Вэй Ин ехал как пьяный. Он успел насмотреться на пьяную езду по прибору «интернет», потом ещё почитал комментарии под картинкой, где оказалось, что это суровое нарушение. Сейчас именно он вёл машину подобным образом. Привыкши, что лошадь всегда сама смотрит на дорогу и не врежется в дерево, даже если всадник заснёт, Вэй Ин чувствовал необычайное напряжение, учитывая, что сел за управление машины впервые. Он периодически вилял по полосе, время от времени кто-то из соседней полосы сигналил, но как-то удерживать ровный строй всё-таки удавалось. А потом сбоку выросла ещё одна машина. Миг спустя Вэй Ин осознал, что она за ним гналась, потому как повторяла в точности каждый манёвр. Он даже оглянулся, успел заметить, как образовавшееся пространство занимает другая машина, когда преследователь решился поравняться с машиной Вэй Ина. Тогда он взгляд перевёл на боковое окно и увидел, как водитель того авто рукой размахивает и что-то эмоционально кричит. А потом он вовсе перегнулся через пассажирское сиденье и потыкал пальцем в дверцу, куда стекло опустилось. Вэй Ин осознал, что от него требуется. Он только взгляд бросил на все эти кнопочки. В машинах, в которых ему довелось до сих пор ездить, всё выглядело проще. Но он точно знал, что механизм не мог быть сложным, надо просто найти нужную кнопку.

Солнце частично выползло из-за облаков, и луч прямо в салон догоняющего автомобиля ударил, сквозь стекло, освещая пассажирское сиденье, позолотив размахивающую руку. Вэй Ин невольно отвлёкся от поиска кнопок и увидел-таки лицо пока ещё незнакомца, и вздрогнул. Машину вбок швырнуло, он поспешно вцепился в руль и кое-как выровнял, едва не полоснув по соседней. Он так крепко цеплялся, что пальцы начало сводить. И всё же он нашёл мгновенье швырнуть повторный взгляд на незнакомца. Ошибки быть не могло. Это был Вэй Усянь. Тот самый мерзавец, который окончательно разрушил жизнь Вэй Ина. Настоящий, живой. До того необычное чувство охватывало Вэй Ина, что он терялся. Он не мог отвлечься от управления машиной, чтобы использовать тьму. А если он её использует, она создаст препятствие на дороге, что будет стоить жизни другим людям. Он просто продолжал делать то, что делал. Он просто стремительно размышлял над дальнейшим планом. И он видел движение внутри салона второго авто, всё также требующее опустить окошко.

Солнце продолжало выползать из укрытия. Оно начинало в глаза светить, смотреть стало труднее, а Вэй Ин всё ещё искал нужную кнопку. Его потряхивало. Он не боялся, но чувство, что охватило его, сложно было объяснить. Он как будто заново родился в новом для себя мире, в настолько непонятном, что легче спрятаться и обхватить голову руками, чем пытаться разобраться в нём. Ему хотелось спрятаться. Он испытывал сложное чувство робости перед этим человеком. Он знал, что это за человек, на что он способен. Он знал, что это точная копия его самого. Более того, не копия, а он сам, живущий в другом мире, но каким-то образом появившийся здесь одновременно с ним. И одно нахождение рядом с ним отзывалось эмоцией подсознательной.

Когда второй Вэй Усянь тоже вильнул, Вэй Ин понял, что не он один испытывает это будоражащее чувство. И в этот миг он наконец нашёл ту заветную кнопку. Он искал в каждой выемке и на каждом выступе, а она на самом виду оказалась. Окошко медленно поехало вниз, а голос второго Вэй Усяня уже ворвался в салон:

— Перестраивайся!

— Зачем?! — ответил Вэй Ин, начиная раздумывать над сказанным. — Ты о чём?!

Вэй Усянь из другой машины выругался, а потом прибавил скорости и обошёл Вэй Ина, прямо перед ним поехал, затем вильнул вбок, к обочине, когда каким-то чудом образовалась брешь между машинами на соседней полосе. Вэй Ин смекнул, что для него дорогу расчищают, тоже вильнул, потом ещё раз, пока они оба совсем с краю не поехали. Из окошка впереди едущей машины рука показалась с отчётливым жестом остановиться. Вэй Ин на соседнюю педаль наступил, до предела вжал её в пол — и его швырнуло вперёд, на приборную панель. Больно отозвалось в груди. Он не заметил, как ногу с обоих педалей снял, а машину уже бросило обратно на дорогу, снова чуть аварию не учинив. Машина второго Вэй Усяня не отставала. Снова рука из окна, на сей раз указывающая на ровное пространство, на зелёный луг. Для того, чтобы попасть на него, надо было только съехать с пологой возвышенности. Кажется, затруднения Вэй Ина были понятны тому, второму. Вэй Ин решил воспользоваться подсказкой и съехал вниз. Машину заметно качало. Он чуть с сиденья на пол не съехал. Для того, чтобы удержаться, пришлось ногами вперёд упираться. Невольно Вэй Ин педаль газа вдавил — и положение лишь усугубилось. Он понимал, что надо взять себя в руки и нажать другую педаль, как бы больно его ни ударило. Вэй Ин только хотел сделать это, как его машина буквально взлетела. Её над землёй подняло, а мотор продолжал реветь. Только колёса вертелись вхолостую. Лишь тогда Вэй Ин отпустил все педали, позволяя колёсам остановиться самим, сколько бы времени это ни заняло.

Он некоторое время просто сидел. Он не видел, как останавливается другая машина, потому что голову на руль уронил, лбом ощутил прикосновение жёсткой окружности. Красная отметина останется, если он полежит так некоторое время, но он продолжал бездействовать, переживал продолжающееся потрясение, ставшее более внятным, когда основная задача исчерпала себя. Только когда он услышал отчётливый шелест травы снаружи под ногами того, второго, он словно очнулся. Он усилием заставил себя выпрямиться и тронул рычаг открывания двери, открыл и уставился на землю внизу. Машина находилась на возвышенности, словно её на холмик днищем уложили. Он начал вытягиваться, чтобы посмотреть, но добился лишь одного: чуть не вывалился носом вперёд.

— Какого чёрта за руль сел, если не умеешь?! — услышал он свой собственный голос, поверить успел, что сам же и сказал. Однако этого он сказать не мог. Во-первых, он не стал бы кричать на самого себя, во-вторых, использовал бы ругательство, связанное с демонами, а не с новомодными «чертями», о которых он узнал только в новом мире. Черти — это существа вымышленные, а демоны — очень даже настоящие, движимые тьмой.

Вэй Ин таки выбрался из салона и спрыгнул на землю, чуть пригнув ноги при приземлении. И только потом, когда его потрёпанные одеяния перестали колебаться, которые он так и не снял после встречи с Цзян Чэном, не надев привычный ханьфу, он поднял голову и прямо посмотрел на своего двойника, на того самого демона, что решил скопировать его и творил злодеяния от его имени. Вэй Ин смотрел с угрозой. Он мог бы сразу атаковать, только знал, что не демона перед собой видит. Даже если это существо переполнится тьмой, оно обладало собственным разумом. Вэй Ин бросил взгляд на выдвинувшийся из земли виток, на котором висела машина. Как он и думал, тот второй Вэй Усянь мастерски использовал силу тьмы. Они были совершенно одинаковые. Они стояли и смотрели друг на друга. И на лице второго Вэй Усяня красовалось то же самое выражение с оттенком растерянности.

