Как только компания из гномов, эльфа и волшебника выбралась из ловушки, они тут же поспешили покинуть эти смертоносные пещеры, однако на деле все оказалось гораздо сложнее. Стараясь пробраться незамеченными, они натолкнулись на другую группу орков: пришлось принять бой. Отступая и защищаясь, маленький отряд едва сдерживал натиск врага, но с каждым шагом назад желанный выход оказывался все дальше, и шанс покинуть Серые горы живыми таял на глазах.

— Сзади! — крикнул Кили, сражая стрелой орка, подступившего к Тауриэль со спины.

Как только орк рухнул мертвым, Тауриэль мотнула волосами и клинком, оборвав жизнь еще одной твари.

— Не беспокойся за меня — я не беспомощная дева! — насмешливо воскликнула она.

— Может, и не беспомощная, но одного ты точно упустила из виду! — Кили задорно сверкнул черными глазами.

— Вот еще! Думай, что говоришь, гном!

Прикидывая, как бы вернуть колкость своей рыжей гордячке, Кили вдруг увидел, что она снова отвернулась и снова не заметила орка. Тот только что обогнул труп на полу и спешил напасть незаметно.

— Берегись!

В последний момент Тауриэль увернулась, откинувшись назад, отчего удар мощной дубины — любимого оружия слуг Саурона — пришелся прямо по полу. От сильного напора каменная плита пошла трещинами, и несколько обломков рухнуло в пустоту. Эльфийка глянула вниз и увидела, что несколько кусков рядом с ней обвалились, а потом возникло тревожное ощущение шатающейся под ногами опоры. Равновесие потерялось, а занесенная дубина уже летела к ее голове, рассекая воздух. Вскинула кинжал, но опасно не успевала… Последнее, что она почувствовала перед тем, как рухнуть в разверзнувшуюся под ногами дыру — это крепкие руки Кили, обвившие ее за плечи и толкнувшие прямо в пустоту, спасая от смертельного удара.

Когда же тьма рассеялась, а зрение стало улавливать едва различимые тени, Тауриэль поняла, что лежит на земле, а рядом — ее гном. Наследник Дурина не подавал признаков жизни, и от вида неподвижно застывшего на камнях тела сердце замерло, а ладони похолодели.

— Кили! — голос куда-то пропал, и только сдавленный хрип нарушил царившую вокруг тишину. Кинувшись к возлюбленному, Тауриэль дрожащими руками перевернула его и напряженно вгляделась в лицо: выражения его не рассмотреть, но дыхание, казалось, все еще есть. — Кили, очнись… Пожалуйста…

Слабый выдох, а потом невнятное мычание — юноша медленно открыл глаза. Приподнявшись на локте, он тряхнул головой, словно скидывая с себя остатки беспамятства, после чего недовольно протянул:

— Чувствую себя так, точно бодался с одним из тех уродов, что таранили стены Дейла.

— О Илуватар… С тобой все в порядке. Зачем ты это сделал, глупец? Ты же мог пострадать!

— С ума сошла? Он же чуть тебя по камням не размазал! И это такая благодарность? — возмутился Кили, поднимаясь на ноги.

— Какой же ты глупец, — только и смогла ответить Тауриэль, чувствуя, как захлестнувшая ее тревога постепенно утихает. В конце концов, он действительно спас ей жизнь, но как же сильно она испугалась, решив, что потеряла его навсегда. В третий раз.

— Ладно, — Кили вгляделся в дыру в потолке. Интересно, сколько метров они пролетели и почему не слышны звуки борьбы? Видимо, потеряв сознание от удара, они пролежали здесь не одну минуту, и за это время остальные уже пробрались дальше. Хотелось в это верить. — Нет смысла тут сидеть и ждать у моря погоды — нужно выбираться. Идем.

