С самого утра не выходил из моей головы Вилл. Сегодня я уже смогу забрать его из больницы домой — состояние моего брата улучшилось после нескольких суток под надзором врачей, его не тревожат головные боли и любые осложнения. Врач твердит, что моему брату несказанно повезло — схватить сотрясение и собрать основной букет симптомов без амнезии. Я шёл по коридорам клиники, смотря на белоснежные стены, на которых яркими пятнами сверкали фотографии, хоть как-то скрашивавшие серое царство лекарств и белых халатов. Из каждого окна открывался взор на яркий и только начинающий укрываться зеленью двор больницы; по вымощенным камнем тропинкам медленно прогуливались пациенты, дыша свежим воздухом. Вилл только один оставался всегда в своей палате. Мы только раз, наверное, за эту неделю вышли на улицу. Вилл отказывался покидать приятное убежище и кутаться в тёплые зимние вещи, чтобы прогуляться всего пару минут. Конечно, на улице было не так уж и холодно — заканчивается март, разгорается весна. Но Вилл всё равно отказывался покинуть уютную кровать.

Несколько раз в палате братца я сталкивался с Брайаном. И хоть Вилл уверял меня всеми силами, что у них наладились отношения и сложилась крепкая дружба, я не мог никак принять эти слова за чистую монету. При виде взлохмаченной макушки Бейкера я мысленно повторял раз за разом, что «всё хорошо», что «волноваться мне не стоит» и что «Вилл в безопасности». Но по-настоящему почувствовать покой я не мог. Вот и сейчас, видя перед собой Брайана, сидящего на краю кровати Вилла, я прямо чувствовал, как мутная тёмная пелена накрывает мне глаза и ослепляет. Брайан смотрел перед собой, почти не двигался. Когда он услышал шаги со стороны входа в палату, то обернулся и тут же широко улыбнулся. Но увидев там меня, мигом замер и отвёл взгляд. Меня сильно смущало, что Вилла в палате не было.

— Ты что тут делаешь? — я подошёл немного ближе к Брайану и взглянул на того сверху вниз.

— Ничего, пришёл Вилла навестить, — Брайан поднялся с кровати, но даже так оставался ниже меня хотя бы на полголовы. — Слушай, Билл, — юноша серьёзно изменился в лице и, кажется, был настроен на какой-то разговор. — Я ведь правда уже другой. Всё, что говорит тебе Вилл из раза в раз — чистая правда. Ты ему не веришь?

Я оглядел Брайана с ног до головы. Тот не лгал ни капли, это легко было заметить в каждом его действии и движении. Кроме нас в палате было ещё несколько человек, краем глаза изредка посматривающие на нас. Если честно, иногда кажется, что наши с Брайаном столкновения и споры были чем-то вроде аттракциона для пациентов. Пора это прекращать, и правда… Я кивнул, присаживаясь на край кровати. Брайан последовал за мной.

— Я верю Виллу, просто из моей памяти никак не исчезнешь ты как главный террор моего брата в новой школе. Из-за твоих нападок днём Вилл страдал ночи напролёт, просыпаясь в холодном поту и без грамма кислорода в груди. Ты слишком много сделал, чтобы я мог увидеть в тебе друга.

— Но Вилл ведь как-то смог, — пожал плечами Брайан. Моя точка зрения его не удивляла и даже вызывала улыбку.

— Вилл слишком добрый. Мы с ним отличаемся во взглядах на эту ситуацию так же сильно, как и в характерах. Я надеюсь, ты понимаешь.

— Да, понимаю. Но ты хоть попытайся, хотя бы ради Вилла. Ты разве не понимаешь, что наша с тобой вражда его очень огорчает? Ты ведь не слепой, Билл. Обрати внимание на всё, что я делаю, и скажи: я что, действительно делаю Виллу больно?! Я стараюсь его каждый день навещать в больнице, сегодня снова фруктов натащил… Ну, Билл?

Брайан всё продолжал говорить, а я ненадолго задумался. Нужно как-то убедить себя до конца… Хватит пылить на пустом месте, как подросток. Даже Вилл в отношении Брайана выглядит намного старше меня. Брайан замолчал, внимательнее заглянул мне в глаза.

