1, Месяц Первого зерна

Графство Коррол

Дарнелл решил отправиться в путь с рассветом. Присцилла долго пыталась отговорить его от одиночного похода, но подвергать её такой большой опасности и брать с собой он не мог. Поэтому, пообещав вернуться после обеда, покинул город. Чародейка в свою очередь, спросила, может ли она навестить Орландо, и Дарнелл посмеялся над тем, что она вообще о таком спрашивает.

Тракт, ведущий к Имперскому Городу, был засыпан снегом. Над головой нависли мохнатые еловые лапы, укрытые белыми шапками, которые иногда срывались вниз и глухо ударялись о землю. Дарнелл хорошо знал эти места, поэтому шёл целенаправленно и уверено. Он не представлял, что его ожидает в Хакдирте, поэтому не собирался показываться местным жителям на глаза, чтобы не вызвать лишних подозрений. Он рассчитывал найти хоть какие-то доказательства виновности хакдиртцев в этих жутких убийствах и, помимо прочего, взглянуть на потомков Мослина. Эта семейка его заинтересовала. Дарнелл понимал, что эти люди давно перестали быть людьми, и хотел знать, кто же они.

Миновав Приорат Вейнон, мужчина свернул с тракта на небольшую тропу. Она уводила вправо, практически неразличимая под слоем снега. Рядами росли высокие сосны, и их кроны плавно раскачивались над дорогой от нарастающего ветра. С фермы, расположенной неподалеку, тянулся запах дыма, и это придавало утру, расцветающему над Сиродилом, ощущение скорой весны.

Обогнув заснеженное дорожное святилище, тропа устремилась вниз с холма, к старому имперскому форту. Он был почти полностью разрушен, только остатки стен и старые ворота, уводящие в подземные коридоры, позволяли понять, что когда-то это была мощная крепость Легиона, в которой размещался целый гарнизон. Отсюда уже можно было разглядеть дома Хакдирта, но Дарнелл не спешил к нему приближаться.

Он обошёл деревню на расстоянии и остановился за небольшим скоплением старых деревьев на опушке, откуда открывался хороший вид. Поселение выглядело удручающе: остатки сгоревших домов чернели среди снега, а те, что были жилыми, давно разваливались. На юге возвышалась часовня. Она смотрела на Хакдирт тусклыми проёмами окон, пугая каменной неприступностью. Прямо за ней расположилось заброшенное кладбище. Косые надгробия давно испещрили глубокие трещины, а у остатков забора гнили брошенные деревянные гробы. В центре Хакдирта находился большой колодец, вокруг которого и скопились дома. На севере темнело двухэтажное здание — таверна. Некоторые её окна почему-то были заколочены, а на черепице виднелась неумелая заплатка, через которую в комнаты попадал снег и дождь. На улице не было ни единой живой души, поэтому Дарнелл, поправив оружие на поясе, решил спуститься к деревне.

Однако, как только он сделал шаг, спины коснулось остриё меча. Дарнелл осторожно поднял руки, показывая, что не намерен сражаться, и замер. Ему ответили знакомым баритоном.

— Рад, что ты решил проявить благоразумие. — Человек сразу же опустил оружие. — Не делай глупостей.

Дарнелл медленно обернулся. За его спиной стоял тот странный бретон из «Дуба и патерицы». Сейчас парень выглядел строгим и уверенным в себе. Он был вооружен — вот что он прятал в тряпичном свёртке.

— Что ты здесь делаешь?

— У меня к тебе такой же вопрос. — Лицо бретона совершенно не выражало эмоций. Он был жесток и холоден.

— У меня свои счёты с жителями Хакдирта.

Бретон недоверчиво сверкнул глазами, но всё-таки убрал оружие в ножны.

— Они убили кого-то, кто был тебе дорог?

Дарнелл молча подтвердил. Похоже, этот парень немало знал об этом месте.

— Так зачем ты здесь?

— Меня с Хакдиртом тоже связывает одна история…

— Ты наблюдаешь за ними?

Парень кивнул.

— Скоро они выйдут из домов и соберутся в часовне. А потом… ты сам всё увидишь. — Бретон, не опасаясь замёрзнуть, сел на снег и прислонился спиной к дереву. 

Дарнелл остался стоять и, ещё раз обведя взглядом деревню, посмотрел на своего случайного напарника.

— Что за история?

Тот непонимающе поднял глаза.

— Ты о чём?

— Хватит придуриваться. — Во взгляде имперца блеснула искра холода. Его начинал раздражать этот фарс. — Ты всё равно не сможешь казаться проще, чем ты есть на самом деле.

