Если так подумать, то Тесаму уже даже удивить-то нечем — слишком многое с ним произошло. И перемещение в Средневековье, в другое тело, и попытка убийства, и монстры… но глядя на мутанта — плода контракта благородного и человека, — он испытывал что-то похожее на шок. Вампиры в его представлении не были такими отвратительными. Они всегда представлялись ему как бледные с вечно уставшим выражением лица некими аристократами. И их приспешники тоже не были уродами, просто менее изысканными.

А ползающее на земле существо было отвратительно. Кожа какая-то синеватая, глаза полностью красные, слюни и лохмотья, прикрывающие весь этот ужас. Так и хочется скривиться как Амая при виде рыбы. Монстр вонял грязью, потом и кровью, из-за чего приходилось с трудом сдерживать рвотный позыв. Когда же он замечал, что на него смотрят, то сразу пытался накинуться, но прутья решётки были слишком крепки для ослабленного мутанта. Он был жалок.

— Никогда не видел их вблизи? — спросил Генрих, подходя сзади. — Не поверю, что Франкенштейн не показывал.

— Он показывал, — кивнул Тесаму. — Но так близко я и правда впервые.

— Что ж, ты сам хотел стать сильнее. Вот одна из самых важных деталей для этого.

— Мутант?

— Если хочешь, можешь пойти найти чистокровного благородного, даже главу клана, если хочешь, — спокойно отозвался Генрих.

Тесаму сглотнул. Да, Учитель тоже делал себя поначалу только из экспериментов с мутантами, только потом, став сильнее, находил благородных.

«Что ж, все с чего-то начинают, и я не исключение».

Пока Генрих был в отъезде с Джозефом, неподалёку от деревни, где они находились были замечены трое мутантов. Двоих сильных пришлось убить, а слабого Генрих оставил в живых, чтобы изучить. Пусть глава той деревни и был возмущён подобным, но согласился. Если верить другу Учителя, то даже такой ущербный вампир как этот приносит кучу проблем и остальные это понимают, нет ничего удивительного, что их уничтожают. Но Генрих оставил, чтобы использовать для экспериментов.

«Как бы он не ворчал и не одобрял моё желание, всё равно помогает».

Возможно, Генрих был другом, который поможет в любой ситуации. Настоящим другом. Могут ли быть у Тесаму настоящие друзья? Ответ, конечно, да. Потому что на самом деле они лучше союзников. Союзники могут предать, отдать старейшинам на растерзание, а вот друзья — нет. И если Тесаму не хочет закончить только начавшуюся жизнь в лапах придурков, то и он должен быть настоящим другом. Это более выгодная тактика.

— И что нам делать? — неуверенно спросил Тесаму, не отрывая взгляд от мутанта. Его невольно посетила мысль, что он станет таким же после неудачного эксперимента. Тесаму скривился.

— Пока будем держать в клетке, — пожал плечами Генрих. — Ты захотел силы, вот и будешь за ним следить, давать минимальную дозу крови, пытаться у него её взять для экспериментов. Конечно, когда наберёшься сил.

Тесаму ничего не ответил, потому что Генрих прав. Это его идея, его желание, потому именно он и должен делать, что нужно, а Генрих будет помогать. К тому же пока ничего серьёзного делать с мутантом не надо, ведь физическая форма оставляет желать лучшего. Вот когда под натаскает себя, тогда и будет веселье с вампиром, а пока можно просто давать этой твари немного крови.

«Не допустить смерти монстра и тренироваться. Пока это приоритет, остальное буду решать, когда придёт время, иначе свихнусь».

Генрих последний раз взглянул на мутанта, хмыкнул и ушёл, оставляя Тесаму наедине с жертвой человеческой жадности. Омерзительные контракты между благородными и людьми приносили слишком много хлопот обычным людям. А это значит, что если Тесаму постарается и преуспеет в овладении силы, то сможет убийствами подобных тварей получить народную любовь. Если не торопиться и делать всё качественно, то у него будет приближённые к Учителю способности, а он убивал мутантов быстро. Правда, у него было какое-то оружие, которое создали по его записям старейшины, дающее ещё больше сил… но если верить Генриху, то Учитель и до него хорошо так справлялся с монстрами.

Мутант снова попытался выбраться из клетки, но ослабленные руки не могли разогнуть прутья. Жалкое зрелище. И ради подобного ущербного существования люди заключают контракты? Идиоты. Ещё и сами потом других создают подобных себе тварей, которые вообще не соображают, а только и хотят жрать.

«И как человечество ещё не сдохло от своей тупости?»

