Они вернулись в трактир на закате, когда солнце превратилось в кровавые всполохи и залило всё Внутреннее море вокруг Вивека своим мягким светом. Лина решила остаться в библиотеке, чтобы найти несколько интересующих её книг и ещё пару раз прочитать ту книгу, которую они отыскали. Никто не стал её отговаривать.

В «Чёрном шалке» девушки разбрелись по своим комнатам, почти не разговаривая, но, выйдя через пару часов в общий зал чего-нибудь выпить, Кира заметила, как босмерка в одиночестве пьёт эль, устроившись в тёмном углу, куда почти не долетали отблески огненного света ламп. Данкар махнула трактирщику, чтобы принёс ей того же, и, подвинув стул, села рядом с подругой. Вилия блуждала где-то глубоко в своих мыслях.

— Ты чего здесь?

— Пью, — усмехнулась она, сделав глоток. — Впервые видишь, как я пью?

— Твой сарказм сейчас неуместен. Зачем пить одной, когда у тебя есть я? — Данмер как раз принёс ей большую кружку. — Как себя чувствуешь?

— Порядок. Не привыкать.

— Кстати, о случившемся… — Кира начала осторожно, боясь поднимать эту тему, но избежать этого разговора она не могла. — Расскажи мне о Фириате.

Вилия едва не поперхнулась.

— На кой рог минотавра он тебе?

Кира пожала плечами, давно перестав обращать внимание на странные речевые обороты эльфийки.

— Мне любопытно, почему он так относится к тебе. К тебе, — уточнила она, — Слушателю.

— Надоело работать на сумасшедший Мораг Тонг? — предположила Вилия, но имперка понимала, что здесь всё не так просто.

— Он обещал тебя найти после того, как со всем разберётся.

Вилия оживилась:

— Правда?

— Да, так и сказал. И у меня сам собой напрашивается вопрос: а зачем, Вилия?

— Понятия не имею, — тут же бросила она и, опустив взгляд на дно кружки, сделала глоток.

— Как вы познакомились?

— Я будто сейчас на допросе у Имперских стражников, — нехотя хмыкнула она. — Я говорила, что ещё в Сиродиле. Так получилось, что нам заказали одного и того же мера, наверное, для надёжности. Вот и встретились. Правда, Фириат оказался очень любопытным и решил исцелить меня.

— О, так это его работа?

— Как видишь. А потом ты всё знаешь. Он вырубил меня в Тире и отдал в руки своей чокнутой сестрицы.

— Он не хотел этого.

— Да, — отмахнулась она. — Это уже случилось, что обсуждать-то?

— Я всего лишь хочу тебе напомнить, Вилия, что он из Мораг Тонг, а ты из Тёмного Братства. Мне странно, что ты не убила его сразу же, как только узнала, кто он. И то, как трепетно он сказал, что найдёт тебя, заставляет меня думать о том, что вы уже не просто знакомые.

— Да не спала я с ним! — Вилия всегда умела переводить в шутку серьёзный разговор. — Не будь идиоткой!

— Вилия, — имперка тонко улыбнулась, — а разве он тебе не интересен?

— Но не более, — резко уточнила она.

— Вот поэтому я прошу тебя не забывать, кто ты.

— Брось. Зря ты думаешь, что мы вообще ещё встретимся. Фириат… отнёсся ко мне очень по-доброму, хоть это и странно. Почему я должна пытаться убить его?

— Потому что он из Мораг Тонг.

— Что-то Лины давно нет. — Вилия ясно дала знать, что не собирается больше это обсуждать. — Сходить, что ли, поторопить её. С утра ведь уезжать.

— Я сама схожу. — Допив эль, Кира поднялась на ноги. — А ты можешь и дальше топить своё горе в алкоголе.

— Да иди ты к Вивеку в зад.

