Домой я вернулась довольно быстро, быстрее, чем ожидала, и не раздумывая долго - сразу направилась в наш кемпер, в мобильную лабораторию. Франкенштейн, оказывается, тоже не ждал меня так быстро и следовательно - его прогнозы не сбылись, когда я, порядком запыхавшись, сбежала вниз по лестнице, исследование все еще длилось. Любимый взглянул на меня с интересом, и я поняла его, тут же покачав головой - ничего нового я не придумала, пока бежала. Успела только относительно успокоиться, но волнение опять росло, стоило мне увидеть маленькие тельца детей на кушетках. Быстро вклинилась в процесс, контролируя считывание данных, и чуть ли не записывала все в нескольких экземплярах. Только вот мысли никуда не уходили, как бы я себя не нагружала занятиями, и Франки мягко меня отстранил, прижимая к себе.

- Сохраняй спокойствие. Мы со всем разберемся, - только на этих словах Франкенштейна я отметила, как судорожно дышу. Взяв свое тело под контроль, я кивнула, но любимый не спешил меня отпускать. - По крайней мере теперь, если узнаем причину, то не будем искать иголки в стоге сена, - меня погладили рукой по голове, не отстраняя от себя. - Нам будет проще найти выход. И по возможности - реализовать.

- Ты прав, - перехватила ладонь, что гладила меня по волосам, и чуть вывернувшись, мягко поцеловала, тут же глядя на Франкенштейна с издевательской улыбкой. - Вот ты мне скажи, когда я успела стать сумасшедшей мамочкой? Думала, что уж меня-то подобное минует.

- Ну и плохого же ты о себе мнения, - любимый покачал головой, серьезно посмотрев мне в глаза. - Все, а особенно люди, которым был отведен короткий срок, а потом появился доступ к долговечию, не становятся сразу же черствыми, брюзжащими слюной стариками. В поп-культуре славится красивая картинка уставшего от всего долгожителя, который только и ждет смерти, так?

- У-у-у, ты вообще издалека зашел, - покачала головой, садясь, и глядя в сторону детей. Еще несколько минут нужно дать машине, чтобы получить более точные результаты. Франки, пользуясь случаем, сел рядышком со мной и сжал мою ладонь, неотрывно глядя в глаза. Перевела на него взгляд, заметив, до чего же он серьезен. - Но да, да, есть такой грешок за современным искусством.

- Дело ведь в том, что все эти сценарии пишут смертные. Сомневаюсь, что кто-то из Союза, или тем более из благородных или оборотней стал бы заморачиваться подобным дополнением к искусству. И вот к чему я веду... Я не спорю, среди долгожителей есть те, кто в определенный момент сдается, поддается унынию, не видит цели в своем существовании. Но это исключения. Большинство из людей, которые имели возможность обрести долговечие считали это великим даром. Я тоже так считаю. Потому что за все время, что я жил, я никогда не жаловался на недостаток ощущений. Хоть ты и знаешь, но стоило появиться чему-то новому, я был в первых рядах к проверке этого, испытания.

- Да, это так... Но при чем тут это? Ты пытаешься перевести тему? - я непонимающе взглянула на своего мужа, и в ответ получила только снисходительную улыбку.

- Нет. Именно это, эта неугасающая тяга к жизни, несмотря на все пройденное и есть близка к твоему бытию "сумасшедшей мамочкой". Эта тяга к заботе, как и тяга к жизни, рождается в сложном процессе приобщения к обществу. Даже если бы тебя волки воспитали, эти две тяги все равно были бы с тобой, даже более сильно выражены.

- Начнешь говорить об инстинктах - стукну, - предупредила мужа с улыбкой, хотя глаза были серьезны. Меня в свое время ужасно тошнило от того, как семья ждала когда во мне проснется "материнский инстинкт".

- Люди не животные, чтобы руководиться инстинктами, - мягко согласился со мной муж, чуть приобнимая. - Это нечто между коллективным бессознательным и общественным сознанием. Архетипы, поведение, все, чего нас учили в детстве и после него, все, что так или иначе выражено в рассказах прошлого. У оборотней оно конечно будет совсем различное, нежели у благородных, но так или иначе, этому подвержены многие представители расы. И у каждой личности оно уже выливается во что-нибудь сугубо индивидуальное, зависящее от личного опыта, состава ума, возможностей. Кто-то родит собственного ребенка, даже нежелательного, даже если нет условий, и будет свято верить, что это было сугубо личное желание. Кто-то желая выплеснуть заботу подберет животное с улицы и выходит, хотя раньше и не было мысли заводить какую-угодно животину.

