Наруто поднимался по влажным после дождя ступенькам, едва касаясь руками мелькавшие нежными молодыми листиками деревья. Окрепшее повзрослевшее тело быстро преодолевало ставшее привычным и знакомым до каждого камешка расстояние. Сильные ноги с легкостью перешагивали через несколько ступеней, ловко перепрыгивая криво вытесанные края. 

Каждый день с того самого момента он наведывался в храм в поисках явившегося впервые видения. Появляясь там регулярно, без пропусков, он рассказывал все свои мысли, будто делясь с кем-то, кто был готов слушать бесконечный поток его слов, пересказывал события, смущенно открывал секреты, учился, тренировался, словно вся жизнь перенеслась в этот тихий уголок, обрамлённый старинными стенами на вершине горы. Для него это место стало по своему священным. Он уже и сам не знал была то детская фантазия или же реальность, но уперто сжимая кулаки возвращался туда вновь и вновь, навсегда привязавшись невидимым канатом, который был не в силах разорвать. Он не знал, что именно тянуло его туда, но не мог сопротивляться внутреннему зову, притягивающему его раз за разом. Там, в сопровождении гигантского нарисованного монстра, он не чувствовал одиночества, довольствуясь его тихой и молчаливой компанией. 

Годы пробегали незаметно, Наруто все так же тренировался, приходя в старый храм как по часам, а время в свою очередь неумолимо летело вперёд. Он взрослел, набираясь мужественности, оставляя в прошлом детские черты, меняя их на огрубевшие загорелые скулы, на хрипловатый, но одновременно бархатный голос, на окрепшее статное тело. Неизменным оставались лишь глаза, зеркальные, чистые, голубые, и непослушные пшеничные пряди, обрамляющие его вечно улыбающееся лицо. 

Саске же всегда был рядом. Он наблюдал за ним изо дня в день, проживая с ним его жизнь и все больше проникаясь интересом к этому упёртому, светловолосому мальчишке. Он не хотел выдавать своё присутствие, но постепенно его начало преследовать странное, не присущее духу желание, не просто наблюдать, а войти в контакт. Он всегда воспринимал всех людей на равных, как низших существ, которые никогда не вызывали в нем подобных колебаний. Но этот парень…было в нем нечто особенное. Его энергетика, тёплая и сильная, казалась словно раннее знакомой.

Наруто вдруг остановился, глубоко вдыхая свежий воздух и приглядываясь к спокойной глади виднеющейся внизу реки. Времени уже прошло достаточно, но сердце все также щемило тоскливыми тисками, остро впиваясь в обливающийся собственной кровью орган всякий раз стоило вспомнить о единственном страшном событии, навсегда отпечатавшем в душе шрам. День, перевернувший всю жизнь с ног на голову навечно застыл жутью в сознании, покрытыми ужасами фрагментами напоминая о себе.  Проливной ливень не прекращался  неделями и унёс множество жизней, вместе с поднявшейся до верхов селения водой. Грязной, смешавшейся с землёй и пылью, ухватившей пенистыми волнами ошмётки домов, сдвигавшей немыслимой силой тяжёлые камни, выворачивая кривыми корнями кверху деревья. Разрушенные мосты, разбитые в щепки лодки, крики и мольбы повсюду, то и дело булькая затухавшие под толстым брюхом утягивающего на дно течения. Спаслись не многие, среди которых был он сам, но не Кушина с Минато. 
Тогда впервые он почувствовал ужас и страх, он ненавидел себя за то, что выжил. Много раз прокручивая в голове своё спасение, он не понимал, почему именно ему это удалось. Не смог бы он просто так выбраться из окутавшей сизым покрывалом тьмы накрывшей с головой воды. Лёгкие заполнились жидкостью, неспособные противостоять. Он захлёбывался собственными криками, сколько хватало сил барахтаясь между поверхностью и дном, пока не выдохся. Когда руки окончательно ослабли, а дышать стало совсем невозможно, он расслаблено прикрыл веки, отдаваясь течению и слыша вдалеке гулкий раскат грома, содрогавший мощью измученную землю. Глубина тянула к себе, приманивая обессиленное маленькое тело. Он не помнил как спасся, помнил лишь казавшееся прохладным прикосновение, потянувшее его куда то вверх, а дальше — провал.

