Вроде бы Генри ушёл, а всё равно в номере было шумно. Оторвавшись от газеты, которую она приобрела во время утренней прогулки (последние пару дней она стала регулярно выходить на прогулки, уже устав сидеть в номере несколько недель), Элли посмотрела на Берта и Дейва — те сидели напротив друг друга и о чём-то разговаривали, при этом Дейв показывал что-то на своём лице.

— Хей, парни, что у вас тут происходит? — переползая на другой край кровати, поближе к друзьям, спросила Элли, заинтересовавшись происходящим.

— Учу Берта улыбаться, — со всей серьёзностью в голосе ответил Дейв.

Элли посмотрела на Берта, лицо которого уже несколько месяцев выражало лишь холод и полное отсутствие эмоций, и сильно засомневалась в том, что у Дейва получится научить его улыбаться. Само механическое движение губами Кертис мог спокойно делать, но вид был крайне жуткий — в глазах никакой улыбки или хотя бы капельки счастья не было. Такие лица бывают порой у дешёвых детских кукол, которые лично Элли всегда казались жуткими.

— И как прогресс? — она заглянула в лицо Берта, пытаясь найти в нём хоть какие-то отличия от уже ставшего привычным выражения. Честно говоря, не особо верилось, что он способен выражать эмоции — все чувства, если они и были, были так глубоко похоронены под корой льда, что до них всё ещё не удалось докопаться.

— Ну… — Дейв замялся, поправляя козырёк кепки. — Прогресс есть!

Только вот он не уточнил, насколько он большой. Но настаивать на уточнении Элли не стала, чтобы не заставлять Дейва нервничать ещё больше. «А ведь меня или Генри Берт не дал бы чему-то научить» — подумала Роуз. За эти месяцы они все учились друг у друга — исключением из всех правил, как всегда, был Кертис. В то время, как остальные делились навыками (так, к примеру, Элли не могла не заметить, что у Дейва благодаря тренировкам улучшились скорость и реакция), Берт сидел в стороне и молча наблюдал, обычно попивая свой излюбленный кофе. Порой предпринимались попытки вытащить его на урок или тренировку, но те с треском проваливались — и кто бы мог подумать, что именно на предложение Дейва «научить улыбаться» Берт ответит согласием! Здесь точно была замешана странная привязанность бывшего главы коммуникаций к самому молодому пареньку в их компании.

— А что нового в новостях? — в свою очередь спросил Дейв, кивая головой на газету. — нашли тех, кто распылил тот газ на мосту?

— Нет, — Элли нахмурилась, смотря на страницу с криминальными колонками. — Словно все позабыли про это. Если бы не Майк и городские слухи, мы бы даже не узнали об этом. А ведь говорят, что до распыления газа на мосту творился свой какой-то хаос…

— Который устроил Генри, — добавил Берт. — Пожар, взрывы, паника.

Элли торопливо кивнула. Почему-то после слов Берта в её памяти вспыхнул момент, когда они с Генри сбегали из «Стены» — тогда вместо того, чтобы просто открыть пару нужных им дверей, Генри выпустил из камер всех преступников, из-за чего в тюремном комплексе возникла своего рода вакханалия.

— Мы были в заброшенном районе города, откуда сбежали все звери после заварушки, — скрестив руки на груди, Роуз серьёзно задумалась. — И ведь до сих пор не вернулись, хотя всё уже давно убрали. Они словно боятся даже возвращаться в то место. И Генри…

— Разве с ним что-то не так? — не скрыл своё удивление Панпа. Он не замечал в поведении Стикмина чего-то необычного, тот был шумен и весел, как всегда. Разве что ещё начал активно заботиться о больных.

— Я волнуюсь за него, — призналась Элли, решив, что может довериться Дейву и Берту. В конце концов, они спят под одной крышей уже несколько месяцев и сильно сдружились. — Да, он старается вести себя так, словно ничего не случилось. Но я его напарница. Я вижу, что с ним что-то случилось после той ночи.

Девушка нахмурилась, а поджатые губы сжались в тонкую линию. В последнее время явно что-то происходило, шли приготовления к чему-то грандиозному, но когда она пыталась сложить все кусочки паззла, то вся картина тут же рушилась, словно кто-то грубо ударял по ней. И какого-то фрагмента в этой цепочке событий — их побег от Топпата, переполох на мосту, странное поведение Генри — явно не доставало. Что, если он находится прямо у неё под носом, но она просто не замечает его?

