Северус познакомился с Джемой пять лет назад, когда та готовилась к поступлению в Хогвартс. Точнее, её мать глаз с девчонки не сводила и требовала от десятилетнего ребёнка знаний на уровне второкурсницы. Надзор был жесточайшим. Снегга же пригласили в качестве частного преподавателя по зельеварению и защите от тёмных искусств. И, если бы не пинки Дамблдора, мужчина сразу бы отказался. Но мать девушки не так проста, как казалась на первый взгляд, и обратилась сначала к директору, а тот уже напрямую к профессору. Ведь нельзя упускать шанс сблизиться с одной из самых влиятельных семей маг. Британии.

Семья Фарли, конечно, не так прославилась, как Малфои, ибо они обычно находятся в тени, тогда как Люциус, наоборот, любил привлекать к себе и остальной родне внимание. Особая черта, которая отличала семейство Джемы — полный матриархат. Северус, пока был репетитором, ни разу не видел супруга.

Первое занятие с юной волшебницей вышло просто отвратительным. Мало того, что ребёнок был запуган и зажат донельзя. Так девчонка ещё и знала куда больше, чем Снегг предполагал, правда, нужную информацию приходилось вытаскивать клещами. Она постоянно боялась сказать неверный ответ, а когда всё-таки говорила, то опускала глаза в пол и ждала какого-то… порицания? Но за все время, пока зельевар преподавал, девочка ни разу не ошиблась, что выводило его из себя и одновременно восхищало. Мужчине понадобилось пару месяцев, чтобы Джема хоть как-то начала вести себя более открыто, и хотя бы немного начала доверять ему. Во всяком случае, приближались практические занятия, а без мизерного доверия вряд ли бы получилось хоть что-то.

Однако маг даже и не предполагал, что весь «ад» начнется чуть позже. Северус все чаще начал замечать на маленьком теле девочки царапины и синяки, а в какой-то момент она начала носить удлиненную одежду. Мужчина хоть и видел это, но старался не лезть. В конце концов, он никакого отношения к этой семье не имеет и является лишь учителем, можно даже сказать, никем. Так зельевар пытался оправдать равнодушие.

Но один случай всё-таки заставил снять маску хладнокровия… В тот раз должна была быть обычная практика с простым зельем. Джема, скорее всего, из-за своих травм, не смогла нормально наклонить пробирку со смесью и уронила оную целиком в кипящий котел. Это спровоцировало высокий столб огня. Благо Снегг был наготове и защитил девочку. А что если бы на его месте оказался какой-то другой преподаватель? Вряд ли он бы так быстро среагировал и успел защитить подопечную.

Мужчина не помнит точно, как он оказался перед дверью кабинета главы семьи Фарли. Зато запомнил, как сильно ругал себя, но ничего в тот момент не смог с собой поделать. Хоть и с виду зельевар казался холодным и хмурым, Северус всё-таки был простым человеком с тележкой эмоций за спиной, которые старался не показывать вообще никому. Тогда же ему нужны были ответы на вопросы.

Преподаватель вряд ли забудет тот тяжелый, непробиваемый взгляд тёмно-карих глаз, которым его встретила женщина лет тридцати, когда Снегг зашёл в кабинет.

— Я думала в Хогвартсе образованные преподаватели, и хотя бы знают основы этикета. И уж точно должны знать, что стук в дверь обязателен перед тем, как вы нарушите покой другого мага, — грамотно поставленная речь сразу же обожгла слух Северуса. В её голосе слышалось недовольство, смешанное со спокойствием, и всё это казалось настолько подходящим друг другу, что сливалось в единое и неповторимое звучание. И как только зельевар набрал в грудь побольше воздуха, дабы не оплошать перед аристократкой, она опередила его. — Надеюсь, моя трата времени на вас того стоит.

— Что вы делаете с ребёнком? — решил перейти сразу к делу. — Она не смогла нормально поднять и удержать флакон с зельем. О том, что могло случиться, я промолчу.

— И правильно сделаете, — заметила женщина и, поставив локти на стол, положила острый подбородок на скрещенные пальцы. — Насколько я поняла, вы заметили маленькие синяки и пару царапин, — удрученно вздохнув, продолжила она. — Вам нет нужды беспокоиться о состоянии Джемы. Это всего лишь часть воспитательного процесса.

— Ей десять, — проигнорировал недовольный тон главы семьи Фарли мужчина. — Дети её возраста играют со сверстниками и мечтают о мётлах, а не сидят взаперти и безустанно зубрят учебники.

