На самом деле он был рад проснуться под палящим солнцем, светящим в лицо. Жара была почти невыносимой даже в такую рань, но он был даже рад этому, учитывая, насколько холодной была ночь здесь без какого-либо укрытия и без палатки или костра. Слегка пошевелившись, Дэрил с досадой осознал, что его одежда промокла от сна на улице. Солнце уже начало слегка подсушивать ее, но этого, конечно, было недостаточно, чтобы он чувствовал себя комфортно. Он определенно нуждался в смене одежды после того, как носил ее два или три дня подряд, независимо от того, как сильно ненавидел перспективу войти в свою палатку, где ему в конечном итоге снова придется столкнуться с ирландцем.

Верно. Парень, который проплакал всю ночь.

На короткое мгновение он задумался, как тот чувствует себя и стоит ли ему упоминать об этом, но затем быстро решил не делать этого, сердито покачав головой.

Нет. Ему наплевать на этого чудака. Ему все равно.

Дэрил медленно поднялся на ноги и обогнул палатку, решив вышвырнуть этого человека вон. Если парень еще не проснулся, он чертовски уверен, что заставит его встать и убраться нахрен из своей палатки. Клапан и молния палатки все еще были открыты, так что все, что ему нужно было сделать, это немного опуститься на колени и заползти внутрь. Он решительно настроен исполнить свою задумку в жизнь, но зрелище внутри застало его врасплох.

Коннор уже проснулся. Он сидел почти посередине палатки, повернувшись голой спиной ко входу, пока переодевался. На короткое мгновение Дэрил застыл на месте и просто уставился на спину мужчины широко раскрытыми глазами и пробормотал: «Какого хрена», которое не смог сдержать. Коннор немного повернулся и с любопытством посмотрел в сторону выхода, но тут же ухмыльнулся.

— Утра, солнце. Пора вставать и сиять, — поприветствовал он его, и Дэрил зарычал.

— Да пошел ты, — тут же пробормотал он и продолжил нервно оглядывать спину Коннора.

Огромная татуировка Иисуса Христа смотрела прямо на него. Только верхняя часть туловища, пригвожденная к кресту, с закрытыми глазами, измученным выражением лица, в терновом венце. Если бы не очевидный религиозный фанатизм, Дэрил почти счел бы это произведением искусства. Он видел много татуировок в прошлом, бандитские татуировки, татуировки заключенных, другое бандитское/случайное дерьмо. У него тоже была пара татуировок, но он никогда ни на ком не видел такой масштабной.

Словно в довершение всей этой религиозной атмосферы безумия, Дэрил только сейчас заметил, что Коннор также носил на шее два четка. В течение последних двух дней они были спрятаны под его рубашкой, но теперь, когда его торс был обнажен, религиозные вещи были хорошо видны.

Боже. Парень действительно воспринимал все это святое дерьмо совершенно серьезно.

— Выходит, ты не просто сбежал из какого-то сумасшедшего дома, но еще и какой-то гребаный библейский фанатик? — Спросил он, указывая на спину Коннора.

Ирландец, надев рубашку, только ухмыльнулся Дэрилу.

— Можно и так сказать.

Дэрил хмыкнул.

— И ты действительно веришь во все это дерьмо. Даже сейчас.

— Ага, — просто ответил Коннор, а затем полностью повернулся, чтобы странно посмотреть на Дэрила. — А почему я не должен верить?

Дэрил какое-то время просто смотрел на него, пока не издал пренебрежительное фырканье.

— Если бы бог был, он бы не позволил случиться всему этому дерьму. Знаешь, все те тупые люди, тусующиеся в церквях и молящиеся какому-то сомнительному боссу в небе весь день, все они получили то, что заслужили. В конце концов, выжили не глупые религиозные уроды, а реалисты. Если бы не мы, ты бы сдох, чудак.

В какой-то миг на лице Коннора появилось страдальческое выражение, и Дэрил заметил, что именно в этот момент он говорил о смерти религиозных людей. На секунду Коннор разозлился. Затем выражение его лица стало пустым, и он закончил тем, что вновь начал ухмыляться.

— Ты всегда был таким пессимистом, Мерф. Я все время говорю тебе, ты просто должен верить, — сказал он, надев ботинки.

Дэрил за это время также успел быстро переодеться.

— Но в какой-то степени ты прав. Большинство людей получили по заслугам, но не потому, что их съели во время молитвы, а потому, что это страшный суд. Мы столько раз читали об этом. Это место, где все зло будет наказано, и земля будет очищена, так что, в конце концов, только те, кто достоин, будут жить дальше. Во всяком случае, большая их часть. Похоже, бог просто решил устроить очистку от грязи.

Дэрил некоторое время просто смотрел на мужчину напротив него. Он был не из тех, кто молится, и не верил в бога. Он даже не понимал, как этот клоун мог еще во что-то верить после всего, что произошло. Он просто пренебрежительно покачал головой и встал, молча добавив еще одну вещь, которая ему не нравилась в ирландском чудаке, в свой быстро растущий список. Он попросту вышел из палатки, чтобы между ними было немного пространства, но Коннор, конечно же, немедленно последовал за ним.

Поскольку это снова разозлило охотника, он решил подлить немного масла в огонь, используя информацию, которую собрал за последние два дня, чтобы по-настоящему ранить ирландца и таким образом заставить его держаться от него подальше.

— Так ты, по сути, говоришь, что твой глупый братец заслужил того, чтобы его сожрали? Видимо да. Должно быть, он был такой же занозой в заднице, как и ты.

Дэрил действительно вздрогнул, когда всего через несколько секунд кулак ударил его в левую скулу. Отшатнувшись в сторону, он попытался восстановить равновесие и ощупал челюсть в поисках повреждений, но, похоже, ничего серьезного не случилось. Держась за щеку, он повернул голову в сторону, чтобы одарить человека, который только что ударил его, смертельным взглядом. Прежде чем Коннор успел что-то крикнуть ему, Дэрил немедленно бросился на него и ударил в ответ со всей силой, которую он мог собрать, вступив с ним в настоящую драку. Они ударяли друг друга ногами, руками и коленями, поскольку заявление Дэрила попало точно в цель и глубоко ранило.

