========== Том 1 Глава 48 Сделаем это вместе. Часть 3 ==========

***

Все последующие дни, пока проверялось, что проклятье с тела Су Миньшаня ушло необратимо, и пока Лань Сичень вел переговоры с Башней Кои, Вэй Усянь оставался в поселении. В Облачные Глубины приходили только Лань Ванцзи и А-Юань. Время, пока ребенок был на занятиях, Лань Ванцзи проводил в библиотеке. 

То, что цзиньши теперь пустовала, довольно вскоре заметил Лань Чжимин. Выяснить, куда подевались обитатели домика, было несложно, ему охотно все рассказал А-Юань. 

Уже на следующий день после занятий в поселение вернулись не только Лань Ванцзи с А-Юанем, но и оба старших ученика ордена Лань. 

Вэй Усянь с Вэнь Нином весело возились вокруг домика, шумно переговариваясь. 

Однако завидев друг друга, обе группы людей разом затихли и замерли. 

Даже А-Юань остановился, он шел за руку с Лань Ванцзи, и тот немного придержал его. 

Молодые заклинатели и вовсе испытывали несколько непривычную им гамму чувств, ведь каждый из них помнил обстоятельства их последней встречи с Вэй Усянем: ту драку Лань Дэшэна с Су Миньшанем. 

Узнав подробности того дела, Глава Лань тогда строго отчитал обоих. Чувство вины с тех пор крепко засело в их сердцах и сейчас шевельнулось.

— Тут определенно нужна хорошая драка, — произнес Вэй Усянь вместо приветствия.

— Ура! — подпрыгнул А-Юань и ринулся за своим тренировочным мечом.

Взволнованное оцепенение не спешило покидать старших учеников.

 Лань Ванцзи чуть покачал головой. 

Вэй Усянь заметил на его губах тень легкой улыбки.

— У тебя же есть при себе деньги, Ханьгуан-цзюнь?

Казалось, он просто задался целью ввести всех присутствующих в состояние легкого замешательства. 

Однако Лань Ванцзи это испытание с честью выдержал.

— Мгм? — кивнул он.

— Отлично. Раз вы все вместе выбрались из вашей Обители сегодня, я хочу хорошую прогулку после хорошей драки. Отправимся в Цаи. И Яблочко с собой возьмем, — немного подумав, Вэй Усянь добавил. — Вэнь Нин, ты идешь с нами тоже.

— Я?.. — робко отозвался тот.

— Угу. А пока, будь добр, принеси тренировочные мечи к поляне у ручья…э…у реки.

— Вода уже холодная, — на всякий случай напомнил ему Ханьгуан-цзюнь.

— Конечно холодная. Но вряд ли холоднее вашего источника, — ответил Вэй Усянь. — Я вовсе не собираюсь купаться на самом-то деле.

А-Юань успел принести свой меч и нетерпеливо топтался рядом. 

Вэй Усянь повернулся и зашагал к реке. 

Остальные потянулись следом.

Молодые заклинатели немного поотстали от старших, тихо переговариваясь:

— Не уверен, что я хотел этого...

— С ним так всегда. Но мы, конечно тоже хороши — совсем не найти, что сказать при встрече…

Вэнь Нин был уже на месте. 

Подойдя к нему, Вэй Усянь обернулся и обвел взглядом остальных:

— Эй, Лань Чжань, скажи, прежде чем ты увел этих двоих из Обители, они несколько дней провели в библиотеке, переписывая правила Лань в молчании, и потому теперь напрочь разучились говорить?

— Нет, — произнес Лань Дэшэн.

— Простите, Учитель, — поклонился Лань Чжимин.

Вэй Усянь вскинул брови, изобразив удивление.

— Ладно. Уже лучше. Но я, честное слово, хочу просто развлечься. Мне вдруг вспомнилось, А-Мин, что я и правда обещал тебе хорошую драку. Или ты возражаешь?

— Нет, но…

— Ладно, — усмехнулся Вэй Усянь. — Лань Чжань, спаси меня? Они все еще слишком серьезны. А я хочу поиграть. Вэнь Нин, дай ему меч.

— Щадить не буду, — коротко предупредил Лань Ванцзи.

— Да, пожалуйста, — фыркнул Вэй Усянь. — Ты когда последний раз что-то кроме своего Бичэня в руках держал? Кстати, Вэнь Нин, присмотри за ним. Вдруг заревнует?..

Вэнь Нин покосился на белые ножны с Бичэнем с явной опаской. 

Рассмеяться этому Вэй Усянь уже не успел, потому что Лань Ванцзи, как человек дела, нанес первый удар. 

Когда-то в искусстве меча они были примерно на равных. Но с тех пор прошло много времени. Сейчас они бились все же не духовным оружием и соревновались скорее в ловкости владения клинком и гибкости. Однако Лань Ванцзи был все еще заметно сильнее. Но Вэй Усянь при этом не желал ему уступать. 

Юноши уже начали тихо обсуждать, кому все-таки в итоге быть проигравшим, когда Лань Ванцзи просто прервал бой, отсалютовав оружием и сообщив, что хорошенького понемножку, иначе этот бой можно продолжать до заката.

— Пф, — фыркнул Вэй Усянь. — Ты все равно — лучший.

— Ненадолго, если ты продолжишь регулярно тренироваться, — ответил Лань Ванцзи.

— Ага, — кивнул Вэй Усянь. — Всенепременно.

Он все же вытянул обоих юношей пофехтовать с ним. 

А-Мину было сложно справиться со своим желанием беречь и не нападать в полную силу. За это Вэй Усянь заманил его к реке и слегка обрызгал водой. 

А-Шэну и вовсе досталось в конце концов сражаться с маленьким А-Юанем. Юноша поначалу немного растерялся. Но Вэй Усянь приобнял его за плечи и сказал, что в общем-то тут ничего сложного нет: нужно просто отражать немного беспорядочные и пока что еще неловкие удары, а в ответ не нападать самому — все довольно легко. 