На задумчивом лице бретона мелькнула горькая улыбка, и он, снова поднявшись, протянул Дарнеллу сильную руку.

— Катэль.

Мужчина с недоверием пожал её.

— Дарнелл. 

— Смотри, Дарнелл. — Он кивнул на Хакдирт. — Представление начинается.

Имперец перевёл взгляд на деревню. Из жилых домов вышли люди в простых крестьянских одеждах и одновременно, как по давно отработанной схеме, направились к часовне. Среди них были женщины, которых Дарнелл узнал по длинным юбкам и распущенным локонам светлых волос. Их утреннее шествие выглядело мрачно. Походка у хакдиртцев была медленная, шаркающая, как у каких-то человекоподобных рептилий, они шли ссутулившись, не разговаривали друг с другом. Как околдованные. Дарнелл вопросительно посмотрел на Катэля, но тот сделал вид, что не заметил этого, и продолжил безразлично наблюдать. 

Когда улица полузаброшенной деревни вновь опустела, Катэль всё же тихо сказал:

— На рассвете и на закате они проводят служение своим богам. Видел того, что плёлся позади? — Дарнелл уверенно кивнул. Последний привлекал внимание неестественно уродливой внешностью. — Это Вланондер Мослин, потомок Ирлава. Тебе знакомы эти имена?

Дарнелл снова кивнул, и с удивлением заметил, что на улице вновь появилась толпа. Сейчас всё выглядело ещё страннее. Это были полуобнаженные мужчины, которые совершенно не боялись холода и медленно шли к часовне странной звериной походкой.

— А это кто?

— А это, — Катэль заговорил значительно тише, — Братия. Она поднимается на поверхность, только когда в храме начинают молитву. Или если их богам нужна жертва.

— Они из шахт?

— Я думаю, что под Хакдиртом скрыты не просто серебряные шахты. Там что-то намного страшнее и опаснее.

Дарнелл проследил, как Братия скрылась за стенами часовни, и Катэль неожиданно направился в сторону поселения, предлагая посмотреть поближе.

Дарнелл по-прежнему не доверял ему, однако понимал, что у них одинаковые цели. К тому же сейчас Катэль казался ответственным и серьёзным и вовсе не выглядел пьяницей, прожигающим жизнь в таверне. Дарнелл не знал, с чем были связаны такие перемены в поведении, но думать об этом было недосуг. Они уже подошли к перекошенному забору Хакдирта.

— Мы оставляем следы, — шёпотом напомнил Дарнелл, оборачиваясь на вытоптанную цепочку за спинами.

— Не оставляем.

Катэль самонадеянно усмехнулся, а затем его рука описала в воздухе замысловатый жест, и мгновенно поднявшийся сильный ветер вновь превратил снег под ногами в непотревоженный покров. Дарнелл одобрительно кивнул. Он и забыл, что этот бретон владеет магией.

Они обошли старое двухэтажное здание и приблизились к возвышающейся каменной часовни, из которой доносилась унылая песня. Дарнелл прислушался, но не сумел разобрать слов. Это был чуждый ему язык, он звучал некрасиво, ломано, грубо. До того, как мужчина решил поинтересоваться, куда они всё-таки идут, Катэль указал на кладбище за стенами храма. Вскоре Дарнелл понял, почему этот странный парень решил показать ему именно это место.

Кладбище было обнесено невысоким каменным заборчиком, разрушенным в некоторых местах и поросшим мхом. Железная калитка давно слетела с петель и стояла рядом, покрываясь тонкой коркой сверкающего на солнце льда. Приводить её в порядок никто не собирался. Здесь же, у ограды, были нагромождены поломанные деревянные гробы, прогнившие, так и не сколоченные до конца. Катэль подошёл к телеге и спокойным жестом предложил Дарнеллу заглянуть в неё. Имперец, мысленно приготовившись к самому худшему, приблизился. На телеге расположился старый гроб, но в нём, в отличие от остальных, лежало тело. Труп был накрыт плотной тканью, однако это не помешало Дарнеллу рассмотреть лицо. Сначала он подумал, что перед ним сам Ирлав Мослин: та же неживая бледная кожа и те же широко расставленные стеклянные глаза, застеленные туманной пеленой, огромные и выглядящие по-настоящему отвратительно.

— Это мёртвый собрат, — тихо пояснил Катэль. — Умерших они оставляют на несколько ночей перед кладбищем, а потом относят в часовню и совершают какой-то обряд. На следующее утро тело пропадает.

