Вдали растаял гулкий раскат грома. Эрика поёжилась от внезапного порыва холодного ветра, сорвавшего с окна приколотую бумагу. Да, было бы неплохо переселиться в комнату с более целыми окнами. Впрочем, Эрика нашла другой путь. Нужно было всего лишь прочистить застоявшиеся трубы печей от сажи и развести огонь. Ни Чудовищу, ни его слугам он не был нужен — они не готовили еды и не мёрзли, но вот Эрике холодные комнаты не нравились. И, зная свою "удачливость", она удивлялась, что ещё не заболела.

Довольно долго Эрике пришлось уговаривать ворчливого садовника Лиама одолжить один из его рабочих костюмов, чтобы заняться этой грязной работой. Лезть на крышу в платье казалось весьма плохой идеей, учитывая, что она до сих пор иногда путалась в юбках даже при ходьбе. Довольно сварливо и неохотно старик Лиам, превращённый проклятием в глиняный потрескавшийся цветочный горшок, всё же позволил девушке взять его рабочий комбинезон.

Заправляя длинную рубашку в широкие штаны и стараясь перевязать всё это платком, чтобы оно хоть как-то держалось, Эрика изо всех сил напрягала память, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о трубочистах. Ничего кроме стереотипного измазанного сажей лица в голову не приходило.

— Я даже не знаю, как ты справишься с этим, милая, — причитала миссис Зорг, которая была против того, чтобы юная леди лезла на крышу. — Обычно этим у нас занимался Коп, а он ловкий мальчишка, быстро управлялся.

Словно почуявший, что разговор идет о нём, Коп скользнул в приоткрытую дверь и тут же споткнулся об огромные резиновые сапоги, которые также очень нехотя одолжил Лиам.

— Не переживай, Эрика! Я пойду с тобой, я там всё-всё знаю! — жизнерадостно отозвался Коп, ловко запрыгивая на край стола и рискуя свалиться.

Этот малыш всегда оказывался на самом краю, и невольно руки Эрики тянулись, чтобы подхватить чашку, которая, казалось, вот-вот сорвётся. Сопровождаемая Копом, засевшим в нагрудном кармане, заботливо-встревоженно причитающей миссис Зорг и Клирой, которая нашла длинные мётлы и щётки, Эрика поднялась на чердак. Туда вела неприметная лестница в самом конце прихожей. Она была спрятана за длинной тяжёлой шторой, поэтому Эрика была весьма удивлена увидев там её, а не окно.

Пока они поднимались по длинной кручёной лестнице с высокими неровными ступенями, Эрику не оставляло чувство, словно она Золушка, которая поднимается в свою комнату на самом верху.

«Переквалифицироваться из Белль в Золушку за один день? Да без проблем», — думала девушка, толкая массивную дверь.

Заржавевшие петли не хотели поддаваться, и пришлось приложить немало усилий, чтобы образовалась щель, достаточная для того, чтобы Эрика могла пролезть. Неугомонный Коп выскочил из кармана, приземлившись на стол, и поднял ворох пыли. Эрика закашлялась и поспешила открыть чердачное окно, чтобы впустить свежий воздух в эту затхлую, пахнущую отсыревшим деревом комнатку. Осторожно выбравшись на крышу через окно, Эрика замерла на несколько мгновений, поражённая увиденным пейзажем. Раньше ей дом не казался таким уж огромным, но, возвышаясь на холме, он становился ещё выше, позволяя заглянуть далеко поверх макушек елей и сосен.

Далеко, насколько только хватало взгляда, простирался один только лес — лишь вдалеке виднелся уже знакомый городок, при одном только взгляде на который у Эрики по коже пробежали неприятные мурашки. Тёмные и мрачные деревья, плотно обступающие особняк, казалось, взяли его в плен, а нависающие свинцовые тучи, готовые вот-вот пролить тяжёлые капли дождя, завершали тюрьму. Почему это место так ассоциировалось с темницей? Эрика не могла сказать, но вспоминая, как проснулась за решёткой в подвале дома, понимала, что сейчас испытывает схожие ощущения.

«Интересно, чувствует ли Чудовище себя так же?» — вдруг подумалось ей, и взгляд невольно упал вниз, где единственным ярким пятном алели розы в саду. Наверное, это его тюрьма, его наказание. У Чудовища есть крылья, но если он здесь, значит, не может улететь далеко? Возможно, что-то мешает ему покинуть это место? Всё то же проклятье?

