— Убийство в этой эпохе — это ведь нормально? — Вэй Ин развернул перед собой карту, что принесли ему его подопечные. Новая оказалась куда точнее, чем та, которой он пользовался прежде. Ещё бы, карта привезена из другого мира, а значит и дороги другие, и местность, и поселения. Совпадали, пожалуй, только названия.

— Убийство во всех эпохах считается злодейством, — получил он ответ, — но защита собственной и чужих жизней оправдывает его.

— Оправданное убийство? — Вэй Ин усмехнулся. Они и впрямь дикари.

Заклинатели в этой эпохе просто с ума посходили, уничтожали целые семьи за одно только подозрение в связи с разрушенным кланом Вэнь. Как же не повезло попасть именно сюда. Но раз уж ему здесь жить какое-то время или вообще до конца жизни, то нужно укрепить свою позицию. Его предшественник, видимо, слишком терпимо относился к великим кланам. Особое внимание он уделял клану Цзян, считая себя как-то ему обязанным. А глава этого клана — тупица, ничуть не отличающийся от того, с которым успел лично познакомиться Вэй Ин. Всего-то попытался ухаживать за его сестрой, а он накинулся, как голодный хищник. Следовало поставить его на место хотя бы ради устрашения остальных.

— Дайте подумать, — Вэй Ин отпустил карту, позволяя ей свернуться, руки на груди сложил, прошёлся. — Если продолжать выставлять против кланов только лютых мертвецов, то они и будут продолжать нападать. Типа, обязаны очистить мир от скверны, — он дошёл до двери и не задумываясь покинул комнату. Сидеть на одном месте было невыносимо. Ему не терпелось создать артиллерию и танковую дивизию, которая и обозначила бы границы, да и авиация не помешала бы против заклинателей на мечах. Только он не был дураком и понимал невозможность этой мечты. Во-первых, здесь не было ресурсов для создания сложных деталей: не было металлургических заводов и топлива, которое тоже получается сложным промышленным путём. Во-вторых, Вэй Ин понятия не имел, из чего состояли танки, самолёты и оружие. Максимум, что он смог бы сделать — это собрать винтовку или пистолет из готовых деталей, но никак не воссоздать их с точностью. Да и что это будет за оружие? Он только представил полностью выкованный в кузнице танк и чуть не прыснул. Танк ручной работы, эксклюзив, за него можно будет целый клан купить.

Но если не было танков, то придётся подумать, как использовать лошадей. Луки переделать в арбалеты и подложить несколько бомб.

— А порох тут есть или нет? — пробурчал он себе под нос, уже загоревшись идеей. Он точно не знал, что сделает, но сидеть сложа руки и дожидаться своего конца точно не станет. А потом его пронзило догадкой. — Нефть!

Надо просто поискать нефть.

Ну конечно, проще не придумаешь. А есть ли вообще в Поднебесной нефтяные залежи? И если он их начнёт истощать уже сейчас, не скажется ли это на будущей экономике?

— Да чёрт возьми! — Вэй Ин с чувством растрепал свои волосы. Палец зацепился за ленту, выдирая её из волос. Вэй Ин только ойкнул, ибо рвануло больно. Лента так и упала завязанная на узелок, с торчащими из неё несколькими волосинками.

— После меня хоть потоп, — разумно заключил он и наконец прибавил шагу, едва пришёл к выводам и позвал, пока не передумал. — Эй! Люди!

Знать бы их всех по именам. Попробуй запомни, когда за столь короткое время всё перевернулось с ног на голову и продолжает переворачиваться.

— Фанъи! — вспомнил он одно из них и метнулся обратно к стратегической комнате. — Что у нас с разведкой? — с ходу начал он. — Кланы ещё не собрали армию?

После его похода на Ланьлин Цзинь это было ожидаемо. Благо, на все эти дела нужно время. Много времени, а не день-два.

— Вчерашние наблюдатели вернулись и не принесли тревожных вестей, — отчитался Фанъи.

— Надо послать лазутчиков подальше. Мне необходимо знать, сколько у нас времени на подготовку для отражения удара. Сможешь выбрать нужных людей? — Вэй Ин на него уставился почти с мольбой. Если окажется, что нет, то дело действительно дрянь.

— Сейчас же распоряжусь.

Фанъи выбежал. Он не был настоящим военным. Он просто был мужчиной, который всеми силами защищает свою семью. В уничтоженном клане Вэнь военных вообще не осталось. Те, кто выжил, просто учились другой профессии. Это ужасно сложно. Если бы Вэй Ин лишился своей тьмы, кем бы он стал в прежнем мире? Офисным работником или мойщиком автомобилей? Слава быстро меркнет, поэтому Цзысюань и пихал его во все, даже самые дурацкие шоу. А сейчас у него появился шанс самому попробовать что-то изменить.

— Ещё нам нужно раздобыть много горючего материала.

— Насколько много? — тут же ухватился один из оставшихся Вэнь.

— Очень много. Галлоны. Сотни галлонов. Столько, чтобы можно было залить все земли в радиусе сотни ли.

Галлоны. Радиус. Вэй Ин гадал, знакомы ли им эти понятия, а потом решил не заострять внимания. Они и так уже поняли по смыслу.

— У нас есть масло, — кажется, к этому же выводу пришли и остальные. — Но его не так много. Есть горючая вода к северу на тридцать ли.

— Пожалуйста, скажи, что она тёмно-коричневого цвета и плавает по воде, — взмолился Вэй Ин, сложив руки перед собой в молитвенном жесте.

Только бы это была нефть, вытолкнутая на поверхность с помощью каких-нибудь природных или не очень природных катаклизмов.

— Очень похоже, — получил он подтверждение. — Она до сих пор поднимается из глубокого источника. На берегах ничего не растёт, а то, что росло, быстро гибнет.

— Нам надо туда, — скомандовал Вэй Ин. — Нам надо как можно больше горючей воды. Сколько мы можем перевезти за день с учётом наших возможностей?

— Не очень много, если честно. У нас почти нет лошадей…

— Раздобудем.

— Мало сосудов подходящего размера.

— Мы можем их сделать? — спросил Вэй Ин, уже думая намного дальше. — Сколько на это понадобится времени?

И денег. Составление сметы, как и любой другой экономической дребедени — всегда было слабым местом Вэй Ина. Цзинь Цзысюань с ним по ночам сидел, лишь бы что-то вдолбить в его голову, а Вэй Ин делал всё, чтобы этому помешать. В конечном итоге, он заявил, что собирается стать заклинателем, а не офисной крысой. У него была обеспеченная семья, так что с голоду он бы не умер, даже если бы стал тунеядцем до конца жизни. Но Вэй Ин не любил сидеть без дела. Азарт и приключения его привлекали всерьёз, поэтому он разослал свои анкеты во все компании, хоть мало-мальски связанные с поездками, спортом и заклинателями. А потом случилось это землетрясение, которое и перевернуло всю его жизнь.

— Значит так, — он тут же пришёл к другому решению. — Кланы нас не любят, так?

— Так, — разумеется, он получил подтверждение.

— Тогда ничего страшного, если мы их немножко ограбим. Надо собрать все бочки, какие сможем найти, не приближаясь к орденам. И надо раздобыть побольше тягловых лошадей.

— Но тогда они точно пойдут на нас войной.