Погрузившись в воспоминания, Наруто не заметил как оказался на самом верху, сидя у ручья и прислушиваясь к его тихому шуму. Он осторожно опустил ладонь в прохладную воду, умывая лицо от налипшей пыли. Затем, поднявшись с колен и отряхивая легкую оранжевую ткань, подошёл к двери, бережно очертив вытесанный узор ладонью и вошел внутрь.

Свежий воздух окутывал мягкими касаниями тело, приветственно холодя затылок. 
Наруто задумчиво двинулся вдоль стены, неторопливо касаясь деревянных фигур пальцами.

— Саске, — эхом отозвался хриплый голос, — я знаю, ты здесь. Хотя, может я давно сошёл с ума, — сказал он, вслушиваясь в привычную тишину.

Он прикрыл веки, вздыхая. Сколько бы он не пытался, ответ никогда не приходил, но что-то внутри подсказывало не останавливаться, дразня поддевающим жилы холодком. Что-то непрерывно отзывалось в груди, словно старые позабытые воспоминания пробивались сквозь опущенный занавес.

— Знаешь, я много раз говорил тебе, что хочу защищать это селение, стать главой, — он сжал кулаки, хмурясь, — с тех пор, как я остался один, многие отвернулись от меня, у них свои проблемы и я не виню их. Но при том, я совсем не чувствую одиночества, ведь у меня есть друг…

Наруто мимолетно повёл крепкими плечами, разминая затёкшие мышцы.

— Сегодня, кстати, фестиваль Райдзина. День, когда, говорят, можно встретить дух Грома, — он про себя усмехнулся, — я не потерял надежды найти тебя.

Наруто почесал затылок, с закрытыми глазами запрокинув голову назад, словно стараясь вспомнить какие то отдаленные ощущения.

— Я все ещё помню тот единственный день…- ну губах, дрогнувшими вверх уголками, промелькнула осторожная улыбка.

Он неторопливо распахнул веки, внезапно встречаясь взглядом с пронзительно черными глазами. Бледная, и без того полупрозрачная кожа оттеняла смоляные пряди волос, торчащие на затылке в разные стороны. Над сильными, выточенными аккуратным рельефом, плечами вздымалась невесомая синяя ткань, окутывающая плавными движениями крепкий торс. За спиной в воздухе зависло золотистое кольцо, с округлыми барабанными вдоль казалось металлической глади.
Саске плавно опустился на пол перед ним, молча рассматривая.
Наруто ошарашено моргнул, недоверчиво потирая кулаками глаза, после чего осторожно протянул руку вперёд, проскальзывая пальцами сквозь прозрачное тело. Едва заметный холодок мягким покалыванием пробежал по ладони. Сердце трепетало в груди от накрывшего волнения, шумно ударяясь о рёбра словно о невидимый барьер. Необъяснимое чувство радости, как от встречи после длительной разлуки заполняло собой, проникая под кожу и сливаясь с кровью.
Он мотнул головой, прикидывая долго ли будет длиться этот дурманящий голову сон, но отпечатанный в сознании образ не исчез, все также с насмешкой наблюдая за очередной попыткой его коснуться.

— Какой же ты все-таки идиот, — снисходительно улыбнувшись, сказал Саске. — Мое тело не материально.
— Я это уже понял, — ворчливо отозвался Наруто, все ещё недоверчиво присматриваясь к удивительно знакомым до деталей чертам. — Почему ты не появлялся? Я уже думал, что я псих.
— Ты псих.
— Я бы тебе врезал, но жаль твоё симпатичное лицо не почувствует, — прохрустев костяшками пальцев, весело сказал Наруто.
— Сомневаюсь в этом.
Наруто осторожно шагнул ближе, посерьезнев.
— Мы никогда не разговаривали по настоящему, но мне всегда казалось, что ты был рядом.
— Я никогда не разговаривал, — с легкой иронией в голосе, произнес Саске.
— Меня преследует ощущение будто я тебя знаю. Всю жизнь с той самой встречи в детстве, я будто слышу ещё чьи то мысли и ощущения. Словно я могу разделять твои чувства и ощущать их как собственные.
Саске внимательно смотрел в ответ, задумчиво хмурясь и наконец кивнул.
— Так и есть. Но я сам не знаю почему. Духи и люди не могут взаимодействовать, — протянул он. 

