— Итак? Ты выследил моего брата?
Нет. Кросс даже и не пытался. Однажды он сам был по другую сторону этого противостояния, вместе с Дримом пытался избежать смерти от рук того, кто находился под проклятьем. И пусть сейчас проклят сам Дрим, Кросс просто не может поставить кого-то на место, на котором когда-то был он сам; неважно, Найтмер это или кто угодно ещё. И всё же именно Найтмер — случай особый, ведь это он приходится Дриму близнецом, его второй половиной. Если Найтмер умрёт, проклятье станет необратимо — уж это Кросс знает наверняка.
— Я… прошу прощения, хозяин, — однако он абсолютно не сожалеет, хоть и точно знает, что Дрим знает об этом тоже. — Он снова сбежал.
Это неправда. На самом деле Кросс ни малейшего понятия не имеет, где может быть хранитель негативной энергии. Более того, Кросс и не хочет знать. Это было бы слишком опасно для всех, кто оказался вовлечён; может, даже для всей Мультивселенной, но это Кросса едва ли волнует. Его дом там, где Дрим.
Соберись, Кросс. Настало время начать игру.
Он бормочет что-то о том, что Найтмер не один, ему помогает Киллер, и это затрудняет поиски… И следом говорит отчётливо и твёрдо:
— Это моя вина.
Кросс очень, очень надеется, что ни выражение лица, ни прочие знаки не выдадут его нервозность. Конечно, Дрим ощущает её в любом случае; однако так есть шанс, что он сочтёт это лишь следствием страха Кросса перед тем, что несомненно ждёт его впереди. Не то чтобы это предположение так уж неверно.
И всё же оно и не абсолютно правдиво.
— Я не чувствую в тебе ни капли раскаяния, — отзывается Дрим. Кросс отводит взгляд, растеряв последние силы поддерживать визуальный контакт. Ничего страшного, это скорее преимущество, чем наоборот, всё в порядке, игра идёт по плану, Кросс в порядке… Дрим продолжает:
— Ты ведь и сам хочешь вновь быть наказанным, не правда ли?
Вот сейчас Кросс бесконечно благодарен себе из прошлого, всего несколько секунд назад, за то, что он отвёл взгляд. Кажется, его лицо горит, хоть и сам он на грани. Даже абсолютная негативная энергия не способна изменить Дрима полностью, это ли не потрясающе?..
Кросс не готов к тому, что происходит дальше; к подобному вообще невозможно быть готовым. Боль несравнима ни с какой другой. Только это совсем неважно, ведь чувства Кросса принадлежал Дриму. В самых разных смыслах принадлежат. Поэтому всё в порядке, настолько, насколько вообще возможно в этом кошмаре.
«Мои чувства — его собственность», — напоминает Кросс сам себе, и первое щупальце с силой бьёт его прямо в грудь, вызывая к жизни воспоминания обо всём хорошем, что он потерял. Слёзы собираются в глазницах… Кросс знает, что будет рыдать, пока в нём не останется ничего.
Раз это нужно Дриму, да будет так. Кросс достаточно силён, чтобы выжить.