— Мистер Фелл? — Адам первым обернулся к ним, когда исчез последний Всадник. — И… миссис Фелл?

— Адам, это не может быть миссис Фелл, — нахмурилась Пеппер. Казалось, даже грядущий Конец Света не мог сбить ее с толку. — Это мужчина.

— Технически — не совсем, — поморщился Кроули. — Я демон, так что извини, Пеппер, но гендерная идентификация — это несколько не по моей части. Мое физическое тело может быть любого пола, в то время как я сам не принадлежу ни к одному.

— А мистер Фелл тоже демон? — деловито поинтересовался Уэнслидейл, поправляя очки.

— Нет, — немного нервно улыбнулся Азирафаэль. — Я ангел. И, кстати, добрый вечер всем.

— Вы сейчас тоже будете агитировать Адама устроить Конец Света? — продолжала хмуриться Пеппер.

Кроули не мог ее обвинять. На протяжении всех последних лет Пеппер видела в миссис Фелл единомышленницу, уверенно придерживающуюся феминистических взглядов, и такого казуса точно не ожидала.

— Нет, вовсе нет! — поторопился возразить Азирафаэль. — Как раз наоборот! Адам, поверь, пожалуйста, мы с Кроули изо всех сил старались поддерживать равновесие, чтобы тебя не привлекла ни одна из наших сторон. Только в этом случае у нас имелся шанс избежать Последней Битвы. Мы не желаем ни уничтожения Земли, ни схватки друг с другом.

— Да, но только <b>мы</b>, — напряженно заявил Кроули. — Наше начальство, с которым вы вскоре наверняка будете иметь несчастье познакомиться, придерживается иных взглядов.

— А… — начала было говорить что-то еще Пеппер, когда из дверей командного пункта появилась еще одна парочка.

Уже знакомая Азирафаэлю и Кроули девушка-велосипедистка неслась к ним на всех парах, и за нею едва поспевал нескладный молодой человек в очках.

— Вы! — воскликнула девушка. — Вы украли мою книгу!

— Я же тебе говорил: верни ей эту дурацкую книгу! — обернулся Кроули к Азирафаэлю. Тот имел совесть смущенно покраснеть.

— Да-да, конечно! — пробормотал он. — Я обязательно верну, слово ангела! Только пожалуйста, давайте сперва убедимся, что этому миру ничто не угрожает!..

— Мы уже остановили обратный отсчет! — гордо заявила девушка. — Вернее, мой парень остановил.

Молодой человек заметно стушевался, но осознав, кем именно его назвали, просиял. Он схватил свою спутницу за руку и притянул к себе с гордостью, которая заставила его перестать сутулиться и расправить плечи. Пеппер только глаза закатила.

— Погодите, вы сказали «ангел»? — опомнилась девушка, посмотрев на них с подозрением.

— Это долгая история, — поспешил вмешаться Кроули. — Сейчас для нее совсем не время.

— Но если вы демон, а мистер Фелл — ангел, — снова влез с резонным, хотя и несколько неуместным вопросом Уэнслидейл, — то как у вас появилась Ева? Только не надо рассказывать про капусту и аистов, мы для этого слишком большие!

Видя, как Кроули страдальчески закатил глаза, Азирафаэль попытался вернуть разговор в конструктивное русло:

— Уверен, это не самое главное на данный момент. Куда важнее…

— Я не знаю! — одновременно с ним воскликнул Кроули. — Самому очень бы хотелось знать, как это у меня получилось, но ответа у нас нет.

— То есть вы действительно сами? — недоверчиво округлились глаза Пеппер.

В ее взгляде отчетливо проступило уважение, и когда Кроули несколько нервно кивнул, она бросилась к нему и крепко обняла за талию. Тот замер на мгновение, а потом неловко похлопал ее по спине.

— Значит, Адам не ошибся, — от всей души улыбнулась Пеппер. — Он так и говорил, что у вас будет красивая рыжая девочка, и что вы станете хорошими родителями.