Наруто миролюбиво пожал плечами, протягивая руку вперед, вновь пытаясь подбадривающе коснуться плеча, но вспомнив о предыдущей неудачной попытке взъерошил собственный затылок.

— Мне все равно, что кто может, — сказал он, отмахиваясь, после чего внезапно тихо добавил. — Согласно легенде, раз в год Райдзин может оказаться среди людей…
Саске вздернул бровь, отрицательно покачивая головой.
— Выдумки людей.
— Сделай мне подарок за эти годы, которые я думал, что чекнулся, — размахивая руками, возмущенно выпалил Наруто. — Просто пошли со мной.
Саске задумчиво опустил глаза.
Законы, правила, возможности — все диктовало обратное. Древние истины, забравшие с веками в себя любые чувства и ощущения, связанные с человеческими. Он не мог привязываться, не мог любить или ненавидеть, скучать, грустить или радоваться. Но когда упёртый голубоглазый мальчик успел стать настолько близким, что желание воплотить сказочную легенду в реальность возникло и у него самого он не знал. Поддаваясь невидимому порыву, он неожиданно услышал собственный голос.

— Ладно, один раз, — предупреждающе сказал он, разводя ладони, облаченные в черные перчатки, в стороны.
Наруто удивлённо заморгал, переваривая происходящее и растянул губы в широкой улыбке.

Кольцо стало медленно прокручиваться по часовой стрелке, усиливая свечение до ослепительно яркого, затопившего все заискрившими голубоватыми молниями и вынуждая зажмуриться. Звук, похожий на пронзительный птичий свист, заполнил собой пространство. 
Ощущение тепла и прохлады слились воедино, поочередно лаская кожу. Мурашки скользнули по спине, покалывая вдоль позвонка и спускаясь к кончикам пальцев электрическими разрядами. Храм невольно содрогнулся, распахивая старые ставни окон, порывисто задребезжавшие друг об друга. Стало жарко от наэлектризовавшегося разрядами воздуха. 

Свист постепенно затухал, рассеиваясь.

Наруто осторожно приоткрыл глаза. Голова кружилась, еще продолжая мешать все в окутывающий размытой паутиной водоворот. Прислонив ладонь к покрывшемуся испариной лбу, он огляделся, замечая, что сидит на полу, вытянув ноги. Потрусив головой и возвращаясь в сознание, он ошарашенно уставился на стоящего перед ним парня, примерно его возраста. Выглядел он абсолютно также, как и до того, разве что тело стало материальным, осязаемым и… совершенно без одежды. 
Тот внимательно смотрел на него, без единой эмоции на красивом спокойном лице.

Наруто почувствовал, как кровь прилила к голове, окрашивая ярким румянцем скулы. Он, закашлявшись, отвёл взгляд в сторону, бегая глазами по каменному полу, стараясь зацепиться хоть за что-то более интересное, нежели разглядывание безупречно очерченного мышцами тела. Выискав наконец старую кривую трещинку, покрывшуюся темно-зеленым бархатом мха, Наруто вцепился в неё глазами, с чрезмерной концентрацией разглядывая неровные изгибы.

— Саске, — он прочистил ставший в горле ком, — тебе нужно эмм…одеться, — чувствуя как пунцовый цвет становился все ярче на щеках, хрипло проговорил он.