— Что, например, тебя настораживает в нём? — внезапно заинтересовался разговором Берт. Даже несколько оживился, перестав походить на статую уныния и равнодушия ко всему, включая к собственному существованию.

— Ну… — закрыв глаза, Элли восстановила в своей памяти некоторые моменты последних недель. — Он просыпается каждую ночь. У него какие-то кошмары, но он отказывается мне рассказывать о них. Да, у Дейва тоже кошмары, но поймите — я и Генри другие. Нам практически никогда не снятся сны, кошмары ещё реже, а чтобы они повторялись несколько ночей подряд — и вовсе невозможно. Что-то серьёзное случилось именно той ночью, когда мы чуть не попались Топпату.

Её не перебивали. Дейв и Берт внимательно слушали подругу, порой переглядывались — оба понимали, что на пустом месте Элли не станет наводить шумиху. Она сначала сама несколько раз попробует во всём разобраться, оценит обстановку, и только после этого подумает над тем, рассказывать ли остальным.

— А ещё, — продолжила Роуз, — он стал слишком много заботиться обо мне. И я сейчас не про болезнь. Он как будто видит меня в последний раз и хочет сделать всё, чтобы облегчить мою жизнь, хотя уж кто-кто, а он прекрасно знает, что я могу о себе позаботиться. Чёрт, да он мне даже расчёсывал волосы первую неделю болезни!

На последнем предложении Элли эмоционально взмахнула руками, «взорвавшись» от волнения. Генри, конечно, хороший товарищ и заботливый друг, но это уже было как-то чересчур!

Внезапно Берт снял свою шляпу и провёл ладонью по голове, словно пытался найти хоть какой-то маленький намёк на растительность.

— Странно, что меня не расчёсывал, — со своей фирменной непроницаемостью на лице произнёс мужчина, возвращая шляпу с гарнитурой на место.

Элли вначале даже показалось, что это было сказано серьёзно — внешне Берт никак не отличался от себя обычного. Но запоздало до неё дошло, что эта была шутка. В монотонном голосе не было ни намёка на сарказм, во взгляде карих глаз не мелькнуло весёлых искр, но сама его реплика была шуткой. Вот только Берт никогда раньше не шутил.

Прыснув от смеха, Дейв прикрыл лицо ладонью, после чего, не выдержав, рассмеялся в полный голос. Он не задумывался над тем, что Берт никогда не шутил — он просто смеялся над его забавным замечанием и веселился. Этот смех передался и Элли, выведя её из состояния недоумения. Её взгляд вновь вернулся к Берту, которого, похоже, недавно Генри заразил своей любовью к шуткам.

На его губах была не прежняя натянутая «улыбка», что казалась чужеродной на равнодушном лице. Эта была словно наполненный искренним счастьем и заботой тёмный мазок кисти на бледном лице. Даже взгляд переменился с уходом равнодушия. Чёрт, да она сначала и не узнала Берта, когда посмотрела на смягчившееся от искреннего счастья лицо! Словно совершенно другой человек сейчас сидел перед ними — с такой улыбкой смотрят на своих детей, сделавших что-то пусть и глупое, но крайне милое.

Роуз торопливо отвела взгляд, не сдержав улыбку. Почему-то ей показалось, что она не должна видеть его обнажённую душу. Не сейчас, ещё не время. Берт открылся именно Дейву — а она так, случайный свидетель, которому стоит спрятать взгляд и никому не рассказывать об увиденном.

«И всё-таки ты не такой уж и холодный, каким пытаешься казаться».

———

Подставляя болезненно-бледное лицо солнечным лучам, она прикрыла глаза, чувствуя, как ветер играется с волосами. Послышались торопливые шаги.

— Ну и куда ты без меня удрала? — в голосе Генри мелькнули обиженные нотки. — И держи мороженое, пока не растаяло.

Затормозив, Элли с удивлением посмотрела на своего напарника, в руках которого было два рожка с холодной сладостью.

— Ты не забыл, что я несколько недель провалялась в кровати с температурой? — спросила Элли и глухо прокашлялась в кулак — стоило ей хоть немного замёрзнуть, как тут же появлялся надоедливый кашель.

— А ты не забыла, кто эти две недели присматривал за тобой? — Генри протянул ей одно мороженое. — Считай меня своим врачом. И как врач я разрешаю тебе съесть одно мороженое. Между прочим, я даже заплатил за него!

