Последнее, что сумел запомнить Фенрис перед сильным ударом о холодный кафельный пол – это издевательскую ухмылку светловолосой незнакомки с татуировкой у глаза, стоящей рядом с мужчиной в форме храмовников.

Эти двое нагрянули в его поместье в именно в тот момент, когда он меньше всего этого ожидал: Фенрис читал, лежа на кровати. Погруженный в сюжет, он не сразу обратил внимание на странные звуки, доносящиеся снизу. Застигнутый врасплох он не успел вовремя кинуться к оружию, но быстрая реакция воина, вырабатывающаяся годами, позволила ему избежать первого удара. Вскочив на ноги, Фенрис резко выбросил перед собой увесистый томик, угодивший острым углом точно в лицо ворвавшегося в его комнату головореза. Тот взвыл от боли, и этой выигранной доли секунды было достаточно для того, чтобы броситься в противоположный угол, схватить стоящий там меч и быстрым движением вогнать его в нападающего.

Но не успел Фенрис отдышаться, как на него бросилась небольшая группа наемников, выстоять против которой одному было практически невозможно. И все же, у него получалось. Ровно до тех пор, пока внутри него что-то не поменялось. 

Дыхание начало сбиваться, а в глазах темнеть. Фенрис не понимал, что с ним происходит, но продолжал защищаться до последнего. Однако из-за сильной слабости, появившейся в руках и ногах, он не мог держаться долго. Выронив двуручник, он почувствовал сильный удар чем-то тяжелым по затылку: кто-то из нападавших подобрался к нему сзади и оглушил эфесом меча. 

Перед тем, как его сознание потухло, он заметил небольшую лужицу крови, образовавшуюся рядом со стоящей посреди этого хаоса женщины. 

Чернильная темнота лишенного сновидений сна затопила его разум. Все чувства исчезли, как при стремительном падении с большой высоты. Лишь где-то на задворках сознания продолжал маячить страх. Он чувствовал: что-то происходит. Фенрис слышал крики Хоук, или, возможно, ему казалось, что слышит. Так или иначе, он не мог ей помочь, и находиться в этом состоянии бессилия было сродни пытке. 

Он очнулся, лежа на горячем песке. Издалека доносился беспокойный шум волн, разбивающихся о скалы. В голове все плыло и сливалось, будто он был сильно пьян. Фенрис некоторое время смотрел в небо, с трудом находя в себе силы, чтобы просто моргать. Когда слабость частично прошла, он почувствовал, как кто-то нежно гладит его по щеке. 

— Реза, — шепотом пробормотал он, как только его взгляд приобрел осознанность. 

Ее лицо тут же просияло. 

— Привет, — только и выдавила из себя она. 

— Черт побери, Эльф! — воскликнул Варрик и Фенрис посмотрел на него, наконец осознав, что они были не одни. — Ты нас ужасно напугал. 

На лицах стоящих рядом с ним Авелин и Изабелы смешались страх и облегчение. 

Фенрис попытался подняться, и эта попытка отозвалась тупой болью во всем теле. Застонав, он оперся на локоть и попытался отдышаться. 

— Эй, не торопись, ладно? — попросила его Хоук. — Это была очень серьезная магия. 

Он бросил на нее усталый взгляд, молча прося о помощи, и та, вздохнув и покачав головой, помогла ему подняться. 

— Ни на минуту нельзя оставить без присмотра, — шутливо проворчала она, когда он уже мог твердо стоять на ногах. — Всего какая-то кучка жалких наемников, и ты уже лапки кверху?

— Прости, я… — он огляделся по сторонам, все еще пытаясь справиться с головокружением. — Наверное, я не настолько неуязвим, как привык думать.

Она ничего не ответила и только окинула его долгим и нежным взглядом. 

Фенрис потупился.

— Спасибо, что не бросаешь меня, — тронуто проговорил он.

— Не нужно меня благодарить, Фенрис. Иначе и быть не могло. 

На одежде Хоук было множество кровавых пятен, а она сама дрожала, будто от озноба. Он, было, хотел проверить, не ее ли это кровь, но в этот момент к ней подошел рыцарь-капитан Каллен. Он хотел, чтобы она прояснила ситуацию, и во время их краткого разговора, она ни на секунду не выпустила его руку из своей. 