Саске безразлично окинул себя взглядом, явно не проявляя желания вдаваться в нюансы человеческой жизни, устало вздыхая. Несколько минут он смотрел на свои руки, сжимая и разжимая ладони, привыкая к заструившейся по сосудам горячей крови, пульсирующей под фарфорово-белой кожей. Легкие, неторопливо расправляясь, вдыхали сырой воздух, качая кислород.
Спустя мгновение, на нем появилась белая, широко распахнутая на груди рубашка, следом за которой ноги окутали свободные темные штаны, с плетёным фиолетовым поясом, туго завязанном на крепком торсе. 

— Доволен? — с интересом разглядывая все ещё смущенно смотрящего на пол Наруто, поинтересовался он.
Тот с опаской покосился на него и убедившись в наличие одежды резко вскочил, кивком поманив к выходу.

Физическое тело вызывало смутные, тысячи лет назад позабытые ощущения. Разливающееся по телу тепло от золотом укрывающих кожу лучей солнца, напряжение в будто чужих мышцах от крутого спуска вниз к некогда родному селению, свежесть несильных потоков воздуха, вздымающих вверх невесомую ткань рубашки, щекотливо цепляющие лодыжки сухие колоски и непередаваемо многогранный аромат цветущих растений. 
Взгляд то и дело цеплялся за загорелый участок кожи между воротом оранжевой рубашки и выгоревшими короткими волосками на затылке. Он мельком наблюдал как ловко Наруто передвигался, периодически оглядываясь и проверяя идёт ли он следом, а затем подшучивая, что хоть тот и выглядел молодо, но двигался явно по возрасту.

Добрались вниз быстро, на ходу успев несколько раз подраться, перекатываясь по траве в цепких захватах и скользя кулаками по телам, поспорить, соревнуясь в скорости и силе, а затем просто молча прошагать по оставшейся тропе. 
С ним было легко, свободно, словно порыв ветра, освобождал от мыслей, от тяжести, от бремени, заполняя собой, очищая, возрождая, окутывая.

В посёлке бурлила жизнь, люди радостно вышли на улицы, украшенные развешенными на деревьях и крышах домов бумажными фонариками, вместе с изображениями почитаемого божества, в различных интерпретациях и исполнениях. Яркими цветами играли маски и флажки, смешиваясь с запахом традиционных угощений, которые готовили прямо на улице. Дети, резвясь, сбивали с ног, со всех сил догоняя друг друга и с визгами вымазывая лица разноцветными красками. Уличные музыканты, пританцовывая, играли на своих инструментах, зазывая прохожих присоединиться.

— В твою честь между прочим, — подталкивая локтем в бок, весело прошептал Наруто.
— Идиот, — внезапно смутившись, сказал Саске, отодвигаясь.

Из всего выбора разнообразной еды, предлагаемой торговцами каждому встречному, Наруто остановился у лотка с лапшой, блаженно втягивая носом непримечательный запах. Саске с подозрением покосился вначале на быстро мешавшего вместе все ингредиенты мужчину, заливавшего содержимое наваристым бульоном, затем на тарелку, с толстого края которого стекали крупные капельки. Недолго думая, он передал угощение радостно засветившемуся Наруто, молниеносно поглотившему обе порции, а сам заинтересовался округлым красным овощем, порезанным на тонкие дольки.

Быть среди людей было непривычно, странно. Вновь воспринимать все обострившимися рецепторами, которые словно оголенные провода искрились напряжением, находиться в мире, которому не принадлежал, которому был чужим и который не воспринимал уже его, стараясь отторгнуть как нечто лишнее. И вместе с тем от одного присутствия его рядом становилось вновь спокойно, словно все вставало на круги своя, превращаясь в привычное, близкое, своё.

У небольшого прилавка с напитками, куда они последовали после, стояли две молодые девушки, о чем то тихо переговариваясь и посмеиваясь. Одна из них, с длинным светлым хвостом касающимся поясницы, повернулась в их сторону, приветливо вздымая узкую ладонь вверх. Вторая, заправляя нежно розовую прядку за ухо, с интересом посмотрела на Саске, удивленно моргая изумрудными глазами.
— Ино, Сакура! — весело выкрикнул Наруто, приближаясь к ним и притягивая недовольно затормозившего Саске следом.
— Наруто, кто это с тобой? — непривычно спокойным голосом спросила Сакура.