— Ты услышал меня?

Я только молча кивнул.

— Вилла уже можно забрать домой. Можешь зайти к нам, если хочешь.

Брайан довольно улыбнулся, соглашаясь. Что ж, может, из этого выйдет что-то хорошее.

Я огляделся, немного нахмурился. Мы просидели ещё некоторое время в тишине, а Вилл всё не возвращался.

— Брайан, ты уже долго ждёшь Вилла? — спросил я, опасаясь ещё больше разжечь внутри себя какое-то волнение.

— Если честно, довольно долго, — Брайан словно перенял моё состояние, тоже нахмурившись и прикусив нижнюю губу. — Когда я пришёл, его ещё не было. Я подумал, может, Вилл просто вышел ненадолго, и решил подождать здесь.

— По-моему, он ушёл из палаты ответить на звонок.

До нас донёсся голос одного из пациентов. Облокотившись о подоконник, юноша, не намного старше Вилла и невысокого роста, взглянул на нас, а потом снова вернулся к книге в его руках. Мы с Брайаном переглянулись.

— Давно? — почти что в унисон спросили мы.

— Да, давно, — ответил юноша, бросив взгляд на часы на стене. — Даже очень давно.

Я выдохнул, собираясь с мыслями. Конечно, вот так переживать за каждый его шаг — это сумасшествие какое-то. Но с другой стороны, «очень давно»… Я поднялся и быстрым шагом преодолел расстояние до выхода из палаты. Брайан последовал за мной, ничуть не отставая. За почти что каждым без исключения поворотом нас встречали всё те же белые холодные стены. Мрак в голове не собирался рассеиваться, а только сгущался свинцовыми тучами при виде абсолютно пустых мест.

[• | •]

Март сиял в своём завершении капелью, и я даже готов признаться честно, что та была единственным моим развлечением в больнице. Без Билла мне было так тоскливо… Но стоило Биллу появиться в дверях, как во мне будто что-то расцветало. Лёгкие будто укрывались ветвями лиан изнутри, питая из живой зелени жизнь для меня и оживляя омертвевшие ткани. Я чувствовал, что снова могу улыбнуться без боли и взглянуть вокруг себя без страха. Как будто с появлением Билла рядом со мной я мог наконец снова зажить по-настоящему. Здесь, вдалеке от всяких бед, я могу себе это наконец позволить.

В палате было жуть, как скучно… И только сейчас я жалею, что сетовал на её серость. Многие из больных ушли на улицу, на свежий воздух. Мне же совсем не хотелось куда-то уходить. Тем более, недавно позвонил Билл и сказал, что скоро уже приедет за мной. Я наконец-то вернусь домой… Поверить не могу, как же я скучал! Я смотрел на потихоньку зацветающую улицу через окно. Очень красиво… На деревьях начинают распускаться первые почки; заливаются птицы, с раннего утра зачиная новые звонкие мелодии; ветерок несёт живительные запахи весны вперёд и вперёд по улицам, ободряя любого человека на своём пути. Я опустил ладонь на стекло — холодное… Холод будто пробрался к кости, когда я задумался о всём самом плохом, что не могу перестать чувствовать изо дня в день. Я нахмурился, когда почувствовал будто бы ломоту в суставах кисти, и тут же отдёрнул руку. Прижав кисть к груди, я прикрыл глаза. Я на миг представил, как Билл защищает меня от всего холода, что я когда-либо чувствовал — и от физического, и от морального. И мне снова стало так хорошо… Я улыбнулся, и все мысли до единой умчались из моей головы. Стало снова так приятно и тепло.

