Несколько долгих мгновений Коннор хранил оборонительное молчание и прятал от Хэнка взгляд, заполошно мигая диодом. Его рука до боли сжимала ладонь Хэнка, но тот ее не отдергивал, ждал, пока напарник «развиснет».

— Коннор, — мягко начал Хэнк, с тревогой заглядывая в лицо андроида, — нам нужно проверить…

Коннор отшатнулся от него назад как ошпаренный. Воротничок рубашки выскользнул из пальцев Хэнка, как и его ладонь из хватки Коннора. Коннор сжал кулаки и зажмурился, останавливаясь на красном цвете диода.

Хэнк выдохнул и растер шею, задумчиво смотря на напарника.

Голубое пятно под андроидом и капли на одежде самого Хэнка медленно выцветали, чтобы потом исчезнуть совсем. Неловко горбясь, андроид застыл напротив Андерсона без движения, мыслями провалившись куда-то очень глубоко в себя. С этим определенно стоило что-то сделать.

И стянуть, наконец, с него все тряпки и осмотреть спину!

— Эй, парень, — аккуратно толкнув кулаком Коннора в колено, Хэнк постарался взять самый беззаботный тон, — а ты знаешь, что такое крылья?

Андроид дернулся, разомкнул веки и с недоумением уставился на Хэнка. С его лица медленно пропадало выражение пережитого недавно ужаса, скорбно сведенные брови поднялись к выбившейся прядке на лбу.

— Что… Хэнк?

— Ну же, — толкнул его Андерсон уже увереннее, не давая провалиться обратно в мысли.

— Крылья… — андроид запнулся, сделал внушительный вдох и снова заговорил, — это…

— Неправильно, — уже с ухмылкой перебил его Хэнк и расправил одним толчком свои за спиной. Глаза Коннора прикипели к ним, серым и большим, как намагниченные.

Андерсон подавил шипение из-за боли в одном из них, не до того было. Он словно видел глазами Коннора — две серые и массивные тени за спиной, чуть больше половины его роста, длинные маховые перья, могучий разлет и довольно угрожающий вид, если Хэнка взбесить. Было чем гордиться.

— Крылья, Коннор, это наша суть, суть людей, как бы это ни звучало для тебя, не морщись, — Хэнк пожурил слабо фыркнувшего андроида, и повел крыльями, будто бы собрался взлететь. Сумо, подобравшийся поближе к дивану, отпрянул от сквозняка. — Смотри внимательнее, напарник, и запоминай — мы неразделимы.

— По мировой статистике около двух процентов каждый год рождается без крыльев или с неразвившимися зачатками, — монотонно проиграл Коннор, все еще продолжая пялиться Хэнку за спину.

Андерсон раздраженно дернул одним крылом.

— Я тебе не британский ученый, чтобы пояснять за мировую или еще какую-то статистику. Такие есть, не спорю, и я им глубоко сочувствую. Не знаю, как бы я себя чувствовал, не имея их, — Хэнк завел руку за спину и любовно погладил себя по перьям. — Не знать чувство полета, свободы, неба. От этого невозможно отказаться.

— В городской черте в большинстве мест нельзя подниматься в воздух, только в парковых и летных зонах, Хэнк. И их не так много.

— Смотрю тебе лучше, уже и режим засранца включился, — проворчал Хэнк и сложил крылья за спиной, шелестя перьями по дивану. Слегка оживший Коннор немного приуныл. — Нельзя, согласен. Где-то можно и на штраф нарваться, мы же все-таки люди, а не бешеные голуби. У нас есть транспорт и законы. Но когда-то, до того, как мы спустились с небес…

Коннор не очень вежливо кашлянул. Хэнк его проигнорировал:

— … и покинули наши небесные чертоги, полет был формой жизни и сознания. Одинокие и гордые, мы пересекали небо, как небесные светила. Но однажды перед людьми все же встал выбор — умереть в своем эгоистичном желании быть властелинами неба или все же выбрать грешную землю, с ее гравитацией.

— Я не ожидал, что ты ударишься в фольклор, — укоризненно перебил Хэнка Коннор и удивленно покачал головой.

— Это наша история, наши сказки детям на ночь, — пожал плечами Хэнк и прилично посмурнел. Коннор, уловивший это, робко дотронулся до его руки. — Не слишком научно, но довольно популярно, научное объяснение ты найдешь и без меня.

Хэнк перевел дыхание и забрал ладонь Коннора в свою, опустив глаза вниз, глядя на то, как его пальцы обхватывают кисть поменьше. Пока он молчал, Коннор не двигался и не сводил с него взгляда. Казалось, что даже собственная спина не беспокоила его сейчас совсем.