Данкар усмехнулась, заметив, как ошеломлённо посмотрел на босмерку трактирщик, и, ничего не ответив, покинула зал. На этот раз до Храма она решила добраться на небольшой восточной лодке, заплатив юному данмеру пару дрейков, и это получилось намного быстрее, чем пешком. На город опускалась вечерняя мгла, и зажигающиеся фонари на улицах украшали каменные кантоны, покачиваясь на солёном морском ветру и превращая залив в одно из самых очаровательных зрелищ.

Из головы всё не выходил этот странный Фириат, и то, что произошло между ним и Вилией. Кира не хотела осуждать подругу, но она видела взгляд Вилии, когда речь заходила об этом парне, и могла предполагать, что он уже не был ей безразличен. Она понимала, что эта босмерка ни с кем не оставалась дольше пары ночей, однако его принадлежность к вражеской гильдии весьма тревожила имперку. Наверное, Кира напрасно так много думала об этом, ведь этим эльфам и впрямь вряд ли суждено встретиться вновь, но это было очень трепетно. Самой Кире ещё никто не обещал с таким жаром во что бы то ни было отыскать её. Появление Фириата в жизни Вилии, Слушателя Тёмного Братства, по непонятной причине злило её.

Имперка быстро спустилась в библиотеку, отворяя тяжёлую каменную дверь, и почти сразу отыскала взглядом читающую Лину. Диадема чародейки блестела синей магией в свете ламп, и бретонка выглядела такой увлечённой, что не заметила появления Данкар. Помимо девушки в библиотеке находился тот самый данмерский мальчишка, что приносил им газеты утром, но Кира не обратила на него внимания.

— Там Вилия начинает за тебя беспокоиться, — с усмешкой начала Кира, но замерла, как только Фианель подняла на неё уставшие заплаканные глаза. Лицо бретонки побледнело, на нём стали явственно заметны тёмные жилы. — Что случилось?

— Просто история грустная. — Не став более ничего объяснять, Лина захлопнула книгу и поспешила спрятать её от глаз. Кире показалось, что никакой истории на этих страницах она не заметила — там были начертаны магические руны, как обычно бывает в чародейских манускриптах. — Я действительно засиделась здесь, нужно идти.

Вернувшись в таверну, Лина заперлась в своей комнате, проведя остаток дня в одиночестве, и за ужином Кира обмолвилась Вилии о том, что чародейка ведёт себя странно. Может быть, ей стыдно за обман, может, были ещё какие-то причины. Про аронию Кира тоже рассказала, и босмерка лишь кивнула, осознавая, что её подруга понятия не имеет, зачем Лине этот яд. Несмотря ни на что, Вилия была рада, что сумела помешать бретонке совершить непоправимое.

В Сейда Нин они отправились ранним промозглым утром, когда солнце, скрытое пеленой пасмурных высоких облаков, уже вскарабкалось над Вварденфеллом. Силт страйдер, на котором решено было добираться, оказался весьма быстрым и недорогим способом передвижения, и, увидев это существо, Вилия громко заявила, что однажды она обязательно заведёт такое же в Сиродиле. Слова чародейки о том, что это невозможно, Эдеза успешно проигнорировала.

Ехали молча. Каждый думал о своём и старался не докучать остальным с разговорами, даже данмер-попутчик, перекинувшись с девушками лишь парой слов, замолчал, рассматривая своё оружие. В отличие от чужеземок, монотонные окрестные пейзажи он наблюдал уже сотню раз. Лина уставилась невидящим взглядом на сумку эльфийки, блуждая где-то в своих мыслях, и её лицо выглядело сосредоточенным и напряжённым. Кира тщетно силилась вспомнить, о чём был кошмар, что приснился ей этой ночью, но его след испарился сразу же — стоило девушке разомкнуть веки. Ей казалось, что это могло быть важным или по крайне мере — интересным, но, просыпаясь, Кира не могла вспомнить приснившегося.

Когда на побережье заморосил неприятный острый дождь, Вилия от скуки затянула какую-то никому не знакомую песню на босмерисе, и возражать никто не стал: голос эльфийки оказался удивительно мелодичным и обладал приятным низким тембром.

