«Рай» промелькнуло у меня в голове, когда я оказался тут. По дороге к месту, в которое меня вёл Билл, Чарли решил зайти в книжный магазин, где ему была нужна какая-то редкая книга об украинских драконах. Тут-то я и пропал…

Магазин, в который мы заходили с родителями и где мы приобрели книги для Хогвартса, нельзя было сравнить с этим местом. В библиотеке висел непонятный полумрак и стояли огромные стеллажи, заполненные, несомненно, очень интересными книгами. Заходя сюда, ты чувствуешь домашний уют вместе с лёгким дымком таинственности знаний.

Чарли, к моему счастью, увидел моё восхищение и сказал, что я могу выбрать для себя книгу, которая мне сильно понравится. Поэтому тут мы задержались почти на час, ведь пока я нашёл то, что меня заинтересовало, и попробовал выбрать из двух… Первая книга «Проклятия на все случаи жизни» была своеобразным справочником с перечнем самых, на мой взгляд, издевательских проклятий. Вторая же — «Моя Вендетта» — скорее, приключенческий роман, в котором главный герой измывался над своими врагами особо жестоким способом. Мне хватило беглого взгляда по диагонали на короткий пролог, чтобы понять, что это чтиво определённо моё. Я никогда не был из пугливых и не страдал от боязни вида крови или кровавых потрохов. Так что да, мне это нравится.

Когда брат увидел, над чем я так усердно соплю, то несказанно удивился. Тем не менее, нужно отдать ему должное: он быстро справился со своим удивлением. Ещё раз посмотрев на книги, он перевёл внимательный взгляд на меня и хмыкнул:

— Малышка, твоим врагом, как я вижу, лучше не быть, — я постарался как можно более похоже скорчить умильную рожицу кота из Шрека и захлопал глазами. Чарли на это вздохнул и возвёл глаза к потолку. — Ладно. Мы берём обе книги, — и я поступил как самая настоящая девчонка возраста Джинни: радостно запищал (о да, я это сделал) и кинулся обнимать брата, смачно чмокнув его в щёку (это вышло чисто рефлекторно). Чарли на мои действия только довольно рассмеялся, а я задумался над тем какие ещё непредвиденные рефлексы могут у меня сработать.

Обняв его ещё раз для закрепления эффекта, я взял уже купленные книги у Билла и прижал их к своей груди, после чего наше трио направилось к выходу.

Правда, прямо около этого книжного рая нам встретился блондинистый выводок, после чего я заметно напрягся. Люциус и его сынуля Драко произвели на меня неизгладимое впечатление. Отец семейства оказался… совсем не таким, каким его все привыкли видеть в каноне. Длинные платиновые, почти сравнявшиеся оттенком с сединой волосы были заплетены в низкий хвост; чёрный фрак, такая же чёрная распахнутая с серебряным шитьём мантия, длинная трость и глаза, абсолютно ничего не выражающие. Лишь равнодушие. Я поймал себя на мысли о том, что засматриваюсь на взрослого мужика с до ужаса прекрасными глазами. Не знаю, почему, но в его облике сейчас я замечал только их. Меня застопорило. С другой стороны, я никогда не видел таких похожих своим цветом на ртуть глаз… Я тряхнул головой и пропустил то, как Люциус обменялся с моими братьями приветственным кивком и ушёл. Всё. Просто ушёл. Может быть… Он меня так отвлёк? Я помню, что Люциус должен был подложить бедняжке Джинни дневник, но почему же мне кажется, что он тут ни при чём?

***

Я терпеливо сносил ужимки Молли, впрочем, так и не научившись за то время называть её матерью. Почему-то родственные узы сейчас я ощущаю только с уехавшими Чарли и Биллом, а также частично — я бы даже сказал, извращённо — к близнецам и чуть-чуть к Перси. Рона я категорически не воспринимал, так же как и Артура.

