Я стоял и смотрел в зеркало какое-то время, пока Уизли не вышла из комнаты. Но даже это не сильно помешало лицезреть отражение.

Ну что, Грейнджер, добегалась?

Подавил ехидную ухмылку, понимая, что выйдет совершенно не то, что ожидаю.

Ох, как же долго я ждал этого момента. Как долго. Наверное, с тех пор, как мне всё стало ясно. Но зато теперь есть возможность лично осмотреть наглую рожу грязнокровки, которая решила, что может так легко водить меня за нос.

Кого она вообще из себя мнит? Думает, самая умная?

Не сдержавшись, прыснул со смеху, но сразу же пришёл в себя, чувствуя, как злоба начинает бурлить где-то глубоко внутри, и пытаясь сдержать желание уничтожить эту идиотку. Отличная возможность лично задать все вопросы. А не ломать всю эту комедию. Глаза резко начали слезиться, смена обстановки — и я уже стою посреди гостиной. Надо же, какая умница, сама шла. Не теряясь, продолжил путь, игнорируя все косые взгляды со стороны гриффиндорок.

Когда вошёл в комнату, она сидела на кровати, перебирая что-то в пальцах. Какая смелая, теперь решила не прятаться? Войдя внутрь, захлопнул дверь, от чего она подпрыгнула.

— Малфой, послушай, — Грейнджер резко поднялась и шагнула ко мне.

— Послушать тебя? Чтобы ты и дальше мне свои басни в уши заливала? Как быстро ты поняла, что происходит?

— Просто…

— Как быстро?! — рявкнул так, что она отшатнулась назад, сморщившись.

— С первого раза, сразу после урока Слизнорта.

Крышу снесло в одночасье, будто в голову захерачили БомбардуВзрывающие чары.. Зашагал по комнате, прикидывая, как бы сдержаться, чтобы не придушить её прямо сейчас.

— Малфой, я хотела сказать, много раз, но…

— Но вместо этого решила, что будет ох как забавно послушать мои россказни? — я резко остановился напротив неё, глядя чётко в глаза, от чего она потупила взгляд.

— Я хотела помочь! — Грейнджер топнула ногой, отгоняя плескавшийся внутри страх.

— Такому, как я, явно не нужна помощь от кого-то вроде тебя. Мне лишь было интересно, как долго ты будешь продолжать это. Ты действительно считаешь себя достойной оказывать какую-то помощь? Ты жалкая грязнокровка, не более.

Развернувшись, пошёл на выход из комнаты, но, открыв дверь, едва не врезался в двух ослов, вставших прямо в проходе. Ну, понятно, грязнокровку свою прибежали защищать. Было такое чувство, что ещё совсем немного — и у них пар повалит из ушей, особенно у Поттера, он за малым не пыхтел.

— Не изволите ли вы свалить куда подальше? — я попытался пройти мимо, но мерзкий Уизел вцепился в мою одежду, не пропуская.

— Ты какого хрена тут забыл? — рявкнул рыжий, от чего у него изо рта полетели слюни, а меня едва не стошнило.

— У тебя спросить забыл, где мне можно быть, а где нет!

— Если ты не заметил, Малфой, это женская половина! — к своему дружку тут же подключился очкастый, который, кажется, хотел испепелить меня взглядом, но было такое чувство, что он, скорее, обосрётся.

— Всё верно, Поттер, это женская половина, так почему же я наблюдаю тут вас двоих? Я вот переговорить зашёл, да, Грейнджер? — я обернулся к притихшей Грейнджер, которая так и стояла на том же месте, сверля нас взглядом.

— Гарри, Рон, прекратите, пожалуйста, — еле выжала из себя.

— Да, Гарри, Рон, — я попытался повторить её интонацию. — Прекратите, пожалуйста, блядь! — всплеснув руками, я отцепил от себя рыжего и, наконец, смог выйти.

Останься я там ещё хоть на минуту, точно бы кого-то придушил или кинул пару Авад. И если не полоумную Грейнджер, то её приятелей с радостью размазал бы по стене. Почему-то мне казалось, что когда, наконец, поднимется этот вопрос, буду более спокойным, но всё вышло из-под контроля. Не будь она до такой степени упёртой и не гни свою линию до упора, возможно, и сдержался бы. Не факт, но всё же.

Вроде как уже и перебесился из-за того, что из всей школы это случилось именно с нами, но её упорство и нежелание признаваться добивало до последнего.

