— Сэр, Капитан Роджерс на линии, — сказал Джарвис, перекрывая пульсирующий рев музыки Тони, отчего тот с громким стуком уронил свой паяльник на стол.

— Чего он хочет, Джарвис? — проворчал Тони, ставя утюг обратно на подставку. — Я сейчас немного занят. Пит уже давно ждал этих сапог, и…

— Он говорит, что его вопрос касается мастера Питера, — ответил Джарвис. — Что-то насчет бейсбольного матча.

— Бейсбольный матч? — пробормотал Тони. — Ладно, хорошо, соедини меня с ним.

— Капитан спрашивает, может ли он поговорить с вами лично, сэр, — сказал Джарвис мгновение спустя.

Тони тяжело вздохнул и посмотрел на часы. Он обещал Питеру, что сегодня после школы отвезет его к Делмару, а до этого оставалось всего полчаса.

— Да, хорошо, — ответил Тони. — Но скажи ему, что это должно быть быстро, мне уже почти пора идти.

— Хорошо, сэр.

Признав, что сейчас он не собирается больше работать, Тони отключил паяльник и выключил рабочий свет. По крайней мере, один из сапог ему удалось закончить полностью. Может быть, они с Питером смогут закончить второй после того, как он завершит свою домашнюю работу перед сном.

Он как раз вошел в гостиную, когда двери лифта открылись. 

— Привет, Тони, — сказал Стив, осторожно входя в квартиру. — Спасибо, что позволил мне подняться.

— Да, конечно, — сказал Тони, скрестив руки на груди. — Джарвис сказал, что ты хочешь спросить меня о Питере?

Стив улыбнулся, сунул руку в задний карман брюк и достал оттуда пару билетов. 

— Директор Фьюри достал мне два билета на бейсбольный матч Метс. Он сказал, что, если я был поклонником Бруклин Доджерс в детстве, что мне должны понравиться Метс сейчас, так что... В любом случае, игра через несколько дней, и мне было бы интересно, могу ли я взять Питера с собой. Он сказал мне, что никогда раньше не был на бейсбольном матче, так что я подумал, что ему это понравится. Судя по прогнозу погоды, это будет солнечный день.

— Ааа... — пробормотал Тони, его сердце бешено колотилось о грудную клетку. — Значит, вас будет только двое? Что насчёт какой-нибудь дополнительной охраны?

Стив нахмурился. 

— Эм... ну, это бейсбольный стадион, так что я почти уверен, что там есть какая-то охрана, и…

— Да, я знаю, что там есть люди из службы безопасности для игроков, Роджерс, — перебил Тони. — Я имел в виду, будет ли там охрана кроме  тебя ?

— Ну, нет, — медленно произнес Стив. — С чего бы это? Это всего лишь бейсбольный матч.

 «Это всего лишь бейсбольный матч. Но теперь не существует ничего простого. Так ведь?» 

— Потому что это Питер, — спокойно ответил Тони. — И? если я позволю ему пойти куда-нибудь с тобой, особенно туда, где его будут окружать буквально тысячи потенциально пьяных или других неуправляемых незнакомцев, мне нужно знать, что он будет в безопасности.

— Тони, — сказал Стив, его голубые глаза были полны боли. — Ты же знаешь, что я могу защитить Питера.

— А ты можешь? — рявкнул Тони, и голова Стива дернулась назад, как будто он получил пощечину. Тони вздохнул, прижав кулак к груди, и снова спросил более спокойным голосом: — ты сможешь?

— Да, Тони, — сердито ответил Стив. — Я могу. И я думал, что мы уже прошли через это. Прошло уже больше трех месяцев. Я не знаю, сколько ещё раз мне нужно извиниться, прежде чем ты мне поверишь…

— Ну да, и я тоже, — пробормотал Тони. — Послушай, мне очень жаль. То, что я сказал, вышло за рамки. Я просто…

— Просто что, Тони? — спросил Стив.

Но Тони только покачал головой, не в силах сейчас выразить свои противоречивые мысли в словах. Как он мог сказать Стиву, что разговор с Ником Фьюри в январе был гораздо более тревожным, чем он хотел бы признавать? Как он мог сказать Стиву, что у всех входов в школу Питера по-прежнему дежурят охранники, потому что Тони слишком параноик, чтобы отозвать их? И что он откладывает операцию на сердце до конца учебного года, потому что в последний раз, когда он оставил Питера в чужих руках, Питера похитили?

— Послушай, если тебе от этого станет легче, я могу попросить директора Фьюри, чтобы он разместил поблизости пару агентов для защиты, — сказал Стив. — Это поможет?

— Я бы чувствовал себя лучше, если бы это были мои собственные ребята, — ответил Тони. — Роджерс, ты должен понять. Тут нет ничего личного. —  «Ну, разве что немного.»  — Если бы в ту ночь здесь был Брюс, а не ты, я бы все равно чувствовал то же самое. Я просто должен убедиться, что Пит в безопасности, и…

— Я уверен, что всё будет хорошо, Тони, — перебил его Стив. — Но есть кое-что, что ты, возможно, упускаешь. Чем больше ты боишься за безопасность Питера, тем больше ты заставляешь его беспокоиться о тебе. И прости меня за эти слова, но Питер уже достаточно волнуется о тебе. Он всего лишь ребенок, Тони. И даже если он твой сын, он всё ещё заслуживает того, чтобы иногда быть просто ребенком.

— Простите, что прерываю вас, сэр, — сказал Джарвис. — Но пришло время забрать мастера Питера из школы.

— Скажи ему, что мы уже едем, Джарвис, — сказал Тони, перебирая беспорядок на столе в поисках своих очков и ключей от машины.

— Будет сделано, сэр, — ответил Джарвис.

— Это ты так просишь меня пойти с тобой? — спросил Стив, нахмурившись, когда Тони быстро прошел мимо него к лифту.

— Ага, — ответил Тони, когда двери лифта открылись. — А что, у тебя есть дела получше? 

— Да нет, но...

— Ты же хотел увидеть Питера в роли обычного ребенка, да?

— Тони…

— Просто зайди в лифт, старик. Пит уже ждет.