— Не смей так говорить о моем брате, ты, кусок дерьма! — Закричал Коннор, чьи удары, на удивление, были довольно сильными. Дэрил был еще больше изумлен, увидев, как ирландец уклоняется и отвечает на его атаки, словно опытный боец. Подумав об этом всего секунду, Дэрил пришел к выводу, что на самом деле он не был удивлен, учитывая тот факт, что этот парень был ирландцем и, судя по паре шрамов, которые он видел на нем, явно участвовал в драках в баре.

Дэрил очень быстро разозлился, потому что каждый удар причинял боль и, казалось, становился все быстрее и сильнее. Это расстроило его и заставило ударить в ответ в два раза сильнее, что быстро превратило все это в громкую и неприятную драку, которую он точно не ожидал и не собирался устраивать.

— Не смей вообще со мной разговаривать, ты, библейский выблядок! — Заорал он в ответ, потому что в конце концов это было все, что оставалось. Он просто хотел, чтобы его оставили в покое.

Не прошло и полминуты, как Ти-Дог и Шейн прибежали, чтобы попытаться разнять их. Оба мужчины с трудом справлялись со своей задачей, потому что даже сейчас Дэрил и Коннор все еще пинали и били кулаками в воздухе, стремясь добраться друг до друга.

— Я снова врежу тебе по твоей ебаной физиономии! — Презрительно выплюнул Коннор.

— Ну так иди сюда, уродец! — Взревел Дэрил, пытаясь вырваться из хватки Шейна.

— Эй, успокойся, Дэрил! — Воскликнул Шейн, пытаясь утихомирить его.

Это заняло у них немного времени, но и Шейну, и Ти-Догу в конце концов удалось оттащить двух мужчин друг от друга, пока между ними не осталось достаточно расстояния. Коннор боролся еще больше и, в конце концов, сумел отбиться от Ти-Дога, так как тот все еще был ослаблен после пореза. Ирландец еще раз пристально посмотрел на Дэрила, но затем быстро повернулся, провел рукой по волосам и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Рик, Лори и остальные уже подбежали к ним, чтобы посмотреть, что происходит. Рик даже встал между ними и взглянул на них обоих с наполовину обеспокоенным, наполовину сердитым выражением на лице, пока не уставился на Шейна.

— Что произошло? — Спросил он своего друга, который с трудом удерживал Дэрила на месте. Охотнику удалось освободиться, а затем он быстро зашагал прочь с места происшествия, бросив на ирландца яростный взгляд.

— Похоже, наш новичок немного смутьян, — ответил Шейн, и остальная часть группы перестала смотреть, как Дэрил уходит, и вместо этого уставилась на Коннора.

— Что? Да ладно тебе, я не хочу никаких гребаных неприятностей, это он все начал! Он говорил дерьмо о моем брате! — Тут же начал защищаться ирландец, сердито стиснув зубы.

Рик подошел к нему.

— Слушай, если ты хочешь остаться с нами, тебе лучше рассказать нам прямо сейчас, что именно произошло между тобой и Дэрилом до всего этого. Все эти драки, споры и крики нужно прекратить.

Коннор просто смотрел на уходящего Дэрила, не в силах ничего сказать, но Рик продолжил настаивать.

— Эй! Ты хочешь остаться или нет?

Очередная пауза, пока Коннор, наконец, не начал жевать губы и не посмотрел на остальных членов группы.

Почти все они бросали на него наполовину любопытные, наполовину раздраженные взгляды.

— Я хочу. Конечно хочу, чувак, — пробормотал он, вновь посмотрев на Рика. — Прости, я никому не причиню вреда, хорошо? Вы хорошие люди, мне очень жаль, — сказал он и слегка поднял обе руки в примирительном жесте.

Рик слегка вздохнул и посмотрел в сторону, тоже покусывая губы. После минутного раздумья он сказал:

— Ты останешься, будешь придерживаться наших правил. Никаких драк, никаких криков. А теперь говори. Ты выглядишь достаточно благоразумным. Из-за чего происходят эти драки? Это Дэрил? Мы все знаем, что он может быть довольно сложным, но вам двоим стоит все выяснить в более спокойной обстановке. Что бы ни случилось в прошлом...

— Он очень похож на моего брата, — в конце концов выдавил Коннор, продолжая строго смотреть на Рика.

— Вы видели фотографию. С Дэрилом я познакомился только два дня назад. Человек, которого вы видели на фотографии — мой брат-близнец, Мерфи, — объяснил он, изо всех сил стараясь держать себя в руках и оставаться в здравом состоянии, что ему удавалось.

— Его укусили, и я… Я никуда не уйду. Куда он, туда и я. Мне это нужно, — продолжил Коннор, указывая на Дэрила, который все еще шел в противоположную от группы сторону. Они все посмотрели на него, и после мгновения обдумывания, большинство их взглядов стали мягче и в какой-то степени понимающими. Рик и Шейн посмотрели друг на друга немного дольше, так как последний, казалось, был не слишком доволен всем этим. Он даже слегка усмехнулся.

— Что, Дэрил? Извини, приятель, но я не думаю, что ты ему очень нравишься. На самом деле Дэрилу никто и ничто не нравится. Он полный придурок, и ты должна просто смириться с этим, если хочешь остаться.

Рик опустил глаза и слегка кашлянул.

— Шейн…

— Кто-то же должен это сказать, разве нет? Ты видел их всего минуту назад. Вся эта история не прокатит с Дэрилом. Если он хочет остаться с нами, то ему придется разобраться с потерей брата, потому что это нездорово, и уж точно никому не пойдет на пользу. Нам нужны люди в хорошей форме, чтобы защитить нашу группу, а не избитые деревенщины. Что, если они переломают друг другу кости или их крики привлекут ходячих? Потому что тогда это скажется на всей группе.

— Это больше не повторится. Клянусь. — Коннор бросил на Шейна яростный и вызывающий взгляд, однако затем снова перевел глаза на Рика. — Просто позволь мне справиться с этим по-своему и заняться чем-то, чтобы компенсировать проблемы. Тебе нужно научить людей пользоваться оружием? Я помогу с этим. Тебе нужна помощь на ферме? Я буквально вырос на лошади. Тебе нужна дополнительная мужская сила, чтобы найти ту маленькую девочку – я полностью готов к этому.

Они с Риком долго смотрели друг на друга, пока шериф не сдался.

————————————————————

Дэрил обернулся, когда услышал треск веток позади себя. Он направил свой смертоносный арбалет на существо, которое преследовало его в течение нескольких секунд. Тварь оказалась знакомым ему ирландцем. Он раздраженно вздохнул и отвернулся, закатив глаза так сильно, что боялся, что они не вернутся в нормальное положение.