— Думаешь, они не пойдут, если мы будем сидеть тихо, как мышки? — Вэй Ин снова усмехнулся. Думал о стратегии и, наверное, выглядел важным, как Цзысюань. — Потом они нам ещё и спасибо скажут, когда узнают, какую жестокую бойню мы предотвратили. И потом же, если они потребуют выдачи своего имущества, мы его вернём… может быть. Ну, если не победим и не заставим их всех капитулировать.

Дух воина охватил Вэй Ина с головой. Он чувствовал, как за спиной крылья вырастают. Он сам как те древние полководцы, которых слушали раскрыв рот. Только сейчас его слушатели не сильно радовались, сомневаясь в успехе операции.

— Ну что? — Вэй Ин руками развёл. — Детали продумаем попозже. Сейчас надо подготовиться, чтобы остановить кланы мощью обычной, а не тёмной силой. Тогда они, может быть, перепугаются до усрачки.

Ещё бы не перепугаться. Вэй Ин не только своей тьмой их побить может, но ещё и в обычной драке. Кто угодно почувствовал бы уныние. Но танковая дивизия и хорошая артиллерия были бы куда более кстати. Вэй Ин отказался от этой идеи. Если она невыполнима, то ей не место в стратегических апартаментах.

Вэй Ин знал, что собравшиеся ордены не нападут при свете дня. Он всё сделал для этого: выставлял видимые посты, заставлял лютых мертвецов останавливаться и оглядываться на открытом месте. Он не видел их глазами, но надеялся, что успешно вводил в заблуждение остальных. Он так наловчился управлять мёртвыми, будто делал это с самого детства. Вэй Ин расставил торчащие из земли пики из тьмы. Он не знал кто и как, но несколько штук было уничтожено, а он это почувствовал и мысленно отметил место на такой же мысленной карте. Значит, охранная система работала. Значит, и к его машине никто не подберётся незамеченным. Почему-то он половину времени уделял думам о своём «ягуаре». Бесчеловечно, конечно: о людях надо думать, а он о машине. Но здесь жили не его люди. Если ордены вторгнутся в Илин, будет совсем некуда пойти. Не останется никого, кто приютил бы Вэй Ина без вопросов. Потерять последнее прибежище — очень страшно.

Весь день перед контрнаступлением Вэй Ин оставался напряжённым, даже вино не пил, только пригубил. Наблюдатели донесли, что враг уже занял позиции со всех сторон. Илин был окружён. И если не сегодня ночью они будут атаковать, то когда? Никто не станет выжидать лишние дни, рискуя упустить момент. Они понимали, что были раскрыты с самого начала. Возможно, они думали, что загнали Вэй Ина в угол. Они действительно загнали. Но у Вэй Ина должно быть достаточно сил и спецэффектов, чтобы прорвать оцепление. Хорошо было бы напрочь уничтожить пару направлений. Бесчеловечно, но Вэй Ин принимал это. В прежнем мире любое убийство было страшным преступлением. Прежде Вэй Ин никогда не убивал и думал, что никогда не сможет, но страх заставлял идти на крайности. У него сами мысли словно поменяли направление. Или то заслуга тьмы, сконцентрированной в его мозгу. В любом случае, если он спасует сейчас, то потеряет гораздо больше, чем когда-нибудь вообще сможет приобрести.

— Слева самая жидкая блокада, — доложил ему Фанъи, которого Вэй Ин негласно назначил первым помощником.

— Слева, если не ошибаюсь, у нас клан Цзян? — уточнил Вэй Ин.

Клан Цзян и в прежнем его мире выделялся за счёт некоторых представителей с резкой, почти радикальной точкой зрения. Вэй Ин бы никогда даже близко к нему не подошёл, если бы не соблазнился на наследницу. Ну что это была за девушка! Миленькая и отзывчивая, не как её брат, у которого из-за его вечной хмурости морщины появятся всего лет через пять. Крайне неприятный тип. Вэй Ин даже не был уверен, что ужился бы с ним, если бы и правда однажды женился на его сестре. Но пока у него были только развлечения на уме. Вэй Ин не задумывался о таких серьёзных вещах как брак, но уже понимал, что если не найти гармонию со всей семьёй невесты, то и жизнь будет несчастливой. Даже ради большой любви не каждый выдержит постоянные косые взгляды.

Что касалось косых взглядов, то сейчас, в этой допотопной Поднебесной, их было в избытке. Только поначалу Вэй Ина это шокировало, а теперь просто удручало. И если он не внушит уважение к себе, то так и будет продолжаться, пока однажды кланы не найдут его слабое место.

— Тогда начнём с клана Цзян, — подытожил Вэй Ин. — Уничтожим самое слабое звено и хотя бы смешаем им карты.

Фанъи помолчал, а потом уточнил:

— Всех?

— Ну зачем же всех? Оставим несколько его представителей на развод. Это они хотят геноцида, а не я.

— Гено… — Фанъи замолчал на полуслове. Вэй Ин понимал, что лучше воздержаться от терминов, до которых местные ещё не доросли. И тем не менее, он не знал, как лучше поступить: лишить ли кланы их предводителей, или это будет уже чересчур. Он постоянно напоминал себе, что в это время убийство допустимо. Даже массовое убийство. Клан Вэнь вон резали сотнями, и никто даже не задумывался о том, что детей убивают только последние сволочи-маньяки. В клане Цзян сейчас было негусто с чистокровными представителями рода после резни в Пристани Лотоса. Вэй Ин представить не мог такую масштабную и жестокую бойню, хотя сам же и собирался учинить нечто подобное. Но он на своей земле. Он на чужие территории не вторгался и никого не провоцировал. А кража нескольких бочек и лошадей не считается: никто же не пострадал.

Вэй Ин развернулся к долине, распростёртой внизу. Он не видел абсолютно ничего в сгустившейся темноте. Где бы ни остановился враг, он хорошо скрывался, не выдавая себя ни огоньком, ни искоркой. Битва начнётся сегодня — Вэй Ин со всей остротой это осознавал. Он поглядел на руки, которые не просто дрожали, а тряслись. То, что он собирался сделать, выходило за все рамки дозволенного.

— Бежать — не выход, — повторил он для себя, для храбрости.

Только достигнув хотя бы хрупкого, но мира, можно быть уверенным, что однажды всё это не повторится. Клан Цзян его не так сильно беспокоил, как клан Цзинь. Вэй Ин понимал, что не получится спокойно поднять на них руку. Он опасался, что вообще не сможет этого сделать.

— Они зашевелились, — прокомментировал Вэй Ин, ощутив колебание тьмы, сеть из которой растянул по всей округе и даже дальше, истончая ниточки подобно паутине. Всё на этой земле было пропитано тьмой, поэтому заклинатели не могли заметить его системы оповещения.

Вэй Ин надеялся, что врага спугнут всего лишь спецэффекты, но всерьёз на это рассчитывать нельзя. Он чувствовал передвижение сил противника, со всех сторон. Они явно рассчитывали выложиться полностью и покончить с угрозой. Несправедливо, что угрозой считали Вэй Ина. Если верить рассказам его людей, именно он предотвратил уничтожение большинства кланов, которые уже сдавались под напором их общего врага. Это было так несправедливо, что Вэй Ин не раз ловил себя на фантазиях о пафосной мести, в результате которой все кланы поймут свои заблуждения и раскаются, а Вэй Ину отведут достойное место и завалят почестями. Легко привыкнуть к известности, трудно отказаться от неё. Вэй Ину было тоскливо без сцены и всех этих суетных передач, из-за которых он столько раз собачился с Цзысюанем, не желая на них присутствовать.