Выйдя из школы, быстрыми шагами направился к полю для квиддича, напрочь забив на то, что через каких-то полчаса начинаются уроки. Нужно хоть немного успокоить нервы. Но стоило выйти на поле, взять в руки метлу и едва оттолкнуться от земли, как глаза защипало, и я снова оказался всё в той же комнате.

— Ну, и какого хрена она стоит тут до сих пор?!

Мерлин, какой у неё писклявый голос!

— Ты не с той ноги встала?

Резко обернулся, обнаружив за спиной старосту Гриффиндора, которая что-то складывала в сумку. Не сдержавшись, цокнул языком и стал ходить по комнате, измеряя её шагами. Так не может дальше продолжаться. Блейз должен был узнать хоть что-то, иначе я точно рехнусь или сам себе череп раскрошу, чтобы это закончилось. Настолько не привык к этому телу, что оно казалось каким-то неуправляемым. Слишком маленькое, хрупкое, короткие ноги. Эти долбанные волосы, которые вечно норовят залезть в рот. Пальцы какие-то короткие, а про ладони лучше вообще молчать. Попытался собрать эту гриву где-то на затылке, чтобы не мешала, и в это время осенило.

— Я летал, — прошептал еле-еле, чуть ли не бегом направляясь в сторону поля.

А если эта идиотка опять с метлы навернулась?! Если в этот раз что-то сломала? Не успел выйти из школы, как снова увидел перед собой поле. Я сидел посередине, а метла лежала рядом. Прислушался к ощущениям. Никакой боли или дискомфорта. Хоть что-то смогла.

Не успел встать, как за спиной послышался голос.

— Малфой, — она стояла, глядя себе под ноги, и не подходила ближе, чем на пять метров.

— Проваливай, а то на урок опоздаешь.

Ушла. Развернулась и пошла в школу. Ахуеть. С каких пор такая послушная стала?

А, нет, показалось… Обернулась и шлёпает назад. Глаза красные, как у бешеного кролика. То ли зарыдает сейчас, то ли орать будет.

— А знаешь, что?! У меня были причины тебе ничего не говорить! Я боялась! Боялась, что ты меня убьёшь, чтобы это прекратилось! Слышала, как ты тогда мило пробубнил, что убьёшь! И в лазарет пришла, чтобы всё сказать, но разве с тобой можно нормально говорить?!

— Ой ли?! — я оторопел, вспоминая наши, на удивление, нормальные диалоги в заброшенном кабинете.

— Да! И потом хотела, но всё равно было страшно! Хотела всё сама решить, понять и разобраться! А к тебе пришла, чтобы удостовериться, что ты ощущаешь то же самое!

— Это, как бы мне не хотелось признавать, наша общая с тобой проблема, Грейнджер, понимаешь?! В таком нельзя ковыряться самостоятельно! А если бы ты что-то не то сделала, и мы зависли нахер, что тогда?! Что бы ты говорила, а? — к огромному счастью, на поле никого не было, поэтому можно было себе позволить орать на неё и быть уверенным, что никто не услышит.

— Я бы разобралась и всё сделала, как надо!

— Нихуя бы ты не разобралась! Можешь строить из себя всезнайку сколько угодно, но ты даже в упор не замечала, что я, блядь, давным-давно всё понял!

Замерла. Стоит и хлопает ресницами. Открыла рот и снова захлопнула. Подняла одну руку, но тут же опустила.

— Что, нечего сказать?! Ты серьёзно думаешь, что я такой дурак, что ничего не понял?! О, Мерлин, да, мне просто было интересно, как долго ты сможешь ещё устраивать это спектакль. Достаточно было лишь начать говорить, и всё стало ясно! Так старательно накладывала заклинания и делала прочую чушь, не подумав даже о собственном голосе! И потом ты говоришь мне, что с чем-то разобралась бы?!

Продолжает молчать и смотрит на меня, сморщившись от ветра или моего голоса. А по сути, что ей сказать? Не признает же сама Грейнджер, что ступила.

— Ты ведь даже представления не имеешь, отчего это произошло, да? — немного тише спросил я, перехватывая метлу в другую руку.

— Знаю! Это произошло на уроке Слизнорта!

— Да что вы говорите, — картинно прижал руку к груди, приоткрыв рот. — А заклинание узнала, а? — внимательно на неё посмотрел, а она снова захлопала ресницами. Идиотка. Подошёл ещё ближе, оставляя жалкие полметра, и подался торсом немного вперёд. Даже не пошатнулась, храбрится. Нашла время. — Депласаре Анима, — шепнул почти в лицо.

Грейнджер округлила свои карие глазищи, не произнося ни звука.

