Тигр положил руку на грудь Теньи, останавливая его от движения в сторону леса.

— Мандалай дала тебе указания, староста, — сказал мужчина. — Иди назад в здание.

— Но…

Мускулистый герой толкнул его назад без какого-либо значимого усилия, но Тенье больше не нужны были напоминания — о том, какой он был слабый и маленький, и что он совершенно ничего не мог сделать в тьме кромешной женщине с массивной дубинкой и мужчине-рептилии, который выглядел как второе пришествие Пятна…

(как они смеют, как они смеют восхвалять этого человека, этого убийцу, как они могут называть его идолом, когда Тенсей, мёртвый, лежит в земле, когда двадцать героев оказались мертвы от руки человека, который скорее перережет детям глотки, нежели станет сражаться с настоящим злом…)

Слёзы сверкнули в его глазах, пока он лихорадочно вглядывался в лес за спинами злодеев. Его одноклассники были там, его лучшие и самые близкие друзья — Мидория был там, Урарака была там, и Тодороки, и Яойорозу, Тсую, и…

— Беги! — прорычал Тигр, и Тенья, проглотив всхлип, послушался, ненавидя каждый свой шаг.

— Помоги им, — прошептал он сквозь зубы — он не знал, кому говорил эти слова. — Помоги им, пожалуйста, приведи их в безопасное место.

(Он не слышал голос близ своих ушей, шептавший:

— Уже на шаг впереди, братец.)

***

Кота знал этого мужчину. Он знал его до того, как перестал смотреть телевизор, до того, как перестал читать новостные истории, до того, как закрыл глаза и уши перед всем, что имело хоть какое-то отношение к героям и злодеям. Было достаточно времени, до того момента, чтобы Кота смог увидеть лицо этого мужчины на каждом телевизионном канале.

Правая часть лица была точной копией лица с экрана и фотографий. Левое же…

Левого практически не было. Одного глаза не было, кожа отсутствовала… просто широкая, зубцеобразная трещина на всю сторону лица, а вместо настоящего глаза виднелся протез.

И он так же улыбался.

Ему следовало бежать. Где-то в своей голове, Кота был в ловушке, замороженный и смотрящий на гору живых мускулов, забравшего его родителей. Мир стал размываться на периферии. Он сделал шаг назад. Мужчина что-то говорил ему, но мальчик не слышал его. Тот поднял свой кулак, но Кота не видел его.

— Мама, — прошептал он, его голос дрожал ещё сильнее, чем слёзы в его глазах. — Папа.

Он обещал, что не станет таким, как его родители. Он поклялся, что никогда, ни за что не станет таким, как его родители, что он не умрёт так, как они. И у него получилось.

Его родители не умирали в одиночестве.

Простите меня простите меня я не ненавижу вас я никогда не ненавидел вас я хочу домой…

Что-то врезалось в него. Не кулак, не смерть — а целое тело, больше, чем он, но намного меньше тела человека, убившего его родителей. Его обхватили чужие руки, крепко обняв, и прежде чем он упал на землю, его повернули вокруг и бросили вверх так, что удар мужчины теперь целился совсем не на него. Слёзы пошли по его щекам, — он на миг смог увидеть изуродованное лицо злодея, скривившееся от удивления и гнева — а затем вокруг них не было ничего, кроме пустого пространства.

Рот Коты открылся, но он был слишком шокирован, чтобы кричать. Он крепко прижался к человеку, несущего его, пока сжимался его желудок… потом его взор размылся, всё закрутилось и перевернулось с ног на голову, и теперь он лучше понимал, что именно видят люди, спрыгивая с края крыши или высокого выступа.

Он сжал глаза и уткнулся в чужое плечо, заглушая сдавленные рыдания, со всех сил прижавшись к своему спасителю, пока они прыгали, падали, скользили, а затем снова прыгали и падали — а уступ его секретной базы остался далеко позади вверху. Он попробовал вздохнуть, но он мог лишь хватать ртом воздух — толчок выбил из него весь воздух.

— Извини!

Он знал этот голос.

Кота открыл глаза и моргнул в свете зелёной молнии. Он знал эту причуду. Деревья вокруг них превратились в одно плотное потемневшее пятно, пока живот Коты издавал шлёпающие звуки, и ему пришлось закрыть глаза. Когда ему удалось собрать осколки своей оставшейся смелости обратно, он повернул голову и снова открыл глаза.

Мидория бежал, на его шее и плече висели два респиратора, и Кота не понимал, зачем они ему были нужны, он не понимал, почему Мидория был здесь, и это вроде не должно было иметь большого значения, но оно имело, потому что почему Мидория спас его? Почему кто-то из этих людей хотел бы спасать того, кто ненавидел их, это не имело смысла…

Что-то врезалось в землю, как метеорит, прямо в нескольких шагах от них.

***

Изуку понимал, что он в заднице. Он просто надеялся, что Кота пока что этого не понял.

Его телефон разбился. Когда он оттолкнул Коту от удара мускулистого злодея, он не ожидал, что ударивший землю кулак образует последовавшую силовую волну. Этого было достаточно, чтобы он не смог нормально приземлиться, и он чуть не упал прямо на Коту. Сейчас у него было намного меньше преимуществ, чем в случае с Пятном; у него не было телефона, не было надежды на живое подкрепление, даже приличной экипировки. А с Котой в руках он потерял и балансировку.

С другой стороны, окружение теперь не было таким же ограниченным. Он мог убежать. Местность работала ему на руку, тем или иным путём — и если он смог запрыгнуть на тот уступ, чтобы поймать Коту, он бы и смог, чёрт возьми, спрыгнуть с него вниз.

Так что сейчас он уклонялся от деревьев и плёлся по пути назад, пока злодей шёл за ним сквозь ветви прямо, как грузовик. Огонь разрастался. Он понятия не имел, где были остальные злодеи и сколько их вообще было.

— Продолжай идти, — подбадривал Изуми-сан. — Давай. Осталось совсем немного.

Рей взвизгнула. Изуку собрал всю волю в кулак.

— Слева! — завопила Изуми-сан, и парень увильнул вправо. Он не просто увернулся — он полностью сменил направление, и оступился, когда ударная сила злодея дрогнула саму землю под его ногами.

— Не останавливайся! У тебя всё получится! — Изуку не знал, чьи это были слова. Он сейчас не узнавал большую часть голосов. Он не был уверен, сколько призраков принёс с собой этот злодей.

Но их было больше двадцати.

— Нужны стальные яйца, чтобы бросить вызов Мускулу.

— Он бежит прямо на тебя сзади! Иди в сторону, парень!

Изуку снова увернулся, на этот раз влево, и злодей — Мускул? — задел его. Этого было всё ещё достаточно, чтобы отправить Мидорию в свободный полёт и сбить с ног. Он неуклюже приземлился, крепко прижав Коту к своей груди так, чтобы мальчик не ударился. Он с натугой встал на ноги, приготовившись бежать…

Бум.

Подобный удар вырывал деревья из земли. И он точно не позволил бы Изуку стоять дальше на ногах.

Он снова с трудом встал, крутанулся и приземлился между злодеем и мальчиком, прямо расправив плечи, в напряжении готовый к бою.

Мускул припал к земле, глядя на него с улыбкой, которая почти разделяла его лицо надвое. Его кулак прижимался к центру кратера, с распухшей рукой — она уже практически не была похожа на руку, гротескная и заплывшая сотканными мускулистыми прожилками.

— Чёрт, — его голос дрожал от смеха, и когда он встал, Изуку мог бы представить его фигуру, загораживающую собой всё солнце, если посмотреть под правильным углом. — Чёрт.