Враг пересёк границу, очерченную разлитой нефтью. Вэй Ин постарался, чтобы всё это выглядело красиво. Он хотел того же антуража, что обеспечивали ему работники сцены или специалисты компьютерной графики.

— Господин Вэй… — к ним спешил ещё один помощник. Вид у него был вовсе испуганный. Никто из них не верил в то, что они способны отразить эту атаку. Кланы действительно хорошо подготовились. — Они совсем близко.

— Да, я знаю, — не поворачиваясь, откликнулся Вэй Ин.

— Они уже почти у подножия.

— Я знаю! — рявкнул он, переполненный эмоциями, усилившимися из-за бурлящей в нём тьмы. Он крепко зубы стискивал, отдаляя момент истины.

В этом мире убивать — нормально. Сама тьма подначивала его, ласкала и легонько подталкивала. Трудно сделать только первый шаг.

— Убивать — нормально, — повторил он сам для себя и понял, что готов.

Он шевельнул сгустком тьмы, почти неощутимым за накрывшими его ощущениями. В следующий миг тот, кому предназначался этот сигнал, запустил план. Вэй Ин надеялся, что это план всего лишь по перевоспитанию кланов. Он рассчитывал обойтись всё-таки малыми жертвами, если, конечно, не пройдёт всё идеально и враг не пойдёт на уступки после эффектного выступления их общего врага. А Вэй Ин уж постарался, чтобы шоу прошло с размахом.

Где-то, очень далеко, вспыхнул огонь, быстро поднимаясь и разрастаясь вширь. Огонь побежал широкой дорожкой по кругу, охватывая почти весь Илин с центром в виде горы Луаньцзан. Вэй Ин не видел лиц наверняка всполошившихся заклинателей. Он вообще не в силах был уследить за их действиями, знал только, где они находятся, не больше. Он чувствовал и соратников за спиной. Все они вышли из своего последнего убежища в этом прогнившем мире, где заклинатели играли роль злодеев. А огненное кольцо уже почти сомкнулось. Вэй Ин, даже не видя врага, ощутил перемены внутри круга. Они всполошились, рассредоточились, готовые встречать опасность со всех сторон. Но они не знали, что это лишь первый шаг. Огонь, достигнув нужной точки, рванул внутрь круга, пожирая разлитую нефть, очерчивая фигуру. Это была драконья голова на изогнутой шее, заключённая в круге. Вэй Ин не придумал ничего лучше, как взять за основу эмблему смертельной битвы из фильма. Огонь послушно рисовал на земле, не трогая лишь гору Луаньцзан. Вэй Ин хотел посмотреть на эту картину с высоты, но он давно не мог летать на мече.

Зато заклинатели из кланов взмыли над полыхающим драконом. На тот момент, как огонь охватил весь рисунок, внизу не осталось никого живого. Те, кто не мог стоять на мече, наверняка сгорели или бежали. Вэй Ина это не трогало, по крайней мере, сейчас, ибо он скооперировался с тьмой, заглушающей все его человеческие качества. Он сам превратился в монстра-убийцу. До вершины горы, помимо вони и дыма, доносились крики, в большинстве приказы и переговоры между соратниками. И лишь малая их часть являлась воплем боли и отчаяния. Мир полыхал. Не насытившись нефтью, въедаясь в саму почву под ней, выжигая всё до основания, огонь перекинулся на пустые участки, застилая бреши. Сначала исчез глаз дракона, потом зазоры между его гребнями, затем и большой участок между его носом и основанием шеи. На этом пожар не остановился и покатился дальше, за пределы круга, за пределы Илина, угрожая не только собравшимся кланам, но и всем окрестным поселениям.

Планы кланов Вэй Ин, конечно же, смешал, но он совершенно не подумал о том, насколько сильно разойдётся огонь. Даже за пеленой тьмы он осознал масштабы происходящего. Если не остановить бойню сейчас и не скоординироваться с кланами, много земель погибнет. На месте возделанных полей и пастбищ останется лишь пепелище. Но Вэй Ин не знал, как сделать первый шаг. Кланы слушались только силы. Самое слабое звено — клан Цзян. Вэй Ин направил подземные сгустки тьмы в ту сторону. Лютые мертвецы не могли пересечь море огня, потому что сгорели бы на полпути. Они не могли добраться до противника, потому что он находился высоко. Зато Вэй Ин мог достать, вырываясь вместе со сгустками тьмы высоко в небо. Больше половины всего этого — лишь безобидный антураж. Вэй Ин поднял клубы чёрного тумана и лишь затем вонзил пики в отряд из Цзян, мгновенно нарушив строй. Кто-то падал вниз, кто-то просто метался между сгустками. Кто-то спешил им на помощь. Сейчас кланам должно быть не до общего врага. Они сами должны выжить.

Вэй Ин подлил масла в огонь. Когда рисунок дракона на земле уже выгорал, он поднял тьму во всех направлениях, наконец задействовав и мёртвую армию. Он ощущал себя настоящим князем тьмы. Тьма слушалась его. Он сам становился тьмой. Он не помнил, когда поднёс флейту к губам, но едва на миг вырвался из объятий тьмы, осознал, что играет пронзительную мелодию, больше всего подходящую для ночи катастрофы. Он внёс хаос одними спецэффектами, а теперь просто добивал армии врага. Он знал, что не уничтожит их всех, хотя в таком состоянии мог бы. Он чувствовал только полную свободу, безграничную вседозволенность.

Когда он закончил играть, когда сгустки тьмы застыли неподвижными пиками, отряды кланов уже отходили назад, за пределы очерченного круга. Они летали над расползающимся пожарищем. Вэй Ин крепко сжал флейту в кулаке. Он должен быть там, если хотел добиться нужного эффекта. Если предлагать перемирие, то именно сейчас. Тогда он мог рассчитывать хотя бы на частичный успех.

В этом мире боялись и ненавидели последователей тьмы. Вряд ли Вэй Ин был способен изменить их зачерствевшие взгляды, особенно после войны, но стоило напомнить, кто именно добился перелома. Заклинатели злопамятны. Они быстро забывают помощь, но долго помнят обиды.

— Господин Вэй! — воскликнул Фанъи, уже догадавшись, что он собирается сделать.

Вэй Ин не стал дожидаться, пока его остановят. Фанъи уже собирался хватать его и силой задерживать, но поймал только воздух. Вэй Ин расправил крылья из тьмы, как в тот раз. Было ужасно страшно, а он оттолкнулся от земли и перепрыгнул на одну из пик, потом ещё раз и ещё. Он не летел, он просто планировал. Он не был уверен, что смог бы подчинить себе небо. Тут у заклинателей было огромное преимущество. А Вэй Ин впервые в жизни не чувствовал ничего под ногами, находясь высоко в воздухе. И от этого у него все поджилки тряслись. Только тьма, вероятно, сохраняла ему рассудок, не позволяла впасть в панику.

Мёртвая армия остановилась, окружив границы уже тлеющего круга. Сегодня ни одна из тварей не тронула никого из заклинателей. Они были просто частью антуража. Вэй Ин перескочил на самую высокую пику и оставил крылья расправленными, зная, какой эффект производит.