Вздохнув, Элли улыбнулась и взяла угощение. Наверняка вечером из-за этого у неё заболит горло и усилится кашель, но где-то глубоко в душе она сама хотела поесть морозную сладость. Осторожно откусив небольшой кусочек, Элли позволила ему нагреться и растаять у себя во рту. Шоколадное и очень приятное на вкус.

— Вкусно, — оценила Роуз и улыбнулась. — И когда в последний раз мы ели мороженое?..

Продолжать поедание мороженого она не спешила. А вот Генри достаточно быстро начал расправляться со своей порцией — и кто тут после этого главный сладкоежка?

— Думаю, на орбитальной станции, — ответил напарник на её вопрос. — Вроде бы тогда я на тебя обижался за то, что ты меня разбудила.

Элли честно начала рыться в своих воспоминаниях, пытаясь припомнить что-то подобное. И вспомнила — это было в тот день, когда они впервые связались с Правительством со станции Топпата и узнали суть своей миссии. Как же давно это было… Будто бы в предыдущей жизни, а не всего месяца четыре назад.

Из мыслей о том, как же круто изменилась их жизнь, Элли вывел голос Генри:

— Так о чём ты хотела поговорить? Я имею в виду, наедине.

Сейчас они действительно были одни, если не считать пару случайных прохожих на другой стороне улицы — Берт остался в номере и пытался что-то намудрить с рацией, а Дейв ушёл на какую-то встречу со своими приятелями. Уже третью за прошедшую неделю. В первый раз это насторожило всех, но они промолчали. Во второй раз они втроём обсудили эту ситуацию, но предпринимать что-то не решились — ведь в случае малейшей угрозы Дейв связался бы с ними. И вот сегодня, в третий раз, Генри предложил пойти с ним, но, внезапно, Дейв отказался. После того, как он ушёл, Элли предложила Генри прогуляться, проигнорировав его вопрос о цели прогулки.

Ещё раз прокручивая все события в голове, Элли откусила мороженое, выигрывая пару секунд перед ответом.

— Пошли в парк, — ухватив его за руку, девушка потянула парня в железные ворота, отделявшие парк от улицы.

Такая уклончивость не понравилась Генри, но он позволил затащить себя в парк. Но не сделали они и десяти шагов по тропе, как он наградил её тем самым испытывающим взглядом. Элли его сразу узнала — за эти месяцы она уже изучила своего напарника вдоль и поперёк, знала каждый его жест и его значение. И сейчас поняла, что если не даст ответ на его вопрос, Генри или обидится и станет раздражительным на весь оставшийся день, или начнёт слишком сильно беспокоиться и опять включит режим гиперопеки.

— Во-первых, меня волнует Дейв и то, куда он ходит каждые два дня. И, во-вторых, я хотела поговорить о нас.

Генри начал задумчиво грызть мороженое — от этого вида зубы заболели почему-то у Элли. Если она осторожно откусывала небольшие кусочки от своего угощения, которые после согревала во рту, то вот Стикмин спокойно откусывал довольно большие куски, словно от морковки.

— Мы уже с Бертом говорили о Дейве, — продолжила Элли, отводя взгляд от этого зрелища. — Он тоже волнуется, пусть и… по-своему. Мы решили, что стоит поговорить с Дейвом обо всём этом.

— Ну а я тут причём? — спросил Генри. — Или вам нужна группа поддержки? Сразу говорю — чирлидер из меня никудышный.

Как всегда в своём репертуаре. А потом ещё обижается, когда Элли называет его клоуном.

— А я думала, ты волнуешься за Дейва. Мало ли, в какую компанию он мог попасть, — даже не попытавшись скрыть в голосе разочарования, ответила девушка и посмотрела на мороженое. В горле уже начало неприятно покалывать. Зря она всё-таки решила принять это угощение.

— Это была попытка в манипуляцию?

— Слабая.

Она даже не пыталась это скрыть. В конце концов, он тоже пользуется этими хитростями, только вот Элли в лоб не спрашивала про это.

— Я ведь могу и обидеться за такое, — Генри догрыз вафельный рожок, уже окончательно расправившись со своим мороженым.

А вот у Элли угощение вряд ли убавилось на четверть. Да и не особо хотелось доедать с разболевшимся горлом. Поэтому, недолго думая, она предложила ему напарнику:

— Не хочешь моё мороженое в обмен на прощение?