— Повторю ещё раз, я не так глуп, как ты считаешь. А теперь вали на урок и оставь меня уже наконец, хотя бы на полчаса! — на последних словах сорвался на крик, что заставило её пошатнуться, делая несколько шагов назад.

Полегчало. Вроде.

— Иди на урок, Малфой!

— Ты мне приказывать собралась? — посмотрел на эту наглую морду, которая сложила руки под грудью, так и не собравшись уйти.

— Нет, ты, конечно, можешь остаться тут и порхать, как птенчик, на своей палке, но если во время занятия мы неожиданно поменяемся, поверь, сломанный нос — это самое малое, что тебя ожидает.

Ох нет, не полегчало!

Откинув метлу, вновь подошел к Грейнджер, хватая за мантию на плече.

— Грейнджер, ты ведь не хочешь прийти в себя в кругу слизеринских ребят, полностью голой? — Она вся задрожала, но, скорее всего, от злости, чем от страха. — И поверь, я смогу тебе устроить такое рандеву. Если я не вышел из сортира, пока ты сиськами светила, это вовсе не означает, что мне не хватило духу.

А вообще, может, и да, не хватило. Но ей не нужно этого знать. Просто я уже знал, в чьём теле нахожусь, и не было смысла выскакивать из кабинки.

Она резко дёрнулась и отстранилась. Обернулась и быстрыми шагами пошла прочь с поля, больше не добавив ни слова. Боялась, значит, ну правильно. Лучше не забывай этого чувства, иначе беспечность может сыграть с тобой очень злую шутку.

Полёты на метле всегда меня успокаивали, поэтому без зазрения совести я пропустил прорицания, чтобы хоть как-то расслабиться после всего, что произошло. Профессор Трелони явно не из тех, кто будет поднимать бучу из-за одного отсутствующего ученика.

За весь урок и следующую перемену мы ни разу не перескочили, чему я был несказанно рад, ведь кто бы изначально мог подумать, что сама мисс всезнайка может не уметь летать на метле, а как по мне, она именно не умела!

Я всё же попал на второй урок, который оказался ещё и вместе с Гриффиндором, а эта упёртая грязнокровка не переставала прятать от меня взгляд. Правильно, лучше продолжай меня бояться, как до этого, как в первые дни, когда ты поняла, что на самом деле происходит.

Грейнджер делала всё, что угодно, лишь бы вообще не замечать моего присутствия, но стоило мне переключить собственное внимание на кого или что угодно, сразу же ощущал её пристальный взгляд, при этом совершенно не понимая, какого глизня она этим пытается добиться.

Пока мы играли в непонятные гляделки, я до последнего пытался понять, как лучше поступить дальше. Единственное, что реально приходило на ум, так это пойти всё же к старухе и поделиться информацией, которую смог узнать Блейз через знакомых. Всё же он был и будет единственным человеком, которому я мог настолько сильно доверять, поэтому, как только узнал, кем же является «она», сразу же выложил другу всё это дерьмо на блюдце, ибо сам понятия не имел, какого хрена с этим вообще делать. Теперь же самым лучшим вариантом будет пойти с этой идиоткой к директору и…

— Мистер Малфой, вы не могли бы уделить нам чуточку вашего драгоценного внимания? — Бабблинг уставилась на меня во все глаза, не моргая. Как же кумарит её рожа.

— Безусловно, профессор, я вас слушаю.

Женщина нервно поджала губы и сжала палочку.

— Я спросила, что обозначает эта руна? — она указала на доску, где было начерчено… нечто.

— Понятия не имею, — пожал плечами, глядя ей чётко в глаза.

— Дафна? — она злобно воззрилась на нашу старосту, а я хоть и не занервничал от вопроса, но всё же стало как-то легче.

— Я не знаю, профессор Бабблинг, — Гринграсс потупила взор в книгу, а я расстался со своей челюстью.

Именно Дафна была самым достойным соперником гриффиндорской заучке, а теперь оказывается, что она тоже чего-то может не знать. Хотя Грейнджер это снова не касается, потому она, скорее всего, сейчас себе плечевой сустав вывихнет, если будет так активно тянуть руку. Бесит.

— Очень печально, мисс Гринграсс, минус пять очков со Слизерина. Мисс Грейнджер?

— Эта руна означает максимальное количество часов, которое Саламандра может прожить без огня. Символизирует цифру шесть.

— Благодарю, пять очков Гриффиндору.

Бесит. Как же она меня бесит.

