Цзинь Лин всегда знал, что связываться с Вэй Усянем себе дороже, а потому старался попадаться ему на глаза так редко, как только мог, если учитывать их странные родственные и учительско-ученические отношения. Ему хватало ежемесячных семейных ужинов цзяновской половины его родословной, где он имел честь лицезреть, как худший учитель столетия буквально вымаливал у его матери сладости и получал в ответ мягкое «только после того, как поешь нормальной еды, А-Сянь», и отводить этому средоточию хаоса больше времени своей жизни отчаянно не хотелось. Но так уж вышло, что в друзья он выбрал себе людей с полным отсутствием инстинкта самосохранения, поэтому Вэй Усяня в его повседневности стало слишком много.
Теперь вместо того, чтобы провести с ним всего-то урок химии и распрощаться на несколько дней до следующего занятия, Цзинь Лин был вынужден каждый вечер тащиться в логово нечисти, которое по какому-то недоразумению называлось клубной комнатой, и выслушивать очередные идиотские истории в исполнении «драгоценного» названного дядюшки. И пока А-Цин и Цзинъи с открытыми ртами внимали всей чуши, что вылетала изо рта Вэй Усяня, Вэнь Юань, как всякий ответственный человек, искал в интернете часть рассказов и хмурился, когда ожидаемо натыкался на первоисточник «вот прям совсем настоящей и основанной на реальных событиях» истории. Оуян Цзычжэнь же осторожно косился в сторону подозрительного хлама, который занимал все шкафы, составленные у стены кабинета, и явно желал сбежать куда подальше с продавленного кресла, издававшего душераздирающий скрип при малейшем движении.
Вся мебель, заполонившая некогда пустой класс, явно взялась из какой-нибудь помойки: шесть разномастных кресел, составленных перед массивным журнальным столиком, выглядели так, будто прямо на них кто-то не единожды умер, а стащенные откуда-то парты были густо изрисованы какими-то несмываемыми закорючками и неприличными рисунками. У Цзинь Лина дёргалась бровь от обилия какого-то странного мусора, который занял все свободные поверхности в первую же неделю после основания клуба, сведя все усилия по генеральной уборке в глубокий минус. Сидеть на собственном кресле ему не позволяло чувство брезгливости, поэтому он всегда усаживался на подлокотник и сверлил Вэй Усяня немигающим взглядом, надеясь, что тот подавится, испустит дух, и все они будут избавлены от необходимости слушать его бессмысленный трёп. Но тому было не привыкать к убивающим взорам, так что демонстрация очередной сомнительной штуки вроде спиритической доски или карты с нанесёнными по её краям кровавыми символами не прерывалась до тех пор, пока не подходило к концу время, выделенное на клубные занятия.
— Как же я вас пущу к потусторонним сущностям без малейшей подготовки? — насмешливо тянул он в ответ на просьбу А-Цин призвать какого-нибудь демона. — Сначала теория, детки, а потом уже практика.
Ну, хоть в этом он был действительно ответственен и строго следил за тем, чтобы никто не трогал незнакомый хлам. И каждый вечер читал свои бесконечные лекции, объясняя им, что делает очередная подозрительная вещица и почему на некоторые из них не стоит даже дышать.
— Вот эта милая леди, — Вэй Усянь любовно погладил по голове фарфоровую куклу с самым жутким на свете треснувшим лицом, — была изъята из дома, чьих жителей не единожды обнаруживали задушенными на седьмой день после заселения. Не разобравшись толком с причинами странного происшествия, новые владельцы предпочли снести целый дом — какое расточительство! — и всё-таки ошиблись, сохранив эту чудную куклу. На следующий день их обнаружили не только задушенными, но и подвешенными к потолку в собственной квартире: миледи хорошенько отомстила за своё любимое жилище.
Цзинь Лин покосился на длинные чёрные волосы куклы, которые выглядели так, словно игрушку старательно вычёсывали каждое утро, а не достали из пыльной коробки пару минут назад. Кукла ответила ему застывшим на фарфоровом личике оскалом.
— И вы притащили её сюда? — ужаснулся Лань Цзинъи, но всё же с любопытством подался вперёд.
— О, не стоит переживать, мы с Л… Кхм, в общем, это был наш первый бой с настоящим злобным духом, и мы его вполне успешно завершили, — Вэй Усянь ловко подбросил куклу в руке и на мгновение отвёл взгляд, будто чего-то смутившись. — Подпалили половину проклятой квартиры, да и Чэн-Чэну после этого пришлось сменить стрижку, но всё закончилось благополучно. Так что эта миледи у нас осталась в качестве трофея.
— Хочешь сказать, дядя Цзян участвовал в этом твоём мракобесии? — скептически фыркнул Цзинь Лин, скрестив руки на груди.
Дядя Цзян ненавидел всё то, что было хоть немного связано с паранормальным, и даже если случайно натыкался на такое телешоу, с ругательствами переключал канал или вовсе выключал телевизор. Ну, и ещё он был, пожалуй, одним из самых скептически настроенных людей из всех, кого мог припомнить Цзинь Лин, и не раз повторял: не стоит верить во что-либо, пока не увидел это своими глазами. И чтобы такой человек состоял в крайне подозрительном клубе паранормальщины прошлого поколения? Да не могло такого быть!
Вэй Усянь только расплылся в этой своей дурацкой ухмылочке и одёрнул столетнюю толстовку с давно вытершимся рисунком на груди.
— Напомни мне как-нибудь принести сюда старые альбомы, — протянул он и торжественно водрузил некогда проклятую куклу на почётное место на журнальном столике. — И раз уж мы с вами заговорили о злых духах и проклятьях, давайте обсудим план действий на тот случай, если вас занесло в подозрительное заброшенное здание после заката, а всё, что у вас имеется при себе, это ополовиненная бутылка воды, фантики из-под конфет в кармане вашего приятеля и фонарик.
И вот на подобные истории, явно подсмотренные на каких-то стрёмных и подозрительных форумах, где занимались словоизлияниями впечатлительные подростки с разгулявшимся воображением, Цзинь Лин вынужден был тратить своё драгоценное время. С другой стороны, это было лучше, чем убиваться на тренировках, а потом ползти домой уставшим, злым на весь мир и с невыполненной домашкой.