— Ты действительно хочешь, чтобы я тебя убил? — Прорычал он, слегка качая головой. День третий. Все та же старая игра. Вечно с этими дурацкими последователями. В конце концов, он все же расслабился, потому что был довольно сыт по горло всем этим делом с драками. Он все еще чувствовал себя немного странно из-за этой драки, которая произошла ранее, потому что, честно говоря, он не хотел, чтобы она так сильно обострилась. До сих пор его разум был слишком занят размышлениями о том, нравится ли он группе еще меньше сейчас, считают ли его еще больше стереотипным злобным деревенщиной, которым он не хотел казаться.

— Серьезно. Просто отвали уже, — добавил он, чтобы, по крайней мере, попытаться избежать новой драки.

Коннор все равно догнал его и снова одарил этой своей ебаной улыбкой.

Серьезно, почему, блядь, этот парень был так охренительно дружелюбен с ним? Десять минут назад он обращался с ним, как с боксерской грушей.

Только вчера вечером он чуть не сломал себе гребаный нос. И вот этот идиот здесь. Все еще улыбается ему.

Пытается стать его другом, как безмозглая псина.

— Брось, Мерф, это была просто еще одна битва, которую ты проиграл. Забей, — поддразнил Коннор и последовал за Дэрилом через лес.

— Придурок, — прорычал охотник и пошел дальше, решив оставить все как есть.

— Снова ищешь ту девочку? — Спросил Коннор через какое-то время, и Дэрил раздраженно вздохнул, но ничего не сказал. Он по-прежнему ненавидел, что этот парень не мог держать свой глупый ирландский рот на замке, и ненавидел, что он продолжал следовать за ним повсюду.

— Кстати, об этом…. Извини за то, что я сказал о ней вчера. Ты прав. Возможно, она не умерла. Люди ищут ее, так что мы, так или иначе, найдем ее.

Ответа не последовало.

Коннор рассеянно прикусил нижнюю губу и продолжил следовать за ним с легкой улыбкой на лице, с любопытством осматривая окрестности. После минутного молчания он снова заговорил.

— Я на самом деле думал, что нам двоим следует держаться ручья, а не обыскивать лес. Рик сказал, что именно там он ее потерял, так что, возможно, именно его она и придерживалась, что бы он ей ни сказал. Просто подумай об этом. Все здесь выглядит так же, как и в детстве. Ручей, который куда-то идет, может показаться лучшим и в значительной степени единственным ориентиром, которого она могла бы придерживаться. Так что, если мы сделаем то же самое, может быть...

— Никакого «мы» не будет, сколько раз я должен тебе, блядь, говорить, — сердито сказал Дэрил и обошел дерево. — Ты, тупой лепрекон, ни хрена не смыслишь в выслеживании, так что тебе лучше заткнуться и вернуться в лагерь или, еще лучше, на остров Потато.

— Я думаю, что мы с тобой уже получили довольно ясную картину о том, что я не собираюсь творить дерьмо. Я помогу тебе найти эту твою девчонку, чем бы ты, блядь, ни швырнул в меня.

Дэрил, наконец, обернулся и посмотрел на Коннора, еще более раздраженно, чем когда-либо.

— Серьезно. Блядь. Свали! Я сказал тебе вчера, и я скажу тебе еще раз, прежде чем выйду из себя. Это не похоже на то, что ты заботишься об этой девочке, она не моя, она никого не касается, кроме Кэрол, так что ты можешь просто оставить меня в покое, черт возьми!

Коннор остановился, по-прежнему оставаясь спокойным и терпеливым.

— Ты прав, мне действительно наплевать на все это теперь, но я, блядь, забочусь о тебе, и я уверен, что, черт возьми, не могу позволить тебе бродить по лесу в одиночку.

— Какого хрена ты заботишься обо мне? Мне не нужна гребаная нянька! — Крикнул Дэрил, толкнув ирландца один раз, причем сильно.

— Ты знаешь, — раздраженно ответил Коннор, не сумев сдержать эмоции.

— Нет, я не знаю, ты ни хрена обо мне не знаешь, так что тебе лучше, блядь, прекратить это сейчас и отвалить или…

— Да, конечно, я нихрена о тебе не знаю, но позволь напомнить, Я ТВОЙ ГРЕБАНЫЙ, БЛЯДЬ, БРАТ-БЛИЗНЕЦ! — Крикнул Коннор, внезапно потеряв самообладание. Он переключался от одной секунды к другой, яростный и вновь слегка безумный взгляд пробегал по его лицу, как будто что-то трескалось. Что-то почти громко треснуло, когда Дэрил снова сильно ударил его по лицу, но на этот раз он сделал это не для того, чтобы причинить боль другому и оттолкнуть его, а чтобы заставить его прийти в себя.

— ТЫ МНЕ НЕ БРАТ! — Заорал он ему прямо в лицо, окончательно выйдя из себя.

— Меня зовут не Мерфи, ясно?! Я Дэрил, понимаешь? Дэрил. Диксон. Да, у меня есть брат, но его зовут Мерл. Мерл Диксон. Парень, которого ты называешь своим братом, Мерфи или как там его, блядь, зовут, он мертв, ясно? Смирись уже с этим. Ты меня до чертиков раздражаешь своим странным дерьмом. Я не ирландец, я американец, я родился и вырос в Джорджии. Я никогда не был близок к гребаному Бостону. Слушай, у меня даже нет татуировок религиозного чокнутого… — Он показал ему свои руки, шею и предплечья. — Ясное дело, я не верю во все это святое дерьмо, и меня. Зовут. Не. Мерфи. А теперь приди в себя и, по крайней мере, будь хорошим прикрытием и помоги группе или проваливай! С меня хватит этого дерьма.

Коннор просто уставился на руку Дэрила пустым взглядом. Какое-то время он вообще не двигался, и Дэрил действительно не был уверен, получит ли он ответ или реакцию. Ирландец, казалось, полностью отключился от происходящего, не сводя глаз с рук и кистей, где должны были быть явно отсутствующие татуировки, пока, наконец, не сказал:

— Я знаю, что он ушел. Ты серьезно, блядь, думаешь, что я не пойму, кто мой настоящий брат-близнец, а кто нет? Поверь мне, я знаю это лучше, чем кто-либо другой, — он посмотрел Дэрилу в глаза, посмотрел честно, не притворяясь. Дэрил действительно был очень удивлен и напуган до полусмерти взглядом, которым его сейчас одарили, потому что в последнее время он много раз видел такие глаза, но они всегда принадлежали ходячим мертвецам. Не живому, дышащему парню. Но вот он здесь, на сто процентов в своей истинной форме, без игр и притворств.

