«Кто ты, призванный случайно, взмахом дрогнувшей руки?»
Йовин — «Готический триллер»
Всегда нравилось то чувство спокойствия, неизменно возникающее в хорошо прибранном и защищённом доме. Можно было не ждать удара в спину и даже немного расслабиться. Ведь любая угроза со стороны не пройдёт незамечено.
Но в этот раз всё происходило иначе. Закрыв пути для одного не в меру ехидного демона, я чувствовала беспокойство. Обстановка нагнеталась со скоростью лесного пожара в засуху. Да, на какое-то время мой голубоглазый кошмар от меня отстал, но вместо этого принялся бродить по окрестностям. Впрочем, не только: он умудрился пробраться даже к тем, с кем приходилось держать связь на расстоянии. Однако мысли о том, чтобы кому-то пожаловаться, я не допускала, предпочитая решать проблемы самостоятельно. И пока вторжения в мой дом и сны прекратились, можно было с радикальными действиями повременить
Чего добивался этот неугомонный тип, было неизвестно, только всякий раз у меня возникали сомнения в его адекватности. Даже на собственное имя ему было, видимо, наплевать.
Вместо того чтобы съязвить, однажды, между недолгих переговоров, он сам предложил назвать его, как хочется. Впору бы растеряться, но имя всплыло в моих мыслях так легко, будто я его всегда знала. Оно оказалось непривычным и значащим так много — вестник перемен, ветер дорог…
Глубокий смысл переплетённых тесно рун, сокрытый в его имени и содержащаяся в нём сила, пронизывали насквозь. Реально до дрожи, до болезненных импульсов покалывающих плечо — отчего-то ожили знаки, которых ныне нет.
— Дар, — негромко и уверенно произнесла я. Имя прозвучало как-то странно: гораздо мягче, чем ожидалось.
Внимание демона тут же сконцентрировалось на мне. Его взгляд был полон спокойствия и удовлетворения, а захлестнувшая с головой энергетика заставила сердце стучать гораздо быстрее.
— И всё же, ты такой мальчишка, — не выдержала я, искренне развеселившись. Новое чувство помогло встряхнуться и освободиться от неприятного воздействия.
Зря я это сказала.
Голубые глаза тут же обожгли обжигающим холодом, а тонкие губы искривились в гримасе неприязни.
— Никогда не называй меня так, — бросил он, явно намереваясь меня покинуть.
Понимая, что нашла небольшую брешь в ледяном панцире своего визави, я решила рискнуть.
— Какой же ты в самом деле кошмар? Просто мальчишка с непомерными амбициями. Видишь, я даже не зову на помощь, — вздёрнув подбородок, я продемонстрировала ему лучшую из своих насмешек.
Рука демона, что метнулась к моей шее, только слегка задела кожу. Я успела уклониться и резко оттолкнуть Дара от себя. Несильный удар о стенку словно привёл его на время в чувство. Выпрямившись, мужчина всего лишь одарил меня гневным взглядом.
— Убирайся, пока не пострадал. Мои родные не будут так милосердны, — совершенно серьёзно сообщила я ему. Каким бы взрывным этот демон не был, но даже он не заслужил заточения в нашем подвале и жизнь подопытного кролика. И это ещё не самая худшая участь, которой мой изобретательный брат может его подвергнуть.
— Пустых обещаний я не даю. Мы ещё увидимся.
Дар растворился в воздухе, не оставив шанса на ответную реплику, а вместе с ним исчезли и возмущения пространства. Я знала, что мы ещё встретимся, но вместе с толикой жалости будто обрела немного больше уверенности.
Однако во все последующие дни никаких ощутимых изменений не происходило. Мой кошмар какое-то время не появлялся в моих снах, но зато активно беспредельничал за пределами моего дома. Без всякого зазрения совести он пользовался доверчивостью людей и их фантазиями, а ещё, конечно, тем, что ему никто не мог помешать. Это обстоятельство меня раздражало, но не так сильно, как наглые реплики Дара.