По мере их приближения к Сейда Нину дождь усиливался, и на Горьком берегу превратился в настоящий бушующий ливень, пропитывающий насквозь отсыревшую землю, бьющий хлёсткими плетями по болотным гладям и поднимающий беспокойные волны на море. Вмиг подумалось о том, что Горький берег всеми силами оправдывает своё название.

В поселение они прибыли уже после полудня, а это означало, что Джузит давно должна была ждать их в гавани, но кораблей отчего-то видно не было. Несмотря на отвратную погоду, в Сейда Нине не прекращалась жизнь: торговцы стояли под навесами, пытаясь привлечь внимание любого прохожего, кто-то суетился, таская ящики с грузом на склад, по лужам бегали счастливые данмерские дети, носящие бедные рваные одежды. Глядя на них, Лина задумалась, какая здесь, должно быть, тяжёлая и жестокая жизнь.

Неспешным шагом, опасаясь поскользнуться в грязи, заполонившей все улицы, девушки вышли к пристани, чтобы узнать о судне, но спрашивать ни о чём не потребовалось: здесь что-то случилось, и это вселило в их сердца тревогу. Сейчас в порту было гораздо больше солдат Легиона, чем обычно, на деревянных лавах дождь постепенно размывал крупные лужи тёмной крови. От холода пасмурного дня Лину забило крупной дрожью.

— Извините, сейчас сюда нельзя. — К ним приблизился мужчина, выглядящий очень уставшим, и на его доспехах расправил крылья символ Империи. — Порт закрыт.

— Что здесь произошло?

Появившийся рядом аргонианин вальяжно приобнял Вилию, уводя её в сторону.

— Я объясню вам, что произошло. Мы уже уходим, командир. — Это был мер из команды Джузит. Он отвёл девушек за угол и, посмотрев на каждую очень строгим взглядом, коротко приказал: — Нужно спешить. Бежим.

Вопрос Лины прозвучал тихо и сдавленно:

— Джаэр, что случилось?

— Джузит в беде.

Никто не стал ни о чём спрашивать. Они бежали за аргонианином на восток, постепенно отдаляясь от Сейда Нина, петляя по узкой тропинке среди болот, искорёженных тонких деревьев, с которых свисали какие-то длинные цепкие травы, поскальзываясь на грязи и падая, пачкая и без того насквозь промокшие одежды. Вилия первой бросила свою сумку в неглубокий сырой овраг, понимая, что все её вещи не так уж ей важны, и остальные тут же последовали её примеру, чтобы бежать налегке.

Вскоре Джаэр вывел их к широкой заводи, откуда была видна «Чёрная змея», стоящая вдалеке. У берега ждал человек на вёслах небольшой лодки. Увидев подоспевшего аргонианина, он сухо помотал головой, провёл грязной ладонью по лицу, словно сам отказывался верить своим мыслям, и тихо промолвил:

— Поздно.

Бетмер оторопел.

— Кто?

— Оба.

В наступившей тишине был слышен лишь плеск воды и удары дождя. Джаэр тяжело вздохнул и, повернувшись к чародейке, сдавленно проговорил:

— Мне жаль, Лина.

Лина поняла всё без дополнительных объяснений и не сумела сдержать слёз. Она отвернулась от моря, тщетно пытаясь прогнать из головы возникший образ, но даже чайки, кружившие в небе, кричали так громко и жалобно, будто чувствовали случившуюся беду и оплакивали умерших. Вилия, вздохнув, притянула чародейку к себе, потому что знала, что Кира слишком горда для утешений, и мимолётно подумала о том, с каких это пор она сама стала так иначе относиться к девчонке, которую раньше ненавидела. Возможно, ей попросту было жаль Фианель, ведь Вилия очень хорошо знала, как тяжело терять тех, кого любишь.

Аргонианин первым залез в лодку и подал девушкам руку, объяснив:

— На «Змею» напали средь бела дня. Никто этого не ожидал, ведь мы ещё на рассвете причалили, и Джузит, как обычно, отпустила парней в местный трактир. На борту оставались немногие.