— Насколько я понимаю, — волшебница слегка повысила голос, который сразу же отдался эхом в ушах Снегга, — вы отказываетесь учить мою дочь? — она выделила последние два слова, якобы намекая, что лучше ему не лезть в их семейные дела. Северус почти с самого начала недолгого разговора понял: мать подопечной останется непреклонной. Таких людей просто невозможно переубедить, когда они вбили себе в голову определенную точку зрения. — Если всё-таки нет, — решила продолжить женщина, — то можете вернуться к моей дочери и продолжить занятия. Ах, и впредь попрошу не вмешиваться в воспитание Джемы, так как это обязанность родителей, а не ваша.

Зельевару ничего не оставалось как съесть и проглотить все её упреки. Сказав тихое «Прошу извинить за беспокойство», удалился из этого крыла здания. Пока мужчина шёл по веренице коридоров особняка, в нём постепенно вскипали все неприятные эмоции, какие он только был способен прочувствовать всем своим нутром. Его тошнило от одного высокомерного взгляда главы Фарли, что уж говорить о манере разговора.

Джема сидела на высоком стуле и пыталась оттереть сажу от недавнего взрыва. Однако, как только на глаза ей попалась темная фигура преподавателя, замерла и посмотрела на него янтарными глазами полными ужаса и отчаяния. Юная волшебница в тот момент была готова разрыдаться из-за происходящего, ведь она наверняка думала, что он больше не вернётся и во всем виновата она. Впервые в жизни Северус оказался в ситуации, в которой не знал, что делать и как себя правильно повести. Они так стояли и пялились друг на друга, пока девочка не решилась спросить. Фарли сначала положила, почерневшую от грязи, тряпку на стол и подошла к учителю. Робко подняла взгляд с его чёрных начищенных ботинок.

— Что она сказала? — дрожащий детский голосок вывел из ступора Снегга.

— Ничего, что могло бы вам помочь, — вздохнул зельевар.

— Вот как, — разочарованно произнесла девочка. Мужчина больше чем на сто процентов был уверен: она ожидала такого исхода. — Я тут немного убрала, но… — попыталась перевести тему Джема, — получилось плохо.

— Тергео, — один взмах палочки и вся комната, отведенная под занятия магией, блестела. От такой чистоты Джема открыла рот. Можно сказать, что ей даже не было необходимости так усердно оттирать стол. — Повернитесь ко мне спиной, мисс Фарли, — обратился к ней профессор. Секундное сомнение завладело ей, но, на удивление, девочка даже не одарила привычным подозрительным взглядом и сделала всё как было велено. Северус наставил палочку на ребёнка, пробормотав что-то похожее на заклинание.

Сначала юная волшебница стояла с поджатыми плечами, явно ожидая чего-то страшного и непонятного. Но почувствовав приятный холодок, характерный для этого заклятья, быстро расслабилась, а затем и вовсе неожиданно расплакалась. Снегг же молча стоял сзади и продолжал залечивать синяки и ссадины, пока Джема, наверное, впервые в жизни дала волю своим эмоциям.

После этого случая отношения обоих к друг другу стали немножечко теплее. Девочка перестала стесняться смеяться при зельеваре и даже иногда слегка подшучивала над ним. А мужчина, в свою очередь, рассказывал интересные и полезные факты, которые она в будущем смогла бы использовать не только в учебе. Маг также сделал для ученицы небольшую баночку мази.

— На случай непредвиденных обстоятельств, — привычным твердым тоном прокомментировал тогда Северус. Вот только оба понимали, что под «непредвиденными обстоятельствами» имелись ввиду совершенно не случайные ситуации. Фарли молча кивнула и взяла лекарство.

В учебное время Снегг приносил домашние работы студентов и проверял их, пока девочка выполняла задание, данное преподавателем. Иногда она помогала по работе профессору в связи с загруженностью и, на удивление, легко справлялась с контрольными второкурсников. Помощь от Джемы во многом облегчала жизнь зельевару. А за месяц до поступления в Хогвартс он предложил ей начать разбирать тему для третьего курса, на что был дан положительный ответ.

По правде говоря, за год репетиторства мужчина ждал, когда же у неё отпадет желание учиться. Тем более, с такой семейкой трудно вообще оставаться психологически уравновешенной, что уж говорить о стабильной учебе. Но её тяга к знаниям заслужила уважение от самого угрюмого и невыносимого преподавателя в школе, который уже сам стремился научить её чему-то новому.

Вот только когда маленький уж выполз из клетки под названием: «дом» — сразу обрел смертельно ядовитые клыки. И из безобидной змейки выросла настоящая кустарниковая гадюка. Как раз-таки в Хогварсте и начали выползать все психологические отклонения, которые выливались в очень опасные для жизни ситуации и не только для самой Джемы, но и для других, которым хватало смелости задирать аристократку.