Эрика помотала головой, отгоняя все эти несвоевременные вопросы, внезапно ворвавшиеся вихрем в мозг. Взглянув в другую сторону, она смогла увидеть среди деревьев какой-то небольшой водоём — озеро, как ей пояснил Коп. Он влез на ладони, чтобы снова уютно устроиться в нагрудном кармане.

— Интересно, это то же озеро, которое я видела в своём мире? — не заметив, что сказала это вслух, Эрика прикинула расстояние от него до города.

Судя по всему, это было вполне вероятно, и девушка решила потом как-нибудь наведаться в ту местность. А пока же ей предстояла тяжёлая чёрная, в прямом смысле слова, работа. Взяв протянутые щётки и мётлы, Эрика осторожно прошла по гребню крыши вдоль труб, решив начать с крайних. Всего она насчитала пять труб — по две небольшие по бокам, вероятно, от каминов в комнатах, и одна большая — по центру, что вела, по словам Копа, на кухню.

— На самом деле, это только выход один, а труб внутри много, — вещал Коп, пока Эрика вглядывалась во тьму дымохода.

Первая труба по размерам была довольно большой для того, чтобы туда пролез ребёнок лет семи, но Эрика туда точно не забралась бы. Следуя советам Копа, поднаторевшего в деле трубочиста, она послушно запускала в трубу по очереди то метлу, то щётку, с силой налегая на них и стараясь соскрести со стен трубы как можно больше сажи. Прошло всего полчаса, а Эрика уже устала от непривычного напряжения — ныли мышцы рук и спины, а на ладонях, несмотря на перчатки, образовались мозоли. С трудом вытащив метлу, Эрика утомлённо опустилась на крышу и легла, раскинув руки.

— Всё, Коп. Я больше не могу, — пожаловалась она, вытирая со лба пот и оставляя на нём чёрную полосу сажи.

Коп помчался вниз, чтобы сообщить слугам, что одна труба готова и можно вычищать камин снизу. Эрика же, распластавшись на крыше, бездумно смотрела в небо, наблюдая за наползающей грозовой тучей. «Закончить бы до дождя», — проскользнула ленивая мысль. Приподнявшись на локтях, Эрика устремила взгляд вдаль, где на самом горизонте солнечные лучи падали на верхушки деревьев, освещая лес. И вдруг с неожиданной тоской поняла, как ей не хватает солнечного света в этом дождливом вечно пасмурном месте. Эрика и раньше замечала за собой тягу к солнцу, которое словно придавало ей сил. Но сейчас, спустя уже несколько дней жизни в сером блёклом доме, освещаемом лишь тусклым огнём свечей, она наиболее остро ощутила потребность в солнечном свете.

Её тоскливое настроение разогнал вернувшийся Коп, принёсший с собой, вернее, в себе, чая, который был сейчас как нельзя кстати. Чистка второй такой же трубы заняла уже меньше времени. Эрика приноровилась ко всем этим щёткам, нашла наиболее удобные варианты чистки стенок и управилась гораздо быстрее. Она хотела было перейти к двум другим таким же трубам справа от центральной, но её остановила появившаяся в чердачном окне Стоф.

— Не нужно, Эрика. Это же половина хозяина. Не думаю, что он будет рад, если ты разбудишь его шумом.

Театрально закатив глаза и подумав, что Чудовищу стоило бы быть более благодарным за то, что она затеяла уборку в этом заброшенном особняке, Эрика подошла к центральной трубе. Она выглядела достаточно широкой для того, чтобы внутрь мог пролезть взрослый человек и прочистить её изнутри нормально.

— Там и ступеньки есть, — радостно заявил Коп, указывая в темнеющую дыру.

Эрике стало немного не по себе. Конечно, у неё не было клаустрофобии, но перспектива залезания в старые печные трубы не радовала.

— Я просто прочищу её так же, как и другие, — отмахнулась девушка, склоняясь с метлой наперевес над трубным проёмом.

Метла наткнулась на что-то, не желая спускаться ниже. Эрика с силой несколько раз ткнула метлой это препятствие, но протолкнуть его вниз не удавалось. Темнота внутри не давала разглядеть, что именно мешает ей.

— Ладно, — сдалась она, влезая на трубу и садясь на её край.

Свесив ноги и нащупав железные прутья, служившие теми самыми ступенями, о которых говорил Коп, Эрика осторожно начала спускаться. Когда её нога коснулась чего-то, не похожего на ступеньку, девушка невольно вздрогнула и подтянулась на руках повыше. Уже привыкшие к темноте глаза не сразу разобрали, что было внизу.

— Это просто старое гнездо, — с облегчением сообщила она Копу.

