Новые апартаменты Хроме напоминали крошечную квартирку в центре Токио, которую из-за высокой стоимости аренды снимали сразу две семьи. И пусть апартаменты были не такими уж и крошечными, располагались они в Италии, а находившихся в них людей не связывало кровное родство, тесны они были непомерно. Сама Хроме заняла место в углу, Бьянки с Ламбо обосновались неподалёку. Мукуро расположился на диване, Кен и Чикуса — рядом с ним, М.М. сидела на кровати и болтала ногами. Последним запертым в четырёх стенах комнаты был Кёя, и именно он особенно остро хотел её покинуть. Столь плотное скопление людей вновь и вновь обостряло его неприязнь к толпам, но если раньше, в Вонголе, он мог себе позволить не нагружать голову организационными вопросами и просто уйти, то сейчас, став намного старше, Кёя понимал: стоит утратить контроль — и последствия не заставят себя ждать.

— Значит, Райль Барбаросса сейчас не в Савоне, — глядя на Мукуро, протянула Бьянки.

— Как я и сказал, — кивнул Мукуро. — Никомедо сообщил, что разговаривал с ним вчера. Судя по угрозам нашего босса Анго, он сейчас находится у Мельфиоре и в настойчивой форме пытается добиться от Никомедо возобновления сотрудничества. Вероятно, он там пробудет до тех пор, пока не решит вопрос с поставками коробочек. Чем быстрее Мельфиоре сжалятся над ним, тем быстрее он вернётся в Савону, но когда именно это произойдёт, гарантировать я не могу.

— А устроить слежку? — скорчив рожу, скривился Кен.

— Что-то не пойму, — махнув ногой, М.М. закинула её прямо на кровать Хроме. — Зачем нужна какая-то слежка? Зачем вообще так заморачиваться с моментом приезда этого Райля?

— Затем, что это важно, — мягко пожурил её недальновидность Мукуро. От его лукавого взгляда М.М. покраснела и виновато потупилась. Мукуро же, чтобы у остальных не осталось таких же вопросов, пояснил: — Как уже говорилось ранее, цель — не уничтожить семью Анго, а дать им понять — ей и её боссу, — что старших надо слушаться. Если бы мы просто хотели их всех перебить, нападать можно в любой момент, но нам, в первую очередь, нужен сам Райль. Нет смысла пытаться достать его, пока он у Мельфиоре. Но также и нельзя дать ему время вернуться, вооружиться и идти мстить Вонголе за Массу. У нас очень краткий промежуток времени, когда атака будет максимально эффективной.

— Стало быть, за эту точность стоит побороться, — глядя пустыми глазами из-за стёкол очков, произнёс Чикуса.

— Вот ведь… — М.М. надула губы. — И как мы узнаем, когда ждать этого Райля?

— Но ведь за ним действительно можно проследить, — подала голос Бьянки. — Особняк Мельфиоре расположен за городской чертой. Он окружён парой холмов и лесами. Если обосноваться где-нибудь на возвышенности, то можно отслеживать весь уезжающий и приезжающий транспорт. По крайней мере, с хорошим оборудованием это более чем реально.

— И у тебя есть такое? — прислонившись к дальней стене и скрестив руки на груди, откликнулся Кёя.

— Есть, — Бьянки обернулась к нему, а затем кивнула на три больших чемодана, заполонивших почти всю прихожую. — Прежде чем искать вас, мы с Ламбо наведались в резиденцию Вонголы и захватили кое-какие полезные штуки. Не хотелось бы опять оказаться неподготовленными, как получилось в замке Маласпина.

— Большие… — протянула Хроме, рассматривая чемоданы. — А босс разве не знает, куда вы поехали, да ещё и с оборудованием?

— Тсуна сейчас тоже очень занят, — ответил за Бьянки Ламбо. — Дино-сан предложил ему поучаствовать кое в каком партнёрстве, и теперь он старается успеть к сроку.