Неоспоримый плюс во всей затее с клубом имелся один, зато весьма и весьма внушительный: присутствие аж двоих людей с хорошими мозгами, у которых можно было что-то спросить или списать. А заниматься наглым копированием записей Вэнь Юаня или впечатляюще аккуратных схем Оуяна Цзычжэня было куда удобнее в клубной комнате с очередной дурацкой страшилкой на фоне, чем в классе за пять минут до звонка. Цзинь Лин вовсе не считал себя глупым, но гораздо быстрее было делать домашнюю работу сообща, чем корпеть над одним и тем же заданием часами, не понимая, в каком месте что пошло не так.
Одним вечером, впрочем, их привычный распорядок изменился: Вэй Усянь, выглядевший так, словно о сне он слышал только в глубоком младенчестве, а расчёску ритуально сжёг ещё в прошлой жизни, обзевал своих подопечных, растёкся в своём громадном кресле и заявил:
— Возрадуйтесь, падаваны, у вас сегодня будет практическое занятие.
А-Цин, чахнущая над очередной своей неудачей в какой-то девчачьей игре, аж на месте подпрыгнула от возбуждения и едва не перевернула парту, на которой гордо восседала. Лань Цзинъи, на той же самой парте пытавшийся закончить своё трижды просроченное эссе по классической литературе, неловко дёрнулся, случайно перечеркнул практически исписанный лист и отчаянно застонал, упав лбом на столешницу. Оуян Цзычжэнь покосился на него с сочувствием, а Цзинь Лин не стал скрывать своей торжествующей ухмылки: теперь этому ходячему бедствию придётся выдирать лист из тетради и переписывать всё с самого начала, и наблюдать за его четвёртой попыткой не накосячить наверняка будет сплошным удовольствием.
— Мы будем кого-то призывать? Пойдём на заброшку? Давайте в ту больницу, которая стала заброшенной после пожара! — восторженно затараторила Сяо Цин, буквально подлетая к Вэй Усяню.
— В больнице нет ничего интересного, — широко зевнул тот, лениво качнув ступнёй в полусползшем с неё кислотно-зелёном кроссовке. — Единственные несчастные души, которые завывают там ночами, это голодные до излияний души местных бродяг, и поверьте, пахнет от них ещё хуже, чем от тех самых демонов, которые проживают в пространстве с вечными наказаниями.
Вэнь Юань слегка нахмурился, но не стал уточнять, когда учитель Вэй свёл знакомство и с первыми, и со вторыми. Одной из первых лекций как раз оказалась та, где объяснялось, что из-за возросшего влияния человека на природу некоторые потусторонние сущности могли находиться в местах, безнадёжно далёких от привычных. Так, например, в поросшем тиной водоёме в соседнем парке обитал славянский водяной, чьё родное болото высушили, и он, вынужденный искать новый дом, оказался аж через тысячи километров от прежнего места обитания, а на любимом пляже Цзинь Лина иногда появлялись проголодавшиеся сирены. С Вэй Усяня вполне сталось бы встретиться с демонами из западной мифологии исключительно благодаря особенным отношениям с удачей, а вот то, что почти сорокалетний мужчина до сих пор лазил по местам со своеобразной репутацией, вызывало вполне закономерные сомнения в его адекватности.
Впрочем, где Вэй Усянь и где адекватность? Цзинь Лин давно не помещал эти два понятия в одно предложение, и странно, что Вэнь Юань всё ещё питал иллюзии относительно нормальности этого человека хоть в чём-то.
— Ночью на кладбище я больше не пойду, — отозвался вдруг Оуян Цзычжэнь. И добавил под ехидно-недоумённым взглядом А-Цин: — Родители…
— Да-да, конечно, хороший мальчик не хочет расстраивать своих предков, — фыркнула та, отмахнувшись от ненужных оправданий. — Так что там за практика?
Вэй Усянь, наблюдавший за ними с усталым весельем, рассеянно почесал пробившуюся на нижней челюсти щетину.
— Навестите одну мою знакомую, — ответил он, тут же проказливо ухмыльнувшись. — К слову, она ведьма. Самая настоящая.
Глаза Сяо Цин вспыхнули — причём едва ли не в буквальном смысле. Цзинь Лин на всякий случай сдвинулся вместе со стулом ближе к парте, чтобы кое-чей нездоровый энтузиазм не подпалил ему брови.
— Она накладывает жуткие проклятья, насылает болезни и порчи? — выдохнула А-Цин с плохо скрытой дрожью.
— О, она вполне на это способна, — важно покивал ужаснейший дядя во вселенной, как будто описывал собственные заслуги.
— Зелья со всеми этими отвратительными ингредиентами?
— Да-да! Они ещё так пахнут, что может поплохеть, а уж вкус!..
— Кровавые ритуалы? В полнолуние? Черепа, летучие мыши, пауки, банки со всякой мерзостью?
— Безусловно, да. Ну, по крайней мере, в молодости она меня точно волшебной метлой гоняла — жгло от неё так, что я сидеть потом неделю не мог!
А-Цин самым натуральным образом запищала, как чересчур преданная фанатка, получившая билет на личную встречу со своим кумиром. Даже Цзычжэнь, обычно стойкий к её выходкам, глянул на неё с испугом — или это он так отреагировал на упоминание ритуалов, полнолуния и летучих мышей? Со всем, что касалось вампирской тематики хоть немного, у него по какой-то причине сложились не самые лучшие отношения, но дразнить его за это было слишком совестно, да и реагировал он совсем скучно. В отличие от Цзинъи, который очень смешно вопил, когда речь заходила о призраках.
Интересно, а эта загадочная ведьма имела когда-нибудь дело с привидениями?
— Зачем нам к ней идти? — спросил Вэнь Юань, окончательно отвлекаясь от домашней работы по современной истории.
Цзинь Лин будто бы ненароком придвинулся ближе к нему и покосился на столбики аккуратных иероглифов, сверяя ответы на контрольные вопросы. Что ж, по крайней мере, большая часть написанного совпадала, и это не могло не радовать.
— Я случайно сломал ловушку для духов, — пусть голос Вэй Усяня не слышался хоть сколько-нибудь виноватым, на его лице мелькнуло нечто сродни испугу. — Не хочу покидать этот мир раньше запланированного, поэтому будет лучше, если вы отнесёте эту штуку к ней.
Лань Цзинъи с прищуром уставился на развалившегося в кресле «ответственного взрослого».
