— Ты можешь меня видеть. Так ведь?

Изуку скованно кивнул. До начала урока оставалось около пятнадцати минут, и класс был заполнен только наполовину. Иида являлся почти идеальным отображением самообладания, просто сидя за своей партой как всегда с идеальной осанкой, пока на пиджаке Мидории невзначай появлялись почти незаметные влажные пятна пота.

Иида Тенсей уже больше не зависал в воздухе за плечами своего брата, перейдя к компании Изуку. Ингениум выглядел вполне нормально, для призрака, и парень был тайно этому рад. Он не особо желал знать, как выглядела жертва Пятна в тот день на самом деле.

— Я не понимаю, — говорит Тенсей, — Ты… Ты же Мидория, да? Тенья рассказывал о тебе. Он говорил, что твоя причуда повышает силу и…

Изуку достал свою тетрадь и ручку. Это сложно, пишет он. Умение видеть призраков дано мне с рождения. Сила пришла позже.

Воздух вокруг него немного похолодел, когда брат Ииды заглянул ему за плечо, дабы прочитать написанное.

— Ох, — сказал он сконфуженно.

Изуку написал дальше. Мне жаль, что это произошло с тобой.

— Это… это моя вина, — мягко говорит Тенсей, — Мне не стоило быть одному. Особенно против врага с такой дурной славой. Я тогда просто не думал головой. Совсем не думал. И теперь… — Мидория оглянулся и взглянул на Тенсея, смотрящего через всю комнату в направлении Ииды.

Он легонько толкнул Тенсея локтём, чтобы привлечь внимание и сделал ещё одну запись. Я могу чем-то помочь?

— А-ась?

Если ты хочешь сказать ему что-то, я могу передать сообщение.

— Передать… Он знает? — спрашивает Тенсей, — О том, что ты можешь?

Изуку покачивает головой. Я найду способ. Как всегда и находил.

Призрак Ингениума ненадолго замолчал.

— Я… Спасибо тебе. За предложение. И благодарю тебя за то, что ты сделал, когда Тенья зашёл, эм… Это многое для меня значит. И я подумаю над этим, но пока что… пока нет, — мужчина заломил руки. Края его формы стали нечёткими. Со стороны призрак выглядел нормально, но это не значило, что он не чувствовал печали.

Предложение всегда открыто, пишет Мидория. Он снова оглянулся, поджав губы и наполнившись тихим страданием Тенсея. Парень вновь смотрел на Ииду, без возможности подойти к нему — покачиваясь вперёд, но не делая шагов. Изуку видел изображения с Ингениумом, видео о его геройствах, и ему еще никогда не давалось узнать в таком потерянном и опечаленном человеке своего друга.

Помня, как близко находился Бакугоу впереди, почти не шевеля губами, он сказал, сдерживая дыхание:

— Хочешь поговорить? Если да, я выслушаю.

Тенсей приблизился, чтобы либо расслышать Изуку, либо потому, что предложение было слишком искусительным. Он колебался.

— Я не хочу класть на тебя это бремя. То… То, что произошло со мной, это ужасно.

— Доверься мне, — шепчет Мидория обратно, — Ты не будешь первым. Я справлюсь…

Бакуго резко повернулся к нему за партой, чуть ли не плюясь от ярости.

— Во имя блядского Бога, Деку, хватит что-то бормотать себе под нос! — Изуку закрыл рот и пожал плечами в сторону Тенсея.

Призрак затих. Изуку терпеливо ждал.

— Не то, чтобы мне особо было, что сказать, — Тенсей резко продолжил, словно он умирал от желания (ха, ха) высказаться. — Не… Я не думал, что так получится. Я имею в виду… Блять, — Изуку озадаченно моргнул, так как был очень удивлён услышать подобную речь от старшего брата его строгого друга. — Знаешь, у тебя когда-то были эти видения? Когда ты про, или… Боже, тебе даже не надо быть про, готов поспорить у тебя тоже есть такого рода фантазии. Ставить свою жизнь на крест ради других. Умирать, словно мученик, во имя долга. Умереть в бою. Храбрость, жертвенность, слава, — он резко остановился, и взгляд рассказчика дал Изуку понять, что призрак всеми силами пытался не заплакать. — Но это не так. Он просто… Мне… Мне не стоило быть там. Мне не стоило выступать против него в одиночку, потому что он… Я не могу даже сказать, что он сделал. Я не мог шевельнуться. Ха-ха. Ха, — горький смех раздаётся из его уст, — Я герой, полагающийся на скорость. И я не мог двигаться. Никто не знал, что я был там. Он мог даже не торопиться. Он мог говорить, злорадствовать, смотреть, как я страдал. И затем… Я не знаю, закончились ли у него темы для разговора, или ему стало скучно, или… — голос призрака притих, — Я не умер сразу. Я всё ещё был… там… когда он ушел. И когда он ушел, я думал, может, мне повезёт. Может, кто-нибудь меня найдёт. Может быть, я смогу выбраться и снова повидаться с братом.

Изуку услышал его следующие слова так громко и чётко, словно Тенсей шептал их в пустой комнате.

— Но никто не пришёл.

Пустая парта рядом с ним неожиданно заскрипела, ибо пришел Киришима. В момент лёгкой паники, он захлопнул свою тетрадь.

