Ева Одинцова всегда была настолько спокойной и холодной, что некоторые удивлялись, как она смогла найти подруг. Она же мило улыбалась в ответ на их недоумение, и в душе смеялась над ними. Невысокая белокурая девушка с бледным кукольным личиком – такой типаж не может не привлекать. И, конечно же, ей на роду было написано связать свою жизнь с некромантией. Отсюда и странные ночные сны, в которых Ева гуляла по серой пустынной Нави, небрежно отмахиваясь от налетающих вихрей черных злых сущностей. Отсюда и способность обманывать саму Смерть. Недавно она обманула Мару, а сейчас ей предстоит уговорить мертвого явиться к живым.

В Навь отправлялись мертвые души людей, волшебников и вампиров, а что происходило с душами оборотней, Ева не знала, но представляла то же самое. Про этих существ писали очень мало, а в разделах книг, где украдкой проскальзывали основы некромантии, и вовсе ни одного слова. Некромантии боялись все в волшебном мире, от мало до велика, ее жаловали, наверное, лишь за рекой Смородиной, и… в Нави.

Очередной выход в Навь оказался самым осознанным из всех и невероятно четким. Перед глазами ничего не расплывалось, ноги не тонули в зыбкой булькающей топи, нет, Ева решительно шла вперед, видя перед собой лишь распростертую на многие километры унылую серую землю, покрытую черными изгибами и изломами трещин. Ветер гонял по земле комья сухой бурой травы, по неясной причине еще не ставшей пылью.

Здесь и находится Чернослов, которым пугают непослушных детей и неугодных подростков, но даже это место лучше Черных Хоромов, где заперли ее подругу и одноклассников. Она вглядывалась в даль с напряжением, боясь перепутать очередное одинокое деревце, растопырившее черные голые ветки с неприкаянной душой.

Никого не появлялось, даже сама великая Мара не выходила, чтобы покарать нахалку, однако Ева понимала, что это временное явление. Стоит ей задержаться подольше или как-нибудь привлечь к себе внимание, богиня смерти обязательно выйдет навстречу медленными тихими шагами, и тогда Еве несдобровать.

Очень скоро пустынная местность сменилась огромным обилием черных деревьев с голыми длинными ветвями и колючими кустарниками. Листьев нет – значит, нет жизни. Расправив плечи и подняв голову, Ева шла через лес, иногда останавливаясь, чтобы выпутать подол платья или рукав из цепкого захвата колючих веток. Младшеклассников Чарослова пугают, что Дремучий Лес – самый страшный в магической России, но еще страшнее Навь. Уже само ожидание неизвестной опасности невыносимо трепало нервы.

Лес кончился довольно быстро.

Застыв на месте, Ева смотрела с легким удивлением, как на фоне темно-серого неба медленно выкатывается из-за горизонта крупный алый шар солнца. Впадать в шок и ступор при виде магии, если живешь в чародейском мире, глупо, но появление небесного светила в Нави одновременно завораживало и очень пугало. Может быть, это чародейство специально для заключенных в Чернослове ребят?

Первые лучи холодного солнца плавно опустились на высокие башни с острыми шпилями. Черный высокий замок рвался тонкими вершинами в небо, и на Чарослов или Черные Хоромы он совсем не походил. Любоваться им времени почти не осталось, нужно обязательно отыскать кого-нибудь мертвого и могущественного, имеющего любое влияние в Прави при жизни. Желательно, чтобы это влияние действовало за рекой Смородиной, но выбирать получится вряд ли.

На секунду сознания Евы коснулись любопытство и желание узнать о замке побольше, она даже улыбнулась и сделала несколько неторопливых шагов вперед.

А потом заметила впереди Мару.

Высокая женщина с бледным красивым лицом и черными волосами шла медленно, ее ноги утопали в сухой серой траве. От неожиданности Ева попятилась, прикладывая все усилия, чтобы не развернуться и не умчаться прочь, визжа от ужаса, а потом врезалась в кого-то спиной.

− Кхм, − мужской бархатистый голос позади не предвещал ничего хорошего, но и плохого тоже. – Дорогая девушка, прошу прощения, что помешал вам пятиться.

Между тем Мара исчезла, и тянувшийся за ней шлейф тьмы растворился в бесцветном прохладном воздухе. Круто развернувшись, Ева оказалась лицом к лицу с… вампиром. Его белое, порочно-красивое лицо и острые зубы в хищной улыбке не оставляли никаких сомнений – как и старомодный сюртук и цилиндр на голове.

− Здравствуйте, − произнесла она спокойно и сдержанно, одарив незнакомца легкой усмешкой. – Меня зовут Ева и мне нужна помощь.

− Сбежали из Чернослова? – поинтересовался вампир. – Сочувствую. Но помогать не буду, уж извините. А то меня самого туда засадят. В подвале, на цепях, знаете ли, нерадостно.

− Не сбежала, − честно призналась Ева. – Я незаконно проникла сюда.