— Хотите сражаться?! — заорал он. Без микрофона было трудно. Он опасался сорвать горло, но оно лишь запершило. — Или всё-таки поговорим?!

Они хотели говорить. Кто бы не захотел в таком положении. Каждый из кланов понёс потери, но больше всего досталось самому нетерпимому из них. Клан Цзян снова едва не лишился боевого духа. Движение за пределами круга усилилось. Кланы совещались. Теперь, объединённые одной проблемой, они наконец-то отбросили свои принципы и сошлись в незапланированном совете. Вэй Ин тоже должен был быть там, но он стоял и ждал, чувствуя, как сложно держать равновесие на острие пики. Однако он не рискнул расширить площадку, ибо, поднеся флейту к губам, снова напугал бы врага. А без флейты он не был уверен, что вся опора не рухнет. Стать клоуном в глазах других — ещё не самое страшное. Если он только на миг лишится своего величия, его тут же разорвут и сожрут живьём не твари, а заклинатели. Цзян Чэн со своей ненавистью уж точно не постесняется, если он ещё жив.

— Мы будем говорить! — наконец от общей массы отделился один из заклинателей, вряд ли большая шишка, он и выглядел совсем молоденьким, чуть ли не адептом. В нормальном мире такие сосунки ещё за мамкой прячутся, постепенно входя во взрослую жизнь, а он уже головой рискует. Он боялся — Вэй Ин отчётливо это понял. Но вместо того, чтобы запугивать его ещё больше, Вэй Ин спросил:

— Сколько тебе лет?

— Четырнадцать с половиной, — он сделал учтивый жест.

О, Небо! Они ребёнка на смерть бросают!

— Где моя гарантия безопасности? — приступил к деталям Вэй Ин.

— Гарантия, господин? — мальчишка захлопал глазками.

— Интересно, а как предстоящие переговоры представляете вы?

До кучи, ещё и ступни заболели от постоянного нажима на остриё пики. Вэй Ин то и дело ноги менял, раз даже чуть не свалился, крыльями хлопнул для равновесия. Но выглядело это, видимо, очень внушительно, потому что мальчишка совсем стушевался. И одежды на нём были золотые. Вэй Ин ни за что бы не тронул его, но, вероятно, юнец не подозревал о метаниях в голове их общего врага.

— Хорошо! — когда терпеть боль в ногах стало невыносимо, Вэй Ин вскинул руку и поспешил закончить весь этот фарс. — Клан Цзинь, ваш заложник принимается! К утру я вышлю письмо вместе с ним к каменному плато в двадцати ли на запад!

— Заложника? — мальчишка, который был не настолько уж младше самого Вэй Ина, явно испугался, но выдержал испытание, не удрал, сверкая пятками, хотя в данном случае пятки у него крепко стояли на мече.

Голоса со стороны выдвинувшейся вперёд группы заклинателей из разных кланов так и остались общим фоном. Они не желали говорить второпях, понимали, что на эмоциях дела не делаются. Вэй Ин только предупреждение услышал, и не понял от кого:

— Если Вэй Усянь не сдержит своего слова, переговоры между нами невозможны!

Переговоры? Неплохо. Видимо, жертв было несколько больше, чем Вэй Ин рассчитывал, но всё равно не испытал угрызений совести из-за тьмы в своей голове. Она явно уже превысила все допустимые лимиты. В прежнем мире Цзысюань уже запер бы Вэй Ина в клинике не меньше, чем на неделю, с чередой последующих сеансов очищения. Он и сам не был бы против, но в этой дремучей древности никто даже не слышал об изотопах. Если они и проводили обряды очищения, то с болью и страданиями подопытного, после чего вовсе жить не захочешь.

— Вэй Усянь сдержит слово! — объявил Вэй Ин и наконец обратился к заложнику. — Как тебя зовут?

— Цзинь Минфу.

— Сделай одолжение, прокати злого отступника на мече, — Вэй Ин мечтал только о том, чтобы поскорее покинуть неудобный постамент. Он же князь тьмы. Так почему же тьма причиняет ему боль? Этого никогда не случилось бы в прежнем мире, а этот мир ненавидел его.

Заложник подлетел поближе, а Вэй Ин, не задумываясь, растворил крылья и встал за его спиной, крепко обняв спереди, чтобы не свалиться. И во время всего полёта он чувствовал, как отчаянно быстро и сильно бьётся растревоженное сердце юноши из Цзинь.

Вэй Ин не знал, что делать с заложником. Заложников полагалось запирать и держать в страхе перед осознанием своей участи, чтоб каждое мгновенье жизни висело на волоске. Ещё полагалось заложников грабить и даже избивать. Вэй Ин, разумеется, бить никого не стал, но для проформы велел запереть куда-нибудь, где темно и пауки, подумал ещё, правильно ли поступает. Огромного труда стоило усмирить тьму, разбушевавшуюся в теле. Только тогда Вэй Ин осознал, что творит, с точностью до детали. Это в боевиках показывают несчастных и запуганных заложников, а на самом деле, если эти заложники не криминальные, им предоставляли апартаменты, а Вэй Ин решил бросить его к паукам.

Он за голову схватился. Теперь этот Цзинь Минфу всем расскажет, какой Вэй Усянь мерзавец.

— Куда вы его заперли? — спросил он, прежде чем лично выковырнуть его из заключения.

К счастью, распоряжению Вэй Ина вняли лишь наполовину. Заложника заперли, но не в подвале с пауками, а в обычном доме, где и под окнами выставили охрану. Меч и все печати, разумеется, сразу же забрали. А потом и чай принесли, и спросили, голоден ли заключённый. Он, если и был голоден, не сознался, а потому сидел с пустым животом. А Вэй Ин только вина прихватил. Шёл и посасывал прямо из горлышка. С утра пораньше навеселе. Но он никак не мог насытиться этим чудесным вкусом. Поистине, лучшее, что было в этой эпохе — это вино.

— Ну что, сидишь? — спросил Вэй Ин, остановившись в дверях.

Заложник на ноги подхватился, но больше не отвешивал поклонов, оставался настороженным. Даже если бы Вэй Ин не взял заложника, его всё равно бы некоторое время не смели трогать. Наверное, кланы не ожидали, что тёмное чудовище похитит адепта. Или они в таком возрасте уже заклинателями становились? Или это всего лишь из-за напряжённого времени всех, с мала до велика, в бой бросали?

Вэй Ин воздел сосуд над головой, опрокидывая в себя громадный глоток, а потом и вовсе в дверях встал, откинулся спиной на косяк.

— Да идите уже, — полуобернулся он к собравшимся соратникам с самодельными копьями. Какое великое оружие — копьё — Вэй Ин фыркнул. — Он заложник, а не шпион. Даже если пройдётся посчитает, в каком дворе сколько кур, вряд ли это поможет кланам оценить наши силы.

Соратники отступили, но далеко не ушли.

— Что, скучаешь? — спросил Вэй Ин.

— Нет, господин Вэй.

— Размышляешь о своей жизни? — этот адепт понимает, что приносит свою жизнь в жертву ради высших целей. — Смело, — Вэй Ин таки шагнул внутрь, оставляя дверь нараспашку. Рассвет только-только позолотил верхушки деревьев. Всё ещё было слишком темно, и единственная свеча никак не могла разогнать мрака в комнате. Он сел за столик и громко поставил кувшин с остатками вина посередине, удерживая его одной рукой. — А теперь послушай меня. Подойди.