— То есть, ты посылаешь нас в логово злой ведьмы, чтобы она прибила нас вместо тебя за то, что ты испортил какую-то её вещь? — он даже на месте привстал от возмущения. — И не стыдно тебе так обращаться со своими учениками?
Цзинь Лин в кои-то веки был с ним полностью солидарен, но показывать это не спешил, а то ходячее бедствие помладше ещё обрадуется поддержке и будет лучиться раздражающим самодовольством.
— Цзинъи, — мягко укорил его Вэнь Юань, — помни об уважении к старшим.
Капитан Справедливость обиженно надул губы, но сверлить пристальным взглядом Вэй Усяня не прекратил. Того, впрочем, не впечатлили ни прозвучавшая фамильярность, ни угрожающие взоры, так что единственным ответом оказался очередной широкий зевок.
— Не нужно драматизировать, она вас даже пальцем не тронет, тем более, у неё особое отношение к милым детёнышам. К тому же, знакомство с самой настоящей ведьмой — это отличный опыт, да ещё и достаточно безопасный, чтобы вы смогли пережить его в одиночку. Или вы боитесь, что вас превратят в лягушек? — на последнем предложении он даже ухмыльнулся, явно подначивая впечатлительную часть их компании.
Цзинъи от возмущения аж вдохом подавился, а Цзычжэнь недовольно поджал губы: вестись на такую детскую и очевидную манипуляцию они считали ниже своего достоинства и, похоже, подобное отношение их по-настоящему задело. Но разгореться дальнейшему спору не дала Сяо Цин, оперативно подхватившая чувствительных особ под руки и потянувшая их к выходу из класса. Вэнь Юань с обречённым вздохом отложил незавершённую домашнюю работу в сторону, убрал школьные принадлежности в сумку и только после этого подошёл к практически заснувшему учителю.
— По какому адресу нужно идти? И где сломанная вещь?
Вэй Усянь с радостью впихнул ему в руки подозрительный чёрный пакет, записал адрес на первой попавшейся бумажке и отпустил их на все четыре стороны. Цзинь Лин, последним покидавший клубную комнату, бросил на «обожаемого» дядюшку пристальный взгляд, на что он сладко улыбнулся и помахал рукой, закидывая свои тощие ноги на соседнее кресло.
Кем бы ни являлась ведьма по имени Вэнь Цин, в желании прибить этого почти сорокалетнего подростка Цзинь Лин был с ней полностью согласен.
Идти нужно было не слишком далеко: Оуян Цзычжэнь, первым сообразивший включить навигатор, сообщил, что их цель находится буквально в паре кварталов от школы.
— В одном здании с ветеринаркой, — приподняла брови Сяо Цин и мерзко усмехнулась. — Кажется, я знаю, откуда берётся материал для жертвоприношений.
— А-Цин!.. — Цзычжэнь возмущённо хватанул ртом воздух, но тут же сдулся под насмешливым взглядом невыносимой девчонки.
Вэнь Юань же задумчиво смотрел на написанное на огрызке тетрадного листа имя. Цзинь Лин ради интереса сравнил иероглифы фамилий, но они оказались разными: кем бы ни являлась эта ведьма, родственницей его другу она точно не приходилась.
— Что-то не так? — влез вдруг Цзинъи, почти навалившись плечом на Вэнь Юаня.
Тот едва заметно вздрогнул и слабо улыбнулся, аккуратно сложив бумажку пополам и убрав её в карман брюк.
— Ничего такого, просто… Показалось, будто этот иероглиф был в моих старых документах. Но я не уверен.
Лань Цзинъи тут же перестал кривляться, и его лицо сделалось непривычно серьёзным и даже немного печальным. По какой-то причине он всегда так реагировал, когда Вэнь Юань затрагивал тему своего прошлого, но Цзинь Лин никогда не спрашивал, почему. Всё, что он знал, так это то, что они оба были сиротами с рождения, и по какой-то причине над ними обоими взяла опеку немолодая семья из этого города. Он сам был среди тех детей, которые дразнили их за отсутствие родителей, и ни о чём он не жалел в своей жизни больше, чем о своём поведении в первом классе средней школы. Впрочем, долго в прежней компании избалованных детишек Цзинь Лин не протянул всё равно, а спустя несколько особо жарких драк с Цзинъи каким-то невероятным образом умудрился подружиться с названными братьями и оставшейся частью квартета аутсайдеров, который быстро стал квинтетом.
И вот сейчас всё пережитое вместе, включая пресловутое ночное кладбище с живым скелетом, привело их к совершенно обычной на вид многоэтажке, где, если верить указаниям Вэй Усяня, обитала самая настоящая ведьма.
— Эм… Шестьдесят седьмая квартира, — чуть смущённо произнёс Вэнь Юань, когда на него устремилось сразу три нетерпеливых взгляда. Даже Лань Цзинъи, до того не проявлявший особого энтузиазма, загорелся возбуждённым настроением Сяо Цин.
— Какое-то немагическое число, — фыркнул Цзинь Лин.
— Если тебе что-то не нравится, то можешь остаться здесь, — А-Цин широким жестом обвела чистый ухоженный дворик между домами.
— И пропустить то, как ты нарываешься на Силенцио? Ни за что.
— Я, быть может, пока не ведьма, но чья-то милая мордашка явно просит Ступефая.
Оуян Цзычжэнь, не став дожидаться окончания выяснения отношений, набрал номер квартиры на домофоне, чем заслужил полный немой благодарности взгляд Вэнь Юаня.
— Полагаю, будет лучше всего, если вы оба подождёте нас здесь, — с улыбкой произнёс он, когда раздались раздражающе громкие механические гудки.
Сяо Цин тут же перестала выразительно потирать кулак и выпрямилась, сделав самый невинный вид. Цзинь Лин только глаза закатил: изображала из себя пай-девочку она из рук вон плохо, но если он обмолвится хоть словом, то с Вэнь Юаня и впрямь станется оставить его на улице. А он не для того тащился сюда, чтобы наблюдать за тем, как какой-то молодой человек с удивительно длинными волосами подкармливает бродячих кошек.
Ответа пришлось ждать долго, но, в конце концов, из динамика донёсся раздражённый женский голос, безбожно искажённый помехами:
— Кто? — прозвучало так, будто хозяйка квартиры готова была убить любого, кто ей ответит.
Подростки неуверенно переглянулись, и вперёд выступил Вэнь Юань, как самый смелый и ответственный среди них. Ну, и ещё тот человек, у которого в руках находился подозрительный чёрный пакет со сломанной ловушкой духов, чем бы она ни являлась.