Огонь был близко — недостаточно близко, чтобы стать угрозой, но достаточно, чтобы Изуку беспокоился о нём. Закольцованная тропинка, и Дикие Кошки — где они сейчас были? Насколько далеко? Как долго он бежал? Насколько далеко Мускул согнал его с намеченного пути?

— Должен признать, мне нравится хорошая погоня, — сказал мужчина. — Я уже давно не встречал приличного бегуна. С тобой весело, пацан. Ты мне нравишься.

У него была Рей. У него были Изуми. У него были… мёртвые люди. Он надеялся, что полезные мёртвые люди.

— А мальчик? — спросил Мидория. Он вполне был уверен в том, что его голос не дрожал слишком сильно. — Не вижу ничего в нём весёлого. Почему бы тебе не отпустить его? Ты ничего от него не получишь.

— Ч-что…? — голос Коты трепетал позади. — Что ты…?

— Оооо, не искушай меня, — в голосе Мускула была какая-то странная вибрация, маленькое бренчание и колебание звуков, которое было похоже на мурчанье. — Когда кто-то бежит, я должен его догнать. Всё просто так и работает, — он остановился, качнув головой. — А что насчёт тебя? Тебе повезло. Мидория, да? Я знаю твоё лицо. К счастью для тебя, ты сегодня не умрёшь, — ещё больше мускулов образовалось на его руках и плечах, сплетённые в твёрдые жгуты. — Но никто мне не запрещал немного повеселиться, — его зубы блеснули в темноте. — Так что. Весели меня.

— Ты не можешь биться с ним, — сказала ему Изуми. — Ты не можешь бросить ему… что бы ты не думал, ты не сможешь.

— Хотя, раз ты так взвинчен на выживании этого мальчика? Я благоразумный парень, — Мускул шагнул вперёд, и Изуку мог чувствовать вибрацию под своими ногами. Рей двинулась поближе к нему. Её волосы вились вокруг. — Скажи мне, где сидит тот паренёк Бакуго, и, возможно, я дам этому малышу убежать домой.

Они пришли за Бакуго. Изуку сделал шаг назад, и услышал, как Кота отступил за ним.

— Тебе надо бежать, — сказал Изуми-сан. — Возьми Коту… возьми и беги. Ты сможешь. Ты почти добежал…

— Оглядись вокруг, Морской Конёк, — сухо сказал один из призраков. — Ты знаешь, насколько он быстр. Один шаг влево-вправо, и пацан не жилец.

— Тогда скажите что-нибудь полезное, — прошептал Изуку. Рей двинулась вокруг Мускула и остановилась сзади него.

— Что-что? — спросил злодей.

— Я ничего не могу тебе предложить, — сказал он, в этот раз громче. — Извини.

— Ха, — Мидория заметил мгновение, когда Мускул сделал свой выбор. — Очень жаль.

Рей возникла позади плеча Мускула, когтистая рука полоснула по его затылку. Замешательство вдруг возникло на шрамированном лице. Его голова повернулась, и Изуку бросился вперёд, направив кулак в его челюсть.

Жгуты мускулов обхватили шею мужчины. Кулак Изуку дошёл до своей цели, но это было сравнимо с ударом игрушечного молотка по кирпичной стене.

Изуку моргнул, уже планируя отступить и перегруппироваться. Прежде чем первая строчка плана смогла сформироваться, Мускул ударил ему по рёбрам. Ноги покинули землю, мир крутился, как плёнка в камере, и когда его взор пришёл в норму, Изуку боком впечатался в ствол дерева. Он сполз на землю, челюсть отвисла вниз, голова шла кругом. Он снова активировал свою причуду и поспешил обратно в бой, в этот раз целясь ниже.

Произошло то же самое, только в этот раз Мускул отшвырнул его, как тряпочную куклу, своими ногами. Изуку почувствовал, как одно из его рёбер сломалось.

— Слишком медленно! — прозвенел голос злодея, почти пропевший слова с восторгом. Это был знакомый тон. Он звучал, как задира на школьной площадке, смеющийся и глумящийся над Изуку, пока его рука держала рюкзак, или тетрадь, или ланч-бокс высоко над его головой. У Мидории даже не появился шанс встать, прежде чем Мускул пнул его снова.

— Это самая ничтожная причуда, которую я когда-либо видел, — насмехался он. — Она делает… что? Делает тебя сильным? Быстрым? В чём её польза, когда ты не можешь стать сильнее и быстрее меня?

У него шла кровь. Он чувствовал, как она, тёплая и влажная, лилась на его лицо, на его руки. Он лежал на земле и истекал кровью, и он мог слышать голос Коты, высокий, отчаянный и молящий. Мускул отвечал ему — по крайней мере, пока что, его внимание было отвлечено.

— Вставай, — Изуми-сан находилась рядом с мальчиком, также умоляя его. — Пожалуйста. Прости меня… Мне так жаль, но ты его единственная надежда.

— Я знаю, — прошептал Изуку. Его руки дрожали, пока он пытался подняться. — Я знаю, — Мускул был прав. Полное Покрытие не поможет ему победить. Мускул не был Пятном — он был сильнее Пятна, умнее и более сумасшедший, чем он, и ему было плевать на его идеалы.

У него не было выбора. Он либо должен был выложиться на полную, либо умереть. Или дать умереть Коте.

Чем я могу пожертвовать? подумал он. Чего мне не жалко?

Точно не ноги. Ему нужны ноги, чтобы двигаться. Его руки, получается? Одна рука, если возможно? Он мог сделать многое, с одной неповреждённой рукой.

Он приготовился встать — у него не было времени, только не когда Кота нуждался в нём. Он сжал свои кулаки, и понадеялся, что Исцеляющая Девочка простит его за то, что он собирался снова сделать.

— Мидория!

Головы повернулись на звук. Не голова Мускула, или Коты. Только призраки могли слышать голос Тенсея, когда он появился на месте действия.

— Тенья в безопасности! — крикнул ему Тенсей. — Но… всё плохо. Огонь распространяется, и там злодей сражается с Айзавой возле здания… их по меньшей мере семь, насколько я могу судить. Нет никого, кто бы не бежал или не сражался, — он взглянул на Мускула. — Скажи мне, как я могу помочь.

Огонь гремел вдалеке. Где-то в лесу, Яойорозу ожидала его возле их базы. Урарака… у неё и Тсую было достаточно времени, чтобы зайти в лес, прежде чем всё это началось, разве нет? Тодороки? Бакуго… они пришли за Бакуго.

Он должен был помочь им.

Сердце опустилось глубоко внутрь, глубоко, глубоко, пока он не почувствовал, что оно сравнилось с землёй.

Какой был ответ на его вопрос? Никакой.

У него не было чего-то, чем ему было бы не жалко пожертвовать.

Ему нужны были ноги, чтобы бежать искать друзей. Ему нужны были руки, чтобы нести Коту, нести своих друзей, если они не смогут идти.

— Помеха, — сказал он. Он сказал это достаточно громко, чтобы Мускул снова обратил на него внимание. Он не знал, как он сейчас выглядел, учитывая всю ту кровь, и насколько он был побит и близок к смерти.

— Что? — спросил злодей.

— Видели, что сделала Рей? — прошептал он Изуми-сан, почти не шевеля губами. — Сделайте это. Держитесь подальше от меня, но сделайте это, и скажите об этом остальным.

— Я не знаю, смогу ли, — сказала она. — Она… она коснулась его. Разве нет?

— Сделайте это не ради меня, — прошептал он. — Сделайте это ради него. Ради Коты. Вы всё ещё можете сражаться. Я помогу вам.

— Хорошо, — ответила она. — Хорошо.

Мидория бросился не вперёд, а вверх.