Она знала, что он не держит на неё обиду — такого, как Генри, обидеть можно только лопатой по лицу, — но это уже было их своеобразной игрой, когда один «обижался», а второй предлагал какое-то угощение в обмен за «прощение». Вроде бы, в самый первый раз это произошло когда она только вышла из лазарета на орбитальной станции и заблудилась в одиночестве, хотя её должен был проводить Генри. Чтобы загладить свою вину он смог достать ей где-то банку карамели.

— Ты же любишь шоколадное мороженое, — насторожился Генри, переводя взгляд с лица девушки на мороженое в её руках.

— Но я виновата перед тобой, — улыбнувшись, Элли вручила ему свой рожок. То, что у неё начало болеть горло, она решила умолчать, Генри и так убил немало нервов на беспокойство.

Одарив напарницу ещё одним настороженным взглядом, Генри всё-таки взял её мороженое и только после кивка Элли надкусил его. Вот она тут же и извинилась перед ним, и придумала, куда пристроить остатки мороженого без вреда для своего больного горла. Можно сказать, совместила приятное с полезным.

— Я в любом случае хотел поговорить с ним обо всём этом, — внезапно вернулся Генри к их теме разговора. — Мы не знаем, кому можно доверять в этом городе, начинать с кем-то тесно общаться может быть опасно.

— Ты это мне говоришь или Дейву, который находится в лучшем случае в нескольких кварталах от нас? — тихо фыркнула от смеха Элли.

— Вам обоим, — Стикмин наградил её тяжёлым взглядом. Роуз сразу же поняла, к чему он ведёт.

— Ты ревнуешь, — Элли не спрашивала. Она была уверена в своей догадке.

Бросив на подругу хмурый взгляд, Генри молча кивнул и продолжил грызть мороженое. Опять зубы начали ныть от такого вида — это новый такой вид пытки? Элли поспешила отвести взгляд, отмахиваясь от настойчивых мыслей позвонить в психлечебницу или стоматологию.

— И вот мы плавно перешли ко второй теме нашей прогулки, — съев половину от мороженого, заметил Генри. — Да, я ревную. И я боюсь за тебя.

Ну началось. Закатив глаза, Элли тихо прыснула, хотя было и приятно. Обычно она мало кому позволяла заботиться о себе, но Генри стал исключением, беспокойство которого вызывало радостное волнение в груди. В себе и в своих чувствах Элли любила покопаться, так что была более чем уверена в том, что он стал для неё больше, чем напарником и другом.

— Ты ведь помнишь, что случилось на том праздновании? Ещё до того, как мы ушли гулять на ночь глядя, — чуть севшим от волнения голосом спросил Генри и доел мороженое.

Вместо внятного ответа Элли плюхнулась на лавочку возле тропы, по которой они до этого шли.

— Выносливость ни к чёрту после болезни, — девушка виновато улыбнулась, но, поймав на себе слишком серьёзный взгляд разномастных глаз, сдалась: — Да, я помню, пусть и выпила до этого. Мы поцеловались.

Никаких смущённых ужимок, тихого шёпота, словно они говорили о чём-то постыдном, только щёки немного порозовели от греющих душу воспоминаний. У Генри были потрескавшиеся от отсутствия должного ухода губы.

Стикмин сел рядом с ней, не разрывая зрительный контакт. Видимо, он был настроен более чем серьёзно на этот разговор. А Роуз так-то хотелось поговорить об этом в расслабленной обстановке…

— Да, мы поцеловались, — Генри тихо вздохнул. — «Один раз живём»…

Он усмехнулся каким-то своим мыслям. Сейчас её напарник стал непривычно задумчивым, прямо как тогда, когда она расспрашивала его о кошмарах. Это как-то связано, или же она просто накручивает себя?

— И что у тебя было с девушками? — решила не менять тему их разговора Элли, к тому же, ещё в прошлый раз Генри ясно дал ей понять, что расскажет только в обмен на её секрет. А про него она просто не могла рассказать.

— Ну-у-у, — задумчиво протянул Генри с хитрой улыбкой. Уже вновь становится самим собой. — Интрижки в пару дней у меня стабильно появлялись в жизни, но ничего серьёзного. Они как-то быстро теряли ко мне доверие. Вместе со своими кошельками и драгоценностями.

Ну конечно. Элли рассмеялась, представляя рассерженные лица подружек Генри. Он был вором до мозга костей, этого у него не отнять, можно только смириться. Даже в последние месяцы, когда им нельзя рисковать лишний раз, Стикмин умудрялся порой что-то тихо воровать в городе, за что получал нагоняи от Элли и, как ни странно, Дейва.

