Флагман Старины Дрейка носил название «Квазар». Он был огромен и соответственно наименованию выкрашен в красный цвет. Обречённый на постоянное нахождение в космосе, неспособный пришвартоваться ни к чему меньше орбитальной базы, флагман являл собой не только боевую единицу, комфортабельный дом и место аудиенций, но и наглядную демонстрацию мощи флота Стражей Фронтира.

       Конечно, когда-то давно начинал свою карьеру Старина Дрейк как и все, на маленьком кораблике вроде «Звездочёта» или «Бисквитного Ральфа». Но за долгие годы адмиральства и предшествовавшие ему десятилетия, пока закладывался и постепенно отстраивался будущий флагман, а сам Роджер Дрейк набирался сил и влияния, его образ стал неотрывно связанным с «Квазаром». Кто из Армады Старины Дрейка сейчас помнил, как назывался его первый звездолёт? Вряд ли даже самые старые друзья и соратники. Наверное, только сам Дрейк и помнил.

       Фронтир — место равных возможностей. У всех есть шанс стать Адмиралом, но не каждый способен его реализовать. Везение и удача, смелость и дерзость, харизма и профессионализм, амбиции и притязания — вот составляющие успеха. Можно взойти на вершину благодаря умению находиться в нужное время в нужном месте и способности завязывать правильные знакомства и увлекать за собой полезных людей, как это сделал Дрейк. А можно идти по головам, безжалостно вырезая чужих и своих, окружая себя только самыми преданными единомышленниками, всех прочих повязывая кровью или постыдными тайнами, вовлекая в свою орбиту людей соответствующего склада, — и получить вместе с адмиральским званием вполне заслуженное прозвище «Эль Дьябло».

       Нет, Дрейк не был ангелом во плоти, а Хуан таким уж исчадием ада. Подавляющее большинство Стражей выбирали Армаду осознанно и руководствуясь собственными моральными принципами, схожестью интересов, земляческими узами и чем угодно ещё. Да и в Совет Адмиралов войти просто по праву сильного было невозможно, а Эль Дьябло занимал в нём место заслуженно и законно. И люди за ним шли охотно. Просто каждый выбирал собственный путь.

       Да и Армады друг с другом не враждовали, противоборствуя, разве что, на аренах «Столкновения». И особенно сейчас, когда Эль Дьябло получил приоритетный доступ к новым территориям, взаимодействие вышло на качественно иной уровень.

       Вот только с новыми территориями был нюанс, и единственным носителем информации о нём внезапно оказался Резвый, а значит и сам Дрейк. Оставалось только Руперту Кори доложиться своему Адмиралу — и расстановка на глобальной политической карте неизбежно изменится.

***

      К завтраку на «Звездочёте» собрались все не сговариваясь — каждому хотелось узнать у непосредственных участников событий, что, собственно, случилось и каковы дальнейшие планы. Призрак тянул с началом разговора с совершенно непроницаемым видом, выжидая, пока команда утолит голод физический, прежде чем начать утолять информационный. И только когда все целиком и полностью обратились в слух и внимание, тихо заговорил:

       — Итак… Вчера во время матча к нам проник вор. Украсть ничего не успел — его Шаман обнаружил, а Счетовод прогнал… Поэтому было решено срочно отозвать вас с чемпионата, уж простите. С Резвым я свяжусь в течение ближайшего часа, и к завтрашнему утру мы, скорее всего, покинем Адмиралтейство. Если у кого остались какие-то ещё дела на тверди — у вас есть сутки на их завершение. Пока всё…

       Беня, польщённый упоминанием о его роли во вчерашнем инциденте, с наигранным недовольством спросил:

       — И шо, таки обязательно было его выпускать? Я бы ему показал, почём на Руанаре пластбетон…

       — Зачем показывать пластбетон? — удивилась Рута.

       — Незачем, — хихикнул Тедди О’Лири, — это Счетовод так шутит.

       А Призрак увещевающе произнёс:

       — Беньямин, как же я мог его не выпустить? Ты у нас, конечно, настоящий герой и боец, но ты у нас такой один. Я не мог рисковать тобой…

       — Я тоже боец! — задиристо заметила Рута. — И тоже всего одна!

       — …и тоже умеешь шутить, — согласился Призрак. Тигрица выразительно фыркнула.