Поначалу Северус пытался как-то помочь, где-то контролировать, но со временем понял, что если она сама не научится себя сдерживать, то уже никто не научит. И действия Снегга оказались как никогда верными, и уже через полгода учебы появилась гордая, хладнокровная Фарли. Однажды зельевару показалось, что перед ним сидит не Джема, а её мать. Хорошо, что лишь показалось, ибо тем же вечером она пришла ему помочь с работой, как ни в чем не бывало.

Но, как говорится, чем тише омут, тем больше чертей в нём водится. С каждым годом девочка становилась всё более пассивной. Помимо Фарли, у мужчины появились и другие студенты, которые проявляли повышенный интерес к его дисциплине. И в какой-то момент она вовсе будто бы исчезла на пару месяцев с глаз профессора. Что с ней случилось за это время, Северус был без понятия, да он и не спрашивал. Зато начал замечать одну вещь: почти все студенты, хоть немного интересовавшиеся зельями, постепенно уходили, можно сказать, к другим преподавателям. Снегг подозревал вмешательство юной волшебницы в его дела, в конце концов, уж слишком долго её не было. Тем более, на тот момент знаний третьекурсницы было более чем достаточно, чтобы сотворить какое-нибудь отвращающее зелье или даже вовсе — заклинание.

Зельевар оглянуться не успел, как Джему стали побаиваться не только студенты всех курсов, но и учителя в том числе. Случайно однажды подслушав разговор двух преподавателей на одном из ужинов, наконец-то понял, в чём дело. Как оказалось, на паре по темным искусствам она наколдовала очень мощное заклятье, после которого оппонента на две недели увезли в Больницу Св. Мунго. Загвоздка в том, что в учебной программе такая магия не предусмотрена, Северус подобному точно её не обучал, значит — самостоятельно где-то нашла и научилась. Чуть позже Снегг узнал от знакомого в больнице, что это было очень древнее проклятье, которое снять довольно проблематично. В тот же день мужчина собирался подойти к ней лично и узнать откуда и у кого она научилась такой темной магии, но юная волшебница вновь исчезла с глаз, словно ходила под мантией невидимкой. Джема будто предугадала недовольство профессора и нарочно пряталась от него.

Зато сейчас, когда оба направляются в подземелья после «пытки» легилименцией, она как на ладони. Правда, ведет себя немного странно, ведь пять минут назад в страхе тряслась перед реакцией матери на её сегодняшнюю выходку.

«Лучше шанса не будет», — решил маг и рывком остановился, дабы Фарли точно заметила. Девочка с интересом посмотрела на него.

— Что-то случилось, профессор? — выделив последнее слово, с игривой улыбкой спросила волшебница.

— Вы помните ваш третий курс, мисс Фарли? — задал встречный вопрос Северус, продолжая стоять на месте.

— Допустим, — аристократка подошла поближе, ибо понимала, к чему вёл преподаватель. За столько лет общения девочка прекрасно могла предугадать его дальнейшие действия. — Вас интересует что-то конкретное, профессор?

— Да, — решил не мешкать Снегг, — какое проклятье ты использовала на тёмных искусствах?

— А сами говорили, что переход на личности недопустим, — буркнула слизеринка, но, встретившись с суровым взглядом зельевара, сразу же перестала ёрничать. — На самом деле, я толком не помню. Вычитала с какого-то старого учебника в библиотеке.

— В обычной библиотеке такие заклинания не хранятся, — заметил мужчина и сложил руки на груди. — Зачем ты лазила в запретное крыло?

— Это уже не имеет значения, — отмахнулась Джема. — Да и вообще, с чего это вдруг вы заинтересовались моими успехами?

— Ты чуть не убила его, — постепенно начинал злиться Северус. Равнодушие аристократки заставляло его скрипеть зубами.

— Спустя почти полгода вы решили провести воспитательную беседу, профессор? — от последнего слова Снегг щелкнул языком. Уж больно громко и язвительно она выделяла его статус, — Роберт жив здоров и спокойно бросается защитными заклинаниями. Думаю, вы сами прекрасно видели. Правда, я без понятия, как он нашел в себе смелость опять выйти со мной на дуэль.

— С чего ты взяла, что всё обошлось без последствий? — вскинул одну бровь зельевар.

— А вы уже успели его осмотреть, профессор? Это тяга к знаниям или нечто большее? – прыснула ядом Фарли.