— Что?! — моментально вскинулся Кроули. — Когда он это говорил?!

— Эм… — дети растерянно переглянулись.

— На своем дне рождении, — первым умудрился вспомнить Брайан. — Когда ему семь исполнилось. Мистер Фелл тогда еще такой потрясный торт нам испек!

Кроули несколько раз открывал рот, порываясь что-то сказать, но, не находя слов, снова закрывал его. Азирафаэль, глядя на него, почти беззвучно прошептал:

— Антихрист умеет менять реальность сообразно своим желаниям. Боже!..

— Ты! — дар речи наконец вернулся к Кроули, и тот обернулся к Адаму, обвиняюще тыча в него пальцем. — Это сделал ты! Проклятье, у меня ребенок от семилетки!

— От мистера Фелла, — серьезно поправил его Адам. — Я думал про вас обоих. У Евы должны были быть хорошие и мама, и папа.

— Папа… — одними губами повторил за ним Азирафаэль.

Значит, теплое чувство в груди не обмануло его. Он любил Еву так сильно не только потому, что та была частью Кроули, но и потому, что она была его собственным продолжением.

Кроули же ожесточенно потер руками лицо, пытаясь хоть немного привести себя в чувство. В его голове роилось множество вопросов, но задать их ему было не суждено. Одновременно с ударом молнии и под аккомпанемент подземного рокота на взлетной полосе появились еще две фигуры.

При виде Гавриила Азирафаэль невольно подтянулся и торопливо поправил свою и без того идеально ровную бабочку. Он даже живот слегка втянул, хотя со стороны этого все равно не было видно. Кроули почти до земли согнулся перед Вельзевул, пытаясь за нарочитым низкопоклонством скрыть свой страх. Это, впрочем, не помешало княгине Ада сразу обозначить свое отношение к нему. После презрительно брошенного «Предатель» у Кроули все внутри заледенело, однако он сумел сохранить на лице любезно-насмешливую мину. Игра сейчас шла ва-банк.

— Юноша, — Гавриил уже уверенно шел по направлению к Адаму. — Армагеддон нужно запустить снова. Временные неудобства не должны стоять на пути высшего блага.

— На пути чего — еще неизвестно, — вмешалась Вельзевул. — Но Битва должна разразиться. Это твое предназначение.

Адам Янг перевел недоуменный взгляд с одного на другого. В этот момент он выглядел самым взрослым из троих. Тем самым взрослым, который не может понять, отчего маленькие дети никак не поделят одну песочницу.

— Вы желаете Конца Света, чтобы решить, чья банда лучше? — уточнил он.

— Ну да, — Гавриил и Вельзевул украдкой переглянулись. Кажется, в кои-то веки у них нашлось что-то общее. — Это часть Великого Плана.

 Кроули напряженно наблюдал за этим разговором. Он уступил Азирафаэлю, так верившему в Адама, более того, он и сам верил в мальчика. Но сейчас, находясь рядом со своим непосредственным начальством, Кроули чересчур остро ощущал несопоставимость сил. А ведь Вельзевул при всем своем могуществе — еще отнюдь не самая главная в Преисподней. У Ада есть и более сильные козыри. Мальчишка, каким бы умным, добрым и смелым он ни был, вряд ли окажется способен противостоять таким силам. Особенно учитывая, что Рай в данном вопросе поддерживает Ад.

— Прошу прощения! — сквозь мутную дымку охватившего его ужаса услышал вдруг Кроули уверенный голос Азирафаэля. — Вы постоянно твердите о Великом Плане. Но я бы хотел уточнить: он по-прежнему все еще Непостижим?