— Куда?

— Не знаю. Стараюсь лишний раз не оставаться в этом месте на ночь.

— Эти собратья… все такие?

— Да. С теми, кто живёт в шахтах, что-то происходит. Они перестают быть похожими на людей. Среди живущих в самой деревне нормальных больше, но со временем они тоже превращаются в… таких.

— Откуда тебе всё это известно?

Катэль не скрывал:

— Я достаточно долгое время наблюдаю за ними.

— Для чего? — На этот раз Катэль не стал отвечать. Дарнеллу пришлось повторить вопрос: — Зачем тебе Хакдирт? Кто ты?

Бретон резко обернулся и подошёл к Дарну на несколько шагов ближе. Ему не нравился допрос.

— Тебе мало того, что мы на одной стороне?

— Мало, — спокойно ответил имперец, выдержав холодный тёмный взгляд.

Катэль проигнорировал и, вернувшись на кладбище, остановился перед одним из надгробий.

— Они все ненастоящие. Посмотри, это просто камни, на них даже нет надписей.

— Здесь никто не похоронен? — Дарнелл решил забыть о недоверии и принялся изучать стоящие рядами надгробия.

— Трупам в Хакдирте находят более полезное применение.

— Какое же?

— Куда-то же пропало то тело, которое я видел в прошлый раз.

Дарнелл всерьёз предположил:

— Братия — это секта каннибалов?

— Не думаю. Куда вероятнее, что они… кормят кого-то другого.

— Считаешь, что под Хакдиртом действительно обитают какие-то боги?

— Что-то там точно есть.

— Не спускался туда?

— Я пока ещё не готов так безрассудно рисковать своей шкурой. — Катэль неожиданно спросил: — А что собираешься делать ты? Ты пришёл сюда мстить. Собираешься убить их всех?

Дарнелл тоже не стал отвечать сразу. Потом всё-таки тихо произнёс:

— Я уже не сомневаюсь, что именно они виновники происходящего в округе. Так что да. Я собираюсь убить их.

— Сейчас?

— Нет.

Катэля устроил такой ответ, и он направился обратно к опушке, решив, что больше в Хакдирте показывать нечего. Или же он знал, что пора уходить.

Через несколько минут после того, как они снова притаились в отдалении от деревни, из часовни вышли собратья. Те, что ещё оставались похожи на людей, разбрелись по домам. Остальные же скрылись где-то за останками пожарищ и исчезли. Один человек особенно привлёк внимание Дарнелла. Его дом находился на околице и представлял собой скорее небольшую хижину, а не настоящее старое жилище, как у остальных. Катэль, проследив за взглядом имперца, верно угадал его мысли.

— Этот единственный более-менее нормальный.

— Здесь кто-то может быть нормальным?

— Я думаю, что с ним стоит поговорить.

— Бредовая затея.

— Я выяснил уже всё, что только можно было выяснить, наблюдая издалека. Но если теперь на моей стороне ты, то шансов у нас больше. — Катэль выдержал паузу и осторожно спросил: — Так что, Дарнелл, ты на моей стороне?

— Я не смогу дать тебе однозначного ответа, пока не узнаю, кто ты и каковы твои цели.

Катэль снова пропустил это мимо ушей и двинулся обратно на север.

— Вернёмся в город. Вернёмся и всё обсудим.

1, Месяц Первого зерна

Коррол

Как Дарнелл и обещал Присцилле, он вернулся в Коррол после обеда, когда солнце высоким светильником нависло над городом, роняя на вытоптанные сапогами жителей улицы мягкий лучезарный свет. Катэль, перед тем, как приблизиться к воротам, снял с пояса оружие и завернул ножны в тряпичный свёрток. На вопрос Дарнелла, к чему такая непонятная скрытность, он только отмахнулся, сказав, что стража не любит видеть на нём оружие. Имперец не стал допрашивать своего случайного подельника. Катэль всё равно бы не ответил.

Когда они миновали площадь, Дарнелл свернул налево, к храму, и, поймав на себе вопросительный взгляд бретона, пояснил:

— Зайду за Присциллой. Если хочешь, то…

— Нет, я подожду в трактире.

Дарнелл кивнул и, развернувшись, пошёл своей дорогой. Когда он зашёл в храм и не обнаружил своих друзей, то первым делом решил спуститься в холл. Однако и здесь он встретил только одинокую служительницу, которая убирала влажной тряпкой пыль со шкафов. Она одарила вошедшего возмущённым взглядом. Он прекрасно понимал, что ему здесь не рады, и уже давно привык к такому.