       — А знаете новый анекдот про нашего Беню? — вклинился в разговор Хирш. Убедившись, что все живо заинтересованы, он продолжил: — «Как-то заходит Счетовод в администрацию Централверфи. Его встречают на пороге, усаживают в кресло, приносят закуски и напитки, лично директор выбегает ему навстречу, за директором бежит помощник с чемоданом налички, отдают Счетоводу… Директор спрашивает:

       — Друг мой Беньямин, сколько ещё мы Вам должны?

       А Беня отвечает:

       — Ви мне, конечно, друг, но я старый больной человек и зашёл только попроситься в туалет…».

       Счетовод, слушавший куда заинтересованнее прочих, ворчливо заметил:

       — Ой, шо ви начинаете… Да когда я был ещё во-о-от такой маленький, — он указал себе рукой на уровень пупка и тут же перевернул её ладонью вверх, — у этого анекдота таки уже была во-о-от такая борода…

       Но было заметно, что анекдот Беня оценил.

       Поскольку по существу вопроса Призрак больше ничего говорить не собирался, да и беседа привычно скатилась в шуточки и дружеские подколы, большинство технарей и абордажников разбрелись по своим делам. А трое даже отпросились на твердь, как и советовал старпом. Перед этим они некоторое время тихо, но довольно бурно что-то решали между собой. И Счетовод готов был поклясться, что бывшие его коллеги отряжают делегатов в букмекерскую контору за выигрышем по ставкам на матч.

       Призрак же направился в свою каюту — общаться с капитаном.

***

      В ожидании часа аудиенции Резвый всю ночь не спал, планируя предстоящий разговор с Адмиралом. И страдал от того, что рядом нет Клыка, который сопровождал его в подобных случаях в качестве личного секретаря и, если вдруг понадобится, переводчика. Сейфул на такую роль совершенно не подходил, а Повеса выпал из команды на довольно долгий срок и был не в курсе всех дел. Поговорить бы с Призраком, но сообщения с Адмиралтейства капитан в глубине души опасался, прекрасно понимая, что по пустякам его никто дёргать не станет, и любой выход на связь принесёт неутешительные вести. И его опасения оправдались.

       — Кэп, «Звездочёт» запрашивает канал связи. — Отчего Повеса явился за Рупертом лично, а не позвонил ему по комму, было непонятно. Может, хотел лишний раз выказать уважение капитану. А может, надеялся встретить по дороге от ангара, где стоял их челнок, до выделенных им троим апартаментов какую-нибудь девушку. Но в коридорах и технических помещениях «Квазара» можно было наткнуться только на суровых мужиков из обслуги флагмана или роботов-уборщиков. Не самая подходящая компания для праздного времяпрепровождения.

       Голограмма Призрака маячила на экране пилотской панели челнока, словно настоящее привидение — бесплотная, полупрозрачная и одним своим наличием навевающая лёгкую жуть.

       — Во славу Армады, Резвый!

       — И к нашей выгоде, — ответил Кори. — Всё плохо?

       — Вроде того, — подтвердил Годар. — Нам стоит поговорить конфиденциально.

       — Хорошо, — нервно согласился Резвый и жестом отправил Повесу и Сейфула, сунувшихся следом за ним, прогуляться по флагману. — Рассказывай поскорее, мне к Старине Дрейку через два часа с небольшим, и я должен знать, что ему говорить, а что приберечь на закуску…

       — Разумеется, — едва заметно улыбнулся Призрак. И вдруг добавил, вскинув голову и скосив льдисто-голубые глаза куда-то в верхний угол каюты:

       — Ты тут, Хирш?

       — Да, командир! — браво откликнулся бестелесный голос хакера — и тут же сник на последних звуках, осознав, что старпом его поймал. Призрак не преминул закрепить эффект:

       — Шон! Я же сказал, у меня конфиденциальный разговор. Так что очисти эфир, не доводи до греха!

       — Понял, уже ухожу, — покладисто согласился Зовите-меня-Билл. Проверить его никакой возможности не было, так что оставалось полагаться на честность. Сомнительный расчёт, конечно, если говорить про Хирша.

       — Что, всё настолько плохо?

       — Пока нет. Но может стать, если мы не уберёмся отсюда. Как я и говорил, на нас охотятся как минимум три государства: Рейх, которому мы наступили на больную мозоль с их крейсером, а ещё микады и Альянс по душу Хирша, да спасёт её Господь. Вчера на нас напали. Судя по почерку, это микады. Накануне была неприцельная хакерская атака на Централверфь. Утверждать не буду, и можешь счесть это моей паранойей…

       — Хочешь сказать, это тоже нас искали?

       — Предпочитаю перестраховаться.

       — И кто?

       — А вот это, вероятно, был Альянс.

