— Волосы примерно такой длины.

Чимин ладонью показывает до середины шеи.

— Одежда белая.

— Как выглядела одежда? — уточняет капитан.

— Не знаю, как обычная одежда? Вот такой длины, — Чимин пальцами проводит по колену, — что-то вроде туники, и широкие штаны. Оно было без обуви.  

— Лицо человеческое?

— Очень похоже на то. Не знаю, — Чимин напряжённо моргает. — Плохо помню. На нём что-то светилось, вроде краски.  

Его утро началось с допроса и рассказа перед всем отрядом — все должны быть в курсе, что на этой планете водится что-то, что умеет говорить. И что это был не пранк Тэхёна, решившего подшутить над утомлённой командой. На лицах людей печать тяжёлой усталости: акклиматизация дала знать о себе сразу же. Непривычный воздух, гравитация, погодные условия, свет настоящей звезды — всё это ударило по голове не только Чимина, и каждый парень из его команды такой же белый, как и он сам. Каждого второго рвало всю ночь, но каждый стоит здесь сейчас. Кто-то держит оружие, а кто-то готов за него схватиться.  

— Оно было вооружено? Хотя бы чем-то?  

— Нет, — мотает головой Чимин. — Но оно пыталось пойти на контакт.

— Мирно?  

Чимин вспоминает, как ласково прикасались пальцы к его лицу, и его морозит от одной мысли, что надо бы сказать всё прямо, как есть. Сказать абсолютно честно. Но он не может выдавить из себя то, что произошло в палатке, потому что это повлечет за собой целую кучу шуток.

— Мне так кажется. Оно испугалось меня, когда я подумал, что оно хочет напасть.  

— Ты защищался? — напряженно уточняет капитан.

— В этом не было необходимости, — Чимин упирается локтями в колени и опускает голову. — Оно просто потянулось, чтобы потрогать меня.  

— На руках пять пальцев?

Чимин снова хмурится.

— Кажется, да.  

Ненадолго повисает тишина. Капитан, оглядев всех, увидев во взгляде лёгкую растерянность, продолжает:  

— Ты всё делал правильно. Задача не изменилась: мы всё ещё не будем убивать местных, если они есть и не представляют угрозы. В случае, когда самозащита будет оправдана, вы можете убить их.  

— Не думаю, что это высокотехнологичная организация, — встревает Хосок. — Посмотрите вокруг, что вы видите?  

Все крутят головами, включая Чимина.

— О чём ты?  

— Да вот об этом, — громче произносит Хосок. — Тут абсолютно чисто. Ночью мы запускали дронов. Индекс качества атмосферы — 3 по CAMS. В момент нашего отлёта, в Сеуле он был больше 500. Здесь не может быть цивилизации.

— Хосок прав, — отвечает капитан, кивая. — Скорее всего, это развивающаяся цивилизация или остановившаяся развитием на сельском хозяйстве. И это будет оптимально, потому что продуктов осталось ровно на дорогу обратно, чтобы все долетели живыми.  

— У них был язык, — перебивает его Чимин. — Это существо разговаривало.

— Это не является признаком развитой цивилизации.

Тэхён садится возле Чимина и кладёт руку на его плечо, подбадривая. «Всё будет нормально» без слов. Они были готовы к тому, что на этой планете может кто-то быть, но Чимину всё равно неуютно от мысли, что эту планету, возможно, придётся отбивать. Он поджимает губы и кивает, но уже только для Тэхёна, отвечая ему, что всё в порядке, его просто всё ещё слегка тошнит. А то лицо так и не уходит из головы. И прикосновения, с которыми существо тянулось к нему, не понимая, откуда он взялся, и кто он. Кто они все такие, очень похожие, прилетевшие на огромном чёрном корабле.  