***

— Неужели? — воскликнул Питер, жуя большой кусок плоского сэндвича с ветчиной, заставляя Тони усмехнуться. Все трое столпились вокруг одного из двух крошечных столиков, стоявших в переднем углу закусочной Делмара. —Это звучит так весело! Я никогда раньше не был на бейсбольном матче. Дядя Бен был хоккейным болельщиком, и мы часто смотрели «Айлендерс» по телевизору, но никогда не ходили на их игры, так как билеты были очень дорогими.

— Ну, это был подарок от директора Фьюри, — сказал Стив с широкой улыбкой. — Мы будем прямо в первых рядах, и это отличное место, чтобы посмотреть вечернюю игру.

— О, мне не терпится рассказать об этом Неду! — сказал Питер, практически подпрыгивая от волнения, делая большой глоток своего фруктового пунша. — Он будет так ревновать! — ребенок наклонился к Стиву, понизив голос. — Отец Неда — фанат «Янкиз», но Нед сказал мне, что ему всегда больше нравились «Метс».

Стив издал смешок. 

— Обещаю, что никому не скажу, — сказал он, запихивая в рот последний кусок сэндвича длиной в фут. — У нас с моим другом Баки был еще один армейский друг, который был из Бронкса, и он был фанатом Янки. Но мы не держали на него зла. Или, по крайней мере, совсем чуть-чуть.

— Эй ты там! Никто у меня не упоминает вонючих Янки! — откуда-то из глубины магазина донесся голос мистера Делмара. — Говорю вам, это сродни богохульству!

— Простите, мистер Делмар! — крикнул Питер в ответ, подмигнув Стиву. — Мы больше не будем!

— Да, да, на этот раз я закрою на это глаза, молодой человек, — сказал мистер Делмар, бросая им пакетик с мармеладными червями, который Стив легко поймал. — Просто убедись, что следующего раза не будет, ладно?

Откусив еще один кусок сэндвича, Питер взглянул на Тони. 

— Ты когда-нибудь был на игре, папа? — спросил он. — Может быть, мистер Фьюри достанет ещё один билет, и ты тоже поедешь!

Тони поднял бровь, безуспешно пытаясь представить себе, что Говард Старк действительно наслаждается публичной спортивной игрой, тем более с прицепом в виде маленького Тони. Тони честно не мог припомнить ни одного случая, когда бы Говард взял его куда-нибудь просто для развлечения, если не считать того, как он высадил его в школе-интернате. Всё, что считалось даже отдаленно забавным, было работой Джарвиса. Или, по крайней мере, так было до того, как Роуди перехватил его.

— Нет, всё в порядке, — сказал он, взъерошив волосы Питера. — Мой отец всегда был слишком... занят для таких вещей, как спортивные игры. Кроме того, у меня есть много работы, которую мне нужно сделать, прежде чем я буду отдыхать большую часть лета.

— Ммм, — проворчал Питер, выглядя неубежденным, но, к счастью, оставив эту тему. — Окей. Я уже сыт. А теперь мы можем пойти покормить голубей?

— Голуби? — спросил Стив, поднимаясь на ноги с озадаченным выражением лица.

— Да, Роджерс, — сказал Тони, похлопав Питера по плечу. — Ну, ты знаешь, голуби. В Нью-Йорке таких немного.

— Хорошо, — медленно произнес Стив. — Хм…

— Я что-то упустил? — спросил Питер, когда они вышли из магазина и направились вниз по улице, к небольшому парку, где они всегда сидели, пока Питер кормил голубей.

— Нет, не думаю, — ответил Тони. — Почему ты так говоришь?

— Не знаю, — пробормотал Питер. Он выпятил нижнюю губу. — Только то, что вы, ребята, разговаривали на каком-то странном взрослом языке или что-то в этом роде. Мне это не нравится.

— Ничего страшного, Питер. Просто твой отец пытается доказать свою точку зрения, — сказал Стив, когда они прибыли в парк, который вмещал в себя лишь пару качелей и несколько скамеек. Тони с гордостью наблюдал, как Питер оторвал кусок хлеба и бросил его в сторону голубей, прыгающих по тротуару, улыбаясь, когда все они немедленно устремились к нему.

—И я думаю, я получил это, — многозначительно добавил Стив, смеясь, когда одна особенно жирная птица схватила остаток хлеба прямо из руки Питера и отскочила.

— Ты уверен, Роджерс? — спросил Тони. — Потому что я всегда могу послать несколько наборов Лего к тебе домой, чтобы малыш собрал из них что-то новое, а потом ты найдешь все случайные лишние кусочки своими ногами. Ты знал, что Лего на полу — словно клыки посреди ночи?

— Они делают не так уж и больно, — запротестовал Питер. — И я не оставляю их разбросанными по всему полу. Ну, не всё время. Я же говорил тебе, что они просто исчезают сами по себе!

— Тебе не больно, когда ты на них наступаешь, потому что твои ноги сделаны из резины, малыш, — сказал Тони, хлопая Питера по плечу. — Они просто отскакивают обратно.

— Хм. Очень смешно, папочка.

— Ты только подожди, — сказал Тони, когда они пошли обратно к машине. — Ты всё поймешь, когда подрастешь. Не то чтобы я хотел, чтобы ты взрослел, имей в виду.

— Я не уверен, что ты сможешь помешать этому, Тони, — сказал Стив с усмешкой.

— Я не спрашивал твоего мнения, старик, — возразил Тони. — На самом деле, я решил, что этот ребенок может оставаться таким, по крайней мере, в течение следующих десяти лет. Тогда мы можем просто пропустить всю школьную, тревожно-подростковую фазу и перейти непосредственно к тому времени, когда дети снова начинают любить своих родителей.

— Но ты никогда не будешь мне не нравиться, папа, — сказал Питер, когда они подошли к машине. Он посмотрел на Тони, широко раскрыв карие глаза за стёклами очков. — Я обещаю!

Сердце Тони дрогнуло, когда он покачал головой.  «Можно ли любить этого ребенка ещё больше, чем я уже люблю?»  На мгновение забыв о Стиве, Тони обнял Питера и наклонился, чтобы прошептать ему на ухо:

 — Я не знаю, что я сделал, чтобы заслужить тебя, Пит. Но что бы это ни было, я действительно рад, что сделал это.