— Мидория! Хей, у меня не вышло поболтать с тобой после фестиваля, и я просто хотел сказать тебе, чтооогоооо, — парень поднял голову и увидел одноклассника в паре дециметров от своего лица, который, вытаращив глаза, уставился на него. — Чувак, твоё лицо выглядит круто! Это что-то среднее между мной и Тодороки! — его глаза стали шире еще сильнее, что, казалось бы, было невозможно. — Чувак. Это из-за того ледяного удара Тодороки, да?

— Н-ну, э…

Сам Шото воспользовался этим моментом, чтобы проскользнуть внутрь и сесть за свою парту, что не ускользнуло из поля зрения Мидории. Он взглянул на него через свое плечо, дружелюбно улыбнулся и помахал ему. Нос его бывшего противника, как он заметил сам, все еще был заметно искривлен.

К счастью, урок начался незадолго после разговора, заставляя Изуку погрузиться в что-то более заслуживающее его мозговой активности. Айзава снял свои бинты, показав всем в классе свое покрытое шрамом лицо. Если даже Исцеляющая Девочка не смогла это исцелить, значит это останется с ним навсегда.

(Когда сэнсэй проходил мимо парты Ииды, он случайно не положил тайком свою ладонь на его плечо, буквально на секунду? Это произошло слишком быстро, чтобы заметить.)

Изуку не мог с собой ничего сделать; его челюсть отвисла вширь, когда Айзава включил на доске список со всеми получившими заявки. Бакуго и Тодороки бесспорно были самыми первыми, у обоих были тысячи вариантов. Урарака и Иида были сверху, тоже, и даже Серо смог отхватить пару чисел.

А у Мидории…

Он нашел своё имя внизу. Он сравнился с Серо.

Рей за ним взволнованно похлопала его по плечу и затанцевала на месте, после чего, вопреки желанию, тот выровнялся на своем стуле. Урарака повернулась к нему с улыбкой, на что он ответил тем же.

Мисс Полночь-сэнсэй присоединилась к их классу вскоре после этого, чтобы помочь с другим делом:

Геройские имена.

Класс упал в водоворот коллективного мозгового штурма, а Изуку сдерживал все свои мышцы шеи от возбужденных ударов головой по парте. Он мечтал об этом всю жизнь. Он думал о своем геройском псевдониме еще со времен, когда он только учился говорить. Но каждый раз, когда он раньше об этом думал… все сходилось в разные альтернативы имени Всемогущего.

Конечно же он это делал. Он был ребенком, и хотел стать таким же, как сам Всемогущий. Но сейчас…

Это выглядит слишком незрело. Слишком стыдно. Если ему даже сейчас было далеко до места наставника, то это будет казаться чересчур самоуверенно именовать себя подобным образом.

Не говоря уже о том, что их слишком и так уже очевидная связь с учителем должна была быть секретом.

С пустыми мыслями, он оглянулся на остальных. Все в классе шептались друг с другом, смеясь над предложениями других, раскидываясь идеями… Казалось, у его одноклассников было намного больше хороших идей, чем у него.

Единственные, кто были достаточно немногословными в этом деле, это Тодороки и Иида. Тодороки и без того был вполне тихим, но вот Иида…

— Я так и не смог ему сказать.

Вставил Тенсей.

Изуку взглянул на него вверх и кивнул головой, спросив немой вопрос.

— Я не… я не смог ему сказать… — бывший герой сжал свои руки в кулаки. — Всё-таки у меня есть кое-что, Мидория. Я не знаю, как ты сможешь ему сказать это так, чтобы это… чтобы это его не ранило. Сейчас тебе лучше об этом ему не говорить. Но… — в его взгляде было нескрываемое отчаяние. — Я кое-что понял, прямо в последнюю секунду. Т-то есть, когда я… когда Пятно был… — он резко запнулся, крепко зажмурившись. — Тогда я вдруг понял, что "Вот и все. Здесь я и умру. Последнее, что я сказал Тенье, будет действительно последним", — слезы полились сквозь его веки. — И я тогда вспомнил, что не успел ему сказать. Так что, если ты сможешь… если ты когда-нибудь расскажешь ему правду о том, на что ты способен… — пустые глаза мертвого героя повернулись к нему, умоляющие и безнадежные. — Скажи ему, что я бы хотел отдать ему свое имя. Скажи ему, чтобы Ингениум жил дальше в его руках.

Сердце мальчика сжалось, и он сделал самый мягкий кивок, который он смог сделать.

— Я попробую, — лишь прошептал он.

— Деку! — Урарака подпрыгнула к его месту, резко положив ладони с поднятыми подушечками на его парту, чтобы случайно не активировать свою причуду. — Есть идеи? Думаю, у меня уже есть одна.

— В голову ничего не приходит, — сказал Изуку. Его голос немного задрожал, после чего он слегка прочистил горло.

— Ты в порядке? — девушка уронила голову в сторону, почти как какая-то птичка. — Что-то случилось с тобой и Иидой? Сегодня вы оба почему-то ведете себя немного странно.

— Не могу сказать, — высказался он фразой, которая отлично описывала ситуацию и не заставляла его как-то её продолжать. — Эта штука с именами как-то заняла все мои мысли.

— Я немного даже удивлена. Самый большой фанат героев, которого я знаю… Ты что, действительно никогда даже не представлял себе какое-нибудь геройское имя?

