настоящим профессионалом, наверняка обучался этому в колледже, а Сильвер был всего лишь самоучкой и учился готовить, наблюдая, как это делает его покойная ныне бабушка, владевшая маленьким семейным рестораном. Но киборг поклялся себе, что не ударит в грязь лицом, и дела на кухне у него будут идти не хуже, чем у этого парня! И, судя по всему, ему это пока удавалось. Команда сначала встретила нового кока с недоверием. Он, к тому же, выглядел, как самый настоящий разбойник, хоть и был всегда чист, гладко выбрит и опрятен. Но вот его рожа…

Как Сильвер ни пытался выглядеть благопристойно, но он и сам понимал, что рожа у него самая что ни на есть пиратская — слишком много лет киборг посвятил этому промыслу. И все-таки… Все-таки матросы вскоре начали дружески приветствовать Сильвера, кое-кто даже приходил к нему по вечерам, чтобы послушать, как он травит байки, на которые был великий мастер.

Амелию все это настораживало. Она никак не могла забыть о том, насколько красноречив был Сильвер, что подбил к бунту даже тех матросов, которые поначалу соблюдали нейтралитет. О, он мог быть очень обаятельным, этот старый пират, у него была харизма, и Амелию это весьма беспокоило. Пускай Джим и поручился за Сильвера, но ее все равно грыз червячок сомнений, и это было очень противно. И, просто на всякий случай, она вызвала к себе своего первого помощника и заявила ему:

— Матросы все чаще спускаются на камбуз к Сильверу по вечерам. Мне это не нравится, мистер Хокинс. Как бы не вышло чего. Я хочу знать, о чем наш кок с ними говорит!

Джим как знал, что она это скажет. Накануне вечером он тихой сапой пробрался на камбуз, чтобы послушать разговоры Сильвера и матросов. Незаметно он это сделал потому, что хотел поглядеть, какие настроения бродят среди матросни, когда офицеров нет рядом — бдительность никогда не помешает, он это усвоил еще тогда, когда был юнгой.

— А это правда, что вы были пиратом, мистер Сильвер? — восторженно спросил киборга один совсем молоденький матросик.

— Да, сынок, скрывать не стану, — ухмыльнулся Сильвер, — было такое дело в моей биографии.

— Вот здорово! — парнишка смотрел на киборга, как на бога.

— Ты так думаешь? — киборг смешно наморщил нос.

— Конечно! Ты на быстроходном судне идешь на абордаж, грабишь корабли и потом гребешь золото лопатой, а все красотки вешаются тебе на шею! — глаза мальчишки воодушевленно горели, как угольки в камине.

— О, приятель, ты думаешь, что это до ужаса романтично, сдается мне, а? — Сильвер дружески подмигнул ему, но матросик вдруг подумал о том, что на камбузе как-то повеяло холодом. — Да, абордаж — это здорово, в тебе горит жажда убийства и огонь битвы, и ты бежишь в самую резню с катлассом* наголо в одной руке и с пистолетом — в другой, и плечом к плечу с тобой — один из твоих дружков, прикрывает тебя сбоку. И вдруг ты понимаешь, что дружка-то рядом нет, потому что он больше не может бежать — ему напрочь оторвало взрывом все его шесть ног, и он лежит и пытается не утонуть в луже собственной крови, только получается у него это плохо — опереться-то нечем, конечностей у него нет ни одной. И при этом он все равно пытается выжить, тянет шею, чтобы хоть дышать можно было, пока кто-нибудь не втыкает ему в голову гарпун. Или вон там, подальше, другой твой закадычный приятель лежит на палубе и пытается собрать с нее свои потроха и затолкать обратно в брюхо, распоротое чьей-то саблей, а потом мучительно помирает в лазарете от инфекции. Гуманней было бы прямо там, сразу же его… того… откровенно говоря, рана в животе дает страшную смерть, очень болезненную… А их долю золота потом делят между остальными, ну кто там еще жив остался. Красотки? Да, приятель, все портовые шлюхи будут твои! — он дружески шлепнул парня по плечу. — Они ничего так на вид, ну да, немного облезлые, слегка потасканные и пахнет от них не очень, но это же все мелочи! Джентльменам удачи на это наплевать, мы и не такое выносили! Да ты никак побледнел, дружок? Ты так выглядишь, словно тебя сейчас стошнит… — Сильвер оборвал свои излияния и заботливо вгляделся во внезапно позеленевшее лицо собеседника, а Джим закусил губу, чтобы не засмеяться и не выдать себя. Вот оно, значит, что! Сильвер, оказывается, не только не подстрекает команду к мятежу, но и вразумляет некоторых, приоткрывая перед ними реалии пиратской жизни! Киборг выполнял свои обязательства перед Джимом по полной программе — можно сказать, что Сильвер развернулся на всю катушку, оберегая его прямо как в старые времена, когда они только что познакомились.

