Последние двое суток выдались по-настоящему сумасшедшими: в штат готовились ввести войска, а в зал заседаний набивалось много народу, далеко не всегда согласного друг с другом. Людей же, способных работать не внутри офиса, а на ставших опасными улицах, хватало в обрез.
Материалы Марион Новак пестрели белыми пятнами, понять, что покойная ученая имела в виду, было подчас затруднительно, а чаще — невозможно. Однако, несомненно, существовала связь ее изобретения с радионуклидами, а потому счетчики Гейгера стали привычным атрибутом в полиции штата. Труп Кристино Тоцци, найденного мертвым в парке Фармингдэйла, забрала родня, не согласившись на вскрытие. Его тело «фонило», но не настолько, чтобы послужить причиной для отказа семье. Второй парень умер спустя неделю после ареста. Вскрытие показало смерть от отека, вызванного внутричерепным давлением. Тело прогнали через гамма-машину и обнаружили в веществе головного мозга высокое содержание радиоактивного железа, изотопа-59, что имел весьма узкую область применения — его соли использовались для диагностики и лечения опухолей. Вещество изготовляли по запросу. Только сегодня Лорейн с торжеством доложили: у одного из немногих поставщиков несколько месяцев назад появился новый заказчик. Оставалось отыскать тщательно шифрующегося клиента и выйти на лабораторию, производящую этот хаос.
Лорейн разбудило настойчивое пиканье. Она вскинула голову, отвела растрепанные волосы, сощурилась от яркого света монитора, ударившего в глаза.
«Сигнал устройства утерян».
Еще одурманенный сном мозг не сразу сложил картинку. А потом Лорейн вскочила на ноги, судорожно рыская по столу в поисках кобуры.
— Дилан! — взвыла она, и помощница распахнула дверь, в ужасе уставившись на своего разъяренного босса. — Машину, срочно!
Свое странноватое расписание Дэвис соблюдал и в Нью-Йорке. Соблюдал всегда. Подъем в пять утра, часовая пробежка в парке, иногда — пешие прогулки по району, работа до шести вечера. В единственной куртке, что он захватил из Ричмонда, Лорейн установила маячок, конечно, ни слова не сказав Джереми. Незачем лишний раз напоминать о том, что он невольно является приманкой для крупной рыбы. Лорейн часто заглядывала во вкладку с указанием его передвижений. Агент Фокс понимала, что Дэвис вовсе не центральная фигура в расследовании и уделять ему много внимания сейчас, когда ее и так рвали на части, было бы странно. Но Лорейн чувствовала себя спокойнее, если он находился в пределах досягаемости. Там, где службы могли быстро накрыть Энди Янга, буде он вычислит своего старого друга и заявится к нему, а также… защитить Дэвиса от опасности, если понадобится.
Часы беззвучно орали на нее нулями. Дэвис ложился спать еще до первой звезды и в это время обычно видел десятый сон. Лорейн в последний раз проверяла локацию маяка в девять часов, и, убедившись, что он на месте… уснула?! На щеке остался ощутимый отпечаток кнопок лежащей на столе папки.
Перед тем, как выбежать в дверь, Лорейн снова взглянула на неровную зеленую линию на карте, обрывающуюся на станции синей ветки метро. Второй отрезок вел в парк на другом краю полуострова, в тревожно мигающее красное кольцо.
«Сигнал устройства утерян».
Сам ли он обнаружил слежку и решил избавиться от маяка таким экстравагантным способом? Или его скрутили и увезли, пока она тут дрыхла… От этой мысли по спине пополз холодок. Хотя вряд ли похитители воспользовались бы общественным транспортом. Либо он солгал ей и точно знал, где искать Янга. Но почему пошел туда один?! Ответ пришел сам собой: Джереми не доверял ей. Настолько, что решил самостоятельно подставить шею под топор.
Агент Лорейн Фокс не заслужила доверия.
Ни малейшего.
Опять.
Пока джип несся по улицам, минуя полупустые перекрестки и игнорируя светофоры, Лорейн стискивала кулаки в нетерпении и тревоге. В злости на саму себя… Что они там найдут? Успеют ли что-то изменить?