Он не мог сделать это на скале. Она была открытой, без препятствий над головой и лишь с одной твёрдой стеной. Здесь же были деревья, с ветками и стволами, от которых он мог отталкиваться. Он не был сильнее или быстрее Мускула, но он мог набирать скорость, набирать силу с каждым разом. Если Гран Торино мог, значит и он сможет.

Было ещё одно преимущество, конечно же: это его раздражало. И если Мускул будет зол на него, то он перестанет обращать внимание на то, как сбежит Кота.

Ветки трещали, кора разбивалась вдребезги, Изуку разбрасывал вокруг себя землю каждый раз, когда он приземлялся. Было близко… слишком близко. Если бы Рей и призраки не делали бы абсолютно всё, что могло бы отвлечь злодея от парня, Мускул бы давно уже хлопнул его об землю.

У него должны были быть пределы. Какое-то слабое место. Если он сможет найти его и подгадать хороший момент, чтобы ударить…

— Перестань со мной, блять, ИГРАТЬСЯ! — прорычал Мускул. — Тащи свою сраную задницу сюда и бейся со мной!

Мидория снова отскочил от ветки и полетел к нему. Он собирался лишь пролететь над его плечом мимо, но мужчина всё ещё был чертовски быстрым. Его мускулы на плече искривились, разделились. И затем, к его ужасу, они поднялись и схватили его кисть. Он попытался выдернуть её, но безрезультатно. Когда Мускул снова занесёт свой кулак, он не сможет уклониться.

Руки взялись за плечи парня и потянули на себя. Его рука вырвалась на волю, и удар Мускула лишь треснул ещё одно ребро, вместо того, чтобы раскрошить кости.

Он упал на спину, приземлившись возле Коты. Рей и Тенсей держали одну руку, Морские коньки другую. Изуку не тратил воздух, чтобы сказать спасибо. Сжав челюсть, он проигнорировал свои травмы, взял Коту и снова скрылся в деревьях.

— Он слишком быстрый, — рыдал мальчик. — Он слишком… ты не сможешь…

— Знаю, — прошептал он. — Знаю. Я не убегаю. Мне просто нужно пространство. Нужно подумать, — он посмотрел за плечо, следя за звуками трескающихся Мускулом деревьев. Призраки Изуми были здесь, Тенсей, Рей, и ещё кучка мёртвых, следящих за злодеем. — Что-то полезное, — прошептал он. — Его причуда, как она работает?

— Наращивание мускулов, — ответил Изуми-сан, говоря быстро. — Он может укреплять их, чтобы усилить себя, свою выносливость и скорость. Ничего фантастичного, но он невероятно силён и невероятно умел в этом.

— Пределы, — прошептал он. Изуку приземлился на более крепкую ветку. Огонь распространялся — совсем скоро все пути отступления будут гореть. — Останься, — сказал он, затем отвернулся, прежде чем Кота смог бы с ним поспорить.

— Я не совсем представляю, какие у него могут быть пределы, — сказал Изуми-сан. — Мы не… у нас не было шанса…

— Он приумножает их! — крикнула Изуми. Дерево рухнуло из-за неустанного преследования Мускула. — Он не создаёт, или не двигает ими, он приумножает их! Он не может приумножить то, чего нет!

И всё?

Мидория мог с этим работать.

Мускул ударил его первым. Он откатился назад, близко к тому месту, где он спрятал Коту. Злодей снова его ударил и Изуку вырвало.

— Только скелетные мускулы! — повторила она. — Он не может манипулировать гладкими или сердечными мускулами, я уверена! Они ему не подвластны!

Его мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы переварить слова в информацию.

Скелетные мышцы. Произвольные мышцы. На его руках, плечах, и торсе. Более слабые на ногах — он предпочитал кулаки, и более громоздкие мускулы на ногах делали его более быстрым, более манёвренным.

Распростёртый на земле, Изуку уже представлял, в какую цель наносить точный удар.

Он растянул свои пределы до самого края, пока его собственные мышцы не запылали, пока он не почувствовал, как его собственные кости не были словно обтянуты жгутом. Он снова использовал трюк Гран Торино, отскакивая от каждой поверхности, которую он мог найти, чтобы найти правильный угол…

Бух.

Голос Мускула зазвенел на пару с неожиданным ударом, пропитанный гневом и болью. Его рука схватила локоть Изуку. Он сжал, сдавил, дёрнул.

Мидория кричал, пока его горло не пересохло. Мускул бросил его на землю, и несколько секунд всё, на что он был способен, это просто лежать, хватать ртом воздух и блевать от боли.

Он не мог двинуть своей левой рукой. Его плечо было одним кричащим куском агонии. Мускул угрожающе маячил над ним, слегка спотыкаясь, слегка хромая, замедленный от погрузившихся в его грудь рук Рей, но всё ещё недостаточно…

Поток воды ударил по его спине. Он повернулся, его единственный глаз искрил ненавистью. Кота стоял за ним, дрожа от ужаса, руки всё ещё были протянуты вперёд после использования причуды.

— НАХУЙ ПРИКАЗЫ! — прорычал Мускул. — ТЫ ТРУП, МИДОРИЯ! ВЫ ОБА ТРУПЫ!

— Вывихнуто плечо, — глухо сказал Тенсей, помогая Изуку встать на ноги. — Мидория…

— Эй, я понимаю, что он скорее всего умрёт и это просто ужасно, — прошептал один из призраков. — Но это было невероятно, сука, смешно.

— То есть, да, пацан попал прямо ему в…

По крайней мере, у него получилось это, подумал Изуку. Если он умрёт здесь, если он потерпит абсолютную неудачу в том, чтобы спасти маленького мальчика, по крайней мере, у него получился один солидный удар. У Морских Коньков же тоже получилось, не так ли? Они поработали даже лучше, чем он; доказательство до сих пор украшало лицо Мускула…

Ох.

План возник у него наполовину сформированный, наполовину приготовленный. Но это всё ещё был план. Это всё равно было лучше, чем бесполезно вбивать себя в кирпичную стену.

Он прошептал его Тенсею, который кивнул. Он слышал бормотание мёртвых, передававших план остальным. Кто-то рассмеялся, мрачно удовлетворённый.

Ремень на респираторе, который ему дала Яойорозу, чтобы повесить маску на плечо, был достаточно длинным, чтобы использовать его, как самодельный бандаж для сломанной руки. Его плечо всё ещё резко протестовало, когда он двигался, но он лишь сжал зубы и засунул это чувство поглубже в свой разум.

В этот раз, когда Мускул схватил его во время полёта за его здоровую руку, Изуку схватил в ответ. Его пальцы нашли опору в его жгутах из мышц, и он потянул — не рукой, а всем своим телом, пока он не крутанулся под правильным углом, чтобы занести свою ногу.

Причуда Мускула позволяла ему приумножать мышцы, которые уже были у него. В механическом протезе мышц не было.

Это сработало даже лучше, чем он думал. Мидория заметил искры, услышал, как закричал Мускул, пока он вбивал ногу в разбитый метал на его лице, и болезненная хватка на его руке ослабла. Его повреждённое плечо посылало раскалённую до бела агонию прямо в его мозг, пока он пытался высвободить руку, схватившись за майку Мускула.

— Хороший удар, теперь отступай! — крикнул ему кто-то, но Изуку не хотел это делать. Он продолжал держать Мускула и попытался подняться вверх, — холодные, охотно помогающие ему руки поднимали его сзади — и в итоге у него получилось взобраться на плечи злодея, держась за него изо всех сил, пока злодей вставал, тянулся к нему, чтобы скинуть…

Голова Мускула повернулась к нему, лицо скривилось от гнева. Губы Изуку раскрылись, открывая сжатые зубы, и он ударил со всей скоростью, на которую была способна его нормальная рука.

В его глазнице тоже отнюдь не было никаких мышц.