Тишину прервал звонок моего телефона. Я от неожиданности даже подскочил на месте. На дисплее высветился незнакомый номер, но я, честно признаюсь, успел уже его выучить. И прекрасно запомнил, кто именно является владельцем этого номера. Эти звонки вмешиваются в мою повседневность уже несколько дней подряд. Услышав этот голос и вспомнив сразу все свои последние сны, я готов был взмолиться всем на свете, чтобы моё сердце прекратило биться раз и навсегда прямо сейчас. Голос отчима снова заговорил со мной наяву, и сколько раз я себя ни щипал, сколько раз я ни пытался вырваться из кошмарного сна, этого не выходило. Всё было взаправду. Всё вернулось…

Я бросил взгляд на юношу, находившегося со мной в одной палате. Тот был занят своими делами, и звук моего телефона лишь на пару мгновений его вырвал из них. Я понимал, что Клифф продолжит мне звонить, и мне лучше прямо сейчас ответить на звонок. Его очень раздражает, если я вдруг начинаю его игнорировать. Спокойно прошагав до двери из палаты и завернув за угол, я помчался что есть сил в сторону туалета. Там меня мало кто мог услышать. Я бежал по абсолютно пустым коридорам, и вдруг почувствовал такой холод, побежавший от щиколоток и пяток вверх. То был мой страх, снова сковывающий меня.

Я заперся в одной из кабинок и упал на холодную плитку. Трясущиеся пальцы махнули по экрану, и до моих ушей снова донёсся его голос. Клифф спокойно поприветствовал меня, начиная разговор, а я и не знал, как хоть что-то произнести. Язык онемел, и я не мог ничего из себя выдавить. Всхлипы душили, я начинал заикаться. Еле-еле я наконец смог ответить.

— Здравствуй, — одно простое слово далось мне слишком тяжело…

— Ты долго не брал трубку — опять упрямился?

Такой ядовитый томный полушёпот поверг меня в ещё большую истерику.

— Н-нет, просто не смог ответить сразу.

— Ясно… Как твои дела?

Снова он говорит со мной так дружелюбно… Мне отвратительно это слышать, и я порой чувствую, как горло сковывает рвотный позыв. После всего того, что Клифф со мной сделал — все домогательства, избиения и оскорбления — я не могу без слёз взглянуть на такие его попытки завести со мной нормальный разговор. Клифф будто пытается стать мне снова близким человеком, а изнасилование в этот момент остаётся им незамеченным. Конечно, любая живая тварь после того, как её отметелят как следует, на свист подлетит как миленькая!

— Всё хор-рошо, — с того конца послышался тяжёлый вздох.

— А мне так не кажется. Когда я смогу за тобой подъехать?

— Но я ж-же сказал, что не хоч-чу возвращаться домой, — я попытался возразить…

— Я спросил: когда я смогу забрать тебя домой?! — …но Клифф просто не слышал меня. Его голос стал грубее, он не желал слышать никаких возражений.

Я попытался что-то сказать, но захлебнулся слезами. По телу побежали мурашки, я зажмурился что есть сил и взвыл в потолок. Из динамиков послышался разъярённый голос отчима. Он снова злился из-за моих слёз, грубо затыкал меня. А мне ничего не оставалось, как послушно заткнуть рот ладонью.

— Здесь твоя семья, малыш, в конце концов. Мы все по тебе скучаем…

— Не ври, — прошептал я. — Мать и Крис как ненавидели меня, так и сейчас ненавидят. Только ты один соскучился.

— Ну неужели ты за столько времени не привык ко всему? Для тебя этот секс давно должен был стать обыкновенной вещью. Подумай хорошенько, чего ты больше хочешь, когда мы с тобой… — на мой вымученный стон Клифф рассмеялся и ненадолго притормозил. — Мне кажется, что ты уже просто выпендриваешься, а на самом деле искренне хочешь заниматься со мной любовью. Ты уже любишь и меня, и мои ласки. А может, и я тебя тоже люблю, чёрт возьми, м? Не задумывался, что, дай ты мне шанс, я бы сделал тебя счастливым?

— Ты с ума сходишь? Что ты несёшь такое? Какой бред… Прекрати, пожалуйста, меня сейчас вырвет!

— Заткнись, — шикнул Клифф. — Дня два тебе хватит на сборы?

— Нет! — я сам не заметил, как закричал это, что есть сил. — Нет… Пожалуйста, хотя бы ещё неделю я побуду здесь, а после можешь забрать меня домой. Умоляю тебя!

Мужчина рассмеялся.

— Ну хорошо, — согласился он. — Только потом подобным образом будешь умолять меня в постели. Иначе заберу тебя домой прямо завтра! Понял?