Непривычный к такому близкому обращению, А-Шэн сначала невольно вздрогнул, но потом от чего-то почувствовал себя вполне спокойно, — и все и правда прошло вполне хорошо. А-Юань остался доволен. 

Вэнь Нин также не ушел обделенным. Он уже некоторое время тренировался с мечом, очень успешно, особенно если вспомнить о том, что он в принципе не мог устать и не нуждался в сне, поэтому времени на занятия у него было куда больше. С ним, как ни странно, юноши сражались гораздо охотнее и смелее.

— Лань Чжань, а когда ты перестал сомневаться в том, как и против кого использовать оружие? — вполголоса спросил Вэй Усянь, пока они наблюдали со стороны.

— Я никогда не сомневался. — ответил Лань Ванцзи.

— Даже когда речь шла о заклинателях?

— После того как Обитель сожгли, а в лагере перевоспитания у нас отняли духовное оружие. После всех бесчинств Вэнь не осталось вопросов, кто против кого. А до этого биться насмерть с другими мне не приходилось.

— Угу, — кивнул Вэй Усянь. — От войн, значит, тоже есть толк. Быстрее учишься принимать четкие решения, как действовать. В отношении людей. Со злобными тварями проще. Хотя если так посмотреть, охота за трофеями и соревнования в этом уже не кажутся мне сейчас такой уж увлекательной игрой. С облавы на Байфен я не участвовал в подобном и не могу сказать, что жалею об этом.

— Когда твари начинают вредить людям, их приходится уничтожать.

— Это другое. Тогда есть причина. Не стоит забирать больше жизней, чем следует, даже если это тварь.

— Мгм, — согласился с ним Лань Ванцзи.

***

Немного передохнув, вся компания, включая Вэнь Нина и Яблочко, на котором ехал А-Юань, отправилась в сторону Цаи. Дорогой успели и поболтать, и помолчать, и, наконец, явились в чайную на окраине. 

А-Цин было бросилась к Вэй Усяню, как обычно, ругаясь, но при виде, идущего прямо следом за ним, Второго Нефрита ордена Лань застыла. После чего поклонилась. Однако тут же вспомнила, что в прошлый свой приход Вэй Усянь обещал ей кролика, о чем конечно же сразу сообщила, чем заставила пожилого хозяина чайной вновь извиняться за нее.

Сдвинув рядом несколько столиков, расположились все вместе. Хозяев заведения тоже уговорили присоединиться, пока не появились еще посетители. Пробыли не очень долго. Осенний свет короче и гаснет быстрее. 

Лань Ванцзи щедро расплатился за угощение и чай для всех и сказал, что А-Цин может отправиться с ними посмотреть кроликов и забрать себе одного, если захочет.

— Мы непременно проводим ее после обратно, прямо сюда, — пообещал Вэй Усянь уходя, чтобы хозяин чайной не волновался.

Поднявшись от Цаи до Облачных Глубин, они устроились отдыхать на полянке с кроликами. Зверьки, очень милые и довольно смелые, вскоре окружили каждого, позволяя гладить. Вэй Усянь быстро поймал ближайшего, зажав в руках, пушистый зверек принялся отбиваться лапками, требуя больше свободы. Рассмеявшись, Вэй Усянь посадил зверька на колено Лань Ванцзи, и тот тут же замер спокойным пушистым комочком, признав хозяина. 

А-Цин долго-долго бродила по полянке, рассматривая зверьков и играя с ними. Когда пришло время уходить, она сказала, что никак не может выбрать и не хочет разлучать кого-то одного из зверьков с такой большой компанией, они ведь привыкли жить вместе.

Старшие ученики ордена Лань отправились в Обитель, остальные тронулись обратно в Цаи, не без труда оторвав Яблочко от поляны сочной травы и компании пушистых комочков. 

От города, где оставили А-Цин, до своего поселения шли и вовсе уже в сумерках. Вэнь Нин отправился вперед, чтобы приготовить ужин. А-Юань после занятий, тренировки с мечом и длинной прогулки совсем устал. Вэй Усянь ехал на Яблочке, держа полусонного ребенка на руках, а Лань Ванцзи вел ослика за собой.

— Лань Чжань, посмотри на меня, — окликнул его Вэй Усянь.

Лань Ванцзи обернулся, чтобы встретить его счастливую улыбку.

Единственное, что Вэй Усянь действительно помнил из своего детства, это как мама ехала верхом на ослике, а отец вел его за веревочку, неся маленького Вэй Ина на плечах. Весь мир тогда казался ему, совсем тогда еще крохе, приветливым и теплым. Мама улыбалась. А узкая тропка, которой они шли почти полностью поглощала звук их шагов.

— Ты — очень хороший человек, Лань Чжань, — произнес Вэй Усянь. — Здорово, что мы идем теперь здесь вот так, все вместе.

***

Переговоры с орденом Цзинь были недолгими. Лань Сичень отправился в Башню Кои лично, чтобы встретиться с Цзинь Цзысюанем. Тот без возражений принял все его условия. Поскольку инициатором ограничения свободы Вэй Усяня был именно орден Цзинь, он вполне мог снять это ограничение в одностороннем порядке, проинформировав обо всем Глав двух других Великих орденов после. Лань Сичень со своей стороны обещал выдать подлинного виновника, если окажется, что именно Су Миньшань наложил проклятье на Цзинь Цзысюня. 

Это в итоге правда означало, что вся история в полной мере должна была быть обнародована между четырьмя великими кланами. Однако это не выглядело серьезной проблемой при должной подготовке. 

Сначала было решено покончить с проклятьем, а после, исходя из результатов, координировать действия.

В назначенный день Лань Сичень с сопровождением первым снова отправился в Башню Кои. Лань Ванцзи и Вэй Усянь должны были прибыть на место поздним вечером, чтобы сразу приступить к делу. В виде исключения им было позволено сойти с меча прямо на территории резиденции ордена Цзинь. Обычно подобное строжайше запрещалось. Но сейчас случай был особый. 