Кулаки сжались сами по себе, я даже не обратил внимания на то, что в одной руке держал ладонь Пэнс, которая сразу же пискнула мне на ухо, пытаясь вырваться из хватки.

— Пойдёшь на обед? — голос Нотта вырвал меня из пучины гнева.

— Ага.

Больше всего мне хотелось поговорить с Блейзом о том, что он, возможно, ещё мог узнать, и о том, как стоит дальше поступить. Поэтому я почти беспрерывно на него пялился. В конце концов, друг плохого не пожелает, но для такого разговора была необходима хоть какая-то уединённость, потому что если хотя бы кто-то поймёт, о чём мы ведём речь, то можно забыть о моей репутации в школе. Новость, как шаровая молния, разлетится по всей школе, а если это услышит Паркинсон, прилипшая к моей правой ноге, то можно смело предположить, что всё магическое сообщество будет в курсе этой проблемы уже в течение суток.

— Вроде ничего нового, — я поднял удивлённый взгляд на Забини, который абсолютно без каких-либо слов меня понял, давая ответ на даже не поставленный вопрос.

— А из того, что было известно, хотел обсудить это со старухой.

Забини удивлённо выгнул одну бровь, продолжая уплетать свои сэндвичи, запивая их тыквенным соком.

— А что ты хочешь обсудить с Макгонагалл? — воззрилась на меня Пэнси, накладывая мне мясо в тарелку.

— Не твоё дело. Так что думаешь, Забини? — отодвинул тарелку подальше, услышав недовольный вздох справа. — Ты когда-нибудь запомнишь, что я не ем свинину? Из года в год твержу, но до твоего далёкого мозга всё никак не дойдёт такая простая вещь.

— Я об этом давно думал, но тебе самому нет смысла с ней говорить, лучше позвать, ну, сам понял.

После обеда у меня было окно, поэтому решил воспользоваться возможностью, чтобы всё же сходить к директору. В чём-то Блейз прав, и стоит позвать Грейнджер, но для первого раза подойдёт разговор с глазу на глаз. К тому же хотелось бы не видеть грязнокровку как можно дольше. А учитывая наше проклятие, именно так можно расценить происходящее, это происходит слишком часто.

Лимонный щербет, что за тупость, как вообще можно было придумать такой пароль. Его может угадать кто угодно, даже маггл. Я не частый посетитель этого кабинета, но стоит к нему приблизиться, как каждая фибра души начинает щетиниться. Терпеть не могу с кем-то обсуждать свои проблемы, особенно если этот кто-то может «играть» против меня.

— Директор? — Внутри стояла полнейшая тишина, которая почти явственно давала понять, что никого нет, но стоило отвернуться, как за спиной послышался шорох.

— Мистер Малфой? У вас что-то срочное? Мне нужно быть совсем в другом месте, очень скоро.

— Хотел обсудить с вами то, зачем к вам приходит Грейнджер, — перехватив ремень сумки, воззрился на старуху, которая, кажется, растерялась. — Прошу, только не говорите, что Грейнджер не просила никакой информации по поводу всяких проклятий, — если она ещё и соврала по поводу похода к директору за информацией, точно её прибью.

— Тёмные проклятия… прошу прощения? — она странно на меня взглянула через свои очки-половинки, словно до неё слишком долго доходило услышанное. — Я так полагаю, речь идёт о перемещениях ваших душ. — Вот теперь наступила моя очередь зыркать на неё. Потому что Грейнджер обещала ничего ей не говорить! — Профессор Слизнорт вернётся вечером, он должен был обсудить это со своим старинным товарищем, поэтому можете зайти после ужина, вместе с мисс Грейнджер.

— Ахуеть… — шепнул, но она точно услышала, хотя мне по боку этот факт. Эта сука не только растрепала всё старухе, но ещё и Слизнорта сюда втянула.

У меня не нашлось других слов. Я её уничтожу.

— Прошу прощения? — Макгонагалл отчаянно пыталась делать вид, что ей послышалось, но мы оба понимали, что это не так.

— Видите ли, директор, дело в том, что я просил, чтобы Грейнджер никому об этом не говорила. А как оказывается, обо всём в курсе и мой декан, просто отлично, — цокнув языком, собирался идти в сторону выхода, чтобы найти грязнокровку.

— В каком смысле не говорила? Ведь это я настояла, чтобы мисс Грейнджер сказала вам обо всём.

Замер. Так и не обернувшись на замолкшую женщину, которая, возможно, поняла, какую сейчас ошибку совершила.

— Мистер Малфой?! — окликнула повышенным тоном.