Заложник подошёл на один шажок. Вэй Ин почувствовал раздражение, ибо этот молокосос всё делал, как запуганная целочка среди насильников.

— Да сядь ты рядом! — рявкнул он.

Целочка послушно бухнулась на колени напротив, сложила руки перед собой и упёрлась в них взглядом. Уже отдал себя на растерзание чудовищу. Как же глупы люди в древности. Что крестьяне, что заклинатели. Разница только в том, кто что в руках держит: один мотыгу, другой меч. А склад ума тот же остался, интеллект чуть-чуть повыше, чем у пещерного человека.

— Я тебя не съем, — Вэй Ин никак не мог унять разбушевавшиеся эмоции. Тьма поглощала его всё сильнее. Если бы рядом был Цзысюань…

— Вы правда хотите послать сообщение со мной? — неуверенно покосился Минфу.

— Правда. Только не знаю, что написать. Как-то всё по-детски выходит: не нападайте, и я вас не трону. Давайте жить дружно.

— Вы правда не собираетесь захватывать земли кланов?

— Я что, кажусь таким жадным? Нахрен мне вообще сдались эти ваши земли! С ними намучаешься, а управляющий из меня неважный, — вывалил Вэй Ин и тут же пожалел, потому что мальчишка уставился на него, как кобра на добычу — так же внимательно, даже бояться перестал. Вэй Ин приложился к вину, а потом протянул кувшин собеседнику. — На вот, выпей. Если уж и захватывать что-то, то только винное производство. Остальное можете поделить между кланами. Чёрт возьми, я даже не уверен, что на сожжённой земле в ближайшие десять лет будет что-то расти. Какие там посевы… какие пастбища… Ты пей, не стесняйся.

Адепт выпил глоток и тут же поставил кувшин на стол.

— Вкусно, да? — Вэй Ин на него уставился, ждал одобрения и, разумеется, дождался, только вряд ли искреннего:

— Да, господин, очень вкусно.

Вэй Ин не знал, о чём говорить. У них не было даже начала письма для кланов. Вэй Ин всегда был плохим дипломатом. Он снова завладел вином и допил остатки вина до конца.

— Ты не пленник, — наконец произнёс он. — Я сгоряча распорядился тебя запереть. Можешь даже вернуться в свой клан.

— Могу? Просто так?

— Извини, провожать не буду. Только объясни мне кое-что: как получилось, что именно меня обвинили в смерти вашего молодого господина? — Вэй Ин к нему весь обратился. Наверное, выражение лица у него тоже изменилось, потому что посланник промолчал. Тогда Вэй Ин сам продолжил. — Наверное, я должен за наследника клана Цзян цепляться. Наверное, это будет правильно и логично. Только Цзинь Цзысюань мне как брат. Разве мог я его просто убить? Почему никто не провёл расследования? Только потому, что есть козёл отпущения? Конечно, легче валить на отступника. Я даже не удивлюсь, что половина благородных отпрысков из кланов моим именем прикрыли свои грязные делишки. А кто на самом деле тут злодей?

Цзинь Минфу молчал, только таращился непонимающе. Выглядел-то он серьёзным, но явно упускал основную нить разговора и не смел перебивать. Трусишка, а в заклинатели метит. В настоящем мире никто не боится переспросить. Любой адепт из мира Вэй Ина давно бы уже уточнил, что он имеет в виду, а этот как воды в рот набрал.

— Я не понимаю, зачем кланам понадобилось вырезать весь клан Вэнь. Выйди на улицу и посмотри, кто остался. Это же даже не заклинатели. Среди них женщины и дети. И их ваши кланы стремятся убить? Даже самые агрессивные расы не трогают обычных людей. Кто же тогда вы?

— Клан Вэнь первым напал на наши земли, — возмутился Минфу.

— Прям весь-весь? До последнего младенца? — прижал его Вэй Ин и представил атакующего младенца. Зрелище было бы незабываемым. Потом и заголовки в интернетных статьях: Ребёнок-монстр. — Ты давай не перечь старшим.

Как будто сам он ветеран с сединой на висках. Вэй Ин хмыкнул, понимая комичность ситуации. В другом мире они нашли бы уйму общих интересов, хотя бы в игрушку порезаться, а тут — просто пропасть. Как же, этот малец из великого клана.

— Что же случилось в тот день? — спросил Цзинь Минфу.

— В какой?

— Когда были убиты молодой господин с супругой.

Если бы Вэй Ин только знал. Он вообще ориентировался в происходящем только по разговорам соратников, тех самых простых людей из клана Вэнь.

— Какая разница? Ты ведь всё равно мне не поверишь, — нашёл он выход. — Давай-ка лучше поболтаем о ваших великих кланах. Чего им вообще от меня надо? Насколько я помню, я сидел тихо и никого не трогал.

Минфу вздрогнул, но промолчал. Всё-таки трогал. Кого и когда? Вэй Ин не стал уточнять.

— Я думаю, когда на Поднебесную обрушится очередная напасть, кланы обойдутся без Вэй Усяня. Я не стану вмешиваться. Передай это своему главе, а он пусть передаст другим кланам.

Хотя, вероятнее всего, посланца обступят со всех сторон сразу по приземлении.

— Я не собираюсь вторгаться на ваши земли. И я объяснил почему, — продолжил Вэй Ин. — Но если вы, такие светлые, продолжите нас притеснять или выслеживать на узенькой дорожке, то больше я таким терпеливым не буду. Сегодня я показал лишь малую часть своих возможностей, а мозги у меня на выдумку щедры. Кто знает, что я задумаю подпалить в следующий раз. Или унести под землю… или затопить на дне моря…

— Вы ведь несерьёзно говорите?

— Очень серьёзно. Я ещё не достиг границ своих возможностей, а вот ваши, похоже, на пределе. Это тоже передай.

— Но это же угрозы.

— Потому что у меня есть преимущество. Окажись всё наоборот, как бы поступили кланы? Они стали бы со мной разговаривать?

Они бы просто убили и Вэй Ина, и всех его подопечных. Угроза — зачастую единственное средство к сосуществованию равных. Кто станет слушать червяка под ногами? А если этот червяк вырастет до размеров самолёта и скажет: «Я не буду вас трогать, если вы не станете трогать меня», — кто не послушает? Да нормальное государство сразу же начнёт к нему подкатывать, выясняя, что от него можно получить и как на этом заработать, пусть даже придётся унизиться до разговоров и договоров.

Червяком Вэй Ин не был, только, кажется, кланы считали именно так. И как раз таки червяком размером с самолёт. А так как нынешние заклинатели — люди древние, лишь на ступень выше пещерных, то и на червяка кидаться будут, независимо от того, что он может дать и скольких из них сожрёт, прежде чем позволит себя убить.

— Это закон заклинателей. Последователи тьмы всегда считались отступниками из-за их чёрных деяний, — гнул своё запрограммированный юнец.

— А-а-а, то есть, всех под одну гребёнку, да? А если этот тёмный заклинатель не ищет пути смерти, а просто хочет жить спокойно, покупать продукты в соседних городах или даже торговать своими? В чём его вина?

— Но обладатель тёмных…

— Это всё равно что сказать: все толстые люди — преступники, потому что они позорят своим видом человечество. А давайте их травить.