Потому что у людей удивительно упорная тяга к жизни, тут же пришёл ответ. Их не остановит даже смерть, Тесаму на себе убедился. И после они будут где-то грызться друг с другом, предавать, мешать и любить. Странные существа на самом деле, и это говорит Тесаму, являясь человеком. Пока что обычным.

***

Тренировки продолжались. Тесаму не давал себе спуска, иначе это могло привести к серьёзным последствиям, а этого не хотел никто. Каждый день он старался на тренировочном поле, отдавая всего себя, но не переступая черту выносливости, потому что ещё надо было учиться. Джозеф говорил, что Тесаму теперь хотя бы меч держит правильно и бьёт лучше, но до настоящего стального меча ему ещё долго. Зато ему теперь было позволено тренироваться с другими «молокососами», то есть ему разрешили участвовать в спаррингах.

Поначалу Тесаму думал, что может в паре с человеком, а не с мешком с опилками он сможет что-то показать. Сработает какая-нибудь психологическая штука, когда обострятся чувства или типа того. Ведь он сам прекрасно понимал, что такая вещь как страх в некоторых случаях даёт очень интересный результат в виде улучшения рефлексов. В прошлой жизни даже читал, что в подобном состоянии люди выживали при казалось бы фатальных ситуациях. В любом случае суть была одна — когда нет даже такой незначительной угрозы, у человека не срабатывают инстинкты.

Но он лишь об этом думал. Всё оказалось куда сложнее. Возможно, Джозеф был прав, когда сетовал на своё собственное желание сделать из Тесаму воина. Его тело было хилым кажется само по себе. Естественно, результат от тренировок был, но небольшой. Медленный и тягучий, который походил на болото, в котором время от времени Леший (Генрих) тянул назад. А Тесаму всё шёл и шёл дальше, стиснув зубы и придумывая эти дурацкие аллегории, чтобы отвлечься от усталости.

Он правда хотел стать сильнее и защищать людей, особенно тех, с кем был знаком в этой деревне. Возможно, это и было не совсем его желание, а желание прежнего Тесаму, с сознанием которого он слился, но он уже не различал чьё где. У него его разум, а чувства прежнего владельца тела. И он это считал хорошей комбинацией, почти прекрасной, если бы не те же чувства, будь они неладны.

После двух часов тренировок Тесаму отдыхает; идёт перекусить, прогуляться по деревне или около неё, а может повезёт найти Амаю и вместе что-нибудь поделать. Но сегодня он как-то слишком выдохся, но оно и не удивительно — попробуй не спать полночи, пытаясь вникнуть в тексты Учителя и Генриха. Сегодня Тесаму решил отдохнуть, вздремнув, потому что уж лучше сбить на несколько часов режим сна, чем упасть и опять выслушивать ворчание Генриха.

Рядом с тренировочным полем стояла казарма. Тесаму сам её так окрестил, но на самом деле это была просто полузаброшенная хижина, где спали провинившиеся ученики в качестве наказания. Он бывал там редко и только по собственному желанию, так как авторитет Генриха был выше, чем эта хижина. И именно сейчас он шёл туда, чтобы отдохнуть хотя бы немного. В это время все ученики отдыхают, бегая домой и помогая по хозяйству. Пусть и некрасиво, но Тесаму не хотел сегодня помогать Генриху кормить мутанта, который вчера чуть руку ему не оттяпал. Зато теперь он знал, что когда эти монстры очень голодны, то у них обостряются рефлексы и отпадает инстинкт самосохранения. Или это просто сам Тесаму сглупил, подойдя слишком близко и засмотревшись на урода.

Деревянные половицы скрипят от каждого шага, но доски выдержат. Выдерживают же как-то Йорика, который весит килограмм сто, а Тесаму с его шестью десятками, а то и меньше, уж и подавно. В самой хижине стоит вонь, но более-менее терпимая, видимо, дохлых крыс таки нашли и выкинули. Тесаму проходит в одну из трёх комнат, если их можно так назвать, и даже не обращает внимание на какую лежанку ложится и падает на неё, почти сразу засыпая.

Ему снился странный сон. Что он снова в своём мире, но в теле Тесаму. Он в комнате без окон и дверей, но с мебелью. Посреди комнаты стоял стол со стулом, на котором восседал… Тесаму. Точно такой же, как и он, — светлые волосы, редкие жёлтые глаза, веснушки и хилое телосложение. Только он улыбался более… плотоядно что ли. Было в его выражении лица некая хищная натура, пробирающая до костей.

Настоящий (?) Тесаму не спешил садиться за стол, его даже немного пугала эта перспектива. Неужели кто-то был бы счастлив от подобной ситуации? Смотреть на свою хитрую на вид копию, которая явно что-то задумала?

