Алехандро смотрит волком. Смотрит из-подо лба тяжёлым взглядом. Но в нём нет ни тени настороженности или недоверия. В нём — ярость и ненависть, тупое презрение и вечное проклятие. Белкет сносит их с воистину ангельским терпением.

       Он знает, что Алехандро не в восторге. Что он ненавидит своё состояние и положение. В него, однако, уже поздно вмешиваться, и всё, что они могут, лишь принять его.

       Алехандро сопротивляется до последнего.

       Разумеется, он знает, что это бессмысленно. Равно как и знает, что в его интересах не предпринимать никаких резких движений. Ему нужно спокойно переждать остаток срока, чтобы разрешиться от бремени и вернуться к нормальной жизни… Насколько, конечно, это будет возможно.

       Ведь никто из них никогда не сталкивался ни с чем подобным. Собственно, это главная причина, по которой Белкет и приходит к нему.

       Ангелу Смерти известны многие тайны мироздания, но даже он оказывается обескуражен внезапной новостью. Он, впрочем, всё равно продолжает быть самым учёным и опытным мужем Семи Городов, а потому неудивительно, что в решении этой странной проблемы все уповают на него.

       Белкет движется осторожно, действует скорее более по наитию, чем практическому опыту. Беременность Алехандро в общем и целом мало чем отличается от беременности любой женщины, и хотя архонт никогда не углублялся в сферу акушерства, общие принципы ведения беременности оказываются ему известны.

       Что, впрочем, всё равно не мешает Белкету внимательно присматриваться и прислушиваться к малейшим отклонениям и реакциям чужого организма. 

— Ты знаешь, Алехандро, что это необходимо, — Ангел Смерти говорит спокойно и взвешенно, в то время как взгляд его ученика тяжелеет и мрачнеет ещё больше. Архонт снова посещает его с очередным визитом и обследованием, что и вызывает у Сандро недовольство.

       Его срок переваливает за половину. Живот уже округляется и становится заметным, и любое прикосновение к нему вызывает у Алехандро волну неконтролируемой злобы. Он шипит яростно, прищуривая глаза, и проклинает каждого, кто пытается его коснуться.

       В первую очередь, разумеется, Вейна.

       Вступать в конфронтацию с Белкетом же Алехандро, тем не менее, опасается. Как минимум потому, что нехотя признаёт, что Ангел Смерти единственный, кто может помочь ему избавиться от проклятия. А потому только его он подпускает к себе и только его прикосновения терпит, хоть и без особого желания.

       Руки Белкета почти всегда холодны, но их движения предельно осторожны и сдержанны. Широкие ладони удивительно уместно смотрятся на выпуклом низу чужого живота; скользят медленно и аккуратно, и Алехандро чувствует, как под ними разливается благодатный покой Магии Света, навык обращения с которой падший ангел не растерял вовсе.

       Магия проникает внутрь его естества, наполняя его всё. Обволакивает и сканирует, и Белкет чувствует и видит всё то, что происходит внутри. Ребёнок растёт и развивается абсолютно нормально, как и все другие дети, что их выносят матери в своих телах. Никаких отклонений в нём нет, и это, на самом деле, ещё более удивительно.

       Алехандро выдыхает шумно и смотрит угрюмо в скрытое глубоким капюшоном лицо. Белкет отстраняется, отнимая руки от бледной натянутой обнажённой кожи, и свет остаточно подрагивает, вспыхивая искрами, на его пальцах. Ангел Смерти одаривает полулежащего перед ним ученика долгим задумчивым взглядом и тянет в ответ на чужое нетерпеливое раздражение: 

— Ты абсолютно здоров. Как и дитя внутри тебя. Самый обычный нормальный ребёнок, развивающийся по циклу, предначертанному Асхой. Нет причин для беспокойства. 

— Какое счастье, — Алехандро в ответ цедит с убийственным ядовитым сарказмом, прожигая Белкета злобным взглядом.

       Он яростно одёргивает одежду, скрывая под тканью ненавистную округлость. Странная досада и разочарование мелькают на его уставшем лице, и Белкет наблюдает за ним с молчаливым интересом. Алехандро не скрывает свою ненависть и презрение к существу в его утробе, так что нет ничего удивительного в том, что он надеется как можно скорее избавиться от него. Но сейчас единственный доступный для него метод — операция, которую мог бы провести Белкет, если бы обнаружил какое-либо опасное отклонение.

       Ангел Смерти беззвучно усмехается сам себе. Уже покидая Алехандро, он размышляет о том, насколько сложны и непостижимы пути Асхи. Но самое главное — насколько сильна жажда жизни в этом крошечном существе, ещё даже не появившемся на свет, что даже чёрная злоба и ненависть вынашивающего его родителя не способны сломить этот хрупкий росток.

       И он, несмотря ни на что, продолжает пробивать себе путь к жизни.