Очутившись на твердой земле, оба заклинателя немедленно оказались в плотном окружении стражников кланов Лань и Цзинь. 

Вэй Усянь чуть усмехнулся и поклонился адептам обоих сторон. По счастью из рядов сразу же вышел Цзинь Цзысюань собственной персоной еще до того, как Вэй Усяню пришло в голову какое-нибудь очередное развлечение. Решив, что в общем-то Главе золотого ордена вполне положена роскошная стража, Вэй Усянь вместе с Лань Ванцзи, как положено, поприветствовал Цзинь Цзысюаня и двинулся следом за ним. 

Их проводили в личные покои Цзинь Цзысюня. 

По пути Цзинь Цзысюань коротко рассказал Вэй Усяню, что Цзысюнь очень страдает от страха, лекарям с трудом удалось даже с помощью лекарств заставить его спать накануне, ночью. Сейчас же никаких снадобий не использовали, не зная, как это может сказаться. 

Договорились, что Лань Ванцзи зайдет в помещение первым, чтобы применить заклятия молчания и неподвижности, после чего все покинут покои, прежде чем Вэй Усянь также войдет, и они примутся за дело. 

Вэй Усянь объяснил это тем, что, когда метод испытывали, рядом действительно не было других заклинателей, поэтому сейчас важно повторить, насколько возможно, те же условия. Цзинь Цзысюаню это показалось достаточно веским аргументом, все было исполнено в точности. 

После того, как Вэй Усянь вошел внутрь, оставшимся снаружи было почти ничего не слышно, дуэт циня и флейты, и тот, едва проникал сюда.

— Глава ордена Лань, — спросил Цзинь Цзысюань, чтобы немного скрасить ожидание. — Вы не могли бы поделиться, как технически они делают это? Как заставляют проклятье переместиться с одного тела на другое?

Лань Сичень не присутствовал при ритуале сам, но видел записи, которые ему передали после:

— Они используют силу непрерывного вращения темной и светлой ци, которое лежит в основе нашего мира. Мне пока не удалось разобрать всего. Только это. Довольно сложно понять невозможное, особенно, когда за дело берутся те, у кого один Путь на двоих.

— Один Путь на двоих? — ошеломленно переспросил Цзинь Цзысюань. — Я думал, это лишь красивая сказка.

— Я тоже так думал, — согласно кивнул Лань Сичень. — Хотя о наших с Ванцзи родителях говорили также. Однако из-за той жизни, которую они для себя выбрали, никто не мог сказать точно. В случае же с моим младшим братом и Вэй Усянем сложно оставаться неуверенным.

— О, — выдохнул Цзинь Цзысюань, некоторое время растерянно подбирая подходящий ответ. — По крайней мере это надежная связь и опора, которой оба они определенно достойны. — наконец нашелся он.

Когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи вышли из покоев Цзинь Цзысюня, туда тут же двинулись целители. Их заблаговременно предупредили, что заклятия неподвижности и молчания спадут сами собой через час. В ближайшие дни требуется полный покой, а после — по состоянию.

— Дальше его жизнь определенно не будет особенно сладкой, — пообещал Цзинь Цзысюань.

— В этом нет нужды, — неожиданно вступился Вэй Усянь. — Того, о чем мы уже договорились, более чем достаточно в качестве платы. Мне требуется только свобода, не месть. Иначе круговорот взаимных обид будет копиться бесконечно. Кому от этого польза?

— Ты просишь снисхождения для него? — удивился Цзинь Цзысюань.

— Скорее для себя, — чуть усмехнулся Вэй Усянь. — Укажи нам, пожалуйста, место, где мы можем предать огню тело и позаботиться о душе? Остальное можем обсудить после.

— Ты согласишься задержаться здесь ненадолго? А-Ли очень ждет тебя.

— Конечно, — кивнул Вэй Усянь. — Я бы хотел увидеться с ней, непременно.

До отведенного им домика Лань Ванцзи и Вэй Усянь добрались лишь за час до рассвета. Несмотря на позднее время, им озаботились доставить еду и напитки. Хоть и порядком уставший, Вэй Усянь заметно повеселел, обнаружив среди прочего горячие баоцзы с сытной начинкой и лотосовое вино. Наевшись, он ухитрился задремать прямо на месте, подперев кулаком щеку. 

Заметив это, Лань Ванцзи отставил пиалу, из которой пил чай и позвал:

— Вэй Ин. Давай, ты ляжешь, как следует?

— Угу, — тут же отозвался Вэй Усянь. — Сейчас.

Лань Ванцзи сразу понял, что никакого «сейчас» конечно уже не последует. Он поднялся, чтобы помочь Вэй Усяню добраться до постели. Убежденный, что спать в верхних одеждах неправильно, Лань Ванцзи принялся снимать их с Вэй Усяня:

— Оставь. Я могу лечь и так, — вяло попытался отмахнуться тот.

— Потерпи еще немного, — попросил Лань Ванцзи, уже почти справившийся со своей задачей.

— Уууффф,— шумно выдохнул Вэй Усянь, едва его отпустили и сел, а потом и лег поперек кровати, предоставив Лань Ванцзи стягивать с него сапоги. — Охххх, Лань Чжань, и охота же тебе возиться…

Лань Ванцзи приподнял его за плечи и под колени, укладывая, как положено. Наконец, он снял алую ленту, держащую высокий хвост и чуть погладил Вэй Усяня по щеке. Тот поймал его за запястье.

— Ложись рядом, — пробормотал он. — Нет нужды беспокоиться. Все будет в порядке.

Лань Ванцзи и правда было немного не по себе. Ведь они находились в ордене, который напал на Облачные Глубины. Пусть это и не было решением местного Главы, все же ситуация в целом внушала опасения и было неясно, успел ли Цзинь Цзысюань навести порядок в Башне Кои в достаточно все же короткий срок.

Вэй Усянь чуть перебрал пальцами по его руке и сообщил:

— Не стану спать, если тебя не будет рядом.