Мускул завыл.

Изуку снова почувствовал, как злодей протаранил их обоих в дерево, но парень безжалостно вцепился в него, вдавливая большой палец глубже в глазницу Мускула. Злодей вбивал его снова и снова, мир вокруг начал тускнеть, его желудок сворачивался, пока он вдавливал свой палец, и, в конечном итоге, кровь хлестнула струёй и полилась на его руку.

Наконец, Мускул разжал чужую хватку на его майке, оторвал парня от себя и откинул в сторону, а Изуку мог лишь несчастно всхлипывать от накатившей боли, когда он приземлился и ушиб своё вывихнутое плечо.

Гнев и угрозы полились изо рта мужчины, самые грязные ругательства и проклятья, которые Мидория когда-либо слышал, но урон уже был нанесён. Протез был разбит вдребезги, а от оставшегося здорового глаза осталась лишь кровавая впадина. Голова мужчины поворачивалась то в одну сторону, то в другую, пока он слепо размахивал обоими руками.

Изуку наполовину бежал, наполовину полз в сторону Коты. Он снял респиратор с ремня и неуклюже ткнул его в лицо мальчика, суматошно шепча надень его, надень, пока Кота неумело надевал маску на голову. Мальчик не знал, как это сделать, а руки Изуку слишком сильно дрожали, но Изуми-сан помогла прикрепить его к лицу её сына.

— На мою спину, — проговорил Изуку сквозь сжатые зубы. — Сейчас же, — слишком испуганный, чтобы спорить, Кота подчинился. Его руки обхватили шею Мидории, и парень поднялся, обратно надел маску и последовал за отчаянным воплем Изуми-сана.

— Сюда! Сюда!

Мускул повернулся, услышав его неуклюжие шаги, и сразу же направился на него. Он был до ужаса точным; Изуку бежал, уворачиваясь от его ударов, пока призраки кричали ему предупреждения. Злодей не мог схватить его, только не с отсутствием зрения; всё, что он мог делать, это бежать на каждый хруст ветки, каждый шорох куста, пока Мидория вёл его подальше от огня и обратно на закольцованную дорогу.

Тропинка была пуста, когда Изуку выскочил из деревьев, но газ был ему по торс и очень густым.

— Что… — прошептал мальчик, но Мидория шикнул ему.

— Ты не можешь бежать бесконечно! — прорычал злодей. — Только не с такой рукой! Только не с ребёнком на руках! Сдавайся, маленький подонок!

Изуку дышал настолько тихо и мало, насколько мог, даже с защитной маской. Мускул дышал и запыхался от ярости, выплёвывая попадающую ему в рот кровь из его раненного глаза.

Затем он начал покачиваться.

— Что… — прорычал он. — Нет… Горчица… ты маленький засранец…

Он упал на землю. Его тело пропало в водовороте тумана. В мгновение ока, теперь всё, что Изуку слышал, это глухое дыхание Коты и грохот огня вдалеке.

— Ни хрена себе, — пробормотал один из призраков. Рей воспользовалась возможностью пнуть павшего злодея.

— Хорошо. — прошептал Изуку. — Хорошо. Круто, круто, отлично, пошли.

— Мы будем следить за злодеями, — сказал ему Тенсей.

— И отводить тебя от огня, — добавила Изуми-сан.

Изуми-сан лишь слабо улыбнулся.

— Ты пойдёшь по самому лёгкому пути, понял?

— Мы останемся с ним, — сказал один из призраков Мускула. — Либо он сгорит заживо, либо же я смогу увидеть, как его свернут копы. В любом случае, я этого не пропущу, — мёртвые окружили своего убийцу, мрачные, терпеливые и довольные.

Изуку кивнул. Дав Мускулу больше свободного пространства, он унёс Коту подальше от газа. Только когда злодей и газ остались далеко позади, он опустил его, снял свою маску и помог снять маску Коты. Когда респиратор был снят с лица мальчика, тот тихо начал плакать.

— Вс' нормально, — сказал парень, подметив в уме, что ему следовало поблагодарить Момо за этот ремень, ибо эта чёртова штука до сих пор поддерживала его левую руку. Он очень неуклюже обхватил Коту правой рукой и обнял. — Вс' в порядке. Мы в порядке, — Кота мучительно рыдал в его грудь. — Ты в порядке. Ты справился. Слышишь? Ты справился.

— Он собирался убить тебя, — прозвучал заглушённый майкой голос мальчика. — Он собирался убить тебя, зачем ты это сделал?

— Кто-то должен был, — сказал Изуку. — Никто не знал, где ты. Кроме… меня.

— Но… но я… я просто… — Кота отступил, вытирая слёзы со своего лица.

— Думаешь, я дам кому-то убить тебя, просто потому что ты грустный, злой и матерился на меня? — спросил он. — Забудь про героев и злодеев, я и без этого стал бы сволочью.

Кота потерял дар речи.

— Я хочу стать героем, — произнёс Изуку. — Но для начала мне просто нужно не быть подонком.

Звук, который издал мальчик, был чем-то средним между смехом и плачем.

— И с практической точки зрения… — парень запнулся, взглянув на свет огня, показывающегося сквозь ветки деревьев. — Огонь распространяется и дальше. И, насколько я знаю, единственный, у кого такая же причуда, как у тебя… ну, ты. Нам довольно скоро понадобится твоя помощь, полагаю.

Выражение лица Коты слабо, забавно нахмурилось и дёрнулось, от чего Изуку предположил, что он пытался снова не расплакаться.

— …Хорошо, — прошептал он.

— Хорошо. Тогда, прыгай ко мне, мы добежим намного быстрее, если я буду тебя держать. Присмотри за моим плечом.

К его облегчению, Кота послушался его.

— Оно выглядит отвратительно, — сказал он.

— Мне сейчас так больно, не представляешь.

Голос Коты всё чаще наполнялся чем-то близким к смеху, с каждым дрожащим кашлем.

— Я-я не хотел смеяться.

— Продолжай смеяться, — сказал ему Изуку, отправившись за призраками. — Это же лучше, чем плакать, разве нет?

Мальчик какое-то время молчал, прежде чем ещё один звук дошёл до него — оно почти звучало, как смех. Почти.

— Ты врезал ему прямо по яйцам.

— Тебе понравилось? Я научился этому у тебя.

Кота всхлипнул с ещё одним смешком, пока Мидория следовал за призраками сквозь горящие леса.

***

Момо уже хотелось есть. Большая часть её ужина ушла на респираторы каждому, кого она видела. Она не знала, где была Кендо, но Авасе-кун уже вёл остальных учеников в зону класса Б за помощью. Тсунотори появлялась время от времени, каждый раз принося одного из своих одноклассников; Момо уже пришлось поменять свой ношенный респиратор.

Она нашла бессознательную Джиро на пьяно спотыкающемся и несущем её Аояме, пока девушка не нацепила на его лицо маску. Её одноклассник, с широкими от ужаса глазами, потерял весь свой будничный пафос; Яойорозу практически приходилось кричать ему в ухо и трясти, чтобы удержать его внимание от ещё одной панической атаки.

— Отнеси Джиро в главное здание, — сказала она, указав в то направление, куда уводил людей Авасе. — Туда идут ученики класса Б, ты их встретишь. Быстрее!

Он энергично закивал, слишком ошарашенный, чтобы говорить, затем подтянул Джиро повыше и поплёлся с ней вперёд. Момо наблюдала за ними, борясь с ноющей болью в груди. Она хотела пойти с ними, но не сейчас — не когда ещё остались пропавшие без вести ученики.

Вскоре она столкнулась с Авасой, в этот раз он был один.

— Есть ещё? — спросил он. — Я только что отправил ещё нескольких. Они… они в порядке.