— Как самочувствие? Ты в состоянии идти? — с искренней заботой в голосе осведомилась Хоук, когда храмовники ушли.

— Да, все в порядке, — он попытался выдать ободряющую улыбку, но, судя по поджатым губам Хоук, у него вышло неубедительно. 

Большая часть пути до города прошела в молчании. В какой-то момент Варрик и Изабела затеяли шутливую перебранку с Авелин, чтобы хоть немного ослабить напряжение, но ни Хоук, ни Фенрис не слушали о чем они говорят. 

Вместо того, чтобы как обычно идти впереди, она старалась держаться рядом с ним, то и дело бросая на него тревожные взгляды. Хоук будто боялась, что Фенрис в любую секунду может раствориться в воздухе. 

— Хоук, все нормально? — осведомился он, когда они, попрощавшись с друзьями, медленно шли в сторону Верхнего Города. На ее бледном лице проступила легкая улыбка. 

— Это я должна тебя об этом спрашивать. 

— Поедим? — предложил он. — И я бы еще, наверное, вздремнул потом. 

Хоук кивнула и уткнулась носом ему в плечо. 

— Вот как? А я думала ты уже неплохо успел выспаться. 

— Это трудно назвать здоровым сном, — пожал плечами он и тут же пожалел о сказанном: она вдруг отстранилась и сжала губы в тонкую, жесткую линию. 

Едва они переступили порог ее особняка, вокруг них тут же начал суетиться Бодан. Позади него радостно подпрыгивал его сын Сэндал, и, когда Хоук удалось успокоить обоих, она повела Фенриса на кухню.

— Орана тут наготовила всякого, — шаря в буфете, сообщила ему она. — Хочешь чего-нибудь определенного? 

— На твой вкус. Только не рыбу. 

Она усмехнулась. 

— Не переживай, я помню, что ты ее терпеть не можешь.

Хоук поставила перед ним тарелку с супом и он тут же накинулся на еду – до этого момента он и не подозревал насколько же на самом деле голоден. Помимо этого он съел еще пару толстых кусков мясного пирога и десерт. Хоук же даже не притронулась к своей тарелке. 

— Кажется, я немного тебя объел, — неловко заметил Фенрис и она удивленно на него посмотрела. 

— Фен, ты можешь слопать хоть всю еду, которая у меня есть, — улыбнулась она. — Главное, чтобы ты почувствовал себя лучше. 

— Ты просто... будто не здесь. Все впорядке? 

— Да, не бери в голову. Просто переволновалась. 

Фенрис кивнул, уныло доедая последний кусочек яблочной шарлотки. 

— Прости, я подвел тебя. Сам не понимаю как я мог допустить, чтобы... 

— Перестань, — перебила его Хоук. Она взяла его руки в свои, мягко поглаживая пальцы.  — Выброси из головы эту чушь, ты ни в чем не виноват. И если наелся, то я предлагаю тебе пойти наверх и хорошенько отоспаться. Выглядишь ты, мягко говоря, потрепанным. 

Фенрис ехидно приподнял уголок рта. 

— Я бы посмотрел на тебя, если бы похитители застали тебя едва ли не в трусах. 

— О, я бы с ними точно справилась, — подыграла ему Хоук, когда они поднимались по лестнице в ее комнату. — Но от меня они бы ушли под конвоем стражи. И уже сами остались бы без трусов. 

— Ну еще бы, — съязвил он, залезая под одеяло. — Может тогда, в целях моей безопасности, ляжешь рядом? 

— Разумеется, — фыркнула Хоук, пристраиваясь ближе к нему. — Должен же кто-то тебя защитить, раз ты сам не можешь. 

Фенрис притянул ее к себе и, спустя несколько минут провалился в сон, не в силах сопротивляться действию зелья Хоук. 

Когда он проснулся, ее рядом уже не было, а на соседней подушке лежал сложенный листок бумаги. Хоук должна была в чем-то помочь Авелин, но в подробности не вдавалась. Наверняка по возвращению обо всем расскажет, как всегда и бывало.