— Это совершенно разные вещи!

— Не нравится? — Вэй Ин к нему наклонился, вынуждая замолчать. — А если нас, таких злых последователей тьмы станет больше вас, светлых заклинателей? И мы скажем, что все вы — преступники? Что вы будете делать? Неужели просто сложите лапки и подчинитесь? Не-э-эт, — Вэй Ин покачал головой, давя и давя на собеседника. — Вы будете приводить море доводов, почему вы имеете право на существование.

— Но всё это решают старшие, а не я, — попытался выкрутиться заложник. — Я всего лишь посланник.

— А ты не заклинатель? Ты не человек? У тебя нет своего мнения?

Да с таким мировоззрением его бы засмеяли ещё в школе в нормальном мире, который остался далеко позади. Вэй Ин тянулся и тянулся к собеседнику, пока тот не соскочил с места и не отступил на несколько шагов, окончательно сбитый с толку.

— Вот это всё и передай им, если они такие умные и могут адекватно оценить ситуацию, — распорядился Вэй Ин. — А если они не хотят прислушиваться к голосу разума, то это не мне, а им лечиться надо. Жаль, нет ритуала вытравления глупости. Он был бы куда популярнее, чем ритуалы очищения.

— Вы пытаетесь меня запутать. Я знаю, как люди способны повлиять на других, поэтому…

— Поэтому всё, что я тут сказал — чушь и ересь? Может быть, может быть, — Вэй Ин не встал за ним следом, остался сидеть, только плюхнулся всей грудью на столик, сшиб кувшин, который покатился к краешку, упал и разбился. — Но ты всё-таки передай. Слово в слово.

— Да, я передам, но не думаю, что главы…

— А это не твоё дело, что они подумают. Ты о своей задаче думай и не смей перевирать мои слова, подгоняя их под желания своего господина. Если каждый начнёт передавать только то, что хотят услышать, а не должны, мир никогда не изменится и останется диким. И даже хуже. Я-то видел, на что способен человек. Поэтому безумцев и изолируют от общества, что они мир бы уничтожили, дай им волю.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Да пофиг, — Вэй Ин рукой махнул, начиная чувствовать сонливость. — Иди уже, не мельтеши перед глазами. Там охранникам объясни, что я тебя отпустил, и пусть вещи твои вернут. Не пешком же с горы пойдёшь.

Минфу не ушёл, остался стоять столбом, нависая и изгоняя спокойствие. Вэй Ин никак не мог заснуть из-за него, хотя стол уже в живот врезался ребром.

— Господин Вэй, — наконец не выдержал заложник. — Пожалуйста, скажите, что вы имели в виду, говоря о почившем молодом господине? Разве не глава Цзян был вам близок?

— А с твоим молодым господином я только собачился? — понял Вэй Ин. — Я скажу только одно: всё это так запутано, что я сам с трудом понимаю.

— Если бы вы не понимали, вы бы не заговорили об этом так уверенно.

— Неважно, — Вэй Ин снова рукой махнул, повозил лицом по столику, упёрся носом, потом щекой, потому что носом было больно, повернул голову набок, к стене. — Я ценил твоего молодого господина и уважал и, наверное, любил как настоящего брата. Как я мог просто взять и убить его?

Наверное, надо было упомянуть и о Цзян Яньли, но Вэй Ин очень плохо её знал. Цзян Чэн в своё время не дал им нормально пообщаться, сразу прибрал к рукам и выпятил грудь, как боевой петух, готовый нарываться на драку. Крайне неприятный человек.

— Яньли тоже мне дорога была, — всё-таки добавил он без особого энтузиазма.

— Но если вы в самом деле…

— Слушь, свали, а?! Достал!

Цзинь Минфу заткнулся и, видимо, всё-таки свалил, потому что больше не дёргал Вэй Ина, позволяя наконец заснуть. После парочки бессонный ночей ему было необходимо отдохнуть. Он только и успел подумать, как после ухода заложника в домик зайдут охранники и увидят господина неподвижным и очень похожим на мёртвого. Он только улыбнулся, слегка, и провалился в сон.

Когда поступил сигнал тревоги, Вэй Ин всё ещё дремал, никем не побеспокоенный. Он живо выпрямился. С его плеч одеяло съехало, а он этого даже не заметил. Его нити оповещения подали сигнал о приближении. Враг надвигался, уничтожая по пути застывших лютых мертвецов.

— Так и знал! — выпалил он перед собой и взвился на ноги. Вот тут он едва не рухнул, запутавшись ногами в одеяле, только ойкнул и замахал руками, пока не перепрыгнул через складки. Он даже не оглянулся, когда выскакивал из дома, помчался так, что, наверное, пыль из-под ног поднялась. Он не раздумывая вскочил на знакомый пункт обзора и всмотрелся в надвигающуюся опасность. Он не мог видеть глазами, но видел. Он видел так отчётливо, что и сомнений никаких не осталось, что именно смотрит за него, передавая улучшенную картинку. Он слишком сблизился с тьмой. Он видел и ощущал то, чего она касалась, даже находясь на значительном расстоянии. Единственное, чего он не различал — это лиц. Все заклинатели выглядели совершенно одинаковыми, не считая их одеяний. Эти чёртовы ханьфу. Если Вэй Ин вернётся домой, он в ужасе будет шарахаться от исторических фильмов, вспоминая, какими сволочами могут быть заклинатели. Похоже, адепт передал его слова и вызвал лишь возмущение.

— Что, правда глаза колет? — усмехнулся Вэй Ин, приходя в себя. Нефть они, конечно, уже сожгли — едва успели набрать на образ дракона в кругу — а значит, оставалось лишь использовать вторую линию обороны. Если не сработает, они и правда загонят Вэй Ина в угол. И только тьма останется последним кордоном защиты между ними. Вэй Ин не считал себя учёным человеком, но он, как и многие другие в его возрасте, интересовался всем подряд, включая всякие взрывчатые вещества. Как же повезло, что он не ограничился заявлением, что это круто. Он действительно занялся прочтением материалов и не бросил, несмотря на то, что они были слишком скучными. Только это позволило ему выстроить эту вторую волну защиты и атаки одновременно.

Вэй Ин воззвал к тьме, понимая, как выглядит. Наверное, точно так же, вытянув перед собой растопыренные пальцы, представлялись маги в фэнтезийных фильмах, с остроконечными шляпами и с посохами в руках — западная культура, заменившая заклинателей на магов, хотя именно заклинатели распространились в мире, а не волшебники с палочками, хрустальными шарами и посохами, летающие на мётлах. На метле действительно можно было летать, но только при условии, что в её древко вмурован меч. Да и неудобно, промежность натирать будет и ноги опереть не на что. В конском седле хоть стремена предусмотрели, а на метле они так и будут болтаться.

Вэй Ин поднимал свои лютые армии, а когда решил, что достаточно, поднёс флейту к губам и заиграл. Он не знал, что играть, импровизировал. Он сымитировал Бетховена, Агинского, Свиридова, попытался натянуть Баха, но потерпел фиаско, ибо инструмент совершенно не подходил. Да и Вэй Ин был не таким уж виртуозом. Он так фальшивил, играя «Полонез» и «Метель», что любой не самый лучший современный музыкант настучал бы ему по макушке. Надо было брать что-то из отечественного — и Вэй Ин наконец нашёл гармонию, заиграв одну из своих песен и прекращая уродовать классиков.