Наруто озадаченно приоткрыл рот, напрягшись от необычной перемены в поведении Сакуры, которая в основном отвешивала ему пинки при каждой встрече, отказывалась идти на свидания и читала нотации. Сейчас, на её щеках пылал легкий румянец, а зеленые как свежая трава глаза поблескивали. Она переминалась с ноги на ногу, смущенно опуская взгляд и сжимая тонкими пальцами ткань одежды. Затем вновь аккуратно поглядывала на безразлично смотрящего в сторону Саске, мягко улыбаясь.

— Это Саске, он живёт… — отчаянно стараясь придумать найболее подходящую историю и растягивая слова, начал Наруто.
— Я странствую по миру, — вмешался Саске, заметив напряженно думающее лицо Наруто. 
— Да, я это и хотел сказать, — посмеиваясь, победоносно подхватил тот.
— Наруто назвал наши имена, но я представлюсь ещё раз. Ино, — улыбнулась блондинка, протягивая тонкую изящную руку. — А это моя подруга Сакура. Сегодня все собираются выпить, присоединитесь?
— Не.
— Конечно, — перебивая открывшего было рот Саске, выпалил Наруто.

В баре оказалось шумно. При том, окружающий гул умудрялся заглушать без остановки болтающий Наруто.
Приглушенное освещение приятно расслабляло, вместе с играющей на фоне музыкой, которую, абстрагируясь от многообещающего плана будущего главы деревни, все же можно было услышать. Друзья Наруто оказались необычными, даже немного забавными. Сакура, наконец переставшая на него тайком поглядывать из-под опущенных вниз пушистых ресниц, увлеклась спором с Ино, доказывая, кто из них выглядел красивее. Опоздавший и прибежавший позже всех Киба, щедро делился своим ужином с огромным белым псом, верно сидящим прямо рядом с ним. Парень с широкими густыми бровями, имя которого отчего то вылетело из головы, выпив совсем немного сразу же выскочил танцевать. Двигался он на удивление плавно, правда к музыке не прислушивался к слову совсем, и вместе с тем умудрялся переворачивать все, что попадалось ему на пути. Молчаливо пил свой напиток представившийся как Неджи, то и дело поглядывая светлыми глазами за смущенно жавшейся к Наруто сестрой. Хината, запомнилась сразу, стеснительно заикалась, тихим полушепотом рассказывая скучные истории.  Она то и дело пододвигалась ближе к непонимающему давно ставшие недвусмысленными намеки Узумаки, обхватывая нежными ладонями его плечо и прислоняясь крепче мягкой пышной грудью.

Хината беззвучно засмеялась, словно боясь собственного голоса и, наклонившись к Наруто, стала что-то тихо говорить ему на ухо.
Не хотелось знать, что именно она так долго выдыхала, но темные глаза сами по себе вскользь читали по губам: «ты нравишься мне». Странное, несвойственное ощущение недовольства и даже раздражения забурлило едким чувством. Физическая оболочка все же вынуждала некоторые вещи осязать по-иному. Пусть он и раньше чувствовал необоснованно крепкую связь с Наруто, тянущуюся толстой нитью уже много лет, но в этот раз чуждое ему нежелание делиться внезапно вскипятило кровь.
Саске посмотрел на стоящий перед ним напиток, отдающий крепким запахом спирта, после чего резко опрокинул его внутрь. Обжигающий жар скользнул вниз по горлу, оседая пламенным комом в животе.
Наруто, заметив его действие, мгновенно выпутался из цепких тонких рук, пересел к нему ближе, упираясь своим бедром к его и тут же перекидывая руку через плечо.

— Саске, неужели ты передумал? — весело заметил он.
— Передумал, — коротко ответил тот, холодно глядя перед собой и потянулся за следующей.

