Он царствовал на востоке, укрывая мантией два теплых моря, что стертой кривой расчерчивали землю на клочки. Его прозвали вторым Соломоном за ясность намерений, мудрость и острый ум. Не мне судить, но я бы сравнил его с дьяволом, полным лицемерия и притворства, ложь которого погубила сотни тысяч невинных. Он отнял у меня все. Отца и мать, родные земли, полные пашен и родников. В нечестной борьбе победило королевство Солнца, а мы остались ни с чем. Ослепленные блеском золота, враги не знали бед, они устраивали обеды и пьянствовали, пока мой народ погибал у стен крепости.

Я пошел войной на их королевство. Я жаждал вернуть свои земли, но нас было слишком мало, и даже самоотверженность бойцов не спасла армию. Я видел, как они гибли один за другим, и моря становились красными, и во всем был виноват он – второй Соломон, душегуб, разоривший тысячи городов. Последние корабли стали тонуть, и тогда вражеский король прекратил огонь. Он говорил, что не хочет идти по стопам отцов наших, что хочет мира и готов отдать нам земли, если мы заключим торговую сделку. Король был подобен льву – со струящимися локонами цвета пшеницы и глубоким басом, больше похожим на рык. Мне не суждено было быть Самсоном, и я согласился, выбрав королевство, а не свои цели.

Я знал, что доберусь до дьявола, и теперь все пути в королевство Солнца были открыты. В его замке все было золотое, кажется, он сам состоял из золота – его глаза, волосы, одежда, он так надменно сверкал, что хотелось отвести взгляд.
Я стал следить за ним, и через месяц я знал о нем все. Я знал, когда он вставал, когда обедал, кого приглашал на обед и как часто снимал распутных девиц. Я знал, что он никогда не ходил без своих перстней, что каждую неделю рано ездил на охоту, а, вернувшись, отправлялся на реку, где купался сам и мыл своего коня. Второй Соломон был похож на одного из тех языческих божков, в которых верили еретики. Он весь состоял из золота и греха, и каждую ночь мне снилась сладкая расправа над ним.

Однажды я пленил его и бросил в темницу, требуя передать ключи от ратуши, но солнечный король лишь смеялся и шутил надо мной. Его мучили голодом, избивали и угрожали расправой, но тот лишь спокойно качал головой и говорил, что не боится умереть за свой народ. Глупец.

Я остриг его, и даже тогда король не повел и бровью, лишь оставляя на руках ощущение мягких волос и запах целебных трав. И как бы я не старался свести этот запах, он стал преследовать меня повсюду. На дьявола ничего не действовало.
Наконец, набравшись мужества, я хотел отсечь ему голову, но каждый раз врезался в золото глаз, и меч выпадал из рук.

Я был бессилен перед ним. Я был одержим. На мгновения мне казалось, будто без него я не существую, как свет не существует без тьмы. Я гнал эти мысли прочь, но глубоко в душе я знал – я не смогу убить его. Даже закованный цепями, избитый и измученный, он держался так гордо, будто это я был заточен в клетке.

Он не был вторым Соломоном. Он был дьяволом, пленившим людские души. Он был моим грехом, крестом, который мне нести до гроба.