— Он ушел. Но ты похож на него. Ты чертовски похож на него. Так что пойми это, — честно сказал Коннор, и Дэрил немного отступил. Он все еще смотрел на мужчину, но немного неуверенно. Вдобавок ко всему, он действительно был сбит с толку. Он ничего не понимал. Почему, блядь, у него должно быть лицо мертвеца, как, черт возьми, это вообще возможно, почему это должно было случиться с ним, случиться с ним сейчас, когда он, по сути, только что потерял собственного брата, примерно неделю назад. Он даже не поверил бы, если бы кто-нибудь рассказал ему об этом.

Но он видел фото.

Коннор говорил правду.

Он действительно выглядел точь-в-точь как этот Мерфи, и нельзя было отрицать это или валить все на безумие.

Сжав губы и стиснув зубы, Дэрил в конце концов немного подошел вперед, зарычав ирландцу в лицо.

— Мне плевать, — прорычал он, еще мгновение пристально глядя на ирландца, а затем развернулся на пятках, чтобы продолжить идти, продолжить искать Софию, убраться подальше от этой чертовщины.

— Пожалуйста, — действительно крикнул Коннор, заставив его остановиться. Дэрил немного повернулся, вновь посмотрев на него, нетерпеливо ожидая, когда он продолжит.

— Я никогда никого не просил в своей ебаной жизни, но сейчас я прошу тебя, — взмолился Коннор.

— Просто позволь мне продолжать притворяться, что ты Мерфи. Пожалуйста. — Договорил он, и Дэрил просто уставился на него.

Он прекрасно понимал, в чем дело, почему этот парень хотел продолжить эту глупую игру. Стоять на коленях в церкви, не есть, стоять на коленях перед ним с арбалетом, нацеленным ему в голову, и позволять ему бить его до крови. То, что он называл его Мерфи, то, что он просил его подыграть — было единственной вещью, которая поддерживала в нем достаточно здравомыслия для этого мира, чтобы он мог хоть как-то функционировать. Чтобы он мог продолжать фальшиво улыбаться и помогать. Кажется, у него больше ничегошеньки не осталось.

Дэрил понятия не имел об отношениях этих двух ирландских придурков. Но, судя по рассказам о близнецах и по тому, как парень вел себя сейчас, он был очень близок с этим Мерфи. Так сильно, что теперь это разрушало его.

Он мог понять это. Гораздо больше, чем осмеливался признать. Но он понимал и кое-что еще. С ним такого никогда не случалось. Он не подходил для таких вещей. Он никогда раньше не попадал в нечто подобное. Он не знал, как с этим справиться. Он не хотел с этим разбираться или иметь с этим ничего общего. У него были свои проблемы. Вероятно, гораздо большие проблемы, чем у этого парня Коннора, учитывая все дерьмо, через которое он прошел в своей собственной жизни. И это не было похоже на то, что он бегал вокруг, рассказывая всем об этом, или просил кого-нибудь о помощи, как ебаный тихо плачущий неженка, которым был этот ирландский мудак. Его проблемы, прямо сейчас, заключались только в том, чтобы найти Мерла и Софию.

Вот и все.

Он, блядь, даже не знал этого парня. И в любом случае было не похоже, что он собирался совершить какое-то дерьмо. Этот человек был безнадежным делом. Он уже был оформлен в сумасшедшем городе. Он не был частью их группы.

Так что хрен с ним.

Это не его проблемы.

— Не-а, — прорычал он, пренебрежительно качнув головой. — Я не занимаюсь благотворительностью. Просто отвали и оставь меня в покое.

Он отвернулся, потому что больше не мог видеть ирландца в таком состоянии. Потому что в тот момент, когда он это сказал, ему почти показалось, что он слышит, как его мир и разум рушатся. Он был действительно удивлен, не услышав ни единого слова или звука от этого человека. На самом деле, не было даже никакой реакции. Вместо этого Коннор молча вернулся к тому, чтобы следовать за ним через лес, и, возможно, это заставило Дэрила немного успокоиться. В конце концов, не похоже, чтобы его слова оказали большое влияние. Слава блядскому богу.

Чудак снова вернулся к своему обычному отрицанию и притворству. Наверное.

Он надеялся.

————————————————————

Они уже углубились в лес, когда нашли на поляне заброшенный фермерский дом. Коннор не сказал ни слова с момента их разговора, он даже больше не смотрел на Дэрила. Охотник действительно не был уверен, раздражен ли он и зол этим, или это было беспокойство, медленно сжирающее его изнутри.

Он честно не мог сказать, какое влияние его речь оказала на ирландца, но, как и раньше, заставил себя не обращать на это внимания. Единственным положительным результатом, который имел для него значение, был тот факт, что тот, наконец, заткнулся, и больше не будет таким чертовски странным. Дэрил позволил своему взгляду блуждать, чтобы проверить поляну и прилегающую территорию фермы на наличие ходячих. Как только все стало ясно, он схватил свой арбалет, чтобы приготовиться войти в заброшенное строение, и вскоре за ним последовал Коннор.

Когда они подошли к двери, у охотника не осталось другого выбора, кроме как заговорить с ирландцем.

— Ты проверишь верх. Я займусь низом. Не облажайся. — Приказал он, а затем просто распахнул входную дверь, держа арбалет наготове. Быстро осмотрев слева и справа заброшенный коридор, он отметил, что там снова все чисто.

Коннор просто прошел мимо него, чтобы направиться к лестнице, но именно тогда охотник заметил, что даже сейчас ирландец не вытащил оружие.

— Эй! — Окликнул его охотник, но ирландец продолжал идти, по-прежнему даже не глядя на него.

— Эй, я, блядь, с тобой разговариваю, Пэдди Микириш, — прошептал Дэрил и двинулся вперед, чтобы схватить его за руку, но тут же отпустил, как только Коннор, наконец, посмотрел на него.

— У тебя есть оружие? — Спросил он через мгновение, когда они просто смотрели друг на друга с неловким выражением на лицах.

— Мне нихрена не нужно, — просто прорычал ирландец, вновь собравшись идти наверх, но Дэрил ему не позволил.