- А кто-то, внешне кажущийся уставшим и безжалостным, неожиданно приютит к себе сироту, - закивала, уже понимая, что хотел сказать Франкенштейн, заходя настолько издалека.

- Подобное не появляется в тебе с рождением определенных детей, с ярлыком "родные", - любимый поймал меня за ладошку, показывая свою жизнь и счастливые мгновения с различными воспитанниками, подобранцами, учениками, в том числе и с Милой с компанией и Тесаму... И разница была лишь в уровне беззащитности этих детей, и следовательно - количеству заботы, в которой они нуждались, а так же в уровне привязанности Франкенштейна к ним. Больше ничто не могло заставить Франки кого-то защищать тщательнее, а кого-то - слабее. То же самое я видела в нем по отношении к нашим ГМО. - Это - и есть твоя суть, сформированная с самых первых дней. И я очень рад, что ты такая, - почувствовав прикосновение к щеке, я прикрыла глаза, но забыть где я и что я мне было бы непозволительно. Поэтому, коротко поцеловав любимого в губы в благодарность за поддержку, я без слов поднялась, направляясь к кушеткам. Диагностический прибор уже можно было выключать, чем занялся подскочивший на ноги Франкенштейн, я же принялась бережно отцеплять датчики.

- Не фонтан, - пробормотала я, быстро пробегаясь взглядом по строчках. Я конечно не ждала чуда, но и не была настроена так пессимистически. - Излишки электрической энергии в нервной системе.

- Электричества? - Франкенштейн резко забрал у меня листки, неверяще в них уставившись, но я на него не злилась. Услышав подобное, я бы и сама подобным образом отреагировала, не веря ни своим ушам, ни своему собеседнику. - Синапсы работают на износ, потенциал умственного развития детей выше, так как мозг тоже работает на более высших, чем у людей, оборотах... - он раздосадовано опустил листок, рассматривая стол и не видя его. - Это объясняет, почему дети так стремительно развиваются именно во сне, а не во время бодрствования.

- Та-а-ак, - последние слова Франки меня самую малость отрезвили - дети сейчас в подобии коматоза, нет гарантий, что из-за этого не искажается чистота эксперимента. Так же нет гарантий, что при насильственном погружении в сон, их потенциал развития не скачет еще выше. Быстро подошла к столу, прижимая ладони к лицу, и садясь на стул - тут же начала рыться в ящиках, ища свой файл с черновиками. - Франкенштейн, у нас нет времени. Нам нужно как можно быстрее попытаться воплотить мой начальный план, так как пока что он у нас единственный.

- Конечно, - дважды просить мужа не пришлось, и он тут же принялся мне помогать. - Ты ведь говоришь о той теории касаемо деления клеток на примере благородных?

- Да, и нам надо будет эту теорию превратить в практику, - отозвалась, уже включая микроскоп и принимаясь разрабатывать средство, что могло бы помочь нам запустить этот процесс.

- Вопросов нет, сейчас придумаем. А потом, даже если поможет, можно будет попробовать альтернативный способ. У меня есть еще одна идея воздействия на детей, но это можно будет сделать и когда они проснутся. И нужен будет Тао.

- Ты хочешь, чтобы он поглотил из их тел излишек электричества? - взглянула на любимого озабочено, но встретившись с его серьезными глазами, покачала головой. - Ну, по сути, если Тао постарается, то можно это будет сделать безболезненно. А то не дело так все оставлять... Ведь если дети сунутся к розетке, то не она ударит их электричеством, а они ее, - на мою скромную шуточку Франкенштейн ответил громким хохотом, и я расслабленно улыбнулась, чувствуя как обстановка стала чуть более расслабленной. Но глаз все равно нервно подергивался, чем раздражал не хуже не разрешенной проблемы.