Лань Ванцзи уступил. Аккуратно сложив верхние одежды и пристроив поблизости Бичэнь, он лег рядом с Вэй Усянем. Вернее сказать, даже не рядом, а приобнимая за плечи, накрывая собой, опустив голову ему на грудь у самого сердца. 

Он услышал в ответ на свои действия легкий смешок, и вместе с тем одна рука Вэй Усяня прошлась по его спине, гладя, а ладонь другой мягко легла на затылок Лань Ванцзи. От этого невольно перехватило дыхание. Давным-давно ничто не напоминало ему так явно ощущения, которые хранились в его памяти столь глубоко, что казались даже ему самому подернутыми пеплом забвения, утратившими живость — и вот, спустя столько лет, кто-то снова, чуть смеясь, как будто немного дразня, держал его крепко, пригревая у сердца. Даже дом в Облачных Глубинах, окруженный поляной горечавки, почти совсем уже не напоминал ему рано оставившую его мать так живо.

— Лань Чжань, — тихо позвал Вэй Усянь, продолжая мягко гладить его.

— М? — отозвался Лань Ванцзи, легким движением головы стирая, нависшую на ресницах одинокую влажную каплю.

— Я очень тебя люблю, — Вэй Усяню нравилось повторять ему это, и сейчас он послал вместе со словами легкий поток теплой энергии, которую Лань Ванцзи почти сразу принялся возвращать, предавая таким образом потоку ци между ними круговое вращение. Одна душа, одно сердце, общая энергия ци — стремление никогда не разлучаться.

***

Когда Цзинь Цзысюань постучал в двери их домика уже даже не утром, а заметно ближе к середине дня, Вэй Усянь еще спал. 

Несмотря на это Лань Ванцзи предложил молодому Главе Цзинь войти и выпить с ним чая. Это было довольно неожиданной общительностью с его стороны, которой Цзинь Цзысюань в свою очередь был вполне рад воспользоваться. Правда до того, как Вэй Усянь проснулся, они успели сказать друг другу совсем немногое, прежде чем их настиг вопрос от только что пробудившегося:

— Что я еще не проспал?

— Обед, — коротко отозвался Лань Ванцзи.

— Как обед? Уже? — Вэй Усянь аж подскочил. — Где шицзе?

— Сейчас полдень. Если ты хочешь знать время, — вставил слово Цзинь Цзысюань.

— Полдень — не обед, — выдохнул Вэй Усянь чуть обиженно. — Даже в Лань.

— Потому ты его и не проспал, — пояснил Лань Ванцзи.

— Ладно, — кивнул тот, спешно умываясь, накидывая одежду и собирая волосы в хвост. — К шицзе мы идем или нет?

— Идем, — подтвердил Цзинь Цзысюань. — Если ты уже готов…

— Я — да, — заявил Вэй Усянь. — Более чем. Только можно обойтись без толпы сопровождающих? Я отвык от такого количества людей вокруг.

— Вэй Ин, — Лань Ванцзи строго посмотрел на него.

— Что? — отозвался Вэй Усянь. — Цзысюань теперь — Глава ордена. Возьму его в заложники, если что.

— Не надо, — произнес Лань Ванцзи так, будто принял высказанное намерение за реальное.

— Ладно, не буду, — не менее серьезно уступил Вэй Усянь. — Но я отправляюсь к шицзе, и охрана мне не нужна. Я здесь — наполовину дома. Кто, по-твоему, посмеет напасть?

Лань Ванцзи чуть пожал плечами.

— Я не задержусь долго, — пообещал ему Вэй Усянь и вышел вместе с Цзинь Цзысюанем.

Тот и в самом деле отдал приказ даже собственному сопровождению не следовать за ними.

— Ты и сам все время под охраной здесь? Зачем? — спросил Вэй Усянь.

— Не все время, — отозвался Цзинь Цзысюань. — Только сейчас. К адептам клана Лань у многих теперь довольно сложное отношение.

— Лань — пострадавшая сторона, разве нет? — холодно заметил Вэй Усянь.

— Верно. Но никто из тех, кто совершил нападение на Обитель, не избег наказания. Двоих из них Лань Сичень убил собственноручно на глазах у моего отца.

— Это справедливо. Ведь не Глава ордена Лань начал все это, — напомнил Вэй Усянь.

— Так и есть. Но именно после этого отца постиг тот самый удар, чем-то похожий на искажение ци, после которого он после уже не оправился, — сказал Цзинь Цзысюань.

— Разве Лань Сичень не оказал ему помощь?

— Да, верно. Но некоторые из старших считают, что это было сделано для отвода глаз, и Глава Лань отбыл потом слишком быстро.

— То есть, — произнес Вэй Усянь, теряя терпение. — Твои старшие думают, им можно просто так нападать на резиденцию Лань, а их Глава после этого все равно просто обязан оказывать помощь вашим пострадавшим?!

— Вэй Ин, прошу тебя… я не считаю так, — вздохнул Цзинь Цзысюань.

— Ты сказал, «некоторые из старших». Кто?

— Мадам Цзинь в том числе, — тихо признался Цзинь Цзысюань.

— Твоя мать… — Вэй Усянь чуть смягчился. — Но, если есть основания подозревать, что смерть Цзинь Гуаньшаня не была случайной, это нужно расследовать.

— Я не думаю в самом деле, чтобы кто-то и правда расправился с ним здесь. С тем образом жизни, который он вел, такой конец…

Вэй Усянь положил руку ему на плечо:

— Если считаешь так, весь твой клан должен быть такого же мнения. За спиной Цзинь Гуаньшаня творились дела. Плохо, если за твоей спиной кто-то также будет считать себя в праве что-то совершать. Даже если это будет твоя мать.

Цзинь Цзысюань огорченно покачал головой.

— Ее боль велика. Сложно взывать к здравому смыслу и убеждать. Кроме того — А-Ли. Ведь наш малыш увидит мир совсем скоро.