Но как же сейчас на это срать. Я обязан её найти, прямо сейчас.

Эту идиотку увидеть среди остальных совсем не тяжело. Осталось дождаться, когда она останется одна. Ведь возможности подойти и отвести её в сторону у меня нет. А если убивать на глазах у всех, точно остановят.

Когда она нашлась, последовал за ней. Грейнджер зашла в женский туалет, и я понял, что это единственный шанс, иначе следующего нужно будет ждать минимум до конца дня.

Она стояла у раковины, тщательно моя руки, даже не подозревая ни о чём. Приблизившись, развернул её за плечо и схватил за горло.

— Какого чёрта ты делаешь? — прошипела, хватаясь мокрыми пальцами за моё запястье, пытаясь убрать руку, но вместо этого оставляла лишь красные отметины на коже.

— Мне просто интересно, кто вообще давал тебе звание самой умной в школе? Ты же тупая, как пробка, — я беззаботно пожал плечами, пока в груди разгорался огонь ненависти.

— Отпусти!

Грейнджер яростно брыкала ногами и пытаться всё сильнее оцарапать руку. Я решил пустить вторую в ход, стискивая шею ещё сильнее. От напора она почти села на раковину, ударяясь головой о зеркало позади.

— Ты знаешь, что значит фраза: «никто не должен знать»? Или ты ещё тупее, чем мне показалось? — пальцы сжимались всё сильнее, отчего её лицо стало краснеть, а дыхание прерываться. — Скорее всего, ты не понимаешь, с кем имеешь дело и к чему это всё может привести.

— Драко…

Слышать своё имя от неё отвратительно. Мурашки побежали по спине. Коробит.

— Стоит лишь приложить чуть больше усилий, и все мои проблемы закончатся разом, понимаешь? — на губах заиграла горькая ухмылка.

Как же это было бы просто. Просто взять и придушить её прямо здесь и сейчас. И всё. Все проблемы закончились. Пока.

Но как же их много будет потом!..

— Но ты не стоишь того, чтобы я гробил свою жизнь.

Отпустил. Она почти свалилась в раковину, шлёпнулась задницей прям туда, где всё ещё текла вода. Схватилась за свою шею, жадно глотая воздух.

— Если ты продолжишь делать хоть что-то без моего ведома, то поверь, в следующий раз мы на этом не остановимся. Тогда мне точно будет на всё плевать.

Подхватил брошенную на пол сумку и направился к выходу, но уже у самой двери вдруг вспомнил.

— Вечером приедет Слизнорт. После ужина чтобы была у кабинета директора, пора кончать с этим абсурдом. Я больше не намерен терпеть твоё общество. Словно новыми туфлями раз за разом в дерьмо вступаю.

Изнутри словно что-то скребётся. Ощущение, что сейчас разорвёт от этой ярости. Нужно было приложить усилий, ещё совсем чуть-чуть, и это перестало бы быть проблемой. А потом наложить на себя Обливиэйт и забыть о том, что она вообще когда-то существовала. Не будь я под надзором Министерства, так бы и поступил, но сейчас даже возможности такой нет. На суде дали чётко понять, что это снисхождение вовсе не за мои заслуги, а лишь из-за…

— Драко… — слащавый голос, от которого буквально режет уши, но стоит ей умолкнуть, как сразу становится легче.

Обернулся в сторону его обладательницы, а она стоит у стены, всем своим видом давая понять, для чего позвала. Поднимает край юбки, очень медленно оголяя бёдра, и водит по ним пальцами, ухмыляясь. Пожалуй, это единственное, что сейчас необходимо. Это поможет забыться.

Подойдя к Пэнси, сразу же без лишних слов впиваюсь ей в губы. Она медленно стонет, подогревая обстановку, но затем сама разрывает поцелуй, хватая меня за рукав мантии. Послушно иду за ней, не в состоянии отвести взгляда от ног и колышущейся юбки. Мы вошли в пустующий кабинет, где, кажется, я был однажды, и Паркинсон сразу же запрыгнула на первую парту, раздвигая ноги. Подтянула меня за мантию к себе, начиная целовать и попутно снимать с себя шмотки.

У меня же мысли были только об одном — как можно скорее расслабиться, а ещё лучше — уйти в небытие, чтобы все эти отвратные мысли улетучились, хотя бы на день. Хотя бы на час. Всё готов ради этого отдать.

Когда Пэнс сняла с себя трусики, оставив юбку, мне уже было плевать на всё остальное, но она упорно продолжала раздеваться, разорвав поцелуй. Только Мерлин знает, каких мне сил стоило не закатить глаза на все ненужные телодвижения. Стоило Паркинсон скинуть свитер и бюстгальтер, она попыталась вновь меня поцеловать, но я резко передумал это делать.