***

Провал. Это был провал. Не в составлении нужного способа, нет. Внедрение подобного механизма, затормаживающего деление клеток, был очень схож с привитием организму сверхрегенерации, так что с этим мы разобрались довольно оперативно. Даже по внедрению этого детям мы уже с Франкенштейном успели обрадоваться - деление клеток действительно замедлилось, все действовало именно так, как и должно было. Правда вот рано мы начали поддались чувству триумфа... Спустя пару минут, клетки, подстегиваемые активными электроимпульсами, вернули себе прошлый ритм деления, словно насмехаясь таким образом над нашими с Франкенштейном потугами. Любимый ободряюще меня приобнял, когда я скорбно глядя на Вику держала ее, уже медленно приходящую в себя, за ладошку.

- Не волнуйся. Не сейчас, так потом что-то придумаем. А на данный момент можно будет придумать более удобный способ на внедрение детям препарата. Может, если они будут бодрствовать...

- Нет, Франки, - я его прервала, отняв руку от Вики и той же рукой погладила ладонь Франкенштейна, обнимающую меня. - Мы в такой способ особо ничего не выиграем. Пара часов, пока электрика снова не возьмет верх. А пичкать их этим постоянно... Нет, не позволю, - покачала головой, отгоняя от себя разные сценарии, один мрачнее другого. - Не известно, не появятся ли при длительном использовании нераскрытые до этого побочные эффекты, и очень-очень-очень сильно не хочу проверять этого на детях. Не хочу рисковать, - почувствовала мысли и эмоции любимого, и без проблем уловила, как сильно он меня сейчас жалеет. Сам он переживал не меньше моего, но в отличии от меня, очень верил в придуманную им альтернативу.

- Но это ведь действительно может получиться. Если воздействовать изнутри не получается, надо пробовать воздействовать снаружи, - меня чмокнули коротко, но очень чувствительно, в макушку, и я тут же закивала, будто хотела отогнать от себя эти ласки.

- Да я и не спорю, согласна с тобой, - глянула на детей, и заметив, как у Генриха непроизвольно дергается пальчик, тяжело вздохнула. - Знаешь, я пойду наружу. Воздухом свежим подышу, может чего нового придумаю. Да и Тао к тебе вышлю, как только наши вернутся.

- Конечно, иди, - любимый кивнул мне, отпуская, и тут же одарил улыбкой. - Мы что-то придумаем.

- Обязательно придумаем, - согласилась с мужем, хотя твердой уверенности в сердце не было. - А если нет, то всегда можно будет обратиться к Фуъии, чтобы все это убрала. Ведь и дураку понятно, что ее вина.

Франкенштейн ничего мне не ответил, чтобы не накалять и так не радужной обстановки, но безмолвное согласие от него чувствовалось. Он принялся мягко и неспешно будить детишек, я же вышла из кемпера, держа в руках планшет с листком и ручкой. Лучше, чтобы все было под рукой, если меня действительно осенит. Заодно могу и более спокойно, вдумчиво прочитать все полученные за сегодня результаты, что так же были прикреплены к планшету. Чем черт не шутит, вдруг меня действительно осенит, или найду какую-то ошибку в наших действиях. Дойдя где-то до половины первого листка, я поняла, что скорее всего, не получиться мне найти никаких новых зацепок. Во-первых, потому что я внимательно все прочитала и в первый раз, да и никаких ошибок в наших выводах не нашла. А во-вторых, потому что уже издалека был слышен гомон возвращающихся наших друзей. Но читать я прекратила - вдруг, если все заметят, что я занята, то решат не отвлекать?

- Оля, ты ещё не закончила с делами? - мои надежды рухнули вместе с громким окликом Мэй, но я не злилась на нее. Только посмотрела, как Санву быстрым шагом приблизилась и присела рядом на лавочке.

- Новые появились, - мой голос звучал невероятно вяло, и я задумчиво посмотрела на бумаги, что держала в руках. Даже прикусила ноготь большого пальца, раздумывая, как бы сподручнее все объяснить Мэй. Возможно, зачитать ей что-то из наших выводов? Не думаю что Санву не поймет, она намного умнее, чем наверняка предполагают окружающие. - У детей опять скачок в развитии, и я не знаю, как остановить этот процесс.

- Разве плохо когда дети развиваются? - наша гостья удивленно захлопала глазами, глядя то на меня, то на бумаги. - Зачем его останавливать?