— Могу чем-то помочь?

— Я ищу Орландо.

— Так вы его друг? — Выражение лица женщины сразу стало мягче. — Он ушёл прогуляться со своей знакомой.

— Он так хорошо себя чувствует?

— Его девушка, похоже, замечательный маг.

Дарнелл усмехнулся и, не став больше ни о чём спрашивать, вышел наружу. На улице было пустынно, однако на кладбище, подле статуи Стендарра, он заметил две одинокие фигуры — эти ребята умеют выбирать романтичные места для свиданий — и не спеша направился в ту сторону. Орландо первым заметил охотника издалека, и, когда тот подошёл ближе, недовольно отчитал:

— Дарнелл, я ведь просил тебя не лезть в это дело в одиночку!

— Тебе уже лучше?

— В следующий раз я пойду с тобой.

— Это вряд ли. — Дарнелл не позволил спору продолжиться и взял молчащую Присциллу за руку. — Позволишь украсть у тебя эту прекрасную даму?

Девушка неожиданно смутилась, а Орландо только рассмеялся.

— Будто она будет против! Так тебе удалось что-то узнать?

— Потом расскажу.

— Сколько можно скрытничать?

— Я не скрытничаю. Просто для начала хочу сам всё обдумать и прийти к какому-то выводу.

— Кстати, у меня есть кое-какая информация о тех зомби в крипте. Хочешь услышать? — Дарнелл уверенно кивнул, думая о том, лишь бы ему не пришлось браться за ещё одно дело. На него и так слишком много свалилось с этим Хакдиртом. — В крипте были захоронены очень влиятельные жители города, Мотьеры. Их род насчитывает уже несколько поколений, и один из последних потомков до недавнего времени был жив. Пока не задолжал кому-то и не был отправлен к Ситису. Но интересно вот что. Убили его не те, кто пришёл за деньгами, а кто-то третий. Так и не удалось установить, кто это был. Мотьера похоронили, но совсем недавно произошло нечто странное: его тело пропало из крипты. Оказалось, что это место было проклято. И когда кто-то потревожил покой почившего, его предки восстали, чтобы защитить потомка. Это дело быстро замяли, потому что такая дурная слава храму не нужна. Но зомби убивать не стали, никто не решился.

— Куда пропало тело?

— Это для всех остаётся загадкой. Люди поговаривают, будто видели его живым-здоровым в местном трактире с каким-то парнем.

— Не знаешь, как он выглядел? Тот парень?

— К сожалению. Возможно, какой-то его родственник, потому что, говорят, он тоже был бретоном.

— Вот как? — Дарнелл улыбнулся заволновавшейся Присцилле, которая начала о чём-то догадываться, и этим заставил её промолчать. — Хорошо. Я надеюсь, что больше с этим не будет неприятностей. Однако этот восставший меня беспокоит. Он может быть нежитью.

— Его нужно найти.

Дарнелл покачал головой.

— Я сейчас слишком занят, а тебе возвращаться к делу ещё рано.

— Ладно, — согласился Орландо. — Тогда до встречи. Если сможешь, держи меня в курсе происходящего. Не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

— Ничего не случится. До встречи.

Когда они попрощались, Присцилла тут же пристала к Дарнеллу с вопросами, подняв на него недовольный синий взгляд. Она всё ещё злилась, что он не взял её с собой, но он поразился, как она вообще смогла молчать так долго. Ему пришлось обо всём ей рассказать.

— Кто он? — спросила бретонка, когда услышала о Катэле.

Дарнелл лишь развёл руками.

— Он ни о чём не рассказывал. Может, сейчас нам удастся узнать больше.

— Ты ему доверяешь?

— Не знаю, — признался имперец. — Он вроде бы неплохой человек, правда, очень странный.

— А что насчёт зомби в крипте?

Он опять улыбнулся.

— Мы его об этом спросим. Кстати… а о чём вы говорили с Орландо?

— О тебе.

— Обо мне? — Он вздохнул. — Нашли тему…

Дарнелл хотел ещё что-то сказать, но неожиданно получил в спину снежным комком, запущенным детской рукой откуда-то из-за угла. Мужчина недовольно обернулся и увидел нескольких ребятишек, которые, похоже, решили обстреливать всех прохожих. Присцилла присоединилась к веселью, и в неё тоже полетел ледяной снаряд. Сейчас улыбнулся даже Дарнелл. Он увидел среди хулиганов милое лицо девочки, самой младшей из всех. Она перекатывала из руки в руку свой шарик, не решаясь бросить, и тоже смотрела на Дарнелла — внимательно и с испугом. Присцилла решила проучить озорников, и в её руках ярко вспыхнуло ледяное пламя. Дети даже не стали смотреть, что будет потом, и со смехом и криками разбежались в разных направлениях.