И Вельзевул, и даже Гавриил оглянулись на него. У архангела в данный момент явно не было ни сил, ни желания разыгрывать из себя доброго босса, и Кроули, глядя со стороны, сейчас не мог бы сказать с уверенностью, чье начальство его пугает больше. От Вельзевул за столько тысячелетий совместной работы он хотя бы примерно представлял, чего ожидать, а вот разгневанный Гавриил оказался, как ни странно это звучало, темной лошадкой.

Каждый из этих двоих мог уничтожить Азирафаэля без особых усилий. Вдвоем они могли развоплотить и развеять, так, словно его никогда и не было. И, судя по их лицам, они как раз это и собирались сделать.

Кроули никогда не был бойцом. Даже будучи ангелом — в ту далекую, почти позабытую пору, — он ни разу не держал в руках меча. Ему не было предназначено место в рядах Небесной Рати. У него имелось лишь одно оружие, которым он владел виртуозно: его бойкий, чрезвычайно ловко подвешенный язык. Правда, и это оружие временами подводило, став одной из причин Изгнания и Падения, но все же куда чаще оно спасало.

Азирафаэль был очень умен. Он умел находить решения тогда, когда больше никто их не видел, даже не подозревал, что они могут найтись. Однако ангел был слишком прямолинеен и чист, чтобы, даже обнаружив возможность для ловкого маневра, бессовестно им воспользоваться.

Отбросив свою обычную осторожность — ибо не мельтешить на глазах начальства, когда не надо, это именно осторожность, а вовсе не трусость, — Кроули шагнул вперед, занимая место рядом с Азирафаэлем. Вышло даже несколько символично: теперь они оба стояли чуть позади Адама, ангел за правым плечом, а демон — за левым.

— Было бы прискорбно, — заявил он с обычной своей небрежностью, ничем не показывая, как дорого она ему дается, — если бы вы думали, что следуете Великому Плану, а на самом деле шли вразрез с Непостижимым.

Оглядываясь по сторонам, Кроули поймал взгляд Азирафаэля. В том горела такая глубокая и искренняя благодарность, что демон ощутил невероятный душевный подъем. Они действительно нащупали ту самую точку, от которой имели возможность оттолкнуться и получить хороший результат. Главное было не останавливаться и продолжать заговаривать зубы начальству, которое и так уже оказалось слегка дезориентированным.

— Великий План всем известен, — с независимым видом огласил Кроули. — Однако он при этом Непостижим. Его невозможно знать по определению.

Вельзевул и Гавриилу на это нечего было возразить. Княгиня Ада лучше владела своим лицом, которое никогда не было особо эмоциональным, зато физиономия Гавриила вовсю выражала растерянность. Помедлив немного, он отозвал свою темную коллегу в сторону и начал что-то торопливо шептать. Вельзевул хмурилась и что-то столь же мрачно отвечала. Из всего разговора до Кроули с Азирафаэлем донеслась только последняя фраза Гавриила, и то лишь потому, что оба руководителя обернулись к ним с видом, не сулящим ничего хорошего.

— По крайней мере, — внятно отчеканил Гавриил, — мы точно знаем виновных!

Кроули заставил свои губы растянуться в глумливой улыбке, краем глаза замечая, как Азирафаэль небрежно машет рукой с чуть подрагивающими пальцами. Они оба шли сейчас по очень тонкому краю, но у осторожной игры не имелось ни единого шанса на победу. На кон требовалось поставить все до последнего.

Гавриил тем временем демонстративно переключил внимание вновь на Адама, словно давая понять, что непослушный ангел и спятивший демон не достойны отдельного разговора.

— Юноша, — произнес он сурово, — ты был послан на Землю с одной целью: уничтожить ее! Ты непослушный засранец! Надеюсь, твоему отцу пожалуются.

Вельзевул кивнула в такт его словам. Кроули не сомневался, что жаловаться лично она не станет — Вельзевул не дура так подставляться; однако сделает все, чтобы Сатане стало обо всем известно как можно скорее.

— Будь уверен, — хмуро подтвердила она. — И твой отец будет недоволен.