— Ты кто такой? — задал самый глупый вопрос второй Вэй Усянь. Миг спустя Вэй Ин осознал, что сам сделал бы это, если бы его не опередили. Они даже думали в одном направлении.

— Ты знаешь, кто я, — ответил Вэй Ин. — Важнее… как?

Вэй Ин не знал как. Они находились в одинаковом положении. Но они находились в мире второго Вэй Усяня. Мир машин и громких сигналов. Мир, так же сосуществующий с тьмой. Но люди не боялись тьмы. По крайней мере, делали вид, что не боятся.

— Это ты практически уничтожил мой родной клан! — ткнул в него пальцем Вэй Ин. — Кто позволил тебе трогать клан Цзян?!

— А тебе кто позволил задирать ублюдка-Цзян Чэна посреди города?! Знаешь что ты сделал?!

— Речь идёт о жизни и смерти! — не унимался Вэй Ин. Наоборот, он начинал распаляться, кричал. — Я усвоил в твоём мире одно: убийство противозаконно! Почему ты нарушил свой собственный закон?!

— А я усвоил, что в твоём грёбаном мире убийство — это нормально! — парировал противник. — Они напали на меня всем скопом! Что я должен был делать?! Дать прикончить себя, потому что они взяли меня в оцепление?!

— Ты посмел тронуть мой клан!

— А ты чуть не угробил моего названого брата!

Они оба замолчали, шумно дыша от переизбытка эмоций. Сердце ухало где-то в висках. Вэй Ин губу до боли прикусил, ощутил движение струйки крови на подбородке. Кажется, они оба негодовали одинаково. Становилось жутко от происходящего. Так не бывает. Двойник не может быть настоящим. Это морок, надвинутый на глаза безумием тьмы. Уверившись в этом, Вэй Ин вскинул флейту к губам. Если он промедлит хотя бы миг и позволит себе задуматься, он не ударит. Но он был так зол, что буквально выстрелил резким звуком, но волна тёмной энергии натолкнулась на препятствие. Второй Вэй Усянь лишь руку вскинул, словно ловя невидимый поток тьмы и поглощая его. Он был силён. Он владел тьмой так же хорошо. Если с ним воевать всерьёз, мир пошатнётся.

Вэй Ин опустил флейту, крепко сжимая её в руке. В небе раздавались голоса собравшихся птиц. Чёрные и белые. Вороны и чайки. Чайки в новом мире стали кем-то вроде крыс, такими же падальщиками, жрущими всё, что попадёт на глаза. А где вырастали громадные города, было много свалок — изобилие пищи.

Кажется, птицы не смущали второго Вэй Усяня. Наверное, они сопровождали и его во время его кровавых похождений. Вэй Ин смотрел на него исподлобья, ожидая атаки в любой момент. Вэй Ин кипел от гнева, а тьма внутри него разливалась горячим источником. Было жарко и жутко. Они оба просто ждали шага второго, и ни один из них не хотел его делать.

Птицы прибывали и прибывали. Они выстроились в ровный ковёр над головой. Чёрно-белый непрестанно кричащий ковёр. Что-то было не так. Они никогда не собирались такими громадными стаями без особой причины. Птиц притягивала смерть. Птицы стали символизировать её для Вэй Ина, прошедшего вместе с ними через каждый пост клана Вэнь. Он оставлял за собой трупы, а они пожирали их.

Они вместе почуяли неладное и вместе отказались от схватки, которая ещё неизвестно чем бы закончилась. Не хотелось получить смертельный удар и погибнуть здесь, в незнаком мире. Вэй Ин всегда думал, что его душа упокоится среди предков клана Цзян. Раньше, когда его окружало много друзей и названый брат. Когда ему благоволил дядя Цзян. Когда сама жизнь казалась прекрасной.

Поток машин на дороге сбился, снова гудели клаксоны, но на сей раз к ним примешивались усиливающиеся крики людей. Люди покидали свои машины, оставленные посередине. Те, что ехали с краю, пытались объехать пробку по лугу. Кому-то удавалось, а потом произошло столкновение, вмиг превратившееся в настоящую аварию, ибо на первые машины налетели другие и продолжали налетать, ибо люди гнали как сумасшедшие, несмотря на тряску. Мир переворачивался прямо на глазах. Птицы спустились совсем низко и кружили даже не над головами обоих Вэй Инов, а над дорогой. Вэй Ин метнулся туда. Вэй Ин второй последовал за ним. Они явно думали одинаково. До дрожи непривычно. Но именно в этот миг Вэй Ин ощутил поддержку, ибо знал, что они будут действовать синхронно, даже не сговариваясь.

Они вместе прыгнули на крыши машин и обозрели масштаб происходящего. Люди бежали в панике от выросшего тёмного жгута прямо посередине дороги. Из земли под этим жгутом лезли лютые мертвецы. Немного, всего какой-то десяток, а может и того меньше, но люди орали, как ополоумевшие. Началась такая паника, какой Вэй Ин в жизни не видел. В этот миг он заподозрил, что это был совершенно другой мир, третий, мало знакомый с тьмой.

— Тени! — кричали убегающие люди.

— Тени? — в один голос повторили оба Вэй Ина и переглянулись.

— Кто называет тьму тенью? — удивился второй Вэй Усянь.

— Тени! Они снова появились! Бегите!

Крики и паника — всё, что видел и слышал Вэй Ин. Они оба вскинули флейты к губам и заиграли в унисон. Мелодии были разные, но вплелись она в другую, диссонируя лишь на особо выразительных вариациях. Люди бежали, а тьма уже не пыталась настигнуть их. Единственный пойманный человек висел вниз головой. Его держал за ногу жгут тьмы, раскачивая перед носами лютых мертвецов. Они замерли, они прислушивались. Это была незнакомая тьма. Она словно заново пыталась соединиться своей сущностью с сущностью тьмы Вэй Ина. Они оба испытывали одно и то же — Вэй Ин был уверен — и оба продолжали уверенно призывать её сдаться. Тьма не сопротивлялась, она просто менялась, медленно, степенно, словно позволяя погладить себя по шёрстке. Вэй Ин гладил и получал отклик. Тьма подчинялась. Тьма в любом мире оставалась тьмой. Эта тьма казалась свободной, словно никто никогда не боролся с ней.

А потом она опустилась вниз, под землю, растеклась волной в разные стороны и удовлетворённо вздохнула, а лютые мертвецы посыпались на землю, на капоты машин, на жёсткий асфальт между металлическими корпусами. Только тогда Вэй Ин опустил флейту, всё так же крепко сжимая её в ладони. Второй Вэй Усянь поднял взгляд на него. Он выглядел немного удручённым, но отнюдь не агрессивным.

— Я всего лишь защищался, — продолжил спор Вэй Усянь второй, словно они не делали перерыва на успокоение тьмы. — Я не тронул наследника клана Цзян. Я мог бы, но не тронул его. Мне что, надо было позволить убить себя?

— Давай просто посидим за кувшином вина и обсудим, — Вэй Ин перепрыгнул с машины на машину в стремлении приблизиться, а второй Вэй Усянь руку перед собой выставил:

— Стой!

— В чём дело?

— Не трогай меня. Я не знаю, что произойдёт.

— Может, проверим?

— Я не хочу, чтобы этот мир тоже перевернулся из-за нас, — покачал головой второй Вэй Усянь. — Я хочу обычной мирной жизни. Ты ведь тоже этого хочешь. Скажи, разве я не прав?!