Вилия спросила:

— Кем были нападавшие?

— Я не знаю. Я тоже сошёл на берег и спасся, но теперь чувствую себя предателем. Джузит и Ричарда ранили, многих убили. Это Боб сумел собрать некоторых ребят и увести корабль, потому что лишние проблемы с Империей нам были не нужны. — Джаэр смотрел в тёмную мутную воду, когда его товарищ повёл лодку к каракке. — Потом он вернулся в город, собрал остальных, а мне велел ждать вас.

— Ричард не справился с нанесёнными ему ранами, — вдруг пояснил второй пират, пытаясь говорить равнодушно и безучастно, однако его голос всё равно заметно дрожал. — Джузит, потеряв сознание, так и не очнулась.

Джаэр коротко поинтересовался:

— Давно?

— Четверть часа как.

Лина прятала лицо в ладонях, вздрагивая от нехватки воздуха, и Вилия неловко обнимала её за плечи, почему-то думая, что это сейчас важно. Оставлять Лину одну было нельзя.

Кира поджимала губы, осмысливая услышанное. Признавать всё это ей тоже было тяжело.

Когда они поднялись на борт, их встретил Боб. Он тоже был ранен: грудь босмера рассекала ярко-алая полоса, загорелое лицо побледнело, дышать солёным ветром было необъяснимо тяжело. Но он приказывал себе оставаться в сознании, стоять на ногах, пусть и нетвёрдо, и во что бы то ни стало спасти остатки команды. Посмотрев в его полные скорби глаза, Вилия восхитилась такой удивительной преданностью и выдержкой.

Боб молча кивнул на капитанскую каюту и, отвернувшись, прислонился к фальшборту. Похоже, эльфу было невыносимо тяжело, но никто не мог ему помочь: все лекарства уже были израсходованы, а тревожить Лину никто не хотел.

Именно таким остался в памяти Киры её первый контракт в Братстве. Тёмная каюта, пропахшая алкоголем и сыростью, острый блеск свеч и липкая кровь, заливающая дорогие ковры, хлюпающая под ногами, скользкая и тошнотворная. Только сейчас, когда на кровати лежала мёртвая данмерка, вдруг ставшая бледной и слишком худой, а на столе рядом — изуродованный труп некогда жизнерадостного молодого парня, ещё утром думающего о том, как сильно он влюблён в море, раздувающиеся паруса, влажный штурвал и вольный ветер, смерть воспринималась куда тяжелее. Лина опустилась рядом с сестрой, касаясь ладонями её холодных окровавленных рук, и шёпотом извинилась перед ней за то, что пришла так поздно. Вилия легко толкнула Киру в плечо, молча давая понять, что сейчас Фианель лучше побыть одной. Имперка согласилась.

Вновь выйдя на палубу, она приблизилась к босмеру, всё ещё разглядывающему волны, и заметила, что он и сам с трудом держится. Однако он повернулся к ней, не став дожидаться вопросов, и оповестил:

— Я отправил ребят за вашими вещами. Джаэр сказал, что вы бросили их где-то неподалёку.

— Спасибо, — ответила Кира, вставая рядом у края борта. — Держись. В моей сумке завалялась пара зелий, так что…

— Хорошо. — Лесной эльф попытался улыбнуться, но вышло слабо, и на его лице выступило ещё больше пота.

— Кто всё это сделал?

— Я не знаю. На вид обычные наёмники: в варёной коже, с простыми стальными мечами, луками. Маг был у них главным, судя по всему, но я понятия не имею, кто именно они такие и что им было нужно.

— Как всё это случилось?