— Ну, да, — Мидория скривил рот. — И я не могу ни одно из них использовать.

Урарака хихикнула.

— Ой, та ладно тебе, ты уж точно не придумаешь ничего хуже Бакуго, — сказала она так, словно тот не сидел прямо перед ними.

Сам Бакуго, естественно, услышал это и повернулся на своем сидении к ним, с внушающим ужас лицом.

— Деку, клянусь блядством, — прорычал он. — Одно слово, и я сделаю твой правый глаз симметричным левому.

И…

Как только Рей ответила на это бросающим вызов шипением, Изуку шокировано уставился на него. Не то чтобы он не привык к угрозам и оскорблениям Бакуго. Он также свыкнулся с эмоциями, что их сопровождали. Он всегда вздрагивал от страха, чувствуя тошнотворное сжатие в животе. Он всегда чувствовал себя маленьким, слыша эту старую кличку из уст Каччана.

И… тогда с ним ничего не произошло.

Хоть его тон и выражение заставили парня напрячься, само слово Деку дошло до его ушей без привычной боли. С каких пор?

Возможно, подумал он. Это началось, когда «Деку» перестало означать «бесполезный», а стало значить «я смогу это сделать».

— Деку? — Урарака появилась в его поле взора. — Ты будто сознанием ушел в другое место, все в порядке?

— Ага, — выпалил он. — Я… да, я в порядке.

***

Было нелегко взять имя, которым его ударяли в грязь лицом еще с малых лет. Но после его принятия и бесценного взгляда Бакуго в его сторону, это стоило всех переживаний.

(Иида не взял геройское имя. Изуку борьбой держал чужое сообщение за своими зубами, и чувствуя бурящие его сознание глаза Тенсея через все помещение.)

***

Он понял, что час пришел, именно тогда, когда Иида не присоединился к ним с Ураракой во время обеда. Страх внутри быстро собирался в тягучие грозовые тучи, когда он заметил подозрение со стороны одноклассницы. Она была слишком умна, чтобы забыть его увиливание от вопроса, который она задала ранее, и явно подметила осторожные уклончивые хмыканья Изуку, когда она вслух задавалась вопросом, где же Иида.

Это случилось, когда обед почти подходил к концу. Тревога в парне возросла достаточно, чтобы сжечь остатки нервной энергии, когда он просматривал новости. Мидория нажал на предложение с новостями, пару раз его обновил, и вот оно уже здесь.

Ииду Тенсея, героя Ингениума, нашли мертвым в прошлую субботу. Убийца Героев даже не старался скрыть свое причастие; Пятно стоял за всем этим, и он явно хотел, чтобы об этом знали все.

Конечно, для Изуку это не было сюрпризом. Он разговаривал с призраком Тенсея уголком своего рта все утро.

Он понял, на мгновение, что привычный шум школьной столовой вдруг немного стих. Не сразу и не полностью, просто неравномерно люди проверяют свои новостные ленты, а потом делятся прочитанным с другими. Он представил устремившиеся на их стол глаза, желающие взглянуть на обычно сидевшего возле них младшего брата Ингениума. Парень понятия не имел, правда это или нет, но он и подтвердить этого не мог.

Рядом с ним послышался приглушенный вздох Урараки.

— О нет, — тихий ужас в её голосе отправил его разум обратно в тот отрывок времени, когда Тенсей описывал свою смерть. Изуку положил свои палочки на стол. Неожиданно, лишь одна мысль о еде заставляла желудок сворачиваться. — Ох, Иида…

В один миг Мидория уже встал со своего места, почти не слыша голос Урараки.

— Деку? Деку, погоди…

— Туалет, — произнес он, выйдя из столовой, прежде чем он сказал бы или сделал что-либо постыдное. Или хуже, обвинительное.

Он шел по совершенно случайному маршруту, пока не занес себя в пустую часть коридора, где прислонился к стене и скользнул всем телом на пол. Осознание присутствия Рей смутно дошло до его ума; она была не слишком близко, чтобы нарушать его личное пространство, но и не слишком далеко, чтобы не заметить её. Он положил свою голову на колени и вздохнул.

Изуку всегда понимал, что жизнь героя опасна. Он никогда не знал героя Ингениума, пока он не явился ему в облике призрака.

Но…

Над ним впервые нависла опасность. В памяти всплыло ОСН, где он и Айзава чуть не погибли, но все равно вышли из воды почти сухими.

И

Он впервые встретил призрака, чье лицо он смог узнать.

Это был не страх, образовавшийся и возросший в его груди, ибо он воспринимал страх скорее как надоедливого соседа, чем слабость. Это было больше, как досаждающее бремя, которое не желало уходить. Это не страх, а целый ворох вещей, как, например, грусть, и злость, и многое другое, что парень не мог точно описать.

— Пацан?

Он вздрогнул, но узнал голос. Шимура-сан встала перед ним и наклонилась, не так заботясь о дистанции, как Рей.

— Эй. Эй, пацан, — он почувствовал холодные руки на своей голове. Мидория слегка всхлипнул от накатившегося рыдания, надеясь, что никто из живых прохожих не видел его. — Тоши уже в пути, я думаю. Просто держись, хорошо?