— Похоже, гиперинтуиция Савада Тсунаёши тоже не всесильна, — пожал плечами улыбнувшийся Мукуро.

Повисло молчание: для кого-то задумчивое, а для кого-то просто скучающее. Наконец первым заговорил Чикуса.

— Тогда что насчёт слежки? — за блестящими линзами даже не было видно, на кого он смотрит. В пустоту или же на кого-то конкретного?

— Думаю, мы с Ламбо могли бы это сделать, — быстро прикинув, кивнула Бьянки. — Для одного будет проблематично вести наблюдение двадцать четыре часа кряду, но вдвоём это более чем выполнимо.

— Да, я согласен! — кивнул Ламбо.

— Тогда мы можем взять мою машину, — продолжила Бьянки, — и поехать к резиденции Мельфиоре. Там мы займём подходящий наблюдательный пункт и будем отслеживать все их передвижения. Когда Райль поедет к себе в штаб-квартиру, мы дадим вам знать. Интересно, сколько времени может занять дорога? — последний вопрос задав, скорее, самой себе, Бьянки достала телефон и быстро оценила маршрут по навигатору. — Пишет, что около двух часов займёт обратная дорога Райля.

— Не такой уж большой запас времени. Придётся действовать быстро, — откликнулась Хроме.

Бьянки кивнула и посмотрел на Кёю. Ожидая его вердикта, она произнесла:

— Ну что, Хибари? Устроит такой план? Вы будете наготове, а мы с Ламбо дадим вам знать, когда Райль поедет в Савону. Потом сами последуем за ним. Мы вернёмся к тому моменту, когда вы пойдёте в наступление.

— Скорее всего, — механическим движением поправил очки Чикуса, — на данный момент это лучшее, что можно придумать.

Слова звучали вдохновляюще, но слепо радоваться обычному, ничем не подкреплённому предположению все присутствующие не могли. Специфика работы не позволяла.

— А что если Барбаросса не поедет обратно в Савону? — предположила Хроме. — Если он не обратится к Мельфиоре, а поищет помощи у других семей? Если он вообще поведёт себя не так, как мы от него ждём?

— О, нет, он обратится к Мельфиоре, — самодовольно ухмыльнулся Мукуро. — Его люди за последний год позволили себе слишком многое, чтобы другие семьи поддержали его. Разве ты не помнишь те беспорядки на улицах, которые устраивали эти глупые желторотики Анго? Нет, Хроме, милая, Райль может попросить помощи только у Мельфиоре, и он поведёт себя именно так, как мы и предсказываем, — глаза Мукуро сверкнули, как у паука, увидевшего запутавшуюся в паутине муху и уже потирающего лапки в предвкушении трапезы. — Он сам загнал себя в ловушку, и единственный выход из неё — следовать по пути, проложенному нами, — Мукуро вальяжно откинулся на диване и, качнув ногой, устремил полный всезнайства взгляд на Кёю. — Ну так что, Кёя-кун? Что насчёт плана твоих друзей?

Кёя недовольно покосился на него, затем перевёл взор на Хроме, Бьянки. Невзирая на его личную антипатию к участию стольких людей, план действительно казался дельным.

— Хорошо, — прикрыв глаза, наконец принял решение Кёя. — Тогда вы двое, — он скользнул взглядом по Ламбо и Бьянки, — завтра с утра езжайте к поместью Мельфиоре. С помощью чего планируете держать связь?

— Рации, — пожала плечами Бьянки. Кёя согласно кивнул.

— Значит, нам тоже придётся завтра перебраться в Савону, — подала голос Хроме. — Ни одна рация не покроет густой лес и лишние в нашем случае десятки километров до города. Оставаться в Генуе нет смысла. К тому же нам нужно будет успеть в резиденцию Райля к сроку. Времени может оказаться меньше, чем планировали, и не стоит его тратить попусту.