— Д-да…

Я и сам не заметил, как выпалил последнее. Только спустя пару секунд я начал рьяно себя за это корить, но повернуть время вспять я, к сожалению, не могу. Осталось только зажмуриться и снова удариться в слёзы. Я не знаю, что мне делать… Я не могу рассказать обо всём Биллу — Клифф сотрёт меня в порошок, если узнает. А ведь он узнает… я сам себя нехотя выдам. Я беззащитен перед своими страхами, трясусь как осиновый лист и ничего не могу поделать, как бы сильно ни хотел. Я словно стою на перепутье… шаг, который я сейчас сделаю, изменит мою жизнь навсегда. И я боюсь шагать в любую из сторон. Одна из них меня убьёт обязательно… Если я сейчас не расскажу ничего Биллу, то вернусь в свой персональный ад, где продолжу быть игрушкой в руках мерзкого педофила. А если расскажу всё Биллу, то могу обречь себя на такой чудовищный страх, от которого в скором времени рискую сойти с ума. Но вот тогда ад может прекратиться…

— Я решил, что подготовлю тебе за эту неделю небольшой сюрприз. Не стану говорить и даже намекать, чем собираюсь тебя удивить… Иначе сюрприз не будет сюрпризом.

Что Клифф может подготовить для меня в качестве сюрприза? Даже предполагать противно… Мой отчим — настоящий извращенец. Он до сумасшествия любит всё такое… о Господи, упаси меня от обязанности перечислять его сексуальные наклонности! Самое безобидное, что я могу назвать, так это его болезненную любовь к удушению… Когда я только оказался у Билла, мне еле удавалось прятать синяки на шее от брата. Налитые, жутко больные синяки беспокоили меня больше двух недель, и я боялся, что те останутся со мной ещё дольше.

— Что ты молчишь? — пошло-приторный голос вернул меня в реальность. Я набрал побольше воздуха в лёгкие.

— Н-не молчу… просто слушаю тебя, вот и всё, — как можно быстрее постарался отмахнуться я.

— Не нравится мне твоё настроение… Тебе же там скучно одному! Может, развлечёмся немного?

— К-как именно? — я испуганно сглотнул, вздрогнув от слов отчима.

— Поможем друг другу расслабиться?

Я боялся чего-то… такого. Краснота мигом залила щёки, я прижал ладонь к лицу. Я весь горел от стыда и боялся представить, каких реплик от меня возжелает Клифф.

— Я не хочу, — попытался отказаться.

— На кону стоит та неделя, которую ты у меня выпросил…

Он умеет брать меня за горло… Язык еле повернулся согласиться. Клифф начал. Я еле нашёл в себе силы продолжить… говорить ему эти отвратительные вещи по телефону — к такому я явно никогда не был готов. Меня душили слёзы, душила настоящая истерика, а я боялся остановиться. Только продолжал «раздеваться», «заглатывать больше» и «скакать всё чаще и чаще»… О Боже, как мне стыдно! Что, если кто-то услышит меня? Любой человек, зашедший в туалет, может это услышать — ужасно громкое эхо, удобно устроившись под потолком, расскажет во всех красках о том, чем я виртуально занимаюсь с кем-то по телефону.

Это точно длилось вечность… С каждым словом мне становилось всё тяжелее. Мне казалось, что я сейчас грохнусь в обморок от нервов. В груди всё сжалось немыслимо сильно, и я уже не смог хоть что-то ещё сказать. Я не мог и слова из себя выдавить. Клифф на той стороне довольно стонал, «расслабляясь». Как же я ненавижу его… Я наконец и самому себе могу в этом признаться. Ненавижу всей душой, всем сердцем. Он всю жизнь мне изломал! Как бы всё это ни звучало банально и изъезжено, выразиться я могу именно так. Почему он не глянул в сторону кого-то другого? Почему Клиффа привлёк именно его одиннадцатилетний пасынок?

— Почему остановился? Продолжай, мне это всё дико нравится!

— Ненавижу тебя… — это единственное, что я смог ответить…

Я утёр рукавом джемпера слёзы с лица и спешно сбросил звонок. Я понимал, что Клифф сейчас взбесится… понимал, что потом не оберусь и, возможно, завтра же окажусь в его лапах. Но никак иначе я не хотел поступать. Я расскажу обо всём Биллу… Обязательно расскажу. Клянусь… Чтобы мне сквозь землю провалиться, если на этой неделе мой брат не узнает об этом обо всём!