— Что за…? — указал на её рёбра, которые были покрыты синяками, словно её кто-то хватал сзади.

— Не обращай внимания, Малфой, ерунда, — полуголая бестия снова потянулась за поцелуем, но я сделал шаг назад.

— Не прельщает пользоваться потасканным товаром.

— Ты больной, что ли? — её голос резко перешёл на ультразвук, который я так не мог терпеть.

Скривился. Сделал ещё несколько шагов назад, наступив на её нижнее бельё.

— Развлекайся-ка ты дальше с кем бы то ни было, а ко мне не лезь.

Вышел из кабинета, больше не слушая ор. Желание пусть и не пропало окончательно, но омерзение взяло верх. Терпеть такое не могу. Пусть трахается с кем хочет, но в этой групповухе я не намерен принимать никакого участия. Ещё и отметины свои решила продемонстрировать. Дохуя смелая?

Почему меня всё больше бесят эти бабы? Сговорились, что ли?

Пройдя по паре коридоров, наконец добрался до мужского туалета, из которого выходили какие-то второкурсники, и только сейчас понял, как повезло, что в женский туалет никто не зашел. Иначе уже подняли бы шум. А этого точно не нужно.

Наконец смог добраться до раковины и помыть руки. Мерзко. Как вообще можно предлагать себя кому-то, когда твоё тело пестрит полной историей произошедшего.

В туалете больше никого не осталось, поскольку уже начался урок. Несмотря на всё произошедшее с Пэнс, мой организм всё никак не унимался, и низ живота начинало тянуть от неприятного ощущения. Того самого, когда возбуждён до предела, но разрядку так и не удалось получить.

Бл…

Зайдя в кабинку, расстегнул ширинку, думая о том, чтобы сходить в туалет, но вместо этого, едва рука коснулась члена, как тут же стала совершать движения. Уперевшись второй ладонью о прохладный кафель и откинув голову назад, прикрыл глаза. Ладонь скользила вперёд-назад, испачкавшись в смазке, а мысли ушли далеко от этого места. Не в состоянии полностью себя сдерживать, издал несколько звуков, но сразу же попытался успокоиться.

Ещё не хватало, чтобы кто-то понял, что здесь происходит. Через каких-то пару минут под веками появились белые точки, а я ощутил приближение оргазма. В голове ничего. Полная тишина, и лишь мысль о том, как бы поскорее кончить, но вместо этого перед глазами вдруг появилось раскрасневшееся лицо грязнокровки. Её губы, которые едва ловят воздух. Тяжелые вздохи.

— А потом он сказал, что я смогу попробоваться только в следующем году.

Вздрогнув от постороннего голоса и открыв глаза, пошатнулся от резкой смены освещения.

Сука.

Замер и старался не издавать никаких звуков, но два каких-то придурка продолжали вещать о квиддиче и том, что их не взяли в команду. И лишь только через минуты три вышли из туалета, я же осознал, что получить долгожданную разрядку не выйдет.

***

Я стоял у директорского кабинета задолго до того, как должна была появиться Грейнджер. На то было две причины. Во-первых, надеялся, что она, как самая прилежная, появится тут, как штык, вперёд меня, ведь за ужином её не было видно. А во-вторых, потому что хотел сюда прийти до того, как все начнут разбредаться по замку. Ходить было невыносимо. Живот ужасно тянуло, и это бесило ещё сильнее. Такое ощущение, будто кто-то со всего размаху древком двинул по нижней части. И было настойчивое чувство, что всем отчётливо понятно, почему я так передвигаюсь. А это выводило ещё сильнее.

— Мистер Малфой? — старуха подошла на пару с деканом, который коротко поздоровался.

Ну шикарно! Грейнджер, ты правда решила так рискнуть?

— Вы ведь сами сказали приходить, директор.

Она поджала губы, словно надеялась, что эта встреча не состоится, но всё же пригласила к себе в кабинет.

Мне не нравилось это место, и стоило ступить внутрь, как я сразу же отошел к затушенному камину, присаживаясь на кресло, чтобы дождаться грязнокровку. А она, словно нарочито, проверяла мои слова на правдивость. Кулаки сами по себе сжались вокруг подлокотников, отчего ещё сильнее заболел живот.

— Здравствуйте, — она быстро прошла по помещению, подходя к столу. — Директор, к вам приходил Малфой? Что вы ему сказали?