Лютые мертвецы пришли в движение на огромном расстоянии, пугая снова взвившихся в небо заклинателей. Они не смели опуститься, видя, скольких из них уничтожила или ранила одна атака Вэй Ина. Вэй Ин не щадил никого. На чаше весов была не только его жизнь, но и всех тех невинных людей, доверившихся ему. Он играл, выкладываясь полностью, не ощущая своей человеческой сущности, сам становясь сгустком тьмы, смешивая тварей, придавал их перемещениям вид хаотичности, тем самым скрывая основные действия. Он мог бы заранее заложить взрывчатку под верхний слой земли, но тогда бы рвануло вместе с пожаром. И Вэй Ин до сих пор не был уверен, сработает ли. Всё, что он делал, состояло из подручных материалов. Он мог напортачить — и ничего не выйдет. Зато хоть своей мёртвой армией напугает засранцев, столпившихся вокруг горы. Ишь, всё небо истоптали.

Группа заклинателей в белом скоординировалась вокруг своих лидеров — по крайней мере, Вэй Ин так думал. Они вообще держались особняком. Видимо, им хватило первого намёка. Но они всё равно остались. На земле не было никого, все ждали подвоха. И все ждали, что чёрные пики из тьмы снова разорвут небо, ломая их ровный строй. Группа белых наконец вовсе остановилась. Самая агрессивная — группа фиолетовых. Кажется, Цзян Чэн таки остался жив. Вот и ладненько, значит, Вэй Ин не в ответе за уничтожение главной линии клана Цзян.

Потом Вэй Ин опустил флейту, удерживая врага на расстоянии. Он дышал с трудом, задыхался. У него сердце барабанило где-то в ушах. Он весь потом покрылся, не чувствуя своего тела из-за перенапряжения. Кажется, он перепрыгнул через собственную голову, спасая чужих для него людей.

Вперёд вылетели представители разных кланов, по одному. Вэй Ин даже расстроился. Он же хотел показать свои шедевральные бомбы, а теперь придётся слушать. Возможно, они лишь хотели проверить, способен ли на что-нибудь ещё их общий враг. Что бомбы могли вовсе не сработать, Вэй Ин уже не думал. Они просто обязаны были взорваться. И плевать, что нет источников питания. Достаточно только поджечь шнур.

Вэй Ин не выдержал, позволил тварям поджечь взрывчатку и с замиранием сердца разорвал связь с тьмой, что таилась под землёй, ибо мог ощутить действие взрыва на себе. Это могло вовсе его вырубить.

— Никогда не упускай случая покрасоваться, — промурлыкал он сам себе и поднял руку высоко над головой, сжимая в ней флейту, чтобы заклинатели увидели этот жест и сочли его за приветственный. Заклинатели подлетели совсем близко, они почти зависли над вершиной горы, а потом пошли на снижение. Это несомненно важные шишки, уполномоченные решать за других. Вэй Ин развернулся к ним и пошёл навстречу, зная, где лучшая площадка для приземления. Зная, что они спустятся именно там, не таясь по кустам и кривым тропинкам. Он успел увидеть, как они вместе, словно отрепетировав, повисли над самой землёй, окружённые импровизированными воинами с обычными мечами. Такого добра было навалом, только мастеров фехтования недоставало. Но гостям не обязательно об этом знать.

Едва парламентёры шагнули с мечей, едва подобрали их, как рвануло, казалось, одновременно со всех сторон, заволакивая всю долину внизу густым чёрным дымом. Снова бушевало пламя, взлетела вверх земля, пыль, обожжённые камни. Дым поднимался и поднимался. Совершенно забыв о том, что сам же велел поджечь взрывчатку, Вэй Ин пригнулся от грохота, резко развернулся назад, видя эту картину, даже не стоя на привычном наблюдательном пригорке. Лишь миг спустя он выпрямился и убрал руки от глаз, замечая, что и гости отреагировали точно так же. Наверное, у человека заложено в инстинктах прикрывать лицо.

— Что это?! — воскликнул один из них, в фиолетовом, не Цзян Чэн. Это лицо Вэй Ин не спутал бы ни с чьим другим.

— Не знаю! Этого не должно было произойти! — Вэй Ин прикинулся встревоженным. Впрочем, он не сильно кривил душой, но тревожился по другой причине — опасался сорвать переговоры.

— Клянусь, что уничтожу всю гору до самого его основания, если ты лжёшь! — грозно выпалил кто-то другой — Вэй Ин не успел заметить, кто это был, всё ещё таращился на вновь разгоревшееся пожарище, хотя гореть там уже нечему. Значит, скоро огонь потухнет, и останется раненая мёртвая земля, прокалённая насквозь и пропитанная химикатами.

— Придя с таким открытым недоверием, вы меня просто оскорбляете! — рявкнул Вэй Ин, предотвращая ссору. — Вы хотите мира или нет?!

Мира они хотели, ибо устали проигрывать. Хотя бы так сохранить лицо. Вэй Ин отлично знал, какие лица у древних заклинателей, растерявших всю человечность — это лица демонов-убийц.

Чтобы заключить мир, пришлось сжечь собственные земли. Это было в корне неправильно. Вэй Ин снова распивал вино в одиночестве, уже насытившийся злобой этого мира по горло. Мирный договор? Они что-то такое заключили, но надолго ли. Если ему жить в этом проклятом мире, то придётся то и дело подтверждать его и укреплять свои позиции. Вэй Ин не хотел здесь оставаться. Не хотел до безмолвного крика. Не хотел жить в мире, где не было Цзинь Цзысюаня. А если бы он и был, то ненавидел бы Вэй Ина всей душой. Каким же надо быть глупцом, чтобы ещё при обучении нажить себе врага в его лице. Предшественник был просто придурком.

Вэй Ин смотрел на блики от последней догорающей свечи. Даже света нормального тут не было. Ужасный мир. Ужасные условия. Ужасные люди. Всё здесь ужасно и несправедливо. Вэй Ин почти клевал носом в полупустой кувшин и мурлыкал песню себе под нос. Одну из тех песен, что написали специально для него, а публика его любила даже с его недостатками. Его диски мгновенно скупались, но не ради хорошей музыки, а ради того, чтобы заполучить как можно больше вещей, связанных с князем тьмы.

— Зато я убрал бардак, который оставил за собой этот… — намекал на предшественника и одним махом допил вино. На миг распахнутую дверь заслонила человеческая фигура. Вэй Ин поднял на неё глаза и узнал свою помощницу. Только недавно услышал её имя.

— Сеци, — назвал он её, — принеси мне ещё вина.

— Хватит тебе сегодня, — она заботливо подошла, присела рядом и положила раскрытую ладонь на его спину, поводила круговым движением, словно успокаивала расстроенного сына. Вэй Ин поддался мгновенью и воздействию вина, прильнул к ней и обнял за талию, пряча своё лицо у неё на груди. Он не заметил, как слёзы брызнули. Он узнал о них, только когда открыл рот, ибо начал говорить сквозь всхлипы:

— Я не хочу здесь оставаться. Я хочу домой.