— Я не могу найти остальных, — сказала она, сжав губы. — Думаю, нам стоит уходить.

Авасе покачал головой.

— Но если мы…

— Чем дольше мы здесь остаёмся, тем больше риск стать теми же пострадавшими, — сказала ему Яойорозу. — Мы сделали всё, что смогли. Теперь нам нужно перегруппироваться с остальными.

На мгновение он выглядел так, будто хотел поспорить с ней, но потом неохотно кивнул.

— Хорошо. Давай, прежде чем что-то…

Где-то справа от них дерево раскололось, заскрипело под чьей-то тяжестью, и затем упало. Они оба замерли, глядя на друг друга в молчаливой тревоге.

Затем что-то завыло.

Момо задрожала, тихо, прерывисто дыша, пока ужас застывал в её сердце, твёрдый и крепкий, как свинец. Вопреки всему, она всё ещё надеялась на лучшее, что это было не то, о чём она думала, но удача явно не была на её стороне этой ночью.

Она никогда не приближалась к нему в ОСН. У неё не было возможности. Но если судить по тому, что рассказывали ей Тодороки, Иида, Тсую и другие? Ей повезло.

Медленно, они повернулись к ещё одному разрушенному дереву, из щепок которого вышел Ному, с ещё более хриплым и скрипучим воем.

Чтобы уложить одного из них в ОСН, им понадобилась помощь по меньшей мере самого Всемогущего.

— Беги, — прошептала Момо, и в этот раз Авасе даже не думал с ней спорить.

***

Айзава Шота бежал через лес, бурля от злости.

Злодей Даби не был ему незнаком. Большинство подпольных героев видели его лицо на фотографиях хотя бы раз. Его было сложно с кем-то спутать; с такими шрамами он не мог быть кем-то другим.

За исключением, конечно, того, с кем сражался Шота, который оказался клоном, несомненно благодаря причуде другого злодея.

Но Айзава готов был поспорить, что настоящий также находился где-то поблизости. Даби был сильным, безжалостным и хладнокровным убийцей, и Айзава лучше столкнётся лицом к лицу с десятью Ному, чем увидит, как этот ублюдок тронет одного из его студентов.

Но он уже потратил драгоценное время. Ему нужно было встретиться с Дикими Кошками, найти остальных учеников, выяснить, со сколькими ещё злодеями они имели де…

— Айзава-сэнсэй!

Шота остановился, Мидория Изуку выбежал к нему из леса. Увидев его, Шота подавил желание зашипеть. Он выглядел так, будто его сбил поезд — его лицо было словно впечатано несколько раз в камень, один из глаз отёк, одежда была порвана и промокла от крови. Его левая рука висела на брезентовой ленте, а плечо было заметно искривлено.

Изуми Кота вцепился в него, заплаканный, но невредимый.

— Мидория, что…

Его ученик затормозил и остановился перед ним, и, каким-то образом, выглядел даже хуже вблизи.

— Привет. Вы выиграли?

— Я…

— Неважно, — Мидория низко присел, дав Коте слезть на землю. — Сэнсэй, окажите услугу… не могли бы вы отнести его назад? Мне нужно добежать до Мандалай и сказать ей кое-что, у Коты есть водная причуда, убедитесь, что с ним ничего не случится… — он уже готов был побежать, но Шота схватил его здоровую руку своим шарфом.

— Мидория, остановись. Твоё плечо вывихнуто.

— Могло быть и хуже…

— Мидория.

Его ученик повернулся к нему, его избитое лицо было переполнено решимостью.

— Сэнсэй, мне нужно идти. Они пришли за Бакуго, может быть ещё за кем-то, и мне нужно сказать Мандалай, чтобы она предупредила остальных.

Шота сжал свою челюсть.

— Сними ленту, — сказал он.

— Ну, она как бы нужна мне, чтобы рука не дёргалась из стороны в сторону и она типа болит…

— Сейчас же, Мидория.

Под этим тоном, Мидория стал робко снимать импровизированный бандаж. Шота взялся за его раненную руку.

— Расслабь плечо, — сказал он. Изуку кивнул и повернул голову в сторону.

Он работал так быстро, насколько позволяла ситуация. Он делал то же самое с собой достаточное количество раз — смещать кость в сломанной конечности неприятно, и оно не было похоже на те резкие и жёсткие толчки, которые показывают в фантастике. Очень аккуратно, он согнул руку Мидории на локте, затем развернул конечность наружу, мягко надавливая, всё глубже и глубже, пока кость не щёлкнула обратно на своё место со слышимым хлопком. Парень вздрогнул, затем взялся за руку с облегчением на лице.

— Ты бы порвал ткань в этом плече, — сказал ему Айзава. — Хотя бы попробуй быть более осторожным.

— Да, сэнсэй, — покорно ответил парень. — Я могу идти?

Шота ненавидел это, — ненавидел — потому что он знал, что в этот раз целями были ученики, а не учителя, и тогда главные здания будут главным приоритетом, а Секиджиро не сможет самостоятельно их защитить. И мужчина понимал, что он хоть и был быстрым и ловким, причуда Мидории позволяла ему быть намного быстрее.

— Когда ты дойдёшь до Мандалай, — выжал он сквозь зубы. — Скажи ей это — «Ученики класса А и Б, я уполномочиваю вас вступать в боевые действия.»

Глаза Мидории широко раскрылись.

— Вам приходилось выбирать, нарушать ли закон, или же дать злодеям убить себя, — сказал ему Шота. — Подобный выбор непозволителен сейчас, так что я сделаю его за вас.

Мидория кивнул.

— Я встречу вас, когда все будут в безопасности! — крикнул ему парень, затем повернулся и исчез во вспышке зелёной молнии.

Шота взял племянника Мандалай. Сейчас мальчик был тих, даже тише, чем обычно, после всех слёз.

— Не волнуйся, — сухо сказал он. — Я доставлю его в безопасное место.

***

Изуку нашёл Кошек посреди поля битвы. Он мог видеть лишь троих — здесь были Мандалай с Тигром, защищающие раненную Пиксибоб и сражающиеся каждый с одним из злодеем. А где была Рэгдолл?

Она была на контрольном пункте, когда всё началось, вспомнил он. Она, вероятно, помогала ребятам бежать.

Он доставил им своё послание и, оставив их, ушёл. Он не собирался мешаться у них под ногами — ни за что. Они были про, потому ему оставалось лишь доверять их решениям. Один из злодеев попытался за ним погнаться, когда он убежал, но ненадолго. Мидория оставил бой позади, фокусируясь больше на призраках, заполонявших лес.

Впусти их в себя, говорила ему Рэгдолл. Поломай все самые надоедливые вещи в маленькие, размером с укус кусочки информации.

Или, подумал Изуку. Свали обязанности.

— Рей, — сказал он. — Найди Бакуго, — она сердито нахмурилась. — Просто сделай это, Рей, ты здесь самая быстрая. Без обид, Тенсей.

— Нет проблем, — заверил его брат Ииды. — Я могу пригодиться в других заботах, на которые она не способна. Кто-то точно должен был видеть взрывы. Я поспрашиваю вокруг.

— Я тоже, — Мидория повернулся, удивившись присутствию Изуми-сан, оставшейся с ним.

— Кота в безопасности, благодаря тебе, — сказала она. — Мой муж приглядит за ним. Я помогу тебе, чем смогу.

— Спасибо, — сказал он.

Остальные мёртвые оказались на удивление разговорчивыми, как только поняли, что Изуку был способен слышать их. Они были разговорчивыми и охотно делились ценной информацией — всё, чего требовалось от парня, это спросить — с кем вы здесь? Кто ещё был тут?