Поэтому сейчас Джим спокойно посмотрел Амелии в глаза и сказал:

— Он их пугает, мэм. Я в хорошем смысле. Он их пугает, чтобы они вели себя, как положено честным матросам, и даже не думали о пиратстве.

Амелия нахмурилась. На ее лице отразилось недоумение, смешанное с недоверием.

— И как, получается? — вдруг поинтересовалась она.

— Ну, я видел, как одного молодого матроса даже стошнило после его рассказов. Они действительно были очень… впечатляющие и красочные, мэм, — Джим позволил себе легкую улыбку.

— Стошнило, значит… — пробормотала Амелия. — Ну, что ж, идите, мистер Хокинс.

Похоже, Сильвер действительно не собирался устраивать ничего такого… Ну, если вспомнить, что все-таки это он спас Джима, то, возможно, он не настолько пропащий, как она до сих пор думала про этого киборга.

Когда Сильвер заметил, что Амелия стала посматривать на него более благосклонно, то с облегчением выдохнул — тяжело работать, когда начальство тебя на дух не выносит. Однако, цель экспедиции ему была не совсем понятна до сих пор. Они просто шли по Эфириуму, не пытаясь исследовать какие-то планеты. Да, в сущности, они и не пересекали пока те пределы Эфириума, где начиналось неизведанное, «Наследие» перемещался по знакомым местам. Периодически они причаливали к планетам, где было что-то интересное, и тогда экипаж, за исключением дежурных, шел развлекаться кто во что горазд. Амелия и Делберт обычно шли куда-нибудь в театр или в музей, иногда прихватывая с собой Джима, но в основном тот корпел над учебниками. Сильвер одобрял его стремления — сам-то он успел только школу закончить, так что его собственные знания, которые он получал, если доводилась такая оказия, были довольно отрывочными, но, когда вид у Джима становился слегка диковатым от объема материала, киборг, невзирая на то, что Джим был его начальником, вырывал из рук парня учебник, и тащил его на палубу — проветриться, как он это называл.

— Ты сейчас пытаешься затолкать себе эти премудрости в голову буквально сапогом! — выговаривал Джиму Сильвер. — Передохни, пускай все в голове уляжется.

— Ой, не знаю, там так много всего… — Джим взъерошивал волосы. — Так много надо выучить…

— И ты выучишь, дружок, ты — умный парень, — усмехался Сильвер. — Просто иногда надо давать мозгам роздых. Перезагрузить их, проще говоря.

Джим хмыкал, но не спорил, в конечном итоге киборг был прав — после небольшого отдыха делать задания было гораздо легче. И во время одной из таких посиделок на палубе Сильвер спросил Джима:

— Слушай, Джимбо, вот ходим мы по Эфириуму, ходим, а куда мы идем, я так и не понял. Доктор вообще рассказывал, чего он хочет от этой экспедиции?

Джим хихикнул, и Сильвер посмотрел на него, вздернув свои густые брови.

— Я сказал что-то забавное? — уточнил он.

— Да нет… дело не в тебе, — Джим широко улыбался. — Просто капитан после рождения их с доктором четверых детей слишком долго сидела дома. Четыре года — шутка ли для того, кто большую часть своей жизни провел на кораблях в стычках с пиратами? Она начала здорово киснуть на суше.

— Четыре ребенка, надо же… — Сильвер потер подбородок. — Похоже, роль домохозяйки ей не очень пришлась по вкусу…

— Ну… я ничего такого не хочу сказать, она любит своих детей, очень любит! — поспешно сказал Джим. — Но она не может сидеть дома. Не в ее это характере.

— Да я понимаю, Джимбо. В конце концов, я сам такой, — Сильвер потрепал его по плечу.

— Короче, доктор, увидев, как она куксится, а он это понял, когда близнецам исполнился год, решил, что дальше так продолжаться не может, и объявил, что хочет посмотреть на космос не из кабинета в своем доме. В конце концов, в прошлый раз он не особо много повидал. И устроил вот это все.

— А куда же они детей дели? — Сильвер был в недоумении.

— Отправили к своим родственникам с гувернанткой. Те уже давно уже упрашивали доктора и капитана об этом, так что с детьми все в порядке. К тому же Допплеры постоянно держат с ними связь.