— Подожди, черт возьми, — потребовал он и быстро опустил арбалет, чтобы поискать на поясе нож.

— Возьми это. Если найдешь там кого-нибудь из них, зарежь. Не вздумай снова ударить их, как ты сделал с рождественским украшением два дня назад, — пробормотал он и протянул ирландцу свой нож. Коннор опустил глаза и медленно взял его, после чего поднял взгляд, чтобы по-настоящему посмотреть Дэрилу в глаза, дабы еще раз увидеть знакомое лицо.

Охотник на мгновение оглянулся, отметив тот факт, что на самом деле это была первая хорошая вещь, которую он сделал для другого после всех драк и оскорблений. Но, несмотря на это, Коннор все еще выглядел довольно потрясенным и пугающим после их последнего разговора в лесу, был явно расстроен из-за лица, которое теперь, очевидно, больше не принадлежало его брату, так что, возможно, ножа все равно было недостаточно. Охотник усмехнулся и быстро отошел.

— Просто тащи свою задницу наверх и ищи девчонку, — прорычал он и вновь схватил свой арбалет, чтобы начать обыскивать нижний уровень. Половицы скрипели под его ногами точно так же, как лестница, по которой поднимался Коннор. Сам дом казался довольно старым. Звук оседающего дерева был повсюду. Дэрил был почти уверен, что слышит мышей или крыс, но кроме этого, кажется, ничего не было. Если здесь и были ходячие, он был почти уверен, что услышит их за полмили по этим половицам.

Он осматривал комнату за комнатой, отмечая все вещи, которые остались позади, но, кроме этого, вокруг, похоже, ничего не было, что на самом деле расстраивало его еще больше. Было очевидно, что Софии здесь не было. Единственные остатки недоеденной пищи, которые он нашел в мусорном ведре, были слишком старыми и слишком гнилыми, так что это точно не могла быть София.

Дэрил обратил внимание на шум и медленное поскрипывание половиц, доносившиеся сверху, но он был уверен, что если бы лепрекон нашел кого-нибудь или что-нибудь, он бы уже позвал его. Дэрил проверил последние две комнаты и шкаф, где обнаружил подозрительное одеяло и подушку, втиснутые в угол. Слегка нахмурившись, он повернул голову, позволив взгляду блуждать.

Задняя дверь была распахнута настежь.

Может быть, София все-таки спала здесь? Может быть, она убежала, как только услышала, как они выбили дверь?

Он схватил арбалет и вышел через заднюю дверь, желая еще раз осмотреть окрестности. Чувствуя себя более уверенным в том, что вокруг нет ходячих, он, наконец, выкрикнул ее имя пару раз, как только оказался снаружи. Она не ответила и не прибежала. Конечно, она не станет. Дэрил снова медленно приближался к той критической точке, потому что теперь он задавался вопросом, был ли ирландец прав все это время.

Может быть, им нужно было держаться ручья. Может быть, она никогда и близко не подходила ни к чему в здешних лесах. Он уже собирался покончить с этим и сдаться, когда вдруг заметил невзрачную пару белых цветов недалеко от задней двери. Дэрил недоверчиво усмехнулся, а затем медленно подошел к ним, опустив арбалет теперь, когда стало очевидно, что вокруг нет никакой угрозы.

Добравшись до цветов, он опустился на колени прямо перед ними и некоторое время просто смотрел на мягкие белые лепестки.

Будь он проклят.

Розы Чероки.

Протянув руку, Дэрил мягко дотронулся до цветка, вспомнив старые истории, которые он слышал о них в детстве. Один из старых индейцев из их родного города однажды рассказал ему и нескольким другим детям о легенде о тропе слез.

Матери Чероки. Скорбят и плачут. Теряют своих малышей по дороге из-за воздействия. Забеливаний. Голода. Старейшины, молящиеся за погибших, просящие о знаках.

Розы Чероки росли, когда капали слезы по потерянным близким.

Это должно быть знак.

Он уже столько раз говорил Коннору, что не религиозен, что не верит в бога и все в этом духе. Но в конце концов он верил, что это не просто совпадение. Он верил, что существует нечто большее, чем просто хаос, и что некоторые вещи и то, как они собираются вместе, имеют за собой причину и цель, были созданы намеренно. В конце концов, по какой-то странной причине он, кажется, тоже был частью чего-то подобного.

И очевидно, роза тоже должна была быть здесь по какой-то причине.

Дэрил протянул руку и взял один из хрупких цветков, чтобы взять его с собой и принести Кэрол в знак надежды. Он положил его в колчан для стрел, просто чтобы другие, и особенно Коннор, не видели этого.

Он услышал шаги позади себя, прекрасно зная, что ирландский чудак ничего не нашел наверху и снова последовал за ним. Разочарованно вздохнув, Дэрил засунул цветок в колчан, прикрепленный к его арбалету, чтобы встать и отправиться в путь.

— Дай угадаю, ты ни хрена не нашел. Даже не начинай сейчас обсуждать эту дурацкую идею с ручьем, — сказал между тем Дэрил, хотя и знал, что идея с ручьем на самом деле была неплохой мыслью, когда они выяснили, что дом пуст.

Он уже почти закончил с арбалетом и был готов встать, когда понял свою ошибку.

Коннор к нему не подходил. Ритм шагов не соответствовал, и запах, определенно, тоже был неправильным.

Внезапное хриплое рычание выдало его, и Дэрил широко раскрыл глаза.

— Дерь… — начал он, попытавшись развернуться с арбалетом, но быстро понял, то он потратил слишком много времени и что ходячий уже был слишком близко к нему. Дэрил едва успел приподняться и развернуться, когда нежить уже была над ним, стремясь укусить его куда угодно, и набросился, повалив Дэрила обратно на землю, прямо на другую розу Чероки, раздавив ее.

Он потратил слишком много времени, разглядывая дурацкий цветок. Вероятно, он привлек ходячего своим криком, когда звал Софию, и Дэрил слишком расслабился, думая, что ходячий — это ирландец, к которому он уже слишком привык. Дэрил застонал под неожиданным весом и изо всех сил сопротивлялся, не в состоянии использовать свой арбалет, потому что нежить держалась за него, когда он попытался обойти его, чтобы укусить охотника. Оружие было фактически единственной вещью, удерживающей нежить от него, держа между ними расстояние, пока они сражались и боролись.

Дэрил в панике быстро оглянулся в сторону, чтобы поискать что-нибудь еще, но забеспокоился еще больше, когда увидел, что еще один ходячий быстро приближается к нему из-за угла заброшенного дома.