Фенрис отбросил одеяло и сел на постели, проведя рукой по лицу. Надо же, оказалось, что за то время, пока носил магический браслет Хоук, он успел отвыкнуть от ночных кошмаров. Эта вещица дарила ему глубокий и крепкий сон без сновидений, но наивно было рассчитывать, что те маги не прибрали ее к рукам. 

Он по привычке потер запястье и, к своему удивлению обнаружил, что на нем не было алой повязки. Фенрис поискал ее глазами, но это не принесло результатов. Тогда он, немного подумав, решил ненадолго вернуться к себе в особняк.

Он вышел из дома в прохладную летнюю ночь, ощущая, как порывы ветра колышут его рубашку и волосы. Преодолев небольшое расстояние от поместья Хоук до своего, Фенрис быстрым шагом взбежал вверх по скрипучим ступеням, миновав коридор, и медленно распахнул дверь. 

В его комнате царил разгром: вся немногочисленная мебель была перевернута, повсюду были разбросаны бумаги, несколько книг валялись без переплетов и с вырванными страницами. На полу темнели капли крови. Он заметил в углу металлический блеск и, подойдя ближе, с удивлением обнаружил свой браслет. Облегченно выдохнув, Фенрис бережно опустил его в карман и сделал несколько шагов в сторону перевернутой постели. Опустившись на корточки рядом с кроватью, он поднял с пола алую повязку и намотал ее на кисть.

— Я надеюсь ты ее хотя бы изредка стираешь, — раздался за его спиной насмешливый голос Хоук. Она стояла в проходе, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Увидела тебя из окна и хотела отчитать, за то, что не отдыхаешь. 

Фенрис хмыкнул. 

— Я только хотел забрать некоторые вещи и посмотреть насколько все плохо.

— Ты про ленту? 

— И про нее тоже. 

Хоук подошла к нему вплотную и аккуратно сжала запястье. 

— Я, на самом деле, удивлена, что ты до сих пор ее носишь. 

Он перевел взгляд на ее шею и улыбнулся. 

— Кто бы говорил. Не та ли это подвеска, которую я подарил тебе несколько лет назад?

Хоук подняла руки, показывая, что сдается. 

— Может, вернемся обратно? Я надеюсь, ты не намереваешься затеять здесь уборку посреди ночи. 

— Разумеется нет, — отозвался Фенрис. — Как Авелин? 

— Уже нормально. Бывший капитан стражи распускал про нее мерзкие слухи, но она с ним разобралась. 

— Ублюдок, — выплюнул он и Хоук согласно кивнула в поддержку. 

Некоторое время они шли в молчании, и только снова очутившись в постели, Фенрис все же его нарушил.

— Ты как, Хоук? 

— М-м-м? 

— Я же не слепой. Случись что-то подобное с тобой, я бы себе тоже места не находил. 

— Ты бы ни за что этого не допустил, — грустно вздохнула она.

Фенрис повернулся к ней лицом, тем самым восстанавливая зрительный контакт. 

— Ты ведь знаешь, что я ни в чем тебя не виню, верно? 

— Это не отменяет того, что это моя ошибка. 

— О чем ты? 

Он нахмурился, не понимая к чему она клонит. 

— Знаешь, мы с тобой много ссоримся из-за магии и магов. И, хотя я понимаю твои причины, меня ранят твои слова. 

— Хоук, я никогда не имею ввиду лично тебя. Я полностью тебе доверяю. 

— Я понимаю, но ты всегда так злишься. 

— Извини за это, я… Я и вправду могу перегнуть палку. 

Хоук села на кровати и покачала головой. 

— Тебе не нужно извиняться за свою правоту. Я действительно слишком предвзята. Этих магов крови, похитивших тебя, я тоже однажды прикрыла. 

Он молчал, ожидая, когда она продолжит.

— Мне тогда казалось, они просто оступились. Попали под дурное влияние одного сумасшедшего. Я надеялась, что после его смерти они осознали свои ошибки и смогут начать новую жизнь вдали от Круга, как папа когда-то.

— Далеко не все маги такие как ты и твой отец, Хоук, — тихо сказал Фенрис. — Но раз ты им помогла, зачем им похищать меня?

— За тем, что некоторых только могила исправит, — шмыгнула носом она и уткнулась ему в грудь.