Бьянки покивала, и даже Мукуро, довольно прикрыв глаза, покачал подбородком.

— Ну, вот и выяснили всё, — дождавшись, когда разговор окончательно иссякнет, М.М. лениво запрокинула голову и уставилась в потолок. — А теперь давайте уже расходиться. Мне надоело тут просиживать штаны, слушая скучные рассуждения Вонголы. Завтра валим в Савону, а те двое — следят за Мельфиоре. И почему нужно было так долго обмусоливать то, что умещается в одном предложении?

Никто не пожелал ответить, и только Мукуро снисходительно улыбнулся:

— В одном М.М. действительно права: пора расходиться. А завтра каждый займётся отведённой ему ролью.

Утро пришло быстрее, чем обычно. Часы показывали только восемь, а многие уже были на ногах. Ламбо отправился в магазин за продуктами в дорогу, Бьянки проверяла оборудование, выбирая, какое возьмёт с собой, а какое потом пригодится при штурме. Один чемодан уже был собран, и Хроме понесла его к машине. Сняв автомобиль с сигнализации, Хроме убрала ключи Бьянки в карман и вновь ухватила чемодан. Массивный, тяжёлый — она едва могла оторвать его от земли, а он, как назло, даже не имел колёсиков.

— Зачем взялась нести его, если даже поднять не в силах? — раздалось из-за спины. Хроме обернулась через плечо и увидела Кёю.

— Потому что Бьянки-сан занята, а помочь ей нужно.

Хроме покрепче перехватила чемодан и уже напряглась, чтобы закинуть его в багажник, когда крепкая хватка Кёи сжалась на ручке и потянула чемодан вверх. Один сильный рывок — и машину качнуло под тяжестью водружённого в багажник груза.

— Я бы долго его засовывала, — улыбнулась Хроме. — Спасибо.

— Ты уже собрала вещи? Через час выезжаем, — вместо ответа произнёс Кёя, захлопывая багажник.

— Да, ещё вчера. Так что я пойду помогу Бьянки-сан. Когда будем выдвигаться в Савону, я вернусь.

И, дилинькнув сигнализацией, Хроме зашагала обратно в гостиницу. Она не подала виду и знала об этом, в то время как на пальцах всё ещё ощущалось чужое прикосновение. Совсем короткое, нечаянное, но оттого не менее волнующее. Хроме знала, что думать об этом так — смешно, но не могла перестать. С каких-то пор всё, связанное с Кёей, вызывало в ней странный трепет. Хроме до сих пор сопротивлялась этому, не догадываясь, что уже совсем скоро оборона разлетится на мелкие осколки.

К вечеру того же дня все приготовления пришли, наконец, к своему завершению. Бьянки и Ламбо добрались до особняка Мельфиоре, обосновались в ближайшей лесной просеке, установили оборудование для прослушивания и стали наблюдать. Остальные, как и планировали, поселились в отеле на окраине Савоны. Четыре дня протекли преисполненные ожиданием; оно нарастало, но пока что час «икс» был так же далёк, как и близок.

На улице уже давно мерцали фонари, лениво размазывая темноту сумерек, когда Кёя подошёл к растянувшемуся у окна столу и опустился на стул. Он сам передвинул стол на это место: слушать отчёты Бьянки и смотреть в пустую стену не хотелось, а из окна открывался красивый вид на ночной город. Полузадёрнутые занавески прятали его от чужого взора, и только жёлтые зайчики фонарных отражений, точно блики преломлённого в бриллианте света, нахально сияли на стекле, будто подглядывая, шпионя. Но им прощалось. Выключенный же в номере свет успокаивал, позволял расслабиться, и Кёя, лениво потянувшись за рацией, нажал на кнопку. На сегодня этот отчёт обещал быть последним.

— Что там у тебя? — прикрыв уставшие глаза и откинувшись на скрипучую спинку, спросил Кёя.