— Мы от учителя Вэя, — сказал он тем своим тоном хорошего старосты, которым разговаривает со старшими. Видимо, сам факт того, что они выполняли поручение Вэй Усяня, невольно настроил его на давно выработанную схему поведения.
Спустя мгновение по ту сторону домофона послышался тяжёлый вздох, и Цзинь Лин готов был поспорить, что вживую он имел ровно столько же усталой обречённости, сколько вкладывали в него все, кто имел честь быть знакомым с его названным дядей. Это тут же заставило его проникнуться к незнакомой женщине толикой симпатии: все, кто мог выдержать в своей жизни присутствие Вэй Усяня, заслуживали как минимум уважения, как максимум — медали. Ну, или моральной компенсации точно.
— Восьмой этаж, — буркнул динамик, и раздался писк открываемой двери.
Что ж, по крайней мере, их впустили в подъезд без лишних вопросов и уточнений, что могло означать одно из двух: либо Вэй Усянь всё-таки предупредил свою знакомую о грядущем визите своих учеников, либо подобные ситуации происходили довольно часто, и Вэнь Цин давно перестала удивляться очередным посыльным. Что-то подсказывало Цзинь Лину, что второй вариант более вероятен.
Обычная внешне многоэтажка внутри оказалась тоже без лишних изысков, только пространства здесь было побольше, чем в старых домах. Грузовой лифт ждать было слишком долго, поэтому весь квинтет не без труда вместился в крохотный пассажирский. Цзинь Лин оказался чуть ли не вдавлен боком Лань Цзинъи в зеркало, но стоически вытерпел вопиющее нарушение личного пространства: лифт и без того чудом не пищал от перегрузки, так что двигаться в нём лишний раз не слишком хотелось.
Когда кабина, угрожающе дёрнувшись, остановилась на нужном этаже, дыхание перехватило не только у А-Цин. Цзычжэнь нервно покосился на медленно разъезжающиеся металлические двери и начал выглядеть так, будто уже жалел о том, что не остался на улице, а Цзинъи чуть поморщился, потерев пальцами висок, словно у него резко разболелась голова. Вообще-то так стоило реагировать Цзинь Лину, а не этому ходячему бедствию, ну да ладно.
Они дружно выбрались из лифта и остановились у самой обычной чёрной двери с нужным номером. Едва ли не пританцовывающая от нетерпения Сяо Цин потянулась к звонку, но дверь внезапно открылась раньше, едва не стукнув её по носу.
На пороге стояла женщина лет тридцати, выглядящая так же, как и любая женщина её возраста. Никаких черепов, ярких макияжей, татуировок и кричащей одежды, наоборот, её облик невольно навевал ассоциации со школой или больницей: тяжёлый, пронзительный взгляд и сурово поджатые губы могли принадлежать либо строгой преподавательнице, либо медработнице. Аккуратная домашняя одежда нейтральных тонов даже близко не пересекалась с чем-то ведьминским, да и в части прихожей, открытой взору, тоже не имелось ничего странного.
А-Цин, подметившая всё это чуть ли не быстрее, чем Цзинь Лин, начала выглядеть разочарованной.
— Он решил, будто спрятать один труп мне будет легче, и отправил на растерзание целую толпу детишек? — хмыкнула Вэнь Цин, бросив оценивающий взгляд на каждого из невольно вытянувшихся по струнке подростков. Когда её внимания оказался удостоен Вэнь Юань, что-то странное мелькнуло в выражении по-хищному красивого лица, но тут же пропало.
— А вы собирались кого-то убить? — осторожно поинтересовался Оуян Цзычжэнь, будто бы невзначай выходя вперёд и становясь рядом с Сяо Цин.
Женщина только громко фыркнула и открыла дверь шире в недвусмысленном приглашении.
— Не бойтесь, в моей диете отсутствует кровь девственников. Но если попытаетесь что-нибудь выкинуть, не обессудьте, — в ленивой и будто бы шуточной интонации прозвучала совсем не шуточная угроза.
Цзинь Лин только вздохнул, мысленно посетовав на то, что чем больше он общается с Вэй Усянем, тем всё чаще влипает в дурацкие ситуации и сводит сомнительные знакомства, но решил не говорить ничего вслух.
Квартира ведьмы тоже оказалась довольно обычной и просторной, правда, мягкостью оттенков она совсем не вязалась с холодной неприступностью своей хозяйки. Никаких летучих мышей, подозрительных предметов и странных вещей в окружении не виднелось, только тёплая бежево-коричневая гамма интерьера и огромное, поражающее воображение количество комнатных растений.
Пока Цзинь Лин осматривался, пользуясь тем, что на него никто не обращает внимания, Вэнь Юань передал чёрный пакет по назначению. Вэнь Цин негромко хмыкнула и залезла внутрь, доставая наружу странную металлическую штуку, чью изначальную форму никак нельзя было понять, и сейчас она напоминала невнятный оплавленный ком.
— Значит, решил поймать пару голодных призраков, чтобы показать их детишкам? Ну-ну, — прищёлкнула языком ведьма, без особого интереса осматривая неприглядную вещицу.
— Эм-м, извините, а не опасно прикасаться к этой вещи голыми руками? — осторожно поинтересовался Вэнь Юань.
Вэнь Цин глянула на него с явно различимой насмешкой.
— Было бы опасно, оставь на ней след то существо, которое ваш на удивление живучий учитель пытался поймать. Но он в кои-то веки научился правильно чистить ритуальные предметы, так что в этой кучке металла нет ничего особенного, — она с поскучневшим лицом бросила сломанную ловушку обратно в пакет и пристроила его неподалёку от входной двери. — Полагаю, Вэй Усянь отправил вас сюда, чтобы я показала вам пару фокусов?
У заметно помрачневшей Сяо Цин тут же вспыхнули глаза.
— А вы можете? — она даже вперёд подалась, забыв о том, что даже не сняла уличную обувь.
— Почему нет? — пожала плечами ведьма, развернувшись в сторону одной из закрытых дверей. — Раздевайтесь и идите за мной, мне как раз понадобится парочка подопытных.