***

— Я буду ждать здесь, как только игра закончится, — сказал Хэппи, останавливая машину у обочины примерно в квартале от стадиона Сити-филд. — Если по какой-то причине вам придется уехать раньше, позвони мне. Это понятно?

— Да, Хэппи, — ответил Питер, изо всех сил стараясь не выдать своего раздражения. — Увидимся позже.

Питер спросил, могут ли они со Стивом поехать на игру на метро, думая, что это звучит весело, так как Стив никогда раньше не ездил на поездах. Но папа однозначно сказал «нет», настаивая, чтобы Хэппи отвез их на стадион вместо этого. И дело не в том, что Питер невзлюбил Хэппи. Он действительно стал гораздо ближе к нему после всей этой истории с Мандарином, да и к Пеппер тоже, поскольку теперь она чаще бывала в Нью-Йорке. Но иногда чрезмерная опека его отца была немного чересчур.

Не то чтобы Питер его винил. Питер действительно со своим везением мог попадать в ситуации, когда папа, — или Стив, — должен был прийти ему на помощь, и Питер знал, что папа в первую очередь заботится о его безопасности.

Но всё же... Было бы здорово проехаться на метро до стадиона.

— Мы с Баки каждый год пытались попасть на пару игр «Доджерс», — Стив протянул их билеты, и они вошли на стадион. — Когда у нас не было денег на билеты, мы слушали радио или смотрели на игру через дырки в стенах стадиона. — Он покачал головой, сжимая плечо Питера, когда они пробирались сквозь толпу к своей секции. — Баки любил бейсбол.

— Вам позволяли смотреть игру через стену? — спросил Питер. — Это так забавно звучит!

— Ну, вообще-то мы не должны были смотреть сквозь стены, — признался Стив с кривой усмешкой, когда они заняли свои места. — Это была идея Баки. Он всегда был немного смутьяном.

— Похоже, он веселый парень, — сказал Питер.

Стив кивнул и тяжело вздохнул. 

— Так оно и было. Самый лучший друг, о котором я только мог мечтать. Он доставлял мне всевозможные неприятности, но был всегда рядом, чтобы вытащить меня из них.

— Это очень похоже на моего отца и полковника Роудса, — сказал Питер. — Судя по некоторым историям, которые рассказывал мне мой отец, им обоим повезло, что они всё ещё живы.

— Меня это нисколько не удивляет, — засмеялся Стив. — Я могу только представить, в какие неприятности могли бы попасть эти двое, если бы их не прерывали.

Их беседа на мгновение прервалась, когда из громкоговорителя раздался голос диктора, который требовал, чтобы люди встали — начинали исполнять национальный гимн. Стив немедленно вскочил со стула и снял шляпу, стоя прямо, как шомпол, отдавая честь флагу.

 «Ух ты, — подумал Питер, —  он действительно Капитан Америка.»  

Сама игра была достаточно приятной. Стив купил Питеру бейсбольную кепку «Метс», которая спасла его глаза от яркого солнца, когда день превращался в вечер, и купил им обоим кучу еды: хот-доги, попкорн, крашенный лёд и корневое пиво. Всё это было действительно вкусным, даже если Стив сказал, что хот-доги на старом стадионе Доджерс были лучше.

Питер был также рад, что никто из людей вокруг них особо не шумел, особенно с тех пор, как Метс фактически не лидировали. Но ему не очень нравились внезапные оглушительные крики толпы, которые заставляли его подпрыгивать, один раз почти на колени к Стиву. По мере того, как тянулся день, он чувствовал, что всё больше и больше хочет, чтобы его отец был с ними. Со Стивом было весело, и Питер с удовольствием проводил с ним время. Но он всё-таки не был его отцом.

— Ты знаешь, — сказал он Стиву, когда начался девятый иннинг, — может быть, тебе нужно найти нового друга, чтобы делать с ним всякие вещи. Кто-то, вроде твоего друга Баки. Я имею в виду, что Нью-Йорк — большое место. Здесь должен быть кто-то, кто хотел бы дружить с Капитаном Америкой, кроме Брюса и моего отца.

— Да, я хотел бы, чтобы всё было так просто, Питер, — ответил Стив, изогнув губы в одной из тех грустных полуулыбок, которые он часто делал.

— А как же мистер Морита? — спросил Питер. — Разве ты не говорил, что знал его дедушку или что-то в этом роде? Может быть, он мог бы быть твоим другом.

— Мистер Морита очень хороший человек, Питер, — сказал Стив. — На самом деле он попросил меня снять несколько рекламных роликов для старшеклассников в вашей школе, что я начну делать осенью. Но... проблема в том, что смерть Баки — моя вина, и я чувствовал себя ужасно после этого. И когда я врезался тем самолетом в лёд, я был готов умереть. Я думал, что умру. А потом... когда этого не произошло... ну, я всё ещё не знаю, как мне жить. Имеет ли это хоть какой-то смысл?

— Ты имеешь в виду, что не понимаешь, как работать на компьютере, и всё такое? — спросил Питер, наморщив нос. — Я думал, что ты чуть-чуть в этом разобрался, когда я помогал тебе в прошлый раз.

— Нет, это не совсем так, — сказал Стив с усмешкой, хватая Питера за плечо, когда отбивающий ударил по базе, и толпа снова взорвалась. — Я имею в виду, что чувствую, будто я просто плыву по течению прямо сейчас, не совсем уверенный в том, что я должен делать. Директор Фьюри сказал мне, что у него будет несколько заданий для меня с одной из групп захвата Щита в ближайшие несколько месяцев, так что я буду делать некоторые поездки в округ Колумбия время от времени, но…

— Ну, разве это не то, в чем ты действительно хорош? — спросил Питер. — Может быть, это будет весело!

— Да, я думаю, — сказал Стив, снова сжимая плечо Питера, когда раздался еще один удар базы и рев из толпы. — Я просто не знаю, хочу ли я, чтобы я был в этом хорош.

— А в чем ты хочешь преуспеть? Я имею в виду, что ты довольно хорошо рисуешь, может быть ты мог бы просто делать это? Есть люди, которые платят большие деньги за хорошие произведения искусства.