Все подскакивают, когда один из дронов-разведчиков просто падает на землю, буквально в нескольких метрах от Хосока. Хосок дёргается и отскакивает в сторону, переживая облегчение, с которым ты проходишь по самому лезвию ножа, смерть была всего в паре шагов. Огромными глазами он смотрит на упавший дрон, а Тэхён тут же садится к нему, проверять, что случилось. Чимин инстинктивно выхватывает пистолет из кобуры, то же самое делает боевая часть команды, включая Хосока, потому что на этой планете можно ждать чего угодно, несмотря на то, какая она конфетка в ярко-голубой обёртке.

— У нас гости, — быстро и взволнованно произносит Тэхён, сканируя последнюю запись с дрона.  

Чимин поднимает пистолет по команде капитана и хмурится, щурится, глядя в горизонт, откуда слышится какой-то тихий гудящий звук. Скорее всего, местные, вооружившись своими копьями, пошли за ними. Только как они умудрились убить дрон на расстоянии?  

— Опустить оружие, — резко, громко приказывает капитан. — Не показывать, что мы вооружены.

Никто не понимает, почему капитан, стоящий впереди всех, говорит это, но все исполняют его приказ. Через несколько секунд, Чимин, пораженный до глубины души, понимает, почему. Издалека, над травой, не соприкасаясь с землёй, скользят… Машины. Что-то, очень похожее на автомобили, только у них нет колёс. Они из стекла и металла, отражают свет, двигаются практически бесшумно, и совсем не вяжутся с тем, что Чимин видел ночью. Ночью в его палатке был кто-то, одетый в хлопок или лён, или другую мягкую, плетеную ткань. У него были лохматые волосы, он двигался так плавно и гибко, будто ползает по деревьям. Но на горизонте — четыре металлических саркофага на магнитной подушке, за отражающим стеклом ничего не видно. У Чимина вибрируют колени, когда эти автомобили приближаются к ним. Быстро оглядевшись по сторонам, он не видит Хосока, но слышит, как над головой жужжит шаттл, и боевая рубка Хосока с лазерными пушками приходит в движение, нацеливаясь прямо на местных. Или не местных. Или что это, блять, чёрт, такое.

У всех трясутся руки. У всех напряжены ноги, готовые бежать. Когда машины останавливаются на расстоянии, остаются мягко покачиваться в воздухе, открываются двери, все приседают, готовые защищаться. Чимин, пусть и держит пистолет опущенным, остервенело сжимает его, готовый стрелять.

На землю ступают босые ноги — это первое, что видит Чимин. Затем он видит белую ткань рукавов — точно такую же ткань, которую он видел на местном существе, которое наверняка доложило на них в свой… Город. Поселение. Штаб. Чимин с трудом сглатывает, разглядывая выходящих из машин… Людей. Или кого-то, выглядящих абсолютно по-человечески. Только в этих мужчинах идеально всё.

Их кожа гладкая, чистая, сияющая. Ровные осанки, выверенные шаги. У кого-то длинные волосы, но они заплетены в косы. Один из них, самый высокий, медленно идёт впереди: его светлые волосы почти до пояса, заплетены в три косы, две из которых лежат на груди. На лбу тканевый обруч, и эта безумная причёска никак не сходится с тем, что за его спиной эскадрилья из техники, которую так и не смогли реализовать толком на Земле — магнитное поле той недостаточно мощное, а строить магнитные полосы не было материалов.  

Рядом с ним идёт другой мужчина, чьи волосы контрастно тёмные, а внешность, если это возможно, ещё более совершенная. «Экология» — приходит на ум Чимину, когда он пытается найти логичное оправдание полному отсутствию изъянов. Но как такая природа может сойтись с автомобилями на магнитных подушках?  

Подойдя, но держась на расстоянии, они синхронно склоняют головы, положив обе ладони на животы. Чимину кажется, что это такое приветствие, но повторяет его только капитан и Кай, выступающий в роли переговорщика — специалист по древним языкам. Остальные же, включая Чимина, незаметно для самих себя сдвинулись по пространству, чтобы линия огня была чистой.  

— Ki lawal amma-la?