Он был прав. Вэй Ин набрал воздуха в грудь и не ответил. Выходит, они оба ощутили разницу в этой тьме. И они оба поняли, что её можно усмирить точно так же, как они делали до этого.

Вэй Усянь спрыгнул на землю между металлическими корпусами. Вдалеке уже гудели сирены служебных машин. Люди всё ещё кричали, но голоса превращались из паникующих в удивлённые. Их заметили. Люди увидели, что они сделали. Они уже привлекли внимание, и просто спрятаться не получится. А если не получится, то не стоило и пытаться.

— Я не ощутил в этой тьме ни капли поглощённой Ци, — сообщил Вэй Усянь, когда подошёл поближе, остановился в двух шагах. Вэй Ин не стал пересекать черту, не стал прикасаться, мгновенно поверив в какие-то теории о том, что двум версиям одного человека из разных реальностей не стоит контактировать. — А ты? Что думаешь ты?

— Ты хочешь сказать, что в этом мире нет заклинателей? — подхватил его мысль Вэй Ин. — Это невозможно.

Как может существовать мир без заклинателей? Как тьма ещё не поглотила его?

— Ты слышал? Они называют их тенями, — напомнил Вэй Усянь. — Никто не называет тьму тенью.

— Знаю, — Вэй Ин нервничал. Ему хотелось переступить эту черту и дотронуться до двойника, но он сохранял благоразумие, а тьма из его тела уже протянулась к телу Вэй Усяня. Они слилась в единое целое, словно связывая и их тоже. Вэй Ину казалось, что если они сблизятся ещё немного, то произойдёт что-то плохое, что они станут единым целым. Тогда их разумы либо сольются воедино, либо один уничтожит другой.

Шум усиливался. Загремели вертолёты. Ситуация менялась столь стремительно, что казалась надвинутыми друг на друга событиями.

— Система оповещений тут развита отлично, — усмехнулся Вэй Усянь. — Если мы не хотим попасть во все новости, стоит вернуться к машине.

Одна из которых висела над землёй на сгустке тьмы. Вот потеха будет, когда люди увидят это. Они оба, видимо, осознали этот факт и оба рванули с дороги к тому самому месту, уже окружённому людьми. Толпа то и дело повторяла «тени». Люди расступились, пропуская обоих двойников. Вэй Ин, оказавшись в окружении, снова чувствовал недостойную растерянность. Они оба оказались в центре внимания. Если они и успеют улизнуть от репортёров, многочисленные фотки в «интернете» выдадут их с потрохами, ибо не щёлкал мобильником только тот, кто случайно потерял его в суматохе.

Вэй Усянь попытался прикрыться, отшучивался:

— Ну ладно вам! Князь тьмы стесняется.

Но это был не тот мир, где его знали под именем князя тьмы.

— Скажите, кто вы такие? Как нам называть своих спасителей? — раздавалось со всех сторон. Каждый из присутствующих хотел сделать репортаж до появления настоящих служб.

Они точно не знали князя тьмы Вэй Усяня.

— Вот чёрт! Я снова спас Поднебесную! — воскликнул Вэй Ин.

— Не хочешь, чтобы история повторилась? — подмахнул Вэй Ин.

— А ты хочешь?

Со всех сторон продолжали звучать возгласы:

— Это тени!

— Тени злые, а они настоящие герои!

— Но с тенями могут сражаться только тени!

— Скажите, откуда вы?

— Как нам вас называть?!

— Какое отношение вы имеете к теням?!

Вэй Усянь сделал шаг вперёд, оказавшись в знакомой сфере. Пока приближались службы, сопровождаемые сиренами, Вэй Усянь уже толкал речь:

— Вы правы! Мы тени. Но не зловредные тени наподобие тех, которые мы сразили.

— Вы близнецы? Как получилось, что вы выглядите одинаково?

— Этот товарищ — моя тень, — Вэй Усянь мог бы Вэй Ина к себе притянуть в шутливом жесте и эмоционально похлопать по загривку, но всё ещё соблюдал правило не прикасаться.

— Неправда! — вклинился Вэй Ин, не желая мириться со второстепенной ролью. — Это ты моя тень!

— Ничего подобного! Я настоящий!

Они оба замолчали, силясь разгадать мысли друг друга. Казалось, они очевидны. А если это так, то ни один из них не уступит. Вэй Ин хотел ответить, найти компромисс, но Вэй Усянь опередил его и снова повернулся к зрителям:

— Кажется, мы встретились так давно, что уже забыли, кто из нас настоящий, а кто является его тенью, — и рассмеялся, растягивая губы в счастливой улыбке. Если он и чувствовал тревогу и волнение, он погружался в знакомую для себя стихию.

— А сколько вам лет?

— Как давно это было?

Вэй Усянь снова хотел ответить, но на сей раз Вэй Ин опередил его:

— Это было три тысячи лет назад. Немудрено за столь долгий срок забыть какую-нибудь мелочь. Правда? — и повернулся к двойнику.

Второй Вэй Усянь смотрел на него, а Вэй Ин — на него. Молчаливая борьба длилась ровно мгновенье. Ровно мгновенье тьма сплетала свои невидимые нити, привязывая их друг к другу ещё теснее. И спустя это мгновенье в воздухе повисли два вертолёта, медленно опускаясь в стороне и обдавая всех шквалом ветра. Вэй Ин пригнулся с непривычки, но быстро осознал происходящее и тоже устремил взгляд на две громадные железные машины с винтами наверху. Он наблюдал, как они садятся за толпой людей, а сквозь прибывающий поток машин, плотно встающих в пробку, пробирались служебные мигалки. Вэй Ин различил три вида оповестительных знаков. Видимо, тени не были так уж редки в этом мире. И, видимо, люди научились бороться с ними без заклинателей. Если бы Вэй Ин ошибся в своих предположениях, небо уже наводнили бы люди на мечах. Он всмотрелся в линию горизонта в разных направлениях и не заметил ни единой чёрной точки. Заклинателей действительно не было. Они могли приехать на машинах, но меч летит куда быстрее неповоротливого автомобиля. Они бы покинули салон ещё в пути и обогнали своё сопровождение.

— Их нет… — услышал он едва уловимое. Вэй Усянь тоже искал их. И он точно так же беспокоился.

— Не может быть, — откликнулся Вэй Ин.

Этого просто не могло быть. Наверное, они увидят заклинателей с минуты на минуту.

Вэй Ин пил вино с абсолютно незнакомым названием. «Улыбки императора» не было ни в отличном качестве, ни в сомнительном. Это было очередным доказательством, что грань он пересёк совершенно другую. Он пил и размышлял, сколько вообще может быть этих миров. Может быть, их создавала тьма? Он поднял голову, когда повернулась защёлка на двери, потом опрокинул остатки вина в бокале себе в горло и потянулся за бутылкой, в которой оставалась примерно треть вина ярко-рубинового цвета.

Второй Вэй Ин повернул замок, запирая выделенный им номер гостиницы, один на двоих. У двери он не задержался, как можно было бы ожидать, не осмотрелся по сторонам, заходя. Словно он к себе домой пришёл, просто стащил ботинки и шагнул к столику, обставленному с двух сторон креслами. В одном сидел Вэй Ин, второе занял он. Он налил себе вина в чистый бокал и только тогда осмотрелся по сторонам, но вглядывался не в комнату, а стол и его ближайшее окружение в поисках непочатой бутылки.