Темно-алые глаза радостно сверкнули, он с восхищением щелкнул пальцами

− Живая ведьма? Браво. Да вы мастерица некромантии! Но нам лучше убраться отсюда подобру-поздорову, сегодня госпожа Мара не в настроении.

И он ловко подхватил ее под руку, а Ева позволила себя увести подальше от замка. Выбирая между Марой и вампиром, она с готовностью предпочла последнего, ведь от кровососа еще можно уйти, а от Мары не спасет даже резкое пробуждение. Короткими перебежками они добрались до леса, пошли медленнее, и Ева смогла отдышаться. Чем дальше тянулось драгоценное время, тем сильнее она сомневалась в своем успехе.

Вампир остановился, отпуская ее руку.

− Здесь нас госпожа Мара не найдет. Наверное.

Его голос звучал не особо уверенно, но времени на сомнения уже не оставалось. Торопиться тоже принесет вред, а не пользу, пришлось вооружиться вежливостью.

− Спасибо, − Ева опустила на миг глаза, и тут же улыбнулась, посмотрев ему в лицо. – Помогите мне?

− Именно я? Хм. Вы уверены?

− Давайте заключим сделку? – на всякий случай лучше предлагать лишь выгодное, скрывая детали. – Вы призовете на короткое время собратьев из Дремучего Леса.

− Это под силу мне, − не раздумывая, согласился вампир. – Мы умеем вторгаться в обители нежити.

− Если вы нападете на Черные Хоромы и отвлечете магов, я оживлю вас.

− Некромантка?

Ева улыбнулась в ответ – прохладно, но со светлым детским озорством.

− Обманула саму матушку Мару, − произнесла она нараспев, наслаждаясь легкой оторопью на лице вампира. – Кстати, как вас зовут?

− Орлик.

Значит, чешский кровосос. Недурно. Она снова улыбнулась ему – на этот раз нежно и с нарочитой добротой.

− У вас чудесное имя, Орлик. Надеюсь, что мы еще увидимся.

До последнего Ева опасалась, что юноша сочтет эти слова наивным смешным флиртом, но он неожиданно улыбнулся в ответ. Оскал острых зубов должен был пугать и тревожить, но вызвал у Евы только теплые чувства.

− До свидания, − произнес он с надеждой.

И Ева поцеловала Орлика в щеку, после чего отступила назад на несколько шагов и мысленно приказала себе проснуться в Прави. Пленницей в Черных Хоромах быть лучше, чем свободной в мире мертвых, а частые появления в Нави чреваты опасностью остаться там навсегда.

Лежавшая на мягкой постели в запертой комнате Хором девушка проснулась и медленно открыла глаза. Над ней склонилась Веста Холод – встревоженная, испуганная, уставшая. Неудивительно.

− Как все прошло? Как ты сама? – обеспокоенно спросила Веста, садясь рядом, когда Ева молча свесила с кровати ноги.

− Сумела договориться с мертвым вампиром.

− Что ты ему пообещала?

− Жизнь, − коротко ответила Ева.

Говорить о случившемся не хотелось, мысль о необходимости провести сложнейший обряд некромантии казалась невыносимой. Но пока это просто планы, ведь если вампиры не сумеют их спасти, то не придется и выполнять свою часть сделки. В конце концов, неужели нельзя просто чаропортировать обратно в школу?

Ева с досадой вздохнула. Лучше и не пытаться, если их поймают, то будут строже охранять и вампиры окажутся бессильными перед многочисленными темными чародеями. Придется быть паинькой и не вызывать абсолютно никаких подозрений. В конце концов, Новый Год хочется отметить с Вестой, которая останется на каникулы в школе или, если повезет, отправится в гости к неизвестной опекунше, которую никогда не видела. Давно в детстве, когда пришло письмо от некой Эмилии и Ева поступила в нулевой класс Чарослова, она мечтала, чтобы эта добрая женщина хотя бы навестила ее и порадовалась ее успехам. Но Эмилия продолжала только отправлять сухие, полные официоза, письма, и деньги на одежду, учебники, развлечения.

И Еве, к своим четырнадцати годам, уже не хотелось восторженно верить в сказку. Так даже лучше. Ясный холод в отрешенной от чувств душе и абсолютно никакой боли.

Дни в неволе потекли медленно, подобно тонкой струйке льющейся из-под крана воды, которая никак не наполнит крупный сосуд. Анисья приносила еду и грустно улыбалась. Ева ждала. Веста молчала и часто металась по комнате. В Чарослове это раздражало бы, только сейчас Ева почти все время смотрела на крупные снежные хлопья, опускающиеся на землю за окном. На душе скребли кошки, и на седьмой день она не выдержала.

Короткий зимний день клонился к закату. По всем расчетам – двадцать четвертое декабря.

− Послушай, Веста, − задумчиво сказала она, повернувшись к подруге, − что, если мы попробуем чаропортировать?

