Ситуация казалась значительной. У Купидона было чувство, будто одна маленькая проблема, которой он не уделял даже особого внимания, сейчас, словно снежный ком, катилась на него, увеличивая скорость и свои размеры. Поступать по совести уже позно, он был в этом уверен. Оставалось только надеяться на снисходительность высших сил, а они, как известно, всегда всё и обо всех знали.

Как бы то ни было, разбираться с последствиями своих действий Купидон планировал уже после, когда-нибудь, в том далёком "потом", которое, он надеялся, всё-таки не наступит. Поэтому он скромно постучал в дверь маленькой гнилой деревянной избушки, где жила одна его противная знакомая.

— Заходь, открыто! — кисло прохрипела она по ту сторону двери, что внезапно со скрипом открылась.

В нос Купидону ударил резкий запах сырости и чего-то перчённого, неприятного. За столом, чуть дальше входа, сидела миловидная сморщенная старушонка и увлечённо что-то толкла в ступке. Вид у неё был вполне обычный: зелёный халат, старые тапки, пучёк седых волос на голове, закреплённый какой-то массивной заколкой... Она не выдавала никаких признаков заинтересованности в госте, только зыркнула на него да выдала:

— Сядь-ка, сына, не мозоль глаза.

Не тратя лишнего времени на разувание, Купидон послушно сел на соседний стул, обитый какой-то красной дешёвой тканью. На самом деле в доме было полно тканевых вещей всех аляпистых цветов: зелёный, синий, красный, жёлтый и даже ужасный фиолетовый, заляпавщий весь широкий ковёр — ну просто кровь из глаз!

Купидону было немного неловко начитать диалог первым, зная, что сейчас, возможно, немного неудачное время для беседы: из своего опыта он знал, что женщины не терпят разговоров во время готовки.

— Послушай, помоги по старой дружбе, — начал он. — Правда очень нужно.

Старуха, казалось, совсем его не услышала. Но спустя время всё-таки отложила ступку и пестик на стол, спросила:

— С чем это?

— Да тут, понимаешь... — Купидон пожал плечами, — проблема есть одна. Серьёзная. Ну, как серьёзная... Не очень, но доставляющая определённые неудобства. Я бы сказал даже, что здесь только ты мне помочь можешь.

— Ты мне тут лапши не вешай, — возмутилась женщина, — давай по делу, видишь же: занята!

— Дай зелье любовное, — наконец выдохнул Купидон.

Он хотел попросить как-то более мастерски, как он, как считал сам, хорошо умел, но ситуация была неподходящей для долгих бесед.

— А лук-то тебе на что? — удивилась старая ведьма.

— А лук... не работает на них лук, — горестно ответил ей Купидон.

— Ой, что там работать-то? Лук есть лук, волшебный, чем тебе зелье лучше?

— Ничего ты не понимаешь, старая корга! — возмутился Купидон. — Стрельни я в них один раз или сто — всё просто Сизифов труд этакий! А здесь хоть получиться может, кто ж твои зелья знает...

Старуха вздохнула, вытерла рукавом свой картошечный нос и отправилась куда-то к шкафам — открыла дверцу и достала костлявыми ручками маленькую стеклянную баночку с кислотно-мутным подозрительным содержимым. Затем она такой же неторопливой ковыляющей походкой добралась до гостя и вручила эту баночку ему в руки.

— Вот, держи, — прохрипела она. — опробуй-ка на них это, но смотри: не натвори чего.