— Нет, я не думаю, что смогу зарабатывать на жизнь как художник, Питер, — ответил Стив. — Кроме того, технически я нахожусь на жалованье у Щита, так что, если Фьюри пошлет меня куда-то, то именно туда мне и надо идти.

— Хм, — произнес Питер. — Ну, может быть, ты встретишь нового друга на одной из своих миссий. Вашингтон тоже довольно большое место. Я был там пару раз с моим отцом, когда он должен был поговорить с сенаторами о ликвидации повреждений.

— Возможно, я так и сделаю, — сказал Стив, подмигнув, но Питер понял, что он говорит это только для того, чтобы успокоить его. — И я думаю, что на этом всё, — добавил он, когда последний бьющий качнулся и промахнулся под горький хор свистящих фанатов, оставив двух бегунов на втором и третьем местах. — Теперь мы должны позвонить Хэппи.

— Да, хорошо, — сказал Питер, доставая из кармана телефон и нажимая на кнопку, чтобы набрать номер Хэппи, который, что неудивительно, уже ждал их в условленном месте встречи.

— Надеюсь, ты хорошо провел время, Питер, — сказал Стив, когда они вернулись в Башню. — Даже если толпа временами становилась немного шумной.

— Да, это было весело, — ответил Питер, подпрыгивая, когда лифт открылся на жилом этаже Стива. Ему не терпелось увидеть отца. — Спасибо, что пригласил меня.

— Всегда пожалуйста, малыш. Увидимся позже.

Когда двери в их квартиру открылись, папа сидел в гостиной, а на диване валялась куча того, что отдаленно было похожего на чертежи нового костюма Железного человека, которые были тут же забыты, как только Питер вошел в комнату.

— Пит? — воскликнул папа, бросаясь к нему. — Ты в порядке? Ты выглядишь так, будто проглотил что-то кислое.

Питер обнял отца за талию и удовлетворенно вздохнул, когда отец обнял его в ответ. Он был недостаточно высок, чтобы дотянуться до дугового реактора, но все равно слышал его успокаивающее гудение. 

— Нет, я в порядке, — сказал он. — Но, думаю, что Стив нет.

— А? — спросил папа, проводя рукой по волосам Питера. Питер обожал, когда он так делал. — А что случилось со стариком? Он расстроен только потому, что его команда проиграла матч?

— Нет, он скучает по своему старому армейскому другу, который умер, — печально сказал Питер. — И я сказал, что ему нужно попробовать завести нового друга, но он только пожал плечами и сказал, что не уверен, что знает, как это сделать.

— Ну, не все так хорошо заводят друзей, как ты, — сказал папа. Отстранившись, он поцеловал Питера в макушку. — Но сейчас тебе нужно принять ванну, приятель. Ты пахнешь как худшая смесь арахисовой скорлупы и старого солнцезащитного крема.

Питер хихикнул. 

— Да, конечно. Поможешь мне вымыть голову?

— Ещё бы. Просто крикни, когда будешь готов.

***

— Папочка? — спросил Питер позже тем же вечером, после того как он посвятил Тони в почти каждую деталь бейсбольного матча, — включая огромное количество еды, которую он и Стив съели, — пока они завершали работу над новыми ботинками Железного Человека Питера. Питер умолял, умолял и умолял Тони установить репульсоры, чтобы сделать их летающими в этот раз, до такой степени, что Тони честно задумался об этом... примерно на десять секунд. Как ни трудно было сопротивляться надутому личику своего маленького сына, Тони ещё не был готов к тому, что Питер полетит вокруг Башни.

— Да?

— На тех схемах, которые ты рассматривал, когда я вернулся домой, был изображен новый костюм Железного Человека. Ведь так?

Тони крепче обнял Питера, закрыв глаза и вдыхая аромат его свежевымытых волос. Он уже начинал бояться того дня, когда Питер решит, что он слишком взрослый, чтобы спать так в обнимку.

— Да, это так, — ответил Тони. — Это Брюс нарисовал их. Он мне в этом помогает.

— Брюс? — спросил Питер, подняв голову и смущенно наморщив свой прелестный носик. — А почему Брюс проектирует костюм Железного Человека?

— Ну... — сказал Тони, поджав губы. Конечно, Брюс не будет возражать, если он расскажет Питеру. — Это специальный костюм, который мы разрабатываем вместе. Как только это будет сделано, мы запустим его на низкую орбиту, так что он может быть доступен в любом месте, если он мне понадобится.

— О. Но что в этом такого особенного? Раньше тебе никогда не помогал Брюс.

— Потому что он предназначен для того, чтобы усмирить Халка, Питер, - мрачно сказал Тони. — Брюс сам предложил это, просто на случай, если что-то случится, и он... выйдет из-под контроля.

Карие глаза Питера расширились, когда его нижняя губа начала дрожать. 

— Ты хочешь сказать, что   тебе  придется драться с Халком? Но я не думал, что кто-то может бороться с Халком, кроме другого Халка!

— Именно поэтому мы его и построим, — заверил его Тони. — Значит, нам не нужно искать другого Халка.

— Но, но ты же можешь пострадать, папа! — воскликнул Питер. — Халк так силен, что может убить тебя!

— Ш-ш-ш, - прошептал Тони, притягивая голову Питера обратно к своей груди. — Это последнее средство, которое мы будем использовать. Знаешь, это та вещь, которая есть у тебя на всякий случай, но ты надеешься, что никогда не будешь её использовать. Как огнетушитель.

— Но, папа, ты же все время пользуешься своим огнетушителем…

— Ах, ах, нам не нужно поднимать этот вопрос, — запротестовал Тони. — И мой... уровень несчастных случаев значительно снизился с тех пор, как ты появился, так что…

— Так и было? — спросил Питер. — Ой, папочка!

— Ну, теперь у меня есть больше причин быть особенно осторожным, не так ли?

— Да, наверное. Но всё же ... Я надеюсь, что тебе никогда не придется на самом деле бороться с Халком. Я имею в виду, разве это не будет значить, что он больше не милый?

— Как я уже сказал, Пит, это всего лишь мера предосторожности. И это была идея Брюса. Он хотел быть уверенным, что его можно будет усмирить, если он когда-нибудь выйдет из-под контроля.