Фенрис молча обнял ее за плечи, поглаживая по волосам и ожидая, когда она снова заговорит. В обычный день он бы, наверное, не смог отреагировать на ее признание с таким хладнокровием, но не сегодня. Последнее, что он хотел бы делать сейчас – лишний раз упрекать Хоук в легкомыслии. Ему просто хотелось быть рядом.

— Я никогда больше не допущу ничего подобного. Обещаю, — уверила его Хоук, перестав всхлипывать. Хотя ему показалось, что она больше обращалась к себе.

— Спи спокойно и не думай об этом. Все закончилось.

***

Фенрис озабоченно поглядывал на Хоук, быстрым шагом идущую вперед по уже довольно опустевшим вечерним улицам Верхнего города. Она всю дорогу злобно бормотала себе под нос всевозможные ругательства, но он не знал как ее успокоить. А ведь день начинался так хорошо: они проснулись вместе от яркого света утреннего солнца, пару часов провалялись в кровати, разговаривая ни о чем, пока не раздался стук в дверь – это был Бодан с запиской от Андерса. Прочитав ее, она тут же начала собираться, и Фенрис, разумеется, пошел вместе с ней – черта с два он отпустил бы ее к этому Одержимому одну.

— Ты правильно поступила, — нарушил молчание он.

— Мне бы твою уверенность, Фенрис, — пробормотала Хоук.

Он вздохнул, преградил ей путь и взял ее за плечи обеими руками, вынуждая посмотреть себе в глаза.

— Он хотел втянуть тебя в свои авантюры, а когда не вышло, пытался манипулировать тобой. Я не эксперт в вопросах дружбы, но мне кажется друзья так не поступают.

Хоук уткнулась ему в грудь и Фенрис прижал ее к себе, нежно поглаживая по волосам.

— Не так мы планировали провести этот день, да? — прошептал он. — Хотя бы на этот раз нам не пришлось битый час торчать под землей, собирая камни и чье-то сто лет как засохшее дерьмо.

Хоук, хоть и была все еще расстроена, не смогла сдержать смешок.

— Ну наконец-то ты повеселела, — с удовлетворением отметил он.

— Я просто… — она сделала глубокий вздох. — Это нечестно.

Фенрис мягко ее отстранил и коснулся его губ мимолетным поцелуем.

— Ладно, — наконец сказала она. — Пойдем устроим генеральную уборку в твоем… так сказать, особняке.

Он закатил глаза: каких только эпитетов о своем доме он от нее не слышал за все эти годы. 

Им потребовалось немало времени, чтобы хотя бы немного разобрать последствия нападения. Они убрали весь мусор с пола и выбросили всю поломанную мебель, за исключением любимого кресла Фенриса.

— Ну и как, что-нибудь получается? — ехидно поинтересовалась Хоук. Она сидела у него на кровати в окружении порванных книг и по порядку раскладывала вырванные блоки страниц по своим местам.

— Может хотя-бы попытаешься не так очевидно злорадствовать? — бросил ей он, сосредоточенно пытаясь приклеить сломанную ножку.

Та медленно покосилась на него и, встав с кровати, принялась ему помогать.

— Ну… недельку продержится, а потом снова переклеим, — приободрила его Хоук. — Или, может… купим новое?

В ответ на это Фенрис одарил ее довольно красноречивым взглядом.

— Абсолютно точно такое же, Фенрис!

— Помнится, ты то же самое и про броню говорила.

— Но я же не виновата, что лучший кузнец Киркволла не сделает тебе такую же, а твоя старая тебе, мягко говоря, уже не подходит. 

— В последний раз, Хоук – я не толстый.

— Я не говорила этого, ты просто уже не такой худой, каким был раньше, вот твоя броня на тебя и не налезает.

Фенрису оставалось только недовольно качать головой. С тех пор как с него сняли мерки две недели назад, он был главным объектом для подколок от всей их компании. Ни один вечер не обходился без соревнований в остроумии. Его это не обижало, скорее надоедало. Вдобавок к этому Хоук отказывалась брать его с собой на вылазки до тех пор, пока броня не будет готова. Накануне он ходил на последнюю примерку и теперь с нетерпением ждал, когда же наконец ему отдадут новое снаряжение.

— Варрик говорит, что это все от того, что ты стал счастливее, — примирительно продолжила она.