Дерьмо-дерьмо-дерьмо.

Ему нужно было срочно придумать план.

Он подумал о том, чтобы позвать ирландца, однако не смог. Ни за что на свете он не собирался признавать, что, возможно, этот парень был полезен, что он нужен ему здесь и что он хочет, чтобы он был рядом. Он не собирался доставлять ему удовольствие, зная, что его предыдущее заявление о том, что ему нужна «няня», было правильным с самого начала. Кроме того, ирландский чудак был той самой причиной, по которой у него не было с собой ножа. Это все его вина.

Охотнику удалось схватить камень, лежавший на траве недалеко от него, и он сразу же попытался использовать его в качестве оружия. Он боролся изо всех сил и сумел ударить нежить в лицо один раз, поморщившись от отвратительного ощущения гнилой плоти, отслаивающейся и стекающей по его кулаку, точно так же, как слюни и кровь нежити, которые почти попали ему в лицо. Он сумел отвернуть голову, а затем попытался еще раз ударить и отбиться, по крайней мере, несколько довольный тем фактом, что череп нежити уже был ослаблен от гниения и предыдущих атак в голову.

Однако вскоре становилось все труднее и труднее убирать от его лица стучащие и щелкающие зубы, потому что из-за гнилой крови и слизи с лица нежити, все стало скользким. Дэрил вскрикнул один раз, когда внезапно потерял хватку над ходячим и зажмурился в панике из-за возможного укуса, но этого так и не произошло.

Вместо этого ходячего внезапно сбросили с него и повалили на землю прямо возле него. Дэрил удивленно открыл глаза, тяжело дыша, и в панике посмотрел в сторону, только мельком увидев, как Коннор неожиданно оказался там, катаясь по траве с ходячим, пока они не остановились недалеко от охотника. Теперь, это Коннор был прижат к земле нежитью, которую он только что оттащил от него, но прежде чем Дэрил в ужасе успел крикнуть «НЕТ!», ирландец успешно сумел сильно ударить нежить в висок ножом, который он дал ему ранее, сделав это всего за несколько мгновений до того, как ходячий успел укусить его за горло.

Дэрил встал на колени и схватил свой арбалет, чтобы выпустить стрелу во второго ходока, который был практически рядом с ними, попав ему в голову и сбив его с ног. Охотник быстро поднялся на ноги, все еще держа арбалет наготове, поворачиваясь налево и направо, чтобы проверить, нет ли других сюрпризов, но эти двое ходячих, похоже, были им. Здесь больше не было никого, кроме него и Коннора, громко и тяжело дышащих.

— Черт, ты в порядке, Мерф? Он, блядь, тебя укусил? — В конце концов удалось выдавить Коннору, имя Мерфи соскользнуло с языка по привычке, хотя причина была не только в этом. Он бежал как черт, стоило только увидеть сцену из окна наверху, отчаянно пытаясь остановить прошлое от повторения еще одного смертельного укуса. Даже сейчас он выглядел невероятно испуганным и удрученным из-за этого, потому что все это, очевидно, натянуло в нем опасную нить.

Дэрил опустил арбалет и уставился на Коннора. Он прекрасно понимал, что ирландец, вероятно, только что спас ему жизнь. Он прекрасно понимал, что тот не бесполезен, и, кажется, прекрасно разбирался в том, как убивать и сражаться с ходячими. Коннор ясно дал понять: он хотел помочь, он хотел быть его другом, и он хотел сохранить его задницу в безопасности. Его личные причины для этого сейчас не имели значения, потому что он все еще пытался и делал это, невзирая на все то дерьмо, которое Дэрил сделал ему в ответ.

И в этом буквально была вся соль. Дэрил понятия не имел, почему этот парень все еще это делает.

Он не хотел, чтобы ирландец рисковал собственной задницей ради него, когда они даже не знали друг друга.

Он понятия не имел, как справиться с таким внезапным положительным, хотя и немного пугающим вниманием. Единственный способ — это бороться и отталкивать его, отрицая только для того, чтобы вернуться к своему привычному состоянию. Состоянию одинокого волка, к которому он так привык. Несмотря ни на что, Коннор все еще пытался подойти к нему, чтобы проверить, нет ли укуса. Но, как и раньше, Дэрил сердито отодвинулся в сторону с защитным «Пошел нахуй», все еще глядя на ирландца.

— И верни мне мой нож. Меня чуть не убили, потому что у тебя самого ни хрена нет, придурок, — прорычал он и протянул руку, чтобы вернуть свой охотничий нож.

На самом деле он сделал это только для того, чтобы снова воздвигнуть стену между ними, просто чтобы Коннор перестал делать для него все это дерьмо.

Коннор удивленно посмотрел на него, ошеломленный внезапным обвинением, которое было свалено на него, хотя именно он спас охотника. Но вместо того, чтобы напомнить об этом и потребовать благодарность, его мысли только помрачнели. Он медленно протянул Дэрилу нож с выражением поражения на лице и ничего не сказал. Было очевидно, что этот день все больше и больше сказывался на нем. Двойник его брата выхватил нож из руки, забрав его обратно. Он не поблагодарил его даже сейчас и быстро ушел, не сказав ни слова.

————————————————————

Прошел еще один день, а они все еще не нашли Софию. Группа снова собралась вокруг карты, как только все вернулись с поисков, чтобы обсудить завтрашний день. Сначала Дэрил все еще был немного зол, потому что не смог найти никаких следов, и по-прежнему слегка раздражен и сбит с толку из-за всей этой истории с домом и Коннором.

Но тут появилась Кэрол.

Дэрил действительно думал, что на самом деле она являлась единственной за этим столом, кто заслуживал того, чтобы чувствовать себя расстроенным и злым, заслуживал того, чтобы жаловаться. В конце концов, она потеряла свою семью. Она выглядела такой невероятно грустной, и это, безусловно, было похоже на пощечину Дэрилу, как звоночек, говорящий ему, как по-детски он ведет себя из-за своих собственных крошечных проблем.

Единственное, из-за чего он имел право злиться, так это из-за того, что он подводил эту женщину четвертый день подряд. Он потратил слишком много времени на поиски, так еще и подняв такой шум из-за новенького их группы. Вспомнив о розе, которая все еще была у него, он постепенно стал более уверенным и решительным, чтобы изменить ситуацию, чтобы сделать поиски успешными.