— Ммм. Если ты так говоришь…

— Я так говорю, так что не стоит об этом беспокоиться. — Тони сжал пальцами кудри Питера, массируя ему голову так, как, как он знал, Питеру нравилось. — А теперь спи, молодой человек.

— Угу. Спокойной ночи, папочка. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, приятель.

Минут через десять Питер уже спал. Тони подождал еще минут двадцать, прежде чем осторожно перевернуть его на кровать, поцеловал в лоб, поправил одеяло и сунуть Джорджа подмышку. Вернувшись в лабораторию, он закончил загрузку оставшейся части дизайна Халкбастера в компьютер, заставляя Джарвиса работать над трехмерной моделью, чтобы он и Брюс могли начать работу с непосредственно зданием как можно скорее. До операции оставалось чуть больше месяца, и Тони хотел успеть сделать как можно больше за это время.

Как только Джарвис занялся вычислениями и строительством, Тони повернулся, чтобы изучить Экстремис. С тех пор как он нашел способ нейтрализовать и удалить его из тела Пеппер, Тони был очарован им, думая, что должен быть способ адаптировать его так, чтобы он мог быть полезен без потенциальной опасности взрыва.

 «Если бы я только мог использовать это для создания костюма»,  — подумал он. Разве это не здорово пригодилось бы во время драки? Он должен будет построить какое-то переносное устройство для наночастиц, и носить его на себе всё время, ведь он может оказаться весьма громоздким, зависит от его размера. Но возможность немедленно вызвать свою броню вместо того, чтобы ждать, пока она проломится сквозь здание или пролетит через полстраны, была бы очень кстати.

И может быть, если это сработает, он даже сможет построить что-то для Питера. Несмотря на любовь мальчика к его «игрушечным» ботинкам Железного Человека, Тони чувствовал бы себя намного лучше, если бы у него был лучший способ защитить Питера, когда его не было рядом, даже если бы это включало в себя использование его собственного доспеха, если возникнет такая необходимость.

— Звонит мисс Поттс, сэр, — сказал Джарвис, отвлекая Тони от его мыслей.

— Да, Джарвис, соедини меня с ней, — ответил Тони. Он улыбнулся, когда красивое лицо Пеппер заполнило его голографический экран. — Привет, милая. Как прошел твой день?

— Не так уж и плохо, — ответила Пеппер, убирая с глаз прядь волос. — Хотя и занята. Перемещение такой огромной компании по всей стране — занятие определенно не для слабых.

— Именно поэтому ты идеально подходишь для этой работы, — сказал Тони. — Пит, конечно, с нетерпением ждёт, когда ты появишься здесь. Как думаешь, через сколько?

Пеппер вздохнула, роясь в бумагах, разбросанных по её столу.

— Я бы сказала, по крайней мере, только через две недели. Завтра я встречаюсь с несколькими людьми, которые всё ещё сомневаются насчет перевода в Нью-Йорк, а потом мы всё же должны решить вопрос о выходных пособиях и жилье, и…

— Не забудьте сказать колеблющимся, что округ Колумбия — это тоже вариант, — сказал Тони. — Строительство там должно быть закончено к середине следующего года, судя по информации от подрядчиков.

— Да, спасибо, я им передам, — сказала Пеппер. Отодвинув бумаги в сторону, она наклонилась ближе к экрану. — Ты уже запланировал своё предоперационное обследование?

Тони нахмурился. 

— Хм…

— Так я и думала, — сказала Пеппер с довольно самодовольным выражением в глазах. — В понедельник, 11 утра, и я уже дала Хэппи адрес.

— Ох, милая. Что бы я без тебя делал?

— Будем надеяться, что тебе никогда не придется это выяснять, — парировала Пеппер.

***

— Ещё пять минут до начала шоу, мистер Старк, — сказала дежурная медсестра, похлопав Питера по плечу и поправив теплое одеяло возле ног его отца. Питер попытался улыбнуться доброй даме, которая и так уже позволила ему задержаться в предоперационной намного дольше, чем он предполагал, но вышло, скорее всего, больше похожим на гримасу. Он так нервничал, что у него болел живот, но он изо всех сил старался скрыть это, так как папа сам выглядел очень нервным. Но даже так, в глубине души он знал, что папа все равно может заметить. Папа всегда говорил, что он ужасный лжец.

— А разве это не больно? — спросил Питер, осторожно указывая на причудливо длинные иглы, торчащие из различных точек на груди, плечах и лбу его отца. — Они такие большие!

— Нет, — ответил папа хриплым голосом, сжимая руку ребенка. Питер сжал её в ответ, стараясь не обращать внимания на то, что у папы дрожит рука. — Доктор Ву говорит, что они помогают ему использовать меньше обезболивающих препаратов во время операции. Будет меньше лекарств — будет меньше времени на восстановление, поэтому…

— О, тогда я думаю, что это хорошо, — сказал Питер. — Даже если они выглядят устрашающе.

— Ну, я и так довольно страшно выгляжу, — сказал папа. — А разве нет?

— Только когда ты злишься на меня, — ответил Питер, снова пытаясь улыбнуться. — Ты всегда корчишь такое лицо, как будто пробовал что-то очень противное, и…

— Не надо сейчас говорить о еде, молодой человек, — запротестовал папа. — Я уже больше двенадцати часов ничего не ел и не пил кофе.

— Упс! Я совсем забыл, пап, прости!

— Не беспокойся об этом, Пит. В любом случае, я сейчас даже отдаленно не голоден.

Нижняя губа Питера дернулась, и он потянул руку отца вверх, целуя костяшки пальцев. Доктор Ву нашел время встретиться с Питером раньше, пока медсестры помогали папе готовиться, пытаясь успокоить Питера, рассказывая ему, что он провел сотни операций на сердце людям гораздо менее здоровым, чем Тони Старк, и все они выжили. Но даже Доктор Ву признал, что он никогда не делал такой операции, как эта. Как только дуговой реактор будет удален из папиной груди, начнется гонка со временем. Потому что, даже если они используют кардиопульмональный байпас*, кусок шрапнели всё ещё может причинить много физических повреждений сердцу отца, если доктор Ву не сможет вытащить его достаточно быстро.