— Иногда я жалею, что не жила среди таких же сорванцов. — Присцилла радостно повернулась к заметно погрустневшему Дарнеллу и сразу перестала улыбаться. — Ты чего?

— Ничего. Идём. Пора выяснить, кто такой этот Катэль.

1, Месяц Первого зерна

Коррол

Подвал таверны был отвратителен. Может, до того, как здесь поселился Катэль, это помещение ещё более или менее соответствовало статусу заведения, но на данный момент создавалось впечатление, что это часть какого-то другого здания. Дело было даже не в поросших мхом старых стенах и запахе ветхости, боги с ними, а в той запущенности, до которой бретон довёл своё временное жилище. Здесь царила такая разруха, что даже Дарнеллу, повидавшему в своей жизни всякое, стало противно находиться в этом месте.

В прикреплённых к стенам держателях помещались горящие лампы, и в их неярком свете можно было разглядеть обстановку подвала. На полу были разбросаны старые листы бумаги, шуршащие под ногами при каждом шаге. Обходить их не получалось: чуть ли не каждая деревянная половица была покрыта рукописными страницами. На вопросы Катэль не отвечал. Парень и так не слишком горел желанием приводить в свою обитель посторонних, но по какой-то причине именно это место казалось ему самым безопасным для подобных разговоров. На стоящих у стен бочках с винами блестела сталь оружия. Клинки, в отличие от всего остального, были сложены аккуратно. Среди них были короткие обоюдоострые мечи, кинжалы различной длины и толщины лезвия, а также простые охотничьи ножи. Ни Присцилла, ни Дарнелл не стали спрашивать, зачем Катэлю такой арсенал. В этом же углу, на полу, был расстелен спальный мешок. В жизненных условиях бретон не был привередлив. У изголовья стояли кружка и несколько пустых бутылок вина: пил Катэль много. К стене напротив была прислонена толстая металлическая пластина, прожжённая в нескольких местах следами атакующих заклинаний. Там же располагался единственный стол, заваленный травами и алхимическими аппаратами.

Катэль притащил из дальних тёмных углов подвала пыльный стул, предлагая девушке присаживаться, сам же опустился на свою импровизированную постель, кивнув Дарнеллу на место рядом, но имперец от такого удовольствия решил отказаться и, прислонившись к обшарпанной стене, задал основной вопрос:

— Кто ты такой, Катэль?

Парень омерзительно усмехнулся, посмотрев на собеседника, а потом перевёл фальшиво-весёлый взгляд на Присциллу.

— Я ваш друг, а большего знать и не надо. Я же не спрашиваю, кто вы такие?

— Ты мне не друг.

— Соучастник? — тут же нашёлся бретон, и его голос несколько смягчился.

— С таким выводом я бы тоже не стал спешить.

— Отчего же? У меня с вами одинаковые интересы, тогда почему бы нам не объединить наши усилия?

— Почему мне кажется, что ты не хочешь уничтожать Братию? Думаю, уже не подлежит обсуждению то, что именно хакдиртцы виноваты во всех убийствах и похищениях.

— Понимаешь, Дарнелл, в этой деревне таится что-то страшнее, чем кучка полубезумных еретиков. Я хочу выяснить, что это, не поднимая шума.

— Так зачем это тебе? — вдруг спросила Присцилла. — Они убили кого-то из твоих родных?

— Нет, красавица. — На смуглом лице появилась улыбка. — С этим они немного опоздали. Но у меня тоже есть к ним дело.

— Что за дело?

— Очень старое и очень неинтересное.

— Не уходи от ответа. — Дарнелла настораживала такая скрытность, но Присцилла вдруг встала на сторону бретона.

— Дарн, есть вещи, о которых в самом деле очень неприятно говорить. Тебе ли этого не знать?

В полумраке он заметил, как Катэль ухмыльнулся.

— Тогда что ты предлагаешь? Я не намерен ждать. И скрываться, словно какая-то крыса, не собираюсь.

— Остынь, Дарнелл. — Голос Катэля прозвучал насмешливо. — Если тебе так не терпится пустить им кровь, то выслушай мой план.

— Весь — внимание.

Катэль взял стоящую рядом бутылку, но, поиграв ею в руке, разочарованно поставил обратно на пол.