- Как бы тебе сказать... - внимательно посмотрела на Мэй, отметив в ее ауре искреннее непонимание, но также и сочувствие и решила объяснить ей все простыми словами, как подруге. Отвлечься мне тоже не помешает. Вздохнув, забрала часть бумаг, похлопала по скамейке и предлагая Санву придвинуться чуть ближе ко мне. Все-таки я собиралась откровенничать, излить душу, так сказать, а это не то, с чем я хотела бы делиться со всеми, да даже с теми же школьниками. Когда Мэй уже сидела рядом, я продолжила. - Я, конечно, вначале отговаривалась тем, что хочу подарить им обычную человеческую жизнь, без спешки, но теперь понимаю, что дети не знают этого определения, и не тянутся к этому, так как по сути, обычными детьми не являются, - замолчала, невидящим взглядом скользнув по документам. - Этот ритм для них естественен, и я бы не стала в это вмешиваться, если бы не один нюанс - я не знаю, приостановится ли это их стремительное развитие при достижении определенного возраста. У меня нет на это гарантий. И если подобного не произойдет, то есть не будет замедления - то за пять-десять лет дети состарятся и умрут. Понимаешь теперь мое опасение? - бросила взгляд на Мэй, даже не пытаясь скрыть своей печали.

- Такое возможно даже с твоими и Франкенштейна генами? - удивилась Мэй, и мне оставалось только кивнуть.

- По сути они ведь модифицированы, - подошедший Раэль едва заметно пожал плечом. - Они не благородные, - я уже хотела возразить, упоминая, что процесс деления клеток именно благородных ничем не помог, чтобы сбить спесь с Раэля, но не успела - Санву от его слов всполошилась.

- Нет, ты погоди, - Мэй помахала указательным пальцем, даже не особо глядя на "няньку". - Оля дочь бога! Ой, Оля, а если тебе спросить у отца? Он же умный!

- Мы с ним уже говорили на эту тему, - недовольно цыкнула, невольно вспомнив тот несчастный визит с Раймондом и учуяв непонимание от Мэй, тут же стала объяснять. - Узнала я только то, что отец волнуется и за меня, так как по меркам богов я развиваюсь так же стремительно, как мои дети.

- То есть, ты тоже можешь умереть? - к нам резвым шагом стал приближаться М-24. Он перестал притворяться, что вовсе не слушал всю нашу дискуссию с расстояния и сверлил меня обеспокоенным взглядом.

- В том-то дело, что нет, - зарылась пальцами в волосы, и облокотившись на своей ноге, направила безрадостный взгляд на бумаги, будто именно они виноваты во всех моих бедах. - Боги погибают, когда о них забывают, когда перестают в них верить. Пока есть хоть один верующий - я буду числиться богиней. Но даже так я не умру, я просто снова стану смертной модифицированной, возможно, с прошлым букетом болячек. Но буду жива. А с детками нет такой уверенности.

- Спокойно, только без паники, - Мэй в противоположность своим же словам часто-часто затопала ногой, задумчиво глядя в землю. Должна признать, теперь я на нее глядела с большей надеждой, чем до этого. - И что нам делать? А если принудительно остановить развитие? Есть такая возможность, без последствий?

- Франкенштейн как раз сейчас проверяет свои идеи, у меня лично вакуум сейчас в голове, - раздосадовано покачала головой, но где-то глубоко в душе радовалась, что Санву шла в правильном направлении в своих размышлениях. Возможно, намекнуть Франкенштейну в ее мире, что Мэй могла бы найти себя в науке? От подобной мысли я встрепенулась, вспомнив, что все еще не послала Тао в лабораторию. - Ох, кстати. А где Тао? Я должна была его отослать к Франки.

- Не надо меня отсылать, я сам пойду, - хакер, что вместе с Такео подходил было к М-24, развернулся, и непринужденно побежал в наш кемпер. М-24 повернулся к стрелку, покачав отрицательно головой. Такео ему кивнул, и удалился к компании школьников, что еще не заметили напряженной атмосферы, и всеми силами пытался сохранить их блаженное неведение. Как хорошо, что парни смышленые, да и еще ко всему прочему — понимающие.

- А у вас есть от чего оттолкнуться? - спросил у меня тихо М-24, тем самым заставляя обратить на себя внимание. Взглянув в его сторону, я отметила, как смешался модифицированный, словно не был уверен, что ему вообще стоило о подобном спрашивать. - Я имею ввиду, Франкенштейн ведь что-то подавал детям, пока тебя не было. У вас есть какие-то зацепки, кроме того, что они унаследовали модификации?