— А что, вина больше нет? — спросил он словно в печальном удивлении.

— В баре, — Вэй Ин кивнул головой в сторону, не поворачивая её, и поднёс бокал к губам.

Второй Вэй Ин тоже выпил и сам сходил за добавкой, принёс сразу две бутылки. Кажется, им предоставили все удобства, не считая одного гостиничного номера на двоих. Кажется, они поверили, что их новые герои — тени, и решили, что жить друг без друга не могут. Вернее, не жить, а существовать. Наивные люди, боящиеся тьмы. И как только они протянули столько без заклинателей?

Второй Вэй Ин выпил и поставил бокал себе на бедро, сам откинулся на спинку кресла, посмотрел вперёд.

— Надо поговорить, — начал он спокойно.

Они оба устали от этой беготни, от пересечения границ и невзгод, посыпавшихся на них обоих в двойном объёме. Хотя вряд ли что-то могло сравниться с невзгодами Вэй Ина. Его семью уничтожили, названый брат отвернулся от него, а мир считал его врагом. От вскружившего голову вина захотелось всхлипнуть и пожаловаться, чтобы его пожалели. Но они оба отлично знали о бедах друг друга и нюансах настроения. Грудь жгло нещадно от прикосновения Цзыдяня. Надо было хотя бы обработать рану.

— Давай поговорим, — согласился Вэй Ин и опустошил бокал, потом вылил остатки первой бутылки в него и снова приложился.

— Мне сложно обращаться к самому себе, — начал второй Вэй Ин. — У нас даже анализы одинаковые. У нас ДНК идентична. Бррр, до дрожи, — его передёрнуло.

— Давай называть себя по-другому, — предложил Вэй Ин, заинтересованно глянув на собеседника.

— Тень-Ин и Тень-Усянь?

Вэй Ин прыснул, хрюкнув в бокал:

— Для начала, я буду Вэй Ин, а ты Вэй Усянь, идёт?

— Эй! — взбунтовался второй Вэй Ин. — Я тоже Вэй Ин. И реагировать буду так же. Тогда уж Цзян Ин и Цзинь Ин.

Теперь от смеха скрючило Вэй Ина, он очень похоже хрюкнул, вино чуть не пошло носом.

— Правда, — задумался второй Вэй Ин, — я не смогу беспристрастно. Цзян Чэн же такая сволочь.

— Почему он тебя так раздражает? — Вэй Ин уязвился, поставил вино на стол и наклонился вперёд.

— Ты участник пристрастный, так как клан Цзян вырастил тебя. А мне он ничего хорошего не сделал, только проблем добавил, — объяснил второй Вэй Ин с обидой в голосе. — Ты знаешь, что сделал Цзян Чэн, когда ты покинул мой мир?

— Я уверен, что он не поднял армию заклинателей в качестве мести.

— Он на меня в суд подал! А это знаешь сколько волокиты и стресса? Да у меня вся карьера, между прочим, по швам может затрещать! И потом куда мне податься? Полное очищение! А от полного я восстановиться ни фига не смогу! Калекой до конца жизни останусь!

Вэй Ин слушал его и невольно переносил на себя, невольно ужасался. Он не воспринял ту часть, где говорилось о причастности клана Цзян, но последствия были просто ужасны. Жить без какой-либо силы: без тьмы и золотого ядра — это очень незавидный удел того, кто познал обе силы. Он шумно выдохнул и снова взялся за вино, а второй Вэй Ин уже распечатывал другую бутылку, потом налил себе.

— Ладно, — заговорил Вэй Ин, шевеля плечами, но от трения об одежду раны простреливало резкой болью. Наверное, до крови растёрло. — Я буду называть тебя… Пэн.

— Это которая птица-Пэн?

— Она самая.

— А я тебя — Башэ, — тут же подхватил второй Вэй Ин. Пэн-Вэй Ин. Просто Пэн. Пэн широко улыбнулся, показывая, как его это забавляет, а потом отлепился от спинки стула и после того, как подлил себе вина, воззрился на собеседника и ответил. — Я согласен… Башэ.

Вэй Ин думал, что сам подберёт себе звучную кличку, но вовремя спохватился, дабы не развязать ссоры. Он-то тоже сам придумал имя второму Вэй Ину. Оставалось только согласиться. Тем более, они на равных, оба обратились к существам могущественным, но вымышленным. Он вздохнул и допил вино из бокала до конца. Вторая бутылка стремительно пустела. Он с сожалением перевёл на неё взгляд и снова повёл плечами.

— У тебя что-то болит? — поинтересовался Пэн.

— Подарок от названого брата, — Вэй Ин тут же пожалел, что сказал. Пэн только что упрекал Цзян Чэна во всех смертных грехах. Не стоило давать ему ещё один повод.

— Что, ударил? — Пэн подхватился, поспешно допил вино и отставил бокал, сам поближе подошёл, обогнув стол. — Дай посмотрю.

И протянул руку, дотронулся. Сквозь тонкую шелковистую ткань словно электричеством пробило. В благодарность люди, когда вдоволь наигрались своими интервью и записью показаний, выделили им этот номер в гостинице, предоставили бесплатную смену одежды, еду и вино. Вэй Ин дёрнулся и резко повернул голову к Пэну. Он тоже опешил, а потом простецки возмутился:

— Вот чёрт! А как же нарушение временного континуума и прочей фигни?! Почему меня не разорвало вместе с миром?

— Ты так жаждешь быть разорванным? — Вэй Ин полностью к нему повернулся. — Не понимаю, с чего вообще такие мысли? Почему мир должен рухнуть от прикосновения?

— Ну, знаешь, это такое правило: два человека из разного временного промежутка не могут без последствий прикасаться друг к другу… да вообще встречаться.

— Кто наложил это правило?

— Не знаю, — Пэн задумался. — Может… надо прикоснуться не через одежду?

И он тут же отогнул ворот рубашки и положил всю ладонь на изгиб, где шея переходит в плечо. Вэй Ин голову невольно вбок нагнул, а потом отпихнулся:

— Перестань меня хватать, я тоже могу, — и наглядно это продемонстрировал, ткнув раскрытой ладонью в грудь Пэна. Но прикосновение получилось тоже через одежду. Вэй Ин, невзирая на помехи, создаваемые руками собеседника, пролез ладонью между пуговиц и положил руку на голую кожу, накрыв пальцем один из сосков.

Пэн хихикнул и сам руку засунул ему прямо за пазуху, локтем чуть по губам не стукнув, до самого пупка достал. Вэй Ин не остановился на достигнутом, выдернул свою руку из его рубашки и сунул её между рубашкой и брюками, обхватывая поясницу. Очень многословное получилось прикосновение. Оба очнулись, когда Пэн уже почти сидел у него на колене, ноги врозь.

— Как бы… — произнёс он ничуть не обеспокоенно, — у тебя такие мягкие руки, что я почти возбудился.

— А сам что делаешь? — Вэй Ин вытащил руку из-под его одежды, а Пэн так и остался сидеть, на сей раз таки опустив пятую точку на его ногу. Просто сидел. Когда он начал вытаскивать руку из-за пазухи Вэй Ина, невольно зацепил свежую рану от Цзыдяня. Вэй Ин поморщился и издал стон. Тогда Пэн принялся его рубашку расстёгивать, а Вэй Ин не сопротивлялся, просто смотрел. Ему казалось, он в надёжных руках. А как вообще можно воспринимать то, что происходило прямо сейчас? Сам себе вреда не нанесёшь, если только жизнь возненавидишь. Вэй Ин любил жизнь. Он хотел жить, поэтому верил, что это же чувствует и Пэн. У него сердце замирало, а потом неслось вскачь. Он испытывал чувство, от которого дрожь пробирала по всему телу. У него в паху загорелось. Выходило, ощущения они получали одинаковые.

