Когда перед ней выпрямилась уже знакомая фигура, Мака не дрогнула. В тишине прозвучал лишь тихий присвист Син-тяна, стоявшего позади нее. В последнее время все шло наперекосяк, всплывали ненужные подробности, и чем больше она в них копалась, тем противней ей становилось. Это и значило работать на Шинигами — именно это бремя несли все Косы Смерти. Старик МакКи, папа, а затем ноша перейдет к Соулу. Но прошло около года с лунной бойни, неужели планы Шинигами простирались настолько далеко?
Столько вопросов, но ни одного ответа.
Химико резко подняла на нее взгляд, и Мака замерла. Теперь она понимала, почему папа тогда пошутил про черные волосы — они действительно были похожи, не просто парой деталей, буквально были отражением друг друга. И все эти пятнадцать лет мама и папа прожили бок о бок с тем, кто напоминал Химико? Это пугало. Если бы бой с ней произошел до ее рождения, то Мака могла бы гарантировать — душа Химико передалась бы ей. Как было с остатками личности Медузы, что отошли Син-тяну. Но…
Нет.
Или все же да? Крупицы личности, что могли остаться глубоко в Сильване…
В руках у Химико покоилось два оружия. Меч Мака видела впервые, но косу она узнала мгновенно — и стоило ей лишь открыть рот, чтобы сказать хоть что-то, как та обернулась человеком. Соул бросился к ней с такой скоростью, что едва не сбил с ног, и, когда он крепко сжал ее в объятиях, Мака лишь пискнула от неожиданности.
Син-тян наблюдал за этим с неимоверно ехидным выражением лица.
— Ага-а-а-а, вот с чего все началось.
— Что началось?! — Мака зло округлила глаза и бросила на Син-тяна уничтожающий взгляд. — А ну замолкни! И ты тоже отцепись! Что вообще творится!..
Но предательский румянец выдавал самые сокровенные мысли.
Соул был не лучше — раскрасневшееся лицо и розовые уши, он тупо уставился на Маку, после чего вдруг отступил на шаг и неловко мугыкнул что-то себе под нос.
Так бы они и стояли, смущенные Мака и Соул, да ехидный Син-тян рядом, если бы Химико не привлекла их внимание голосом. Она могла кашлянуть или сделать что-то другое, но, кажется, она была довольно скучным человеком — под этим Мака подразумевала того, кто не станет терять времени на бесполезные прелюдии — а потому начала говорить сразу:
— Думаю, ты все поняла. Не буду тратить время.
То, что Химико заодно с ними?
Мака поняла это давно, просто не хотела этого признавать. То, как она связалась через папу с ней во время вынужденного резонанса было главным и достаточно весомым доказательством. Химико позволила ей увидеть свои воспоминания. Она могла убить папу столько раз, но все равно ушла, так и не закончив работу. Значит, ей это было нужно. Все, кто знал план Шинигами, носили маски, играя не тех, кем они были на самом деле, а глупая легенда о том, что Косы Смерти и их ведьмы схожи, это лишь доказывали. За маской обезумевшей Аматэрасу скрывалась она, Химико.
Ее рука потянулась к Маке, и та не сдвинулась с места, когда ее лица коснулись чужие руки. Одна, отрезанная Спиритом раньше, из пламени, лишь приятно согревала кожу. Соул отшатнулся назад, опасливо смотря на ведьму, но Мака махнула ему рукой — намекнув, что опасаться нечего. Хотя, судя по тому, как выглядел Соул — очень запыхавшимся и недовольным — ему довелось прознать и об истинном отношении Химико к плану.
— Нужно прыгнуть назад… к Шинигами, — высохшими губами произнесла Мака. — Но я не могу.
— Ты можешь. Но это убьет тебя, — Химико вяло осклабилась и опустила руки. Она отошла на шаг назад. — Поэтому здесь я.
— В смысле?..