- Конечно, Франкенштейн же сделал им комплексную проверку, поэтому ему и нужен был Тао, - чуть придя в себя я сноровисто переискала документы, и найдя нужный, обратилась к модифицированному-благородному. Я, естественно, все помнила, и могла не утруждаться, но вот подобные действия меня банально успокаивали, заглушали хоть немного этот гнев. - У детей повышен уровень передачи электрических импульсов, учащенная работа синапс. Это отчасти есть тем, что задает такой ритм развития. И я уверена, что это из-за вмешательства Фурии во время моей беременности, чтоб ей тоже кто-то так в животе поколупался ногтями, как она мне.

- Это выглядело жутко, врать не стану, - подтвердил М-24, заметно поежившись, и потирая руку, на которой выступила гусиная кожа. - Эта богиня довольно-таки... Ну...

- Да тварь она, - дополнила Эмыча, что явно не чувствовал себя настолько уверенным при разговоре о божествах и вскочила на ноги, шипя шепотом. Мои глаза косились в сторону болтающих Е-Рановцев, и если бы не они, я бы точно решила выместить свой гнев более емко, а то сил терпеть уже не было. Даже и не подерешься с никем особо, здесь нет подземного спарринг-зала, а привлекать к себе ненужное внимание - себе дороже. - Клянусь, увижу ее в следующий раз - обменяюсь с ней любезностями.

- Жуть, - Мэй поежилась точно так же, как еще минуту назад М-24. - Что эта богинька в тебе найти пыталась? Клад?

- Ага, детей пыталась погладить, - чуть раздраженно ответила я, но в моей ауре то и дело проскакивали нотки благодарности. Было приятно и от пренебрежительного тона в сторону Фурии, и от самого факта поддержки меня. - И побогославить.

- Хей-хееей, Оля, не кипятись, - М-24 чуть приобнял меня за плечи, успокаивающее поглаживая. Правда, его аура врать не стала, он банально боялся, и я понимала, почему. И поэтому попыталась немного унять свои эмоции. Не время сейчас, и не место, а если станет вообще сложно - возьму кого-то из Ноблесс в Забвение, там чуть потренируемся. - Что случилось то случилось, этого уже не вернуть. Фарш назад не отмотаешь. Лучше спокойно подумать, что делать, чем снова дрова наломать.

- Знаю, - буркнула в ответ, но по расслабляющимся рукам Эмыча поняла, что тот отметил, что я прислушалась к его совету. - Только вот ничего путного не придумывается.

- Ты и Франкенштейн, два великих ума, и ничего не придумаете?! - Мэй покачала головой, смотря на меня серьезно, будто намекая, что это не простая лесть. - Ни за что не поверю. Просто нужно время, нужно успокоиться. Тебе мешает думать беспокойство за близнецов. Верни трезвый ум.

- Хм, ты права, - я замерла от ее слов, находя в этом смысл. Все-таки, тех, кто может с нами сравниться в плане науки в нашем мире можно по пальцам пересчитать. - Действительно, кто как не мы? - добавила, делая вид что клюнула на "лесть", но на меня уже мало кто обращал внимание - все повернулись на звук громко открывшейся, явно с усилием, двери кемпера, за которую держался Тао. На первый взгляд становилось ясно, что что-то не так. Наш хакер казался то ли выбившимся из сил, то ли каким-то... Пьяным, что ли? Ели ноги волочил, рот приоткрыт, глаза закрываются в щелки. Одарила его полным непонимания взглядом, а следом, благодаря улучшенному зрению - заметила как между его пальцев пробежалась малюсенькая молния. Все встало на свои места, я мигом вспомнила, чем он занимался в нашем кемпере и сопоставив его состояние сейчас, становилось до того жутко, что волосы невольно встали дыбом. Сделала пару шагов в его сторону, но поняла, что не успею.

- В землю, Тао! - крикнула ему в надежде что меня поймут, и хакер, мельком взглянув в мою сторону, очевидно понял, становясь на четвереньки. Хотя больше это напоминало просто падение, с его-то измученным внешним видом и какими-то дерганными движениями. Тао тут же заискрился, воздух вокруг нашей стоянки стал тяжёлым, и послышались трески и запах гари. Вся трава под ним была выжжена, а сам Тао - истощен, тупо глядящий в эту траву, с дрожащими руками-ногами. Хотелось подойти к нему и помочь, но я все еще опасалась остаточного заряда, который возможно сохранился.