— Садись, у нас нет много времени, — указал на место напротив себя клон. Голос до тошноты такой же, разве что тон приторный.

Медленно, не спуская настороженного взгляда со своей копии, Тесаму садится, но лишь на край стула. Он не боится в полной мере, скорее опасается, потому что… он не знает. Ему не нравится эта комната, не нравится ситуация, и меньше всего нравится сам клон.

— Маленький человечек боится даже тени… — губы клона расползаются в зловещей улыбке. — Но движется вперёд, хочет стать ферзём… Интересно, дойдёт?

— Кто ты? — Тесаму не очень хочет слушать подобное, он хочет чтобы ему отвечали конкретно и без игр.

— Грубо, — откидывается на спинку клон, закидывая ногу на ногу. Усмехается. — Разговаривать с неотёсанным грубияном из Средневековья мне не хочется. Где тот человек из… современности? — последнее слово он сказал с усмешкой.

«Можно ли во сне осознать, что картинка перед глазами сон? Если да, то у меня впервые это получилось», — подумал Тесаму, пытаясь понять хоть что-то.

— Он хотел бы знать с кем говорит.

— Грубить в любом случае не лучшая стратегия, — хмыкнул клон. — Но ладно, не об этом речь. Я пришёл не для глупых споров, а для нечто иного.

— И чего же? — переспросил Тесаму.

Клон оценивающе глянул на собеседника. От этого взгляда стало совсем не по себе; не казалось, что он принадлежит человеку. Нет, кому-то очень опасному и жуткому. Древнему и злому.

— Сделка, — широко улыбнулся клон, прикрыв глаза и создавая тем самым образ ребёнка. — Ты стремишься к силе, чтобы защитить себя и близких… банальная цель, но ладно. Я могу дать тебе некоторые… м-м… бонусы, которые помогут тебе развиться быстрее.

— А что взамен?

Незнакомец хмыкнул и задрал рукав левой руки. На запястье была чёрная татуировка в виде капли сантиметров в пять-шесть.

— Ты должен будешь носить эту метку.

— И всё? — Тесаму нахмурился. Попахивало подставой.

— Хм… — клон сделал задумчивое выражение лица. — Да, — улыбнулся. — Она, метка, даст тебе более крепкое тело. Иначе я не дождусь результата.

— Метка увеличит мою выносливость и силу? — Тесаму пропустил мимо ушей слова незнакомца о каком-то результате. Сейчас важнее было узнать о метке, дающей силу, и последствия от неё.

Второй Тесаму усмехается.

— Да. Она позволит тебе быстрее приступить к экспериментам, но не значит, что надо расслабляться. Тренировки будут проходить плодотворнее просто.

— А какой прок с этого тебе?

— От мёртвой курицы яиц не дождёшься, — пожал плечами клон, — а у меня знаешь ли в последнее время голод.

Тесаму молчал. Он понимал, что этот незнакомец ни во что его, Тесаму, не ставит, но так же и понимал, что если это правда… жизнь станет чуть-чуть легче. Тело станет крепче, а значит эксперименты долго ждать себя не заставят, Генрих не сможет отвертеться. Быть чьей-то «курицей» не хотелось, но разве есть выбор? Да, можно отказаться и продолжать идти самостоятельно, но если видишь срез, то почему бы им не воспользоваться? Не конец же света начнётся.

«Он знает, что я не откажусь», — осознал Тесаму глядя на полностью уверенного двойника.

— Я... согласен.

Двойник оскалился и резко подскочил, схватил за руку и ткнул пальцем в запястье. На том месте начала вырисовываться метка, как у клона, а в месте с ней гореть ухо…

— Несносный мальчишка! — Генрих был зол, словно чёрт вылезший из Ада.

Тесаму даже не понял, что произошло. Упал с кровати от того, что друг Учителя, схватив его за ухо, свалил с лежанки.

— Решил заботу о мутанте на меня спихнуть, трутень! Быстро встал и пошёл домой кормить монстра! — Генрих возвышался над подростком, скрестив руки на груди и почти дымясь от негодования. Тесаму вдруг осознал, что испугался. От вида учителя сердце и душа ушли в пятки, пригвоздив несчастного к полу. Лишь грозный взгляд позволил встать и, с заиканием извиняясь, выбежать из казармы.

Быстрым шагом направляясь к дому учителя и попутно пытаясь успокоить бешено бьющееся от пережитого сердце, Тесаму задрал рукав рубашки. Чёрная метка на запястье была не плодом воображения во сне.