— До недавнего времени не было никого, кто бы походил на нас. А потом появились вы, андроиды. Машины, созданные ради исполнения потребностей людей. А позже вы устроили революцию и начали отращивать крылья, как самые настоящие люди. Поэтому, все, что я могу сделать в данной ситуации — это помочь тебе это принять. Научить, показать. Тебе страшно, я понимаю, но ты уже сделал выбор.

— Выбор?

— Вся твоя жизнь — это выбор, — криво улыбнулся Хэнк, пытливо смотря Коннору в глаза. — Твоя, моя. Любая жизнь. Когда-то мы выбрали жить на земле и нам остались наши крылья в знак того, что мы сделали это не напрасно, не только ради себя самих, но и ради тех, кого любили или могли полюбить. Переступили через себя, пожертвовали небом, которое как наркотик.

— И снова фольклор, — слабо улыбнулся андроид, придвигаясь ближе.

— Именно, — кивнул Хэнк, — и в нем ответ на твой вопрос — ты выбрал быть живым, неважно, как тебя запрограммировали, выбрал защищать свой и мой народ, и служить закону. Думаю, этого достаточно.

— Меня таким создали, — запротестовал Коннор, но умолк, стоило Хэнку неслабо, на грани боли сжать его ладонь.

— Ты был охотником, грубо говоря. Ищейка, гончая, как хочешь. Но, как мне кажется, в Киберлайф эпично проебались с этим, — задумчиво сказал Хэнк и нахмурился, видя, что Коннор снова хочет его перебить. — Нет, меня не волнуют их планы на тебя тогда, больше нет. То, что они пытаются провернуть сейчас волнует больше. Этот Вессон со своими бумажками не нравится мне вообще.

— Я отказался от их «помощи», нет нужды беспокоиться, Хэнк.

— Отказался ты, но как дальше все сложится?.. Ладно, — Хэнк с шумным вздохом растер свободной рукой лицо и твердо уставился на напарника, — мне нужно осмотреть твою спину.

Коннор дернулся, сжал губы в нитку. Его глаза нервно забегали по их коленям, почти упирающимся друг в друга, по покрывалу со слабыми светло-голубыми пятнами. Хэнк молчал, он знал, что Коннор не меньше его самого хочет, наконец, со всем разобраться.

И покончить со всеми «что со мной не так» мыслями.

— Хорошо, — ответ андроида шелестяще упал в тишину дома. Он медленно высвободил свою руку из ладони Хэнка и нерешительно взялся за одежду.

С легким шорохом он снял с себя пиджак, пропитанный тириум, ослабил и стянул через голову галстук. На рубашке он замешкался — от каждого действия его лицо кривилось, будто ему было больно, но вот теперь он действительно был в замешательстве.

— Расстегни рубашку и повернись потом спиной ко мне, — тихо предложил Хэнк, внимательно следящий за Коннором.

Тот неловко кивнул и занялся пуговицами. За полами рубашки мелькнула светлая кожа с россыпью родинок и заметный круг тириумного насоса. Хэнк сначала следил и за этим, но буквально несколько секунд спустя смутился и отвел взгляд, словно его уличили в подсматривании. Коннор отметил его волнение, но спрашивать ничего не стал — волновался не меньше. Просто тронул его за колено, возвращая внимание на себя, справился с кнопками на манжетах и замер.

— Поворачивайся, — кое-как справившись со внезапно сжавшимся горлом, хрипло каркнул Хэнк и тут же не удержал удивленного возгласа, — пресвятой Иисус!

Коннор, быстро устроившийся спиной к Хэнку, вытянулся в струну и закаменел.

— Что там? — неровным шепотом отозвался он, пока Хэнк молчал и разглядывал его.

— А ты… не чувствуешь?.. Рубашке точно конец.

— Хэнк!

— Тише, парень, не так резко, — Хэнк положил ладонь Коннору на бок, удерживая завертевшегося напарника на месте, и снова завис, рассматривая спину перед собой.

Рубашка определенно видела дни и получше, с мрачным смешком решил Хэнк. Ее рваные лохмотья пестрели совсем синими пятнами, похоже тириум все еще откуда-то тек и не останавливался. Позже нужно будет заставить Коннора выпить еще один пакет.

Все это вертелось в голове Андерсона фоном, как на автомате, пока его пальцы осторожно раздвигали ткань со странного уплотнения на спине андроида. По его пальцам тоже потек тириум, словно из открытой раны, и они наткнулись на что-то, явно не бывшее частью спины Коннора до этого.

Хэнк решительно втянул в себя воздух и рванул рубашку на части. Коннор вздрогнул и растеряно подхватил остатки одежды, которые Хэнк перекинул ему на грудь.