— Мадам Цзинь ни за что не обидит А-Ли. Она всегда была к ней очень добра, почти как к родной дочери. Позволь им видеться чаще.

— Мне бы не хотелось волновать А-Ли. Ей сейчас нельзя сильно беспокоиться.

— А-Ли вероятно и сама переживает за свекровь. Тебе не нужно пытаться оградить ее так уж тщательно. Ведь ни одна рыба не живет в абсолютно чистой воде.

Убрав руку с плеч Цзинь Цзысюаня, Вэй Усянь на секунду замер у дверей, прежде чем войти. 

Стоило переступить порог, как почти сразу его губы тронула теплая улыбка. Яньли полулежала на небольшой кушетке в глубине комнаты, окруженная мягкими подушками, очень нежная, кругленькая, уютная и домашняя. 

Она повернулась лицом к двери на звук шагов и вся просияла:

— А-Сянь! — воскликнула Яньли. 

Она двинулась подняться, но Вэй Усянь почти бегом приблизился к ней и опустился на пол, рядом.

— Шицзе, — произнес он. — Здравствуй.

— А-Сянь, — повторила она, тронув его ладонью по щеке. — Как ты?

— Все хорошо, — кивнул Вэй Усянь, беря ее руку в свои.

Цзинь Цзысюань также устроился на полу подле жены.

— Я в порядке, — сказал Вэй Усянь. — Уже довольно давно. Мне стоило навестить тебя раньше.

— Глава ордена Лань частенько передавал нам вести о тебе, — рассказала Яньли. — Без этого было бы совсем трудно ждать. Он тоже хотел, чтобы я не волновалась. Я только позже поняла, что тогда в Облачных Глубинах, он не мог поступить иначе.

— А-Ли, давай не будем вспоминать, — попросил Вэй Усянь. — Это уже позади. Все наладилось. Как ты поживаешь здесь?

— Ох, А-Сянь, — Яньли чуть улыбнулась и пожала ему руку. — Мне совсем ничего нельзя. Только отдыхать и кушать вкусную приятную еду. Нельзя много ходить, шить, вышивать и готовить. Прибирать, конечно тоже нельзя. Все делает прислуга. Очень милые девушки, они со мной разговаривают и очень заботливы, предупредительны. Но я так не привыкла без дела. Учусь чуть-чуть рисовать и немного читаю — вот и все мои занятия сейчас. А когда малыш родится, после еще месяц нужно будет провести так.

— О. Моя шицзе устала отдыхать, — ласково сказал Вэй Усянь. — Уверен, малыш, когда увидит мир, совсем не позволит своей маме скучать.

— Наверно, ты прав А-Сянь, — кивнула Яньли. — Я просто все еще никак не привыкну. Но у меня однако же есть для тебя одна маленькая новость.

— Рассказывай, — попросил Вэй Усянь.

— В Пристани Лотоса скоро свадьба. А-Чэн теперь не один. Я за него очень рада.

— О, — усмехнулся Вэй Усянь. — Наконец-то. А невеста — молодая госпожа Ло?

— Ах. Так ты уже знаешь?

— Про свадьбу — нет. Просто однажды видел их вместе. Хорошая пара. Надеюсь, их праздник будет красивым.

— А-Чэн не хочет широкого торжества, — чуть вздохнула А-Ли. — Все говорит, что клан Цзян еще недостаточно восстановлен и богат для такого.

— Пусть делает, как считает нужным, — произнес Вэй Усянь. — Лишь бы сам был доволен.

— Я не смогу посмотреть, — вздохнула А-Ли.

— Не печалься, — попросил Вэй Усянь. — Когда у всех будет возможность, мы обязательно снова соберемся все вместе.

Цзинь Цзысюань бросил на него короткий взгляд.

— Я бы правда хотела однажды увидеть вместе обоих своих младших братьев, — тихо сказала А-Ли.

— Конечно, ты увидишь, — заверил ее Вэй Усянь. — Я буду приходить навещать тебя. И Цзян Чэн наверняка захочет увидеть племянника.

— А-Сянь, но разве ты можешь свободно приходить сюда?

— Да, — подтвердил Цзинь Цзысюань. — Теперь разве что ты сама захочешь и сможешь отговорить или удержать его от этого. Кого еще он станет слушать?

— О, — улыбнулась А-Ли. — Только, пожалуйста, будь очень-очень осторожен теперь. Соблюдай приличия, не затевай ссор, не будь вспыльчивым.

— Хорошо, шицзе, хорошо. Я постараюсь тебя не подвести, — пообещал Вэй Усянь. — Поучусь манерам у Лань Чжаня. Не зря же я в конце концов трижды поклонился с ним в храме.

— Ты принес клятву с Ханьгуан-цзюнем? — радостно улыбнулась Яньли.

— Просто оказалось, что у нас с ним один Путь на двоих, — признался Вэй Усянь.

Яньли чуть приподнялась и протянула к нему руки:

— А-Сянь, позволь, я обниму тебя? Это ведь невероятно! Обязательно хорошенько берегите друг друга. Вы оба — просто чудо этого Мира!

— А-Ли, — тихо сказал Вэй Усянь, осторожно приобняв ее в ответ. – Я все еще — твой младший брат. Самый обычный, такой, как прежде, как и всегда. Не надо так.

— Ты — прекрасный брат. И всегда был таким, — ответила Яньли.

— Ну что ты со мной делаешь… — едва слышно проговорил Вэй Усянь, чувствуя, как к глазам, несмотря на все его усилия, подступают счастливые слезы. — Ты — мое чудо, шицзе. Самый близкий и родной для меня человек, — он отстранился и посмотрел ей в лицо. — Поэтому, пожалуйста, почаще чувствуй себя счастливой и улыбайся.

Она улыбалась, глядя на него, живого, целого, невредимого. Ей хотелось, чтобы так было всегда, и чтобы он приходил почаще.