Боб развёл руками:

— Внезапно. Мы пришвартовались в Сейда Нине рано утром, кто-то из ребят ушёл в трактир, кто-то сел в карты играть, я таскал бочки с водой в трюм. Потом услышал какой-то шум, увидел, как Джузит выбежала из каюты, захваченная врасплох, и схватился за саблю. А на палубе уже перерезали половину ребят, и мы не могли сопротивляться — численно были в меньшинстве, а этот их маг… будто отгородил судно каким-то барьером, чтобы никто не смог вмешаться. Уверен, перебив всех, он сбежал бы в телепорт. — Он замолчал, вспоминая и подбирая слова. Кира не собиралась его торопить, соглашаясь с тем, что маги — те ещё уроды. Боб продолжил: — Ричарда насадили на меч первым. Я уже тогда понял, что после таких ранений обычно не живут, но Джузит не могла с этим смириться, и… с ней что-то произошло. Я не знал, что она тоже умеет колдовать, да даже если бы и знал, то, увидев это заклинание, которым она испепелила всех, всё равно бы не поверил.

— Джузит признавалась мне, что магия никогда не была ей подвластна.

— Значит, магия сама завладела ей, — тут же отозвался босмер. — Увидев, как Ричарда ранили, Джуз развела руки в стороны и закричала, словно от боли. Я подумал, что её тоже зацепили, но на палубе мгновенно стало так душно, несмотря на пасмурную погоду и ветер, что я отвлёкся, и меня полоснули мечом по груди. Наверное, я отключился на какое-то мгновение, потому что следующее, что помню, это то, как Джузит трясла меня за плечо, а вокруг лежала гора иссушённых её страшной магией вражеских тел.

— Она убила их всех?

— До единого, — подтвердил он. — Я видел, как ей было тяжело от этого, она тряслась и плакала, умоляя меня встать и помочь ей. Всё шептала: “Саллан, не бросай меня”. Я уже и не помнил этого имени. И как я мог её бросить, когда она так просила? Поднялся, помог отчалить вместе с остальными, кто выжил, мы встали здесь. Ричард совсем был плох, и я побежал в город за Джаэром и остальными, а упал только тогда, когда обратно вернулся. Дальше всё как в тумане. Джаэр пытался помочь парню, залатал его раны, но надежды почти не было. Когда он сделал всё, что мог, я послал его за вами, думал, может успеете, и Лина что-нибудь да сделает. Но скоро Ричард умер. Джузит тоже стало совсем плохо, хотя у неё было всего несколько царапин. Она была очень ослабшей и смерть Ричарда принять не сумела. Я был с ней, успокаивал, просил её держаться, но буквально чувствовал, как она угасает в моих руках. И в какую-то секунду она окончательно погасла. Эта была самая тихая смерть из всех, что я видел.

— Я знаю, как тяжело терять любимого человека, Боб. Мне жаль.

Он вдруг усмехнулся:

— Почему ты решила?..

— Ты серьёзно ранен, но тем не менее продолжаешь делать всё ради неё, — ответила Кира. — Да и я видела, как ты иногда на неё смотрел. Такой взгляд ни с чем не спутаешь.

— Я не знаю, что делать дальше. Что будет со “Змеёй”? Что с командой?

— Если вы не сможете отплыть в Сиродил, то…

— Сможем, — без доли сомнения кивнул Боб. — Мы не бросим сейчас Лину, сама понимаешь…

— Это правильное решение.

Эльф протянул ей какой-то тряпичный свёрток, который до этого всё время держал в руках:

— Передай ей, когда появится возможность.

— Что это?

— Это от Джузит.

— Хорошо. Тебе нужно отдохнуть.

Он махнул рукой:

— Я в норме.

Оставив его в одиночестве, Кира осторожно постучала в каюту, приоткрыв дверь, и увидела Лину уже другой: сосредоточенной, но потерянной. Она подняла взгляд на коловианку, не став её прогонять, и тихо промолвила:

— Я не понимаю, как это возможно.

Кира подошла ближе:

— Что именно?

— Джузит умерла не от ран. Она умерла от истощения.

— Магического?

— Магического, — подтвердила чародейка. — Но это невозможно, потому что Джузит никогда не умела управлять своим даром, хотя отец говорил, что у неё большой потенциал. Позже я и сама стала это чувствовать.

— Разве после смерти чародей не лишается своих сил?