Вэнь Юань и Оуян Цзычжэнь обменялись обеспокоенными взглядами, Лань Цзинъи как выглядел слегка оглушённым, так и не отреагировал толком на слова ведьмы, зато Сяо Цин стянула с себя уличную одежду и обувь настолько быстро, будто внезапно обрела способность к мгновенному переодеванию. Цзинь Лин только глаза закатил на такой энтузиазм: ему самому хотелось побыстрее разделаться с домашкой, а не тратить время на всякие сомнительные вещи.
Но как бы он ни пытался убедить себя в том, что Вэй Усянь отправил их к шарлатанке из числа тех, кто в стеклянных шарах находил чуть ли не судьбы вселенной, по его шее всё равно поползли мурашки, когда они подошли к приоткрытой двери в соседнюю комнату.
Несмотря на всю обыкновенность обстановки, всё равно ощущалось в ней нечто едва уловимое, зудящее отголосками тревожности на самой периферии сознания. Вроде бы, ничего особенного, а покинуть этот дом хотелось всё сильнее с каждой прошедшей минутой.
Комната оказалась рабочим кабинетом, что, если подумать, было довольно логично. Вдоль противоположной от входа стены тянулся один большой шкаф, чьи полки местами были открыты, но по большей части скрывались за деревянными и стеклянными панелями. Каждая ячейка была подписана, а предметы на ней стояли в строгом порядке — ничего общего с хаосом клубной комнаты, ставшей вотчиной Вэй Усяня. Длинный лабораторный стол, оборудованный весьма внушительной на вид горелкой, содержался в исключительной чистоте, и каждый из множества приборов и инструментов если не блестел новизной, то выглядел так, как могут выглядеть только вещи, о которых очень хорошо заботятся.
Другими словами, помещение больше напоминало рабочую зону не ведьмы, но сумасшедшей учёной, однако, если подумать, одно от другого мало чем отличалось. Сяо Цин оглядывалась с таким видом, будто попала на закрытый концерт любимой группы, Оуян Цзычжэнь с интересом косился на едва слышно гудящий сухожаровой шкаф, внимание Вэнь Юаня буквально прикипело к стене, полностью завешанной картами ночного неба, а Лань Цзинъи с толикой страха уставился на лабораторный стол. Цзинь Лин же внезапно для себя заинтересовался огромнейшей коллекцией различных минералов, занявшей добрую четверть всего бесконечного шкафа, но предпочёл сделать вид, будто его ничего не взволновало. Подумаешь, коллекция, за какую он в детстве мог бы душу продать, ничего особенного. А вот не менее внушительное собрание различных ножей, включая даже каменные, заслуживало куда больше опасений.
Вэнь Цин выглядела позабавленной их реакцией, но на удивление терпеливо дождалась, пока они вдоволь насмотрятся на неожиданное богатство и сосредоточат внимание на хозяйке всего этого добра.
— Всё это, — выдохнула А-Цин, чуть ли не прилепившись к стеклу, за которым виднелась жуткого вида маска, — магические предметы?
— При желании даже огрызок карандаша может стать магическим предметом, — хмыкнула ведьма, дёрнув уголками губ в ответ на такое откровенное восхищение. — По-настоящему опасных вещиц я у себя не держу, но советую не смотреть на эту маску дольше десяти секунд: эффект будет похож на крайнюю степень опьянения, а вам, насколько я понимаю, желательно вернуться домой в адекватном состоянии.
Сяо Цин рассеянно кивнула, но взгляд от явно демонической морды не отвела. Цзычжэнь, поняв, что тащить одурманенную подругу до дома, вероятнее всего, придётся именно ему, осторожно постучал её по плечу и отвлёк от созерцания странного артефакта.
— Вы говорили, что вам нужны… М-м, добровольцы для чего-то? — осторожно напомнил Вэнь Юань.
— Да, — Вэнь Цин кивнула, оперевшись бедром о лабораторный стол. — Испытываю новый артефакт для определения остаточной негативной энергии, так что мне не помешает немного разбавить выборку. Не хватает средних звеньев между моим братом и Вэй Усянем, чтобы понять, насколько эффективно он работает.
— Негативная энергия — это типа как проклятья? — немедленно заинтересовалась Сяо Цин, обычно испытывающая крайнюю скуку при всём, что хоть немного напоминало о науке и экспериментах.
Ведьма бросила на неё снисходительный взгляд.
— Проклятья — это проклятья, а негативная энергия — то, что мы накапливаем незаметно для себя, а потом наш организм перестаёт нормально работать. Отдых не приводит к улучшению самочувствия, сон становится беспокойным, теряется концентрация внимания и так далее.
— И что тут магического? — тут же надулась А-Цин. — Оно же у всех бывает и проходит само по себе.
— А магия вообще довольно обычная вещь, — пожала плечами Вэнь Цин. — Это всего лишь инструмент, с помощью которого можно взаимодействовать с миром, пусть и несколько иным способом, чем общепринятый. То, что имеют обыкновение называть потусторонним и паранормальным, тоже является частью действительности, с которой сталкиваются все, но на которую мало кто смотрит осознанно, а многие и вовсе предпочитают замеченное забыть, поскольку их психика не способна адекватно воспринимать эту грань мира. Но я здесь, впрочем, не для того, чтобы читать вам лекции: учитель у вас Вэй Усянь, вот пусть он и занимается вашим просвещением. Вам же советую как можно раньше уяснить, что если нечто непонятное или некто неизвестный кажется вам стереотипно магическим, то лучше держаться от этого подальше. Ну, что, достаточно разочарованы?
Выразительный взгляд, конечно же, достался Сяо Цин, у которой сделалось такое лицо, будто перед её носом помахали свежими булочками, а потом бросили их в грязь. Цзинь Лин и сам едва сдержал смешок, настолько смешно это выглядело. Эта женщина нравилась ему всё больше и больше, и становилось непонятно, за какое преступление, совершённое в прошлой жизни, в этой ей досталось знакомство с Вэй Усянем, да ещё и достаточно тесное, чтобы он мог отправить к ней ватагу учеников без каких-либо проблем. Хотя… Это же Вэй Усянь, он никогда не спрашивает заранее, а сваливается на голову, как снег посреди июля, так что Вэнь Цин наверняка привыкла к подобным фокусам в его исполнении.
А-Цин, тем временем, так просто мириться с крушением своих фантазий не стала и перешла в наступление.
— Магия не может быть скучной, это же… Это же магия! — она взмахнула руками, будто пытаясь показать нечто огромное и бесформенное. — То, что может изменить целый мир! Это бескрайние возможности, которые не доступны простым людям! А то, что пытаетесь сказать вы, больше похоже на какие-то психологические штучки или фигню о чакрах.