— А почему только кошельки и драгоценности? Ремни не так весело воровать? — с этими словами Элли продемонстрировала ремень Генри. Вся шутка была в том, что он был в её руках, не в джинсах парня.

На миг в глазах напарника показалось удивление — что, не ожидал, что ловкие руки в их команде есть не только у него?

— А как я могла позабыть про телефоны и зажигалки? — на лавочку осторожно положили мобильник Генри и полупустую зажигалку, — Господи, Генри, какого только барахла нет в твоих карманах…

Нет, конечно, она и раньше знала, что у Стикмина в карманах порой были самые необычные вещи, но всё равно не смогла сдержать своего удивления. И вот где ещё такого можно найти?

— А ты шустрая девочка, — усмехнулся Генри, пододвигая свои вещи к себе. А ведь ещё нужно как-то вернуть ремень на место.

— Неужели ты наивно полагал, что я такая же, как другие девушки? — Элли не смогла сдержать самодовольную улыбку.

— Никогда не был о тебе такого мнения, — в руках парня мелькнули знакомые очертания пистолета. Заподозрив неладное, Элли присмотрелась к рукояти — на той была выцарапана неаккуратная роза, — Думаю, мы оба стоим друг друга.

Усмехнувшись, Генри протянул девушке её пистолет. Роуз оставалось только удивляться тому, как он смог это провернуть — она даже не почувствовала, что что-то пропало. У Генри определённо есть не только клептомания, но и огромный опыт в воровстве. Живя с ним столько времени, каждый из их, если так можно сказать, «семьи» убедился в этом на собственном опыте. Берт в такие моменты молча ударял Генри по рукам и забирал свои вещи, Дейв растерянным видом умудрялся взывать к совести вора (на удивление, она ещё не скончалась в муках). А Элли всякий раз затевала с ним шуточную драку с отбиранием своей вещи — их дуэт всегда был шумным, подобные перебранки никто не воспринимал как какую-то проблему. К тому же, в это время напарники веселились и лишний раз тренировались в ближнем бою.

Что-то в лице Генри насторожило Элли. Пододвинувшись ближе к нему, она внимательней всмотрелась в его донельзя довольную улыбку и поняла, в чём было дело — щека, чуть выше губы, была измазана в шоколадном мороженом.

— Что-то не так? — конечно же её интерес не укрылся от этих разномастных глаз напротив.

— Подожди, сейчас всё будет, — попросила Элли.

Можно было пойти по пути вроде того, который Генри выбрал на их маленьком празднике, но она была слишком трезвой для этого. Поэтому девушка просто начала стирать пальцем след от мороженого с его лица. Генри подался назад с недовольным восклицанием. Элли наклонилась вперёд, продолжая вытирать лицо, тихо прошипев: «Да куда же, я уже почти вытерла». Тут парень перехватил её за руку и резко потянул на себя — она навалилась на него всем телом. Лица оказались слишком близко. Не успела Элли и опомниться, как Генри впился в её губы. Она не стала его отталкивать — только подалась навстречу.

Почему-то появилось ощущение, что Генри специально измазался. Словно знал, что она заметит след от мороженого и потянется привести лицо в порядок.

Поцелуй длился недолго. Когда напарник оторвался от её губ, то Элли заметила в его взгляде радостный лихорадочный блеск — он явно был более чем доволен.

— Вообще-то это стоит делать иначе, — с этими словами Генри осторожно слизнул что-то около её губ.

— Уже пять минут смотрел на твоё лицо и хотел это сделать. Вроде чистюля, а всё равно умудрилась испачкаться.

Короткая заминка от удивления сменилась тихим смешком. А затем счастье мигом переполнило душу, вырвавшись на волю звонким смехом и искренней улыбкой. Уткнувшись лицом в грудь Генри, Элли тихо прошептала:

— Мы сейчас как герои глупого романтического романа.

За свою жизнь она много книг прочитала. И этот момент ей показался смутно знакомым. То, как они вместе ели мороженое, как сидели на скамейке, прижавшись друг к другу, как Генри гладил её по волосам. Чудесный момент.

— Даже если это так, давай надеяться, что у нашей истории будет хороший финал, — с этими словами Генри ободряюще улыбнулся.

В такие моменты и вовсе забываешь, что может случиться что-то плохое.

