Друзья-коллеги подошли к квартире. Валя приложил ладонь к сенсорной панели на стене, дверь с щелчком отворилась.

С кухни доносились громкие звуки футбольного матча: "И-И-И-И ТОРПЕДО ПРОБИВАЕТ И-И-И ГО-О-ОЛ!"

– Проходи, куртку можешь повесить сюда – сказал Валя, пропуская Юру вперёд. Вдруг звуки футбола с кухни стали потише, и, спустя несколько секунд, донеслись неторопливые шаги и раздался старушачий голос: "Опять очередную бл*дь привёл? И откуда ты их берёшь, этих размалёванных лохматых чертовок?" В дверном проёме прихожей появилась недовольная бабулька с бигудями на голове. Её лицо вытянулось, увидев вовсе не то сопровождение, которое она собиралась увидеть с внуком: вместо предполагаемой девицы рядом с опешившим покрасневшим до ушей Валей стоял интеллигентного вида худощавый молодой человек в весьма недешёвой одежде. Внук невероятно тупил и не догадался представить спутника, возникла неловкая пауза.

– Очень приятно познакомиться, Юрий, – улыбнулся таинственный незнакомец , протягивая руку для рукопожатия.

– А-а-а, вы тот самый новый коллега Вали из ансамбля, очень рада познакомиться лично, он про вас столько рассказывал! А я баба Нина, – произнесла она, восторженно с неким трепетом пожимая руку новому знакомому.

– Да, я тоже очень рад знакомству с вами, – улыбнулся Юра.

– Вот по вам сразу видно, музыкант интеллигент, у вас даже пальцы музыкальные. - Тут она прислушалась к происходящему на кухне. – Ой! Там Торпедо снова идёт в атаку, я сейчас! Раздевайтесь и проходите! – бабушка поспешно скрылась в коридоре.

Молодёжь, наконец, разулась и пришла на кухню.

– Торпедо выигрывает?

– Ага, было бы обидно проиграть ЦСКА, так как в этом случае слетим с первого места в таблице, пока ведём счёт! Хорошо так ведём! – ответила баба Нина, не отрываясь от просмотра матча. 

– Ну что ж, это хорошо!

– Юра, ты чай будешь? – Валя подошёл к панели готовки, подставил две чашки и выбрал функцию "чай два".

– А можно кофе?

– Да не проблема. – Он нажал на функцию "чай один", "кофе один", и варочная панель заработала. Было слышно, как перемалываются зёрна с дружественной Кубы во встроенной кофеварке и как пропускает пар чаеварный аппарат через листья чая прямиком из дружественной Китайской Республики. 

– Валь, от тебя это что?? Куревом пахнет? – принюхалась бабуля. – Совсем уже от рук отбился, взрослый стал да? 

Кофе уже доваривался, а чай готовился медленнее, так что молодые люди никак не могли смыться с кухни в сию секунду. А бабушка, уже сложив однобоко положительное впечатление о коллеге Вали только по одному внешнему виду и манерам, продолжала:

– Вот Юра, твой приятель, интеллигент! Не курит, девок лохматых не водит, а ты что? – возмущалась бабуля, ведь она полагала, что видит людей насквозь и гнев её был праведным.

Саксофонисту было очень смешно и неловко, ведь запах табака был именно от него, и вообще, ситуация выходила уже на новый анекдотический уровень.

– Ну что вы, Валя у вас очень порядочный, зря вы его так, да и вообще курю из нас двоих я, и много! – возразил он, отгораживая покрасневшего Валю от действительно несправедливых изречений.

– Это вы защищаете своего друга, вот настоящий джентльмен, никогда не сдаст товарища своего, - говорила бабуля, кивая головой в самоподтверждение своих речей, не отрываясь глаз от происходящего футбольного состязания на экране.

- Ай все, мальчики идите, я матч смотрю. Тор-пе-до! Давай-давай-давай!

Валя взял, наконец, приготовившийся чай и юрин кофе, и молодые люди смылись с кухни, оставив бабулю успешно болеть за Торпедо.

– Да-а, ты чем-то её зацепил.

– Вообще чересчур, Валь.