Пусть она думает, что он ностальгирует по временам, когда бегал на рыбалку вместе с Цзян Чэном, хотя никто не утверждал, что прежний Вэй Ин делал это со своим названым братом. Он не показывал лица, а Сеци гладила его по растрёпанным волосам, совсем спутавшимся и сильно пахшим, потому что Вэй Ин намеренно окунул их в вино. Сам хотел стать вином и творил глупости. В его прежнем мире позволялось совершать их, а в нынешнем — нет, ибо это грозило смертью.

Они оба молчали, пока Вэй Ин не ослабил хватку. Приёмная мать, госпожа Цзинь, тоже его обнимала — он помнил. Все относились к ней с глубоким уважением, а Вэй Ин настойчиво требовал свою порцию материнских ласк. Глупый совсем был. Если только ему посчастливится вернуться домой, он обязательно сделает это снова. Он вырос, но в душе остался прежним.

Он повертел головой, закапываясь глубже в одеяния Сеци. По-прежнему уже не будет. Он убивал людей. Кто знает, сколько жизней на его совести. Спасая их в другом мире, он восполнил в этом. Ему не было их жаль. Этот мир привычен к убийству.

— Всё хорошо, — произнесла Сеци. — Просто ляг поспи, а завтра будет легче.

Женщина, которая без зазрения совести могла шлёпнуть его в назидание за какое-нибудь баловство, сейчас казалась совершенно другим человеком. Наверное, все женщины двуличны. Все они скрывают в себе и мегеру, и нежную возлюбленную.

— Сеци, — Вэй Ин всё ещё возился лбом по её груди, — выходи за меня замуж.

— Ишь, чего удумал, — она легонько шлёпнула его по затылку и тут же пригладила. — Мой покойный муж перевернётся на Небесах, если я заменю его даже таким красавцем, как ты.

— А если бы не он, ты бы вышла?

— Ни за что.

— Это потому что я князь тьмы?

— Это потому что ты совсем глупый, незрелый, непоседливый разгильдяй. Хватит пить, ступай в кровать.

— Я погуляю немножко, — он отодвинулся от неё. И правда полегчало. Потом он вовсе встал, а Сеци вслед за ним, но не пошла на улицу, занялась разлитым по столу вином, в котором он полоскал свои волосы.

Вэй Ин, пошатываясь, пошёл к тропе, ведущей вниз. Налакался в зюзю, да ещё реветь начал — вот дебил. Возможно, из-за вина в его крови и податливой тьмы, мурлычущей, как кошка, он чувствовал что-то необъятное. Он не испытывал ни капли привязанности к этому миру. Эта проклятая древняя земля могла дать ему только разочарование. Только вино и тьма давали облегчение. Вэй Ин погрузился в эту тьму, слушал её, шагал за ней, а она вела его. Он шёл вниз, напрочь забывая об опасностях, таящихся за пределами последнего прибежища. Если повезёт, скоро хоть немного станет полегче. Если кланы отстанут от Илина, можно будет попытаться расширить владения и начать возделывать землю, разводить стада и табуны. Вэй Ин плохо представлял столько лошадей сразу, особенно наяву. В кино не по-настоящему. Для кино лошадей специально собирают, чтобы выглядело внушительно. Где-то в мире и существовали громадные конюшни, но только не в Поднебесной.

Он спустился к самому подножию, не встретив ни души. Заклинатели убрались восвояси, а в лесу не осталось ни одного зверя. Даже птицы не щебетали, только цикады и трещали весь день и всю ночь. Вэй Ин шагал, не оглядываясь, чувствуя, как уходит от этой проклятой горы. Он хотел, чтобы мир снова стал прежним. Он как будто искал выход из этого ада на Земле и в какой-то момент задохнулся. Глаза защипало, он вскинул руки к лицу и прокашлялся, вдохнул полной грудью. А затем услышал другой звук. Нереальный звук. Вэй Ин не поверил в первое мгновенье и широко открыл глаза, высоко вскидывая голову. Тьма ещё бушевала вокруг него, но он отчётливо видел в ночном небе мигающий красный огонёк и слышал гул самолёта. Никто в древней Поднебесной не мог создать такую чудо-машину. Боясь поверить в иллюзию, Вэй Ин медленно опустил глаза и увидел зарево фонарей от научного центра, из которого попал в проклятый мир. Он задохнулся от переизбытка эмоций и зашагал к нему по узкой, заасфальтированной дороге-двухполоске. Он моргать боялся, думая, что всё исчезнет, как только он откроет глаза в следующий раз. Звуки не исчезали, наоборот, они усиливались. Вдалеке слышался гул подстанции, где-то проехала машина, очень далеко, Вэй Ин даже отблеска фар не заметил. Но темнота, огороженная рабицей, до сих пор была разбавлена светом стоящих на равном расстоянии друг от друга фонарей.

А потом Вэй Ин метнул руку к карману, где до сих пор по привычке носил телефон. Он выключил его для экономии энергии и лишь раз подзарядил, добравшись до машины, а теперь с таким же опасением включил его, боясь не увидеть ни одного индикатора сети. Когда он поднял глаза, картина не изменилась. Он наконец-то был дома. И телефон поприветствовал его вступительной мелодией. Так и не дождавшись полной загрузки, Вэй Ин набрал Цзинь Цзысюаня, но номер сбросился. Вторая попытка оказалась удачной.

— Вэй Усянь! — вскричал Цзысюань, явно встревоженный. — О, Небо! Ты жив! Слава всем богам, что ты жив!

Настолько эмоциональный Цзысюань, наконец-то позабывший о своём ледяном достоинстве.

— Цзысюань… — Вэй Ин снова готов был разреветься, но даже не всхлипнул, — можешь за мной приехать?

— Куда?

— В «Луаньцзан».

— Что? — удивился собеседник. — Что ты там делаешь? Ладно. Я еду, только ты никуда больше не девайся, слышишь меня? Просто подожди там.

— Хорошо. Я дождусь. Только ты поскорее.

— Ехать долго.

— Долго?

— Ещё бы. Ты забыл, сколько мы потратили времени на первую поездку туда?

Вэй Ин сделал паузу. Он не знал, сколько прошло времени.

— Вэй Усянь!

— Да слышу я, — Вэй Ин осмотрел себя. Наряжен в ханьфу — вот потеха будет, когда он явится в центр и попросит хотя бы поесть. Только после вина ему есть совершенно не хотелось. Он даже заснуть не сможет, ожидая названого брата. Хотя ванну всё-таки оккупирует и не вылезет из неё раньше, чем весь разбухнет от горячей воды.

— Оставайся там, — повторил Цзысюань. — Носа не высовывай. Я приеду: самое позднее — к утру.

— Хорошо. Сказал же, что подожду!

Цзысюань явно хотел спросить об уровне изотопов, но не спросил, а Вэй Ин не ответил. Ему не хотелось тревожить товарища ночью, тем более, во время поездки. Он ведь сам за руль прыгнет, не станет дожидаться водителя, уже по дороге позвонит.

— И это… — Вэй Ин запнулся, — я нормально. Тьма не овладела мной.

— А чувствуешь себя как? — не поверил Цзысюань его заявлению, зато безоговорочно поверил запинке.

— Отлично. Я правда не сойду с ума. Но в больницу всё-таки надо будет наведаться.

— Наведаемся, — заверил Цзинь Цзысюань, кажется, наконец-то чуть-чуть расслабившись. Сумасшедшие обычно не признаются в своём безумии. А Вэй Ин не был сумасшедшим.