***
Темный ветреный парк осветили яркие лучи ружейных фонарей. Идя по дорожкам, заваленным мокрыми обломками веток, Лорейн пыталась справиться с тоскливым ощущением уже случившейся беды.
— Агент Фокс? Мы нашли ее почти у трассы, на другом конце парка.
Дюжий парень в шлеме и маске нес на руках седую женщину, закутанную в темную куртку с полицейским значком. Лорейн не составило труда узнать Маргариту Сайхем. Значит, самые худшие подозрения оказались правдой…
— Она ранена?
— Нет, только замерзла.
— Мисс Сайхем, что здесь произошло? Вы знаете, где ваш сын?
Лорейн было не до церемоний, она цепко вглядывалась в лицо потерпевшей.
— Энди… Там…
Громада музея осветилась изнутри: кто-то врубил свет. Лорейн ворвалась туда и чуть было не столкнулась с командиром отряда полиции.
— Все чисто, только…
— Что?
В зале с гобеленами по деревянному полу рассыпались темные капли, кое-где смазанные следами пальцев. Лорейн стиснула зубы. Она видела, как один из лаборантов берет пробу для днк-теста, но уже знала, чья это кровь. Другой провел сканером над полом, снимая отпечатки, а сверившись с компьютером, встретился глазами с Лорейн и кивнул. Она раздула ноздри и вышла из зала. Учитывая ранее продемонстрированные способности этих ублюдков, Янг оставил следы не иначе, как специально, чтобы поиздеваться.
Вернувшись в участок, Лорейн дождалась, пока из больницы привезут мисс Сайхем — она и правда была цела, врач лишь дал ей успокоительное. Женщину поразил тот факт, что она оказалась в Нью-Йорке. Маргарита Сайхем не смогла сказать, кем были те люди, которые выкрали ее прямо из постели. Они спрашивали, где ее сын, рылись в письмах и документах. Очнувшись, мисс Сайхем увидела какой-то темный подвал и Энди Янга. Он обращался с ней терпимо, но до полусмерти напугал проявлением дара, а после — словами о том, что ее Джереми жив. Маргарите никогда не говорили прямо, что произошло с сыном, но дали понять: искать его на этом свете не имеет смысла. Свое горе она уже выплакала, и теперь решила, что Янг просто сошел с ума. Марго готовилась к унижениям, возможно, и смерти, но появление Джереми стало для нее самым большим шоком.
— Это ведь правда был он… скажите! — горячо шептала она, не решаясь прикоснуться к руке Лорейн, сжимая пальцами угол стола. — Скажите, что Джерри жив!
— Он жив, мисс, — успокаивающе улыбнулась Лорейн. — Встречались только вчера. И мы непременно найдем его. Все будет хорошо.
Хотела бы сама Лорейн быть в этом уверенной… Маргарита Сайхем молча плакала, вытирая глаза скомканным бумажным платочком.
Аэропорты были заблокированы, город с каждым днем становился опаснее. Лорейн, недолго думая, распорядилась отвезти мисс Сайхем в Ричмонд, благо в квартире Таккера Гарсиа нашлись ключи от дома Дэвиса.
***
После крупного теракта в Вашингтоне сверху пришел окончательный приказ перестать церемониться. Кольцо военных сжималось вокруг города, проводя точечные операции-зачистки по малейшим подозрительным наводкам. Гнездо порока, несомненно находилось здесь, и предупреждать людей о действиях правительства никто не собирался, чтобы главные зачинщики не смогли скрыться. Полиция перестала пытаться поймать «избранных» и при подозрении на применение дара вела огонь на поражение. На последнем совещании один из членов командования сказал, что сыворотка, несомненно, влияет на геном, и боевики уже не являются людьми в полном смысле этого слова. Его не поддержали вслух, однако все знали, что, хоть это и неофициальная позиция, большинство военных действуют в соответствии с ней.
***
Шершавая от пыли и клея бумага крепко ложилась в пальцы. Прижать — и дернуть. Отпустить лепесток планировать за диван и взяться за следующий.
