Забравшись с ногами на широкий подоконник и закутавшись в плед, Эрика с удивлением оглядывала сад. Её лихорадило почти неделю, по словам миссис Зорг. Конечно, когда Эрика в последний раз выходила из комнаты — точнее, вылезала из окна — ей было не до разглядывания природы. Но разве весна приходит так быстро? Точнее… Сейчас же должен быть сентябрь. По крайней мере, в её мире. Но не важно, даже если здесь весна. Как всё могло так быстро поменяться снаружи?

Раньше несколько бутонов алых роз, затерянных в кустах, были единственным ярким пятном в этом мрачном месте. Сейчас же у Эрики голова кружилась от многообразия ароматов, которыми наполнили сад взявшиеся из ниоткуда цветы. Хотелось бы ей знать названия хотя бы каких-то полевых растений, но местные цветы ей были точно не знакомы. Но бутоны вон того синего кустарника отдалённо напоминал колокольчики, а та желтая россыпь мелких точек — лютики. Качались на ветру длинные стебли с насаженными вдоль него цветами, уж очень напоминавшие мальвы. 

Прямо под её окном Стоф и Клира уже успели навести порядок и убрать поломанные ветви кустарника, в который приземлилась Эрика. И вдоль всего крыла кусты были аккуратно подстрижены. Сейчас служанки остервенело пролагали себе путь в зарослях вьющихся растений, где периодически виднелись цветы, похожие на водные лилии. Следом за ними с ворчанием плелся Лиам, который был явно не в восторге от происходящего. И его коричневые глиняные бока сливались с землей, словно садовник сам был частью своего сада. 

За пределами разбушевавшегося садово-цветочного безумия тёмный лес тоже преобразился под солнечными лучами — теперь он уж куда больше походил на лес из сказки, нежели раньше. Подставив лицо солнцу и глубоко вдохнув свежий воздух, наполненный цветочными ароматами, Эрика улыбнулась. Как же безмятежно и спокойно вокруг. Даже не верится. 

Где-то вдали на лестнице послышались шаги и бурные горячие споры — из открытой двери Эрике было прекрасно слышно всё, что творилось в коридоре. Прислушавшись к разговорам, которые всё приближались, она поняла, что рано порадовалась спокойствию. В проёме появились Виктор и Белль, с каждым шагом всё больше повышавшие тон спора. 

Прошло несколько дней, прежде чем Белль вернулась в особняк — Эрика не стала расспрашивать её о том, какие именно дела ей было необходимо закончить. Но заметив, что на пальце девушки нет обручального кольца, она поняла, что с Мои явно покончено. И облегчённо выдохнула. Он уж точно не заслуживал Белль. 

Посовещавшись со слугами, Эрика и Виктор поселили новую гостью в той же комнате, где она ночевала в прошлый раз — в гостевой спальне в самом углу этого же крыла. По крайней мере, эта комната сохранилась куда лучше остальных. Вещей у Белль было немного — она вернулась всё в том же охотничьем костюме, а за спиной была лишь одна дорожная сумка. И каждый день Эрика видела Белль в белой широкой хлопчатой рубахе, заправленной в тёмно-синие свободные шаровары из ткани, похожей на лён. 

Когда Виктор и слуги впервые увидели Белль в этой одежде, они, казалось, лишились дара речи. Эрика, наоборот, была в восторге, что всё же в этом мире есть одежда, более похожая на то, что она носила в своем мире. На жаркие расспросы Стоф и Клиры Белль лишь пожала плечами и коротко ответила: «Удобство уже давно в моде». 

— В чём дело на этот раз? — прервала Эрика перепалку Белль и Виктора.

Эти двое с каждым днем становились всё невозможнее. Казалось, они не могут даже просто пройти мимо друг друга, не бросив колкость или едкое замечание. Конечно, сначала они старались не ругаться при Эрике, но с каждым днем удержаться становилось труднее. Тем более, что Эрика уже встала на ноги и больше не нуждалась в тишине и спокойствии. По их мнению. 