− Да! – воскликнула та, резко остановившись посреди комнаты, которую мерила неторопливыми шагами. – Только я боюсь, река Смородина заколдована, мы не сможем пересечь барьер.

− Кто тебе сказал?

− Ну… − Веста замялась. – Мы же не первые. До нас были пленники, и они точно пытались бежать. Но их каждый раз возвращали.

− Кто…

− Я говорила с Аксиньей, пока ты… спала…

Вместо злости или досады Ева равнодушно махнула рукой.

− Ох, надеюсь, она Булату не проболтается о таких вопросиках… Все равно уже…

Договорить не удалось. Где-то внизу раздался громкий стук, будто кто-то изо всех сил ломился в закрытую дверь, а потом обе девушки вздрогнули от оглушительного грохота. То ли ворвавшиеся в Черные Хоромы вампиры сняли дверь с петель, то ли выбили ее мощными ударами – в любом случае, на зловещее Черное Воинство кто-то напал.

Веста подбежала к запертой двери и дернула ручку.

− Тише, − Ева легко коснулась рукой плеча подруги, и та вздрогнула. – Мы же ведьмы. Давай чаропортируем на первый этаж.

Такой выверт раньше мог стоить им относительной свободы или даже жизни, но теперь нельзя упускать драгоценный момент. Ева резко повернулась на месте, успев в последний момент зажмуриться, а Веста секундой позднее последовала ее примеру.

Чаропортация принесла их в холл первого этажа, который Ева раньше не видела, а вот Весте это место было знакомо. Ухватив подругу за руку, она порывисто бросилась вперед, но им пришлось тут же резко затормозить, едва не столкнувшись с клубком из человеческих тел. Мужчины и женщины с красивыми бледными лицами шипели, скалили острые зубы и дрались с Черными Воинами врукопашную, норовя добраться зубами до их шей и лиц. По роскошному синему ковру рассыпались крупные обломки двери, щепки, местами бурели пятна крови.

Интересно, Орлик здесь?

Ева хотела было поискать его глазами, но опомнилась и бросилась вперед, туда, откуда веяло морозным зимним ветром. Веста чуть отстала от нее, а за спиной раздался дружный топот нескольких пар ног – это убегали одноклассники, сообразившие чаропортировать в холл. Более разумные ребята ждали их уже на улице. В неудобных туфлях стало мокро.

− А теперь – в Чарослов! – заявил Мрак Смертин, который, как и положено темному магу, никогда не сомневался в собственной правоте.

− Говорят, река Смородина заколдована… − неуверенно подал голос кто-то из толпы недавних пленников.

− И что с того? – Мрак раздраженно дернул плечом. – Не собираюсь тут торчать. Пошли!

Ева, не верившая в такую грустную ложь, скептически хмыкнула, но на всякий случай повернулась вокруг своей оси. Можно было подождать, когда это сделают более решительные люди, но тогда велик риск столкнуться с Черными Воинами, да и Веста чаропортировала тотчас же, забыв о словах Анисьи. Глубоко вдохнув колючий ледяной воздух, Ева последовала примеру Весты, Мрака и остальных. Окружающий мир завертелся, потемнел, засвистело в ушах, а потом невидимый вихрь швырнул девушку в снежные объятия высокого сугроба.

Чего ждать от этого непонятного приземления?

Вставала и отряхивалась Ева с закрытыми глазами. Вокруг царил такой же лютый зимний холод, и сгустилась нехорошая мрачноватая тишина. Страшно было бы открыть глаза и увидеть, что они все стоят перед заколдованной рекой Смородиной, с ее быстрыми, бурлящими, непокорными крепкому льду водами.

Но в этот раз им крупно повезло.

Впереди, в окружении седых туч и сизых сумерек, среди гор, между озером Светлояр и Дремучим Лесом, рядом со славным городом Китежем располагался Чарослов, славный историей, величием, красотой. И, не сговариваясь, Ева, Веста, Мрак, Иван и другие недавние пленники Черных Воинов дружно направились к высоким чугунным воротам.

Едва промокшие до нитки, измученные и усталые подростки ступили в ярко освещенный свечами вестибюль школы, как навстречу им вышли ликующие друзья и хмурый, недоумевающий директор. Он, конечно, будет ворчать, что ученики виноваты в случившемся сами, и что нечего его обвинять в собственной глупости, а потом пригрозит расследованием в отношении самих же похищенных учеников – не спелись ли те с Черными Воинами, чтобы привлечь к себе внимание.

Все это Ева знала наперед, но предпочитала думать о хорошем – и с удовольствием обняла Владу и Лиру, которые подбежали к ним с Вестой, старательно отталкивая одна другую. Отношения этих двоих ничуть не улучшились, но что поделать, не все бывает сразу. А сейчас, глядя с усталой и счастливой улыбкой на лица подруг и одноклассников, она впервые за долгое время ощутила в душе слабое тепло.