Когда настало время проститься и Цзинь Цзысюань вышел из комнаты вместе с ним, Вэй Усянь произнес:

— Я помню дорогу. Тебе не обязательно меня провожать.

— Мне есть, что сказать. Если ты позволишь, — ответил Цзинь Цзысюань.

— Ладно, — кивнул Вэй Усянь. — Тогда идем.

— С Цзян Чэном не все так просто, — негромко сказал Цзинь Цзысюань, хотя Яньли совершенно точно уже не могла их слышать. — А-Ли часто пишет ему, но ответ получает лишь иногда. С момента нашей свадьбы их встречи все реже.

— С Цзян Чэном всегда было нелегко, — сказал Вэй Усянь. — А-Ли принесла клятву с Вэнь Цин. Вероятно, шиди не особенно рад этому, если он в курсе.

— Он в курсе, — подтвердил Цзинь Цзысюань.

— А ведь на самом деле планируется и еще одна свадьба, — напомнил Вэй Усянь. — Которой ждали давно. Лань Сичень вынужден был несколько раз отложить ее по разным причинам. Хотя бы когда Вэнь Цин станет Первой Госпожой Лань, ты позволишь ей видеться с названой сестрой?

— Конечно. Я ведь и не возражал, когда А-Ли сказала мне, что хочет принести эту клятву. Мы по сути — одна семья с Вэнь Цин и ее родными. Все это безусловно нужно только поддерживать, а не разрушать.

— Тогда я непременно сообщу будущей Первой госпоже Лань, — Вэй Усянь чуть усмехнулся. — Она же ни за что не спросит сама. Так и будет думать, что ей не рады.

— Нет, — покачал головой Цзинь Цзысюань. — Все совсем не так. Она здесь — желанная гостья. Я лишь думал, что у нее едва ли достаточно свободного времени.

— Времени редко бывает достаточно. Но все же должно находиться хотя бы немного для действительно близких людей.

Цзинь Цзысюань кивнул:

— Это так. Но я все еще не сказал тебе... О Цзян Чэне. На днях я сам получил от него весть о том, что какие-то тревожные слухи доходят из Илина. Кто-то даже осмелился прийти в Пристань с просьбой о помощи. По неизвестной причине восстало целое кладбище лютых мертвецов. Цзян Чэн отправил людей и без потерь покончил с напастью, мертвецы были совсем слабыми. Но брать под свой контроль весь Илин он, конечно, не хочет. Оно и понятно, кто по своей воле возьмет на себя присмотр за Мертвым Курганом.

— Найди возможность собрать больше фактов? — предложил Вэй Усянь. — После свадьбы Лань Сиченя я схожу проверить, что происходит с горой и около. Оставлять ее без всякого наблюдения и правда нехорошо.

— Отец ведь тогда ходил к кургану. Хотя говорят, что не подходили особенно близко. А-Яо предлагал отцу возвести надзорные башни рядом с местами в мире, которые ни одному из кланов не принадлежат и вызывают опасения. Куда проще ведь наблюдать, чем после бороться уже с чем-то серьезным.

— Разумно, — отозвался Вэй Усянь.

— Отец счел это лишним расточительством тогда.

— Всегда можно вернуться к хорошей идее, даже раз отказавшись. О Мертвом Кургане многие знают и помнят. Договориться о том, что за ним нужно наблюдать, будет нетрудно.

— Соберу сведения, созову совет кланов, — решил Цзинь Цзысюань.

***

Вернувшись в дом, где они размещались с Лань Ванцзи, Вэй Усянь некоторое время сидел молча. 

Вскоре Лань Ванцзи позвал его поесть, Вэй Усянь согласился с радостью, но вел себя также тихо. Покончив с едой, они устроились отдохнуть. 

Притянув ближе, Лань Ванцзи уложил его головой к себе на колени, погладив по плечу, он наконец спросил:

— У твоей шицзе все хорошо?

— Да, — ответил Вэй Усянь. — Она очаровательна, — он улыбнулся. — Только жалуется, что ей не дают заниматься делами. Она не привыкла проводить время в праздном покое.

— Теперь будет легче, — сказал Лань Ванцзи. — Она увидела, что ты оправился.

— Это так, — чуть кивнул Вэй Усянь. — Цзян Чэн, зараза, почти не общается с ней. Этот паршивец, видишь ли, тоже жениться собрался. Отличные новости на самом деле. Вероятно, боялся, что я приговорю все его вино!

— Ты хотел бы увидеться с ним? — спросил Лань Ванцзи.

— Может быть. Однажды. Но не сейчас. Не в Пристани Лотоса. Не на свадьбе. Обойдусь.

— Прислушайся к сердцу? Не делай того, на что оно не согласно, — поддержал его Лань Ванцзи.

— Цзысюань обмолвился, из Илина ползут какие-то тревожные слухи, — поделился Вэй Усянь. — Наверно нужно сообщить твоему брату…

— А в чем дело? — уточнил Лань Ванцзи.

— Толком не знаю. Кладбище низкоуровневых мертвецов. Но с ним Цзян Чэн разобрался. Больше ничего конкретного.

— Мало фактов.

— Угу. Цзысюань соберет сведения и созовет совет.

— Тогда пусть он сообщит сюнчжану. Утром пришла весть, отраженные метки сошли с Су Миньшаня. По времени как раз едва мы вышли из покоев Цзинь Цзысюня.

— Хм, — холодно усмехнулся Вэй Усянь.

— Брат передаст его ордену Цзинь. Уже с одним этим будет достаточно хлопот. Не нужно ему заранее знать об Илине.

Вэй Усянь кивнул и спросил о другом:

— Спустимся в город по дороге обратно?

— Брат не хотел здесь задерживаться, — напомнил Лань Ванцзи.

— Пусть отправляется. Мы прибыли отдельно от него. Уйдем также? — предложил Вэй Усянь.

— Хочешь открыто спуститься в Ланьлин?