По правде говоря, он все еще не понимал, почему вдруг так сильно заботился о ней, об этом ребенке и, постепенно, об остальных людях вокруг него.

Ему не хотелось признаваться в самой очевидной причине, но он все равно не мог этого отрицать. Возможно, исчезновение Мерл было главным поводом для всего этого. Его собственное странное поведение, тот факт, что его истинное «я» медленно выходило наружу. Если он действительно думал об этом, то было не так уж трудно признать и понять, что он всегда слишком заботился о чем-то. Его семья, и прежде всего Мерл, были единственными, кому удалось подавлять это большую часть времени, превратить его в них, по сути. Никто из окружающих его людей никогда не смог бы сделать с ним то же самое, втоптать его в грязь на него из-за заботы о людях. Самый большой вопрос по-прежнему заключался в том, хотел ли он вообще, чтобы они это делали.

Может быть, он просто скучал по Мерлу. Может быть, это и было причиной всего, включая его поведение рядом с Коннором.

Он посмотрел на все знакомые лица, окружавшие карту, а затем просто должен был перестать оглядываться, когда он увидел Коннора, который стоял немного дальше от остальных и просто смотрел на карту. Было очевидно, что на самом деле он не смотрел на нее. На самом деле он смотрел абсолютно в никуда. Он смотрел в пустоту с непроницаемым выражением на лице. Его взгляд казался пустым и почти мертвым.

Охотник вздохнул и все еще был немного удивлен, когда почувствовал те же эмоции, которые испытал, когда смотрел на Кэрол. Он испытывал сочувствие к этому человеку, как бы ни боролся с этим. Он даже нравился ему, как бы сильно он это ни ненавидел. Он заботился о нем и жалел его, и это было самой большой проблемой. Он ненавидел себя за эти эмоции. Потому что он хотел ненавидеть Коннора.

Он знал, что ненависть не совсем оправдывала его поведение.

Он с болью осознавал, как грубо вел себя сегодня с этим парнем. Он растормошил его, вырвал из бреда и широко разорвал зияющую рану, полученную в результате смерти брата. Он в значительной степени подсыпал в нее соль сегодня всеми своими разговорами, просто потому, что он, черт возьми, не знал, как вести себя с людьми, желающими быть его друзьями.

Теперь, когда он подумал об этом, он не мог не пожалеть о своем поведении, потому что знал, что именно он был главной причиной отсутствия болтовни и улыбки у ирландца. Коннор ничего не сказал и не сделал против него до сих пор, совсем наоборот, он спас его ебаную жизнь сегодня.

Дэрил издал бесшумный, долгий и огорченный вздох.

Великолепно, черт возьми.

Ему просто было лучше одному, и так было всегда, как он думал. Ему не нужны были друзья, у него их никогда не было, и это было основной причиной, по которой Дэрил не хотел, чтобы эти самые друзья появились, он не знал, как это должно функционировать. Он знал истину, какой бы глупой она ни была, и как бы ужасно это ни звучало, он просто хотел облегчить себе задачу. Вся суть заключалась в том, что независимо от того, насколько он был похож на мертвого брата этого парня, он не мог помочь Коннору так, как ему нужно было помочь.

Ирландец переживал настоящее горе, депрессию и эмоциональное дерьмо, вещи, о которых он понятия не имел.

Дэрил не проявлял эмоций. Он ни о чем не говорил. Поэтому, прежде чем он смог бы сделать еще хуже, он просто знал, что лучше всего оттолкнуть другого человека сразу, подтолкнуть его к другим.

Если Коннор действительно хочет остаться, другие справятся с этим намного лучше, чем он. И судя по тому, что он видел, ирландец был довольно добродушным и без проблем общался с людьми и заводил новых друзей. Он вполне обойдется без него, так что это не его ебаная проблема. В конце концов, ирландец был взрослым человеком.

Несмотря ни на что, Дэрил все еще чувствовал себя паршиво.

Может быть, ему просто нужно было отвлечься, сделать что-то приятное. Как только разговор закончится и Кэрол снова исчезнет в фургоне, он последует за ней и отдаст ей розу. Немного поднимет ей настроение, рассказав о легенде.

Коннор совершенно перестал следовать за ним, перестал с ним разговаривать. Более того, он вообще куда-то исчез на весь остаток дня.

Дэрил был удивлен, что он практически запаниковал из-за этого, и он не мог точно определить причину такого поведения. Неужели он запаниковал только потому, что не хотел, чтобы это была его вина, не хотел, чтобы его обвинили в этом позже? Или это было потому, что он уже слишком привык к присутствию ирландца и чувствовал себя странно без него, и чертовски бесящего поведения?

Вероятно, и то, и другое имело место быть, хотя последнее влияло на это немного больше, чем другое. Если честно, он уже начинал чувствовать себя немного одиноким без парня, который все время следовал за ним. Это была чистая правда, что, кроме Мерла, у него никогда не было друзей, так что это определенно было что-то новое. В конце концов, он был человеком, и неважно, сколько раз он это отрицал, он хотел компании, как и любой другой.

На самом деле, он также чувствовал облегчение из-за отсутствия Коннора. Потому что было приятно просто быть Дэрилом и не называться все время Мерфи, и, конечно, было приятно, что его все время не называют братом, когда он сам скучал по своему собственному. Вообще, было здорово, что вечер подошел к тихому концу без постоянной болтовни ирландца.

Несмотря ни на что, внезапное исчезновение Коннора все еще казалось невероятно странным.

Почему он всегда так страдал из-за ирландца? Его разум говорил ему ненавидеть его, его сердце — ценить и любить. Теперь, когда Коннор держал рот на замке, он все равно сводил его с ума. Было страшно, как сильно этот парень уже влез в его голову, заставил его действовать и выглядеть почти таким же сумасшедшим, как и он.

Может, ирландцу вообще стоит уйти?

Это была первая мысль, которая сразу же пришла в голову Дэрилу, но его тело отреагировало на удивление по-другому. Желудок сжался, давая понять, что это была неприятная мысль. Дэрил стиснул зубы и выругался про себя. Он знал, что просто хотел, чтобы Коннор не уходил.

Как будто услышав его мысли о себе, Коннор внезапно появился откуда-то из-за фермы и просто вошел в палатку, его гребаную палатку, чтобы, похоже, лечь спать.