— Мы с Гетлихтом приготовили ванную для тебя, — сообщила Белль, бросая уничтожающий взгляд на Виктора. — А он считает, что тебе ещё рано выходить так далеко из комнаты.

— Она ещё слишком слаба! Тем более, горячая вода вредна для ран.

— Мы же не кипятком обливать её собрались! Или ты хочешь, чтобы она обросла мхом как ты?

Виктор нахмурился и поджал губы. Это было ещё одним важным изменением, которое подметила Эрика — Белль могла сколько угодно шутить над его внешним видом, опускать замечания по поводу птичьих лап, которые всё ещё оставались с ним, хотя в остальном дело шло на поправку. Как бы Белль не старалась задеть его хоть каким-то упоминанием его внешности, он не заводился. Чаще всего игнорировал или отмалчивался. Иногда огрызался. Но никогда не срывался. 

И всё ещё памятуя о случае с озером, Эрика иногда по привычке вздрагивала каждый раз, когда Белль пыталась задеть его. Но подобного не повторилось ни разу. Но иногда Эрика ловила на себе потемневший взгляд Виктора, когда он, казалось, был готов разозлиться на Белль. Наверное, он тоже вспоминал, что произошло в прошлый раз. И держал себя в руках. Эрике оставалось только догадываться, что именно позволяло ему сохранять спокойствие и контроль. 

— Ладно-ладно, я вас обоих поняла. Но, Виктор, Белль права. Мне бы не помешало принять ванную. Кстати, тебе тоже, — улыбнулась она, сползая с подоконника. Виктор придержал её, чтобы Эрика не запуталась в пледе. В ответ на её предложение, он лишь фыркнул и сказал «Вот ещё». И оставил девушек разбираться самих.

Эрика пробыла в ванной не меньше часа — сначала с глубоким удовлетворением отмокала в тёплой воде, а потом пыталась привести в порядок вновь запутавшиеся волосы. Без привычных бальзамов и масок, которыми девушка пичкала их в своем мире, пряди снова начали слегка виться, что усложняло их расчёсывание. 

Да и вообще пребывание в этом мире далеко не пошло на пользу её телу. Кожа рук огрубела без кремов, а после вылазки в окно всё ещё заживали ссадины и царапины. Ступни ног тоже были награждены небольшими шрамами, которые остались после самого первого знакомства с жителями Сандестада и побега от них по лесу. Рана от арбалетного болта уже затянулась, но тоже рисковал остаться шрам. Впрочем, Эрика даже не была против — будет что вспомнить. 

Белль уже ждала её в комнате, разложив на кровати одежду. Покидая Сандестад, она озаботилась тем, чтобы купить для Эрики более современную одежду, чем привела её в восторг. Нижнее белье было уже более похожим на белье из её мира — оно вполне могло бы сойти за спортивный комплект. Да и приятная тянущаяся ткань была явно из новых — ничего похожего в одежде из особняка не было. А тёмно-зеленые легкие льняные брючки, чуть более узкие, чем шаровары Белль, и белая хлопчатая рубаха с рукавами до локтя сели как нельзя лучше. 

— Так и думала, что у нас примерно одинаковый размер, — усмехнулась Белль, с удовлетворением оглядывая преобразившуюся Эрику. Придвинув к окну стул и усадив Эрику в него, она принялась расчёсывать её непослушные волосы.

— Да я сама могу, — сконфуженно отозвалась Эрика.

В эти редкие минуты, когда Белль вела себя как заботливая мать, ей становилось немного не по себе. Словно она была беспомощным капризным ребенком, который ничего не умеет делать сам. Но спорить с Белль бесполезно — она всегда была весьма настойчива. Эрика взяла со стола ближайшую книгу и принялась её бездумно перелистывать. 

