Время придёт, и мы снова откроем

Книгу на самой последней странице.

И эпилог станет новым прологом,

И мы уйдём, чтобы вновь повториться.

Только бы не разминуться, не заблудиться

В круговороте смертей и рождений.

И в назначенный час вспомним друг друга

По первому прикосновению.

Flёur, "Память"

<Лаборатория Алекса, точное местонахождение неизвестно, год неизвестен>

...Существо с памятью Моргана Ю отдёрнуло дымчато-чёрную конечность, которой касалось металлического бока замершего подле него инженерного оператора. Машина медленно повернулась к нему, блеснув желтоватым металлом.

 — Ты… Ты и так умеешь? Считывать воспоминания? — голос Екатерины, полившийся из оператора, подрагивал то ли от несовершенства программы передачи, то ли от волнения.

"Оказывается. Сам не знал".

 — Ты говоришь? — вскинулась Кейт; точнее, он теперь, после визита в её память и соотнесения увиденного с воспоминаниями Моргана, очень легко мог представить, как она вскидывается, вперив в него цепкий взгляд своих глубоко-серых глаз. — Мысленно, но говоришь же, да? Как-то передаёшь сигналы… как делают телепаты и технопаты?

Тёмный силуэт нерешительно кивнул, и она продолжила:

 — Почему тогда не заговорил с Алексом?

"Не знал, что умею. Не думал, что и с вами… с тобой — получится".

Формулировать человеческие мысли было пока сложно, но явно не сложнее, чем попытаться заговорить вслух. До этого ему ещё очень далеко.

Электронный смешок оператора шумно разорвал тишину лаборатории:

 — А ты быстро схватываешь навыки общения, — машинка подлетела ближе к тифону, и LGV V3.5 вдруг ясно представил, как Екатерина, настоящая, живая, глядит на него снизу вверх, почти что ласково, с прищуром и той неповторимой усмешкой, никогда не покидавшей её уст: левый уголок рта у неё всегда был чуть приподнят — может, с рождения, а может, из-за влияния парапраксии.

Нет, точно: "белый шум" ни при чём — теперь он это знает.

"Люди тоже быстро учились тифонским навыкам благодаря нейромодам".

А вот теперь она бы помрачнела, поникнув плечами и опустив острый подбородок.

"Прошу прощения, что влез в память. За вторжение же обычно извиняются? Я восполнял пробел в тех воспоминаниях, что были мне доступны".

 — И как, сложилась картинка? — с горечью отозвалась она.

"Дополнилась".

Долгая пауза.

 — Ты… правда всего этого не помнил? Меня, станцию… эксперименты?

"Следует напомнить, что я не Морган Ю. Но он — да, действительно утратил эту память после извлечения нейромодов".

 — А у тебя только… — она замялась и, будь она всё ещё человеком, отвела бы взгляд, нервно сцепив пальцы рук, — у тебя только его воспоминания, ну, как факты, или…

"Кейт, в памяти Моргана брешь объёмом в три года. Там было и всё связанное с тобой. Так что я в любом случае не смогу сказать, что он на самом деле чувствовал к тебе".

 — Тогда почему обращаешься ко мне именно так? — не отступилась она после минутной пристыжённой паузы.

"Сделал вывод из информации, полученной во время симуляции, и из твоей памяти, что тебе так привычнее. Что он тебя так называл".

 — Привычнее? — горько хохотнув, оператор Екатерины покачнулся в воздухе. — Решил, что так проще заставить меня доверять тебе? Ты, сгусток инопланетной дряни, что ты вообще понимаешь в людях…

"Понимаю достаточно, чтобы заметить твою сильную привязанность к... любовнику? Любимому? В вашем языке много однокоренных слов, и мне тяжело уловить разницу между некоторыми из них".

Не проведи она столько времени на станции, где только и делали, что изучали тифонов, решила бы, будто эта особь проявляет... типично человеческую язвительность? И не просто человеческую — типично моргановскую.

Нет, нет, нет. У этого существа есть только память — клетка-симуляция с картинками из прошлого на стенах. Оно не может вести себя, как он. Быть им.

Хотя ей ли — копии личности главного инженера "Талос-1", заключённой в скопище микросхем, — судить о чьей-либо подлинности?

"Все люди так усложняют себе существование лишними размышлениями о лжи и истине или только связанные с наукой?"

Инженер-оператор отвернулся и набрал высоту до уровня человеческого роста:

 — Да пошёл ты, — после этого она добавила ещё что-то на русском, явно не очень лестное.

"Оператор, обижающийся на мысли не в меру любопытного тифона с человеческим нейромодом", — сидящее в лабораторном кресле создание вдруг содрогнулось и издало низкий сиплый звук, в котором Ильюшина с удивлением распознала смех, пусть и так мало походящий на привычный человеческому слуху. Она застыла в воздухе, не долетев до выхода, а LGV V3.5 тем временем продолжил, по-прежнему посредством мысленных сигналов: "А ведь доктор Ю оказался прав насчёт зеркальных нейронов. Тифоны не умеют сострадать. Тифоны не могут шутить. Тифоны не знают, что такое общаться. Но и люди когда-то не способны были двигать предметы силой мысли, или превращаться в их копии, или создавать плазменные взрывы движением руки. Однако научились же — не мне тебе объяснять как".

 — Замолчи… — голос из оператора стал слаб и негромок, и всё же по-прежнему только он нарушал тишину в помещении — на взгляд стороннего наблюдателя.

"Кейт, неужели происходящее не кажется тебе безумно ироничным?"

 — Замолчи! — её голос потонул в шуме помех, когда оператор электроимпульсом заставил половину оборудования в лаборатории на миг отключиться. — Ты… Ты же не он… Не Морган.

"Нет", — тифон почти по-людски повёл тем, что должно было быть головой, из стороны в сторону; его глаза — два ослепительно-белых сгустка — бесстрастно следили за оператором. — "Я не он. Я — всего лишь самая удачная — и удачливая — его копия, ещё и на тифонской основе. Реплика личности Моргана Ю, не первая её версия. Но точно знать, кто ты есть и что ты никто другой — иногда ведь и этого достаточно, да, Кейт?"