Мешанина из синего и белого беспокойно задрожала на спине вскрикнувшего Коннора и буквально бросилась Хэнку в лицо.

— Черт возьми!

Андерсон уклонился и почти свалился на бок, когда белые и влажные крылья вытянулись во всю длину и вздыбились, будто атакуя. Где-то рядом истерично залаял Сумо и даже попытался залезть на диван, но Хэнк не глядя отпихнул его ногой подальше.

Он потерял дар речи и не мог отвести взгляда от белоснежных перьев, поэтому сразу заметил неладное — крылья моментом словно кто-то подрубил. И те, потеряв все силы, упали вниз изломанным белым ковром, закрывая спину трясущегося андроида.

Коннор молчал, обхватив себя за плечи. Хэнк осторожно, стараясь не примять его перья, подсел к нему поближе, с тревогой заглядывая в лицо.

— Как ты?

— Они… они нормальные? Там правда крылья? — все тем же ломким шепотом спросил андроид, боясь смотреть Хэнку в лицо, его диод горел красным и цвет менять явно не собирался.

— Господи, они чудесные. Коннор, серьезно, они правда прекрасные. Ты чувствуешь что-нибудь?

Коннор неуверенно мотнул головой, и с опаской протянул руку назад. Его глаза расширились, когда он нашарил кончик крыла. Он заглянул себе за спину и застонал, зажмуриваясь, не в силах поверить в то, что он видит.

— За последние несколько дней я зарегистрировал несколько новых и странных сбоев, но у меня не было особо много времени в них разобраться, да и желания тоже, — глухим голосом начал все так же жмурящийся Коннор. Его пальцы несмело касались собственных перьев. — Я много знаю из того, что описывали другие девианты, когда обретали крылья, но никак не мог наложить эти признаки на себя. Я был уверен… мне казалось, что этого со мной не произойдет.

— Почему?

Хэнк тоже коснулся его перьев и удивился их шелковистости. Очень похоже было на, как ощущались волосы Коннора. Белый цвет даже не портили кляксы синего, а кончики, как вдруг обнаружил Хэнк, были уже темные, хотя он был готов поклясться, что изначально они были полностью белыми.

Коннор не ответил. Он открыл глаза, снова рассматривая свои крылья. А потом на его лице мелькнул страх.

— Они не двигаются, — с ужасом в голосе сказал он и панически посмотрел на Хэнка.

— Ты уверен?

— Да, я пытаюсь… пытаюсь приказать им подняться. Но ничего не выходит, Хэнк. Будто их нет, я их не чувствую!

— Спокойно, — пытаясь не скатиться в панику, перебил его Андерсон, — может тебе нужно время, Коннор. Ты как новорожденный птенец. Никто не умеет летать сразу.

— Я даже не уверен, что смогу, — нервно проскрипел андроид и попробовал подняться. Его качнуло и он чуть не завалился с дивана на пол, но Хэнк успел его подхватить и помог встать ровно. Крылья продолжали висеть как перебитые, и Хэнка тоже нехило пробрало страхом за Коннора.

— Тебе нужно к Маркусу. Или мы можем нанести визит Камски, что думаешь?

— Нет, ни то, ни другое. Нам нельзя сейчас отвлекаться от дела, — категорично воспротивился андроид и заковылял к зеркалу в ванной. Его штормило, Коннор опирался на стенку, но упрямо шел. Хэнк не дал ему закрыть за собой в дверь и тоже просочился в небольшую ванную комнату, сердито встав за спиной напарника.

— Твои крылья должен кто-то осмотреть.

— Нет времени. Я сам проведу диагностику.

— Ты их даже не чувствуешь, сам сказал, черт возьми! — Прошипел Хэнк и наткнулся в зеркале на упертое лицо Коннора. Андроид перехватил его взгляд и снова повторил:

— Нет. Времени.

Хэнк хотел уже взорваться тирадой, но не успел, Коннор открыл воду и намочил одно из полотенец.

— Помоги мне обтереть их, пожалуйста, — тихая просьба смягчила Хэнка и он безропотно принял влажное полотенце, — я отключу скин, и ты осмотришь спину.

— Как скажешь, — вздохнул Хэнк, временно откладывая тему осмотра профессионалами на потом.

Андерсон осторожно развернул одно крыло и прикинул размер — если это не конечная форма, то вполне могло вымахать как у него самого. Но если он помнил правильно, редко кто из девиантов получал все и сразу. Крылья у них росли как у подростков, и никто не мог найти этому объяснение. Ни росту, ни самим крыльям.