— Ну и хорошо, коли так… — Сильвер достал свою трубку, набил ее табаком и раскурил. По его мнению, Допплеры были хорошими родителями. У их детей было все: родительская любовь, родственники их на руках носили, хороший достаток. Перед глазами киборга промелькнула картинка из его детства: пьяный вдрызг папаша орет на мать. Вот он замахивается на нее своей лапищей и бьет ее по лицу так, что она отлетает в угол, а маленький Джон пытается защитить мать от него, прикрыть своим телом. Киборг содрогнулся — закончилось это плохо. Он до сих пор помнил хруст собственных костей в кулаке папаши и оглушающую дурнотную боль в месте перелома. Папаша сломал ему правую руку, ту, вместо которой сейчас была кибернетическая. Но иногда Сильвер мог поклясться, что чувствует, как она ноет в сырую погоду.

— Сильвер? — Джим обеспокоенно посмотрел на притихшего киборга. Морф, почувствовавший, что на Сильвера нашла тоска, с писком начал к нему ластиться, пытаясь утешить. Тот, встряхнувшись, широко улыбнулся и ласково почесал Морфа пальцем.

— Не бери в голову, приятель, это я так… задумался, — Сильвер перевел взгляд на горизонт и заметил какую-то точку. Чисто по привычке он настроил свой механический глаз и нахмурился.

— Джим, там шлюпка какая-то дрейфует. И что-то я не вижу, чтобы ей кто-то управлял, — сказал он.

— Давай поглядим, может там помощь нужна, — кивнул Джим.

— Ага. Только захвати-ка с собой ружье. Мало ли что, возможно, это замануха.

Но, когда они подлетели к этой шлюпке, то поняли сразу — ни о какой заманухе не было и речи. В шлюпке лежала человеческая девчонка, и никаких признаков жизни, на первый взгляд, она не подавала. Скорее всего, она так дрейфовала уже несколько дней.

— Попридержи-ка штурвал, Джимбо, я сейчас… — Сильвер ловко перебрался в ее шлюпку. Он бережно приподнял девчонке голову и та, разлепив спекшиеся губы, хриплым стоном оповестила их, что все еще жива. Выглядела она кошмарно: осунувшаяся, исхудавшая, с кипенно-белым лицом, она больше походила на изможденное привидение.

— Похоже, она ничего не ела и не пила уже долгое время, — пробормотал Сильвер и обернулся к Джиму. — Дай-ка сюда флягу с водой, приятель. А то эта девчушка загнется у меня на руках — уж очень она обезвожена.

Сильвер поднес горлышко фляги к ее потрескавшимся губам и влил пару капель воды девушке в рот. Та начала жадно глотать, но киборг не дал ей выпить слишком много — боялся, что ее стошнит. Девчонка жалобно захныкала, а Сильвер пробурчал:

— Не торопись, милая, чуть позже я тебе еще дам.

Она открыла глаза. Хоть они и были мутные, но Сильвер подивился — нечасто ему приходилось видеть такие глаза: синие, почти черные.

— Надо отвезти ее на «Наследие», как думаешь, Джимбо? — киборг вопросительно посмотрел на парня. Тот молча кивнул. — Тогда давай так, ты идешь впереди, я — за тобой. Черт, да в этой девчушке еле душа теплится…

Когда они добрались до «Наследия» и привязали шлюпки, Сильвер подхватил девушку на руки и понес ее на камбуз. Джим следовал за ним. Она была легкой, как пушинка — киборг почти не ощущал ее веса в своих руках. Возможно, это было потому, что он и сам был очень силен, но все-таки… Это пугало. Ему все казалось, что она рассыпется прахом, такая она была невесомая. На камбузе Сильвер обернул ее в свое одеяло, чтобы хоть немного согреть.

— Ее надо накормить… — тихо сказал Джим.

— Где-то у меня был бульон, оставшийся после ужина… — пробормотал Сильвер. — Что-то сытное я ей и давать-то сейчас боюсь — блевать будет дальше, чем видит.

Он растопил очаг и нагрел немного бульона в котелке. Затем перелил его в плошку и поднес к губам этой девчонки.

— Давай, подружка, глотай помаленьку, вот так… — она так жадно пила бульон, что часть его стекала ей на подбородок. Сильвер осторожно промокнул ее лицо салфеткой, когда она закончила. Глаза девушки сонно прикрылись.

— Вот и хорошо, — киборг с удовлетворением кивнул. — Давай-ка перенесем ее на мой лежак, Джим. Пускай поспит, — он хрипло засмеялся. — Сдается мне, капитана и доктора ожидает сюрприз, когда они вернутся.