— Не всех, — покачала головой Лина. — Часть сил остаётся, но Джузит истощена полностью. И я не понимаю, что могло повлиять на это, кроме сильного сотворённого заклинания. Помнишь, как Фириат пытался открыть портал? Если бы я не подоспела, то всё могло бы закончиться куда хуже, потому что его сил было недостаточно для этого ритуала…

— Лина, — Кира наконец-то нашла возможность прервать её монолог, — я знаю, что здесь произошло.

Когда Фианель замолчала, изумлённо уставившись на имперку, Кира вкратце пересказала ей слова Боба, и девушка покачала головой, отказываясь воспринимать эту информацию:

— Я знаю, что в моменты сильнейшего отчаяния или высоких эмоциональных всплесков в чародеях может просыпаться спящая сила, но… как же глупо умереть от этого, Кира! Я не могу в это поверить…

— Мне очень жаль, правда. Джузит была замечательной.

Лина вытерла слёзы, продолжив:

— Если бы я пришла хоть немного раньше, то смогла бы помочь ей. Если бы Ричард продержался ещё немного, то Джузит не посмела бы сдаться. А она сдалась, просто приняла произошедшее, и реальность вернулась к ней — вместе с этим пришла и боль от истощения. — Взгляд чародейки стал испуганным. — Я желаю тебе никогда не узнать на себе, что значит полное магическое истощение…

Понимая, что момент настал, Кира протянула чародейке свёрток:

— Джузит хотела это тебе передать.

— Не может быть…

Кажется, чародейка сразу поняла, что было завёрнуто внутри. Осторожно разложив ткань, она скользнула дрожащими пальцами по лакированной деревянной коробочке и приподняла крышку. Кира увидела, как на дорогом чёрном бархате сверкает острым лезвием прозрачно-зелёный кинжал. Прежде ей не доводилось видеть столь прекрасной и тонкой работы.

— Это стекло?

Фианель покачала головой:

— Изумруд.

— Изумруд? — не поверила Кира, и Лина как-то отрешённо кивнула:

— Это ритуальный кинжал отца. — Она быстро поднялась на ноги, закрывая шкатулку. — Мне нужно подышать воздухом.

Останавливать её Кира не стала — не посмела. Но медленно приподнимающиеся завесы таинственного прошлого Лины тревожили имперку, потому что раньше она и не задумывалась о том, почему одним солнечным днём в Скинграде появилась очень талантливая юная чародейка, о которой никто никогда не слышал, и почти мгновенно завоевала любовь и уважение со стороны всех, кому помогала. Раньше Кира не придавала этому значения, а теперь её терзало любопытство и странные догадки: Лина жила в лесу с отцом-отшельником, она не любила Гильдию Магов, а теперь ей в наследство достался ритуальный кинжал невероятной красоты и силы. Всё это было очень странно.

Джузит, Ричарда и остальных погибших в этой битве похоронили на закате на берегу этой заводи. Вилия стала очень мрачной, о чём-то думая, и лишь однажды обмолвилась подруге, что это мог сделать только Мораг Тонг, как-то узнав о принадлежности Джузит к Тёмному Братству. Лина была уверена, что это она накликала на сестру беду, но ничего объяснять и вдаваться в подробности не стала.

Данкар чувствовала, как горел магией странный пентакль в нагрудном кармане, и ей не давала покоя мысль о тех головорезах из Вивека, которые напали на них с приказом заполучить артефакт любой ценой. Кира не думала, что данмерку и её людей убили ассасины из Мораг Тонг или кто-то другой, она думала о том, что понятия не имеет, во что ввязалась из-за стремления разгадать загадку подарка Януса.

«Чёрная змея» осталась без капитана, но из-за уважения к Лине продолжила путь в Сиродил. Невольно командование взял на себя Саллан, хотя и отрицал это, признаваясь, что просто пытается помочь всеми силами, и Кира невольно подметила, что из этого парня получится достойный капитан, способный заменить Джузит.

Рассвет за левым бортом разгорался кровью.