И с этими словами оба исчезли. Кроули едва успел перевести дух, когда его со страшной силой бросило на землю и буквально вдавило в покрытие. Это настолько напоминало ту самую грозную волну, снесшую его с Небес и утащившую вслед за остальными в Преисподнюю, что Кроули на несколько мгновений охватил первобытный, почти животный ужас. В его жизни случилось немало плохого, горького, страшного — но все же не было ничего больнее, чем Падение. И теперь оно словно повторялось.

— Что случилось? — растерянно спросил Азирафаэль.

Он тоже ощутил приближение темной силы, однако, будучи ангелом, не осознал всей ее угрозы.

— Они наябедничали его папочке! — с трудом выталкивая из себя слова, ответил Кроули. — И тот сейчас очень, очень недоволен!

— Сюда приближается что-то бесконечно мощное, — пробормотала девушка-с-книгой. Ее взгляд растерянно метался по округе, словно она способна была уловить колебания оккультных сил.

— Не хочу никого пугать, — пытаясь сохранить остатки внешнего достоинства, произнес Азирафаэль, — однако похоже, что сюда идет Дьявол. Сам Сатана.

— Так и есть, — подтвердил Кроули.

И с этого момента, как ни странно, страха в нем почти не осталось. Бояться имело смысл, когда еще была возможность выбирать. Сейчас никакого выбора уже не было, все шло к единому концу. Следовало все-таки не поддаваться на уговоры и поступить по-своему, однако жалеть о содеянном уже слишком поздно.

Быть может, не так уж и плохо, что смерть они с ангелом встретят вместе, рука об руку.

— Ну вот и все, — все еще пытаясь кривить губы в усмешке, сказал Кроули. — Теперь это действительно конец. Был рад знакомству.

— Нельзя сдаваться! — возмутился Азирафаэль, но Кроули лишь мотнул головой, как строптивая лошадь.

— Это сам Сатана! — рявкнул он. — Армагеддон или нет — это уже больше не имеет никакого значения. Мы попали между молотом и наковальней!

Землю трясло уже так, что попадали все. Лишь ангел еще умудрялся держаться на ногах, хотя и его безжалостно шатало. Делая шаг за шагом в попытке сохранить равновесие, он едва не наступил на меч, оброненный исчезнувшей Войной. Целое мгновение Азирафаэль смотрел на тусклую железяку в недоумении, но затем в его взгляде мелькнуло узнавание. Едва не навернувшись от очередного толчка, он все же подхватил меч с земли и, крепко сжав его в правой руке, обернулся к Кроули.

— Придумай что-нибудь! — воскликнул Азирафаэль, машинально взмахнув мечом.

Кроули отшатнулся, неловко отползая назад. В желтых глазах проскользнул растерянный испуг, почти тут же сменившийся обреченностью. Он смотрел снизу вверх, находясь так близко от готового полыхнуть лезвия, и Азирафаэль наконец осознал, что сложившаяся картина до боли напоминает то, чего они с Кроули так опасались. Поспешно спрятав меч за спину, он выпалил первое, что пришло ему на ум:

— Или я с тобой больше не разговариваю! — и уже совсем другим, умоляющим тоном добавил: — Давай, Кроули, ты можешь! Я верю в тебя!

Демон застыл на несколько мучительно долгих секунд. За это время земля совсем рядом уже начала трескаться и расходиться, выпуская наружу багровые всполохи. Азирафаэль затаил дыхание.

Внезапно Кроули вскинул руки и закричал так, словно его самого разрывало на части. Их закрутил пронзительный, свистящий, слышимый лишь на почти интуитивном уровне звук, и первозданный свет затмил собой все вокруг. Больше не было ни авиабазы, ни Этих, ни девушки-с-книгой и ее парня. Только Кроули, Азирафаэль и Адам стояли посреди бесконечного Ничто.

