— Профессор Поттер.

Гарри замер посреди лестницы. Ему даже не надо было оборачиваться, чтобы посмотреть, кто его так насмешливо окликнул. Этот голос он узнал бы из целого хора голосов, кричащих на разный лад «Профессор Поттер». Гарри довольно ухмыльнулся — кажется, эта неделя в Хогвартсе будет даже лучше, чем он предполагал.

Малфой поравнялся с ним на лестнице. Выглядел он, как всегда, будто только что сошёл с обложки журнала. Темная профессорская мантия струилась на нем, ложилась мягкими волнами, отчего Гарри захотелось провести пальцами по каждой складке, раздвинуть ее полы пошире, чтобы увидеть длинные ровные ноги в идеально сидящих брюках. Малфой тоже разглядывал его, медленно пробегая взглядом от расстегнутого воротничка рубашки вниз, вдоль края мантии, задерживаясь где-то на уровне пояса, и кривил губы в хитрой усмешке.

Как будто они снова вернулись на несколько лет назад.

— Профессор Малфой. Какая неожиданная встреча, — в его же манере подыграл Гарри.

В этом году Министерство решило провести эксперимент: направить в Хогвартс несколько сотрудников из разных отделов для профориентации выпускников. Чтобы те познакомили студентов с, так сказать, внутренней кухней Министерства, рассказали от первого лица о своей работе, ответили на интересующие учеников вопросы, может, дали пару показательных уроков. От Аврората, конечно, отправили Гарри. Кто еще из других отделов прибыл в Хогвартс, он не интересовался, поэтому присутствие здесь Малфоя стало для него приятным сюрпризом.

На работе они пересекались не часто, сферы их деятельности не были связаны, находились на разных этажах, да и Гарри большую часть времени проводил на заданиях. Но когда встречались, Гарри физически ощущал пробегающие между ними электрические разряды. Спустя столько времени вся неприязнь, которую они испытывали друг к другу во время учебы, утекла, как вода сквозь пальцы, а на ее месте, совершенно неожиданно для Гарри, появилось нечто новое. Оно разрасталось, вытесняя собой все мысли в его голове, и радостно урчало, стоило ему только столкнуться с Малфоем в Атриуме, лифте или на совещаниях у Бруствера. 

Сейчас Гарри это тоже чувствовал в приятных покалываниях на кончиках пальцев; в тепле, разливающемся по внутренностям, будто он только что залпом осушил бокал с огневиски; в мурашках, бегающих по спине. И знал, что с Малфоем происходило нечто похожее.

— Приятно вернуться в свою Альма-матер и поиграть в профессора, да, Поттер?

Малфой поставил ногу на ступеньку выше, готовясь подниматься, а Гарри залип на его остром колене, обтянутом тонкой тканью явно безумно дорогих брюк.

— Приятно. А тебе? — Гарри медленно перевёл взгляд на лицо Малфоя.

— Не самые мои лучшие воспоминания. Я хотел отказаться, пока не увидел список сотрудников, направленных сюда. Подумал — вдруг будет интересно.

Воздух между ними будто накалился добела. Поднеси лист бумаги и он вспыхнет ярким пламенем. Гарри сглотнул пересохшим горлом.

— Воспоминания всегда можно улучшить.

— Я на это и рассчитываю.

Малфой развернулся и пошел в сторону Большого зала на приветственную встречу. Гарри оставалось только последовать за ним, не отрывая взгляда от ровной спины и манящей развивающейся мантии и прокручивая в голове последние его слова.

Между ними явно что-то происходило, это нельзя было не заметить, а игнорировать просто невозможно и глупо. То ли постоянное присутствие Малфоя рядом было во всем виновато, то ли нахлынувшие воспоминания, то ли магия стен Хогвартса, но Гарри ни на минуту не переставал о нем думать, даже на занятиях со студентами. И с каждым разом его мысли становились все раскрепощеннее и развязнее. А Малфой как будто специально подливал масла в огонь, кидая на него неоднозначные взгляды, случайно задевая пальцами, когда передавал блюда во время обеда, и предлагая полетать на метлах, вспомнить школьные годы.