— Всё по-прежнему, — раздробленный небольшим шипением голос Бьянки наполнил тихую комнату. — Ламбо спит на заднем сиденье, Мельфиоре тоже спят. Ну, знаешь, все окна тёмные… На небе светят звёзды, вокруг шумит лес, а я ломаю глаза от этой кислотной зелени в биноклях и проверяю записи прослушки, когда сменяется ночная охрана, — Бьянки вымученно усмехнулась. — Думаю, я одна такая ненормальная на ближайшие километров десять.

Уголки губ Кёи приподнялись, и он хмыкнул в ответ. Вдруг в дверь постучали, и Кёя, отняв от лица рацию, обернулся в сторону прихожей.

— Это Хроме, — донеслось из темноты. — Если ещё не спишь…

— Заходи.

Ручка опустилась, раздался негромкий щелчок и в номер вошла Хроме.

— Я хотела спросить, что там у Бьянки-сан и Ламбо? — кивнув на оборудование перед Кёей, откликнулась она.

— Десять секунд назад всё было по-прежнему.

Хроме опустила взгляд; её губы дёрнулись в слабой попытке улыбнуться. Она пришла сюда только ради того, чтобы убедиться, что у друзей всё хорошо. Но раз убеждаться особо не в чем…

— Мукуро у себя? — задал нежданный вопрос Кёя.

— Д-да… Полчаса назад был, — растеряно хлопнула ресницами Хроме.

Кёя кивнул и поднялся со стула. Проходя мимо Хроме, он произнёс:

— Она ещё не спит. Можешь поговорить, если хочешь.

Затем он молча направился в прихожую, открыл дверь и неслышно вышел из номера. Проводив взглядом его ровную, но чуть помятую спину, Хроме с сомнением покосилась на стол с оборудованием. Среди ночи сидеть в чужом номере и вести беседы не с хозяином номера казалось Хроме не самой вежливой идеей, но вскоре искреннее желание сбросить волнение за товарищей взяло своё. Тем более, Кёя сам дал добро.

— Бьянки-сан? Вы там? — Хроме опустилась за стол и включила рацию. Зажав кнопку, она так и не отпустила её.

 — О, Хроме! А где Хибари? — тихие помехи не скрыли удивления в голосе Бьянки.

— Он вышел. Ну, я хотела спросить, как вы там?

В ответ Бьянки негромко усмехнулась:

— Кажется, я переоценила себя, когда вызвалась добровольцем. Вести долгую слежку оказалось куда как изматывающе, чем я предполагала. Завидую сейчас Ламбо: он способен уснуть в любых условиях — даже на заднем сиденье машины. Хотя его ботинки, упёршиеся в стекло, меня раздражают. Проснётся — будет оттирать.

Бьянки уловила слабый выдох и поняла, что Хроме улыбается. Обе замолчали. Вокруг властвовала ночь, царили безмолвие и покой — самые лучшие подмостки для вопросов, которые неуместно задать днём.

— Так… Хибари нет рядом? — ни с того ни с сего второй раз уточнила Бьянки.

— Нет, он вышел, — Хроме обернулась на пустую комнату. Тихо, темно, никого… — Кёя пошёл к Мукуро-сама только что. Наверное, хочет что-то обсудить.

Бьянки кивнула, хотя её собеседница не могла этого видеть. Улыбнувшись собственным мыслям, она произнесла:

— Так ты теперь Хибари по имени зовёшь?

— Таков был уговор, — чуть смутившись, проронила Хроме. — Но это ничего не значит. Просто он хотел…

— Знаешь, может быть, то лишь мои домыслы, но ведь между вами двумя что-то есть, да? Я нутром чую — подобные вещи нелегко скрыть.

Палец Хроме съехал с кнопки. Передача прервалась. Чуть помедлив, Хроме наконец собралась с мыслями и вновь включила сигнал.

— Вы ошибаетесь, Бьянки-сан, — она напряжённо пошкрябала каблуком по полу. — Такое вряд ли возможно. Кёя — не тот человек, который захочет видеть рядом с собой такую, как я.