— Угу. Из ворот Башни Кои. Если я и правда могу, почему бы не сделать этого? Ты будешь рядом и наверняка сможешь защитить всех, кого потребуется, от коварного и жестокого меня.

— Вэй Ин…

— Просто пройдемся немного? Я только чуть-чуть посмотрю — и отправимся домой на твоем мече.

— Ладно. Пойду сообщу брату, чтобы не ждал нас, — уступил Лань Ванцзи.

— И то верно, — подтвердил Вэй Усянь, приподнимаясь, чтобы Лань Ванцзи мог встать. — Напомни ему, что в Обители ждет Вэнь Цин, — он усмехнулся. — Лань Цин.

— Вэй Ин, сейчас еще рано называть так.

— Несколько дней всего — и будет можно, — отмахнулся Вэй Усянь. — Я как раз привыкну.

***

Лань Сичень конечно вовсе не был рад затее Вэй Усяня, о которой сообщил ему младший брат. И все же он согласился с доводом, что не стоит накладывать запреты на едва обретенную свободу. Если придется столкнуться с чем-то неприятным, Вэй Усянь сделает выводы, а если не придется — то тем более нет оснований особенно строго сдерживать его.

Почти сразу после этого разговора Глава ордена Лань с сопровождением покинул Башню Кои. 

Вэй Усянь и Лань Ванцзи спускались в Ланьлин уже почти совсем вечером, потому что перед самым уходом Вэй Усянь решил, что непременно хочет увидеть шицзе еще и на этот раз вместе с Лань Чжанем. Цзинь Цзысюань, конечно, не стал возражать, понимая, что А-Ли будет рада вниманию. 

Лань Ванцзи был как всегда сдержан, учтив и строг, но даже его привычная холодность отступала при виде того, как Вэй Усянь общается с сестрой. 

Наконец попрощавшись с Яньли, они отправились к главному входу, там простились и с Цзинь Цзысюанем и отправились вниз, к городу. 

Вэй Усянь вдруг вспомнил, что не удосужился спросить, бродят ли еще по Ланьлину псы-оборотни. Его аж чуть передернуло от неприятного воспоминания. Но он постарался несколько раз повторить себе, что эти кошмарные твари вообще-то не трогают людей, в отличие от обычных собак, — после этого его сердце вернулось из горла куда-то в более привычное место. 

В городе Вэй Усянь вовсе не собирался гордо прошествовать через самый центр. Он выбирал направление просто наугад, куда взгляд упадет. 

Они шли не спеша, потому что Вэй Усянь беспрерывно смотрел по сторонам и иногда даже, разворачивался вокруг себя. Конечно не обошлось и без сосуда местного вина. 

Ощутив, как его буквально повело, то есть в голове зашумело и перед глазами на миг поплыло после очередного разворота, Вэй Усянь даже не подумал предположить, что виновато вино. Всего один сосуд определенно не мог сотворить с ним подобного. Не смогли бы и десять. 

Лань Ванцзи подхватил его под руку. Вэй Усянь тряхнул головой, после чего осмотрелся и решительно двинулся к соседнему проулку. Не отпуская его, Лань Ванцзи двинулся вместе с ним:

— Вэй Ин?

— Туда идем! — исчерпывающе ответил тот, указывая рукой с сосудом вина в желаемом направлении.

Они выходили к окраине, минуя улицу за улицей. Вэй Усянь напрочь забыл думать о собаках, полагаясь на ведущее его ощущение. Даже когда из одного из дворов послышался лай, он никак не отреагировал. Двор остался позади. 

Осматриваясь, Вэй Усянь пытался понять, что же тут может быть такого и наконец разглядел в стороне от дороги ни то крупный камень, ни то мешок. Оно определенно было живым, так как источало очень сильный страх. Но заподозрить в нем человека было невероятно сложно. 

Однако, подойдя ближе, Вэй Усянь обнаружил, что это было все-таки человеческое создание. Лань Ванцзи отпустил руку Вэй Усяня. Приученный особое внимание уделять чистоте и достоинству, он просто не мог сразу подойти близко к человеку в столь жалком состоянии. 

В грязных потрепанных одеждах, он сидел свернувшись, обхватив голову руками и бормоча под нос. 

Вэй Усянь опустился на колено рядом и расслышал:

— Он умер. Погиб. Совсем убит. Как страшно. Ужасный звук. Я тоже хочу. Я должен уйти следом. Где моя смерть? Почему не пришла еще? Как страшно…

Вэй Усянь вылил на землю из сосуда жалкие остатки вина и протянул Лань Ванцзи опустевшую емкость:

— Поскорее найди воды, — попросил он.

Лань Ванцзи взял сосуд, окинул взглядом улицу и удалился.

Вэй Усянь осторожно тронул сжавшегося в клубок за плечо. Тот резко вскинул голову. Все лицо было измазано белым, чем-то вроде макияжа. От глаз бежали темные дорожки. Веки сильно покраснели и опухли. Взгляд был рассеянный, будто человек вовсе не видел или не понимал, что видит перед собой. 

И все же Вэй Усянь спросил:

— Как твое имя?

— Чье имя? У меня больше нет… Я не знаю, — жалобно проговорил юноша.

Вэй Усянь попробовал убрать с его лица взлохмаченные пряди, но парень дернулся прочь от прикосновения и попытался отползти. Бежать или подняться на ноги он, видимо, уже просто не мог.

— Не надо. Не надо. Не надо, — быстро повторял он. — Меня больше нет. Не надо смотреть.

Вэй Усянь снова медленно приблизился к нему:

— Разве тебя никто никогда не звал?

— Мама звала его А-Юй, — вдруг почти радостно ответил юноша, но тут же заплакал, повторив. — Мама...

— А-Юй? — повторил Вэй Усянь. — Где его дом? Где мама?

— Деревня Мо, — ответил юноша, перестав плакать, и покачал головой. — Там… Там… Нет, я не могу! Вдруг мама тоже. Мне нельзя! Нельзя! Я должен умереть! Почему это так сложно? Так страшно. Ужасно! — все его тело содрогнулось. 