Я прикрыл ладонью рот, стараясь сдержать накатывающую истерику. Телефон начал разрываться от звонков Клиффа, а я упрямо не отвечал на звонки. Вдруг страшно начали дрожать колени, вспотели ладони… Я ведь всё ещё боюсь отчима до ужаса. Каждый раз, когда я просто даже допускаю мысль о нём, то теряю контроль над собой. Я начинаю дрожать, язык заплетается, все мысли в голове сбиваются в кашу. Это страх, о котором я столько раз уже упоминал, и я не хочу больше испытывать его. Хочу прогнать его, как-либо избавиться от него… Билл поможет мне с этим, ведь так?

Я откинул телефон в сторону, и накрыл лицо ладонями. В попытках скрыться от источника своего страха я бесцельно вжимался спиной в стенку кабинки. Один на один с визжащим телефоном я чувствовал себя настолько уязвимым… будто сейчас из экрана аппарата появится Клифф и обратит меня в пепел. Мне казалось, что вокруг меня лишь опасность… что мне хочет навредить всё, на что я ни могу сейчас взглянуть.

[•]

За ручку двери кабинки, которая являлась моим убежищем, кто-то отчаянно задёргал, стараясь попасть ко мне внутрь. Сознание помутилось… Я не помнил ничего, что делал и что со мной происходило. Дверь с треском сорвалась с петли, и через пару минут меня вытащили наружу. Меня просто наконец отыскали Билл и Брайан. Они искали меня по всей больнице… Услышав меня плачущего из-за стенок одной из кабинок в туалете, Билл дёрнул за ручку, попытавшись открыть дверь. Билл рассказал, что я неистово закричал, будто мне угрожала какая-то опасность, и что я не слышал их с Брайаном голосов. Я упирался и пытался зацепиться за хоть что-то, чтобы вырваться из «чьих-то» рук. Я совсем себя не контролировал и будто не понимал совсем, что происходит вокруг. Меня еле привели в чувство… Очнулся я уже в той же палате, откуда ушёл ответить на звонок отчима. Рядом со мной находились Билл и Брайан, оба одинаково волнующиеся за меня. Билл сжимал в своих руках мой телефон. Когда я открыл глаза, мой брат придвинулся ко мне ещё ближе и взял мою руку в свои ладони.

— Как же ты нас напугал, — на выдохе произнёс Брайан, убрав взмокшие пряди со лба. — Что с тобой произошло? Ты чего-то очень испугался — чего именно?!

Я отвёл взгляд в сторону. Теперь я не знаю, что сказать. При Брайане я точно ни в чём не собираюсь признаваться. Просто не могу… И что мне говорить прямо сейчас? Почему я бился в истерике, стараясь убрать как можно дальше от телефона, на экране которого светился неизвестный номер? Как мне оправдаться? И отмахнуться от вопроса я просто не могу. Мы в палате были совсем одни — только я, Билл и Брайан. Я мог бы сознаться прямо сейчас… Нет-нет, конечно же, Брайан мне не чужой, и я мог бы и его посвятить в свой секрет за семью замками. Но я… опять боюсь.

Билл смерил меня взглядом, чуть нахмурившись. Я же молча бегал глазами из стороны в сторону, избегая всеми способами зрительного контакта.

— Брайан, притормози немного, — произнёс Билл. — Посмотри, в какое замешательство ты поверг Вилла. Он же просто слов не может найти, чтобы ответить на все твои вопросы! Дай ему в себя прийти.

Я расслабленно выдохнул. Билл спас меня, по сути… Я сжал пальцами его ладонь в ответ, потёр пальцами тёплую кожу и прикрыл глаза. Сегодня… сегодня же вечером я прекращу свои страдания. Билл поможет мне, я верю в это. Мой брат — это единственный человек, который меня не осудит, который примет меня любым и с любыми скелетами в шкафу. Только на него я могу взаправду положиться. За окном звенела настоящая апрельская капель. В первых числах этого прекрасного месяца, когда весна наконец показывает всю себя, усыпая всё зеленью и вдыхая во всё на свете новую жизнь, я родился. Хочу признаться, что этот шестнадцатый день рождения станет самым прекрасным в моей жизни — я ведь снова проведу его рядом с Биллом.