По своим меркам терпела я безобразия довольно долго. Не вмешивалась потому как никто особо не возражал, да и без присутствия демона мне было гораздо спокойнее.
Чаша терпения начала переполняться только тогда, когда он каким-то образом снова проник в мои сны. И увлечённо наблюдаемый мною прежний сценарий в тот же миг начал оплывать точно воск от сильного пламени. Испарялись персонажи и декорации.
Мы остались в небольшой аудитории для проповедей один на один. Дар стоял в узком проходе между рядами сидений в расслабленной позе и наблюдал за тем, как я пытаюсь сориентироваться и осознать случившееся.
— Не ждала? — поинтересовался он, медленно приближаясь ко мне.
— Ждать тебя — сомнительное удовольствие, — вырвалось у меня, хотя говорить снова было трудно. Его контроль над реальностью был почти абсолютным.
В ответ демон хмыкнул, замерев напротив. Каким-то образом он умудрялся смотреть на меня свысока, хотя мы с ним были одного роста.
— Напрасно, — проронил он, склоняясь надо мной.
От того, как прозвучало это слово, по коже пробежали мурашки, а тело стало непослушным. Сознание поплыло в вязком белом тумане. Сила демона снова обволакивала разум, лишая воли и возможности вырваться из плена сновидений. Неприятно было лишь отчасти — как ни странно, разум воспринимал изменение сценария сна, как нечто само собой разумеющееся.
Тем временем, Дар наклонился ко мне, надавив пальцами на подбородок и заставляя запрокинуть голову. Голубые глаза сияли холодными ледяными искрами, завораживая и пугая одновременно. По беззащитной шее сверху вниз прошёлся острый холодный коготь. Если бы демон захотел, то мог сделать так, чтобы я истекла кровью у его ног — стоило сделать нажим сильнее. Но убийство явно не входило в его планы. Он играл, наслаждаясь моей беспомощностью и своей властью.
Мне оставалось только запоминать. То, что он говорит, что делает и как смотрит…
В том, что кто-то обязательно заплатит за свою наглость, я нисколько не сомневалась. Внутри уже начинала медленно сворачиваться кольцами тихая злость, которой суждено было обратиться в обжигающую ярость.
Неизвестно, что именно так мотивировало демона, но, похоже, возможные последствия его не останавливали. Отводя в сторону руку, он негромко приказал:
— На колени.
Я почувствовала, как моё тело движется вне зависимости от желания и собственных усилий. В обычном своём состоянии, я не стала бы выполнять такой приказ даже под страхом смерти.
— Не… — сумела выдохнуть я, прежде чем ощутила накатывающую дурноту. А потом глаза ослепила яркая вспышка.
Открыв глаза, я с облегчением обнаружила, что нахожусь в своей постели. В ушах слегка звенело, а уголки глаз оказались влажными от слёз, но в целом всё было в порядке. Только вот заснуть вряд ли бы уже получилось.
Поднявшись с постели, я отправилась на кухню, чтобы поставить чайник. Ощущения во всём теле всё ещё были довольно странными, а перед внутренним взором то и дело всплывала усмешка демона.
Почему меня так старательно пытаются унизить и заставить разувериться в себе?
Задумавшись об этом, я открыла дверь и вышла на порог дома. Над головой небо было чернильно-синим, но на горизонте уже виднелась широкая светлая полоса над которой мерцали утренние звёзды. Прохладные порывы доносили запахи речной воды и тонкий аромат сирени.
Прикрыв глаза и опустив руки, я пропускала потоки ветра сквозь пальцы, наслаждаясь их свежестью и не жалея сонного тепла – пусть уходит. А чем ветер не врачеватель? Он с лёгкостью уносит всё дурное, помогая не столько забыть об этом, сколько избавиться от неприятной тяжести на сердце и побороть любые кошмары.