Все моргают, включая Кая. Чимин быстро смотрит на их лингвиста, не понимающего ровно ничего, и в его рту пересыхает. Он смотрит обратно, на мужчин из местного племени, и не знает, как себя вести. Визуально, на них нет никакого оружия, никаких пистолетов, но на их запястьях Чимин замечает металлические браслеты с какими-то странными цветными кругами, совсем непохожими на драгоценные камни, скорее на технологию. На ушах одного из них, очень низкого по сравнению с остальными, сережки, но они только крепятся за мочку — от них ползут металлические жгуты, запущенные прямо в уши. «Наушники» — Чимин делает попытку понять, что это может быть, если не извращенный стиль местных.  

— Простите, мы не говорим на вашем языке, — отвечает Кай, стоя ровно, не показывая никаких жестов. Он пробует произнести ту же фразу на ещё двух языках. Никакой реакции от местных не следует.

Чимин видит, насколько все, кроме аборигенов, взволнованы. Те только оглядывают людей, очевидно находя удивительным, насколько они похожи, но их, в отличие от Чимина, не трясёт от мысли, что они могут быть вообще одной расой, просто когда-то отделившейся и поселившейся на разных планетах.  

— Я думаю, ки — это «вы», или «ты», — из Чимина вырывается несдержанно. Он прикусывает язык, когда видит, как капитан, медленно повернув голову, уничтожающе смотрит на него. — Простите, то существо…  

Чимин стреляет взглядом в мужчин, стоящих напротив. То «существо» точно было мужчиной. Оно выглядело так же, как эти. Чимину кажется, что за такой короткий промежуток для него слишком много впечатлений, но худшее, что может сделать капитан, это потом наорать на него.

— «Амма» — оно тоже говорило это слово. Наверное, это что-то вроде «прибыть». Я думаю. Оно постоянно повторяло это слово.  

В отличие от капитана, Кай смотрит куда более благодарно, потому что растерян он не менее.  

Он пробует ещё один язык, но в ответ на него местные просто улыбаются, а тот, что стоит впереди, самый высокий, отвечает, чуть наклонив голову:  

— Anata kore ki amma, — и дальше Чимин перестает понимать.

Но это определенно то, что говорил тот самый, который сдал их всех. А взгляд главного местного нацелен прямо на Чимина, отчего ему становится абсолютно не по себе.

— Ты что-нибудь понимаешь? — Кай зачем-то спрашивает его.

— Не особенно, — тихо хрипит Чимин. Он сжимает пистолет так крепко, что его ладонь уже обливается потом.  

Откуда-то со стороны машин раздается звук глухого удара, и Чимин находит себя, держащим пистолет вскинутым. Даже не успев проморгаться, он замечает, как аналогичное делают все остальные: все за секунду стоят в боевых позициях, держа на прицеле местных, совершенно не зная, чего ожидать. Но взгляды местных даже не меняются, они разве что оглядывают всё с лёгким удивлением, пассивным спокойствием, не пытаясь напасть в ответ или в ответ начать защищаться.

Главный медленно поднимает руки, раскрыв ладони. Он ведёт ими полукруг и замыкает его, сложив ладони на животе, продолжая улыбаться так искренне, что на щеках выступают ямочки. Капитан, в отличие от местного, не делится с ним жестом и не рукой приказывает опустить оружие, а голосом. Удивительно, но никто из местных даже не дёрнулся. А Чимину становится ужасно стыдно.

Развернувшись, быстрыми шагами мужчина идёт к одной из машин, возле которой был какой-то глухой резкий звук. Он садится на колени, тянется рукой к дну с магнитной подушкой и что-то тянет оттуда. Брови Чимина поднимаются, когда он видит, что главный тянет белую ткань, приговаривая что-то на своём языке, а потом, тот, что стоит напротив них, красивый и темноволосый, отчаянно приложив ладонь к лицу и вздохнув, рявкает на своём языке — «Чонгук» — так громко, что подпрыгивают все.  