———

Это место слишком быстро стало для Дейва каким-то родным. Это был только третий визит, а он уже почти без прежней робости открывал входную дверь, вежливо улыбался и здоровался с девушкой на ресепшене (во время всех его визитов это была одна и та же девушка по имени Крис), а затем дожидался в холле вечно опаздывающего Пола. После того, как Дейв узнал, что их истории очень даже схожи, они довольно быстро сдружились, и теперь бывший охранник всегда старался держаться ближе к нему. Пол был неплохим парнем, дружелюбным и в меру весёлым, ещё постоянно интересовался состоянием Дейва и не забывал напоминать о том, что ему обязательно помогут и вообще, прогресс уже есть, а он ведь ходит к ним всего неделю.

В этот раз Далтон был заметно взбудоражен — Панпа понял это по радостному волнению, которое тот и не пытался скрывать от окружающих. И уже по пути в комнату сбора он узнал, в чём же дело.

— Сегодня к нам придёт крупная шишка из другого города, где у нас расположен центр, ты обязан с ним познакомиться! — не скрывая своего восторга, поведал Пол. — Ты наверняка его заинтересуешь.

Честно говоря, Дейв понятия не имел, чем мог так привлечь внимание своих новых знакомых. Всю жизнь к нему относились в лучшем случае нейтрально или со сдержанной дружелюбностью — исключениями были Берт, Элли, Генри и Руперт, которых он считал своими друзьями. А тут он попадает в уже сложившийся коллектив, где к нему проявляют искренний интерес и участие. И ведь не было фальши в их интересе — по крайней мере, её не замечал Дейв.

— А когда он придёт? — спросил Панпа, почему-то игнорируя внутреннее желание спросить про то, почему он должен заинтересовать эту «крупную шишку из города».

— Не знаю, но точно сегодня, — Далтон даже важно поднял указательный палец, как он это всегда делал при объяснении каких-то тонкостей их встреч. — Он всегда появляется в разное время, порой почти сразу же уходит, порой остаётся до конца встречи. Приезжает примерно раз в пару месяцев, знакомиться с новенькими, если они появляются, интересуется последними новостями. Он всегда был близок к нам, простым людям. Ума ни приложу, как только он всех запоминает.

Видя взволнованное состояние Пола, Дейв решил, что сегодня все будут обсуждать приезд этой мистической важной фигуры. И каково же было его удивление, когда всё шло как обычно — даже Томас Гудвин, куратор, ничего не сказал про то, стоит ли им как-то особо себя вести. Вскоре удивление сменилось счастьем — Дейву нравилось просто находиться в кругу этих людей, общаться с ними. Каждый перед другими говорил о том, как он всё ближе становится к «идеальной версии себя», которые Панпе казались несколько… странными. Зачем кому-то специально становиться более непредсказуемым и беспорядочным? Он искренне это не понимал, но не в своё дело не лез.

В отличие от остальных, о своих успехах при всех Дейв не говорил. О своих проблемах и тревогах он разговаривал наедине только с Томасом и Полом, всё ещё не решаясь открыться остальным — всего их ходило на подобные встречи человек семь. К его ситуации относились с пониманием, так что не настаивали, говоря, что когда придёт время, то он сам им откроется.

В тот момент Дейв разговаривал с Томасом. Начали, как обычно, с его панических атак и кошмаров, которые продолжали его мучить, постепенно перешли на тему того, с кем Дейв общается вне подобных собраний. О своих друзьях Дейв был готов говорить бесконечно, как о том, что они за люди (а за месяцы, прожитые под одной крышей, было невозможно не узнать друг друга), так и о том, что они делали буквально на днях. Конечно, некоторые мелочи утаивались — вроде того, что Генри порой позволял себе что-то незаметно украсть. Всё-таки Дейв любил своих друзей и не хотел, чтобы из-за его длинного языка у них были проблемы, пусть и хотелось порой с кем-то обсудить то, насколько они ему дороги.

За спиной раздался негромкий, но привлекающий к себе кашель. От неожиданности Дейв вздрогнул всем телом, сразу же оборачиваясь — позади него стоял мужчина, значительно старше его. И взгляд сразу же привлекали его живые карие глаза и тёмные, сильно взлохмаченные волосы, словно он с самого детства игнорировал существование расчёсок.

— А, Джошуа, давно не виделись, — тут же с неким благоговением произнёс Томас. — Дейв, это Джошуа Кларк, наш лидер.

Так вот что за «важная шишка», о которой с таким волнением говорил Пол… Дейв, с трудом справившись с оцепенением, торопливо приветственно кивнул головой. Опять его робость и страх забирают дар речи, мешая произвести хорошее впечатление.