Расслабляющий эффект не заставил себя ждать, растекаясь томящим теплом по сосудам, проникая в ткани, дурманя легкой дымкой голову.
Саске не заметил, когда начал внимательно наблюдать за тем,  как Наруто говорит, как растягиваются в дружелюбной улыбке его влажные губы, как он периодически проскальзывает широкой ладонью под рубашку вытирая на шее повлажневшую от жары кожу, как ясно голубые глаза поддело туманной глубокой синевой, окутывающей тёплой лазурной волной.

Саске вздрогнул, потрусив головой. Эти человеческие странности явно не для него. Материальное тело испытывало слишком широкую гамму ощущений, чересчур разнообразную для привыкшего воспринимать все с безусловной любовью и безразличием существа.  Но вместе с тем, хотелось в этот день забыть о истоках его сущности, хотелось попробовать быть человеком, которым являлся сотни лет назад, хотелось окунаться в безграничный омут бессознательности, забыв все истины, что знал.

— Наруто, пошли прогуляемся, — севшим слегка голосом, позвал Саске.
Тот кивнул, сразу же поднимаясь и следуя в сторону выхода.

Шли молча, ступая босиком по прохладной влажной траве, оставлявшей на коже тонкие дорожки из капель. Округлый диск сверкавшей между гор луны, освещал дорогу, укрывая нежным свечением верхушки деревьев.
Наруто остановился, в начале неподвижно глядя на чёрную гладь реки, а затем внимательно рассматривая аккуратный, вырисованный серебристыми очертаниями,  профиль. 

— Когда ты был человеком, ты выглядел также? — вдруг спросил он.
Саске кивнул, поворачиваясь к нему. Жар внутри разгорался все сильнее, сводя с ума волнительным стуком сердца о ребра.
— Ты слишком красив, чтобы быть парнем, — выдохнул Наруто, тут же осознав, что сказал и затараторил, — ну тоесть ты ведь и не парень то сейчас, ты вообще пола не имеешь, насколько я понимаю, или как там это у вас работает все.
Он резко замолчал, долго смотря на журчащую гладь воды, омывающей камни тихими хлюпающими волнами, после чего сделал шаг навстречу, оказываясь вплонтую.
Его губы внезапно накрыли горячие чужие губы, осторожно сминая их.
Саске прикрыл глаза, прислоняясь телом ближе и неторопливо отвечая на поцелуй. Влажный язык касался его языка, с каждым движением отзываясь внизу тягучим покалыванием.

— Нельзя, — нехотя отстраняясь, сказал Саске, вновь возвращаясь в реальность и отодвигаясь на шаг. В груди болезненно закололо. — Людям и духам нельзя взаимодействовать.
— Значит нет, — выдохнул Наруто, опуская глаза.
Словно рвущимися нитями затянуло внутри, натягивая струны, запутавшиеся тугим сплетением с другим, вытаскивая душу наружу. Почему так тянет, почему единственное чего хотелось, это его, словно обрел то, что так долго искал, без чего страдал, к чему стремился.

Саске неподвижно стоял, прислушиваясь к бьющему в висках гулу, заставлявшему внутренности сжиматься. Сердце, готовое выпрыгнуть из костлявой клетки, отчаянно разбивалось в мощных раскатистых ударах.
Он протянул руку вперёд, обхватывая подбородок пальцами, и неторопливо провёл большим пальцем по сухим слегка потрескавшимся губам.
В этом была фатальная ошибка, когда потемневшие в ночной синеве глаза с нежностью и окутывающим вполне осознанным желанием, посмотрели в ответ.
В ту секунду здравый смысл, вместе с древними запретами, лопнул, вдребезги разлетаясь на куски. Так же стремительно, как и стягивалась рубашка с загорелого манящего тела.
Саске провёл ладонями по горячей спине, притягивая его ближе. Возбуждение Наруто, порывистое и раскаленное, отзывалось дрожью по телу. Нежно и одновременно напористо он прикусил приоткрытые тёплые губы. Пальцы зарывались в жестких темных прядях, обхватывая шею и опускаясь на плечи. Прижимаясь грудью к его груди, чувствуя сердцебиение. Саске разомкнул губы языком, чутко касаясь их очертаний и влажно проскальзывая у уголка. Провёл по ним кончиком, ловя хриплый жаркий вздох.
Колени подкашивались от дурманящего аромата пьянящей сильнее алкоголя кожи. Как оказались на траве, не заметили, запутываясь в сорванной с тел одежде.
Наруто, сидя у Саске на коленях, выдохнул обжигающим дыханием у мочки уха, отводя вороные прядки в сторону, сомкнутыми губами касаясь виска, скул, шеи, плавно очерчивая языком ямку над ключицей.
Саске, придерживая одной рукой корпус, оглаживая бока, сильные бёдра, невесомо провёл пальцами второй руки между ягодиц, едва касаясь горячей впадинки. Прислушиваясь к участившемуся дыханию, чутко реагирующему на влажное скольжение. Он вновь нашёл губами его губы, покусывая их дразняще, глубоко. Найдя тугое колечко, подушечкой очерчивая его по кругу, он неторопливо надавил, просовывая палец и сразу же хватая губами вырвавшийся выдох.
Наруто напряженно обхватил его за плечи, прислоняясь влажным виском к виску Саске, мягко потершись о него.