Гитарист открыл дверь в свою комнату, которая больше была похожа на мастерскую радиолюбителя, а потом уже на жилую комнату и пригласил войти. На стенах висели декоративные, а, может, и нет, плакаты с чертежами старых самолётов, какая то лента с лампами, часы причудливой формы, несколько светящихся экранов. На столе, на полу лежали ноты вперемешку с книгами по физике, паяльник мило прикорнул рядом с синтезатором. В углу бился в агонии робот-пылесос, запутавшийся в проводах, по всей видимости, запущенный заботливой бабулей. Валя подхватил его и вынес вон из комнаты.

– Да-а миленько тут у тебя, Валь. – Юра заприметил кресло-мешок и сразу вальяжно его занял, закинув одну на другую свои длинные ноги. Валя нажал на кнопку, лента на стене засветилась, а вместе с ней и странные стеклянные изделия, прикрученные к стенам, которые оказались лампами.

– Сам сделал! Тут ещё есть разные режимы. – Валя понажимал на кнопки, лампы стали мерцать разными цветами. Юра с нескрываемым восхищением смотрел на творения своего коллеги, а главное на восторг его самого от проделанной создательской работы.

– Ого, mans dārgais**, ну ты вообще изобретчик. Гитару-то свою высокотехнологичную покажешь? – спросил Юра, похлёбывая кофе. Он столько уже о ней слышал от Вали, что сия гитара стала какой-то легендой, о которой все слышали, но никто не видел.

– Ну, в общем вот, смотри. – Валя подошёл к кровати, откинул чехол, закрывавший что-то под ним, и достал гитару.

– Ну... она ещё не совсем готова по электронике, но основное я собрал... – Валя притащил гитару и присел рядом с Юрой на пол, чтобы тот получше её рассмотрел, причём не переставая вещать о том, как и что он подсоединил и что где как спаял.

– Валь, а можно вопрос? А на ней вообще как играть то? Тут особый навык нужен какой-то. – Юру совершенно чуток смутил тот факт, что, во-первых, гитара была с четырьмя грифами и на ней было куча переключателей, а, во-вторых, там было ещё встроено полторы октавы уменьшенной копии синтезатора.

– Ну, я играл уже, это надо только приловчиться! Потому что, смотри, как я синтезировал струнные и клавишные одновременно, оно и резонирует по-разному! 

Изобретатель опять начал рассказывать про то, как он это все спаял, показывать чертежи, Юра слушал это, улыбаясь, периодически кивая и постоянно соглашаясь, будто вник в суть дела в равной степени с изобретательным сотоварищем. Но кофе в его чашке не уменьшался, так как он из внутреннего кармана пиджака доставал фляжку коньяка и методично подливал в напиток.

– В общем, ну как-то так… Я, конечно только немного ознакомил тебя, – закончил свой рассказ Валя к тому моменту, как в чашке его товарища, стало больше в пропорционном соотношении коньяка, чем кофе.

– Валь, да ты талант, а когда это свет увидит? – поинтересовался Юра.

– В смысле?

– Ты будешь с ней выступать на сцене в ближайший концерт, – безапелляционно заявил саксофонист. 

– Я не уверен, что это понравится публике.

– Так ты же наоборот не за тем, чтобы понравиться публике выходишь на сцену, разве не так? Да и тем более, новая гитара и очаровательный ты. Девчонки будут лежать штабелями!

– Да ну тебя, девчонки какие-то постоянно на уме...

Валя задумался, глядя на мерцание огоньков ламп. Юра выжидающе наблюдал за ним.

– Ну ладно, Юр. Уговорил, возьму гитару!

– И я о чём! Кайфово же будет! Хочешь кофе? – Он с лёгкой ухмылкой протянул коллеге чашку 

– Давай. – Гитарист отпил из чашки и поморщился. – Тьфу, блин, откуда тут коньяк материализовался? Или все, что попадает к тебе в руки, приобретает градус? – возмутился Валя, отдавая обратно кружку. – Сам и допивай.

– Вот молодец, уже коньяк от виски отличаешь!

– Юра, ты, конечно, удивительный человек.

Валя до сих пор не мог понять, каким образом его коллега сумел с первого взгляда создать образ прожжённого

интеллигента, да так, что бабуля даже не поверила, что он курит.

Саксофонист высоко поднял бровь и очаровательно улыбнулся.

– Да, я удивительный, и этот факт знают все.