— А мне показалось, — Бьяки хитро фыркнула, — что именно тебя он хочет видеть рядом.

— С чего… С чего вдруг такой вывод? — тихо спросила Хроме, чувствуя, как удары в груди участились. Словам Бьянки верить не хотелось, но ещё страшнее было, окажись они ложью.

— Ну, я ведь давно знаю Хибари. Он всегда был закрытым человеком. Не помню, чтобы он когда-нибудь старался ради другого. Он, конечно, защищает Вонголу, но не конкретных её членов. Поэтому я искренне удивилась его стремлению спасти тебя. Я могу и ошибаться, но… — Бьянки фыркнула и добавила с вызовом: — Но нет, я не ошибаюсь! Хибари точно в тебе заинтересован. Я женщина, и я вижу такие вещи.

Хроме опустила взгляд на свои руки: пальцы заметно дрожали. Стиснув колени от пробежавшей волны мурашек, она с трудом надавила на кнопку рации — палец то и дело норовил соскользнуть.

— Мне… не у кого спросить совета или просто мнения, — Хроме старалась, чтобы голос звучал не так взволнованно, но получалось чуть, — но разве есть шанс построить отношения, если хотя бы один не готов уступать?

— Какой прок в рассуждениях о том, что могло бы быть, если даже не попробовал? — откинувшись на мягкую спинку кресла, выдохнула Бьянки. — Если ты хочешь узнать, можете ли вы с Кёей построить отношения, то начните их строить, а дальше видно будет. Если бы люди всё знали наперёд, они не были бы так несчастны, — Бьянки с грустью посмотрела на собственное отражение в зеркале. Что в нём проку? Возможно, если бы там был её брат, Хаято… Хватило бы тогда ей духу высказать всё, что столько лет камнем тяготит душу? Хватило бы сил разрушить отделившую их друг от друга стену?

Хроме молчала, и Бьянки тоже затихла. Обе не ожидали, что разговор выйдет настолько личным. Каждой было о чём подумать, и каждой было о чём сожалеть. Их воспоминания, их думы уносили девушек далеко-далеко. Бьянки блуждала в прошлом и даже перестала различать сопение Ламбо за спиной. А Хроме старалась заглянуть за завесу будущего и тоже не услышала аккуратный щелчок, с каким открылась входная дверь.

— Если бы мы знали, что нас ждёт, — проникновенно-тихий голос Бьянки вновь наполнил тёмную комнату. — Но мы не знаем и потому можем только пробовать. И пока ты мечешься, не зная, как поступить со своими чувствами, ты теряешь шанс стать счастливой. Ты можешь ею и не стать, — Бьянки вздохнула. — А можешь и стать. Но, не рискнув, счастья не обретёшь точно.

Хроме не знала, что ответить. Слова Бьянки каким-то неведомым образом смогли коснуться таких уголков её души, что теперь та вибрировала, растревоженная. Хроме не знала, что сказать, и потому палец всё не решался надавить на кнопку. Несколько раз он напрягался, но снова и снова ослабевал в неуверенности.

— Раздумываешь над её словами? — раздалось из-за спины.

Дёрнувшись, Хроме резко развернулась: позади стоял Кёя и, запустив руки в карманы брюк, смотрел на неё из-под полуприкрытых век. Хроме нервно сглотнула — и как давно он тут находится? Что он слышал? А она и не заметила, как он вернулся… Как легкомысленно с её стороны!

— Уже поздно. Я, пожалуй… — порывисто встав со стула, Хроме поспешила уйти, когда из брошенной на столе рации раздался голос Бьянки.

— Хроме, ты всё ещё там?

Нужно было ответить, но Хроме боялась и секунды промедления. Ещё стремительнее она зашагала к выходу, когда Кёя окликнул её.