— Хэй, Пит. Хочешь узнать что-то забавное? — спросил папа.

— Конечно?

— Помнишь, я рассказывал тебе, что встретил Майю Хансен и Олдрича Киллиана в один и тот же вечер?

— Эм, да? — ответил Питер, недоумевая, с какой стати папа вдруг вспомнил об этих ужасных людях именно сейчас. —В Швейцарии, верно? Но, папа, они оба были плохими парнями. Почему ты думаешь, что это забавно?

— Потому что в ту же ночь я встретил мистера Инсена, который помог мне бежать из пещеры в Афганистане, — продолжал папа. — И мистер Инсен был тем человеком, который фактически первым познакомил меня с доктором Ву.

Глаза Питера за стеклами очков расширились. 

— Неужели? Ты познакомился со всеми этими людьми в один вечер? Да, я думаю, это немного забавно.

— Да. И мне чертовски повезло, что доктор Ву согласился сделать это для меня.

— Но почему? — спросил Питер. — Я думал, что Пеппер его спросила. И мы ему платим, не так ли?

— Да, это так, — сказал папа с мягкой улыбкой. — И да, мы платим ему, потому что хорошим хирургам хорошо платят, чтобы они продолжали быть хорошими хирургами. Но он мог и не сказать «да». Я был не совсем... я не совсем хорошо себя вел в ту ночь в Швейцарии. Но теперь, после того, как всё это закончится, я действительно смогу сказать, что хорошие вещи, которые пришли из той ночи, наконец перевесят плохие.

— Пора, мистер Старк, — послышался возле двери голос медсестры.

— Да, давай устроим из этого шоу по дороге, — ответил папа. Он подмигнул Питеру, сжимая его руку. — А теперь найди Пеппер и Роуди, Пит. Скажи им, что я в порядке и скоро их увижу.

— О... хорошо, — пробормотал Питер сквозь большой комок в горле. — Я тоже скоро увижу тебя, папа.

— Пойдем со мной, дорогой, — сказала медсестра, протягивая ему руку. — Я провожу вас в приемную.

— Да, хорошо, — ответил Питер, смаргивая слезы, когда медсестра повела его по короткому коридору в отдельную приемную. Они находились в одной из больших больниц Манхэттена, где были частные операционные комнаты с залами ожидания в стороне, так что ожидающие могли наблюдать за операцией, если они хотели. Питер ещё не решил, сможет ли он вынести зрелище вскрытия груди отца, но вынужден был признать, что эта больница была намного лучше, чем та, что находилась в Квинсе, где работала тётушка Мэй.

Войдя в приемную, Питер направился прямо к окну, наблюдая, как вкатывают папу. Пеппер и полковник Роудс встали по обе стороны от него, Пеппер обняла Питера за плечи, а папа показал им большой палец вверх.

— Он говорит, что всё будет хорошо, — сказал Питер, и одинокая слеза скатилась по его щеке. Он тут же смахнул её, не желая, чтобы Пеппер или полковник Родс видели, как он плачет.

— Да, он такой, — сказала Пеппер, крепко обнимая его. — Ему есть ради чего жить, Питер.

Питер поднес трясущуюся руку к окну и показал папе свой большой палец, как раз в тот момент, когда его веки затрепетали и закрылись. 

— Да, — прошептал он. — Так и есть.

***

 «Срань господня, больно же!»  — подумал Тони, когда сознание только начало медленно возвращался. Его мышцы напряглись от обжигающей горячей боли, пронзившей грудь и спустившейся вниз по рукам и животу.  «Я думал, что эти чертовы четырехдюймовые иглы должны были помочь справиться с болью!» 

— Не пытайтесь пока шевелиться, мистер Старк, — раздался строгий голос медсестры. — Мы всё ещё только устраиваем вас в вашей комнате.

— Не беспокойся об этом, — прохрипел Тони сквозь боль в пересохшем горле.

— И говорить тоже пока не пытайтесь, мистер Старк, — сказала медсестра. — Мы принесем вам что-нибудь выпить через несколько минут, а потом ваш сын сможет войти, как только мы полностью вас устроим. Он уже просил о встрече с вами.

Моргнув, Тони открыл глаза и едва разглядел сквозь окно на противоположной стороне комнаты кудрявую макушку Питера. Тони видел, что он подпрыгивает на месте, как всегда, когда его сжигало нетерпение.

— А сейчас он не может войти? — прошептал Тони, нахмурившись от ужасного привкуса во рту. Что за дрянь они совали ему в глотку?

Медсестра шмыгнула носом, поджав губы, и положила большую красную подушку в форме сердца на грудь Тони, чтобы она закрыла большую часть его разреза и внизу левого бока.

 — Он может быть осторожен? — спросила она.

— Он сделает всё, что вы ему скажете, — пробормотал Тони сквозь стиснутые зубы. — Он хороший ребенок.

— Ну, тогда всё в порядке. Но если он будет слишком шумным, мне придется попросить его уйти.

— На самом деле не такой уж он и шумный, — сказал Тони, наблюдая, как медсестра подошла к двери и что-то прошептала Питеру, прежде чем впустить его.

— Привет, папочка, — прошептал Питер, и его испуганные карие глаза скользнули по массе бинтов, покрывавших грудь Тони. — Как ты себя чувствуешь?

-Как будто Халк решил свернуться калачиком и вздремнуть у меня на груди, — ответил Тони с облегчением, когда уголки губ Питера дрогнули в легкой улыбке. — Как поживают Пеппер и Роуди?

— Они спустились вниз, чтобы перекусить, — сказал Питер. — Они просили меня пойти с ними, но я не слишком голодный.

— Ммм. Ну ладно, только не голодай слишком долго, — сказал Тони. — Ты становишься раздражительным, если слишком долго игнорируешь еду.

Питер прикусил нижнюю губу и поднял глаза на вошедшую в палату медсестру. 

— Можно я лягу рядом с отцом? — спросил он своим тоненьким детски голоском. — Я обещаю, что буду осторожен, просто я очень устал. Я был слишком напуган, чтобы нормально спать прошлой ночью.