— Я осведомлен. Он и мне об этом говорил. Много раз, — процедил Фенрис.

Хоук чмокнула его в щеку, а затем еще раз и еще, пока наконец не добилась от него улыбки.

— Закончим на сегодня с уборкой? — с надеждой спросила она.

— И чем же тогда мы займемся? — притворно озадачился он.

Хоук приобняла его и уткнулась лбом ему в висок.

— Что-нибудь придумаем.

Пыльные и уставшие они вернулись к ней домой. Хотя Фенрис по прежнему отказывался к ней переезжать, им все же удалось сойтись на том, что пока они не приведут в порядок его поместье, он временно останется у нее.  

Он почувствовал как его веки понемногу начинают тяжелеть и, когда он уже был близок к тому, чтобы задремать, задорный голос Хоук тут же смахнул весь сон.

— Вообще-то спать в ванне – небезопасно.

Она поставила на пол две бутылки вина и, присев на край рядом с ним, накапала в горячую воду какую-то жидкость, от которой воздух практически сразу же наполнился легким цветочным ароматом.

— Так вот от чего ты так приятно пахнешь.

— Мне сейчас показалось или ты действительно удивлен, что я моюсь? — наигранно возмутилась Хоук.

Он только закатил глаза и потянул ее за руку.

— Присоединишься?

— Ну конечно, — она встала напротив него и, демонстративно скинув с себя шелковый халат, зашла в воду. — В конце концов это же моя…

Оборвав ее на полуслове, он прижавшись своими губами к ее. Хоук с осторожностью, подушечками пальцев, коснулась его плеч, стараясь не задеть метки.

Фенрис прервал поцелуй и окинул ее теплым взглядом. Его трогали те деликатность и чуткость, которые она проявляла, но, пусть даже ее прикосновения и были болезненными, ему хотелось, чтобы их было больше. Он прижал ее спиной к своей груди и зарылся носом в ее волосы.

Они некоторое время в молчании передавали друг другу бутылку красного вина, прислушиваясь к плеску воды и к звукам скрипящей от сквозняка двери.

— Фен, — позвала его Хоук, — я тут много думала…

— Звучит настораживающе, — усмехнулся он.

Она фыркнула.

— Да нет же. Я просто думала как облегчить боль от твоих меток.

— Вряд ли это возможно, — только и пожал плечами Фенрис, делая очередной глоток сладкого вина. — Да и я привык.

— Неправда, — спокойно отозвалась Хоук, принимая из его рук бутылку. — Сам знаешь. Я же вижу как ты мучаешься, когда думаешь, что никто не смотрит.

Он вздохнул, наматывая на палец влажную прядь ее волос. 

— И что, есть идеи?

Фенрис попытался скрыть скепсис, но вышло неубедительно.

— Есть, — в тон ему ответила она. — И нечего язвить.

Не ожидая подобного ответа, он непроизвольно вскинул брови от удивления.

— На самом деле я давно об этом думаю, наверное, с тех пор как начала что-то понимать в целительной магии.

— Когда помогала Одержимому в лечебнице?

— Ну да, — смущенно отозвалась она. — Андерс меня много чему научил. Было весело, пока он не…

— Окончательно спятил, — закончил за нее Фенрис.

— Фенрис! — она бросила на него укоряющий взгляд, но он не обратил на это внимание, продолжая задумчиво водить мылом по ее плечам и спине. — Он просто нервничает. Больше, чем раньше.

— И что же? Вы вместе днями напролет решали мои проблемы?

Хоук закатила глаза и, забрав кусок мыла, села к нему лицом. — Нет, умник, он мне не помогал. Просто учил.

Она старалась не встречаться с ним взглядом, смывая пену с его головы. Фенрис проделал то же самое – ни один из них не решался заговорить первым. В конце концов, подсушив ее волосы мягким мохнатым полотенцем, он примирительно провел пальцем по ее щеке.

Она тут же с улыбкой посмотрела на него и с надеждой спросила: — Позволишь попытаться помочь?

— Я буду рад, если что-нибудь выйдет.

Она мягко прильнула к его губам и уже собиралась отодвинуться, но он ее не отпустил.

— Может переберемся в постель? — переводя дыхание, предложила Хоук.