Хорошо, подумал он. Изуку не знал, что бы он сделал, будь это один из его одноклассников или какой-нибудь незнакомец, проходивший мимо. Но если это просто Всемогущий… значит, все в порядке.

Наспех, он встал на ноги и вытер на рефлексах свои глаза, прекрасно понимая, что они еще не мокрые. Как и сказала Шимура-сан, он расслышал характерные тяжелые шаги наставника, который появился из-за угла в своей геройской форме. Он не улыбался.

— Я надеялся поговорить с тобой, мой мальчик, — сказал он. Его голос звучал необычно мягко, что было странно слышать от него, когда он использовал свою причуду. — Ненадолго. Уверен, ты уже видел новости.

Изуку шатко кивнул.

— Я только что увидел, как ты выбегал из столовой, — сказал Всемогущий. — Я подумал, что именно это тебя и испугало.

— Нет, — резко выдохнул Мидория. Его горло чувствовалось, как наждачная бумага. — Я не… Я не испугался. Т-То есть, да, но… — он втянул воздух. — Это не… Я не поэтому…

Всемогущий был тих какое-то время, и Изуку молча поинтересовался, сколько же времени он уже пробыл в этой форме.

— Ты хочешь поговорить об этом? Не уверен, смогу ли я помочь, но…

— Я зол, — он прошипел эти слова сквозь сжатые зубы, даже чувствуя льющиеся по щекам слезы. — Или мне грустно. Возможно все сразу, и я не знаю, что с этим делать, — он засунул свои руки в карманы, потому что он не понимал, какого черта он так сильно дрожал и как это остановить.

— Я понимаю тебя, мой мальчик, — Всемогущий осторожно положил ладонь на чужое плечо. В углу сознания, Изуку удивился, насколько же касание руки таких размеров может быть мягким. — И поверь мне, Убийцу героев точно остановят…

— Это не должно было произойти, — выпалил парень. Он не совсем понимал, почему его голос был настолько резким; ему даже не надо было что-то доказывать. А Всемогущий не мог с чем-то не согласиться. — Оно должно было… все говорят, что он постоянно скандирует о фальшивых героях… — слова чувствовались грязными на языке. — И никто не заслуживал этого, особенно Ингениум, потому что он был хорошим и… — слезы, полившиеся после этого, чувствовались настолько горячими от злости, что от них горела кожа. Он думал о словах Тенсея, сказавший — но никто не пришел. — И я зол, потому что это был брат Ииды, которого он любил, а Пятно оставил его в том переулке, как мусор.

Ладонь перешла с его плеча на голову, которая нежно ворошила зеленые волосы, и, назло самому себе, Мидория прильнул к прикосновению.

— У тебя есть все права на такую злость, — сказал ему учитель.

Парень протер лицо своим рукавом.

— Извините за то, что я снова плачу.

— Думаю, ситуация располагает к этому, не так ли? — сказал он мягко. — Потому что как ты и сказал — ты зол, и тебе грустно, и никто не может тебе запретить это.

— Я волнуюсь за Ииду, — шмыгнул Изуку. — Я чувствую себя бесполезным, а из-за этого я волнуюсь еще больше.

— Ты не бесполезен, — заверил его Всемогущий. — Но раз ты так считаешь, и ты беспокоишься за своего друга, то почему бы не сложить все вместе? Будь со своим одноклассником. Спроси у него, что ему нужно. Сделай все, чтобы он не чувствовал себя одиноко, — он убрал свою руку. — Я сделаю все, что смогу, как, конечно же, учитель. Но в такие времена юному Ииде нужны его друзья.

Парень кивнул.

— Хорошо.

Телефон мужчины неожиданно выбил мелодию, из-за чего тот всполошился от неожиданности.

— Э-э… Думаю, мне лучше вернуться обратно в комнату отдыха. С тобой все будет в порядке, мой мальчик?

— Да, не волнуйтесь, — сказал Изуку. — Спасибо, Всемогущий.

— В любое время, мой мальчик, — его шаги стали более энергичными, когда он стал уходить.

Но Шимура-сан осталась на какое-то время.

— Я не могу говорить за твоего друга, — сказала она. — Говоря начистоту, никто не может. Думаю, лучшим решением будет спросить у него самому. Но не дави.

— Знаю, — он снова протер свои глаза. — Я просто… Я бы хотел сделать что-то более полезное.

— Ты прям как Тоши, — вздохнула она. — Иногда я даже задумываюсь, почему он выбрал именно тебя, но эти размышления длятся недолго. Вы прям два сапога пара.

Изуку тихо засмеялся.

— Эй, Шимура-сан?

Она остановилась, явно намереваясь уже отчаливать.

— Да, стручок? Что такое?

— Вы когда-нибудь расскажете мне, кто Вы?

Рей всплыла сбоку, на секунду взяв его внимание на себя. Но когда он повернулся обратно к женщине, её уже не было на месте.

***

Мидория вдруг встретил неожиданный подарок судьбы, прискакавший к концу школьного дня, в виде призрака. Но что удивительно, этот призрак не был про-героем, или кем-либо знакомым. Это был пожилой мужчина, схвативший Изуку за руку очень холодной и сморщенной ладонью, чтобы отчаянно попросить об одной услуге. После услышанного, парень вдруг нашел и проблему, и, как ни странно, решение.