— Вы ведь в курсе про шахты под Хакдиртом? Именно они — причина случившегося с бедными рабочими. Именно эти шахты свели с ума Ирлава Мослина и всё последующее поколение хакдиртцев. Не нужно предпринимать поспешных действий, пока мы не узнаем, что же скрывается в этих подземных лабиринтах.

— Предлагаешь туда спуститься? Тебе известно, как это сделать?

Парень спокойно кивнул.

— В домах деревни были люки, ведущие в подземелье. А сейчас Хакдирт наполовину сгорел и ходы вниз разбросаны чуть ли не на каждом шагу. Я приметил один наиболее скрытый и используемый Братией не так часто, как остальные. Через него мы и спустимся.

— А что насчёт того обывателя?

— Мы поговорим с ним, — не стал отрицать Катэль. — И будет лучше, если это сделаю я. Без обид, Дарнелл, но ты слишком прямолинеен и резок.

Присцилла весело усмехнулась, посчитав это правдой. Дарнелла это задело, но он постарался не показывать виду и сменил тему:

— Допустим, мы спустимся в шахты. Как будем действовать дальше? Мы не знаем, что обнаружим.

— Если удастся, тогда вернёмся и обсудим это. Если нет — будем импровизировать.

Имперец не стал отвечать. Такой слабый план ему совсем не нравился. Пока они молчали, Присцилла решила спросить:

— Катэль, а ты имеешь какое-то отношение к тому, что случилось в храме?..

— А что случилось в храме?

— Хватит кривляться.

Парень весело засмеялся, но всё же ответил:

— Ты про старину Мотьера? Он задолжал нехорошим людям и не смог расплатиться. Поэтому попросил меня инсценировать его смерть, когда по его душу придут головорезы.

— Но как? — Девушка нахмурилась, не понимая, как им удалось это провернуть.

— С помощью особого яда я погрузил несчастного в летаргический сон. А когда его тело отнесли в крипту, я пробрался туда и дал противоядие.

— Откуда тогда зомби?

— Это был неожиданный побочный эффект. Крипта оказалась проклята, и нам с Мотьером пришлось делать оттуда ноги.

Дарнелл, молча слушавший эту историю и уловивший в ней много недосказанного, заметил:

— Не верю, что тебе было сложно упокоить мертвецов.

— Мне за это не платили. Я не собирался рисковать жизнью забесплатно.

— Всё дело в деньгах? Значит, Мотьер тебе вовсе не друг. Ты наёмник?

— Да, — вяло отозвался Катэль, пытаясь свести расспросы на нет. — Я наёмник. Берусь за что платят.

Дарнелл уловил ложь в его словах, но не стал устраивать допрос.

— Это всё?

— Да.

Дарнелл выпрямился и кивнул Присцилле, предлагая уходить.

— Тогда до завтра. На рассвете отправимся в Хакдирт.

— До завтра. Вы будете вдвоём?

— Нет, — мгновенно ответил Дарнелл. — Я буду один.

Катэль посчитал это разумным. Присцилла же, обиженно сдвинув брови, поднялась с места и первой покинула подвал, не сказав ни слова. Когда Дарнелл вышел за ней следом и попытался взять за руку, она резко вырвала свою ладонь из его и, даже не обернувшись, поднялась в комнату. Мужчина только вздохнул, готовясь выслушивать недовольства обиженной чародейки. Он знал, как сильно её оскорбляло то, что он старался отгородить её от опасности и постоянно беспокоился.

Когда они зашли в комнату, Присцилла продолжала молчать. Не обращая на Дарнелла внимания, она принялась расплетать косу, расчёсывая волосы деревянным гребнем. Имперец сидел у окна и смотрел на неё. Он пытался подобрать хоть какие-то слова, чтобы успокоить, однако после нескольких напряжённых минут, плюнул на это и сам отвернулся, понимая, что начинает злиться.

Потом он всё же сказал:

— Прекрати, Присси. Ты знаешь, почему я так делаю.

Она ответила сразу:

— А ты знаешь, что я неплохо владею боевой магией и могу постоять за себя, если что-то случится.

— Если вспомнить, сколько раз мне приходилось выручать тебя из каких-то передряг…

— Я хотя бы не рискую жизнью так бездумно, как это делаешь ты. И я знаю, в какой ситуации могу справиться сама, а когда мне нужна чья-то помощь. Поэтому не считай меня вообще ни на что не способной фокусницей!

— Я не говорил этого. — Дарнелл неосознанно повысил голос.