У Джошуа была улыбка человека, который мыслями находился где-то далеко отсюда. Возможно, даже в другой Вселенной — кто знает этих важных людей. Но почему-то, несмотря на то, с каким уважением и трепетом на него смотрели все люди, Дейву стало не по себе от нахождения рядом с ним. Пришлось выдавливать из себя какое-то подобие улыбки, чтобы не показывать это странное ощущение всем остальным. Панпа даже не мог описать это чувство словами. Просто… было чувство, словно реальность могла в любой момент пойти по швам. Как тогда, в музее или во время проникновения Генри на дирижабль Топпата.

— Приятно познакомиться с тобой, Дейв Панпа, — Джошуа кивнул, невероятно радостный для своей внешности и статуса. Однако и в этой радости чувствовалось некое торжество, причину которого Дейв не понимал. — Ты с нами недавно?

— Неделю хожу сюда, — честно выпалил паренёк.

— Совсем немного, — и вновь он кивнул то ли Дейву, то ли каким-то своим мыслям. — Ничего, времени у нас ещё очень много. Кто знает, может, ты ещё станешь одним из самых верных адептов.

Что-то бормотав про то, что он тоже в это верит, Дейв поспешил ретироваться. Быстро найдя взглядом Пола, он поспешил к нему, радуясь, что сейчас, в отличие от предыдущих дней, тот стоял один, а не в компании из ещё двух-трёх посторонних и ещё пока что чужих Дейву людей.

— Пол, слушай, — паренёк замялся, думая, какие слова тут вернее подобрать, чтобы не обидеть приятеля. — Что у вас тут за организация? Она ведь… не запрещённая или что-то вроде этого?

Выкручиваясь как мог, Панпа пытался из-за всех сил избегать прямого обозначения того, что подразумевал. Далтон понял, но не обиделся.

— Мы не секта, не бойся, — Пол усмехнулся и взлохматил в раздумьях свои короткие тёмные волосы. — Чужую веру не оспариваем, они в каком-то роде правы, как и мы. Ведь мы верим в одно и то же, только называем по-разному. Мы уже планировали тебя начать во всё просвещать, если ты заинтересуешься, но заставлять тебя никто не станет — Он примет только если ты сам пойдёшь ему навстречу.

Дейв опять замялся, от неуверенности закрываясь в себе. Только-только начал доверять этим встречам, как тут открываются такие подробности, что невольно начинаешь задумываться — а не слишком ли опасно всё это? Но решиться на то, чтобы уйти прямо сейчас, Дейв не мог. Здесь за него волновались и пытались помочь справиться с корнем всех его проблем, он познакомился с хорошими людьми. И просто из-за страха всё это обрывать на корню?

— Ты же не решишь теперь уходить? — словно угадав его мысли, обеспокоенно спросил Пол. — Чувак, брось! Мы ведь не собираемся тебе вредить, наоборот — хотим помочь!

Приобняв себя за плечо, Дейв глубоко вдохнул успокаивающий аромат, который он заприметил ещё в свой первый визит сюда. Затем посмотрел на Джошуа, который разговаривал с Томасом — и, словно почувствовав это, тот одарил паренька пронзающим взглядом. По спине пробежал холодок. «Я просто себя накручиваю. Мне ведь никто здесь не причинял боль» — успокаивающая мысль медленно разливалась в сознании.

— Нет, я не уйду.

Если он хочет излечиться от своих травм, ему нужно продолжать ходить на эти встречи. К тому же, Пол сказал, что принуждать его здесь ни к чему не будут. Всё безопасно, наверняка это признали бы даже его друзья и соседи по номеру.

Пока Дейв общался с Полом и разбирался с собственными опасениями, Джошуа успел поговорить с несколькими людьми — их имена Дейв ещё не успел запомнить. Пол тоже подошёл к лидеру, но разговаривали они не так уж и долго. И всё равно после этого разговора Далтон вернулся невероятно радостный, словно ему только что сообщили о победе в лотерее. Панпа же так и не решился подходить к Джошуа, который через полчаса попрощался со всеми. И пареньку просто хотелось верить, что тот задержался взглядом на нём чисто по случайности.

В тот раз Дейв покинул собрание намного раньше его окончания — эта встреча с лидером выбила его из колеи, пусть чего-то особенного и не произошло. Неумело соврав остальным, что он получил сообщение от друзей с просьбой немедленно прийти, Панпа в спешке попрощался и покинул помещение, уже на выходе торопливо набирая сообщение Элли — может, она где-то неподалёку прогуливается?