К концу недели напряжение между ними можно было потрогать рукой, и Гарри решился на совершенно сумасшедший поступок. Перед обедом, когда все студенты уже собрались в Большом зале, он выловил Малфоя в коридоре и затащил того в небольшую нишу за гобеленом.

— Кажется, нам надо поговорить, — начал Гарри.

— Правда? Поговорить ли?

Малфой спросил тихо, но каждое слово отдалось в голове Гарри колокольным звоном, а все остальные звуки померкли, будто кто-то наложил Заглушающее. И только сейчас, в этой вакуумной тишине, Гарри абсолютно четко понял, что все слова, которые он хотел сказать, абсолютно излишне. Ни ему, ни Малфою они не нужны. Они оба совершенно однозначно хотят другого.

Гарри резко выдохнул и подался вперёд, вжимая всем своим телом Малфоя в стену. Он распахнул чужую мантию — о чем мечтал всю неделю — провел руками по крепким бедрам, бокам, оглаживая спину абсолютно в хаотичном порядке, слыша и чувствуя его участившееся дыхание.

Малфой отвечал с такой же жадностью, шаря руками под мантией Гарри. Сквозь тонкую ткань рубашки он чувствовал приятные прикосновения прохладных пальцев.

Совершенно иррациональный и неописуемые восторг накрывал Гарри от нахлынувших эмоций и ощущений. Он, аврор Министерства магии, присланный в Хогвартс поучать и наставлять юных волшебников, тискался в стенах родной школы со своим бывшим лучшим заклятым врагом. И это было охрененно!

— О, Мерлин, — прошептал Малфой, прижимаясь носом к шее Гарри. — Поттер, ты меня с ума сводишь.

Гарри и самому уже казалось, будто он сошёл с ума.  Потому что иначе все происходящее с ним просто не поддавалось никаким законам логики и здравого смысла. Он наощупь поймал руками лицо Малфоя и впился в его губы, тут же бесцеремонно проталкивая свой язык внутрь. Малфой лишь шире приоткрыл рот и притянул Гарри за края мантии еще ближе, хотя казалось, ближе уже было нельзя.

Они целовались жадно, мокро, сталкивались зубами, переплетали языки, перехватывали инициативу, как будто гнались за снитчем. Вжимались друг в друга с такой силой, словно хотели сплавиться в единое целое. У Гарри уже кружилась голова от нехватки воздуха, от этого нереального поцелуя и от такого горячего, податливого, но своенравного Малфоя.

Они отстранились друг от друга, чтобы перевести дыхание. Гарри провел языком по своим влажным, саднящим — кажется, Малфой его укусил, — распухшим от поцелуя губам. Хотелось целоваться так весь день. Хотелось зажать Малфоя в этой нише и не выпускать пока тут не кончится воздух. Хотелось большего.

— Ты просто невероятный, Драко, — Гарри покатал его имя на языке и это внезапно оказалось приятно. — Драко, — шепотом повторил он.

Вот так просто было назвать его по имени. Просто затащить в эту нишу, просто поцеловать. Просто признаться себе, что это все не просто так. То назревающее между ними чувство наконец выплеснулось, натянутая струна лопнула и сразу стало легче дышать.

— Значит теперь каждый раз, целуя кого-то другого, ты будешь думать обо мне, — с нескрываемой усмешкой в голосе прошептал в ответ Драко.

Гарри фыркнул и закатил глаза. Ну типичный Малфой, он себе не изменяет даже в такой момент.

— Какая же ты язва, — Гарри наклонился к лицу Драко, так близко, что почти снова касался своими губами его. — С чего ты решил, что я теперь захочу это делать с кем-то другим?

— Ну не будешь же ты это делать все время только со мной, — Драко принял его правила игры и мазнул губами тому по щеке.

Гарри прикрыл глаза и медленно выдохнул, чтобы не зацеловать его снова.

— А если я так и планировал?

— Какой же вы скучный, профессор Поттер, — снова насмешливый шепот и чужие губы уже водят по шее Гарри.

— А вы, профессор Малфой?

— Ну, теперь, видимо, и я тоже скучный.

Гарри тихо засмеялся и нашел губы Драко, с удовольствием прижимаясь к ним своими. Теперь главное было не попасться Филчу и не забыть, что вечером у них встреча со студентами в Большом зале. Ну а пока они побудут скучными профессорами друг для друга.