       — Но Зовите-меня-Билл клялся и божился, что хорошо спрятался. Думаешь, этот говнюк нам сознательно врёт?

       — Не думаю. Скорее, он искренне в этом уверен и излишне самонадеян. Но он хакер, у него свой специфический почерк, по которому при должной сноровке его можно вычислить. Если бы его искал я, с этого бы и начал.

       — Странно, что ты его защищаешь, — невесело усмехнулся Резвый, — вроде, он тебе никогда особо не нравился.

       — Он часть команды, — ничуть не смутился Призрак, — теперь уже неотъемлемая. Ты же знаешь, я не мыслю категориями «нравится/не нравится», я сужу по деяниям. Так меня учили.

       — Я тебя понял. И что ты предлагаешь?

       — Просить помощи у Старины Дрейка. Сдать ему информацию по махинациям Рейха в качестве откупного и заручиться его поддержкой и защитой.

       — Хорошо, брат, я согласен с тобой. Тогда собирай наших и вылетай нам навстречу. Координаты «Квазара» у Хирша есть. По итогам разговора с Адмиралом я уточню, как быть дальше. До связи!

       Отключив соединение, Резвый ещё некоторое время сидел, откинувшись в кресле и прикрыв глаза, собираясь с мыслями. Потом грузно поднялся и вышел из челнока. Ни Повесы, ни Сейфула поблизости видно не было. И если янычар, вероятнее всего, в этот момент находился у себя в апартаментах и совершал намаз, то где искал приключений Льюис, Резвый не знал. Впрочем, это ему было не интересно. Лишь бы к адмиральской дочери не лез.

***

      — Во славу Армады! — традиционно приветствовал Кори своего Адмирала, ступив за порог Малой залы аудиенций.

       — И к нашей выгоде, капитан Резвый, и к нашей выгоде, — отозвался Старина Дрейк, приглашающим жестом позволяя Руперту войти.       Резвому было непривычно находиться в помещениях, больше напоминающих строения на тверди, чем космический корабль. В зале даже было окно — фальшивое, конечно же, — голоэкран, демонстрирующий запись пасторального пейзажа Руанара, столичной планеты Фронтира. Но оно назойливо привлекало внимание Руперта, мешая сосредоточиться на важном.

       — Докладывали, ты вернулся с неплохой добычей… — полувопросительно произнёс Адмирал.

       — Так и есть, — сдержанно подтвердил Кори.

       — …из Аномального Сектора? — вопрос был преисполнен недоверия.

       — Да, — невозмутимо уверил Резвый. Внутри он не был так спокоен: хоть и было чем похвастаться, но проблемы затмевали всю радость от успехов. И если эти успехи были напрямую с проблемами связаны и худо-бедно уравновешивали друг друга, то свежие новости с Адмиралтейства недвусмысленно намекали на то, что проблем гораздо больше.

       — И что-то, как я погляжу, не слишком рад. — От Адмирала не ускользнула обеспокоенность Резвого, и это упрощало дальнейший разговор.

       — Мы обнаружили боевой крейсер Рейха. Очень редкий, нестандартный, их штук пять всего выпущено, — блеснул знаниями Резвый. — Он болтался там, сломанный и брошенный. Моя команда обследовала его, хотели даже отбуксировать к ближайшей орбитальной базе. Но не смогли. Нагрянул ещё один такой же, с группой поддержки. Нам пришлось спешно уходить, но под раздачу мы попали, конечно. И им несколько мелких корабликов вывели из строя. А теперь Рейх на нас охотится, даже на Адмиралтействе спрятаться не удалось, — коротко и по существу изложил проблему капитан «Звездочёта».

       За «окном» на Руанаре начал накрапывать дождь.

       — Как интересно… — с изрядной долей насмешки протянул Дрейк. — И зачем вы Рейху? Аномальный Сектор — нейтральная зона, а брошенный корабль — честная добыча. Что вы оттуда утянули такого ценного?

       — Информацию о «червоточине». О той самой «червоточине», — ответил Кори. Звучало правдоподобно, тем более, что и было-то правдой, пусть и далеко не всей. Он аккуратно выложил кейс с инфокрисами на стол Адмиралу.

       — Давай-ка, погляжу, — сказал Старина Дрейк, открывая кейс. — А чего ты решил, что крейсер боевой?

       Резвый недоуменно посмотрел на Адмирала. Тот продолжил, вынимая по одному кристаллы и рассматривая их на свет, словно какие-то драгоценные камни:

       — Ты слишком узко мыслишь. Вот у нас, на Фронтире, сколько кораблей, подобных «Квазару»?