— Не смей кричать на меня. — Эти слова Присцилла произнесла чуть ли не по слогам. Мужчина сразу пожалел о том, что не сумел держать себя в руках, и замолчал. Чародейка продолжила: — Неужели ты не понимаешь, что я тоже могу о тебе беспокоиться? Я знаю, что Хакдирт — опасное и страшное место, и не хочу отпускать тебя туда с каким-то странным типом. Ты сам сказал, что он нам не друг и даже не сообщник. Неужели вместо моей ты выберешь его помощь?

Дарнелл чувствовал на себе её пристальный разгневанный взгляд, но не поворачивался и продолжал молчать. Он очень не хотел ссориться с Присциллой.

— Чего ты молчишь? — Она подошла к нему на несколько шагов. — Ненавижу, когда ты себя так ведёшь. Перестань молчать и считать меня глупой истеричной девчонкой!

Он поднялся и, обернувшись, обнял её.

— Ты правда глупая, Присцилла, — тихо ответил он, крепче прижав девушку к себе. — Столько лет меня знаешь, а так и не поняла, почему я беспокоюсь.

Бретонка притихла в его объятиях, но Дарнелл почувствовал её волнение: она замерла и, кажется, даже перестала дышать, только сердце глухо билось в груди под тонким платьем.

— Почему?..

— Если я тебя потеряю, — продолжил он, всё ещё не отпуская её, — если ещё и в этом злосчастном Хакдирте… Если кто-то, кого я люблю, снова умрёт там…

— А если ты умрёшь там? — Её голос слезливо дрогнул. Она попыталась высвободиться, но он не позволил. — Это эгоистично, Дарн. Что будет со мной, если я потеряю тебя?

— Поплачешь и успокоишься.

Она оттолкнула его, и он увидел, что она и вправду плачет.

— Как ты можешь так говорить? Поплачу и успокоюсь?! Я не просто люблю тебя, Дарнелл, ты для меня… ты…

Она обессиленно опустилась на кровать рядом и задрожала от слёз, которых не могла сдержать. Дарнелл, видя это и не понимая, чем так сильно её обидел, сел рядом.

— Ну хватит, Присси. Ты ведь понимаешь, как странны наши отношения.

Она положила голову ему на колени и заплакала ещё сильнее, даже не пытаясь сдерживать себя и успокаиваться. Дарнелл неуверенно погладил её волосы.

— Ты ведь не знаешь, что я чувствую, — наконец проговорила она слабым голосом. — Ты ничего не понимаешь, Дарн. И никогда не поймёшь.

— В самом деле?

— Молчи.

Он вздохнул.

— Ложись спать, Присси. Успокаивайся и ложись спать. Утром поговорим обо всём.

К его удивлению, она послушалась. После того, как она спряталась под одеялом, обиженно отвернувшись, Дарнелл направился к выходу.

— Ты куда?

— Прогуляюсь.

Она не стала отвечать, и он закрыл за собой дверь. Может, Присцилла права. Он совершенно ничего не понимает.

Когда он прошёл коридор, столкнулся с Катэлем. Парень стоял, прислонившись к перилам, и смотрел вниз, не оборачиваясь на шаги. Как только Дарнелл подошёл к нему, бретон спросил:

— Я слышал, что вы ругались. Это из-за того, что ты оставляешь её здесь?

— Она сама не знает, из-за чего это.

— Она, похоже, очень сильно тебя любит.

— Не лезь в это. Что ты здесь делал?

— Хотел рассказать тебе кое о чём. Не в присутствии девушки…

Дарнелл не стал дослушивать и кивнул, предлагая выйти на улицу. Катэль согласился с тем, что здесь не лучшее место для беседы.

Когда они вышли из таверны, сумрак уже стал гуще, и сквозь тёмную пелену, закрывающую небо, виднелись тусклые звёзды, слабо мерцающие холодными цветами. Вокруг зажжённых фонарей образовались пятна света, и снег под ногами серебрился, словно морские брызги, ослепляя яркостью искр. От ветра протяжно скрипели ветви деревьев, и этот скрип казался громче обычного из-за воцарившейся в Корроле тишины.

— О чём хотел поговорить?

Катэль посмотрел на холодное небо.

— Ты хороший человек, Дарнелл. Я знаю, что у тебя нет никаких оснований доверять мне, поэтому я скажу тебе, кто я. Я правда наёмник.

— Убийца?

Парень осторожно кивнул.

— Ты это сразу понял, да?

— Почти. Но зачем тебе Хакдирт? Это личное дело или заказ?

— Личное.

— И что за дело?