- Способ Франкенштейна не подойдёт, - пробормотала будто сама себе, но уверенная в том, что меня слышат мои недавние собеседники. Мой взгляд внимательно следил за Тао, я была готовая в любой момент поспешить ему на помощь. - Мучить Тао я не позволю.

- Бедняжка, - Мэй сложила ладошки на груди, наверняка тоже глядя в сторону Тао. - Какие ещё есть варианты? Если что, у меня есть подопытные, - шепотом добавила Санву, и я со скромной улыбкой повернулась к ней, что указывала на своих парней, причем на всех. Бенго в ответ на такое заявление только пожал плечом, а Джин-Хо с возмущением открыл рот, но тут же закрыл, промолчав, и быстро спрятался за спину Раэля.

- Нет-нет, мы никого не будем мучить, даже особо бесячих, - задумчиво промурлыкала в ответ, глядя на Родерика, но потом опустила взгляд в пол, понимая, что время и ситуация не особо располагает к шуткам. - Да и к этому варианту только Тао бы подходил. Я бы детей скорее истощила, чем помогла бы, а больше никто с электричеством особо не дружит. Нам нужно придумать что-то другое.

- Еще придумаете, - М-24 ободряюще приобнял меня, лишь мельком взглянув на Санву и кивнув ей. - Вам просто нужно немного времени. А тебе - расслабиться. Даже в моем случае к тебе решение пришло не сразу, хотя мой случай не был таким трудным, - немного вяло кивнула Эмычу в ответ, но в общем была согласна. Его случай особо простым не был, и я смогла справиться одна, а тут я еще и в тандеме с Франкенштейном... - Вы успеете все придумать прежде, чем дети подрастут, я верю в это.

- Ты пожалуй прав, - кивнула модифицированному и позволила себя увести от лавочки, на которой были расположены бумаги. - Шансы, что мы успеем, велики, даже учитывая скорость их роста.

- Какой мужчина, - вздохнула Мэй, а я, повернувшись через плечо, посмотрела в ее сторону. Она стояла, прижав ладошки к щекам и восхищенно смотрела на нашего Эмыча. - Давайте его женим, такой экземпляр пропадает!

- Может он не хочет, - с сомнением вышел из-за спины Раэля Джин-Хо, словно опасаясь что мы его сейчас, как самого молодого среди гостей, возьмем на опыты.

- Как это?! - удивилась Санву, а я сочувственно посмотрела на М-24, что чуть ли не перебежками уводил меня от этой компании. - Ой, ему мужчины нравятся?

- Я не это имел в виду, - сказал Джин-Хо, но было поздно, Мэй кинулась следом за М-24 и мной, ехидно и очень-очень хитро улыбаясь.

- Эмушка, ты каких мужчин любишь? - ничего не стесняясь, прокричала Мэй, привлекая к нас внимание абсолютно всех окружающих, и мне оставалось только тихо хихикать, пока М-24 прикидывал, как бы тут смыться. Повернувшись за спину, я заметила что Санву делает вид, что не бежит, но приближается неумолимо. Позади нее стояли Джин-Хо, что закатил глаза и Бенго, что прикрыл глаза ладонью, не скрывая тихого смешка.

- Я... Я не... Не надо меня женить! - М-24 смутился от подобного, но расслабился, когда его взгляд встретился с моими смеющимися глазами. Остановившись, он дождался Мэй, и приобняв ее своей лапищей, по чистому недоразумению называющейся рукой, стал объяснять ей, что ему нравятся девушки. Я хохотала почти все время, пока длился этот пикантный разговор, а потом немного разогнала народ, что уже начал обсуждать обед. Нет, сама идея общего обеда была не плоха, но явно не сейчас! Теперь мы должны были спешить, не хватало мне ко всем прочим неприятностям добавлять еще не желаемые задержки в нашем путешествии. Да и надо показывать детям пример - хотя бы то, что пунктуальность очень важна, вне зависимости от обстоятельств. Благо, многие со мной согласились, и каждый побрел к себе. И лишь когда все были готовы, и каждый водитель подал сигнал фарами, мы двинули в путь.

