— Далеко еще? — Ворон развернулся боком на пассажирском сиденье, подвернув под себя ногу: тело начинало ныть от долгой поездки. Вопрос был скорее риторическим — навигатор показывал, что они почти на месте. Смахнув случайную нитку с плеча некромага, зарылся пальцами в седые волосы на затылке, мягко почесывая, как кота. За окном тянулись бесконечные, еще неубранные поля и пасмурное небо, какие-то редкие постройки вдалеке; машину отвратительно потряхивало на грунтовой дороге, на которую они свернули минут десять назад. — Что ты там вообще найти хочешь?
— Один амулет, — некромаг плавно вывернул руль, сворачивая с грунтовки на открытое пространство сразу за подсолнуховым полем, заросшее короткой травой, уже начавшей желтеть.
— Вы приехали! — бодрый голос навигатора раздражал, и Ворон смахнул приложение с экрана, закрывая, едва они остановились. Воздух здесь, в предгорье, был уже по-осеннему прохладным, пахнущим сеном, близким морем и собирающейся грозой; колдун вдохнул полной грудью, прикрывая на секунду глаза.
— Подождешь здесь или пойдешь со мной? — Аметист щелкнул брелоком сигнализации скорее по привычке, чем из необходимости закрывать машину. — Я быстро.
— Подожду.
Дом ведьмы, умершей еще лет триста назад, походил скорее на небольшую добротную избу — крепкую, сделанную с умом, простоявшую столько лет и даже не покосившуюся, даже древесина сохранилась до странности хорошо. Тонкая резьба на деревянных ставнях, рунические резаные надписи на откосах у двери, заросшая диким виноградом задняя стена, под порогом наверняка лежат давно истлевшие подклады в холщовых мешочках, перевязанных красной шерстяной нитью: какие-то вещи не меняются от поколения к поколению… Ворон медленно обходил дом, в котором еще тлели остатки тьмы, клубились туманом у ступеней, стекали по лозам на стене. Горы темнели на горизонте, еще далекие, туманные, но все же хорошо различимые даже в такую сумрачную погоду. Быстро темнело из-за тяжелых туч, начал моросить мелкий дождь, придавая мрачности и без того довольно таинственной атмосфере, и колдун накинул капюшон плаща, закрыв наполовину лицо.
Печать ненадолго потеплела, приятно согревая тело, но почти сразу это ощущение прошло. Некромаг проверял амулет в Пограничье? Сквозь проем окна с раскрытыми резными ставнями Ворон видел его внутри дома с незнакомым мужчиной — наверное, с продавцом.
Жаль, что место давно превратили в туристическое. Белый комфортный автобус портил весь вид, и гид рассказывал что-то на английском — Ворон слушал краем уха, устроившись с сигаретой на лавке, такой же старой, как и сам дом: страшилки о степной ведьме, байки для туристов. Сколько в них может быть правды? Но из-за тяжелой, давящей атмосферы этого странного места и рассказов гида туристы вели себя тише, чем где-либо еще, старались держаться вместе, переговаривались шепотом.
— В любом случае, это место пустует уже без малого триста лет, — английский гида воспринимался легко, несмотря на легкий акцент, — с момента смерти степной ведьмы. Она похоронена…
— Пустует? — колдун перебил его, легко перейдя на чужую речь, немного поднял голову, позволяя обернувшимся на голос туристам увидеть его лицо. Черный, как уголь, небольшой зверек скользнул вдоль стены дома, ловко взобрался по стене на крышу и замер там на углу, изогнув гибкое длинное тельце; они с Вороном пристально и изучающе смотрели друг на друга. — Ее звали Ласка. И она все еще здесь.
Усилившийся шепот туристов отдавал возбуждением, недоверием — и испугом.
— Зачем людей пугаешь? — вернувшийся некромаг тронул Ворона за плечо, и черная душа Ласки в тот же миг нырнула в какую-то щель в крыше, скрываясь с глаз. — Но признаю, выглядело эффектно: разноглазый незнакомец в черном, которого секунду назад никто не замечал, говорит, что ведьма, умершая несколько веков назад, еще жива…
— Не жива. Просто еще здесь, — колдун затушил о землю окурок и поднялся на ноги. — Нашел, что искал?
Аметист осторожно развернул кусочек плотной ткани на ладони, концом обнаженного аутэма поддел и поднял в воздух лежащее на нем кольцо: потемневшее, старое, сплетенное из тончайших молодых лоз винограда, давно уже окаменевших. Кольцо полыхало тьмой, храня в себе частицы Дара всех черных колдунов и ведьм, кто его когда-либо носил.
— Защита от проклятий и сглазов. Ласка создала его в ведьмин час в Вальпургиеву ночь.
— Очень сильный. Толкнешь на аукционе?
— Нет. Это для тебя. Только надевай сам, меня оно сожжет, если притронусь.
— Да, так себе предложение руки и сердца, — усмехнувшись, Ворон коснулся кольца, и оно отозвалось мягким теплом, как влитое село на мизинец, вспыхнуло на мгновенье — и почти погасло, превратило полыхающий огонь вокруг себя в спокойное свечение тьмы, признав нового хозяина. Наплевав на направленные в их сторону взгляды туристов, он за пояс джинсов притянул к себе некромага, не заботясь о том, чтобы кольцо его не коснулось — теперь, на руке колдуна, оно никому не угрожает; медленно, чуть ли не напоказ коснулся губами уголка губ Аметиста, добавляя шепотом, который точно не услышит никто лишний: — Спасибо, Демьян.