Вэнь Цин насмешливо приподняла брови, будто услышала нечто смешное и любопытное одновременно; казалось, такое открытое недоверие её нисколько не задело.
— А-Цин, — тихо сказал Цзычжэнь, осторожно потянув подругу за рукав, но та только раздражённо вырвала руку и шагнула вперёд.
— Мы видели настоящих живых скелетов, — припечатала она, будто бросая вызов не только ведьме, но и всем вокруг. — А вы пытаетесь нам впарить, будто это ничем не отличается от чёртовой мигрени!
Вэнь Цин прищурилась, и её губы изогнулись в ядовитой ухмылке. Цзинь Лин мгновенно вспомнил о коллекции ножей и о том, что они находятся в квартире незнакомой женщины. Даже если Вэй Усянь просто поиздевался над ними и соврал насчёт её ведьминства, она всё ещё могла быть опасной, как любой другой человек, а Сяо Цин буквально выводила её на скандал. Это могло плохо закончиться.
— Послушайте… — шагнул вперёд Вэнь Юань.
Но что бы он ни хотел сказать, ему не дали даже шанса как-то сгладить ситуацию.
— Вы увидели хранителя призрачного кладбища, поздравляю, — пренебрежительно бросила Вэнь Цин, жестом заставив всех замолчать. — Полагаю, Вэй Усянь устроил вам чудесное представление с пляшущими скелетами, но попади вы туда без его защиты, то сами присоединились бы к этому карнавалу. В лучшем случае. В худшем — о вас бы не вспомнили даже родители. Со всем паранормальным, что не скрывается от невооружённого взгляда, а пытается привлечь внимание, шутки очень, очень плохи. Или Вэй Усянь рассказал вам недостаточно страшилок, чтобы зерно этой светлой мысли посеялось в вашей голове?
Сяо Цин нахмурилась, однако ей не дали ничего сказать: ведьма одним взглядом вынудила её закрыть рот, что до сих пор не удавалось ни одному учителю.
— Но эти скелеты — диковинка для вас, — продолжила Вэнь Цин, будто её никто не пытался прервать. — Вы — вчерашнее большинство, никогда не обращавшее внимание на то, что не доступно вашему пониманию. Вы — часть «нормальности», у которой любая инаковость либо гиперболизируется, либо стирается. Я понимаю ваш восторг, ощущение новизны, избранности, но чем раньше вы поймёте, что всё увиденное вами всегда было частью того же мира, где вы жили с самого рождения, тем будет лучше для вас. То, что вы испытываете, те шаблоны и стереотипы о паранормальном, что вбили в вас красивые картинки, кино, книги и всё прочее, ослепляют вас куда сильнее, чем полное незнание и неосознание. Таких слепцов очень любят сжирать, потому что они сами буквально идут в руки, и именно поэтому я не одобряю то, что Вэй Усянь решил провести вас по пути собственных ошибок и заставить взглянуть на другие грани действительности в таком впечатлительном возрасте.
— Это называется эйджизм, — всё-таки вставила А-Цин.
— Это называется своевременность, — хозяйка квартиры даже бровью не повела. — Чтобы не пришлось разбивать иллюзии, что, к слову, всегда крайне болезненно, нужно либо родиться с полностью открытыми глазами, либо прийти к такому восприятию мира осознанно и постепенно, полагаясь на собственные ощущения и адекватного наставника. И вот когда вы дойдёте до осознанности, то поймёте, что говорящие лисы, обкрадывающие огород вашего двоюродного дядюшки, ничем не отличаются от мигрени в глобальном смысле. А пока принесите пользу мне и мирозданию, и давайте уже покончим с этим бесполезным разговором.
— Почему это бесполезным? — в этот момент Сяо Цин потянулся заткнуть даже Цзинь Лин.
— Потому что вбивать умные мысли в неподготовленные умы — самое бесполезное и неблагодарное занятие на свете, — спокойно ответили ей.
— Из вас отвратительная учительница.
— О, благодарю. Так что, кто хочет первым подвергнуться ужасной пытке моим новым изобретением?
Желающих, разумеется, не нашлось, так что Цзинь Лин вышел вперёд первым, надеясь побыстрее закончить с подозрительным делом и уйти отсюда. Вэнь Цин одобрительно хмыкнула, смерив его внимательным взглядом, и подошла к бесконечному шкафу, вытаскивая на свет нечто странное, напоминающее едва начатый венок, состоящий из переплетённых проволочек и нанизанных на них камней. Неизвестно, как именно должна была работать эта штука, но шарлатанством определённо запахло сильнее. Или огромным надувательством, чего тоже не следовало исключать.
Ведьма, нисколько не смущённая явным скепсисом своего подопытного номер один, с крайне сосредоточенным видом поднесла странную магическую вещь сначала к макушке Цзинь Лина, затем к груди, животу и, издав задумчивый звук, провела ею вдоль рук и бёдер, не касаясь их.
— На удивление неплохо, — вынесла вердикт она, щёлкнув ногтем по двум-трём прозрачно-жёлтым камням в «венке». — Хвалю, что не копишь в себе всякую дрянь слишком долго, но эти взрывы рано или поздно тебе навредят. Советую медитации и включение головы тогда, когда хочется что-нибудь уничтожить. Следующий?
Цзинь Лин пожал плечами и отошёл в сторону: ничего особенного он про себя не услышал, такое мог сказать любой человек, более-менее разбирающийся в психологии. Не то чтобы он ожидал чего-то невероятного, но разочарованием кольнуло всё равно. Ничего не светилось, не вибрировало, не…
Заметив краем глаза, как один из камней буквально посерел, едва оказавшись у головы Вэнь Юаня, Цзинь Лин чуть не прикусил себе язык. Что за?..
— Дай-ка угадаю, ты у нас отличник, староста, активист и на все руки мастер? — хмыкнула Вэнь Цин почти весело. — Это хорошо, что у тебя есть друзья, просто позволяй себе иногда думать поменьше и попробуй что-нибудь творческое. Вон тот твой друг, — кивок достался мгновенно смутившемуся Оуян Цзычжэню, — выглядит как сочинитель, так что можешь поучиться у него.