***

Если еще один какой-нибудь доброжелатель решит принести ему свои соболезнования, Тенья просто закричит.

История стала известна во время обеда, и словно половина школы вдруг решила столпиться вокруг него из-за этой темы дня со своими Мне-так-жаль, Я-скорблю-вместе-с-тобой и другими банальностями, которые приносят только нулевую пользу и лишь нагревают уши Теньи дополнительной болью. Он не хотел просто ходить и всасывать симпатию разных незнакомцев, как какое-то пустое место; он хотел уйти и что-то сделать, но он просто не мог. Он еще не был героем, и он просто не мог положить Пятно своими руками, чего так неимоверно хотела его темная и уродливая часть сердца. Даже его семья разговаривала с ним, как с ребенком, прощая ему все грехи, которые он когда-либо сделал — что было мило с их стороны, но оно ничем парню не помогало.

Даже Яойорозу предложила нести большую часть обязанностей на своих плечах, как помощник старосты, но Тенье даже пришлось поругаться с ней просто, чтобы все шло, как в нормальные дни.

Если кто-то возьмет на себя его проблемы, то это лишь усугубит его состояние беспомощности. А он тонул в этой беспомощности с самой субботы.

— Иида?

— Что? — он сказал это намного жестче, чем предполагал, потому что был конец дня и у него было много свободного времени, чтобы ничего не делать. Сгорающий от стыда, он повернулся к Мидории, чье лицо украшал свежий шрам, и Тенья вдруг очень пожелал иметь причуду, которая бы помогла ему провалиться сквозь землю. — Я-Я… Мидория, прости меня…

— Ты свободен сегодня? — спросил его друг, без какого-либо вступления. — Мне нужна твоя помощь, если, конечно, у тебя есть время.

Иида лишь в изумлении глядел на одноклассника.

— Все хорошо, если ты действительно не можешь, — добавил он. — Я просто спросил…

— Да, — быстро выдал он. — То есть… Я с радостью помогу тебе, Мидория. Я очень благодарен… Э. Я рад, что ты достаточно доверяешь мне, чтобы попросить об этом, — эта фраза не звучала странно?

— О, отлично. Так ты уверен, что не занят?

Тенья на мгновение подумал о своей матери, отклоняющей все его предложения взять на себя её груз, связанный со смертью Тенсея, и мотивирующей его «провести все время так, как он считает нужным».

— Ничего особенного.

Мидория усмехнулся.

— Отлично. Просто… кое-кто попросил меня кое-что сделать и мне придется отправиться на другой конец города, так что я бы хотел попросить у тебя помощи, если ты не против.

На один дикий момент, Тенья вдруг очень захотел обнять своего друга, или спросить, не имеет ли тот еще одну причуду, которая позволяет ему читать мысли или же знать, что именно ему сказать.

— Конечно не против.

И вот Мидория уже ведет за собой Тенью после последнего школьного звонка. Когда они вместе сели на поезд, его друг словно безмолвно попросил у него прощения своим взглядом; Иида не совсем понимал в чём суть, пока они не застряли в вагоне полном людей, способных его узнать. Парень лишь держал свой взгляд как можно ниже, пока Мидория старался вести с ним беседу, чтобы никто грубо не задавал лишних вопросов.

Мидория был очень… сдержанным. Неуверенным в себе. Даже нерешительным. Но это скорее были его общие черты характера, а не попытка говорить с Теньей, как с расстроенным ребенком.

— Торговый центр? — спросил Иида, когда они вышли на своей станции.

— Ага, — ответил Мидория. — Там на верхнем этаже есть зоомагазин, и мне нужно прихватить пару вещей.

— Твоему коту, предполагаю?

— Нет, для… э-э, это для того дела, которым мы должны заняться, — сказал он, пока пара заходила в здание. — По сути, ну, кто-то потерял свою собаку, и теперь она забежала под чей-то дом и не хочет выходить, так что… да. Нам надо как-то её оттуда достать и отвести в приют, если ты не против.

— Я и не знал, что ты занимаешься спасением животных, — удивленно взглянул он на своего друга.

— Я-я и не занимаюсь, то есть… не регулярно, — осторожно ответил тот. — Но, эм… Я раньше занимал себя подобными вещами несколько раз, из-за чего пошел слух об этом, и… ты видишь, — Мидория пожал плечами.

— Конечно, — сказал Тенья, остановившись возле лифта. — Верхний этаж, говоришь?

— Ага. Эм, я пойду по ступенькам, — его друг указал в сторону дверей возле лифта. — Можешь пойти со мной, но если тебе удобнее подняться и встретить меня там, то это тоже нормально.

— А, — парень удивленно вздохнул. — Прямо до самого верха?

— Удобный случай потренировать ноги, — просто ответил Мидория.

Это была подколка причуды Теньи? Если да, то это была первая шутка, которую ему сказали за весь день. Это даже заставило его немного усмехнуться и фыркнуть.

— Конечно же я с тобой, — сказал тот, после чего последовал за другом на лестничный пролёт.

— А еще, — сказал Мидория, когда они уже прошли половину пути. — В лифтах иногда возникают неловкие ситуации. Я подумал… что было бы не очень приятно застрять в нем с людьми, которые бы узнали твое лицо.

На мгновение Иида лишь удивленно и признательно смотрел на друга.