Ещё немного времени, где-то полчаса и я сяду в красный Хогвартс-экспресс, отправившись вместе с остальными детьми в чудеснейшее на свете место: альма-матер знаний, волшебства и безумия. Также я собираюсь увидеть Поттера и даже убедиться в том, что он такой же живой, как и я сам. Мне хочется увидеть то, от чего так фанатела Джинни. Честно говоря, чем ближе был мой отъезд в Хогвартс, тем сильнее дразнил меня Рон «группой поддержки». Он старался уколоть меня как можно сильнее, ведь реальная Джинни очень сильно бы обиделась на своего брата. Но не я. Не-е-ет же, я рассмотрю в Хогвартсе совсем другие варианты. Вдруг мне понравится Гермиона или, может, Полумна? В истории Джоан Роулинг мне больше всего импонировали три персонажа: Сириус, Гермиона, и, конечно же, Северус Снейп. Не знаю даже, чем он мне больше нравился: своим сволочизмом или тайной миссией, которую он вынес полностью? Достойный уважения и неуважения человек… Хотя, может быть, тут он будет другим? Так же как Люциус?

Ещё раз обнявшись с Молли (в раз эдак десятый), я взял под руку клетку с Бармаглотом и зашёл в вагон, а тогда уже в своё купе, где лежали мои вещи.

На самом деле, паровоз почти ничем не отличался от того, что все привыкли видеть в обычных поездах. Купе размещались по одну сторону, а в коридорах были подоконники, на которые можно было вполне удобно усесться. Огромные окна, а также красная обивка сидений довершала образ красного Хогвартс-экспресса.

Я уселся на своё место и, грустно вздохнув, поставил клетку на стол, взглянув в недра вместилища своего собственного демона. Бармаглота мне купил Билл, в подарок по поводу поступления в Хогвартс, как и обещал. Я точно знаю, брат был уверен, что я захочу себе какую-нибудь красивую сову, но… Я не устоял перед котом. Перед этой наглой, хитрой и до ужаса мстительной животиной.

Увидев его, я понял, что это создание — моё. Настоящий ведьминский кот. Чёрный, с гладкой лоснящейся шерстью, большими глазами яркого лимонного цвета и ушами-локаторами, которые улавливают малейший звук. Котик, как и Живоглот Гермионы, — тоже полукровка, поэтому-то у него такой нетипичный для этой породы окрас и форма. Морда у моего Глотика совсем не приплюснута — она вытянута, как у обычных котов, и, по-моему, это говорит о многом. Также, если вспомнить канон, Живоглот похож на мини-льва, а мой Бармаглот — на мини-пантеру. Как сказал продавец в магазине, его ввезли ещё год назад, и он уже успел побывать у двух владельцев. Неудивительно.

Бармаглот на самом деле всё отлично понимает, и одна мне радость — Глотик мне совсем не пакостит, но зато поражает каждый раз своей отменной наглостью. Невзлюбил он моего горячо любимого братца Ронни, показывая ему каждый раз свой нежный характер в полной мере. Рончик ругался напропалую, грозясь каждый раз, что когда-нибудь снимет шкуру и с Бармаглотика, и с Живоглотика. Ох, сколько же он раз жаловался на «тот рыжий комок меха», и сколько раз я слышал, насколько хорошо у меня получится спеться с «занудой Грейнджер» на поприще любви к «мерзким котам» — не счесть. О том, что братец носит у себя в руках крысу Питера, я молчу… Но это не мешает одаривать крысюку кровожадным взглядом и тайно желать отрезать ей голову. Думаю, из меня бы даже получился неплохой потрошитель.

На самом деле, это всё вело меня к тому, что нужно напроситься в компанию к Поттеру, чтобы, так сказать, быть ближе к «телу». Я смогу поучаствовать во всех его экстремальных заварушках и помочь, конечно же. К тому же, у меня будет особый титул, ведь я тогда буду относиться к «фантастической четвёрке». Хотя, может быть, я и поменяю свои планы. Тут уже надо смотреть на Поттера. Кто знает, насколько он изменён в этом мире?