Пэн распахнул его рубашку, а потом вообще ткань с плеч потащил, после чего заботливо спросил:

— Цзыдянь?

— Я не говорил, что это след от Цзыдяня, — ответил Вэй Ин спокойно.

— Но ты сказал, что это подарок от названого брата.

Он слез с колена Вэй Ина и принялся поправлять свою одежду.

— Стой! — Вэй Ин за ним было дёрнулся, чувствовал, что пламя от этих прикосновений возгорелось нешуточное. Словно он только что обрёл недостающую часть себя, и её тут же попытались оторвать. — Ты куда? — держался за его рукав, сам оставаясь сидеть, и смотрел снизу вверх, наверное, большими удивлёнными глазами.

— За лекарствами, конечно. Не могу же я своего дорогого Башэ заставлять страдать от боли, — Пэн перестал вертеться. Одна его рука так и осталась наполовину засунутой под пояс штанов, а рубашка с другой стороны свободно свисала.

— А-а-а, — Вэй Ин будто опомнился. Он отпустил Пэна и вернулся к оставленному бокалу. — Захвати заодно ещё вина.

— Ладно. Я скоро вернусь. Надеюсь, мои карты в этой реальности в ходу, — Пэн продолжил заправлять рубашку за пояс штанов, а потом сунулся в карман. Он беспокоился — по его лицу видно. Вэй Ин словно собственные эмоции в зеркало рассматривал. И чем дольше он смотрел на своего двойника, тем острее осознавал, что для выживания им нужно держаться друг друга. Они до жути одинаковые. Они даже мыслят одинаково. Если какие сомнения и оставались насчёт личности Пэна, то они благополучно растаяли. Они — один и то же человек. Это было невозможно, но это правда.

Вэй Ин вытряхнул последние капли вина в свой бокал и опрокинул остатки в себя.

Вэй Ин видел кошмар. В его горячечном сне Цзян Чэн пал с пробитой насквозь грудью. Захлёбываясь кровью, он пытался что-то сказать. И посреди города Вэй Ин держал на руках уже не Цзинь Цзысюаня, а Цзян Чэна. И этот Цзян Чэн не полыхал ненавистью. Он был прежним, настоящим названым братом.

— Башэ! — позвал кто-то отчётливо и затряс Вэй Ина за плечи.

Вэй Ин открыл глаза, хватая огромный глоток воздуха, тут же давясь им и начиная кашлять. Когда он очнулся окончательно, сквозь тусклый свет ночника увидел своё лицо. Вэй Ин осознал реальность, кажущуюся сном большим, чем только что приснившийся кошмар. Он поднял руку и прикоснулся к щеке Пэна, в глубине души сожалея о разрыве с названым братом. Но разрыв произошёл уже давно, задолго до того, как Пэн успел натворить дел в его родном мире. Даже без чужого вмешательства ничего не получилось бы исправить. Возможно, Вэй Ин нашёл бы свою смерть в том угрожающем мире.

Пэн обхватил его ладонь и зажал его пальцы в своих.

— Кошмар? — спросил он. — Мне тоже он снился. Как будто на моих руках умирал Цзян Чэн.

Сказал и головой тряхнул, словно сбрасывая наваждение. Он даже не усомнился, что они видели одно и то же. Как вообще можно видеть одинаковые сны?

Вэй Ин повозился, сел. Только тогда Пэн отпустил его.

— Теперь нам и сны одинаковые снятся, — прокомментировал Вэй Ин, опуская голову и накрывая её одной рукой, но лишь только для того, чтобы спрятаться от света. Пэн понял его, щёлкнул выключателем. Такой чувствительный и внимательный. Вот за кого следовало держаться, а не за призраков прошлого. Пэн сразу стал близким. Возможно, причиной тому осознание его сущности. Нельзя отвергать самого себя, ибо тогда только один конец ждёт впереди. А Вэй Ин хотел жить. Он устал от боли и страданий.

— Сильно болит? — Пэн взялся за узелок бинта сбоку, принялся его развязывать.

— Горит прямо, — сознался Вэй Ин. Возможно, поэтому он и видел во сне Цзян Чэна, что след от его Цзыдяня разболелся. Вэй Ин убрал руку от лица и принялся помогать.

— Ты пока сними, а я принесу дезинфицирующее средство, — распорядился Пэн.

Он не ушёл из номера совсем. Всё, что было нужно, он принес с вечера. Кажется, его карты здесь не работали. Пэн вернулся и сообщил, что им надо научиться быстро зарабатывать на жизнь, если их снова не разбросает по разным мирам. Вэй Ин не думал, что разбросает. Каждый раз, когда происходило перемещение, он испытывал отчаяние и досаду. Он сказал об этом Пэну и получил ответ без особых эмоций:

— Да, наверное.

Это значило, что Пэн тоже думал над этим.

Вэй Ин попытался дотронуться до рубца и поморщился от боли. Никогда прежде не было настолько больно от обычного удара, пусть даже и грозовым хлыстом. Возможно, прежде и Цзян Чэн не осознал всей силы своего кольца, а уединившись, высвободил её и слился с ней воедино. Поэтому было настолько больно. Вэй Ин выбрался из-под одеяла и направился в ванную, чтобы остудить горящие огнём рубцы. Ещё с прошлого раза остались, но они уже покрылись слоем кожи, хотя, наверное, не зажили до конца.

— Ты куда? — остановил его Пэн, держа в руках аптечку.

— Умоюсь.

Вэй Ин включил свет и зажмурился. Слишком резкий луч. Куда спокойнее было с мягким светом от свечи или факела. Но у них не было свечей, только электричество. Он включил холодную воду и погрузил обе руки под струю. Потом Пэн подошёл, оставив аптечку на кровати. Им выделили двухместный номер, но Вэй Ин ничуть не был бы смущён, если бы им пришлось спать вместе. Они же не чужие друг другу. А самого себя смущаться глупо.

— Занесёшь заразу, — ворчливо пожурил Пэн и сам же руку под воду сунул, а потом этой ледяной ладонью накрыл рубец на спине. Вэй Ин поморщился от боли, но потом стало легче.

— А как насчёт больницы? — спросил Вэй Ин. Успел осознать, что после профессионального лечения становится куда легче.

— У тебя страховка есть?

— Что?

— Платить чем будем? Хорошо если сердобольные люди нас пожалеют.

Они помолчали. При всём капитале князя тьмы, денег у них не было. От холодного прикосновения жечь стало тише, адская боль успокоилась. Вэй Ин повёл плечами и остался доволен. Он сам завернул вентилёк. Намереваясь вернуться в комнату. В больнице можно было бы сказать, что рану он получил во время борьбы с тенями. Множество свидетелей подтвердили бы, хотя никто толком и не видел, что на самом деле произошло.

— Ладно, давай намажу, — Пэн был нежен. Ещё бы он захотел самого себя обижать. Для него это наверняка было так же необычно, как и для Вэй Ина.