— Мне очень жаль, дорогой, — сказала медсестра, качая головой. — Но твоему отцу тоже нужно отдохнуть, а мы не можем оставить тебя…

— Я смогу лучше отдохнуть, если он будет со мной, — перебил Тони так твердо, как только мог. — Пит будет осторожен, не так ли, Пит?

— Конечно! — воскликнул Питер. — Я обещаю, что буду осторожен! Ну пожалуйста!

— Ну, если вы так уверены, — медленно произнесла медсестра, и Тони облегченно вздохнул.  «Клянусь, здесь нет ни одного человека, который мог бы противостоять моему ребенку.» 

— О, спасибо! — воскликнул Питер. С помощью медсестры Питер забрался на широкую больничную койку и устроился справа от Тони, положив голову ему на плечо. Тони повернул голову, вдыхая успокаивающий аромат волос Питера, и почувствовал, как его напряженные мышцы постепенно расслабляются. Это было намного лучше любого обезболивающего.

— Так лучше, приятель? — прошептал он.

— Угу, — прошептал Питер в ответ, его маленькое тельце уже обмякло. — Намного.

Несколько минут они молчали, и только писк сердца Тони был единственным звуком, пока Питер снова не заговорил. 

— Папочка?

— Хм?

— Я слышу, как бьется твое сердце. Твоё настоящее.

— Да? И что думаешь?

— Мне это нравится. Оно действительно сильное.

— Что ж, это хорошо, — сказал Тони. Он поднял правую руку и запустил пальцы в волосы Питера. — Папы должны быть сильными, верно?

— Да. И ты самый сильный.

Тони улыбнулся и тоже закрыл глаза. 

— Да, я такой.

***

Тони улыбнулся, глядя, как Питер откинул голову на спинку арендованного кабриолета, позволив теплому соленому воздуху пробежаться по его кудрявым волосам, пока они ехали к разрушенному дому в Малибу. Рабочие бригады наконец убрали большую часть обломков, погрузив все, что они считали чуть целее мусора, в ящики, которые Пеппер затем отправила в Нью-Йорк. Некоторые из книг Питера и наборов лего совершили поездку, а также лампы в стиле Звёздных Войн из его спальни. Но было две вещи, которые Тони хотел увидеть, если он вообще сможет их найти, теперь, когда он наконец оправился от своей операции на сердце.

— Тебе нравится, приятель? — спросил Тони. — Я же говорил, что кабриолеты — это хорошо.

— Угу, — ответил Питер, открывая глаза. — Но я не думаю, что на кабриолете в Нью-Йорке будет так же увлекательно, как здесь. Движение там слишком плохое, чтобы стало так весело.

— Ммм, может быть, и не в городе, — сказал Тони. — Но на севере штата всё по-другому. Ты находишься в тридцати минутах езды к северу от города, и это похоже на совершенно другое место.

— Ты сможешь как-нибудь отвезти меня? — нетерпеливо спросил Питер. — Я никогда раньше не был на севере штата!

— Конечно, дружище, — ответил Тони, с трудом сглотнув, когда машина въехала на большую круглую подъездную дорожку. Он пытался убедить себя, что не будет переживать по этому поводу. В конце концов, это был всего лишь дом, и даже формально он не принадлежал ему с тех пор, как его построил отец. У Тони было много воспоминаний об этом доме, которые он предпочел бы просто похоронить.

Но даже так, это был первый дом, который он делил с Питером, и первый дом, который он делил с Пеппер. И даже со всеми паршивыми воспоминаниями о том, как Говард Старк бесился на него из-за того или иного проклятого поступка, сжимая в руке вездесущую бутылку виски, это был также дом, где его мать учила его играть на пианино, и где он играл, переодеваясь в одежду Джарвиса. И где он построил двух роботов, которых они с Питером теперь должны были найти.

— Ты помнишь, как они выглядят, Пит? — спросил Тони, стараясь говорить беззаботно. Питер мог уловить даже самую незначительную интонационную разницу в голосе Тони, и не было никакого смысла обременять мальчика такими вещами, которые никто не мог изменить.

Питер бросил на него один из своих дурацких взглядов, заставив Тони рассмеяться. 

— Да, папа.

Тони вцепился в плечо Питера, пока они осторожно пробирались через оставшиеся горы разрушенного бетона и штукатурки. Едва он начал осматривать одну из стопок, как Питер потянул его за руку, указывая пальцем.

— Кажется, я вижу Дубину, папа! Вон там!

— Сукин сын, — пробормотал Тони себе под нос. — А Роуди говорит, что это у меня девять жизней.

Это заняло больше часа, но они, наконец, смогли выкопать и Дубину и Растяпу из-под груды камней и загрузить их в прицеп, закрепленный на задней части автомобиля.

— Итак, — сказал Тони, когда они вернулись в машину. — Ты не хочешь починить мне эту штуку, как только мы доставим его домой, Пит?

— Да! —воскликнул Питер. — А я могу?

— Иначе я бы и не спрашивал, — ответил Тони, взъерошив волосы Питера и усмехнувшись, когда куча гипсовой пыли упала ему на плечи. Судя по всему, кудрявые волосы малыша притягивали его, как магнит.

— Папа? — спросил Питер, пристегивая ремень безопасности. — А дом мы будем перестраивать?

— Вообще-то нет, — ответил Тони. Он вздохнул, глядя на раскинувшийся океан, щурясь от яркого солнечного света, отражавшегося от чистой голубой воды. — Мы с Пеппером решили, что теперь останемся в Нью-Йорке навсегда. Мне всё равно придется время от времени ездить в Вашингтон, потому что я должен быть уверен, что эти правительственные типы ни в чём не собьются. Но кроме этого, мы будем постоянно находиться в Нью-Йорке, исключая любые непредвиденные изменения.  Тебя это устраивает, Пит?

— Ну да, Нью-Йорк — это мой дом, — сказал Питер. — Но ты не против, папа? Ты всегда говорил, что это место расслабляет сильнее, чем Нью-Йорк.

Тони улыбнулся.