Бессонница заставляет людей делать странные вещи…
Рывок, хруст раздираемой бумаги.
Дорогущая, должно быть, картина. Или инсталляция, или что там… Бианки вряд ли вешал на стены своего стеклянного замка ширпотреб с блошиного рынка.
Еще и еще клочок.
Неровно лысеющая композиция нравилась даже больше. Уилл готов был согласиться, что современное искусство — шикарная вещь. Очень успокаивает нервы.
Грохот двери об стену заставил его вздрогнуть и чуть не свалиться со спинки дивана. Звук нетвердых шагов и бормотание вполголоса выдавало состояние гостя — он был пьян.
— Эй, Вилли! Ты дома?
Уилл отодрал длинную полосу бумаги.
Конечно, мать твою. Конечно, он всегда «дома». Если не вышел в одно из этих гребаных замертво запечатанных окон…
А потом дурашливая истерика вдруг как-то разом схлынула, оставив сухой холодный страх. Дверь в квартиру была заперта изнутри на задвижку. Это означало, что Птаха не просто приперся к нему пьяным… означало, что в его крови действует «волна».
Уилл осторожно пересел в кресло, собрал волосы резинкой, застегнул кнопки рубашки до самого горла и скомкал на коленях плед. Явившаяся из-за угла черная тень на фоне наползающего рассвета заставила Уильяма стиснуть покрывало враз повлажневшими ладонями.
— Ты в курсе, сколько времени? — с деланным равнодушием поинтересовался он. — Пять утра!
— Серьезно? — искренне удивился Птаха, по обыкновению, рушась на белеющий во мгле диван.
Он развел руками и расхохотался. Уилл, поджав губы, мечтал под каким-нибудь предлогом смыться в лабораторию и закрыть за собой толстую стальную дверь. Хотя вряд ли это станет серьезной преградой… Птаха сбросил с плеч куртку, улегся и потянулся всем телом, как кот. Потом подпер рукой голову, глядя на Уилла, и улыбнулся.
— Тебе жарко? — неприязненно спросил Уилл, отводя глаза от цветных узоров, пятнающих белый диван. — Ну извини, кондиционер сдох позавчера.
Птаха повел рукой почти не глядя и окно затрещало, на пол посыпались металлические крепежи створок. Наконец стекло распахнулось, ударившись о соседнее и оставив на нем трещину.
— И к чему этот цирк? — осведомился Уилл, дотягиваясь до лежавшей на столике пачки сигарет.
— Да просто так, — пожал плечом Птаха. — Ты что, не рад меня видеть? — протянул он.
— Найди мне человека, который будет рад принимать гостей в пять утра.
Из открытого окна повеяло прохладой. Уилл нервно щелкал зажигалкой. Наконец огонь загорелся.
— Я только что исполнил одну свою маленькую мечту, — доверительно сообщил Птаха.
Жестом подозвав к себе россыпь декоративных шариков из вазочки на столе, закинул руки за голову и стал лениво играть в воздухе блестящими стекляшками. Теплеющие лучи солнца окрашивали сигаретный дым, ползли по разодранной картине. Если не знать, какой она была, то и не заметишь.
— Это ты про выходку с видео? — спросил Уилл. — С твоим другом? Бианки разозлился.
— Похер, — внятно сказал Птаха. — Хватит прятаться.
Взмахом руки он впечатал шарики в потолок. Уилл взглянул на оставленные там дырки и глубоко затянулся. Птаха сел и, усмехнувшись, посмотрел прямо на Уилла. Тот осознал, что парень вовсе не так пьян, как показалось поначалу.
— Ты бы видел его лицо, — широко улыбнулся Птаха.
— Босса?
Птаха покачал головой, потом встал и накинул кожанку на плечи. Солнце ударило в окна, словно кулаком, вышибив из глаз Уилла слезы. Он, моргнув, отвернулся от света и затушил сигарету в пепельнице. Птаха размял шею и хрустнул пальцами, снова хищно улыбнулся.
— Теперь надо кончать со всем этим. Они хотят войну? Без проблем. Выйдем и покажем им, из чего мы сделаны…
— Ты свихнулся? — вытаращился Уилл. — Бианки…
Он покосился на микрофон, посверкивающий диодом в углу комнаты, но Птаха лишь понимающе улыбнулся и щелкнул пальцами. Диод потух.