Вэй Ин покосился на него, когда возвращался к кровати, размышлял, о чём он думает. Мыслили они хоть и одинаково, но это было лишь направление, а не сами мысли. К примеру, сейчас Пэн мог считать несуществующие деньги или думать, как лучше намазать рану. Единственное, что Вэй Ин мог сказать наверняка, что думал он о какой-нибудь бытовой мелочи.

— Мы можем заработать, — произнёс Вэй Ин, садясь на край кровати.

Пэн залез на неё с ногами и начал со спины.

— Да? И как же?

— Будем охотниками за тенями, — Вэй Ин дёрнулся и отклонился вперёд, уходя из-под тампона со средством. — Нежнее! Больно же!

— Не вертись, тогда не будет больно!

— У тебя руки кривые!

— У самого как будто как у изящной девушки!

Они одновременно прекратили спор. Вэй Ин приготовился к очередному прикосновению, которое незамедлительно последовало. Тогда Пэн просто продолжил прерванный разговор:

— Это неплохая идея. Но нам предстоит узнать, занимается ли этим ещё кто-нибудь, есть ли какая-нибудь гильдия, где надо зарегистрироваться, и с чего начинать.

— А разве к нам не должны прийти, когда понадобится помощь?

— Не знаю, — Пэн сердился, потому что не мог контролировать происходящее.

Он остановил руку с тампоном. Вэй Ин хотел поинтересоваться, закончил ли он со спиной, как ощутил будоражащее прикосновение тьмы, холодком прошедшейся по всей длине рубца и обхватившей всю грудную клетку. Вэй Ин неосознанно руки от тела отодвинул, наслаждаясь мгновеньями без боли.

— Так лучше? — спросил Пэн, наклонившись вперёд, прямо к уху.

Вэй Ин голову к нему повернул и ощутил его дыхание по своей щеке и губам.

— Да, — ответил он, — лучше. Так приятно.

Сказал и глаза зажмурил, а потом повернул голову вперёд. Он не видел, но чувствовал каждое движение Пэна, ибо чувствовал через тьму, словно смотря её глазами. Множеством глаз. Но это было не зрение, а осязание. Вэй Ин «видел», как Пэн наклонился вперёд и осторожно, чтобы не затронуть рану, обхватил Вэй Ина руками, заключая в объятия. Ему тоже нужна была поддержка. Он не скрывал своих эмоций, ибо это бесполезно, если у них одна тьма на двоих. Они словно сливались воедино. Их сердца, сперва бившиеся вразнобой, синхронизировались.

— Тьма не лечит ран, — напомнил Пэн шёпотом, возле уха.

— Я знаю. Её вылечишь ты, — отозвался Вэй Ин и запрокинул голову, словно подставляя уязвимое горло.

Пэн воспользовался позволением и прикоснулся к нему чем-то горячим и слегка влажным. Они оба испытывали возбуждение от физической близости. И они оба не чувствовали ни капли смущения. Стесняться самого себя всё ещё глупо. Им даже не нужно было проходить тяжёлую стадию сближения, ибо они с первых мгновений стали близки. Они просто приняли самого себя. Частичку себя, которая долго была в отлучке. Это будоражило. Вэй Ин терялся в собственных ощущениях и дышал через раз. Он потянулся назад рукой, нашаривая среди складок одеяла самое полыхающее место Пэна. Удержаться оказалось слишком сложно, а тьма развязывала руки и исключала стеснительность. Не осталось сдерживающих факторов. Вэй Ин ощутил в своей ладони плоть Пэна и тут же выгнулся от ответного прикосновения. Они даже разрядились вместе — настолько синхронизировались их ощущения.

— Мне… — Вэй Ин выдохнул и тут же снова схватил воздуха, — правда полегчало.

— Напряжение давно надо было снять, — произнёс возле того же уха голос Пэна. — В одиночку и получается лишь наполовину.

— Что? — Вэй Ин словно очнулся, опять повернул голову к нему, ничуть не смущаясь скользнувших по своей щеке чужих губ. Эти губы тоже принадлежали ему, если они единое целое. — Ты делал это один?

— А ты не делал? — Пэн тоже удивился. — То есть, у вас там, в древности, запрещено собственноручно удовлетворять своё желание?

— Нет! — выпалил Вэй Ин. — Я начинаю думать, что связался с развратником.

— А сам-то, — указал на слабость в его обороне Пэн.

— Я, по крайней мере… — у Вэй Ина не нашлось оправданий. Он отпихнул Пэна и попытался встать, но был схвачен за руку.

— Я тебя ещё не намазал, — возмущённо сообщил Пэн, — так что сиди и не шевелись.

Он достал запечатанный бинт, чикнул по шву ножницами, чтобы сразу можно было взять. Потом он отшвырнул использованный тампон, уже полежавший кровати между складок одеяла. Доставая чистый, Пэн завозился, бурча себе под нос:

— Так и знал, что на штаны попадёт…

Вэй Ин опустил взгляд на свои штаны. Куда бы там ни целился Пэн, о направлении Вэй Ина он явно не подумал, потому что всё, что выплеснулось, осталось на ткани. И сразу же возникло неприятное чувство. Захотелось сбросить с себя грязную одежду, а он продолжал сидеть. Пэн протянул ему марлевую салфетку без единого слова. Вэй Ин взял её и принялся вытирать всё, что можно было вытереть, пока Пэн обрабатывал его рану. Они закончили вместе. И тогда вместе же встали с кровати. Пэн наскоро закрыл аптечку и бросил её на стол, схватился за штаны, а затем приостановился.

— В ванную вместе или по очереди? — говорил и не смотрел.

— Ты что, смущаешься? — удивился Вэй Ин.

— Осознал, что мы только что сотворили. А ты нисколько не смущаешься?

— Я? — Вэй Ин себя в грудь ткнул. — Я не настолько глуп, чтобы смущаться самого себя.

— Неужели? — Пэн его схватил за обе щеки и пристально всмотрелся в глаза.

Что бы Вэй Ин ни думал о смущении, он захотел высвободиться немедленно, но продолжал держать себя в руках. Однако это не избавило его от радостного возгласа Пэна:

— Ты зарделся!

— Неправда!

— Ты так красиво смущаешься, что я почти влюбился.

— Как называется человек, который безумно себя любит? — подковырнул Вэй Ин, но выстрел не достиг цели. Пэн рассмеялся:

— Ух ты какой миленький. Ну разве не прелесть? — сказал и за щёчки, как малыша, потрепал.

— Ещё какая, — подхватил Вэй Ин его игру, свой лоб в его лоб упёр, желая смутить в отместку. Ситуация давно вышла из-под его контроля. Он ждал, что Пэн хотя бы попытается скрыть смущение за смехом, а получилось, что они оба прыснули и наконец-то разошлись.

— Ладно, давай по очереди. Я первый, — Пэн первым сбежал.

Вэй Ин плюхнулся обратно на кровать и поморщился от боли, когда спиной коснулся поверхности, но так и остался лежать, таращась в тёмный потолок. Он не находил покоя в душе. Казалось бы, добрые отношения должны были внушить ему уверенность, а он терялся. Пэн был им самим и одновременно совершенно другим человеком. С этой мыслью Вэй Ин опустил веки и незаметно для себя задремал, и проснулся, когда из другого конца комнаты Пэн позвал его:

— Я всё, твой черёд. Только повязку не намочи.