[• | •]

Стоило нам с Виллом снова оказаться дома, как мой братец скрылся в своей комнате и не показывался оттуда. Меня это жутко взволновало, ведь Вилл словно потух — он не разговаривал, не сновал как обычно по дому, занимаясь чем-либо, не ел и не пил. Кригер скулил около закрытой двери и иногда скрёбся когтями о косяки, изо всех сил желая попасть внутрь. Это неспроста… Собаки зачастую читают как открытую книгу любого человека, а особенно легко — своего хозяина. Моего Вилла будто подменили… Я задумался об этом ненадолго, стоя у кухонного стола. Что такого с ним могло случиться за сегодня страшного? Ему кто-то звонил… Этот «кто-то» мог быть кем угодно, а учитывая все тонкости произошедшего сегодня, он явно не дружелюбно настроен к моему брату, как и тот к нему.

Я приоткрыл дверь в комнату Вилла. Тот лежал на кровати, укрывшись по пояс тёплым пледом. Волосы растрепались по подушке под головой братца. Светлые корни снова пробиваются наружу, хотя, вроде как, Вилл совсем недавно обновлял цвет. Мой брат выглядел сейчас таким спокойным и невозмутимым, на лице ни капли тревоги и ни единой морщинки. В его руках была крепко сжата книга. На ней я ненадолго остановил свой взгляд. Чтением Вилл любит отгонять от себя какую-то тоску, а ещё книги отлично помогают ему решить какие-либо проблемы и упорядочить мысли в голове. Вилл громко выдохнул во сне и перевернулся на другой бок, спиной ко мне. Книга выпала из его рук и мягко опустилась на простынь рядышком. Тихонько пробравшись в комнату к дремавшему Виллу, я забрал с письменного стола его телефон. Мои опасения по поводу возможности попасть к журналу звонков были развеяны, когда я не увидел пароля. Я ужаснулся некоторым образом, когда увидел количество звонков, только за сегодня поступивших от одного и того же неизвестного абонента. Мне не было известно, что за человек донимал моего брата сегодня (и возможно именно он довёл Вилла сегодня до нервного срыва), но было ясно как день, что его личность не помешает установить. Кажется, у Брайана отец какой-то важный и крутой… Может, при нём есть кто-то вроде личного детектива, которому было бы под силу такое.

Я внимательнее изучил список входящих. Вилл не звонил этому человеку — все звонки всегда поступали от незнакомца. Причём, почти что каждый день! Вся последняя неделя забита звонками этого незнакомца. Некоторые разговоры длились по несколько минут, а большинство пропущены. Сегодня это большинство очень и очень пугало. Нужно срочно что-то делать… Неизвестно, что этому человеку нужно от моего брата и почему Вилла его звонки так пугают. Не кроется ли за этим что-то незаконное? Хотя, во что незаконное может вляпаться Вилл? Разве что, не по своей воле… «не по своей воле»…

Я серьёзно задумался и даже не заметил, как ко мне со спины подкрался Вилл. Он шустро выудил из моих рук телефон, чем заставил меня вздрогнуть. У меня от испуга чуть сердце не остановилось… Увидев взлохмаченное голубоволосое чудо рядом со мной, я облегчённо выдохнул.

— Я не хотел тебя испугать… — поспешил извиниться Вилл. — Что ты там пытался отыскать?

Вилл взглянул на экран и сразу кивнул. Телефон оказался в кармане его брюк, а сам Вилл обхватил свои плечи руками и отвёл взгляд от меня в сторону. Он явно собирался что-то мне сказать, но что — я и предположить не мог. Во всём теле моего братца читался настоящий страх. Что-то пугало его.

Номер…

Вилл протяжно выдохнул, и сжал губы в тонкую полоску. Он неловко переминался с ноги на ногу.

