Домой!

Там так сладко бьется сердце северных гор.

Домой!

Снова остается бесконечный простор за спиной.

Позади ночная брань чужих городов,

Зной соленых океанов, терпких садов,

Но во мне уже стучит, как шальной мотор,

Сердце северных гор!

(Секрет — «Домой»)

Ласковые лучи летнего солнца приятно согревали, так что переход через Мглистые горы прошел весьма приятно и на редкость быстро. Теплая одежда давно сменилась на легкие, воздушные туники, так что даже северный ветер не доставлял неудобства, а наоборот, желанно холодил кожу. Андуин был пересечен без особых хлопот, поэтому, когда вдалеке путники расслышали гулкие удары топора, желание навестить хранителя Лихолесья пришло само собой. После далекой Битвы Пяти Воинств отношения медведя-оборотня более-менее наладились даже с гномами, и потому можно было надеяться на гостеприимный приют. К слову, припасы постепенно заканчивались, да и повидать старого товарища никогда не грех.

Вывернув на зеленую полянку, Кили с Тауриэль увидели невдалеке большой деревянный дом, вовсю резвящихся пони и самого хозяина. С нечеловеческой силой замахиваясь топором, Беорн колол дрова, оглашая окрестности красноречивыми звуками работающего дровосека. Щепки взмывали в воздух, а куски деревьев разлетались во все стороны.

— Приветствуем тебя, владыка зверей и птиц! — звонко откликнулась Тауриэль, приближаясь к оборотню.

Отложив топор в сторону, Беорн внимательно воззрился на незваных гостей своими большими карими глазами, переводя взгляд с жительницы Сумеречья на обитателя горных глубин. Нахмурившись при виде гнома, он неодобрительно фыркнул. Такая реакция невольно уколола самолюбие наследника Короля-под-Горой, и потому Кили решил напомнить, кто он такой.

— Эй, дружище! Мы ведь гостили у тебя, еще тогда — перед завоеванием Одинокой горы. Помнишь?

— Мал еще обращаться ко мне так, — осадил его Беорн, отчего Кили тоже недовольно фыркнул. Тауриэль же не смогла сдержать улыбку. — Зачем пожаловали? Неужели сбились с дороги?

— Наш путь лежит через Лихолесье, — Тауриэль решила взять разговор в свои руки, — а потому посчитали не лишним навестить тебя.

— А заодно и подкрепиться перед дорогой.

— Было бы не лишним! — бодро откликнулся Кили, от предвкушения еды тут же позабывший обо всех колкостях приветствия.

 Беорн с насмешкой глянул на него, затем подошел к одному из ульев на своей пасеке и приоткрыл крышку. Большие пчелы загудели, покидая свой маленький дом, и вскоре соты, полные густого золотистого меда, соблазнительно сверкнули на солнце.

— Доводилось ли вам когда-нибудь пробовать медовые пироги?

Теплое молоко и сладкое кушанье поднимали настроение не хуже тех пиршеств, что теперь устраивались в Эреборе. Но если гномы частенько злоупотребляли помпезностью, то стол хранителя Лихолесья символизировал собой домашний уют, хотя это каждый раз вызывало немалое удивление, учитывая что хозяин жил один. Пироги действительно были отменными на вкус, вместе с тем утоляя голод и прибавляя сил. За такой трапезой и разговор тек почти что легко и, казалось, непринужденно.

— Вы сказали, что пойдете через Сумеречный лес, — откликнулся Беорн, вдоволь наевшись и напившись и теперь внимательно изучая своих гостей.

— Да, эльфийской тропой, — кивнул Кили, откидываясь на спинке стула.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Оба путника недоуменно переглянулись, после чего Тауриэль спросила:

— Что ты имеешь в виду? Это место — мой дом. Что может служить причиной, чтобы мне не стоило пересекать его границы?

— Если ты жительница этих мест, тебе должно быть ведомо, о чем я говорю, — окинув умным взглядом обоих, оборотень продолжил: — Последнее время дела у лесных эльфов идут неважно. Трандуил нервничает, охрана расставлена все плотнее, а патрульные отряды порой пропадают.

— Пропадают? Что это значит? Орки? — Тауриэль привстала на стуле, невольно сжав пальцами край столешницы.

Пусть она давно покинула свою колыбель, но тревога за родной край не могла так просто оставить сердце преданной дочери. Если там, у нее дома, творятся темные дела, она должна об этом знать и при необходимости помочь!

— Без этих тварей Мордора не обходится, да только не все так просто. У меня сложилось впечатление, что орки неспроста нападают на этот лес. Будь это обычной атакой, они бы не брали пленников.

— Пленников? Но зачем им лесные эльфы? — переводя взор с одного собеседника на другую, спросил Кили.

— Хотел бы я знать. А впрочем, у меня своих дел достаточно. Но послушайтесь моего совета и обойдите этот лес. В нем теперь не безопасно. Впрочем, как и последние две тысячи лет.