В передаче, посвящённой тьме, снова показывали любительские кадры второй половины сражения на дороге. Это и сражением-то нельзя было назвать: тьма сразу подчинилась двойному натиску. Вэй Ин и один бы с ней на раз-два справился. Любой последователь тёмных искусств смог бы её остановить, а в этом мире если и встречались таковые, то они исчислялись единицами, иначе давно развернули бы этот бизнес или создали соответствующую службу. Чем дольше Вэй Ин общался с этим миром, тем больше хватал словечек, порой не понимая их значения.

— Они такие наивные, правда? — Пэн полулежал на диване, откусывая виноград прямо с грозди. Он держал её за веточку в высоко поднятой руке, чтобы ягоды свисали перед лицом.

— Если человек не знает о существовании тьмы, это не значит, что он наивен. Он просто не знает.

— Судя по всему, тьма их давно донимает. Правда, не в таких количествах, как в твоей древности. Может, поэтому у них нет нужды в заклинателях. Хотя кто-то должен был задуматься над созданием защиты от тьмы.

— Тут дело мифологии, — предположил Вэй Ин. — Считая тьму тенью, люди как бы понимают, что она им не по силам.

— Типа, нельзя нарушить закон физики? — Пэн прожевал очередную ягоду, проглотил её и сделал вывод. — Бред. Да ты и сам в это не веришь.

Вэй Ин действительно не верил и попытался найти объяснение такой беспечности:

— Возможно, тьма у них начала проявляться не так давно.

— Да? А где она до сих пор была?

— Может, она из наших миров пролезла.

— А дырку мышки прогрызли, — закончил Пэн иронично.

— Давай посмотрим, — предложил Вэй Ин, зная, что не получит отказа. Если Пэн был второй его половинкой — а он несомненно был — его тоже гложет любопытство и тянет к приключениям. Вэй Ин к нему подсел, наклонился и откусил ягодку с другой стороны.

— Давай, — Пэн подхватился и чуть не боднул собеседника. Он полоснул Вэй Ина плечом и приостановился, повернул голову вбок с улыбкой на губах — специально притворился неуклюжим.

— Не соблазняй, — ткнул ему в нос Вэй Ин, отодвигая от себя и превращая орган обоняния Пэна в пятачок. Пэн нос рукой накрыл и потёр, а потом таки встал и откусил сразу несколько ягод.

— Я думал, ты смущаться начнёшь, — выдал он.

— С чего бы?

— Ну, интимная близость и всё такое…

— Какое «такое»? Ты — моё второе Я. Почему я должен себя смущаться?

— А-а-а, так тебя не смутит, если я сделаю так? — Пэн к нему шагнул, поднимая руки вместе с виноградом. Вэй Ин только на виноград и смотрел. Но что хотел сделать Пэн, он так и не узнал, потому что они оба дёрнулись от громкого стука в дверь. Оба, едва бросив виноград обратно в тарелку, как маленькие дети, кинулись к дверям, опережая друг друга, и вместе же открыли, не желая пропускать другого вперёд. Сидеть в четырёх стенах, даже если это очень приветливые стены, было скучно. День-два — и Вэй Ин начал бы конючить, что хочет проветриться, посмотреть, стоит ли на своём месте Илин, что свободы хочет, на людей посмотреть, на магазины и еду в закусочных.

На пороге стояли трое. Кажется, они очень волновались или даже опасались приходить, потому что у одного из них, в полицейской форме, пот на лбу выступил. Он его стёр рукой. Второй в полицейской форме стоял совершенно неподвижно, вытянувшись, как шест. Третий был в обычной одежде, но явно не случайный прохожий с улицы. Завидев притиснутых друг другу двойников, они все трое замерли.

— Добрый день, — поприветствовал Пэн первым. — Может, зайдёте?

— Спасибо, — ответил третий в штатском и первым сделал шаг.

Вэй Ин посторонился. Пэн сделал это со своей стороны. Они пропустили гостей, расступившись в разные стороны, словно через арку. Учитывая невидимую витающую тьму вокруг, так оно и получилось.

— Вы с делом или просто так? — поинтересовался Вэй Ин.

— Срок бесплатного пребывания в гостинице кончился? — не уступал в дружелюбии Пэн.

Они усадили гостей на диванчик, а сами остались стоять перед ними, как на суде.

— Нет, что вы? — наконец приступил к делу потный полицейский. — Дело в том, что ситуация получила значительную огласку, и мы просто не можем закрывать глаза на такую великолепную возможность.

— Возможность? — Вэй Ин чуть к нему не шагнул, потому что в руках полицейского выросла папка с бумагами, которую он прятал за спиной.

— Видите ли, возможность встретить человека, способного бороться с тенями, чересчур мала и даже не поддаётся статистике, — развернул объяснение человек в штатском. — В большинстве случаев таким людям удаётся только отогнать тени. И лишь изредка… наверное, раз в поколение рождается человек, который понимает суть теней и сражается с ними.

— Почему же никто не попросил этого человека обучить других? — выдал закономерный вопрос Пэн и тут же оправдался, как будто собеседники знали, какую опасность таит тьма. — Правда, последствия немного неадекватные…

— Тогда можно попробовать выявить тех, кто уже проникся ть… тенями, и попытаться обучить их, — поддержал Вэй Ин. — Последователю тьм… теней сложно не упиваться ими.

— Да, — подтвердил потный полицейский. — Следуя статистике, большинство способных сражаться с тенями людей лишились рассудка или погибли при странных обстоятельствах. Медицинские исследования ничего не показали, как и вскрытие. Однако однажды нам пришлось провести эксгумацию, и вскрытие показало лишь остатки внутренних органов, как если бы их кто-то съел. Повторная эксгумация уже другого охотника за тенями показала то же самое, тогда как люди, теней не касающиеся, разлагались, как и положено, — он снова вытер пот, явно нервничая всё сильнее. — Над этой загадкой бьётся наука, а нам, обычным службам защиты населения, остаётся лишь предполагать и создавать версии о том, что кто-то склонен к сближению с тенями, а кто-то нет. Вы, насколько мы поняли, способны не просто сражаться с ними, а полностью очищать участки поражённой земли.

Вэй Ин вздрогнул. Краешком глаза он отметил, что точно так же отреагировал и Пэн. Если они мыслят в одном направлении, то напугало его слово «очищать». Очищение — это сложный и мучительный для всех сторон обряд. Вэй Ин ни за что не согласился бы очиститься, зная, что станет никчемным и слабым. Он мог бы рассчитывать на золотое ядро, но никто не даст гарантии, что оно приживётся после того, как тьма несколько лет кряду разрушала его тело.

— Погоди-погоди, — Пэн поспешно остановил Вэй Ина, когда заметил, что он хочет задать наводящий вопрос, обратился к гостям. — То есть, вы хотите призвать нас под знамя… ну не знаю… тенеборцев?

— Со всеми причитающимися льготами и привилегиями, — кивнул тот, что был в простой одежде, плечи опустил, словно ношу с них снял. Так страшно было, что новоиспечённые борцы с тенями откажут?

— Но если вы знаете о последствиях, которые ждут таких людей, — Вэй Ин отмалчиваться не желал, — как вы можете быть уверены, что мы не сойдём с ума?

— Бесплатная медицинская страховка и периодические обследования входят в договор. Весь перечень вы можете прочитать в особом отделении полиции, — наконец подал голос и молчаливый полицейский, всё ещё прямой, как столб. — Нам нужны только ваши данные, контакты и…

— Не выйдет, — Пэн покачал головой.

— Почему? — поинтересовался потный полицейский, снова стирая выступившие капельки со лба.