— Кхм, — старуха прочистила горло, обращая на меня внимание пришедшей, но та даже не обернулась. — Я думаю, самое время послушать профессора Слизнорта. Мистер Малфой, вас не затруднит к нам присоединиться?

С трудом встал, тоже приближаясь к остальным, а Грейнджер так и не рискнула на меня посмотреть. Ещё и напялила свитер с высоким горлом, какая молодец.

— Могли бы ответить на вопрос, я ведь не мешал, — сказал я директору, однако она решила полностью проигнорировать мои слова, обращая всё внимание на декана.

— На самом деле удалось выяснить немного. Мы смогли понять, что заклинание сродни тому, что использовалось в тот день на уроке. — Я смотрю, тут прям все блещут умом и фантазией. — В его основе мистер Финниган использовал слово «анима», что означает «душа».

— Стоп! Финниган? — я уставился на учителей.

— Продолжайте, профессор, — Грейнджер обратилась к Слизнорту, который, кажется, тоже решил проигнорировать мой вопрос.

— При чём тут этот лось? — вновь вставил я свои пять сиклей, пока он не начал вещать.

— Мистер Малфой, я попрошу вас быть сдержаннее в присутствии девушки и двух преподавателей, — Макгонагалл поправила свои очки, строго глядя в мою сторону. — Именно мистер Финниган немного ошибся в заклинании, что привело нас к таким последствиям.

— Не вас, а нас, — указал на грязнокровку, которая так и не рискнула ко мне повернуться. — И если это сделал он, то пусть и разгребает!

Я точно не помнил, кто был тот человек, который последним произносил заклинание. Вообще не сосредотачивал тогда внимание на тех, кто выходил. Был полностью поглощён другими мыслями, а теперь, оказывается, очень зря. В какой-то момент мне удалось заметить, что оба учителя слишком внимательно смотрят на Грейнджер, даже проигнорировав мой повышенный тон. И теперь становится всё яснее, что это далеко не всё, чего я не знал.

— На том уроке мы изучали физическое перемещение тел в пространстве и заклинание Депласареданима… — продолжил Слизнорт.

— Да-да, а он произнёс Депласаре Анима, что заставило поменяться наши сознания, а не физические оболочки. Можно уже перейти к той части, где вы убираете всё это, и к тому, что я спокойно заканчиваю школу.

На меня в искреннем недоумении уставились две пары глаз. Хотя мне сначала было сложно понять, почему они недоумевают, пока не осознал, что по поводу заклинания пока говорил только с Грейнджер.

— Мы в таком состоянии почти полтора месяца. Неужели нельзя было раньше ввести меня в ваш круг избранных, и я бы поделился информацией по поводу заклинания, которую узнал спустя неделю. Сделайте уже с этим что-то, — у меня буквально начал кипеть мозг от этой тягомотины и всей херни, что они тут несут.

— Мисс Грейнджер, будьте добры объясниться. Ещё в первый день всего происходящего вы пообещали, что расскажете мистеру Малфою о том, что происходит. А после не единожды говорили, что мистер Малфой не прочь поддерживать связь через вас, — старуха во все свои четыре глаза уставилась на Грейнджер, а я, прикрыв веки, рухнул на стул рядом со столом.

Сразу же, конечно, пожалел об этом, но всё же наблюдать за тем, как директор ругает любимую ученицу, лучше всего в расслабленном состоянии. Почему-то я так и думал. Был уверен сразу после первого визита сюда, что Грейнджер намутила ещё с чем-то.

Она упёрто молчала, сжимая кулаки, которые видел только я. От этого становилось откровенно скучно.

— Хорошо, мы обсудим это немного позже.

— О, нет, — сразу запротестовал я. — Всё, что будет происходить «немного позже», точно не дойдёт до меня. А я предпочитаю быть в курсе абсолютно всего в этой ситуации.

— Я испугалась! И говорила тебе про это! — она, наконец, повернулась ко мне. Красные, болезненно красные глаза. Словно воспалённые. Она рыдала? Захотелось засмеяться, но сдержался. Наверное, поэтому её не было на ужине. — Да, директор, я вам пообещала, но не смогла этого сделать. И нашла другой способ общаться с ним. Говорила всё, что узнавала, чтобы как можно скорее решить эту проблему. И да, не хотела тебе говорить про Симуса, потому что решила, что это может быть опасным для него. На этом всё?! Теперь мы можем перейти к решению этого?!

Она и сейчас рыдала. Стояла с красными, опухшими глазами, с алым носом и утирала слёзы.