Азирафаэль облегченно вздохнул. Он видел, как за спиной Кроули раскрываются смоляные крылья и ощущал, как его собственные белоснежные свободно расправляются в этом пространстве — явно не физическом. Лишь Адам остался прежним: в своей курточке, шортах и слегка сползших носках.

— Адам, послушай меня, — торопливо произнес Кроули. — Твой отец нас всех уничтожит.

— Мой отец и мухи не обидит, — возразил Адам уверенно.

Помня мистера Янга, этого милейшего человека, Азирафаэль был склонен с ним согласиться. Беда в том, что Кроули и Адам имели в виду разных отцов.

— Не земной отец, Сатана, — поправился Кроули. — Он идет сюда, и он в ярости.

— И что же мне делать? — нахмурился Адам. Его светлые брови упрямо сошлись на переносице. — Драться с ним?

— Не думаю, что от драки будет толк, — Кроули покачал головой. — Придумай что-нибудь другое.

— Но я еще только ребенок, — признал Адам с неохотой.

Кроули кривовато усмехнулся. Он как никто знал, что все дети, даже обычно считающие себя вполне взрослыми и самостоятельными, в минуту опасности ощущают себя слишком маленькими. Да что дети? Ему и самому, несмотря на более чем почтенный возраст, иногда хотелось заявить, что он недостаточно взрослый для такой паршивой жизни.

— Это не так уж плохо, — вмешался Азирафаэль. — Я так боялся, что ты вырастешь исчадием Ада, и всегда старался склонять тебя на сторону добра. Но ты сумел вырасти особенным — не принадлежащим ни к одной из сторон. Ты намного лучше любой из них. Ты — воплощение Человека.

Кроули встрепенулся. Это была очередная гениальная догадка ангела — возможно, тот сам еще не успел осознать, насколько гениальная. Стремясь закрепить эффект, Кроули поспешил добавить:

— Адам, реальность подвластна тебе! Сейчас, в эту самую минуту — ты Повелитель этого мира. Этой властью наделил тебя сам Сатана и, возможно, кое-кто, кто все же выше него. Ты можешь изменить все, что пожелаешь.

Адам перевел взгляд с одного крылатого создания на другое. Кроули с Азирафаэлем не могли бы за это поручиться, но им отчего-то показалось, что тот сейчас видит перед собой не ангела и демона, а соседей, даривших ему игрушки, кормивших сладостями и рассказывающих интересные истории. Людей, к которым он всегда мог прийти за советом и которые всегда были готовы его выслушать.

— Что бы ты ни решил, — Азирафаэль улыбнулся ему так же, как улыбался мистер Фелл, — мы будем рядом.

Кроули взял его за руку — так же крепко, но при этом мягко, как держала детскую ладошку миссис Фелл, — и Адам привычно вцепился в него. С другой стороны его ладонь подхватил Азирафаэль, и Адам кивнул им обоим.

— Я сейчас запущу время, — предупредил Кроули. — И на раздумье его останется немного.

Он взмахнул рукой, и сверкающий вихрь вновь окружил их, подхватывая и увлекая обратно в физическую реальность.

Сатана даже не попытался облечь свою сущность в смертное тело — да и нашлось бы такое, что сумело бы вместить его? Поэтому он явился в своем истинном обличии — том, которое вынужден был принять после Падения. Он огляделся, приноравливаясь к дневному свету надземного мира, от которого давно уже отвык, и пытаясь разглядеть слишком мелкие для него лица людей.

— Где мой сын? — вопросил он хрипло. Его воспаленный взгляд наконец уткнулся в Адама. — Это ты? Это ты мой мятежный сын? Подойди!

Адам шагнул ему навстречу. Не с покорностью — но с готовностью смотреть в глаза опасности.

— Ты не мой отец! — заявил он с поистине детской убежденностью. — Нормальные отцы не ждут одиннадцать лет, чтобы явиться и отругать. Если у меня и будут проблемы с отцом, то не с тобой!