— Я… спасибо, Мидория, — сказал он. — Это было очень предусмотрительно с твоей стороны.

— Ну, я очень предусмотрительный человек. Как раз в чем я хорош, так это в размышлении. Иногда даже в слишком долгом и громком.

Тенья кратко и мягко рассмеялся. Это был самый долгий смех, который он удосужился издать с самой субботы.

Мидория купил небольшой мешочек с собачьими лакомствами и самый дешевый поводок, и после очередной короткой поездки на поезде они оказались в жилом районе. Они разговаривали о разных вещах — от обычной и бессмысленной болтовни до небольшой дискуссии об активности их класса. С Мидорией было необычайно легко разговаривать, в основном из-за того, что он большую часть беседы взял на себя, так что усталый и еле работающий мозг Ииды несильно напрягался над поддержанием их разговора. В каком-то роде это его даже расслабляло. Из вежливости он держался подальше от темы, связанной с Тенсеем и Пятном.

Он задумывался несколько раз над тем, не был ли Мидория чем-то отвлечен во время их беседы. Он часто бросал странные взгляды в сторону, словно думал о чем-то своем. Иногда парень смотрел на что-то за его плечом, но когда Тенья поворачивался в ту сторону, он ничего не видел.

Что ж. Это не было чем-то неожиданным с его стороны. Его друг всегда был слегка с приветом.

— Мидория, — спросил он, когда его собеседник сделал паузу. — Можно я кое-что спрошу?

— Конечно.

Тенья напряг всю свою волю.

— Как ты узнал?

Мидория взглянул на него совершенно без эмоций.

— Узнал что?

— Этим утром, — продолжил он. — Эта история еще не была в новостях. До самого обеда. Тогда, когда я зашел и ты увидел меня… как ты узнал?

Ответ пришел не сразу. Иида даже усомнился на момент, что тот вообще ответит, но одноклассник лишь слегка пожал плечами.

— Я прочитал это на твоем лице.

— Я думал, что был достаточно осторожным, — продолжил он. — Я смог убедить практически каждого в школе.

— У меня хорошие инстинкты.

Часть тона в голосе Мидории звучала… отдаленно, как-то. Тенья точно мог сказать, когда ему врут или уходят от разговора.

— Мидория…

— У тебя просто был такой вид, словно тебе не хватало поддержки, — сказал тот. — Я лишь обнял тебя и не был в курсе всех деталей.

Даже так это звучало неубедительно. Это никак не вязалось с теми эмоциями, которые он увидел на лице Изуку, когда Тенья зашел в класс — глубокий и холодный ужас. Мидория говорил так, будто те чувства были совершенно обычными, вызванными без какого-либо контекста, без деталей и почвы. Та тревога в его глазах была слишком резкой, чтобы иметь смысл.

— Мидория, я верю в то, что ты хороший друг, — сказал осторожно Иида. — Я у тебя в долгу, и я не хочу тебя в чем-либо обвинять. Если тебе неудобно об этом говорить, то все хорошо. Просто… для меня это звучит как ложь.

Он ожидал, что тот начнет защищаться, менять тему или спорить. Но, вместо этого, Мидория мягко и задумчиво хмыкнул и посмотрел вперед в никуда.

— Не бери это на свой счет, — сказал он. — Я всем лгу.

***

Изуку нашёл дом, про который говорил пожилой призрак, а затем вежливо постучал в дверь. Женщина ответила незамедлительно.

— Здравствуйте! — сказал он. — Я… эм, звонил недавно. Я слышал о собаке, так что…

Она с облегчением взглянула на него.

— Ох, верно. Ну, ты можешь попробовать вытащить её — тут, во дворе сбоку, давай я покажу…

Женщина отвела их за свой дом, где был небольшой проход, ведущий в темное пространство под домом и в который едва ли сможет пролезть нормальный человек.

— Там, внизу, — сказала она, немного наклонившись, но ей было сложно что-то разглядеть дальше нескольких шагов. — Мы купили дом и переехали сюда пару недель назад. Думаю, предыдущий владелец умер, а его собака, похоже, осталась тут.

Она не ошибалась — Изуку знал об этом. Предыдущий владелец действительно умер. Именно он попросил его прийти. То, чего эта дама не знала, так это то, что семья продала дом и ушла, не потрудившись забрать животное.

— Как безответственно, — подметил Иида. Женщина удивленно посмотрела на него, и Изуку уловил еле заметный трепет в её глазах.

— Хм, а ты случайно… — начала она свою речь.

— Ничего, если мы немного здесь задержимся? — спросил Изуку. — Это может занять несколько часов, чтобы попытаться вытащить её оттуда.

— О, да, все в порядке, — молвила она, по-видимому, игнорируя тот факт, что её перебили. — Пока вы в состоянии позаботиться о бедном животном. Я бы взяла его сама, но у моего мужа аллергия, да и времени у нас на него попросту нет.

— Хорошо, тогда спасибо Вам, — Изуку одарил её вежливой улыбкой.

— Нет-нет, вам спасибо, — сказала она.

Вскоре женщина оставила их, и Изуку присел возле щели, ведущей к пространству под домом. Там было темно и тесно, но он использовал свой телефон, как фонарик. В дальнем углу он смог увидеть свет, отразившийся от чьих-то глаз.