— Еще одна подобная шутка и помогать мне уже будет он, а не ты, — он почти сразу же пресёк, режущие слух, насмешки и удрученно вздохнул. — Итак, ты ведь понимаешь, что последствия применения тёмной магии относятся не только к тому, на ком она применяется, но и…

— Но и к тому, кто применяет, — перебила девочка, — я прекрасно помню учебник второго курса, Северус. — впервые назвала по имени учителя, и сразу же осеклась. Отведя взгляд куда-то в сторону, сжала локоть противоположной рукой. — Нет этих последствий. Вообще ничего нет.

— А теперь представь, насколько сильное было проклятье, раз ничего с тобой не произошло. Ты даже и предположить не можешь, в какой серьёзной опасности находишься.

— Неужели я слышу беспокойство с вашей стороны, профессор? — подобными шутками девочка старалась защититься от напора Снегга. Тот прекрасно это понимал и старался запастись терпением, но даже оно сейчас должно уже закончиться. — Я искала название, — неожиданно коснулась интересующей темы Джема, — книжка, в которой я вычитала его, исчезла. Будто растворилась в воздухе.

— Ты точно тщательно искала? — решил на всякий случай уточнить зельевар.

— Да, её там нет и в помине, — устало выдохнула Фарли. — Давай я сама разберусь. Ты же не будешь вечно спасать мою пятую точку. Доброй ночи, профессор.

Мужчина ничего ответил, лишь слегка поджал губы. Вряд ли он сегодня дойдет до своей кровати, ибо ночка предстояла длинная. Поиски могущественного проклятья с затягивающимися последствиями могут продлиться куда больше, чем на один день.

«Увы, Джема, вряд ли ты сможешь с этим справится в одиночку. Если учитывать, какой урон нанесла Хиллиарду подобным заклятьем, — думал Северус, развернувшись в сторону библиотеки. — Ты даже не представляешь, через что ему пришлось пройти…»

***

В четырнадцать лет Роберт познал на себе, что такое проклятье. И непростое, а какое-то древнее и могущественное. Так ему объясняли в больнице, пока он корчился от жгучей боли, что растекалась по всему телу. Ощущение было такое, словно все нервы, находившееся в подростковом теле натягивали, как струны, и резко отпускали. Вот только вместо мелодичной музыки с губ срывался протяжный громкий стон, позже сменившийся на хрип.

Сильные обезболивающие зелья помогали ненадолго, часа на два-три, а потом испытание, которым его щедро наградила мерзкая Фарли, продолжалось. Спустя несколько дней к глотке будто бы свинец прижали, кричать уже не было сил. Лишь тонкие струйки слёз и дёргающееся в мелких судорогах тело доказывало, что проклятье в полном расцвете сил и мучает бедного мальчишку. Волшебника успокаивало только одно — это проклятье отразится на них двоих и та злорадная гадюка будет следующая.

Однако каково же было его удивление, когда староста Когтеврана увидел слизеринку живой и невредимой на первом ужине в этом году. Даже распределение Гарри Поттера на свой факультет не поразило так Роберта, как бодрость и привычное равнодушие Джемы. То, что инцидент замнут, он ни капли не сомневался и уповал только на надежду на знаменитый «бумеранг» от тёмной магии.

«Наверняка она симулирует, — сделал вывод Хиллиард и отпил какую-то жидкость в бокале. Вкус чего-либо он перестал чувствовать почти сразу же, как только смог начать глотать пищу. Запахи же к нему вернулись лишь около недели назад. — Ты ведь за всё ответила, да?»

Похоже, что Фарли почувствовала на себя взгляд полный ненависти и жажды мести, ибо в следующий момент одарила юношу почти таким же. Её выражение лица отличала только змеиная ядовитая усмешка, которая будто бы издевалась: «Я отлично себя чувствую, а ты?». Именно тогда Роберт понял, что никакой мести или отдачи от проклятья не свершилось. Страдал лишь он один.

***

Сегодня ночью парень несколько раз просыпался от фантомной боли и приступов удушья, а перед глазами висела та ненавистная ухмылка. Капли пота сползали по спине и неприятно щекотали бока. Отдельные комнаты для старост как никогда лучше подходили для юноши, ведь кому захочется слышать крики посреди ночи? А так просто наложил оглушающее на всю спальню и никому не мешаешь.

Промокнув вспотевший лоб футболкой, он потянулся к тумбе со снотворным, которое одолжил у мадам Помфри. Снадобье было наказано пить только в крайних случаях, когда уже совсем невмоготу… Но Хиллиард чувствовал, что «крайний случай» будет у него каждую ночь, пока он живет в Хогвартсе. Пока живет под одной крышей с Ней.