На землю тут же падает тот самый парень, который был ночью в палатке. Чимин узнаёт его по одним волосам: кудрявым, длинным, лохматым, и оказывается у него ещё опущена длинная тонкая коса на затылке. Чимин, не сдерживая своего удивления и восторга, резко показывает пальцем:  

— Это он! — восклицает Чимин, вопреки всем правилам и манерам. Почему-то ему кажется, что местные ничего им не сделают. — Это он был у меня!...

На его плечо резко опускается ладонь капитана, болезненно сжимает, заставляя замолчать. Чимин смотрит огромными глазами на пацана, выползающего из-под машины, а тот смотрит на него, не менее восторженно, будто встретил старого друга, а не того, кто чуть его не прирезал в ночи. Теперь его глаза не светятся. Теперь он выглядит совсем как человеческий подросток, лет около двадцати. Высокий, худощавый, с большим носом и очень красивый, как и главный, ведущий его за локоть, за собой.

Когда глава возвращается, он оставляет этого вторженца в лагерь людей возле второго мужчины — с темными волосами и звонким голосом. Чимин находит в их лицах сходство, и это заставляет в его голову закрасться мысли о родственных связях. Но он заставляет себя перевести взгляд с подростка на главного, протягивающего ему что-то маленькое, белое, похоже на гриб.  

Чимин осторожно берёт его, не понимая, что должен делать. И вопросительно смотрит на мужчину, который даже не пытается объяснить голосом. Он доверчиво поворачивается спиной и поднимает свои волосы, показывая шейные позвонки, затылок, ровно под которым стоит это устройство. Чимину кажется, что он предлагает ему сделать то же самое — воткнуть этот гриб себе в шею. И ему становится очень не по себе.  

— Давай, — говорит капитан.

Взволнованно переглядываясь с устройства на суровый взгляд капитана, Чимин заставляет себя дышать ровнее. Он мнётся, не решается, а потом, привлеченный голосом этого парня, проникшего в его палатку, смотрит, как тот оборачивается тоже и, оттянув косу и приподняв волосы, показывает свою шею, в которой стоит тот же маленький белый гриб. Этот гриб, парень показывает пальцем, стоит у всех местных. Чимину становится немного легче, но куда легче становится от странного доверия к мужчинам, одетым в белое, лишенных пистолетов и не реагирующих агрессией на то, что наверху, на шаттле, жужжит будка Хосока, готовая начать палить в любой момент. Судя по паре взглядов от невысокого блондина, то и дело поглядывающего наверх и на шаттл в целом, Чимину кажется, уж он-то точно обо всём догадался.  

— Хорошо.

— Horosho, — с ужасным акцентом повторяет за ним местный подросток, за что получает гневливый взгляд красивого мужчины, напоминающего его отца.  

Чимин кивает, скорее нервно, чем согласно, и подносит этот гриб к шее, не совсем понимая, как тупым концом пробить кожу. Но когда он, закрыв глаза и пытаясь унять яростное биение сердца, прижимает конец устройства к коже, то с легкой вибрацией резко пробивает кожу. Чимин вздрагивает. Он не успел почувствовать боли, только страх. И после — совсем ничего, кроме легкого давления в висках. Он солдат, но в глазах его тонна ужаса, с которой он смотрит на то, как синхронно светлеет радужка и зрачок местных, как те подвисают на две секунды, словно андроиды, а после, проморгавшись, включаются снова.  

Чимин ждёт чего-то фатального, что теперь, например, они смогут управлять им на расстоянии, и этого же ждёт капитан, продолжая придерживать за плечо и сверлить взглядом. Ничего не происходит, пока их ответственный за переговоры не произносит на своём языке:

— Теперь мы можем понимать друг друга.

Чимин косится на него. Он точно слышит этот же самый язык, который никто из людей не знает, но почему-то понимает всё сказанное.

— Что происходит? — он быстро спрашивает на родном английском. — Почему я понимаю вас?