— Мой дом с тобой и Пеппер, малыш. Так что да, я в порядке. И в связи с этим, так как ты сказал, что никогда раньше не был на севере штата, я просто мог бы дать добро начать переделывать старый склад моего отца в другой дом для нас. Когда-нибудь мы сможем поехать туда на выходные, если захотим выбраться из города. Там я научу тебя разводить костер и ездить на велосипеде, ну и всё такое. Как тебе такое?

— Реально? Это звучит здорово! — воскликнул Питер. — А когда это будет?

— Может быть, следующей весной или около того. — Тони посмотрел на часы. — Но сначала, я думаю, нам нужно вернуться в отель и привести тебя в порядок, молодой человек. Сегодня вечером к нам приезжают гости.

— Гости? — спросил Питер. — Кто? И зачем?

— О, я даже не знаю. Может быть... Нед и его родители.

— Что? — завопил Питер. — Они что, приедут  сюда ? Неужели?

— Разве на следующей неделе не твой день рождения, Питер?

— Ну да, но…

— А мы с Пеппер подумали, что тебе может понравиться ещё одна поездка в Диснейленд, — сказал Тони, смеясь над своим сыном, который подпрыгивал на стуле, как тренажерный кузнечик.** — Что-то вроде прощальной песни для нашего свободного времени в Калифорнии. Я прав?

— Да! — воскликнул Питер, отстегивая ремень безопасности и бросаясь в объятия Тони. — Ох, спасибо тебе, папочка! Нед всегда говорил, что ему не терпится снова побывать в Диснейленде!

Тони крепко обнял его и поцеловал в макушку. 

— Всегда пожалуйста, приятель. А теперь нам лучше поторопиться, Пеппер ждет нас.

— Да, хорошо, — сказал Питер, его улыбка была такой широкой, что грозила разорвать его лицо. — Мы не хотим заставлять Пеппер ждать.

—Ты учишься, малыш, — произнёс Тони, заводя машину.

***

Первые снежинки поздней осени кружились за темными окнами лаборатории, когда Тони и Брюс стояли посреди комнаты, добавляя последние штрихи в почти законченную броню Халкбастера. Питер сидел за столом в окружении своих домашних заданий, которые, по наблюдениям Тони, он закончил почти тридцать минут назад. Тони не мог винить его, хотя это был школьный вечер и он должен был подготовить Питера ко сну. Он знал, что мальчику очень нравится смотреть, как они с Брюсом работают.

— Всё, что я хочу сказать, это то, что было бы неплохо немного изменить цвета, — сказал Тони Брюсу, нажимая кнопки на своем мониторе. — Я имею в виду, что если Халк считает фиолетовый более успокаивающим? Или приятный, мягкий синий цвет? Один из любимых цветов Пита — синий. Или даже желтый! Пеппер любит желтый цвет.

— Нет, нет, Тони, — сказал Брюс, пощипывая себя за переносицу. — Я действительно не думаю, что цвет краски будет иметь хоть какое-то значение, если нам когда-нибудь придется действительно использовать эту вещь. Насколько нам известно, Халк может быть дальтоником.

— Погоди, ты не знаешь, дальтоник он или нет? — спросил Тони, получив приглушенное хихиканье со стороны стола. — Как ты можешь этого не знать?

— На самом деле у нас не так уж много вариантов коммуникации, Тони, — парировал Брюс. — Светская беседа на самом деле не наше дело, понимаешь?

— Что ж, есть над чем поработать, — ответил Тони, скомкав один из своих голографических проекторов и бросив его в голографический мусорный бак. — Ну ладно, пусть будет красный цвет Железного Человека.

—  Рад, что наконец настал финиш, — пробормотал Брюс.

— Возможно, он наступит примерно через неделю, приятель, — сказал Тони, похлопав Брюса по плечу. — Так что я пойду вперед и договорюсь о запуске орбитальной ракеты с большими шишками в Вашингтоне, а потом мы сможем отправиться туда.

— Звучит неплохо, Тони, — ответил Брюс. — И на этой ноте я возвращаюсь вниз. Я уже устал. Спокойной ночи, вам обоим.

— И тебе тоже пора спать, молодой человек, — многозначительно сказал Тони, глядя на Питера и приподняв одну бровь. — Как давно ты закончил свою домашнюю работу?

Глаза Питера расширились, и он опустил голову, его круглые щеки покраснели. 

— Хм... не  так  давно…

— Ага, — усмехнулся Тони. — Да ладно тебе, приятель, это же школьный вечер.

— Я знаю, — проворчал Питер. Ребенок спрыгнул со стула, сгреб учебники в охапку и повернулся к Тони, когда прямо за окнами лаборатории появились три огромные, почти ослепительные молнии, а затем раздался самый громкий раскат грома, который Тони когда-либо слышал в своей жизни. Его сердце подскочило к горлу, когда Питер закричал от страха, а учебники со звоном упали на пол, когда он практически прыгнул в объятия Тони.

— Папа! — закричал Питер в грудь Тони. — Что это было?

— Всё в порядке, Пит, — тихо сказал Тони, моргая и глядя в иллюминатор на свою старую посадочную платформу Марка VI. — Я держу тебя, приятель.

Любой возможный ответ Питера был прерван появлением другого луча света, более широкого, чем молния, и направлявшегося прямо на посадочную платформу. Тони от неожиданности отскочил назад, крепче обняв Питера, когда свет померк и перед ними предстала высокая фигура Тора в плаще.

— Папочка? — пискнул Питер. — Это же?..

— Да, это он, Пит, — пробормотал Тони. Схватив Питера за плечо, Тони подошел к двери, чтобы открыть её.

— Приветствую тебя, Старк, юный Старксон, — сказал Тор, входя в лабораторию. — Надеюсь, вы оба здоровы?

— Чувак, ты только что до смерти напугал ребенка, — сказал Тони, сердито глядя на высокого мужчину. — Что ты здесь делаешь?

Тор тяжело вздохнул, опустившись на один из стульев в лаборатории, и с громким лязгом опустил свой молоток на пол. 

— Боюсь, что мне потребуется твоя помощь, Старк.

— Моя помощь? — спросил Тони. — Зачем?

— Малекит из Темных Эльфов украл Эфир, — мрачно сказал Тор. — И я должен найти способ вернуть его, иначе в опасности окажется сама ткань реальности.