Катэль молчал, размышляя, как лучше ответить на этот вопрос. Он долго разглядывал заснеженные своды крыш, горящие жёлтым светом окна, узкие тропинки между стенами, голые кустарники и развевающиеся на башнях города стяги. Дарнелл в который раз отметил, что парень всё время только притворялся весёлым и слегка чудным, на самом деле он мог быть очень строгим. И он пережил намного больше, чем кажется на первый взгляд.

— В общем, почему я не хочу убивать их всех… Мне нужно знать, что их сделало чудовищами. Это проклятие? Это болезнь? И можно ли это как-то вылечить?

— Катэль… — Дарнеллу не понравилась его собственная догадка. — Для чего тебе это?

— Помнишь того человека, ну, который нормальный? Его имя Джив Хириэль, и я не знаю, почему на него не повлияло то, что сделало всех остальных монстрами. Может, он знает, как избежать этого.

— Для чего тебе это? — повторил Дарнелл.

— Ты ведь уже понял. — Катэль в упор посмотрел на имперца, и Дарнелл с трудом сохранил спокойствие, увидев эти холодные, ничего не выражающие глаза.

— Это правда?

— Боюсь, что да. — Парень опять отвёл взгляд к крышам. — Среди хакдиртцев мой отец. До недавнего времени я надеялся, что им окажется Хириэль или что это проклятие не передаётся по наследству, но…

— Но? — Катэль не собирался продолжать. Ему с трудом давалось каждое слово, и Дарнелл не хотел его торопить, только вот молчание становилось слишком невыносимым.

— Но совсем недавно я начал чувствовать, что меняюсь. Точнее... я не чувствую. Совсем ничего не чувствую, Дарнелл. — Катэль снова посмотрел ему в глаза, и Дарнелл понял, что парень не врал. В его взгляде была только пустота. — Я пытаюсь обманывать самого себя, но это делает меня ещё более странным. Я не знаю, когда это начало происходить, но сейчас я понимаю, что не могу испытывать настоящих эмоций. Ты видел хакдиртцев, которые зашли в часовню первыми? Они все такие же. Бесчувственные твари, только они не понимают этого.

— Ты абсолютно точно уверен?

— Да. Потому что ещё я… начинаю… любить Хакдирт. Когда я там, мне по-настоящему хорошо. Я не знаю, Обливион бы меня побрал, как это происходит, но там я могу испытать одно-единственное чувство — любовь. И меня переполняет такая радость, что контролировать это и отдавать себе отчёт в том, что я пока ещё человек, становится с каждым днём всё сложнее.

Дарнелл молчал. Он не знал, как относиться к услышанному. С одной стороны, хотелось прямо сейчас вытащить кинжал и зарезать бретона, сомневаясь, что это человек; а с другой, Дарнелл испытывал жалость к несчастному парню, над которым так жестоко пошутила жизнь. Катэль не должен расплачиваться за то, что отец, которого он даже не знал, оказался проклятым жителем проклятой деревни.

— Дарнелл, — снова заговорил бретон, обратив на себя внимание, — я никогда и никого не просил об этом, но мне нужна твоя помощь. Мне нужна хоть чья-то помощь. Я не хочу становиться ублюдком, который будет поклоняться каким-то глубинным богам и убивать ради них хороших людей. Может, до того, как я понял, что я на самом деле такое, моя жизнь и не была святой. Я ведь наёмный убийца. Только всё равно есть разница между тем, когда ты убиваешь человека, которого кто-то ненавидит, и тем, когда ты убиваешь ни в чём не виновного ребёнка или девушку.

От этих слов внутри всё сжалось. Дарнелл прекрасно понимал эту разницу.

— Я помогу тебе, Катэль. Мы выясним, можно ли как-то тебя излечить.

Он усмехнулся. Скорее, по привычке, потому что никаких эмоций в выражении его лица и в самом деле не было.

— Мне не в этом нужна твоя помощь.

— Тогда в чём?

— Пообещай мне, что, если мы не успеем найти способ прекратить это, или если мне окончательно снесёт башку в этом даэдровом Хакдирте и я не смогу себя контролировать, или если лекарства вовсе не окажется, ты… прекратишь это. Пообещай, что не дашь мне превратиться в кровожадную тварь.

Дарнелл строго кивнул.

— Обещаю.

— И последнее: не говори об этом своей Присцилле. Я не хочу, чтобы об этом знал кто-то ещё, не хочу, чтобы кто-то смотрел на меня с отвращением или жалостью. Хочу ещё хоть немного чувствовать себя человеком.

— Я всё понял, Катэль. Твоя тайна останется тайной.