— Помимо обычной зарплаты предусмотрены премиальные за каждый случай, — терпеливо объяснил гость в штатском.

— Не выйдет потому, — Пэн закончил свою мысль, — что у нас нет удостоверений. И вида на жительство тоже нет. Вообще ничего. Даже связи, — он поднял телефон, демонстрируя пустую шкалу приёма сигнала.

— Служба может предоставить вам телефоны в личное пользование, — не вполне уверенно продолжил гость в штатском. — Что вы имеете в виду, говоря, что у вас нет удостоверений и прописки?

— То и имеем, — Вэй Ину надоело торчать посреди комнаты. Да и гости нервничали, смотря на них обоих снизу вверх. Вэй Ин пододвинул кресло и сел в него, а Пэн на подлокотнике устроился. Да как устроился, ногу на ногу закинул, а локтем в спинку упёрся, приближаясь к Вэй Ину. Как настоящая парочка. Гости явно смутились. Ещё бы: откуда им знать, что они не любовники, а всего лишь две половинки одного целого. Хотя после того, как откровенно они исследовали самые интимные части друг друга, вопрос о любовниках стал спорным. Вообще было бы крайне интересно получить новые впечатления. Вэй Ин покосился на свою половинку и промолчал, так как видел бесстрастное лицо Пэна. Красивое лицо, как с картинки в модном журнале. Пэн, привлекающий Вэй Ина одним своим видом. И Пэн, не боящийся, что его могут просто втянуть во что-то выходящее за рамки. Но если Вэй Ин не считал последствия своего любопытства проблемой, то он мог думать точно так же.

Вэй Ин отвернулся от него, ибо рот от подобных мыслей наполнился слюной. Он сглотнул. Всего лишь обычный жест, совершенно бесшумный, но Пэн уловил его, покосился и исказил губы в улыбке, словно говоря: «Я вижу каждую твою мысль».

— Мы же тени, — спас ситуацию Пэн. Но спасать её нужно было только ради гостей. Кажется, они оба успели отвлечься от разговора и обратить внимание друг на друга. Как же опрометчиво. Цзян Чэн, если бы только узнал о бесстыдстве, что посетило голову названого брата, скривился бы в презрении и отругал со всеми вытекающими.

— Нам по три тысячи лет, — подхватил его игру Вэй Ин. — И нам не был знаком этот мир, когда мы очутились в нём, — он не удержался, поднял руку и одним пальчиком шаловливо тронул подбородок Пэна, который теперь смотрел только на него, казалось, совершенно забывая о гостях. Однако он не забыл на самом деле, ибо изрёк:

— Если ваш мир готов принять нас, мы с Башэ подумаем. Но у нас будет условие.

— Какое? — получил Вэй Ин ответ и даже не понял, кто это сказал — Пэн был куда интереснее.

— Не хочу известности. Потому что один шаг может убить всё, ради чего я стараюсь, — ответил Пэн и наконец отвернулся первым, нашёл в себе силы. Соблазнительный и наверняка соблазнённый Пэн.

Вэй Ин тоже вернулся к гостям:

— Нас бы устроила текущая статистика, которую объявляют в новостях время от времени, — поддержал он свою вторую половинку.

— С тобой удивительно легко сговориться, — наконец обратился прямо к нему Пэн.

— Я же твоя тень, ты не забыл?

Представление было очень впечатляющим, ибо было искренним, на эмоциях. Кажется, им поверили. А если не до конца, то вскоре им придётся убедиться, что они видят перед собой не обычных близнецов. Они могут взять любой анализ и убедиться, что оба путешественника между мирами абсолютно идентичны. Даже однояйцовые близнецы имели ряд отличий, но только не два одинаковых Вэй Усяня.

— Мы обязуемся проверить всю информацию и решить этот вопрос, если договор будет подписан, — всё ещё пытались достучаться до них гости. — Но если у вас отсутствуют удостоверения, дело может быть передано госслужбам до полного выяснения обстоятельств.

— Всё равно, — откликнулся Пэн. — Нам всё равно нечем оплачивать штрафы.

— Что касается договора…

Что там с договором, Вэй Ин почти не слушал, потому что был полностью поглощён своей половинкой, знакомой с подобным миром куда лучше.

Когда же они уйдут?

Но ушли они не так скоро, как хотелось бы. Пэн один пошёл их провожать. Вэй Ин уже знал, что они согласятся, потому что он не испытывал отчаяния в этом мире. Значит, тьма не станет перемещать его. И не хотелось никуда уходить, по крайней мере, пока. Вэй Ин попытался прийти в себя. Они сейчас чуть публично не поцеловались взасос. Так хотелось что-нибудь сделать, а гости всё говорили и говорили, даже смущаться перестали. Неужто поверили в сказку про тени?

Вэй Ин услышал звук запираемой двери и поднял голову. Он проследил, как Пэн идёт к нему, и спросил:

— Мы участвуем?

Пэн не сразу ответил. Вместо слов он наклонился над креслом и таки добрался до губ Вэй Ина. Они накинулись друг на друга, как голодные хищники. Они чувствовали, как тьма перетекает из тела в тело, добавляя ощущений и наслаждения. Вэй Ин оторваться не мог, а едва их губы расцепились, Пэн дал ответ на запоздалый вопрос:

— По-моему, да.

— Отлично, — Вэй Ину было всё равно, в деле они или нет. Сейчас важнее другое. Сейчас он хотел свою вторую половинку так, как не желал ни одну женщину. Он ничуть не был против, когда Пэн залез к нему в штаны, а потом, когда понял, что неудобно в кресле, дёрнул на себя, вырывая Вэй Ина с мягкого сиденья. Они упали на пол прямо здесь, посреди комнаты, в красочный ворсистый ковёр, а Пэн, как опытный искуситель, снова исследовал самые чувствительные места Вэй Ина. Вэй Ин не сдерживался. Он делал всё, чтобы доставить ответное удовольствие. Он перешагнул последний рубеж, когда стащил штаны Пэна до колен и тронул последнее интимное место, до которого Пэн пока ещё не добрался. Вэй Ин себя полным развратником чувствовал и наслаждался этим. Он сорвал почти всю одежду со своей второй половинки, продолжая её ласкать губами и целовать. А Пэн поддавался, открывался и подставлял всего себя под его ласки.

— Только попробуй остановиться, — вырвалось у Пэна. Он сделал рывок и спихнул себя с Вэй Ина, припечатал его голову к полу, обхватывая обеими руками, и целовал, целовал… А Вэй Ин исследовал его заднюю часть, упругую и наверняка уже готовую к разврату любого вида. Вэй Ин усмехнулся, прерывая долгий поцелуй.

— Ну что? — Пэн нехотя отлепился от него, не стремясь выпускать из объятий.

— Теперь они будут думать, что мы любовники, — пояснил Вэй Ин. Сказал совсем не то, что хотел сказать.

— А разве нет?

Вэй Ин улыбался помимо своей воли. Он глаза прищурил и неуверенно произнёс:

— Ну-у-у… Да.

Сказал и рванулся, снова опрокидывая на спину Пэна, которого это только позабавило. Он смеялся, когда Вэй Ин стаскивал с него остатки одежды, помогал и руками, и ногами, хотя ногами больше мешался. Зато потом, когда Вэй Ин толкнулся в него, Пэн утратил веселье и едва не вскрикнул, тут же обратив звук в приглушённый стон. Больше Вэй Ин не давал ему шанса осознать происходящее, утопив в наслаждении любовью и тьмой.