— Слушай… А Белль — это твое настоящее имя? — вдруг спросила она. Белль фыркнула и легонько дернула Эрику за прядь.

— Что за странные вопросы? Это сокращение. Я не люблю свое полное имя.

Эрика запрокинула голову, выжидательно взглянув на Белль. Та закатила глаза и пожала плечами. Легким тычком заставила Эрику вернуться в нормальное положение, но отвечать не спешила. Эрика терпеливо ждала, перелистывая страницы книги. Закончив, наконец, с её волосами, Белль кинула расческу на стол. 

— Ладно, — сдалась она под взглядом Эрики. — Беллинда. Мое полное имя Беллинда.

Не удержавшись, Эрика хихикнула. Надо же, имечко прямо ведьминское. Учитывая прошлое её прабабушки, это даже забавно. Но Белль была явно не в восторге, так что Эрика поспешила её заверить, что ни за что не будет так её называть и интересовалась сугубо в научных целях. 

— Хорошо, — всё ещё недоверчиво протянула Белль. — Ладно, идём. Миссис Зорг приготовила обед и велела спускаться.

Почему-то Эрике безумно нравилось проводить время с Белль вот так вот. Все же разговаривать с девушкой, пусть немного и старше, но всё же более похожей на неё, чем Стоф и Клира, было приятно. К тому же, сколько времени она провела в особняке? Месяц? Два? Всё это время её компанию составляли лишь Виктор и его слуги. Так что Эрике хотелось как можно больше узнать от Белль о том, что происходит в их мире. Да и просто пообщаться с кем-то ещё. 

Виктор ревновал. Эрика видела это по его взгляду, раздражённому хождению по саду и угрюмым взглядам в их сторону. Она изо всех сил пыталась проводить время с ними двумя одновременно, но Белль и Виктор словно были полюсами магнита. Везде они умудрялись находить причину для спора — за обеденным столом, в саду у цветов, в библиотеке за книгами. Эрике постоянно приходилось быть подушкой безопасности между этими двумя взрывными смесями. И это утомляло. Так что со временем она начала разделять общение с ними, стараясь побыть с каждым в течение дня. Но вечером она, утомлённая, валилась спать без задних ног. 

Во время очередного совместного обеда Белль вдруг спросила, как же Эрика оказалась в особняке. Эрика кинула быстрый вопросительный взгляд на Виктора, но тот лишь пожал плечами, предоставляя ей решать самой, что же рассказать. До этого им не приходилось как-то упоминать, что Эрика из другого мира. Да, она рассказывала, что путешествовала раньше, но никогда не говорила, что это было далеко не здесь. 

— Понимаешь, это очень сложная и запутанная история, — протянула Эрика, откладывая в сторону ложку.

— Я никуда не тороплюсь.

***

Эрика вывалила на стол содержимое своей сумки, к которой не прикасалась уже давно. После её рассказа о своём мире и о том, как она оказалась здесь, Белль захотела взглянуть на её вещи из другого мира. Наверное, хотела убедиться, что Эрика действительно не сумасшедшая. Белль осторожно пощупала плотную ткань отложенной сумки. 

— Никогда не видела подобную.

— Она из… синтетических материалов, — Эрика поняла, что ни черта не знает о своем мире. Даже не может сказать, из чего шьют сумки и рюкзаки, и как объяснить происхождение этих тканей. — В общем, очень далеко от натуральных тканей вроде хлопка или льна.

Осторожно она перебирала попадающиеся под руки предметы: отложила в сторону разрядившийся телефон, обломки камеры, моток изоленты, кучу невидимок, расчёску, пару резинок для волос, чеки из магазинов, карманный вечно не работающий фонарик, блокнот с записями, несколько сломанных карандашей, пару пробников тональных кремов из магазина, потрёпанную карту из библиотеки, бесполезную сейчас зарядку для телефона, несколько запасных флешек и горстку леденцов. Искоса глянув на Виктора, который несколько виновато разглядывал остатки камеры, Эрика кинула в сторону полупустую коробку из-под тампонов — пожалуй, единственное, что ей пригодилось во время жизни здесь. 