— Меня зовут Намджун, — улыбается главный. — Устройство, которое я вам передал, позволяет распознавать речь, основываясь на знаниях, которыми обладает отдельный индивид.

— Теперь вы знаете наш язык?

— Нет. Теперь мы просто можем понимать друг друга. Чтобы выучить язык, недостаточно синхронизировать знания.

Чимин быстро расшифровывает всё, что говорит Намджун.  

— Спроси их, почему этот, — капитан кивает на парня, стоящего впереди одного из спутников Намджуна. Тот держит пацана за плечи. — Проник в наш лагерь.

Намджун понимает всё, что говорят люди, и чуть опускает голову, будто кланяется.

— Прошу простить моего сына, он не смог дождаться утра. Любопытство — его лучшая черта.

Лучшая? Чимин хочет возразить. Любопытство чуть не убило этого мальчика, попади он в палатку к кому-то другому, более нервному. Хосок обычно бьёт на поражение, а Тэхён способен своими руками выдавить все органы, пусть и выглядит безобидно. Но Чимин молчит и нервно улыбается, решая выбрать стратегию полного согласия. В конце концов, они гости на этой планете, и им нужно придумать, как задержаться здесь, посреди аборигенов с развитыми технологиями. Чимин переводит всё капитану.

— Спроси их об этой планете.

Намджун переводит взгляд на капитана.

— Нет необходимости, я понимаю всё, что вы спрашиваете. Вы прибыли на Элиор.  

— Эта планета называется Элиор, — повторяет Чимин.

— Мы живём здесь практически с момента её сотворения, — продолжает Намджун.

— Они заселили её очень давно.

— А вы прибыли с какой целью? Издалека? — уточняет Намджун.

— Откуда мы? И зачем прилетели?

Чимин открывает рот, чтобы ответить, но пальцы капитана впиваются в его сустав так сильно, что он готов заскулить. Но только сжимает зубы.

— Земля, — проговаривает капитан. — Издалека. Мы путешествуем по космосу в поисках других форм жизни. Для обмена опытом и знаниями.

Чимин видит, как контрастно мелкий светловолосый скептически оглядывает их всех, а сын Намджуна едва не трясется от разрывающих его эмоций, порывающих что-то сказать. Ему не дают только руки второго мужчины, который похож на его отца куда больше, чем Намджун. В голову Чимина закрадываются мысли о том, что отцов у парня может быть два.  

— Вы можете остаться здесь на время, пополнить запасы. Я найду вам место для ночлега и элио, которые сопроводят вас и расскажут о планете, — говорит Намджун. — Но в будущем вам придётся вернуться домой.

— Конечно, — лжёт капитан. — Спасибо за гостеприимство.

Это только начало — первая точка контакта. Но Чимину становится плохо, противно от самого себя, когда он с улыбкой принимает горстку устройств, чтобы вставить их в шею своей команде. Всем, кроме капитана, который решает остаться единственным ради безопасности, в чью память не залезла система обмена знаниями элио. Никто, кроме капитана, не знает полный план действий.  

Возле улыбающегося ночного гостя, Чимину мерзко осознавать, каким этот план действий может быть. Потому что он подписывался на колонизацию, но не убийство детей.

Только сев в машину, сын Намджуна сразу нападает на Чимина.

— Откуда ты? Где ваша планета? Как она выглядит? Что там…

— Воу, воу, полегче, парень, — Чимин сторонится, — давай с самого начала. Как тебя зовут?

— Чонгук, — даже сидя в машине он делает странный жест руками и склоняет голову, но быстро выпрямляется. — А тебя?

— Чимин.

Чимин даже не пытается рассказывать ему про уважительное обращение. Культура на этой планете, очевидно, сильно разнится, как и технологии. Внутри машины Чимин видит вместо руля странную серую жидкость, похожую на ртуть, зависшую в центре системной панели. На передние сидения медленно опускается Намджун и второй мужчина, что стоял рядом с ним, а на задние, на третий ряд загружается Тэхён с Хосоком, и скептически настроенный элио прямо между ними. Они зажимают его тощие ноги своими коленями.  