— Постой, — из его взгляда пропала леность, а голос стал твёрже. — То, что она сказала о твоих чувствах… Значит, они всё-таки есть?

«Конечно, нет», «Ты ошибся», «Тебе показалось», «Мне нужно идти» — десяток пустых фраз промелькнул в голове замершей Хроме, но выбрала она совершенно иную.

— Я не знаю, — потупившись, глядя на носки чёрных туфель, проронила она. — У меня нет уверенности, поэтому я не знаю.

— Так ты там, Хроме? — ещё раз напомнила о себе Бьянки, но, снова не дождавшись ответа, протянула: — Ушла, наверное…

Шипение стихло, и цифровой голос замолчал. Хроме обернулась на рацию, но вместо неё поймала пристальный взгляд Кёи. Такой настойчивый и такой проникающий под кожу, что тело сотрясла дрожь.

— Откуда взяться уверенности, если ты ещё не пробовала? — Кёя медленно пошёл на неё.

Встав совсем вплотную, он поднял руку и двумя пальцами взял Хроме за кончик подбородка.

— Ты же не боишься меня, — он заглянул в её широко распахнутый фиалковый глаз. — Тогда чего ты боишься?

Тонкие губы Хроме несмело разомкнулись.

— Того, что я не могу контролировать…

— Понимаю, — Кёя довольно улыбнулся. — Но единственный вариант — принять это.

Хроме застыла, как парализованная. Она не слышала ничего, не видела ничего. Единственное, что сейчас существовало — это по-змеиному гипнотический взгляд Кёи, который неотступно приближался. Он ещё не поглотил её до конца, но губы уже ощутили чужое прикосновение. Хроме зажмурилась, надеясь спрятаться хотя бы так. Но спрятаться не удалось: во тьме, с обострёнными чувствами, ощущения ошеломляли своей яркостью. Ладонь Кёи поползла по её щеке, и Хроме жадно вцепилась в его плечи, лишь бы не упасть на ослабевших ногах. В другом ответе Кёя и не нуждался, и он, обхватив Хроме поперёк талии, углубил поцелуй. От такого напора Хроме задрожала ещё больше. Её пальцы сильней сжали ткань тёплой фиолетовой рубашки, а каблуки оцарапали паркет в поисках опоры. Чувствуя, что ей неудобно, Кёя метнул быстрый взгляд вбок — стол с оборудованием притянул его развратно-соблазнительным манком. Не долго думая, Кёя утянул Хроме за собой. Опрокинутый мешающий стул ударил об пол. Хроме вздрогнула, когда Кёя подхватил её под ягодицы и водрузил прямо на стол. Она заёрзала: острый видео-рекордер упёрся ей в бок, а под руку попал скрученный спиралью провод от наушников. Но воспротивиться Хроме не успела. Её ноги резко раздвинули, по бедру заскользила крепкая ладонь, а к груди прижалась горячая грудь Кёи. Новый поцелуй обжёг губы, и Хроме снова дёрнулась. Рация с тихим стуком упала на пол.

Жарко, так жарко!.. Её губы, её бедро — всё горело от его настойчивых прикосновений и дыхания. Хроме не понимала, что делает — всё происходило слишком быстро. Она не контролировала это — свершалось именно то, чего она раньше страшилась. Но сейчас страха не было — было только сомнение.

— У тебя ведь уже это было? — выдохнул Кёя ей в губы.

— Один раз, — не открывая глаз, прошептала Хроме. — Но я даже имени его не знаю.

Поцелуй прервался, и Кёя резко отстранился.

— Вау… — заинтригованно улыбнулся он, в то время как Хроме терялась всё больше. — А ты ещё говорила о моих недостатках.

— Этот поступок был глупостью. Я и сейчас понимаю это, — отведя взгляд, произнесла она. — И мне не понравилось…

— Вот как? — Кёя снова улыбнулся. — Звучит как приглашение.