Он уже знал о Мускуле, из его призраков никого здесь не было. Но были и другие духи: сломленные, истекающие кровью люди, рассказавшие ему об Опахе. Энергичные подростки, бледные и испуганные, поведавшие ему о Тоге Химико.

Магне и Спиннер были теми, кто бился с Кошками. Горчица создавал газ. Ещё были двое, Компресс и Твайс, о которых никто особо ничего не знал. Возможно, это значило, что они ещё никого не убили. Возможно, они недавно присоединились.

К нему вернулась вопящая Рей, и когда парень повернулся к ней, его сердце пошатнулось. Она вела за собой Хино, и Мидория ещё никогда не видел его настолько растревоженным.

— Вот ты где! Я тебя везде обыскался в этих чёртовых лесах! — Хино вырвал свою руку из хватки Рей и помахал Изуку следовать за ним. — Ты же ищешь Бакуго, да? Он всё ещё с Шото. Они сражаются с… боги, я даже не знаю. С каким-то маньяком в смирительной рубашке с кошмарными зубами.

— Опах, — прошептал один из призраков. — Он сумасшедший… они высвободили его из тюрьмы, чтобы он присоединился к ним.

— Веди, — сказал Изуку, и впервые Хино не обронил никакого насмешливого комментария.

До него дошли взрывы, прежде чем он что-то увидел. Сразу после этого, он услышал знакомые ледяные скрип и грохот причуды Тодороки, после чего ускорился ещё сильнее.

С первого взгляда, складывалось впечатление, будто их противник стоял на ходулях. Он находился на уровне крон деревьев, удерживаемый лишь длинными, ответвлёнными белыми палками, которые начинались на деревьях и покрытой ледяной коркой земле, заканчиваясь…

— Видишь? — Хино буйно махал в его сторону. — Ты видишь? Это его грёбанные зубы!

— Фу, — пробормотал Тенсей.

— Наступает лёд! — прокричала Изуми-сан. — На два часа — уходи, Мидория!

Вместо того, чтобы уходить, Изуку направился в сторону наступающего потока и прыгнул вверх. Он приземлился почти на верхушку растущей плотины из льда, прыгнув ещё раз, чтобы его ноги не оказались в ловушке. Зубы Опаха росли и двигались с тошнотворной скоростью, мчась вниз на, он предполагал, его друзей.

Ну, одного друга и Бакуго.

Лёд Тодороки был достаточно неровным, чтобы Мидория, спеша вперёд, смог найти опору, прижаться и замахнуться заряженной причудой ногой в бешено раскрученном пинке.

Его удар также вывел из строя ещё одну атаку Опаха, как и половину эмальерных ходуль, державших злодея наверху. Опах истошно завопил и широко открыл рот, полный сломанных зубов.

Они создадутся снова, подумал Изуку, приземлившись и скользнув по айсбергу.

— Тодороки, ударь его снова! Сейчас же!

Он качнулся назад в тот же час, когда его друг отправил волну ледяных пик вперёд. Лёд покрыл все зубы, всё ещё находящихся на месте, пока не дошёл до окончаний сломанных. Вопль Опаха превратился в мучительный визг.

Поскальзываясь и периодически падая, Мидория шёл обратно на твёрдую землю, чуть не упав на Тодороки.

— Выглядит больно, — запыхался он. — Лёд на сломанных зубах? Хуже не придумать.

— Это задержит его ненадолго, — угрюмо сказал Шото. На его спине висел ученик без сознания, мальчик из класса Б, которого парень не смог опознать.

Конечно же, зубы Опаха снова восстановились, летящие на них, как тонкие белые копья. Тодороки увернулся и потянул за собой Изуку, как раз вовремя. Один из зубов разделился на два конца, проделав неглубокий порез в руке Изуку.

— Ненавижу! — выдохнул Мидория, почти заглушённый ближайшим взрывом. — Ненавижу эту причуду! Я люблю причуды, но ненавижу эту!

— Ага, — пробормотал Тодороки, потом повысив голос. — Бакуго! Следи за своими взрывами, они подожгут лес!

Бакуго приземлился неподалёку от них, рыча в ответ:

— Так накрой огонь льдом, идиот!

— Это ограничит нашу видимость! — возразил тот. Опах снова напал, и Шото еле смог закрыться от него ледяным щитом. С грузом на руках, он мог манипулировать причудой только ногами.

— Тодороки, дай мне его, — сказал Изуку.

— Что?

— Я смог приблизиться к нему только благодаря неожиданности, — сказал он. — У меня не будет ещё такого шанса, и я хорош только в ближнем бою. Я понесу его, это освободит твои руки — это же поможет твоей точности?

— Да. Спасибо, — всё ещё накрытые щитом, Тодороки перенёс бессознательного ученика Мидории на спину. Он был тяжелее Коты, которого парню приходилось носить своими силами, но с включённым Полным Покрытием, он еле чувствовал какую-то тяжесть.

Зубы пробили лёд, которые Катсуки встретил со взрывом. Он закричал, как только зубы разбились, и Изуку видел почему — один из зубов смог попасть ему в ладонь, а взрыв эмали разнёс вокруг кучу осколков.

— Есть предложения? — спросил он. — Я всегда готов обсудить.

— Я занят, Деку, — рыкнул Бакуго, с меньшей дерзостью, чем обычно. Но Мидория говорил не с ним.

— Без подкрепления, снаряжения, или достаточной подготовки вам остаётся только отступать, — сказал Тенсей, со сжатым голосом.

— Мы можем его как-нибудь довести до газа? — спросил он.

— Никак, — Тодороки покачал головой. — Мы не можем опустить его достаточно, чтобы он подействовал.

Мидория взглянул на призраков — Рей, Тенсея, Изуми-сан, Хино, призраков, следующих за Опахом. Здесь становилось достаточно людно.

Я не могу его напугать, сказала ему Рей, раздражённая. Он как чёрная дыра. Ничего не трогает его.

— Эм, прошу прощения? — позвал один из призраков, махая рукой несколькими рядами позади. — Кто-то идёт. Если это что-то поменяет.

— Что?

— Я сказал мы не можем спустить его достаточно, чтобы газ его вырубил, — повторил Шото, пока один из духов указал на более густые заросли.

— Кто-то идёт, — снова сказал он. — Бежит, точнее. И за ним кто-то гонится.

— Оу, — слабо произнёс парень. — Это не хорошо.

Шото защитил их щитом от ещё одного удара, пока Бакуго вопил от раздражения, затем взглянул опять на Мидорию.

— Что не хорошо?

— Эм, — он на секунду смутился. — Думаю, мы скоро узнаем?

— Кто за ним идёт? — спросил Тенсей у говорящего. Вопрос распространился от призрака к призраку сквозь низкий шёпот.

— Что-то большое? — было нерешительным ответом.

— Не думаю, что оно пришло с нами.

— Оно большое, чёрное и…

— Это птица? Кто-то сказал, что это птица. Кто это сказал?

Большая, чёрная птица.

— Токоями? — выпалил Изуку.

— Бля, где? — Бакуго крутанулся в сторону.

— Ты что-то слышишь? — спросил Тодороки.

Изуку слышал. Это был, словно ветер издалека. Пульсирующий, воющий ветер, такой, который гнул и рушил деревья.

— Причуда Токоями, — невнятно сказал он. — Она же слабеет на свету, помнишь? — он тяжело сглотнул, пока вой становился всё громче. — Значит, обратное будет противоположным.

— Тодороки! — их звал не голос Токоями. Сквозь сумрак, Изуку увидел высокую, мускулистую фигуру, бегущую к ним с шестью махающими перепончатыми руками. И за ним…

— Шоджи! — крикнул Шото. — И… Токоями?

— Тодороки, Бакуго! — Изуку никогда ещё не слышал, как кричит Шоджи. — Если можете, сделайте свет! Поторопитесь!