Дэрил не мог бороться с тем фактом, что он был чертовски рад видеть, что ирландец все еще был там, в конце концов, не ушел из-за него. Было приятно видеть, что он явно не собирался уходить, что бы ему ни говорили и как бы это ни раздражало.

Дэрил еще немного посидел у костра, глядя на палатку, зная, что там находится новичок их группы.

Они и так уже были в полном дерьме.

Перспектива иметь друга, безусловно, была хороша, и он знал, что этот парень, вероятно, был единственной возможностью, которая у него когда-либо будет, наконец, подружиться с кем-то. Это была почти единственная причина, по которой он хотел, чтобы он остался. Дэрил знал, что это эгоистично и глупо, но Коннор был таким же эгоистичным и глупым, учитывая, что он остался здесь только потому, что у него было лицо его мертвого брата.

Может быть, если им позволят остаться на этой ферме достаточно долго и как только они найдут Софию, он сможет найти способ справиться с этим вопросом. На самом деле, возможно, ему просто нужно было время.

Или, может быть, ему просто нужно было еще пару дней полнейшего раздражения, чтобы избавиться от ирландского чудака раз и навсегда.

После очень долгой внутренней борьбы, Дэрил в конце концов набрался смелости и тоже вошел в палатку.

Коннор уже лежал, повернувшись спиной ко входу. Дэрил не мог сказать, притворяется ли он, что так быстро заснул, или действительно спит. Какое-то мгновение он просто стоял на коленях у входа, сердито покусывая нижнюю губу и обдумывая, что делать. Должен ли он снова схватить свои вещи и спать снаружи на холоде, или это была ночь, когда он, наконец, мог быть здесь, теперь, когда ирландский чудак перестал разговаривать с ним после суровой проверки реальности. В конце концов, Дэрил просто вошел в палатку и ничего не сказал, хотя ему и хотелось извиниться. Он укрылся спальным мешком и повернулся спиной к ирландцу. Через мгновение он в последний раз поднял голову и просто уставился на спину Коннора, думая о том, чтобы все-таки что-то сказать, но затем закрыл глаза и упрямо покачал головой, ложась обратно.

Нет, он высказал свою точку зрения и не изменит ее.

Он не был братом этого парня. И никогда не будет.

На этом все и кончилось.

————————————————————

Дэрил проснулся посреди ночи. Что-то снова вырвало его из уютного сна без сновидений. Он услышал сдавленные, тихие рыдания и резкое дыхание, почувствовав, что тело около него задрожало.

Это была вторая ночь подряд, в течение которой ирландец плакал.

Сначала, как и вчера, Дэрил хотел испытать отвращение, потому что мужчины не должны плакать. В конце концов, это было жалко и слабо, но независимо от того, как сильно он боролся за то, чтобы его чувства были такими, он просто ощутил жалость к Коннору. Дэрил почувствовал комок в горле, осознавая, что на этот раз плач может быть его виной.

Он проснулся лицом к Коннору, поэтому, когда охотник полностью открыл глаза, он прекрасно видел ирландца, лежащего на спине рядом с ним, его правая рука прикрывала глаза. Он видел, как слезы текут по его щекам, а грудь резко поднимается и опускается с каждым сдавленным и несчастным всхлипом. Ирландец немного пошевелился, опустил руку и уставился в потолок палатки, издав разочарованное рычание, пытаясь собраться с мыслями, пытаясь просто остановиться. Дэрил никогда не видел, чтобы мужчина так плакал, борясь за контроль, и ему было жаль Коннора больше, чем когда-либо. Слышать это, как вчера вечером, было одно, но видеть было совсем другое. Потому что теперь это было реально, это происходило прямо при нем. Эти слезы частично были следствием его собственных действий.

Через некоторое время Коннор слегка повернул голову, и какое-то время они смотрели друг на друга.

Он выглядел удивленным, как пойманный кролик, и быстро вытер щеки.

Затем он откашлялся и отвернулся.

Дэрил некоторое время просто смотрел ему в спину.

Он хотел что-то сказать. Он хотел, чтобы Коннор что-нибудь сказал. Он хотел, чтобы тот знал, что он не был тем холодным деревенщиной, каким всегда притворялся, чтобы защититься. В конце концов, он просто хотел, чтобы Коннор не плакал каждую ночь, чтобы они оба могли немного поспать и чтобы он больше не чувствовал себя виноватым. Потому что Дэрил действительно чувствовал себя виноватым. Очень. Из-за того, что он сказал правду, которую Коннор так ненавидел и боялся. Из-за того, что разбудил его в этом гребаном мире. Но главным образом из-за того, что каждый день напоминала ему о его потере. Просто потому, что он был так похож на его мертвого брата-близнеца.

Близнецы, сказал сегодня Коннор. Он не знал об этом раньше. Он знал, каково это — иметь брата, поэтому мог только догадываться, насколько глубже может быть связь между братьями-близнецами. Независимо от того, насколько Мерл был мудаком, Дэрил все равно любил своего брата, в конце концов.

Братья, это была связь, созданная из плоти и крови. Судя по рассказам и поведению, отношения Коннора и Мерфи были полной противоположностью их с Мерлом. Поэтому он понял, почему этот человек так сильно горевал, и ему стало жаль его. Независимо от того, как сильно он раздражал его и сколько раз охотник хотел застрелить его, чем больше он узнавал об ирландском клоуне и о том, что происходило в его голове, тем больше он ему нравился.

Похоже, Коннор был таким братом, каким Дэрил всегда хотел видеть Мерла, и, возможно…

Только эта мысль заставила Дэрила остановиться, разозлив его.

Он не должен так думать.

У него был собственный брат. Дэрил не был какой-то там плаксивой сукой. Мерл вышибет из него все дерьмо, если когда-нибудь узнает, что он просто думал об этом. Он не собирался позволить ирландскому чудаку превратить его в ничтожного неженку.

— Ты закончил? — Спросил он, и Коннор вздрогнул.

Он еще раз быстро утер лицо.

— Что? — Спросил ирландец, но не обернулся, явно пытаясь скрыть слезы.

— Ты закончил хандрить, я, блядь, не могу заснуть из-за тебя, придурок, — сердито произнес Дэрил и повернулся на бок.

— Я, блядь, не хандрю, — ответил Коннор, но его голос говорил об обратном.

Дэрил просто отодвинулся немного дальше и ничего не сказал, надеясь, что все это закончится таким образом.

Какое-то время стояла полная тишина, и Дэрил уже начал расслабляться и засыпать. Но затем тихие рыдания продолжились.