Большего от Беорна добиться не удалось, и потому властным решением Кили путешественники отправились на север, намереваясь так обогнуть владения короля Трандуила. Провожая тревожным взглядом верхушки родных деревьев, Тауриэль не могла избавиться от гнетущего ощущения. Не пересекать границы вотчины эльфов, наверное, было верным решением, однако для девушки оно не прошло просто так. Конечно, навлечь на свои головы лишние неприятности было неразумно, вдобавок еще и их детвора уже заждалась родителей, гостя у родных. И все же Тауриэль решила для себя, что так или иначе навестит свою бывшую вотчину и сама обо всем узнает. Кили будет не в восторге — она знала, — но такова была ее воля.

После нескольких дней пути, когда Одинокая гора уже вовсю нависала сверху, буквально закрывая собой небеса, а на воротах Эребора можно было различить самые мелкие детали резного узора, из распахнутых настежь огромных створок раздались громкие детские голоса. Эти восторженные возгласы тут же сопроводились двумя маленькими фигурками, отделившимися от тени камня и устремившимися к путникам.

— Мама! Папа! — спеша со всех ног, юные гном и эльфийка бросились к родителям.

— Папа, а Тили вообще меня не слушался! Он вечно со мной спорил, и из-за него нам влетело от Торина! — светловолосая девочка нежно обняла отца за шею, который был не намного выше ее самой.

Зарывшись лицом в темные жесткие пряди, Элиабель с наслаждением втянула носом воздух. От ее отца всегда пахло чем-то волнительным: горным ветром, запахом степей и еще немного горьким вином. Как же она хотела, чтобы и ее жизнь хоть самую малость наполнилась такими же приключениями, как и у родителей!

— Да ты первая начала! Чья была идея выковырять тот камень из трона?! — Тили крепко обвил руками шею матери, мимоходом показывая язык сестре, после чего, обращаясь к отцу, добавил: — Отец! К тому же убежать от Фили — тоже затея Элиабель!

— Так вы еще и от Фили убежали, — осуждающе потрепала вьющиеся темные волосы сынишки Тауриэль.

— Не убежали, а слегка заставили себя поискать, — впереди раздался спокойный мягкий голос. Подошедший Фили приветливо кивнул Тауриэль, после чего подошел к Кили и крепко обнял его.

— Приветствую, брат.

— Ну рассказывайте, как там в Пригорье, — после того, как приветствия были закончены, снова завел разговор Фили. — У нас тут все по-старому, даже хвастаться нечем. Разве что северный народ Эотеод подкинул некоторые трудности.

— Да и нам рассказывать особо нечего — все как всегда: красивые пейзажи, вкусное вино, приятная компания! — с бодростью откликнулся Кили, игриво косясь на жену.

— Так уж и нечего! — подзадорил его брат. — Сейчас все расскажете!

После плотного ужина, доброй выпивки и веселых рассказов разговор перешел на другие темы.

— Хорошо, что ты вернулся, — обратился к племяннику Торин. — Наверное, ты уже слышал, что у нас возникли небольшие проблемы с Эотеод. Кажется, эти дикари все не могут простить нашим предкам, что те заявили права на сокровища дракона Скаты. Этого ящера ведь убил один из них, так что они свято верят, что и богатства должны принадлежать им.

— Так ведь это когда было! — Кили с непониманием посмотрел на дядю. — Почти тысячу лет назад! Теперь-то что им понадобилось?

Торин опустил взгляд, всматриваясь в багровое вино в чарке перед собой.

— Видимо, гибель Смауга напомнила им давние обиды, и теперь они снова начали баламутить воду.

— А от меня-то ты что хочешь? Это же политические вопросы. Я в них не встревал и не собираюсь.

— И тем не менее, ты мой наследник и нужен мне для усмирения этих людей. Не силой, конечно, но… Словом, нужно решить этот вопрос. Я хочу, чтобы ты отправился на север в их город Фрамсбург и там урегулировал ситуацию. Двалин и еще несколько бойцов отправятся с тобой, так что волноваться не о чем.

В поисках поддержки Кили глянул на Тауриэль, отчего-то необычно притихшую. Девушка сидела почти неподвижно, склонив голову, и, казалось, о чем-то глубоко задумалась. Не найдя поддержки, Кили вновь обратился к дяде:

— Но ведь я же только что приехал! Даже толком детей не повидал. Туда может отправиться Фили. Он сам говорил, что порядком заскучал, тем более что он намного ближе к трону, чем я.

— Фили мне нужен здесь, — голос Торина посуровел, но быстро смягчился вновь. В конце концов, в этот раз он не видел племянника почти несколько месяцев — волей-неволей соскучился. — Это не затянется надолго: каких-то пару недель. Не спорь. Быстрее выполнишь — быстрее вернешься.

Удрученный неожиданным «счастьем», так бесплатно свалившимся на него, Кили снова посмотрел на свою супругу. Однако Тауриэль как будто ничего вокруг не интересовало, и это вызывало некоторые подозрения.

«И о чем это она так задумалась?» — хмурясь, думал гном.