***

Наша дальнейшая поездка прошла без остановок. Единственный привал, на котором я настояла, планировали сделать где-то под вечер, в лесу, так сказать, пожить немного на дикой природе, как полагается, когда выезжаешь куда-то кемпингом. Так же, естественно, был вопрос отдыха для водителей, на котором так же настаивала только я - все наши шофера храбрились, уверяя, что они и сутки могут выдержать без сна. В итоге я это сопротивление задушила в зародыше, напоминая, что у нас вообще-то "человеческие" каникулы, так что теперь я вполне довольная наблюдала то за ливнем за окном, то за своими детишками, что не обращали на меня внимания, тем самым позволив мне спокойно понаблюдать.

Еще когда я только зашла в кемпер, то отметила, что девочки и Генри, пусть и пришли в себя после наркоза, то все еще были квелые. В таком состоянии им, естественно, было не до игр, так что понимающе им улыбнувшись, я включила их любимые мультики. Детки наблюдали за быстро движущимися картинками так, будто это было в порядке вещей, и мне оставалось только удивляться их скорости восприятия. Даже на пробу включила им мультфильм не на быстрой перемотке, а в обычном темпе, и происходящее на экране все так же увлекало детей, как и до изменения ритма. Пожав плечами я опустилась на этаж ниже, собираясь приготовить детям перекус, но на меня ожидала там засада. От очень коварной, пушистой агентки. Адели напала на мою ногу, и отпускать не собиралась, словно забыла как втягивать коготки.

Рассмеявшись, я отняла от себя эту горе-покусительницу, и села, принявшись с любовью ее наглаживать, почесывать, всячески ласкать и сюсюкаться. Франкенштейн, что выруливал по извилистым горным дорогам мысленно хмыкал, посылая мне, одну за одной, волны тепла. Правда, когда я не особо реагировала, увлекшись своим занятием, он припомнил мне почему я вообще-то спустилась и добавил с издевкой, что его праведный гнев от ревности уже не за горами. На подобное замечание я только развернулась, посмотрев на его блондинистый затылок, и так же мысленно заверила, что только его одного люблю больше всего на свете. А после отпустила Адели, что начинала засыпать на коленях, и принялась делать обещанный перекус.

С появлением прямо перед их носом сочных, хрустящих фруктов и овощей, детки немного оживились, принимаясь опустошать тарелку до того активно, словно они голодали несколько месяцев. Во время этой небольшой трапезы близняшки отвлеклись, все чаще зыркая в мою сторону, чем на экран. Я же в долгу не оставалась, и корчила им рожицы, так что вполне закономерно к сестрам вскоре присоединился Генрих, заинтересован их смешками. Я уже даже потянулась, чтобы выключить сказку, и как-то поиграть с детьми, но сын меня остановил.

- Мама, не надо, я хочу досмотреть, - он отстранил мою руку, сам потянулся к мышке, и настроив просмотр в быстром темпе, уткнулся в экран. Я заинтересовано проследила за его взглядом и заметила, что он не отводит жадного взгляда от девочки, что то и дело сидела, играла или залазила в свой дом на дереве.

- Он тебе понравился? - я указала пальцем на домик, и сын активно закивал головой.

- Очень классный. Хочу туда, - завороженно наблюдая за происходящим на экране, пробормотал сын, на что я только хмыкнула, поделившись идеей с мужем. По сути, можно будет и подумать над домиком на дереве, как вернемся в Сеул. Девочки мою заминку заметили и я, уже не трогая Генри, повернулась к ним.

- А вы, девочки? У вас есть какие-то желания или мечты?

- Я хочу туда, - Вика, не долго раздумывая, указала на вход в лабораторию, на что я заинтересовано вскинула брови.

- Туда? А что тебе там понравилось?

- Стекляшки, - улыбнулась дочка, и заметив, что я не особо изменилась в лице, продолжила. - И такие красивые водички, так много, разноцветные, - Франки, наблюдая сквозь мои мысли за мечтательным выражением лица дочки, хмыкнул, поворачивая кемпер на очередной поворот. - И запах такой... Не вкусный, но красивый. А некоторые воняют, но смешно воняют, нос от них щиплет, - Виктория скорчила рожицу с высунутым языком, что наверное подразумевалось как жест брезгливости, но улыбка не позволила вполне передать соответствующие эмоции.

- О как. Тогда мама с папой тебе обязательно расскажут что к чему, и ты сможешь сама создавать такое, - после моих слов на лице Вики появился искренний восторг.