— Нам следует уйти с дороги, — подметил Мидория.

Мезо добежал до них, с широкими, безумными глазами. Над их головами Опах кричал от ярости, двинув свои зубы в сторону наступающей стены непроходимой тьмы. Тодороки схватил майку Изуку одной рукой, майку Бакуго другой, и унёс их с дороги. Фумикаге и Тёмная Тень наступили с громом, практически непреодолимые.

Изуку не совсем смог увидеть столкновение, так как был слишком дезориентирован сразу несколькими произошедшими событиями. Всё, что он смог увидеть и услышать, это то, как упали деревья, рычание Тёмной Тени и крик Опаха, затем вдруг вспыхнувшие пламя Тодороки и взрывы Бакуго. Всё закончилось практически также быстро, как и началось.

Опах лежал на земле, неподвижный и безмолвный. Токоями выглядел паршиво и опирался об плечо Шоджи, словно он мог упасть в любую секунду.

— Простите, — всё повторял он. — Простите. Я не мог… Я не хотел…

— Злодей напал на нас, — объяснил Шоджи, пока Фумикаге переводил дух. — Всё прошло… скверно, — он поднял одну из своих рук, показывая окровавленную культю. — Не волнуйтесь, он не отрезал ничего, что нельзя отрастить. Но когда это случилось…

— Тёмная Тень сильнее, когда отсутствует свет, — тихо сказал Токоями. — Но без него она также невероятно неконтролируемая. Я… Я поддался мраку, ярости. Простите меня. Я подвергнул вас опасности.

— Ты, в каком-то роде, спас наши жизни, — вступился Изуку. Мезо скептично посмотрел на него, на что тот пожал плечами. — Ну, это так, — он оглядел остальных. — Все в порядке?

— Странно слышать от тебя такое, — сухо сказал Шото. — Как обычно, тебе досталось больше, чем всем нам вместе взятым. Что вообще с тобой случилось?

— Всё не так плохо, — заверил его Мидория. — Тебе стоит взглянуть на другого парня, — Тодороки приподнял бровь, будучи не убеждённым. — …У меня просто несколько треснувших рёбер. И несколько широких синяков. И вывихнутое плечо… но Айзава-сэнсэй вправил его!

— А твоя рука? — спросил Шоджи.

— А?

Его одноклассник ткнул на его руку.

— Твоя правая ещё более окровавленная, чем другая. Она ранена?

Изуку глянул вниз.

— А. Нет. Это… это не моя, — он покачал головой. — Я расскажу, когда всё закончится, но мы всё ещё в лесу. Вы же слышали сообщение Мандалай, да?

— Да, — ответил Шото. Бакуго скривился.

— Сообщение? — Токоями отошёл от Шоджи, встав самостоятельно. — Я был… увлечён. Что она сказала?

— Нам разрешили вступать в бой, — рассказал ему Тодороки. — И злодеи пришли сюда за Бакуго.

— Мы будем в безопасности, только когда вернёмся обратно в главное здание, нас там ждут Кровавый Король и Айзава-сэнсэй, — сказал Мезо.

— Точно, — кивнул Токоями. — Теперь наше задание заключается в том, чтобы доставить Бакуго, да?

— Эй… — выпалил Катсуки.

— Мы не можем вернуться на ту поляну, откуда мы зашли, — сказал Изуку. — Кошки всё ещё бьются там со злодеями, так что нас наверняка заметят. Будет лучше срезать через лес, выйти прямо.

— Мы не знаем, сколько ещё злодеев здесь находится, — подметил Тодороки. — Идя через лес, есть риск попасть в засаду.

— Я не… — начал Бакуго.

— Я могу обнаруживать противников, — сказал Шоджи.

— Я и сам не промах, — добавил Изуку, смотря на Тенсея и Рей. Последняя сверкнула большим пальцем. — Добавьте ещё к этому Токоями, чью причуду, если что, мы сможем проконтролировать, и всё пройдёт гладко.

— К слову, я могу понести Тсубарабу, — предложил Мезо.

Мидория моргнул.

— Кого?

— …Ученика класса Б у тебя на спине.

— А, — глуповато произнёс Изуку. — Он, эм, не такой уж и тяжёлый.

— Но из-за соотношения вашего веса тебе его будет тяжелее нести, — ответил тот. — Я больше — он не будет для меня такой же обузой.

Но… ладно, да, разумно. Он осторожно перенёс на него Тсубарабу.

— Вы, говнюки, вообще будете слушать меня? — выпалил Бакуго.

— Нет, — сказал Тодороки.

— Не особо, — добавил Токоями.

С Бакуго, находящимся посередине, они отправились вперёд в лес.

Даже имея возле себя призраков, Изуку всё равно также следил за самыми дальними духами. Если что, он мог заметить чью-нибудь значимую реакцию, например на резкое движение, что-либо отмечающее приближение кого-то или чего-то к ним.

К тому моменту, газ уже практически сошёл — ему хотелось надеяться, что это был знак того, что Горчица был выбит из боя. Огонь всё ещё горел, неотрывно распространяясь со своей изначальной точки. Они шли молча, тугой ужас сворачивался и двигался в его груди.

Они почти срезали в левую сторону, когда Рей предупредительно взвизгнула сзади.

Изуку не думал. Он повернулся, увидев упавшего незнакомого злодея. Он закричал на рефлексах, — не слова, просто неразборчивый крик предупреждения — когда человек в маске потянулся к Бакуго и Токоями, не издав и звука.

Он увидел, как Бакуго повернулся, ладонь уже детонировала и замахивалась наобум. Шоджи схватил его за край майки и выдернул из досягаемости злодея.

— Беги! — закричал Мидория.

— Я смогу уложить его… — уже начинал говорить Катсуки.

— Беги! — повторил Изуку, и затем все пятеро выпрыгнули из деревьев прямо на дорогу.

Изуку чуть не врезался прямо в Тсую.

— Асуи, беги! — взывал он. — Там злодей… за нами…

Его голос в раз смолкнул, когда он неожиданно пересёкся взглядом с Тогой Химико. Урарака смотрела на него, с широкими от шока глазами.

— Ох, — сказал он. — Сука.

Лицо Тоги вспыхнуло от восторга, она посмотрела через него на своего приятеля злодея.

— Компресс, ты нашёл его! — пронзительно закричала она, её слова были пропитаны неудержимой радостью. — Ооххх, только взгляни на него, он даже милее, чем на фотографии!

Это была самая ужасающая фраза, которую ему кто-либо когда-либо говорил.

Ему кричали, высокие и отчаянные голоса, почти оглушающие. Изуку попытался повернуться — действительно попытался. Последнее, что он увидел, это лицо Тсую, прежде чем мир вокруг него наполнился тьмой и стал очень, очень маленьким.

***

Ному уже готовился их убить, когда резко, без предупреждения, он остановился. Его множественные руки испарились, он отвернулся от Момо и Авасе, внезапно потеряв к ним какой-либо интерес. Они оба наблюдали за ним, практически не дыша, пока мускулистая фигура медленно плелась через разрушенный лес.

— Что происходит? — голос Авасе дрожал. — Что… как оно…

Момо было тяжело стоять, поэтому в итоге она села на колено.

— Эти штуки безмозглые, — сказала она. — Они только следуют приказам… они не думают за себя. Если оно остановилось, значит, кто-то ему приказал.

— Оно отступает, — мрачно сказал он.

— Значит, злодеи тоже, — сказала Момо. Она чувствовала головокружение от слишком частого использования причуды, но начало плана всё ещё кружило в её разуме. — Либо они проиграли, либо… — она не окончила свою мысль. Вместо этого, она потянулась к своей ладони и создала последний предмет. — Авасе-кун, твоя причуда… позволяет тебе скреплять предметы вместе?

