Наверняка вы думаете, что гитары молчат. Что это пустые бездушные куски пластика или дерева с металлическими полосками. Но это не так. Да, мы немногословны и молчаливы, но умеем общаться друг с другом. Причём об этом не всегда знают гитаристы...
Раньше Лина играла на акустике. Ей, бедняжке, поставили металлические струны. Лайт, так звали ее, очень трудно приходилось. Металл гнул гриф, портил корпус и расшатывал колки. Но, несмотря на это, она все равно была безмерно счастлива, когда на ней играли. Голос Лайт, воздушный и легкий, украшали нотки серебра от звучащего на струнах металла, но...  
В группе Лины было пять человек. А у преподавателя в кабинете жили три гитары. Одна, черная электрическая, назовем ее Тейл, находилась там постоянно, а две другие он носил с собой. Они обе были акустические, одна темно-вишневого цвета по имени Ева, вторая светлая, простая, чуть рыженькая с нейлоновыми струнами, Тала. Она была скромной. Ева же имела сильный мелодичный голос и была оттого чуть высокомерной. Она была самая старшая из всех. Черная гитара, обитавшая постоянно в кабинете, по словам педагога, имела прескверный характер и противное свойство изматывать пальцы. Жесткий гриф и близко лежащие струны заставляли гитариста прицеливаться на лад, чтобы не пережать струну или чтобы она не дребезжала, ударившись о порожек. Ну, и к тому же она была довольно ленива и не любила новичков. Оттого Тейл редко когда была в руках юных гитаристов. А если и была у них, то быстро расстраивалась и давала помехи звука. Нам голос Тейл, сильный, несколько скрипучий и пресыщенный средними частотами, не очень нравился, но мы молчали. Она же все-таки гитара педагога.
Матово-темная гитара была у напарника моей знакомой и главного солиста. Звали ее Хайт, и была она неимоверно капризной, обидчивой и нежной и даже голосом особо не отличалась. Ну голос и голос, такой же как у других. Бедный парень намучился с ней. То струны сидит накручивает, то у него первые пять ладов не строят и приходится разбирать ее, то звук пропадает - словом, ну очень капризная и слабая дама. Но ее друг был хорош. Он играл лучше моей, но играл всегда медиатором и пальцами владел плохо. Лина же никогда не брала медиатор и даже металлические партии играла руками. Она упрямая и своенравная. А если не хочет чего-то делать, ее не могу заставить даже я. Хотя я, вроде как, могу расстроиться, ослабить струну и в таком духе пакости устроить. Но, как ни странно, мы с Линой быстро нашли общий язык.

У другого парня была акустика с подключением. Она сильно напоминала настоящую акустику, но от ее корпуса тянулся к комбу провод. Та гитара светлого цвета с незамысловатым рисунком вокруг розетки, Лаф, имела чуть смазанный неразборчивый голос, но это неплохо компенсировалось большим корпусом. На него, кстати говоря, мальчик приклеил наклейки. Гитаре это не очень понравилось, но она скромно промолчала. Лаф вообще была довольно скромная и тихая. Только с помощью усилителя ее голос раскручивался, становился сильнее, увереннее и громче. Гитарист, ее друг, играл другие партии аккомпанемента и заполнения. Играл хорошо, а его гитара создавала недурную атмосферу. Но он вырос и начал брать сольные вещи раньше моей подруги. Поэтому я немного завидовала той гитаре. Хотя Лаф ничем мою зависть не заслужила. Я же лучше!

Третья гитара с именем Глиф была подругой одной девушки. Они с моей знакомой были ровесницами и начали дружить. Глиф была тоже электрическая. Но мы, в отличие от девушек, не очень ладили. Ее голос был протяжнее и чуть сильнее и напоминал чем-то скрипку. Я сама порой восхищалась голосом скрипки и старалась ей подражать. И я, когда слышала голос Глиф, понимала, что, несмотря на все усилия, просто пищу и злилась. Очень злилась. Но мою злость как рукой снимало, когда девушка уходила со своей гитарой на второй план. Они были тише меня. И это не могло меня не радовать. И судя по блеску в глазах моей подруги радовалась не я одна в тот момент. Ей все-таки нравилось выступать, быть на первом плане, слушать гармонию..! Да, какие вещи мы с ней брали... Ох, какие хорошие вещи...

Так, на чем я остановилась? А, на четвертой гитаре. О, там была гитара так гитара! Прямо такая, какую обычно рисуют на обложках книг и журналов, чтобы привлечь внимание. Матовая, не блестящая, серая, с рисунком в виде огненного черепа с открытой пастью на корпусе и длинными лозами шипов на грифе с гордым именем Флейт. Вы не поверите, но тот парень с капризной гитарой и этот - родные братья. Так во всяком случае сказала мне Тейл. У этой серой был спокойный характер и могучий голос. Она была сильна своими низкими частотами. От ее пятой и шестой струн начинала вибрировать мебель! Неудивительно, что тот парень с ней был басистом. Хорошим басистом. Пусть и маленьким.

Пятая гитара, Тона, красная, лакированная, и с желтыми треснутыми краями, сплошь обклеенная яркими наклейками, была другом другого парня. Он, насколько я знаю, был старшим в группе. У него был свой репертуар и в основном играл сольные вещи. Моя подруга ему аккомпанировала. Неплохо играли, правда он грязно играл, а это ни мне, ни Лине не нравится. Так что привыкнуть к его стилю для нас было настоящим испытанием.