— Вижу её! — Иида присел возле него. — Как ты думаешь, кто-то из нас сможет пролезть?

— Это плохая идея, — ответил Изуку. — Там и без нас мало места, а если мы будем напирать на нее, то она может запаниковать.

— И то верно. Тогда что будем делать?

Изуку пожал плечами.

— Давай говорить тише и время от времени подбрасывать ей еду, чтобы она быстрее привыкла к нам. Хотя на это явно потребуется пара часов.

— Приемлемо, — Иида постарался разместиться поудобнее, насколько того позволяло положение. — Мать не позволила бы помогать мне так… — его голос прервался.

— Он всегда погружается в работу, когда ему плохо, — объяснил Тенсей, который как раз находился неподалеку и где Рей учила его играть в ладушки. — Это его способ бороться со стрессом. Если он не сможет занять себя чем-то на время кризиса, то это его доконает.

Изуку кивнул.

— В любом случае спасибо, что пришел, — сказал он. — Такие вещи… обычно бывают чертовски скучными.

— Ничего страшного, — отмахнулся Иида. Он вынул из сумки какое-то лакомство и аккуратно бросил его вглубь темноты. После недолгого молчания раздался шелест, затем хруст.

— Что ж, начало положено, — вздохнул Изуку.

Еще какое-то время они просидели там, разговаривая и иногда подбрасывая собаке еду. Глаза Мидории постепенно даже приспособились к темноте, и он наблюдал за тем, как гигантский меховой ком стал приближаться.

Это был тихий день. Он мог бы заняться другими вещами, например, потренироваться или сосредоточиться на своем изучении геройских обязанностей. Они оба могли бы найти себе занятие получше. Но завтра у них и так будет достаточно свободного времени на всё это, а здесь и сейчас была собака, которая нуждалась в их помощи, и пожилой призрак, который так беспокоился о бедном животном — этого вполне достаточно, чтобы остаться.

Собака была уже почти на полпути к выходу, как вдруг из кармана Изуку послышался звук вибрирующего телефона. Он незамедлительно достал его и проверил входящие сообщения.

[4:42] Тодороки:

Сегодня я свободен, если то, о чем мы говорили раньше, всё еще актуально.

Он немного вздрогнул. Тодороки сказал, что понедельники и среды ему подходят, да и это же была идея Изуку. Но сейчас он не сможет так просто покинуть Ииду, сидя в грязи и наблюдая за медленным прогрессом их затянувшейся операции. Последнее, что ему хотелось — это сдаться. Если он сейчас сдастся, то это ляжет тяжким грузом на его душе и останется там, пока он таки не позаботится об этом.

Кроме того, после сегодняшнего дня… он уже не уверен, что готов был размахивать кулаками с кем-либо.

[4:43] Изуку:

я немного занят крч

очень извиняюсь! Все спонтанно получилось

я сейчас возле 2-3-1 кияши ес хочешь встретиться

Несмотря на то, что он сказал это не всерьез, к удивлению Мидории Тодороки действительно пришел.

***

Шото и так не совсем был уверен в своих ожиданиях, но это было точно не из их числа. Район был мил, очень тих и выглядел прилично, однако никто из Мидории и Ииды даже близко не жил здесь. Потому он был довольно удивлен найти своих одноклассников в таком месте в школьный день.

Ему потребовалось немного времени, чтобы найти их, чему помогли характерные волосы Мидории, которые появились в его поле зрения за небольшим забором. К тому же он был далеко не один; Шото провел достаточно времени в классе, чтобы хорошо запомнить затылок Ииды. Он подошел ближе, и… стоило заметить, он очень гордился своей способностью при желании двигаться скрытно и тихо. Это ему очень помогало избежать лишнего внимания отца и других людей в целом. Но Мидория поднял взгляд и встретился с его глазами еще до того, как он дошел до забора.

— Что вы делаете? — спросил Тодороки.

Изуку изумленно на него смотрел, сидя в грязи рядом с Иидой и небольшой черной дырой дома.

— Я и не думал, что ты действительно придешь, — выпалил он.

Тодороки озадаченно моргнул, пытаясь засунуть невольное чувство стыда глубоко, глубоко внутрь. Похоже, Мидория говорил о приглашении, как о шутке, а он воспринял это буквально.

— Мне стоит уйти?

— Не, — сказал он. Его голос был необычайно тих. — Только если ты не хочешь.

— Просто не шуми, — добавил Иида, чей такой же негромкий голос было очень странно слышать. — Ты можешь спугнуть её, — он достал что-то из мешка, который лежал между ним и Мидорией, и кинул что-то в дыру под домом. Острый слух Шото смог расслышать какой-то шорох из дыры. Любопытство взяло свое, и он осторожно перепрыгнул через забор и сел рядом с зеленоволосым.

— Так что именно…?

— Там собака, — сказал Мидория, указывая прямо на дыру.

— Её просто бросили здесь, — в тоне Теньи была нотка отвращения. — Кто мог сделать что-то подобное с этим существом? — он покачал головой. — Она пробыла здесь несколько недель. Владельцы дома кормили её, но она явно была напугана.

— Мы пытаемся завоевать её доверие, — продолжил его друг. — Она сейчас намного ближе к нам, чем два часа назад.