Вэнь Юань удивлённым не выглядел, только вежливо улыбнулся и поблагодарил ведьму. Сейчас, когда они стояли так близко, показалось вдруг, что было в них нечто неуловимо похожее, но это ощущение попало тут же, стоило подростку улыбнуться. Цзинь Лин нахмурился, попытавшись разобраться в том, что именно ему привиделось, и едва не пропустил ещё одно почти незаметное чудо: Вэнь Цин медленно провела рукой над своим «венком», и все потемневшие камни буквально на глазах стали возвращать былую прозрачность и насыщенность. Такой же жест она делала и после первого эксперимента, но тогда не было заметно никаких изменений; нынешний контраст не поражал воображение, но всё же немного восхищал.
Следующей втиснулась Сяо Цин, глядящая на ведьму с решительным вызовом. Та повторила с ней ровно ту же последовательность движений, что с Цзинь Лином и Вэнь Юанем, но камни не среагировали. Зато Вэнь Цин едва заметно поморщилась, когда дошла до живота, а затем и вовсе отложила артефакт на стол, встряхнув ладонями так, словно держала что-то горячее.
— В ментальном плане всё более чем отлично, но твоя физика — что-то кошмарное, — покачала головой женщина. — Давно игнорируешь приёмы?
Это заявление удивило всех: чтобы у Сяо Цин имелись какие-то проблемы со здоровьем? Да она же живучая, как таракан! Однако та внезапно ощетинилась, а не выдала пару-тройку метких пассажей о шарлатанстве.
— А вам какое дело? — А-Цин даже кулаки сжала, как будто готова была наброситься на ведьму с кулаками.
Вэнь Цин пожала плечами, разворачиваясь к лабораторному столу и опуская свой артефакт в раковину; спустя пару мгновений раздался шелест текущей воды.
— Ты права, мне нет никакого дела до тебя и того, каким именно образом ты распоряжаешься своим телом, — отозвалась она с нарочитой ленцой, тщательно промывая «венок». — Но тебе было бы гораздо комфортнее жить, соблюдая рекомендации врачей.
— Будто они что-то понимают, — фыркнула Сяо Цин, но уже намного спокойнее. — Получается, у этой штуки камни реагируют на беды с башкой, а металл — на беды с телом?
Цзычжэнь нахмурился и мрачно переглянулся с друзьями, но не стал развивать тему со здоровьем А-Цин: если ей не хотелось об этом говорить, то настаивать, особенно сейчас, было бы грубо, да и никому не хотелось испытать на себе её тяжёлый удар. Но мысленную пометку как-нибудь раскрутить подругу на серьёзный разговор сделали себе все.
Вэнь Цин в очередной раз хмыкнула, но на этот раз практически с одобрением.
— Грубо говоря, да, но я планирую в дальнейшем поработать над различными сплавами и формами, чтобы это не выглядело слишком громоздко, — ответила она, выключив воду и слегка встряхнув «венком».
— А почему вы сначала обходились просто рукой, а сейчас стали мыть… ну, штуку?
Ведьма взглянула на неё с почти что ласковой насмешкой.
— Если я буду давать тебе готовые ответы, то в чём смысл? Давай ты предложишь мне свои варианты, пока я осматриваю оставшихся. Подойди сюда ты, творческий мальчик, — она поманила вновь зардевшегося Цзычжэня.
Сяо Цин надулась, не получив ожидаемого, а затем и впрямь нахмурилась, задумавшись над своим же вопросом. Только что эта женщина совершила очередное чудо, сама того не заметив: до сих пор не находилось ни одного человека, кого бы эта взбалмошная девчонка слушала с таким вниманием и чьи указания выполняла бы сразу же. Здесь впору заподозрить гипноз или какие-то магические трюки, но даже мысль о подобном казалась смешной. А-Цин попробуй что-нибудь внушить против её воли, сразу без целых конечностей останешься!
Оуян Цзычжэнь застыл каменным изваянием и, казалось, даже не дышал, пока Вэнь Цин проводила свои странные манипуляции. Сяо Цин с прищуром наблюдала за ними, но её мысли явно находились далеко отсюда.
— Неплохо, весьма неплохо, юноша, — хмыкнула ведьма, приглядевшись к лишь немного потускневшим камням. — Полагаю, все твои проблемы связаны с навязчивыми мыслями или идеями, но лезть тебе в голову я не собираюсь. Подумай над тем, что помогло бы тебе выйти из замкнутого круга. Теперь ты, голодный ребёнок.
Как раз в этот момент живот Лань Цзинъи издал особенно жалкий звук, и тот аж вспыхнул от смущения. Что, один день без привычной кучи закусок, и он сразу настолько оголодал? Как будто совсем не мог обходиться без своих перекусов. Цзинь Лин мог бы пошутить по этому поводу, но решил промолчать: так они быстрее закончат и уйдут отсюда, а подколоть это ходячее бедствие можно будет и на обратном пути.
Не успела ведьма поднести «венок» к голове Цзинъи, как Сяо Цин издала радостный звук и прищёлкнула пальцами, привлекая внимание.
— Беды с телом более плотные, чем беды с головой? Поэтому их приходится стирать водой или чем-то другим? — она аж засияла, озарённая своей догадкой.
— Почти, — одобрительная улыбка смотрелась крайне странно в исполнении Вэнь Цин, всё равно что серьёзное выражение лица у Вэй Усяня. — Ментальное состояние тесно связано с физическим, и нездоровье одного из тел усугубляет состояние другого. Считается, что первоочерёдно дух воздействует на тело, но если не усложнять, в плане чистки принцип крайне прост: духовные изменения уничтожаются духовными практиками, материальные — материальными.
— Ничего не поняла, — ляпнула А-Цин пару секунд спустя.
— Просто считай, что материально начинают чистить самые запущенные случаи и то, что видно невооружённым глазом. Сжигание, омывание водой, погребение в землю или посыпание солью, окуривание — самые распространённые практики. Духовно воздействовать могут только практикующие маги, по крайней мере, осознанно. А теперь к тебе, мальчик.
Лань Цзинъи насупился, уставившись на сплетение проволок и мелких камней, застывшее перед его носом.
— Почему это Цзычжэнь юноша, а я мальчик? — буркнул он уязвлено.
Улыбка ведьмы внезапно стала шире, как будто она услышала хорошую шутку.
— Потому что взгляд у тебя такой. А теперь цыц.