— Этому телу недолго осталось, — она крепко сжала кулак. — Лишь подделка, созданная игрушкой Эйбона. Ведьма и убившая ее Коса Смерти связаны навсегда, их нельзя разделить. А то, что ты принесла ему оружие, обращавшее эффект уничтожающего магию лезвия, лишь укоротило мой срок.
Молчание воцарилось на песке.
— Поэтому, я здесь, чтобы закончить начатое нами сотни лет назад, — мягко произнесла Химико.
— И что ты собираешься сделать?! — Мака нахмурилась.
Ведьма странно взглянула на нее, после чего посмотрела в сторону, на пустыню вокруг. Ее взгляд ненадолго задержался на Син-тяне, после чего она медленно произнесла:
— Чтобы сделать нечто за гранью разумного, нужно пожертвовать всем. Этим телом.
— С чего ты бросаешь все и отдаешь всю себя лишь для успеха плана Шинигами?!
Соул странно покосился на Маку, когда та произнесла это. Повелительница неотрывно смотрела на Химико, а та отвечала ей долгим взглядом, не мигая. Лишь Син-тян выглядел достаточно равнодушно, изредка поглядывая то на одну, то на другую.
— Разве Шинигами не выслал твою родную дочь, чтобы убить тебя? — Мака развела руки в стороны и нахмурилась сильнее. — У тебя нет объективных причин помогать ему. Папа съел твою душу, мама лишила тебя жизни. По-хорошему, тебе следовало бы плюнуть на Шибусен и помочь Сян, но ты…
— Мака… — попытался было влезть в Соул, но та бросила на него раздраженный взгляд.
— Нет уж, погоди. Я хочу знать, что сокрыто за твоими мотивами.
— У нас нет времени, — ледяным тоном ответила Химико.
— Время в этом месте не течет, — огрызнулась Мака, припомнив слова Син-тяна. —Это место существует всегда и никогда одновременно. Ответь лишь на этот гребанный вопрос, и я отвяжусь от тебя. И доделаем начатое.
Хватит секретов.
Так сказал ей Соул, верно? Ему это все тоже надоело. И, когда чужая рука медленно схватила ее за пальцы, Мака лишь уверенней уставилась в глаза Химико, когда как взгляд той потускнел, словно весь тот запал, с которым она возродилась к жизни в Детройте, окончательно потух. Подняв меч на уровень своих глаз, она провела по лезвию пальцем, после чего вдруг заговорила:
— До того, как получить себе в напарники его, — ее ногти неприятно скрипнули по клинку, — у меня был другой… важный мне человек. Твой мальчик уже слышал эту историю. О принцессе Железный Веер.
Повелительница огня, чей муж, могущественный демон, сбегал к любовнице. Охваченная гневом на него, она заставляла землю вокруг полыхать с помощью своего магического веера, но ровно до тех пор, пока к ней не явился Сунь Укун. Во всяком случае, вот что знала Мака об этой истории. «Принцесса Железный Веер» — это история не об очередном приключении Царя Обезьян, а о том, как одержимость прошлым может сгубить душу.
— История исказила правду. Тот человек никогда не был моим мужем, мы были друзьями, путешествовавшими по руинам старого мира. Когда-то давно все вокруг было перезаписано, — Химико обвела руками пространство вокруг, — и начато заново. Цикл за циклом. Я, воины Шинигами, другие древние ведьмы — последние свидетели того мира, что когда-то потонул в огне.
Ответа ей не было.
— Моим напарником был Шинигами. В те времена у него еще было человеческое имя… Можно сказать, мы любили друг друга. Но его любовь была фальшью, он не умел проявлять подобные эмоции, — голос Химико звучал горько. — Даже зная это, я все равно помогала ему. Вместе мы совершили ужасающий грех и убили ведьму, способную к трансформации. Ту, что положила начало рождению всех оружий. С помощью клинка, что добыла Лянь Сян у Шпицелькисте.
Мака почувствовала, как крепче Соул сжал ее пальцы.