Шото наклонил голову слегка вперед и смог разглядеть в темноте что-то вроде грязного комка шерсти, еле видимый, где-то в метре от них.

— Почему бы не полезть за ней?

— Это может её отпугнуть, — не согласился Иида. — Она небольшая, но все равно способна укусить.

— Ох, — немного смутился Шото, взглянув на мешочек собачьей еды. — Можно попробовать?

И вот они просидели втроем двадцать минут, прежде чем собака, наконец-то, не вылезла в пределах досягаемости. Иида первым подвинулся к ней на небольшое расстояние, шепча что-то вроде «Хорошая собачка, пожалуйста, не кусай меня, пожалуйста, не кусай», а потом осторожно погладил её мордочку пальцами. Сначала она отпрянула, но после еще нескольких лакомств она успокоилась и дала парню еще раз себя погладить.

Наконец, она вылезла из-под дыры и подбежала к ним, держа хвост между ног. Это был пушистый маленький белый шпиц, точнее когда-то был, в каком-то роде. Теперь у неё был мокрый, грязный и явно блохастый мех, а когда Мидория надевал на её шею поводок с привязью, она дрожала. Потребовалось еще десять минут, чтобы она легла рядом и съела еще еды.

— Я знаю приют, куда её можно отнести, — сказал Изуку. — Они хорошо за ней приглядят, помоют, отведут к ветеринару и все такое.

— Как часто ты это делаешь?

— Делаю что? Конкретно это либо…?

Иида недоуменно взглянул.

— Что ты имеешь в виду?

— То есть, иногда, — произнес Мидория. — Не всегда именно это, но и еще всякое разное. Это просто… просьбы, думаю.

— От кого-то конкретного?

— Да нет. От кого угодно. И вот иногда это связано с животными. Чаще, чем этого бы хотелось.

Этим Шото был слегка сбит с толку.

Они взяли с собой собаку и вышли на тротуар.

— Ну, был рад помочь, — сказал Тенья. — Даже если… говоря честно, Мидория, я не совсем уверен, что я был тебе в принципе нужен. Если ты делал это раньше, значит ты мог с этим справиться.

— Да, я делал, — ответил он.

— Так почему…?

— Иногда все очень ужасно, — сказал Мидория, пока белая грязная собачка дрожала рядом. Он наклонился к ней, чтобы предложить еще вкусняшку, и она легко её приняла из его руки. — Или, по крайней мере, так кажется. И ты думаешь, в чем же смысл, если ты все равно будешь возвращаться к плохому снова и снова? — он мягко почесал её за ушком. — И когда это происходит… Когда это происходит со мной, я просто иду делать… что-то полезное. Что-то, что кому-то поможет и не расстроит меня снова. Неважно кто, неважно почему. Если я могу сделать это, значит все смогут, и все сделают это, — он пожал плечами. — Не знаю. Просто это напоминает мне, что я могу помогать всем без исключения, и это еще не значит, что все вокруг меня будет безнадежной хуйней, — Иида удивленно моргнул, а Шото и так уже слышал ругательства со стороны Мидории.

— Но это чувство все равно не прекратилось, — сказал Тенья почти неслышно.

— Знаю, — продолжил одноклассник. — Я не знал, пройдет ли оно или нет.

— Нет, не прошло, — глухо сказал Шото. Он знал об этом, потому что парень все еще ждал.

— Я просто хотел чем-то помочь, — сказал Мидория. — Подобные занятия иногда дают мне силы быть полезным. Я не знаю, сможет ли это также повлиять на тебя, но следовало попробовать.

— Я… говоря честно, я не уверен, сработало ли это или нет, — сказал Иида. — Но… спасибо, Мидория. За попытку.

— Не за что, — парень встал и отряхнулся, точнее попытался. — Это просто… ты не можешь исправить все, но даже если все в жизни плохо, это не значит, что это нельзя исправить.

На мгновение в глазах Теньи промелькнул стальной блеск, но потом он исчез.

— Я думаю, ты прав, — сказав это, он проверил свой телефон. — Ой… Мне нужно идти домой. Родители ждут.

— Хорошо, — сказал Изуку. — Тогда до завтра, Иида.

Шото проводил взглядом своего уходящего одноклассника, после чего взглянул на Мидорию, нервно балансирующего на своих носках.

— Я волнуюсь за него, — сказал последний. — Надеюсь, у него есть с кем поговорить. Не обязательно со мной, просто с кем-нибудь.

— Ты всегда вытягиваешь чужие проблемы наружу? — в упор спросил он, потому как не получил ранее внятного ответа от Бакуго на данный вопрос.

— Я слишком любопытный, подлый и никогда не могу не лезть не в свое дело, — ответил тот.

— Поэтому-то ты и получил целых три голоса на выборах старосты, — сказал ему Шото. Мидория удивленно на него взглянул, но тот лишь пожал плечами. Он не жалел о том, что поставил на Яойорозу, но если бы он знал, каким на самом деле человеком был его друг, ему бы потребовалось намного больше времени на окончательное решение. — Раз ты закончил с псом, может пойдем немного потренируемся на кулаках?

Парень глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

— Знаешь что? Да. Я согласен.

Ты можешь многое узнать о человеке просто по его боевому стилю.

Например, в тот день он узнал, что когда Мидория называет себя подлым, значит он никогда об этом не врёт.