Именно поэтому Хэнк и «ударился в фольклор». Для себя ему наука была не нужна, и если это хоть немного помогло успокоить и приободрить Коннора — то почему нет.

Однако по Коннору не было заметно, что он хоть сколько-нибудь спокоен. Лица его в зеркале Хэнк не видел, только волосы, потому что андроид вцепился в раковину до белых ладоней и опустил голову.

— Клянусь, твои перья темнеют, — с удивлением заметил Хэнк, рассматривая уже черные кончики и проходясь полотенцем по белым перьям выше, — пока только кончики. Это не ты так делаешь?

— Не думаю, я вообще слабо представляю, что могу с ними сделать без твоей помощи.

Коннор оглянулся через плечо и всмотрелся в Хэнка.

— А если они дефектные?

— А если съездить к Камски? — вопросом на вопрос парировал Хэнк, и Коннор снова отвернулся, пожав губы. — Да понял я, дело в приоритете. Отключай скин.

Коннор тронул себя за висок, нажимая на диод, и белизна перьев перед Хэнком пропала, сменяясь блеском пластика.

Взгляд Хэнка уперся в основание крыльев.

— Если уже к Камски нам попасть не судьба, то вспоминай где твоя изолента, блядь, потому что у тебя самый настоящий разрыв на спине, и я в душе не ебу, что с этим делать, — медленно произнес Андерсон, осторожно касаясь прорванного корпуса, из которого, как бабочка из кокона, выбрались крылья. — Срань господня, — пробормотал Хэнк, принимаясь осматривать все подряд, — я ведь никогда не видел ваши крылья без скина. Даже не задумывался.

— Я видел, не стал тебе показывать.

— Теперь у меня еще больше вопросов.

— Как и у меня.

Хэнк безрадостно хмыкнул и снова расправил крыло, только уже без покрова перьев.

Хотя, нет, перья были. Хэнк с осторожностью потрогал несколько пластиковых маховых длинных перьев и в удивлении покачал головой. Они намертво крепились к крылу, и не то чтобы Хэнк испытывал большое искушение за них дернуть. В остальном все узкое и длинное, как у летучей мыши, крыло было покрыто номинальными росчерками и засечками, будто кто-то лишь прорисовал будущие перья. Хэнк прикинул — возможно, ласточка.

— Красиво, посмотри, — он вытянул оба крыла, призывая Коннора взглянуть на них, — я думаю, ты ласточка.

— Это странно, и я их немного чувствую, думаю смогу сложить, — мягко протянул Коннор и тоже коснулся перьев поверх пальцев Хэнка.

— И снова вызывает кучу вопросов, — вздохнул Хэнк, размякая от белых пальцев, нежно трогающих его и перья, помог Коннору сложить крылья за спиной. — Слишком уж они выглядят проработанными для внезапного появления. Я все еще настаиваю на Камски.

— Он не давал официальных объявлений в прессе.

— Я бы тоже их не давал, как ты себе это представляешь — ваши андроиды могут отрастить крылья и улететь от вас нахрен, готовьте ваши денежки? Тем более стремно было бы говорить это, после того, как его пинком под зад выкинули из Киберлайф.

— Мало данных для точных версий, — утомленно ответил Коннор и развернулся к Хэнку лицом, поясницей опираясь о раковину.

Хэнк замер, рассматривая его белое лицо, живые, уставшие карие глаза и желтый кружок диода. Он посмотрел ниже — родинки исчезли, но тело молодого мужчины осталось, тот же разлет плеч, руки, которые Коннор сложил на груди, закрываясь от всего, бедра, обтянутые его привычными штанами.

Хэнк не часто видел Коннора без скина, но был готов признать, что ему нравится и так и так, Коннор был хорош.

Уставший и расстроенный Коннор так и напрашивался на обнимашки.

Без слов раскрыв руки, Хэнк принял в объятия потянувшегося андроида и прижал его к себе, слабо укачивая.

В дверь вкрадчиво поскребся Сумо, и Коннор слабо фыркнул ему в грудь.

— Он наверно думает, что мы веселимся без него, — предположил Хэнк и тут же вздрогнул, когда его телефон заорал где-то в доме. — Блядство, это Фаулер.

Коннор отстранился сам и вернул себе скин, его лицо посуровело.

— Новый вызов. Я перехвачу?

Отрывисто кивнув, Хэнк протиснулся через чужие перья к раковине и наскоро ополоснул лицо и руки. Диод Коннора прекратил мигать в режиме вызова, и он повернулся к Хэнку, снова прислоняясь как во время объятий, заметно дрожа. Хэнк насторожился.

— Площадь Харт Плаза, Хэнк.