«Элли, привет. Ты же хотела сегодня прогуляться?»

«Да, я гуляю прямо сейчас. Тут ещё Генр… О БОЖЕ»

Несколько секунд Дейв заторможено смотрел на последние слова. Беспокойство в момент захлестнуло его с головой, хотя он даже не знал, что произошло.

«Что??? Что случилось???»

«Прости, Генри отобрал телефон и плохо пошутил. Воспитательные подзатыльники уже выдала»

У Дейва вырвался нервный смешок — а он ведь уже действительно испугался, что случилось нечто ужасное. Но нет, это был очередной безобидный розыгрыш Генри.

«Так ты чего написал? Я думала, ты на какой-то встрече»

«Сегодня закончили довольно рано, хотел прогуляться перед возвращением в номер. Можно к вам присоединиться?»

Врать друзьям было ещё неприятней, чем людям со встреч. Но рассказать правду им Дейв просто не мог — если узнают, что кто-то из тех людей его пугает, то больше ни за что не отпустят.

«Конечно! Мы в парке на Ривер-стрит, тут есть пруд с утками»

Ривер-стрит… Что-то знакомое, но Дейв совершенно не помнил, как пройти на эту улицу. Уже набирал сообщение с просьбой расписать маршрут (геолокацией и картой на телефоне у Дейва не получалось удачно пользоваться), как вдруг столкнулся с кем-то. Оторвавшись от экрана телефона, Панпа взглянул на странного парня. Странным он показался потому что почти всё лицо и шея были закрыты синим шарфом, хотя на улице уже было довольно тепло. Хотя, Берт тоже продолжал ходить в плаще и тёплом свитере, игнорируя тёплую весеннюю погоду.

— Простите! — выпалил Дейв, сжимаясь от неловкости и испуга.

Парень смерил его долгим взглядом, после чего поправил немного съехавшую от столкновения синюю, прям под цвет шарфу, шляпу.

— Всё в порядке, — взгляд незнакомца опустился на экран телефона. Не успел Дейв прикрыть его или нажать на кнопку питания, как тот уже всё прочитал, потому что сразу же спросил: — Ты заблудился?

— Н-нет, просто не знаю, как к друзьям пройти.

Все люди в шляпах после плена вызывали в нём чувство страха. Если с заиканием ещё удавалось как-то бороться, то вот беспокойно мечущееся в груди сердце успокоить не получалось даже мыслями о том, что далеко не все, кто носят шляпу, являются частью Топпата. К тому же, у этого парня был интеллигентный вид — не походил он на бандита с пушкой.

— К Ривер-стрит можно быстро пройти вон там, — ладонью незнакомец указал в одно из малолюдных ответвлений от основной улицы.

— Спасибо, — тут же поблагодарил его Дейв и поспешил пройти в указанный переулок.

Пока на ходу он удалял старое, теперь уже неактуальное сообщение, ему пришло новое от Элли.

«Утки отменяются, Генри весь хлеб слопал напополам со сбежавшей от хозяина собакой. Выдвигаемся к тебе, где ты?»

«Шёл по Вест-стрит, скоро выйду к вам на Ривер»

«Значит, скоро встретимся»

Почему-то Дейв был уверен, что с ними будет ещё и собака, которую прикормил Генри. Если, конечно, хозяин не забрал своего любимца. Оставалось надеяться, что после этого эпизода в голову Генри не придёт гениальная идея завести собаку — насколько помнил Дейв, Берт их не особо жаловал. Особенно крупных.

Странно, что переулок, со стороны казавшийся не таким уж и большим, всё никак не хотел заканчиваться. Ещё и имел довольно запутанную структуру, чем-то напоминая лабиринт. Но не стал бы его заманивать в ловушку просто незнакомый парень? «У него был цилиндр».

За спиной послышались торопливые шаги.

— Стой!

По телу пробежала дрожь от тона, с каким тоном был отдан этот приказ. Именно приказ, не просьба — Дейв это сразу почувствовал. И заметно разволновался — сердце запрыгало где-то в шее, в висках гулко застучало, а руки начали мелко трястись. Приказывали ему только в Топпате.

Медленно развернувшись, он посмотрел на того, кто его окликнул — это был тот самый странный парень в синей шляпе и шарфе, натянутом до глаз. Только сейчас в руках он сжимал пистолет, направленный на грудь Дейва.

— Не делай глупостей, — голос у него был, на удивление, спокойный и ровный. — Не заставляй меня стрелять.