— А-ага.

— Отлично, — она прижала предмет в его руку. — Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

***

Одно мгновение Мидория стоял там, в следующее его уже не было. Шото моргнул, а когда открыл глаза, злодей в маске отпрянул назад, держа два маленьких шарика в ладони.

— Миссия выполнена, — сказал он. — Возвращайтесь назад, Тога-сан, — затем он пропал.

— Рада была познакомиться с вами, Урарака, Тсую! — прощебетала девочка-злодей. — Нужно идти! Ещё встретимся! — Шото помчался за ней, но Урарака схватила его и потянула на себя.

— Оставь её! — закричала она. — У него Деку и Бакуго!

Он сжал зубы, чувствуя напряжение в своём черепе.

— В какую сторону? — выплюнул он.

— Над деревьями, — ответил Мезо, указывая в сторону. — Он быстр… ещё и обходит деревья. Мы никогда его не догоним.

— Нет, мы догоним! — гневно выпалил Шото, уже делая шаг, чтобы погнаться за ним.

— Пешком, — добавил Шоджи. — Мы не сможем догнать его пешком.

— Если будем околачиваться здесь на месте, то мы точно его никогда не поймаем, так что быстрее…

— Погодите! — рука Очако снова схватилась за его плечо. — Подожди-подожди-подожди. Просто… что бы сделал Деку? Он же придумает какой-нибудь план, да?

— Его здесь нет, Урарака, — прорычал Тодороки сквозь зубы.

— Ты тоже сможешь пролететь через деревья! — выпалила она в ответ, изображая тот же тон голоса. — Моя причуда, помнишь? Я могу всех вас левитировать. Вы можете с Токоями использовать причуды, чтобы двигаться вперёд?

— Возможно, — ответил Фумикаге. — Не уверен, что смогу доверять Тени сейчас.

— Всё хорошо, — Асуи слегка шепелявила. Вокруг её рта виднелась кровь, и когда она высунула язык, Шото смог заметить на нём порез. — Всё хорошо. Я могу кинуть вас. Шоджи, можешь использовать свои руки, чтобы планировать?

— Думаю… вот, возьмите его кто-нибудь, — Шоджи опустил Тсубарабу на руки Урараки. Они двигались быстро, напряжённые от молчаливой решимости. Шото присел на одну из рук Мезо, Токоями на другую. Урарака отменила их гравитацию, и язык Асуи крепко обхватил их талии. Сейчас не было времени на пожелания. Асуи подняла их, закрутила их, как метательный диск, и затем отпустила в свободный полёт.

Воздух мчался мимо них, деревья внизу смылись в одну тёмную муть. Шото сузил глаза от потока ветра, увидев силуэт злодея, к которому они подбирались всё ближе и ближе, благодаря скорости и отсутствующему весу, сужая дистанцию.

— Следите за шариками! — крикнул он, повысив голос сквозь ветер в ушах. — Этот злодей — она назвала его Компресс! Это должна быть его причуда!

— Знаю! — ответил Мезо. — Они в его пальто — я видел, как он их туда клал!

— Приготовьтесь! — закричал Токоями, когда они трое врезались в злодея в ту же секунду, как он ступил на землю леса. Мужчина упал плашмя на своё лицо. Шото почувствовал, как возвращается гравитация, впечатывая их в грязь под весом трёх тел.

Радость испарилась в ту же секунду, как он поднял взгляд и осознал, что они были окружены — он предположил, остальными злодеями-вторженцами. Двое из них выглядели побитыми и раненными, но большинство были в здравии. У них даже был Ному, угрожающе, но покорно ждущий приказов. Девушка, встреченная ранее, была здесь, её глаза сверкнули при виде их появления. Она сорвалась в бег с ножом в руке, взгляд горел лихорадочным восхищением.

— Снова здрасте! — прочирикала она. — Вы вернулись! — это всё, что она успела сказать, прежде чем Тёмная Тень врезалась в неё с рыком, сбивая её назад.

— Компресс, — заговорил холодный голос. — Берегись, — температура в округе мгновенно повысилась.

— В сторону! — закричал Шото, уйдя с дороги приближающегося огненного шторма. Он был того же цвета, как и сигнальный огонь в начале, начавший всё это — тёмный и угрожающе красный*.

[Примечание переводчика: Сезон, показывающий Даби, ещё не вышел на момент написания главы, так что, предполагаю, автор просто не знал, какой у него цвет огня.]

— Всё хорошо! — услышал он крик Шоджи. Он повернулся и увидел своего одноклассника, сжимающего две сферы. — Они у меня! Просто бегите!

Слова едва успели покинуть его уста, как вдруг шарики взорвались — кучка веток появилась на их месте, стуча по земле.

— Как умно, — Компресс уже был на ногах. За ним открылся чернильно-тёмный портал, в которым один за другим исчезали злодеи. — Я боялся, что это произойдёт. Так что приберёг пустышки, — он улыбнулся, открыв челюсть — шарики балансировали прямо на его языке. — Пока. Не волнуйтесь… мы хорошо о них позаботимся, — он ступил назад, и Шото попытался догнать его в своей последней, отчаянной попытке достать его.

(Он ничего не видел, конечно же. Никто из них не видел — а тот, кто мог, был заперт в одной из бусинок. Он не видел маленькую девочку, следующую за ним, очень злую маленькую девочку, с бледной кожей и тёмными, тёмными глазами, двигающаяся на такой скорости, которую он мог лишь надеяться достичь.

Он не видел, как она замахнулась своей рукой, используя всю хранящуюся в ней беспомощную ярость убитого ребёнка, попав прямо по лицу человека, укравшего её братика.)

Шарики выпали изо рта злодея. Шото потянулся за одним из них, Токоями за вторым.

Он чувствовал холод — снаружи, от покалывающей кожи, и внутри, до самого основания своих костей, словно кто-то в далёком будущем танцевал на его могиле. Он увидел, как Компресс пошатнулся и захлебнулся, словно подавился прекрасно чистым воздухом. Его причуда пошатнулась, а шарики взорвались.

Бакуго появился с резким вздохом, в нескольких футах от выпяченных когтей Тёмной Тени.

Мидория выпал с криком.

Этот вопль впился в его уши, но Шото потянулся к нему… он был близко, уже почти…

Его снова обдало жаром, пламя почти испепелило Тёмную Тень, прежде чем она достигла Бакуго. Катсуки снова пропал в одном из шариков Компресса, и злодей исчез в портале до того, как кто-нибудь смог бы его догнать. Кончики пальцев Тодороки почти зацепились за руку Изуку, когда последний злодей схватил его друга за плечо и потянул на себя в открытый портал.

Холодные голубые глаза встретились с его взглядом, изувеченное лицо злодея скривилось в улыбке.

— Слишком медленно, — сказал он. — Какой позор, Тодороки Шото.

Ещё один скоростной толчок, рука Шото схватилась за руку Мидории в тот же момент, когда шрамированный злодей пропал. Ещё больше рук возникло из портала, хватая его друга за плечи, руки, даже за волосы, таща его во тьму. Мидория пропал, портал проглотил руку Тодороки прямо по локоть.

Он крепко вцепился в него, никто его не удерживал, никто не тянул на себя назад, ничто не мешало ему пройти дальше, но пусть так и будет. Неважно, что было на той стороне, он не отпустит, никогда.

Затем ещё одна рука вцепилась в его, твёрдо, жёстко и беспощадно крепко. Она сжала, сдавила, дёрнула…

Боль врезалась в его кисть, его рука онемела, и затем его отбросило из сужающихся врат с такой силой, способной повалить его на землю.

Портал закрылся.

Наступила тишина.