       — Сколько Армад, столько и флагманов. Или чуть меньше, — не совсем уверенно ответил Резвый.

       — Вот именно! И это у нас, у голозадых пиратов. Только флагманов чёртова дюжина, не считая прочего флота. А что такое Звёздный Рейх? Это сверхдержава сверхлюдей! Которые постоянно с кем-то воюют. Так с чего ты взял, что у них крейсеров, которые в подмётки не годятся даже самому захудалому нашему флагману, всего-ничего штук пять?

       — Дуглас так сказал…

       — Дуглас? Это ваш жердястый такой, энергетик, из рабов Рейха?

       — Он самый.

       — А что именно он сказал?

       — Что это очень редкий корабль.

       — Правильно! Так с чего ты взял, что он боевой?

       — А какой ещё он может быть? — вполне искренне изумился Резвый.

       — Это исследовательский корабль. Особенный, потому и редкий.

       — Так вот почему там был… — осенило Резвого. Он осёкся.

       — Что было? — напористо спросил Дрейк.

       — Эти документы, информация про «червоточину», — тут же пояснил Руперт, кивнув на инфокрисы, хотя думал вовсе не о том.

       — Скорее всего, — согласился Адмирал. — И что там с ней, с «червоточиной»?

       — Она необычная. Непостоянная, вроде как… Бластерная или пистолетная — как-то так…

       — Револьверная? — поправил Дрейк.

       — Кажется, да. А что это значит?

       — Что она имеет выход не в две системы, как обычно, а в несколько. И выходы эти периодически закрываются и открываются на какой-то срок.

       — А это плохо?

       — Нет, напротив. Все добываемые там ресурсы будто хранятся в недосягаемом сейфе и изъять их можно только в строго определённый момент.

       — Почему тогда Рейх от неё отказался в нашу пользу? — закономерно удивился Резвый.

       — Хороший вопрос. Будем выяснять. Тебе что-то нужно?

       — Защита. Для моего корабля и команды. С Рейхом мы сами не справимся.

       — Ещё бы! — хищно ухмыльнулся Дрейк. — Стало быть, хочешь, чтобы я вас спрятал? Это можно. Как раз есть у меня работёнка по вашему профилю. Надо разобраться в одной непонятной ситуации. Одна из моих добывающих компаний в астероидном поясе последнее время чудит. То отчёты с запозданием шлют, то поставки ресурсов задерживают, то люди там пропадают без вести. Всё недосуг было плотно за них взяться, а тут ты подвернулся.

       — А что от нас требуется? — оживился Резвый.

       — Во-первых, разобраться в бухгалтерии и выяснить, почему у них концы с концами не сходятся. У тебя, вроде как, есть толковый бухгалтер?

       — Счетовод, — уточнил Руперт.

       — Так вот пусть он и займётся вопросом. Как бы не оказалось, что эти деятели мой товар налево толкают. Во-вторых, надо расследовать случаи смерти. К слову, один из погибших не кто-нибудь, а начальник службы безопасности, что уже само по себе весьма подозрительно. Да и вообще на месте сориентируетесь, что да как. Справитесь?

       — Конечно!

       — Вот и замечательно. Астероидный пояс на отшибе, там вас даже Рейх не найдёт, да и искать не станет. А разобраться в ситуации надо. Координаты твоему пилоту передадут, все необходимые документы и полномочия получишь завтра. А пока свободен.

       — Спасибо, Старина Дрейк! Во славу Армады!

       Повеселевший Резвый бросил ещё один взгляд на фальшивое руанарское окно, где холодный даже на вид ливень колотил по зрелым колосьям, и направился к двери.

       Уже на выходе Руперт заметил на стеллаже с памятными знаками и кубками новенький — переливающийся всеми цветами с преобладанием командных синего и белого, обвивающийся бегущей надписью: «Финал Кубка Совета Адмиралов 3132». Он даже не успел обрадоваться победе любимой команды, о которой так и не узнал за всеми заботами, как у самого порога его вдруг окликнул Старина Дрейк:

       — Резвый!

       Кори обернулся.

       — А круто вчера наши «Дьяволов» под орех разделали, правда?

       — А то! — расплылся в улыбке капитан «Звездочёта». Хоть он и не видел самой игры, но раз Дрейк сказал, что это было круто, значит, так оно и есть. Главное, теперь Резвый знал, что полностью реабилитировал себя и свою команду в глазах Адмирала, и отныне Старина Дрейк вновь был на их стороне.

       Пора было приниматься за работу.