Фенрис состроил недовольную мину, но возражать не стал. Ее спальня все равно была за дверью.

Выбравшись из ванны, они прихватили вторую бутылку вина, оставив уже опустошенную валяться на полу. Не прекращая целоваться, они вышли за дверь и почти добрались до кровати, как вдруг Хоук поскользнулась. В попытке ее поймать, Фенрис последовал за ней и в итоге они вместе упали на мягкий ковер у камина.

— Не ушиблась? — смеясь, осведомился он.

— Не-а, — так же весело откликнулась она. — Это все вино.

— Всего полбутылки, и ты уже на ногах не стоишь? — подразнил ее Фенрис, открывая вторую.

— А сам то, — прыснула Хоук и накрыла его тело своим, вынудив отставить вино в сторону.

Исходящее от нее тепло захлестнуло его мощной волной. Фенрис запустил пальцы в ее мягкие, все еще влажные волосы, прижимая ее голову к своей. Их глаза встретились и, подмяв ее под себя, он прошелся отрывистыми поцелуями к ее подбородку, ниже по шее к ключицам, по пути оставляя множество мелких синяков, уже начинающих проявляться на коже.

Хоук сделала глубокий, судорожный вздох, когда он скользнул губами по животу вниз к ее бедрам. Все ее тело напряглось и вытянулось. Фенрис не сводил взгляда с ее дрожащих губ, поблескивающих в полутьме. Он закинул ее стройные ноги себе на плечи, впиваясь пальцами в кожу.

Выгнув спину дугой, она громко стонала, сводя его с ума одним звуком своего голоса. Хоук вцепилась пальцами в его волосы, притягивая его голову к своей и принялась одержимо целовать в губы. Фенрис приобнял ее одной рукой за талию и сделал толчок навстречу.

Оба двигались не спеша, постепенно ускоряя темп, и, когда пик удовольствия был достигнут, они вместе задрожали, повалившись обратно на ковер рядом с друг другом.

Какое-то время они не шевелись, стараясь отдышаться, пока Фенрис, приподнявшись на локтях, не потянулся за вином. Сделав несколько глотков, он передал бутылку Хоук. Та последовала его примеру и, вернув напиток обратно, щекой прижалась к его груди.

— Почаще бы нам с тобой так валяться вдвоем, — немного меланхолично пробормотала она.

— То есть нам нужно чаще ссориться? — задумчиво уточнил он, глядя в потолок.

Она усмехнулась.

— Нет, скорее мириться. Но я имела ввиду бывать наедине. Не люблю с тобой ругаться.

— Вот как? — вздернул бровь Фенрис, снова прикладываясь к бутылке. — А по-моему ты специально вынуждаешь меня читать тебе морали.

— Бред! — рассмеялась Хоук, отнимая у него вино. — Тебе только повод дай.

— Ты и даешь. Причем постоянно.

— Приведи хотя бы один пример.

Фенрис посмотрел на нее с ехидным блеском в глазах.

— Когда вместо того, чтобы держаться на расстоянии, ты слишком близко подходишь к врагу и тыкаешь в него своим посохом. Или тот маневр с виверной, едва не столкнувшей тебя в пропасть? Хотя, пожалуй, то, что ты до сих пор нисколько не опасаешься Мерриль, даже после случая с хранительницей, должно быть в начале списка.

Хоук резко забралась на него сверху, сжала коленями его бока и наклонилась к самому лицу.

— Вообще-то я сказала один пример. Повнимательнее, Фенрис.

Она выпрямилась и сделала глоток из бутылки, не отрывая от него взгляда.

— А со мной не поделишься? — приподнявшись на локтях, поинтересовался он. 

Все еще неотрывно глядя на него, она медленно приблизила свое лицо к его и напоила вином изо рта в рот.

Фенрис чувствовал этот сладкий вкус на языке, жаром струившимся по венам. В тусклом свете казалось, что воздух вокруг них уплотнился.

Хоук пробежала языком по мочке его уха, заставив вздрогнуть. Комнату вновь наполнили рваные вздохи и тихие стоны. Обоих захлестнул жар, заставляя задыхаться.