Спустившись ниже и убедившись, что в гнезде нет яиц и вообще оно давно заброшено, Эрика с силой толкнула его несколько раз ногой. Хоть и подгнившее от дождя, гнездо поддалось не сразу. Но вскоре ухнуло вниз, и где-то вдали на дне послышался глухой треск веток.

— Раз уж я здесь, Коп, столкни мне щётку, — её голос отозвался глухим эхом по трубе.

На удивление ловко поймав щётку, Эрика принялась соскабливать с каменной кладки сажу, постоянно чихая от вдыхаемой пыли. Иногда её рука попадала в боковые ответвления, которые шли к печам поменьше, но прочистить их дальше расстояния вытянутой руки не удавалось. Спустившись ещё ниже, Эрика могла уже рассмотреть печной проём, освещаемый Гетлихтом, который травил очередную байку Стоф. Её заливистый смех эхом отдавался в печи и очень раздражал.

«Можно будет просто вылезти через печь», — решила Эрика, понимая, что карабкаться наверх нет никакого смысла. Затем опустилась на ступень ниже. Железный прут прогнулся под тяжестью её веса и вдруг оборвался. Руки, обессилевшие от изнурительной работы, соскользнули с лестницы, и Эрика с коротким вскриком рухнула вниз. Благо, падать было не высоко, и приземление смягчило скинутое гнездо, но Эрика всё равно ударилась локтями и спиной о стенки трубы и чувствовала, как засаднил копчик от удара.

С пару мгновений Эрика лежала, приходя в себя и пытаясь понять, не сломаны ли кости. Вдруг словно из ниоткуда кто-то схватил её за щиколотки, вытягивая из печи. В ещё перепуганном и встревоженном сознании вспыхнули недавние ночные кошмары. Не отдавая отчёта своим действиям, Эрика закричала и забрыкалась, отбиваясь от рук, настойчиво утягивающих её. Собственный крик, отдававшийся жутким эхом в переплетении труб и дымоходов, сильнее пугал, заставляя пинаться с ещё большим ожесточением. Мёртвой хваткой она вцепилась в край печной трубы, с ног соскользнули сапоги. Почувствовав секундную свободу, Эрика быстро подтянулась на руках, пытаясь сесть, но сильным резким рывком её выдернули из печи и тут же отпустили.

Сквозь набежавшие слёзы, смешавшиеся с сажей и золой, Эрика с трудом разглядела Чудовище. Схватив её подмышки, он силой поставил девушку на ноги, прислонив к печной стенке. Чувствуя, что до сих пор дрожит от страха и ноги её не держат, Эрика осела на пол, уже не брыкаясь и не крича, лишь затравленно глядя под ноги.

— Ну и куда ты полезла, дура? — с чувством выругался Чудовище, пиная брошенный на пол сапог. — Ты меня разбудила!

Эрика подняла на него заплаканные глаза, и на секунду ей почудилось, что в его взгляде видна тревога. Но Чудовище тут же отвернулся и по-звериному раздражённо рыкнул.

— Не шуми больше, — прошипел он и с силой захлопнул дверь, покидая кухню.

Оцепеневшая Эрика осталась наедине с перепуганными слугами, жавшимися по углам и под столами. Когда шаги стихли наверху, она судорожно выдохнула и посмотрела на прислугу, которые, тихо переговариваясь, выползали из своих укрытий.

— Ты не переживай, милая, — заботливо коснулась её руки миссис Зорг. — Он просто испугался за тебя. Видела бы ты, с каким выражением лица он влетел в кухню. Давно я его таким не видела.

Слушая её вполуха, Эрика машинально кивнула головой и размазала по щекам слёзы с сажей. Каждый раз Чудовище умудрялся пугать, даже если не хотел этого делать. Похоже, у неё окончательно сдали нервы. Клира и Стоф мягко, но настойчиво выпроводили растерянную Эрику с кухни, настаивая на том, что закончат работу сами. И сколько бы потом не перебирала свои воспоминания, Эрика совершенно не запомнила, как выглядят кухня и комната Стоф, в которой ей помогли переодеться в чистое, хотя и довольно поношенное платье служанки.

Наспех умывшись в лохани в комнате Стоф, Эрика осторожно поднялась к себе. С половины, где жил Чудовище, не доносилось ни звука. Но девушка всё ещё перебирала в мыслях слова миссис Зорг. Испугался? Он переживает за неё? Разве за столько лет жизни в одиночестве он не разучился чувствовать? С трудом отворив дверь в свою комнату, Эрика, задумавшись, не сразу поняла, что чего-то не хватает. Лишь когда она опустилась на кровать и окинула комнату рассеянным взглядом, до неё дошло, что не так. Спигель пропала.