Попасть в адский храм – полбеды.

Не заплутай внутри, не растеряй мысли, не поддайся унынию… Орфей справился и с этим: цель, подобная звезде, вела героя, теплящаяся надежда исключала возможность пасть духом. Хтоническая свита хозяина дворца не мешала – наверное, по указанию старших, коим уже было известно о его прибытии. Добравшись до тронной, юноша пересёк расстояние с чрезмерной прытью (высоко подвешенных источников огня и прочих изысков он не приметил, не до восхищения чудесами), однако всё же остановился на некотором почтительном расстоянии и поприветствовал супругов согласно этикету.   

Вопреки типичной для него импульсивности изложил Орфей свою историю царю ровно, честно; поведал о терзающих чувства снах, о том, как рано забрала Эвридику река судьбы, о развеявшихся, точно пепел, мечтах,  о том, что ничто без неё не мило. 

Правителя подземного мира, кажется, рассказ поэта вовсе не тронул. Вальяжно, не торопясь, тот поправил собственное расположение на троне, закинул ногу на ногу и осмотрел гибкую кисть. После – перевел взгляд свысока на просителя.  

– И кто ты такой, что смеешь требовать того, о чем другие не смеют и заикнуться? – Растягивая гласные, выплюнул Аид. – Мне ничего не стоит воскресить смертную душу, только… Почему я вдруг должен тебя слушать? Ради чего же мне спорить с суждением вселенной? 

Высокомерное бахвальство, щедро сдобренное сарказмом и вопросами, заданными, чтобы унизить, пригвоздило Орфея к месту. На секунды бард застыл, ощущая, как трещит по швам его самообладание – диво, коль окружающим не слышно. Пальцы дёрнулись – юноша позабыл об осторожности, приготовился тотчас выхватить клинок: пусть бог не понял чужого горя в словах, так отведает стали. Он хотел побудить Аида проникнуться, заставить отпустить Эвридику, и невыполнимость задачи не имела значения. 

Харон предупреждал: бой изначально проигран, однако это значения не имело тоже. 

Повелительница весны поднялась и горделиво выпрямилась, привлекая внимание. Прозорливая царица видела, какой вероятен исход, и не собиралась молча наблюдать, как гость творит глупости. Она бросила холодный взор на владыку и выдержала его ответный:

–  Конечно, ты велик, все знают это, и каждый трепещет пред твоей силой. Но, оставив мольбу без ответа, чем оправдаешь  ты свою роль?

Минута?.. тишины, от которой зазвенели декоративные вазы, скульптуры и струны лиры – отголоски незримого поединка воли богов.  

–   Персефона… –   Пророкотал Аид нехорошо, угрожающе. – Я уступил тебе один раз, а ты уже решила, что можешь и дальше мне перечить? Последствия твоих заблуждений недостаточно убедительны?

–  Я не питаю напрасных надежд, –  Возразила богиня, грустно рассмеявшись. –  Но если ты хоть каплю меня любишь… Дозволь им увидеться хоть раз. 

Правитель закатил очи: 

–  Ты лучше меня знаешь бесполезность их встречи. Впрочем… Желаете разочарований? Доказательств? Не буду вам препятствовать. Эй! Найдите и приведите сюда Эвридику.