Отличной — или не слишком отличной? — новостью (это с каких сторон посмотреть), является то, что дневник Тома Реддла у меня волшебным образом появился. Правда, я теперь совсем не уверен в том, что к этому делу причастен Малфой. После прихода домой с Косого Переулка я на всякий случай пересмотрел все свои вещи и не нашёл там ничего лишнего. Но зато ровно через неделю на моём столе таинственным образом появился ничем не примечательный дневник в чёрном твёрдом переплёте.

В дневнике этом с того времени я ни разу не писал, но взглянуть внутрь всё же успел. Зря, наверное. Так как стоило мне только подумать о нём, как у меня сразу же появилось непреодолимое, почти больное желание его открыть и начать там писать всё, о чём я думаю. Даже не знаю, сколько я смогу ещё продержаться и не открыть вместилище души опять не для того, чтобы посмотреть туда, а для того, чтобы что-то написать… Даже самую маленькую каракулю.

***

Говорить о том, насколько сильно Хогвартс поразил меня своей грандиозностью, можно было очень долго: огромный замок — монументальное творение, которое каким-то образом очень гармонично сочеталось с окружающим его Чёрным озером, а также утёсом, на котором он примостился. Дикий лес откидывал химерные тени, и, заглядывая куда-то туда, в непроглядную темень, мне казалось, что на меня смотрит множество глаз. Свет, просачивающийся сквозь небольшие, очень узкие, но тем не менее длинные бойницы был очень ярким, но слабым. Он не разгонял вокруг себя темноту — нет, он больше переплетался с тьмой и создавал вокруг величественного замка странный, но очень красивый ореол.

Всё, что я сейчас видел, было таким чарующим… и пугающим одновременно. Каждая тень почему-то казалась мне неведомым монстром, в спину будто смотрели пронизывающим, острым взглядом. Даже шелест листвы и шаги моих будущих однокурсников были какими-то зловещими. Правда, по всей видимости, это ощущение не покидало только меня одного. Все остальные были совершенно безмятежны так же, как и великан Хагрид, лицо которого было сосредоточенным, но от того не менее добрым.

Всё было хорошо. Но почему-то меня не покидало странное ощущение чего-то такого… тревожащего.

***

Более или менее хорошо я почувствовал себя только тогда, когда оказался в Большом зале. И не потому, что ощущение тревоги пропало, а из-за того, что новое впечатление смогло заткнуть мою интуицию. Раньше я очень редко слушал свой внутренний голос, а сейчас, в этом мире, просто уже не могу ему противиться. Я всегда знаю, чего лучше не делать или что принесёт неприятности. Может быть, это какой-то особый вид предвидения, но он распространялся только на меня и помогал только мне. В основном, это чувство работало своеобразным «радаром» опасности.

В Большом зале светил мягкий приглушенный свет, отчего помещение казалось не тёмным, а будто залитым медовой полупрозрачной патокой. Огромное небо над головой радовало взгляд рассыпавшимися звёздами, а по воздуху летали, накренившись и разбрызгивая воск, большие свечи. На самом деле, складывалось впечатление, что они просто плавали в этой патоке, как маленькие бумажные кораблики. Столы были накрыты, и праздничный банкет был в самом разгаре. И представление нас, первоклашек, было своеобразным представлением.

Каждый ученик, который направлялся к столу своего факультета, был вознаграждён громкими рукоплесканиями и зазывающими возгласами вместе с добрыми улыбками. Каждый дом Хогвартса уже успел пополниться минимум тремя учениками и больше всего, конечно же, их было именно на Хаффлпаффе и Гриффиндоре. За этими двумя столами в целом царила самая дружественная и дурашливая атмосфера.

Когда меня подозвали к распределяющей шляпе, я даже не понял, как дошёл до неё, но зато хорошо ощутил накрывшую меня тишину и темноту:

— У тебя, юная леди, очень незаурядные способности, и я знаю, куда тебя отправить, — послышался мне голос, не мужской и не женский. — Надеюсь, ты воспользуешься ими правильно…

— ГРИФФИНДОР!