Цзинъи послушно замолчал, но дуться не перестал, и Цзинь Лину смутно захотелось ткнуть ему пальцем в лоб, щёлкнуть по носу или сделать что угодно другое, лишь бы сделать это забавное выражение лица ещё смешнее. Взгляд вновь соскользнул на задумавшегося над чем-то Вэнь Юаня, и вновь на краю сознания появилось то раздражающее чувство, когда находишь какой-то простой ответ, но никак не можешь его ухватить.
Удивительно, когда они оба хмурились, то Вэнь Цин и Вэнь Юань казались совсем похожими, примерно как Цзинь Лин с…
— Так, — внезапно сорвалось с губ ведьмы, вновь спугнув почти сформировавшуюся мысль. — Ребёнок, есть какие-то странные ощущения? Особенно в той области, где артефакт.
Лань Цзинъи растерянно моргнул, а затем в его глазах вспыхнуло что-то паническое — вспыхнуло и тут же пропало, сменившись обычной настороженностью.
— Нет, вроде, — пожал он плечами, вновь едва заметно поморщившись и потянувшись к виску, но тут же оборвав собственный жест. — А что, что-то серьёзное?
— Нет, просто в тебе абсолютный ноль, даже меньше, чем у моего брата после чистки, — ответила Вэнь Цин, хмуро взглянув на «венок». — Либо такое частое применение нарушило работу артефакта, либо ты познал дзен, мальчик, а заодно живёшь в уединённом храме на вершине горы, и тебя не касаются заботы реального мира.
— Ну, бессмертия я ещё не достиг, — хохотнул Цзинъи, тут же расслабившись. — И дзена тоже.
— Я уж вижу, — фыркнула ведьма, заметно повеселев. — Надеюсь, ты не в обиде на то, что тебе не досталось безумно важного совета. Хотя могу сказать и без всяких проверок, что тебе не помешало бы привнести в свою жизнь немного порядка. Начни хотя бы с дружбы с расчёской, чтобы не превратиться во второго Вэй Усяня.
Лань Цзинъи тут же схватился за свой растрёпанный куцый хвостик на затылке и неловко рассмеялся, вспомнив катастрофическую причёску учителя. До такого же гнезда, как у Вэй Усяня, ему было ещё далеко, но совет Вэнь Цин пришёлся к месту: даже его чёлка, всё ещё удерживаемая заколками А-Цин, топорщилась во все стороны и просилась на свободу, а что случается, когда он распускает свой хвост, можно только предполагать. Сам Цзинь Лин давно привык к неряшливому виду своего друга, но, если подумать, и он в самом начале их адекватного общения чуть ли не собственными руками расчёсывал это ходячее бедствие, пока шевелюра Цзинъи не одержала сокрушительную победу над его чувством прекрасного.
— Куда уж мне до учителя Вэя, — жизнерадостно заявил Лань Цзинъи, впервые за всё это время привычно усмехнувшись. — Его стиль неповторим.
— И хвала небесам, — фыркнула Вэнь Цин, закатив глаза. — Существование второго подобного человека мир бы не вынес. И раз уж все мы покончили с делами, то давайте на выход, детишки.
— Вот так вот прямо? — хмыкнула А-Цин, прищурившись. — А как же законы гостеприимства?
— Ты умная девочка, вполне способна придумать вежливое прощание за меня. Моя терпимость к гостям, особенно незваным, закончилась ещё тогда, когда мой брат приволок беду с этим вашим неповторимым стилем в наш дом, так что великодушно прошу прощения и всё такое, обращайтесь, если где-то крупно накосячите, пока будете учиться взаимодействовать с новыми гранями мира. Помощи не обещаю, но хотя бы катастрофы избежать получится, и на этом мои полномочия всё.
Пока ведьма говорила с нарочитой бодростью, Цзинь Лин и не заметил, как вновь оказался у входной двери и вновь оделся в уличное. Судя по оглушённому виду Цзинъи, он тоже не совсем понял, как за пару секунд оказался в другой комнате, зато Сяо Цин вновь начала почему-то дуться.
— Почему вы не можете научить нас правильной магии, чтобы мы не косячили? — спросила она, глянув на Вэнь Цин исподлобья.
Та одарила её снисходительным взглядом.
— У меня нет ни малейшего желания брать учеников, девочка, с этим обращайся к Вэй Усяню, вот он мастер выкручиваться из самых безнадёжных ситуаций и может научить вас тому же. В конце концов, он до сих пор жив, а это уже показатель мастерства, — она открыла дверь, выпуская нежданных гостей в подъезд.
— Но если я хочу научиться магии? — А-Цин даже не сдвинулась с места, когда остальные потянулись к выходу.
На этот раз Вэнь Цин не стала осыпать её насмешками и язвительными замечаниями; что-то в её взгляде, брошенном на упрямую девчонку, показалось Цзинь Лину странным. Будто она видела перед собой кого-то из прошлого или вспоминала о решении, о котором искренне сожалела до сих пор.
— Я не беру учеников, — немного мягче, но вместе с тем непоколебимо ответила ведьма. — Один у меня уже есть, и этого даже больше, чем я способна вынести. Поищи себе другого наставника, но до тех пор не совершай необдуманных поступков.
Нижняя губа Сяо Цин едва заметно задрожала.
— Ясно, — бросила она и вдруг выбежала прочь из квартиры, скрывшись на лестнице.
Оуян Цзычжэнь, коротко переглянувшись с Вэнь Юанем, побежал за ней, а Цзинь Лин почему-то не мог пошевелиться, глядя на будто бы чуть постаревшее лицо Вэнь Цин. Заметив его взгляд, она криво усмехнулась.
— Присмотрите за ней, пока она не натворила дел, — сказала ведьма.
— Да, — отозвался Вэнь Юань и уважительно поклонился ей. — Спасибо, что приняли нас, госпожа Вэнь.
Та лишь отмахнулась от его благодарности и закрыла дверь, так толком и не попрощавшись. Оставшаяся от квинента троица, переглянувшись, всё же решила воспользоваться лифтом: догнать А-Цин они уже не успеют, а добраться до первого этажа получится быстрее.
Глядя на чёрную дверь, постепенно скрывающуюся от взгляда, Цзинь Лин не мог избавиться от ощущения, что это знакомство прошло совсем не так, как следовало. Встретив во дворе Оуяна Цзычжэня, потирающего раскрасневшуюся и опухающую прямо на глазах щеку, он в этом только убедился.
Эта встреча оказалась не катастрофой, но её предвестницей.