Было ли дело в алкоголе, но в какой-то момент перед глазами Фенриса встала пелена, а мысли перестали складываться в слова. Оба потеряли счет времени, и, когда они проснулись утром, в качестве напоминания о вечере осталась только слабость во всем теле.

И адская головная боль.

Фенрис не помнил, как им с Хоук удалось добраться до кровати, но встать с нее в ближайшее время он точно не сможет. Из-за дикого похмелья он даже глаза открыть не мог, а любая попытка пошевелиться в тот же момент прокатывалась волной по всему телу, вызывая ужасный приступ тошноты.

Кто-то мягко пихнул его в бок, тем самым заставив его издать невнятный звук.

— И тебя с добрым утром, — прохрипела Хоук.

Фенрис что-то простонал ей в ответ, с трудом заставив себя на нее посмотреть. Ее густые, спутанные волосы торчали в разные стороны, под глазами пролегли темные круги, хотя, возможно, так казалось из-за размазанной по лицу черной туши. Но даже при всем при этом она выглядела в несколько раз бодрее него.

— Я принесла твой любимый напиток. Сразу после вина, конечно. После особенно больших его порций.

Он ничего не ответил и только протянул руку за лекарством. Приняв зелье, он ненадолго задремал, а когда проснулся, то почувствовал себя значительно лучше. В приподнятом настроении он оделся и спустился вниз на кухню, где застал Хоук о чем-то болтающей с Варриком за чашкой чая. В углу комнаты Рой увлеченно грыз большую кость и не сразу отреагировал, когда Фенрис присел почесать его за ушами.

— Вежлив как всегда, — бросил Варрик. — Хоук, с тобой то он обычно здоровается?

— Только если Роя поблизости нет. Мне иногда кажется, что мы вместе только из-за моего мабари, — с притворной грустью вздохнула она.

Фенрис взглянул на подругу, иронически вздернув бровь.

— Сама же знаешь, что это неправда, — отозвался он и приветственно кивнул гостю.

— Ну, мне ты никогда таких комплиментов не говоришь.

— Вправду хочешь, чтобы я каждый раз обращался к тебе «а где же моя хорошая девочка»?

— Вы оба, безусловно, стоите друг друга, — прыснул Варрик, допив чай. — Кстати, Эльф, твою новенькую, более подходящую под твой теперешний размер броню доставили.

Фенрис бросил в его сторону мрачный взгляд. 

— Еще одно слово, гном.

Тот попятился назад, шутливо поднимая руки вверх. — И мысли не было.

Они вместе направились в библиотеку, где на одном из столов, на подстилке из плащей, лежали его аккуратно сложенные в кучу доспехи: несколько комплектов кожаных одежд под броню, пара толстых, светлых стеганок, нагрудник из более легкого и прочного металла, не замедляющего и не стесняющего движение, а так же наручи, несколько пар кожаных штанов, бронированных ботинок и остальных деталей.

— Похоже, все на месте, — подытожил Фенрис и обернулся к Хоук. — Надеюсь, теперь вопрос исчерпан. Честное слово, я места себе не нахожу, когда...

Он не успел договорить. В дом ворвался запыхавшийся от быстрого бега посыльный с протянутой рукой, в которой держал письмо. Хоук удивленно приняла его, разорвала конверт и пробежала глазами по написанному.

— Хоук, что там? — с тревогой окликнул ее Фенрис, глядя, как ее лицо меняется по мере прочтения.

— Это от Первого Чародея. Похоже, происходит что-то серьезное – упоминание Мередит и слово «кровопролитие» стоят в пугающей близости друг от друга. 

Он был прекрасно осведомлен о том, насколько серьезно Хоук воспринимает все, что касается рыцаря-командора, хотя и старается этого не показывать. Каждый раз, когда ей было необходимо по делу явиться в Зал Храмовников, она непременно брала кого-нибудь с собой. 

Хоук всегда просила о сопровождении шутливо и непринужденно, но Фенрис слишком хорошо знал, что она так себя ведет только когда ей по-настоящему страшно. 

Варрик взял у нее письмо, внимательно его просмотрел и, передав Фенрису, окинул Хоук ободряющим взглядом.

— О склонности Первого Чародея все драматизировать легенды ходят. Их очередная ругань – вот самое страшное, что в принципе может случиться.