Сама себя довела.

Психованная.

— Раз уж у нас тут такая драма разворачивается, то буду краток. Из-за повреждений в палочке мистера Финнигана заклинание было не совсем верным. И это то самое, которое назвали вы, мистер Малфой. Депласаре Анима, что в дословном переводе означает «Перемещение души». В идеале оно должно работать постоянно. То есть вы должны были поменяться и остаться такими, пока на вас не наложат противоположное заклинание.

— Что вы этим хотите сказать? — я привстал, опираясь руками о стол.

— Палочка повреждена, заклинание неверное. Вы перемещаетесь туда-сюда! Нельзя брать и накладывать оборотное заклинание. Это может повлечь за собой последствия вплоть до летального исхода, но кого именно и в чьём теле — не понятно.

— Великолепно… — я рухнул обратно на стул, закрывая лицо ладонями.

— И что теперь делать, профессор? — Грейнджер повысила тон, прекращая плакать.

— Мы найдём решение, мисс Грейнджер, только потребуется немного больше времени. Но уверяю, всё будет на своих местах, как только это будет возможно.

Мне до сих пор не верилось, что это вообще происходит. А теперь эта стайка полоумных ещё и заявляет, что они понятия не имею, как от этого избавиться.

Сказочно!

— Пока я могу предложить вам лишь одно, — Макгонагалл, наконец, решила вставить и своё слово, что привлекло моё внимание. — Одна из повреждённых башен восстановлена, и вы, — она указала на меня и грязнокровку, — сможете переехать туда. Чтобы жить отдельно ото всех.

— Что? — у меня даже в глазах потемнело от такого заявления.

— Что слышали, мистер Малфой. Это следовало сделать ещё раньше, но из-за разрушений не было возможности. Эта башня восстанавливалась для старост, там есть две спальни, гостиная и ванная. Раз вы пока остаётесь подверженными этому заклинанию, вам будет лучше там. Это снижает риск, что кто-то узнает. Также не будет проблем с перемещениями во сне или… в другое время, ведь будете относительно рядом, — старуха прокашлялась в кулак, снова поправив очки.

— Или когда мы в душе, или в туалете? Вы это хотели сказать, директор?

Всё. Нервные клетки летят в пекло, сгорая ещё внутри меня от бурлящей ярости.

— Мистер Малфой, прошу, не усугубляйте. Ваши вещи уже переместили в эту башню. Следуйте за пером, — она подняла со стола какое-то жёлтое перо, которое зависло в воздухе. — Оно вас проводит. Пароль для входа «Мимбулус мимблетония». Как только мы сможем что-то узнать, сразу же сообщим вам. Надеемся на такой же отклик с вашей стороны.

***

Мы покинули кабинет в полной тишине, дошли до башни и вошли внутрь в гробовом молчании. У меня не было никаких сил припоминать о том, что грязнокровка от меня скрыла. Даже на то, чтобы потешаться над внешним видом, не было настроения. А он, откровенно говоря, был не из лучших. Растрёпанные волосы взлохмачены больше обычного. Красный нос и глаза, отсутствующий взгляд и поникшие плечи. Красавица, не иначе.

Соседство обещает быть самым приятным.

В гостиной всё было уже полностью обставлено. Даже наши книги лежали на столах. Камин согревал помещение, но его сразу же захотелось потушить. Тут было слишком жарко. А ещё неимоверно много лунного света, бившего в окна, которыми — непонятно, для какой цели! — утыкали всю башню. Никакие определённые цвета не преобладали в помещении. Видать, специально сделали, для двух сильно зависимых от своих факультетов. Почти вся мебель была из тёмного дерева, с белой или фиолетовой обивкой. Шторы глубокого сливового цвета, а вот стулья рядом со столами тёмно-зелёные и ало-красные.

Грейнджер села на диван перед камином, я же сразу пошёл наверх, до конца не будучи уверенным, что выбрал правильную лестницу. Две спальни расходились в абсолютно противоположные части башни, чтобы мы наверняка друг другу не мешали. Хотя одно лишь её присутствие в одном помещении со мной заставляет нервы натягиваться, как канаты.

Стоило переступить порог спальни, как цветовая гамма постепенно сменилась, на лунном свете давая ясно понять, что внутри теперь преобладает зелёный цвет. Оглянувшись по сторонам, я прошёл вперёд и рухнул посреди кровати, предварительно задёрнув плотные шторы, чтобы спрятаться от освещения извне. И стоило комнате погрузиться в темноту, как я сразу же провалился в столь долгожданный сон.