В первую очереди я рассказала о произошедшем самой проницательной своей подруге. Я звала её Поли. Хотя правильнее бы было относиться к этой женщине с подобающим её статусам почтением и, как минимум, называть духом-покровителем, госпожой Голубкой… только вряд ли она сама бы это оценила.
— Неужели ты сама дала ему имя, — проговорила Поли, пристально глядя на меня. Её большие тёмно-карие глаза некоторое время даже не мигали. — Не могу понять… но по какой-то причине я ничего не вижу.
Заявление настораживало. Учитывая то, что духам открыто гораздо больше, чем людям, слышать такое было непривычно.
Я молчала, терпеливо дожидаясь окончательного вердикта.
— Ты нарекла его именем и между вами должна была установиться связь, — наконец произнесла Поли. — Только складывается впечатление, будто ничего нет. И его самого нет тоже.
— Быть может, он действительно всего лишь мой кошмар? — попыталась пошутить я, желая хоть немного разрядить атмосферу.
— Предположу, что он связан с испытаниями, которые тебе ещё предстоит пройти, — подруга осталась непривычно серьёзной.
— С испытаниями? — в тот момент мне отчаянно хотелось поверить в то, что она имеет в виду лишь философский аспект.
Хватило одного мудрого проницательного взгляда, и я поняла всё без слов.
Конечно, оковы старого долга сброшены, и я приняла истинное предназначение. Считать, что на этом всё кончено, глупо. Сейчас я стояла где-то у первых ступеней своей лестницы. Так стоило ли надеяться на лёгкое восхождение?
— Правильный настрой, — Поли тепло улыбнулась и добавила: — А то, что именно ты нарекла его, возможно, и к лучшему. Преимущество на твоей стороне. Осталось разобраться в том, как правильно его использовать.
Воздушная накидка госпожи Голубки с золотыми птицами легко взметнулась, когда женщина сделала разворот, собравшись уходить. Мне хотелось задать ещё один вопрос, но в последний миг возникли сомнения в его необходимости.
«И в этом тоже разберусь», — подумала я, прощаясь с Поли.
Пожалуй, инструкцию к одному не в меру наглому демону найти будет сложнее, чем разобраться в собственных проблемах. И тут могла беспокоить только непонятная взаимосвязь между ним и мной.
Перед тем, как довелось впервые увидеть холодный взгляд голубых глаз, меня терзала непрекращающаяся боль. Казалось, будто кто выстрелил однажды в грудь, и теперь там стремительно разрасталась чёрная дыра, забирая тепло Пламени и покой.
Я никому не жаловалась, чётко осознавая, что это связано с моей собственной сутью. Люди — слишком хрупкие создания, как любил говорить брат. Но дело ведь даже не в этом, а в духе, не желающем уживаться в человеческом теле. Такие химеры долго не живут. Неистребимая жажда свободы вечно борется с бесконечной любовью к жизни в любом её проявлении. Оттого так ломает изнутри и болит. Почти невыносимо, невозможно…
Меня предупреждали о том, что дальше будет только хуже, просили замедлиться, но тщетно. Всё или ничего. Третьего варианта не существовало.
Однажды боль усилилась. И не в силах терпеть, я попросила Поли сделать хоть что-нибудь, чтобы унять её на время. Голубка охотно согласилась, поделившись своим теплом. На чувствах будто появилась надежная заплатка. Стало намного легче, хоть и ощущения с непривычки казались странными — всё воспринималось приглушённо, точно между мной и миром возникла незримая преграда. Но в тот же миг я и поймала на себе недобрый взгляд голубых глаз.
Теперь же начинало чудиться, будто боль моя была для Дара печатью, и, избавившись от неё, я сама призвала его в этот мир. Если это хотя бы отчасти так, на мне лежала ответственность за его поступки, и разбираться с их последствиями мне тоже предстояло самой.