— Джованни слабак, — скривился Птаха. — Он хочет вступить с ними в переговоры! Но я не стану ждать, пока начальнички вдосталь начешут языки. Мои парни просто размажут этих солдатиков.
Уилл потер висок, пытаясь уложить услышанное в голове. Как скоро сюда придут, заметив, что прослушка испорчена? Птаха вообще подумал об этом? И какие переговоры правительство может вести с террористами?! Создавалось ощущение, что все, кроме него, живут в каком-то параллельном измерении, с собственной, не поддающейся анализу логикой.
—…не зря мы натаскали всякого с военных баз, вот и посмотрим в деле!
— Что?! — развернулся к нему Уилл, — Натаскали… в город?!
— Ага, — радостно потер руки Птаха, — Шума на весь Манхэттен хватит!
— Ты свихнулся, — заключил Уилл, выбивая из пачки еще одну сигарету.
— Да не дрейфь…
— Ты устроил склад боеприпасов в городе?!
Дрожащие пальцы раз за разом безуспешно пытались высечь искру.
— Успокойся, — примирительно сказал Птаха, протягивая свою зажигалку.
Уилл отшатнулся, сигарета упала на пол.
— Босс не знает, — продолжал Птаха, словно не замечая эмоций собеседника. — И не узнает… пока. — Он шагнул еще ближе, прищурившись, оглядел лицо Уилла и прошептал в самое ухо: — Если ты не стукнешь…
Уильяма передернуло, он попытался отойти, но уперся в стол.
— Ты же этого не сделаешь? — жаркий шепот обжигал Уиллу шею.
Птаха внезапно выпрямился и жестко схватил его за рубашку.
— Ты же за нас, Уилл. Так? Со мной?
Голос звучал подозрительно спокойно. Уилл судорожно сглотнул, уперся Птахе в грудь и вырвавшись, отскочил в сторону.
— Докажи мне, — не меняя тона, сказал Птаха, обходя стол.
Его пальцы едва заметно шевельнулись и Уилл вновь ощутил легкое прикосновение к шее, как в первую встречу. Не удавка, нет… Лишь намек, почти нежное дуновение воздуха чуть выше ключиц. Затем чуть ниже, на уровне первой застегнутой кнопки…
— Как?.. Доказать?
Уилл из последних сил цеплялся за остатки самоконтроля, от накатившего ужаса сводило лопатки.
— Дай мне то, что ты прячешь, — медленно оскалился Птаха.
Еще одно бесконечное мгновение он смотрел на него, потом прикосновение исчезло. Уилл резко выдохнул.
— Ладно. Секунду.
Что угодно, лишь бы оказаться дальше от него… Хотя бы на метр. Хотя бы в другой комнате.
Уильям вышел из лаборатории, протянул Птахе инъектор, благодаря Небеса за то, тогда ему было достаточно поставить мысленную галочку: «я смог», создав одну-единственную сверхдлинную дозу.
— Это все? — недоверчиво прищурился тот.
— Все, — как мог, твердо ответил Уилл. — Хватит на десять-двенадцать часов.
Птаха улыбнулся, сорвал колпачок и подняв рукав, привычным движением всадил в руку иглу. Прислушался к себе, удовлетворенно кивнул и направился к дверям. На пороге гостиной обернулся и добавил:
— Сделай еще таких, слышишь?
Хлопнула дверь, щелкнула, вставая на место, задвижка.
Уилл сидел в кресле, напряженно вытянув спину, и считал минуты. Поразительно, какой контраст может быть между наружным покоем, полным сырого ветра и ритмичного постукивания сломанного окна, и тем бардаком, что творится в голове.
Три минуты, чтобы дойти до лифта и перекинуться парой слов с охранником в коридоре. С тех пор, как главный штаб мафиози переместился отсюда, народу в здании стало ощутимо меньше.
Еще четыре — чтобы миновать парковку и сесть в машину.
Выехать на улицу… две минуты. Завернуть за угол. Светофор.