Белль и Виктор разглядывали богатства Эрики с видимым любопытством. И обоих в первую очередь привлек телефон. Но Эрика даже не могла толком показать, что он делает. Она пыталась объяснить про связь — это хоть как-то было налажено в Сандестаде, и Белль понимала, о чём речь. Виктор же имел только смутные представления. 

— Кстати, он может делать фотографии — как те, которые в музее твоего отца, Виктор. Точнее, не напечатанные, они хранятся в телефоне или вот на таких накопителях. Но можно и напечатать.

— Что за музей? — поинтересовалась Белль, крутя в руках фонарик. Компактный черный металлический корпус удобно ложился в руку и, кажется, пришелся по душе девушке.

— Я думаю… Точнее, абсолютно уверена, что отец Виктора бывал в нашем мире. Или знал людей, которые попали сюда из нашего мира. На первом этаже есть комната с вещами из нашего мира. Идём, я покажу! Правда, лезть придется через окно, мы так и не нашли ключ.

Белль притормозила воодушевленную Эрику, уже направившуюся к выходу, и велела показать дверь в комнату. Почему-то Эрика была даже не удивлена, когда та, покопавшись с замком, торжественно распахнула тяжёлые резные двери, ведущие в музей в самом углу дома. Виктор помог открыть тяжёлые бархатные портьеры, впуская в музей солнечный свет. 

Каждый раз, когда Эрика входила в музей, она чувствовала себя уютней среди предметов из её мира. И, одновременно, тревожней. Никто не мог сказать, как эти вещи попали в особняк Крейнов. Слуг это не интересовало. Виктор никогда раньше не видел этой комнаты. А Холор, единственный, кто мог что-то знать, впал в длительную спячку, как и большинство слуг. Активными в последнее время были только Гетлихт, Стоф, Клира и миссис Зорг, которые изо всех сил старались не терять бодрости духа. И гораздо чаще стал появляться Лиам, который стал гораздо бодрее, когда сад начал оживать. 

Эрика была весьма встревожена этим — ведь Виктор явно менялся к лучшему, так почему же на слуг это не распространялось? Казалось, чем больше менялся их хозяин, тем больше слуг впадало в летаргический сон. К счастью, они ещё не становились окончательно бездушными предметами. И это единственное, что приободряло остальных и не давало окончательно упасть духом. 

Белль остановилась возле манекенов с одеждой, с любопытством разглядывая её. Её взор не задержался надолго на строгом классическом костюме 40-х годов с юбкой-карандашом и приталенным пиджаком. Не вызвали особого интереса расшитые вручную вычурные платья 20-ых и пышные юбки до колена 50-х. Но она остановилась напротив ярких асимметричных нарядов 90-ых, где смешивались в кучу все стили, виднелись брючные костюмы и пышные рукава-фонарики на блузах, а нагромождение длинных шарфов скрывало уютные вязаные полосатые свитера. 

— Мне тоже больше нравится эта одежда, — улыбнулась Эрика, останавливаясь рядом. — Хотя та, которую мы носим сейчас, гораздо спокойнее и удобнее. Тебе бы понравилось.

Она видела, как загорелись глаза Белль. Кажется, она была бы совсем не против побывать в её мире. Хотя за те несколько дней, что они провели вместе, Эрика была уверена, что Белль была бы рада отправиться в любое путешествие. Всю свою жизнь она провела в Сандестаде, так что не удивительно, что такая упрямая и энергичная девушка хотела больше свободы. 

— Что ж, давай я проведу тебе экскурсию! — вдохновенно заявила Эрика, оборачиваясь. Виктора в комнате не было. Похоже, ему здесь не нравилось. «Зайду к нему вечером», — решила она, утягивая Белль к стеллажу с фотографиями.