Беднягу в прямом смысле рвало от страха. Когда приступ прошел, Вэй Усянь приподнял его за плечи и потянул к себе. Парень совсем ослаб, сил вырываться не осталось.

— Жить непросто, — заметил ему Вэй Усянь. — С чего ты взял, что смерть должна быть легка?

Мальчишку трясло как от холода, он попытался снова свернуться в клубок:

— Я не хочу. Не хочу. Лучше умереть.

— Ты умрешь, — пообещал ему Вэй Усянь. — Просто твой способ свести счеты с жизнью неправильный, поэтому ничего и не выходит.

— Неправильный? — запнувшись, переспросил юноша.

— Нельзя убить тело, вовсе не заботясь о душе. Она знает, что ждет ее в таком случае дальше, и совсем не хочет уходить. Ты лишь напрасно себя мучаешь.

— Как мне умереть? Что нужно делать?

— Дыши ровнее. Не так часто.

Юноша попробовал, но почти сразу сдался:

— Я не могу. Не могу! Не смотри на меня! Меня нельзя видеть! Мне плохо и страшно! Нельзя! Нельзя!

Вэй Усянь развернул его на бок, лицом к себе, перебросил часть спутанных волос ему на глаза и сказал:

— Все. Я не смотрю. И никто не видит тебя. Сосредоточься на дыхании. Слушай, что я говорю, если все еще хочешь умереть.

Как раз в этот момент вернулся Лань Ванцзи, он ни о чем не спросил, просто тронул Вэй Усяня за плечо и показал полный сосуд с водой. Тот кивнул. Лань Ванцзи остался стоять рядом.

— Мне страшно. Страшно. Очень страшно, — повторял юноша, но все же дыхание его стало ровнее. 

Выждав немного, Вэй Усянь снова перевернул его на спину и, поднеся к губам сосуд, попросил:

— Пей.

— Зачем? Что это? — дернулся юноша.

Вэй Усянь отвел руку чуть в сторону, чтобы не пролить воду.

— Это вода, — честно ответил он.

— Нет. Я не буду. Вода для живых.

— Ты умираешь, — произнес Вэй Усянь. — Вода поможет в этом. Тебе уже не остаться в живых. Попробуй. Поймешь все сам.

Поколебавшись, юноша позволил себя напоить. Вэй Усянь не дал ему сделать больше трех глотков. Все равно почти сразу юноша скатился с его колен, выташнивая воду обратно. 

Когда тот обмяк неподвижно, Вэй Усянь перевернул его и снова приставил к губам горлышко сосуда.

— Плохо, — тихо пожаловался юноша.

— Раз собрался умереть, нужно вытерпеть, — сказал Вэй Усянь.

Юноша снова пил и снова все повторилось. Опять положив его к себе на колени, Вэй Усянь в третий раз поднес к его губам сосуд. 

Тот отвернулся:

— Не надо, прошу вас. Я очень устал.

Вэй Усянь отдал сосуд Лань Ванцзи и погладил юношу по голове. По крайней мере теперь он не хотел спрятаться. Последние слова прозвучали более спокойно и связно.

— Хорошо, — сказал Вэй Усянь. — Я подожду. Отдохни. Не забывай дышать, можешь считать вдохи. Или я могу тебе посчитать, если хочешь?

За спиной Вэй Усянь, Лань Ванцзи тем временем опустился на землю и счел, что, если человек стал вести себя немного адекватнее, песня Очищения ему точно не повредит. 

Устроив на коленях цинь, он тронул струны. Но эффект от этого получился весьма неожиданным — несмотря на всю слабость, юноша подскочил на ноги и бросился бежать. 

Вэй Усянь догнал его в два счета и остановил, поймав и крепко прижав к себе.

— Отпусти! — воскликнул тот. — Ужасный звук! Эти струны! Это же смерть! Дай мне умереть!

— Сейчас ты умрешь, — пообещал Вэй Усянь и выпустил юношу из рук. Начав падать, тот тут же потерял сознание, и Вэй Усянь подхватил его снова, осторожно опуская на землю.

— Много страха, — произнес Лань Ванцзи.

— Угу, — кивнул Вэй Усянь. — Что-то до смерти напугало его.

— Он в замутненном сознании. Похож на безумца, — заметил Лань Ванцзи.

— Даже если и так. Он буквально умирает от страха.

— Следующий день он может уже не увидеть.

— Не бросать же его... — вздохнул Вэй Усянь.

Лань Ванцзи осторожно взял запястье юноши и через некоторое время произнес:

— Он едва жив. И он не хочет жить.

— Много страха, — повторил Вэй Усянь его же слова и снял с пояса флейту.

— Что хочешь делать?

— Сыграю покой.

— Он еще жив.

— Сыграю часть. Может быть, он перестанет торопить свой конец. Заберем с собой, посмотрим, что можно сделать?

— Он может умереть по пути.

— Он и так умирает. Безумец или просто бродяга, если уж я услышал его страх, что-то в нем, вероятно, еще все-таки хочет жить. Если не успеем или не сможем помочь, похороним его там. Хотя бы свои последние часы он проведет не в одиночестве.

Лань Ванцзи чуть кивнул, выслушав его.

Вэй Усянь сыграл часть мелодии покоя и опустил флейту. 

Сейчас больше всего казалось, что юноша просто задремал, уютно устроившись у него на коленях.

— Замутненный разум опасен для управления мечом, — напомнил Лань Ванцзи.

— Ты сказал, он едва ли придет в себя?

— Все может случиться.

— Я буду держать его, ты — меня. Даже если очнется, он не смутит твои мысли.

— Ты хочешь рискнуть из-за него?

— А разве его шанс на жизнь не стоит этого? Если все еще есть, что сделать, разве возможно просто сидеть и ждать?

— Что ты намерен предпринять?

— Добраться до кровавого пруда в пещере Фумо.

— Ладно, — уступил Лань Ванцзи. — Тогда отправляемся.