— Что? Нет!.. — воскликнула Хроме, и её голос сорвался в протяжный стон. Укус прямо в основание шеи волной мурашек пронзил тело.

Судорожно стиснув пальцы, Хроме ещё крепче вонзилась ими в плечи Кёи; колени непроизвольно сжались вокруг его твёрдых бёдер. Слишком откровенная поза, слишком эротичная. Но не она опалила багрянцем щёки Хроме — а ощущение того, как нечто твёрдое упирается ей между ног.

— К… Кёя… не… — с трудом прошептала Хроме, чувствуя нараставшую панику и настойчивую руку Кёи, поднимавшуюся по её бедру под юбкой. Руку, прикосновение которой колготки только усиливали. Руку горячую, сильную, скользящую так, будто сдирает кожу. — Не… не надо…

Кёя разорвал колючий поцелуй и опустился ниже. Зубы вновь прикусили кожу тонкой девичьей шеи. Он надеялся, что это заставит её сдаться, но, даже застонав, Хроме не оставила своих попыток.

— Пожалуйста… Стой… А-а-ах!.. Не…

Кёя нахмурился. Сопротивление Хроме ставило перед выбором: либо остановиться сейчас, либо принуждать. Принуждать он не собирался.

— Что? — с силой выдохнул он ей в ключицу.

Осознав, что напор иссяк, Хроме сглотнула: от частого дыхания в горле давно пересохло. Глубоко вдохнув несколько раз, она опустила взгляд на чёрную, колющую щёку, макушку Кёи. Он остановился… Даже не верилось: Хроме была уверена, что он этого не сделает. Ощущая странную смесь вины и возбуждения, Хроме легонько сжала окаменевшие плечи Кёи. Он не отреагировал, и она произнесла:

— Прости, я… Это не значит «нет», просто сейчас… Слишком быстро. Сейчас я не готова. Прости…

— Я тебя понял, — откликнулся Кёя.

Эти оправдания и несвершившееся продолжение раздражали. Тело уже слишком горело, но, увы, было обречено не получить желаемое. По нему всё ещё прокатывались волны напряжения, а сама мысль, что всё закончилось ничем, сотрясала жгучей досадой. Но Кёя давно не был подростком, думающим гормонами. Даже в таком состоянии он понимал: отступи он сейчас — и, возможно, это даст свои плоды; настой он на своём — и краха не миновать.

— Кёя? — раздался встревоженный голос Хроме.

— Сейчас тебе стоит уйти отсюда.

Хроме опустила голову. Опасения оставили её, но им на смену пришло липкое чувство вины. Стараясь почти не шуметь, Хроме аккуратно слезла со стола и отстранилась. Кёя не мешал ей. Быстро поправив юбку, она оглянулась на его сгорбленную спину и упёршиеся в столешницу, напряжённые руки и, ничего не сказав, поспешила прочь из комнаты. Она знала, что он ничего ей не сделает, но всё равно хотела спрятать свои горящие стыдом щёки.

На утро Хроме прекрасно помнила о событиях прошлой ночи, и предвкушение того, как будет смотреть Кёе в глаза, снова и снова заставляло сердце замирать в груди, а пальцы — рефлекторно сжиматься. Однако интуиция подсказывала, что Кёя — не тот, кто будет устраивать сцены. Так и вышло: за завтраком он ни словом, ни жестом не напомнил о случившемся. Точнее, не случившемся. Но Хроме знала, что он думал об этом. Она тоже думала. В итоге, неловкость между ними разрушил сигнал от Бьянки.

— Райль выезжает от Мельфиоре, — одной рукой придерживая бинокли, а второй — сжимая рацию, чеканила она. — Повторяю, Райль выезжает от Мельфиоре. Ламбо! — громко воскликнула она в открытую соседнюю дверь. — Давай быстрее! Мы не должны их упустить!

— Уже бегу! — на ходу дёргая молнию брюк и встряхивая прищемлённым пальцем, кричал Ламбо.