- Пойдем сейчас? - дочка нетерпеливо сложила ладошки, чуть ли не потирая их.

- Нет-нет, - слегка рассмеялась, заметив такую реакцию. - Потом, когда ты немного подрастешь. Ты пока что еще слишком маленькая и...

- Ну мам! - Виктория тут же меня перебила, недовольно насупившись и поднимаясь, а я покачала пальцем, стерев с лица любую веселость. Уже не в первый раз замечаю за ней подобное капризное поведение, и чем старше дочь - тем сильнее. Надо это пресечь.

- Будешь так капризничать, то вообще не получишь желаемого. Вот, смотри, Генрих не капризничает из-за того, что я ему не дала домик на дереве сиюминутно, - неодобрительно посмотрела на дочь, что обиженно скрестила руки на груди, садясь обратно. Хоть она и смотрела на меня волком, было ясно, что ей стыдно. - Пойми, детка, в мире не всегда все складывается лучшим образом. Иногда на желаемое нужно ждать годами, иногда этого вообще не получаешь. А я тебе обещаю, ты желаемое получишь, но придется подождать. Понимаешь?

- Да... - Вика опустила руки на ноги, рассматривая свои ладошки так внимательно, будто боится пересечься со мной взглядом, хоть страха я не чувствовала. Решив разрядить обстановку, я повернулась ко второй близняшке.

- А ты, Фрэнни? Есть что-то что ты любишь или очень хочешь получить? - блондиночка от моего вопроса просияла, и чуть подавшись вперед - всплеснула ладонями.

- Да! Мне нравится цирк! Когда я буду такой большой как мама, у меня будет свой! - Фрэнсис развела ладошками над головой, словно желая показать размеры цирка, а я, поджав губы, с трудом сдерживала смех. Франкенштейн за рулем уже вовсю хохотал, так как мой сожитель еще в начале высказывания Фрэнни со смешком констатировал что всю эту экскурсию можно сравнить с путешествием цирковой труппы, а остановки в городах - как выступления, потому что всегда кто-то отожжет свой "номер". - Я буду тренинировать животных, меня будут даже грозные львы слушаться, - Фрэнсис поднялась, зарычав, словно пытаясь показать, каким большим будет лев, и как он будет опасен. - Или буду бросать ножи, или научусь колдовать как мама, и буду кроликов из шляпы вытаскивать, - Фрэнсис упала передо мной на колени, будто пытаясь увидеть в глазах ответ, научу ли я ее магии. Вика и Генрих от маленького представления сестры уже хохотали, так что я тоже не сдерживала улыбки. - Я могу даже быть как те тети, с перьями на голове - буду супер-классно ездить на лошадках! И задом, и передом, и стоя, и на руках!

- А клоуном не хочешь быть? - с интересом спросила у дочки, все так же улыбаясь, на что она поморщилась, явно недовольная вопросом.

- Не, клоуны глупые, а я умная. С них все смеются, - добавила Фрэнни, на что я ее только приобняла.

- Клоуны не глупые, малышка, - провела пальцем по щеке Фрэнсис, заставив ее с легким смешком спасаться от потенциальной щекотки. - Клоуны очень хитрые, они знают, как притвориться, чтобы рассмешить людей. Да и клоунов любят - кому не нравиться от души посмеяться?

Детки закивали головой на мои аргументы и больше я их ни о чем не расспрашивала, а начала немного заниматься. Сначала мы делали те же упражнения, что и в Австралии, но быстро стало ясно, что детям уже что-то посложнее нужно, так что я просто включила энергичную музыку, показывая разные упражнения что помнила из зарядки в школе и на занятиях по плаванью. И хоть детки не все могли повтроить досконально, им явно нравились подобные занятия. После я пыталась им читать, но Генрих то и дело захлопывал книгу, а девочки явно летали в облаках, то и дело шутливо друг друга пиная. Я предложила им раскраски, к чему все трое отнеслись более благосклонно, и улыбнувшись, быстро побежала вниз, готовить обед. Сама не заметила, как прошло несколько часов! Уже спускаясь по лестнице, я триумфально улыбнулась своим мыслям - все-таки, я была права, и дети сами нам рассказали о своих увлечениях. Мы с Франкенштейном в унисон стали раздумывать, как лучше будет обустроить комнаты малышне, как только вернемся в Сеул.