— А это Тэхён, — Чимин оборачивается, показывая рукой на ребят из своей команды. — И Хосок.

— Чонгук, прекрати доставать землян, — произносит мужчина на переднем сидении.

— Ну па-а-ап, — тянет Чонгук.

У него два отца. Чимин внимательно смотрит на Намджуна и его… Мужа? Чонгук очевидно похож на второго, у них одинаково красивые лица, похожие черты. Видимо, это биологический отец Чонгука. По взглядам Тэхёна и Хосока, Чимин понимает, что они рассуждают о том же, начинают собирать информацию.

— Всё в порядке, — вежливо и приветливо отзывается Хосок. — Нам тоже всё интересно. Да, Чимин?  

— Да, например…

Тэхён перебивает его. Магнитная подушка слегка гудит, и машина приходит в действие.

— Например, эта машина! Из чего она? Что в центре управления?

— Простите, — тут же тараторит Чимин, — он озабочен техникой.

Совершенно внезапно, отвечает низкий голос позади. Чимин оборачивается, глядя на низкорослого хмуроватого элио.

— Слишком сильные отличия от вашей, вы не поймёте.

— С чего бы? — возникает Тэхён. — Мы пролетели через половину Вселенной, и не поймем, из чего вы лепите ваши машины? Откуда ты знаешь, из чего наша машина, между прочим?  

— Слишком сильные отличия.

— Как зовут этого симпатягу? — спрашивает Тэхён чуть саркастично.

— Это Юнги, — Чонгук отвечает, совсем не заметив сарказма.  

Чимин видит, как Хосок, перекинув руку через сидение сверху, хлопает Тэхёна по макушке, чтобы вёл себя тише. Но единственные напряжённые в этой машине только люди. Чонгук едва ли не пытается залезть к Чимину на колени.

— Я покажу тебе нашу планету, если ты расскажешь о своей.

Глаза у Чонгука такие огромные, что они выкатятся прямо из его орбит, если он срочно не прикроет веки. Но это предложение, очевидно не нравящееся отцу Чонгука, нравится самому Чимину. Это идеальный шанс узнать о планете всё и больше — склеить буйного молодого инопланетянина, подбросить пару полуправдивых фактов о Земле в обмен на информацию о вооружении, ресурсах, экологии… Обо всём, что пригодится для переселения на эту планету. Чимин сразу соглашается и показывает Чонгуку человеческий жест — пожимает его ладонь, отчего Чонгук приходит в восторг. Чимину всё это кажется диким. Но хоть кто-то здесь искренне счастлив, что в его маленькой инопланетной жизни наконец-то произойдут какие-то перемены.

Как бы сильно ни была просьба Чонгука похожа на эвфемизм из дешевого порно, подъезжая к городу, Чимин понимает, что даже если бы он хотел отказаться — не смог бы. Чимин теряет дар речи, издалека, среди зелени и голубизны неба, видя открывающийся взору мегаполис. Настоящий большой город цвета серебра и платины, стекло и металл. Небоскребы смотрят в облака, и каждое здание отсвечивает зелёным цветом обвивающих лиан. Всё, что удается спросить у Чимина шёпотом — «но как?», когда он понимает, что эта раса и эта планета — мокрая мечта человечества, до которой им никогда не дотянуться.

— Это всё мой муж — Сокджин, — гордо комментирует Намджун. — И Юнги, конечно, помог.  

— Ну спасибо, — отзывается Юнги с заднего сидения.  

Технологии и природа здесь — одно и тоже.  

— Постройка нового города заняла чуть больше двух лет. Но это того стоило.  

Чимину неловко говорить, что его вопрос прозвучал совсем в другом ключе. То, что он видит, невозможно. И если Сокджин с Юнги не обладают магией, то Чимин не представляет, на что способна эта раса.