Для него настоящим отцом являлся тот, кто на протяжении всех одиннадцати лет был с ним рядом. Кто поддерживал и учил, наставлял и наказывал. Тот, кого интересовало, о чем думает и чем живет его сын. Тот, кого можно было уважать, не боясь.

Тот, который… любил. Любил свою жену, своих детей и даже сумел немного привязаться к собаке, которую притащил в дом его неугомонный отпрыск.

И для Адама не имело никакого значения, что его так называемый «биологический отец», видите ли, верховный демон и Владыка Ада. У Евы, вон, оба родителя совсем не люди, да еще из противоборствующих команд — но они-то от нее не отказывались! Сами возились с нею все это время, даже когда та была совсем маленькой и ничегошеньки не понимала. С точки зрения Адама, Азирафаэль и Кроули имели право называть себя родителями. А этот Сатана, пришедший на готовое — нет. У Адама было, кого любить и кого слушаться. И от Артура Янга, в отличие от всяких там Владык, он готов был принимать даже наказания. Разумеется, заслуженные. Ведь его отец — его <i>настоящий</i> отец — всегда был к нему справедлив.

— Ты не мой отец! — уверенно повторил Адам Янг. — И никогда им не был!

Он был так сосредоточен, что даже не заметил, как что-то в нем раскалилось до бела, сжалось будто под чудовищным давлением — а затем вдруг выплеснулось наружу, затопляя собой реальность. Гигантская фигура, так и не выбравшаяся полностью из-под земли, исчезла в клубах черного дыма, из которого неторопливо выехал легковой автомобиль ходовой марки. Мгновение — и из него выбрался невысокий чуть полноватый мужчина с печальными усами. Устало оглядев компанию притихших детей — взрослых он отчего-то не заметил, — Артур Янг обреченно произнес:

— Адам, ну и что ты натворил на этот раз?

Его сын облегченно перевел дух и широко улыбнулся. На сей раз все было так правильно, так <i>повсамомделишному</i>, что ему захотелось даже рассмеяться. Несмотря на то, что его папа сердился и явно был им недоволен, на сердце Адама стало невообразимо легко. Он, как ни крути, чуть не устроил Конец Света — а это <i>действительно</i> нехорошо. Кто-нибудь мог пострадать, и виноват был бы он, Адам Янг. Так что нет ничего дурного в том, если его за это накажут. Это будет, конечно, неприятно, но <i>справедливо</i>.

И Адам, помахав на прощание друзьям, подхватил с земли свой велосипед, призывно свистнул Бобику и направился к отцу. Тот пока лишь выразительно вздохнул и принялся прилаживать велосипед в багажник. Адам уже собирался залезть внутрь машины, когда к нему подскочил опомнившийся первым Кроули.

— Стой! — прошипел он впопыхах. — Последний вопрос! Если ты создал Еву, то должен знать точно. Кто она — демон или все-таки ангел?

Адам посмотрел на него с недоумением. Перевел взгляд с Кроули на подошедшего ближе Азирафаэля и обратно, а потом пожал плечами.

— Ева — человек, — произнес он спокойно и уверенно.

— Но этого не может быть! — возмутился Кроули. — Я — демон, он — ангел, ты уверяешь, что это наш общий ребенок — и при этом заявляешь, что она — человек?!

— Ну да, — Адам выглядел безмятежно, словно его спрашивали о самой что ни на есть элементарной вещи. — Ева — дочь мистера и миссис Фелл. Наших соседей. Очень хороших и добрых людей.

На этой фразе мистер Янг закончил впихивать велосипед сына в багажник и с облегчением уселся на водительское сиденье. Бывших соседей он по-прежнему то ли не замечал, то ли вовсе не видел. Его простой, но очень аккуратный и безупречно чистый автомобиль тронулся с места, оставляя ошарашенных ангела и демона стоять бок о бок и смотреть им вслед.