— Объятые гневом, ее три дочери пообещали уничтожить Шинигами, хотя старшая из них тоже помогала ему. Его любовница… Арахна Горгон. Или, во всяком случае, так полагал именно Шинигами.
Горгон?
Вряд ли Медузой двигала месть, подумалось Маке. Скорее всего ею когда-то давно руководствовалась лишь Арахна. Медуза же выглядела тем человеком, что не жил прошлым, а лишь будущим — может, то был лишь предлог для нее. Змейка в ее теле пусть и была слабой, но все же дала им какую-никакую связь, а потому Мака примерно чувствовала, чего хотела Медуза.
Но ненависть постепенно забывалась.
Пламя в душе погасало.
— Шинигами видел далекое будущее, — пророкотала Химико. — Сказал, что к нему явилась я из времени, что было за сотню лет отсюда, и он исполнил ее указания, ведь так было предрешено. Он умолял меня, стоя на коленях, помочь ему и сделать этот прыжок назад. Через сотни лет от того момента. Я делаю это лишь потому, что где-то глубоко в душе я все такая же глупая девочка, что полюбила человека, неспособного на ответные чувства.
Ее рука крепче сжала клинок у нее в руке.
— Но он видел не меня. Отнюдь. Образ Шинигами… Жнеца с Косой… Ему явилась я с другим оружием.
Мака почувствовала, как по спине покатился холодный пот. Она уже поняла. Коса…
— Он видел тебя. И Соула.
Затем, Химико перевернула меч в руке простым движением. И поднесла клинок к горлу, почти касаясь острием кожи. В эту секунду Мака поняла, что перед окончанием этой больной истории нужно было сделать еще кое-что. Поставить точку не только тут, но и в истории Принцессы Железный Веер, где та осталась одна, забытая и отвергнутая семьей, униженная врагом. И, отпустив руку Соула, Мака бросилась вперед.
Песок под ногами не скользил в этот раз.
Крепко вцепившись в одежду Химико, Мака замерла. Это должно было быть последнее трагичное объятие, когда они решат все… проблемы прошлого, ну, как в кино, но все, что сейчас она ощущала, что хочет сгореть от стыда. И может — буквально. Химико молчала. И они обе замерли, чувствуя, что хотя какие-то слова и должны были быть сейчас оглашены, им не нашлось бы места. Иногда проще было помолчать.
Все было ясно и без слов.
Глядя на это, Син-тян лишь фыркнул, после чего издал тяжелый вздох. Соул покосился на него.
— Зачем ты здесь?
— Чтобы дать Маке подсказку, — на устах его расцвела довольная усмешка.
— Не договариваешь?..
— Ну конечно!
Солнечно улыбнувшись, Син-тян двинулся вперед.
Мака же тем временем отступила от Химико на шаг. Смотреть ей в лицо было так странно — теперь она видела, насколько похожи они были. Словно зеркальное отражение. И, когда за спиной раздались шаги Син-тяна, она не обернулась, лишь удивилась тому, что тот выхватил у ведьмы из рук ее клинок, а она не начала сопротивляться этому.
— Я рада, что мы познакомились. Дочь моей дочери.
Химико упала на колени. Глаза ее начали медленно закрываться.
Син-тян взял меч двумя руками, и Мака вздрогнула. Поняла, что сейчас должно было произойти. Она могла бы помешать, но… Это был выбор Химико. Спасти мир ценой этого тела. А так, она всегда будет жива где-то глубоко внутри папы, как его часть. А он — часть ее. Это было лишь временное прощание, но отчего-то в глазах неприятно защипало.
И Мака вдруг бросила:
— Как звали… его?
Уставившись куда-то в песок, Химико прошептала, так тихо, что едва можно было расслышать:
— Волосы цвета золота… Светлые глаза… И имя, дарованное ему словно намеренно. Связанное с его будущим… И смертью по звучанию.
«Душа, сердце». А звучало, как «смерть».
— Син.
В следующую секунду ее голова упала на песок, не без того красный, окропив его каплями крови.