Уилл накинул еще две минуты сверху и встал. Бросился в ванную, открыл кран и напился холодной воды, поплескал в лицо и выпрямился, стараясь не встречаться с собой глазами в зеркале. Торопливо переоделся, заглянул в лабораторию. Нужно было делать все очень быстро, не давая времени на раздумье, не позволяя себе скатиться в истерику. Он подхватил большую бутыль с этиловым спиртом, открутил крышечку, глотнул и закашлялся. Вытер рот, решительно взял с полочки складной нож, подошел к пожарному ящику в углу, сдернул пломбу и достал топор.
Первый детонатор был установлен у самой двери, чтобы обезвредить вошедших. Уилл присмотрелся к небольшой коробочке, вспоминая, куда уходят проводки. Что ни говори, а наблюдательности ему было не занимать, как и хорошей памяти. Лезвие вошло в пластиковую панель косо, едва не задев коробку датчика.
Теперь у него есть тридцать секунд.
Уилл вылетел в коридор, успел добежать до аварийного выхода на лестницу. Охранник сидел в самом конце, у дверей лифта, он смог только поднять глаза от телефона и удивленно приоткрыть рот для окрика, рука потянулась за оружием. Уилл резко затормозил, вспомнив расположение лаборатории.
Грохнул взрыв. Основная волна ушла наружу, через окна, но здание ощутимо тряхнуло. Охранника снесло сдвинувшейся стеной. Коридор заволокло дымом и пылью. Проморгавшись, Уильям с трудом поднялся, и, потянувшись за бутылью, с удивлением заметил черную полосу на предплечье. Ткань прожгло насквозь, по руке быстро расползались все усиливающиеся волны боли. Такие же толчки ощущались где-то со стороны шеи. Уилл провел по мокрому воротнику рубашки, пальцы окрасились багровым. У него не было времени проверять, насколько все серьезно, нужно закончить начатое и выбраться отсюда, любой ценой.
Уилл углядел темное пятно в ворохе остывающего бетона, подобрал пистолет и снял с предохранителя. Сбегая по лестнице, встретил двоих парней из конвоя, пришлось пустить оружие в ход. Небоскреб дрогнул еще раз — это сработали остальные детонаторы. Уилл порадовался, что слух не до конца восстановился после первого взрыва. Все вокруг покрывало какое-то марево, не скрывающее контуры предметов, а напротив, обостряющее их. Углы ступеней казались лезвиями ножей. С потолка хлынула вода: наконец-то сработали датчики пожарной системы. Нужно было успеть выйти, пока огонь не добрался до кабинета Бианки, где хранились дозы «волны»… Мафиозный босс не ведал, что сыворотка обладает еще одним разрушительным качеством — она отлично горит.
Где-то наверху снова ударил взрыв, со звоном посыпались стекла. Издалека донеслось кряканье пожарной сирены. Уилл пробежал по пустой галерее к подземной парковке. Там, внизу, находился еще один склад. Уилл прицелился и выстрелил в замок, распахнул двери и подбежал к дальней стене, где громоздились пластиковые контейнеры. Уильям достал из кармана швейцарский нож и всадил в щель между створок. Еще и еще одно отчаянное усилие — и крышка подалась, треснув поперек. Обожженную руку дернуло болью. Достаточно открыть пару ящиков, плеснуть спирта и поджечь…
В углу сидел человек. Уилл не заметил его поначалу, потому что глаза не сразу привыкли к темноте. Светловолосый мужчина смотрел на него молча, руки были связаны за спиной, а лицо покрывали синяки и ссадины. Уилл поставил бутылку на пол, подошел и присел.
— Ты тот, о ком он говорил… один из тех, да?
Уильям обращался больше к себе, чем к нему. Собственный голос звучал непривычно громко — левое ухо было все еще заложено. Уилл вздохнул и, потянувшись, полоснул по веревке ножом, содрал ослабевшую петлю с рук.
— Надо уходить, — бросил он через плечо. — Сейчас полыхнет.
Взглянул на ровные ряды голубых инъекторов и снова взял бутыль. Мужчина поднялся на ноги, опираясь на стену и встал, разминая руки.
