Часы на запястье Раилага отсчитывают не просто годы до встречи с его родственной душой — целые столетия. Он ждёт, не особо забивая себе этим голову — благо, и Силанна, и Маласса наделили его практически безграничным терпением. Кроме того, сейчас перед старшим сыном Туидханы стоят проблемы, куда более серьёзные, чем мерно отсчитывающие время биологические часы.

       Минуты тянутся за минутами, утягивают за собой часы, которые неспешно ткутся в дни. Дни, в свою очередь, растекаются месяцами, а месяцы — годами, за которыми прячутся десятилетия. Так проходит два с половиной столетия. Так проходит целая жизнь, а часы на запястье Раилага даже и не думают замедлять свой ход.

       Он уже давно покинул свою родину, покинул все то, что было ему дорого. Для всех, живущих в Асхане, Раилаг не просто давно мёртв — он тот, кого и не существовало вовсе. Вместо него же есть Аграил — холодный и расчётливый, амбициозный и целеустремлённый, правая рука Властелина. И никому не известно, кто он и откуда взялся и что скрывается под его бронёй, прячущей ото всех не только лицо хозяина, но и его душу, его сердце. «Так было нужно», — раз за разом повторяет сам себе Раилаг, и его место снова занимает Аграил.

       Он убивает, плетёт интриги, обманывает, действуя прямолинейно и жестоко для достижения собственных целей. Гонит прочь все сомнения и страхи, методично следуя к поставленной, только ему одному ведомой цели. Однако себя обмануть оказывается гораздо сложнее, чем окружающих, сложнее даже, чем Кха-Белеха, и Аграил с Раилагом по-прежнему разные личности. Две стороны одного целого. Искусная маска и безумец, изо дня в день ходящий по лезвию ножа, в любой момент рискующий сорваться в пропасть разоблачения или отчаяния. И Раилаг, на самом деле, сам не знает, какой из этих вариантов хуже.

       За два с половиной столетия пребывания в Шио для того, чтобы выжить в ядовитой среде постоянных интриг, приходится хорошенько приспосабливаться. Раилагу хватает ума и способностей для того, чтобы не просто оставаться в живых, но и возвыситься до максимальных высот. Он использует всё своё мастерство, держит себя в жёстких рамках, и никто не способен уличить и обвинить его в том, в чём он не хочет быть уличён и обвинён. Так он уберегает себя от разоблачения.

       От отчаяния же его спасают заветные часы, сокрытые такой же надёжной броней, что и тело. Время на них не замедляет свой ход ни на мгновение даже тогда, когда он перестаёт существовать, стёртый из памяти всех, кто хоть когда-либо контактировал с ним. Раилаг считает это недоразумением и забавным парадоксом: изъятый из паутины мироздания он тем не менее продолжает существовать в ней. Не как Аграил, приспешник Кха-Белеха и последователь Ургаша, а как Раилаг, Воитель Малассы, вождь тёмных эльфов, первенец Туидханы. Которого до сих пор где-то дожидается его родственная душа.

       Когда Кха-Белех поручает ему следить за человеческой девочкой, часы на запястье не-совсем-демона показывают время, длиною в двадцать лет. «Хорошо, — Аграил-Раилаг довольно усмехается. — Значит, моя родственная душа всё-таки дитя Асхи», — Властелин тем временем замолкает, не особо вдаваясь в какие бы то ни было подробности, и его слуга наконец-то отбывает.

       Наблюдать за юной герцогиней герцогства Гончей, вопреки ожиданиям, оказывается вовсе не проблематично и даже не скучно. Девушка сочетает в себе бунтарские черты и милую кротость; юношеский запал и набожное благоразумие — в таком контрасте противоречий Раилаг неожиданно видит себя самого. Кроме того, она растёт весьма красивой дамой, и Аграил-Раилаг напрочь упускает из виду тот момент, когда простая подопечная из очередного задания Властелина начинает занимать непозволительно много места в его помыслах и сердце, превращаясь в целый отдельный, сокровенный мирок, допустить потерю которого Раилаг абсолютно не может.

       Он скашивает глаза на собственное запястье и обречённо выдыхает. Последние секунды на нём неумолимо утекали в океан Вечности, обнуляя счётчик, и время замирает. Только для того, чтобы через пару невероятно долгих мгновений всё также неумолимо начать новый отсчет. «Мало мне было проблем», — флегматично констатирует факт Раилаг, и жизнь его в очередной раз набирает новые обороты. 

      События стремительно проходят мимо него, волей-неволей втягивая повелителя демонов в свой неудержимый водоворот. И наблюдение за Изабель, по приказу Кха-Белеха, прекращается. Теперь Аграил должен доставить её в Шио своему Властелину, вот только Раилагу такой вариант развития событий совершенно не нравится. 

— Если бы я мог найти способ спасти вас от такой судьбы…. Исчезнуть…. Вдвоём…. Вы бы доверились мне? — он протягивает ей руку, зная, что Изабель ни за что не ответит согласием, но в отчаянной попытке уберечь её делает весьма рискованный шаг. 

— Довериться тебе?! Слуге Властелина Демонов?! — лицо девушки искажается в гневе, и она решительно бьёт его по руке, неосознанно высвобождая вспышку Магии Света, обжигающей даже через металл и расплавляющей его.

       Аграил одёргивает руку, запоздало понимая свою оплошность. Его слабость и уязвимость в поле досягаемости Изабель — какая ирония! — и герцогиня с сомнением смотрит на мерно текущие секунды, что складываются в минуты, на мужской руке. Вот только… отсчитывают они совсем другое время. 

— Что это значит? — она прищуривается, делая полшага назад, и её уверенность несколько затухает. 

— Ты так и не поняла, — Раилаг устало вздыхает, проводя рукой над поврежденным доспехом, восстанавливая его, а Изабель уводят демоны.

       С тех пор проходит чуть меньше года, и Раилаг, очистившийся от демонической скверны, снова, как два с половиной столетия назад, возглавляет кланы тёмных эльфов. Разница только в том, что теперь рядом с ним Изабель — уставшая, разбитая, сломанная, а он впервые в жизни абсолютно бессилен. Так, по крайней мере, Раилаг думает. Ровно до того момента, как видит, как часы на запястье доверчиво уснувшей на его плече молодой женщины тихо и спокойно обнуляют свой счёт и начинают обратный отсчёт.

       Раилаг улыбается уголками губ, осторожно приобнимая девичьи плечи. О том, что его собственные часы уже давно ведут этот самый отсчёт, он расскажет Изабель как-нибудь позже.