Укладывая Наруто на спину, Саске развёл его ноги, нависая сверху. Едва уловимым движением, он скользил по взмокшей коже головкой и стволом, растирая, и приостанавливаясь около дырочки.
Опустившись сверху на грудь и упершись локтем у головы, он плавно качнул бедрами вперёд. Вошел медленно, томительно, давая прочувствовать каждый сантиметр. Вошел до конца, на всю длину, ощущая плотную пульсацию сомкнутых вокруг мышц.
Наруто хрипло простонал, выгибаясь навстречу заполняющему ощущению от тяжёлой плоти и прерывистыми линиями касался выступающих позвонков. Саске плавно повёл бедрами, медленно начиная двигаться.
Он укрывал взмокший лоб короткими поцелуями, покусывая шею, с каждым рывком все сильнее впиваясь в губы.

Наруто сводил с ума сорванным голосом, хриплыми стонами, жаркими движениями, толкающимися навстречу, напряженно вытянутой каждой мышцей, откровенный и чистый. Из-под светлых ресниц виднелся затуманенный пеленой  возбуждения взгляд. Дурманил, обжигал, окутывал.
Только его, он только для него.
Хотелось слиться своей кожей с его, впитать все до последнего, отдавая себя до капли. Один раз, всего один и навсегда.

Саске толкался в него порывисто, резко, с громкими шлепками ударяясь о кожу, крепко удерживал бёдра, до красных следов сжимая пальцами.
Соединяясь, растворяясь, утопая. Теряясь, где чьи руки оглаживали плечи, бока, бедра, скользя тело о тело, неотрывно, страстно, обжигающе. Захлебываясь в потерявших тональности стонах, размашистых вколачивающихся движениях. Воедино.

Несколько глубоких толчков, дрожью колотило все тело и Саске согнулся, слизывая капельки с истекающего члена Наруто и измазанной спермой потемневшей дорожке волосков от пупка к лобку. Его собственный член также истекал.
Наруто притянул его к себе, тепло выдыхая в черный затылок и прикрывая веки.
Спокойствие, умиротворение, обнажение. Не просто тел, душ соединившихся в нечто цельное, неразрывное, неотделимое.
— Саске, — прижимая его крепче к себе, тихо позвал Наруто, — а любить дух можно?
— Нельзя…
— А я люблю.

Утром Саске долго рассматривал сонно распластавшегося на траве Наруто, с теплом запоминая каждый изгиб, каждую черточку, каждую ссадину. Сидя на коленях у головы, он низко нагнулся, нависая над лицом и мысленно прощаясь. Прикрыв тяжелые веки, он прислонился к его лбу своим, втягивая терпкий запах кожи. Рывками втянув воздух в сжавшееся тисками боли тело, Саске поднялся, мельком касаясь щеки. На кончиках пальцев серебром искрились влажные капли.
Люди и духи не могут взаимодействовать, отозвались в голове собственные слова. Он не договорил. Могут, за определённую плату: не видеться больше никогда, при жизни человека.