 Ничего не ответив, Тауриэль тоже поднялась на ноги, и они зашагали в неизвестном направлении, надеясь лишь на то, что рано или поздно этот коридор закончится. Спустя какое-то время они увидели вдалеке слабый свет: предположительно, там располагался еще один зал, чьи своды порядком потрепало, как и в предыдущих. Вскоре заплутавшая парочка убедилась в этом. Зал действительно был достаточно большой; кое-где вверху виднелись трещины, через которые пробивались тусклые, зимние, солнечные лучи. Помещение изгибалось, поворачивало, боковых проходов не было. Единственный путь — полностью пройти его, чтобы вновь в бесконечных коридорах и шахтах искать выход на поверхность.

— Что ж, идем, — бодро скомандовал Кили, но тут же замер, прислушиваясь.

Тауриэль последовала примеру, и вскоре они различили какой-то тревожный ритмичный свист, напоминавший не то шелест ветра, не то звук, с которым надувают кузнечные мехи. Только очень большие мехи… Переглянувшись, двое путников застыли в нерешительности.

— Скажи мне, что я ошибаюсь.

— Невозможно, чтобы это был дракон, — Тауриэль медленно сняла с плеча лук, понимая, что с таким оружием бесполезно идти на того, кто сейчас дышал там, за углом. — Насколько я знаю, их выгнали отсюда орки.

— Я тоже так думал, — растерянно откликнулся Кили. — Но тогда что…

— В любом случае нам нужно туда пойти, иначе придется возвращаться, и еще не известно, куда нас заведут те катакомбы. Здесь хотя бы видно, что поверхность уже близко.

Взяв оружие наизготовку, двое путников не спеша двинулись вперед. Выглянув из-за стены, они, к своему ужасу, действительно смогли лицезреть большущего исполина. Свернувшись клубком, дракон — а в том, что это был именно он, сомнений не осталось — лежал на небольшой куче золота. Это казалось странным, вспоминая неслыханные объемы сокровищ, прельстивших Смауга. У рептилии была серо-голубого цвета чешуя — а может быть, такой ее делал полумрак помещения, — длинный хвост, тонкие лапы, и почему-то отсутствовали крылья, прямо как у тех представителей, что обитали на острове Комодо во времена Первой эпохи.

— Не понимаю, — прошептал Кили, — почему эта ящерица все еще здесь? Если всех остальных выгнали орки, почему эта осталась? Из-за той жалкой кучки золота?

— Смотри: вон выход, — указывая на противоположную стену, откликнулась Тауриэль. — Может быть, удастся пробраться незамеченными.

— А у нас все равно нет выбора.

Медленно, очень медленно, отчаянно стараясь не шуметь, путники двинулись прямо навстречу опасному древнему злу. Обувь устрашающе шуршала по каменному полу, слабое на фоне «мехов» дракона дыхание, тем не менее, казалось, просто гремело под сводами зала, и даже сердце будто бы стучало так, что своим набатом способно было разбудить кого угодно — и искренне становилось непонятно, почему этого до сих не произошло. Драматичности добавляли валявшиеся под ногами редкие золотые монеты, которые приходилось перешагивать или обходить, чтобы лишний раз не выдать себя неосторожным звуком. Когда дверь была уже совсем близко, вдруг раздался мелодичный звон. А потом прямо перед Кили с Тауриэль с оглушающим грохотом обрушился тяжеленный хвост. В ужасе отшатнувшись от неожиданной преграды, в последний момент закрывшей им путь к спасению, они попятились назад, созерцая медленно поднимавшегося на лапы могучего дракона. Его хищные глаза то сужались, то расширялись, изучая вторженцев, под чешуей пугающе перекатывались мышцы.

— Как вы посмели вторгнуться в мои владения? — весь зал огласил шипящий голос древней рептилии, в котором с удивлением можно было признать женский. Шелестящий и низкий, как у Смауга, но явно принадлежавший самке. — Смерти искали? Вот вы ее и нашли.