— Где Янг? — прозвучал тихий вопрос.
— Это ты про Птаху? — криво ухмыльнулся Уилл. — Стараниями его и его псов через пару часов здесь разверзнется ад. А наш босс видно, надышался клея, если думает, что все получится уладить переговорами… Мне лично эта херня надоела, — он со злостью швырнул лежащий рядом кейс на пол. — Я сваливаю. И тебе советую.
Мужчина подошел к выходу, оглядел улицу.
— Где? — снова спросил он. — Надо задержать его.
— Нет, — резко обернулся Уилл. — Я и так сделал все, что мог! Лаборатории больше нет, материалы сгорели, меня второй раз они не получат!
Он стиснул пистолет обожженной рукой, не веря, что говорит это незнакомому парню из подвала. Оправдывается перед ним, или перед самим собой… И подсознательно ждал вопроса: «Так это из-за тебя все?!»
— Где Янг?
Уилл запнулся, поняв, что этого чудака совершенно не интересуют его откровения.
— Где-то на Манхэттене, — собравшись с мыслями, выдохнул Уилл, — Я слышал, на пересечении сто девятнадцатой и второй, есть частный спортзал, где встречались эти ублюдки-«избранные».
— «Избранные»? — эхом отозвался белобрысый и скривил губы в едкой усмешке. — Так он это называет… — поднял глаза и решительно сказал: — Это ведь жилой район. Я должен его остановить. У тебя есть мобильник?
— Конечно нет, — фыркнул Уилл.
— Сто девятнадцатая… — свел брови мужчина. — Я бегу туда, а ты позвони в полицию, хотя бы с автомата. Запомни: Лорейн Фокс. Она — чуть меньшее дерьмо, чем все остальные. Говори только с ней.
Он подошел, помедлив, взял из распахнутого кейса один светящийся шприц, подержал его двумя пальцами, как ядовитое насекомое, потом, что-то решив, зажал в руке и направился к выходу.
— Куда ты? — помимо воли шагнул за ним Уилл. — Подожди, идиот! Ты не сможешь ничего сделать!
Тот обернулся.
— Птаха там не один, — попытался вразумить его Уилл. — И у них куча оружия! Эй! — громче крикнул он, видя, что парень уходит, не дослушав, — Да стой ты…
Уилл оглядел инъекторы и выбрав нужный, догнал и схватил белобрысого за плечо.
— Возьми лучше этот, — он быстро взял его за руку, забрал шприц и вложил новый. — Дозы хватит на три часа.
Уилл вернулся на склад. В воздухе стоял резкий запах спирта из открытой бутыли. Он поднял ее и щедро полил кейсы и ящики, оставил узкую дорожку до дверей и щелкнул зажигалкой. На этот раз жаркий лепесток загорелся сразу.
— Хватит…
Это слово звучало в голове, само собой выходило изо рта, как шипение парового котла, доведенного до предела давления. Уилл заставил себя заткнуться — не хватало еще, чтобы приняли за психа.
Он прошел быстрым шагом пару кварталов, прежде чем осознал, что рука до сих пор стискивает пистолет, а другая напоминает одну из картинок для отсева с медицинских курсов излишне впечатлительных: сплошь гарь и засохшая кровь. Если не шевелиться, боль почти не ощущалась, только онемение. Его могли остановить в любой момент: видок был тот еще… Хотя кого теперь таким удивишь, — усмехнулся Уилл, оглядев улицу. Где-то кричали, скрипели тормоза машин, вдруг густо запахло дымом. Далекий, смешавшийся вой сирен и одиночные выстрелы гнали его по улице.
Пусть какие-то придурки пытаются спасти мир и что-то в нем менять. С него хватит. Уильям Гловер собирается переставлять ноги до тех пор, пока не окажется на другой стороне гребаной планеты.
С него. Хватит.
Уилл остановился у блестящей стены уличного телефона так резко, словно его рванули за шиворот.
«Добрый день, вы позвонили в полицейское управление Нью-Йорка. Линии перегружены, ориентировочное время ответа — двадцать три минуты…»