— Вилл, — я решил, что если Вилл никак не решается мне что-то рассказать, то стоит его немного к этому подтолкнуть, поэтому опустил ладонь на его плечо и постарался как-нибудь ободрить. — Что-то случилось? Я ведь вижу, что сегодняшний день для тебя полон какого-то ужаса, страха. Если хочешь поделиться, то всегда можешь это сделать. Я тебя выслушаю и обязательно помогу.

Вилл кивнул, снова взглянул мне в глаза. Я не мог понять, что в этот момент произошло. Но между нами будто наладилась такая связь, которую и не все могут почувствовать. Мы просто смотрели друг на друга всё в том же положении — я молча ожидал от Вилла любого разговора и был готов ко всему, а мой братец ни слова не мог вымолвить. В конце концов ничего толкового не вышло… Вилл отпрянул от меня, а спустя пару мгновений и вовсе умчался прочь. Вдалеке от меня хлопнула дверь, а когда я подошёл к комнате Вилла, то услышал оттуда плач и неразборчивую речь. Вилл что-то бормотал сквозь слёзы, и, казалось, его снова окутывала истерика.

Что же это происходит?

Я найду в себе когда-нибудь силы или нет?! Что ж я за тряпка!

Я начинаю чувствовать себя беспомощным… Вилл в беде, а я и сделать ничего не могу, ведь совсем ничего об этой беде не знаю!

Если сейчас же не признаюсь, на всю жизнь продлю себе этот ад! Я же прямо сейчас могу всё прекратить! Просто во всём признаться… Почему я опять сломался? Я ведь готов был. Я готов был всё как есть сказать: у меня не потели ладони, я не дрожал, у меня слёзы не наворачивались, у меня в горле ком не вставал. Настолько смелым я себя ещё, наверное, никогда не считал. За что мне всё это?! Почему я такой слабый?

Я готов начать биться о стены уже…

— Вилл, открой, пожалуйста, — я дёрнул за ручку двери — закрыто. — Я рядом с тобой. Что бы ни произошло, послушай — я все силы брошу на помощь тебе. Как это всегда было.

Давай, ну же! Просто скажи!

— Вилл?

Просто скажи: «Я стал…»

— Вилл? — он только плакал навзрыд за дверью. У него снова истерика…

 «…жертвой изнасилования…»

— Вилл, ну же, я рядом! Открой дверь.

И признайся, что это твой отчим тебя совратил! Давай, Билл поможет! Билл — твой настоящий друг! Он всегда рядом, всегда монолитной стеной вокруг тебя. Билл любит тебя.

Никакие слова не помогают — какие только мольбы я не перебрал!

Если скажешь, станешь свободным…

Мой бедный Вилл… Что с тобой, чёрт возьми, происходит?

…станешь наконец снова счастливым! Давай!

Вилл этим вечером больше не показался мне на глаза. Из комнаты он не вышел, через некоторое время успокоился. Дверь открыл не сразу, а только тогда, когда я ушёл. К сожалению, когда я об этом узнал, Вилл уже спал. Будить я братика не стал — после этих нервных срывов я кощунством считаю будить Вилла. Я подошёл к кровати, на которой Вилл лежал, крепко укутавшись в одеяло и свернувшись в клубок. Убрал упавшие на лицо длинные пряди за ухо и оставил на макушке невесомый поцелуй. Я тихонько прикрыл за собой дверь и ушёл в свою комнату. Без сил рухнул на кровать… Перед глазами белый потолок становился чёрным-чёрным, а воздух вокруг — ледяным. Никогда я себя так странно ещё не чувствовал. Будто бы я сам переживал всё то, что переживает Вилл.

Послышались царапающие звуки шагов. Кригер медленно подошёл к моей кровати, запрыгнул в мягкие простыни и улёгся у меня под боком. Послышался совсем тихий скулёж, Кригер прикрыл глаза и потёрся мордой об меня.

— Да, малыш, — кивнул я. — Беда с нашим Виллом… Сердце подсказывает — всё очень непросто. А что ты думаешь?

Пёс поднялся и взглянул мне в лицо. Чёрные смоляные глаза блестели, а из их уголков сочились горькие слёзки. Я прижал Кригера к себе, принялся гладить собаку по спине и голове, чесать за длинными ушками, а пёс продолжал часто дышать и поскуливать.