Шэнь Цинцю не должен был рисковать собой. Только не для него, того человека, который должен был его защищать.

Волна гнева и в то же время предельного спокойствия поднялась в груди. Летящие от вращающейся «стрелы» капли как будто застыли в воздухе или же это Лю Цингэ перестал воспринимать мир как нечто единое, а не череду образов.

Одухотворенный решимостью, Шэнь Цинцю застыл перед ударом врага. С его рук готова была сорваться зеленая вспышка, чтобы частично поглотить удар. Но могла ли она что-то противопоставить водяной «стреле», учитывая, что в руках Шэнь Цинцю не покоился раскрытый перед грудью веер?

Должно быть, то, что промелькнуло перед взглядом лорда Байчжань прежде, чем упасть в воду, и был магический артефакт лорда Цинцзин. Он даже не обнажил меч в следующую секунду, потратил ее не для того, чтобы усилить оборону, а для того, чтобы защитить Лю Цингэ. Зачем он это сделал? За него ли ему стоит беспокоиться в данный момент?

Но смятение, которое он, безусловно, испытывал, было где-то далеко. Перед ним застыли фигура в развевающихся зеленых одеждах и «стрела», за ним — водяной монстр, который в любой миг мог сделать следующий ход. Последнее, что Бог Войны бы допустил, — позволить ему ранить Шэнь Цинцю.

***

После того, как он без раздумий встал между Лю Цингэ и грозящим ему ранением ударом, лорд Цинцзин едва не потерял связь с реальностью. Он не успел понять, что случилось — лишь почувствовал, как вокруг опустилась яростная, необузданная энергия.

Почти осязаемая, она рассекла водяную стрелу надвое, и едва соображающий Шэнь Цинцю кое как успел среагировать вовремя и отбил-таки летящий к нему по касательной осколок. Он не мог отличить звук своей грохочущей в ушах крови от рева монстра, и схватился за голову. Такое случается уже не в первый раз: в глазах мутнеет, голова наливается тяжестью, а тело клонит к земле. Ему просто нужно дышать. Дышать. Скоро станет легче.

Следующее, что помнил Шэнь Цинцю, — как его талию обвили теплые надежные руки, давая опору среди кружащегося мира и ветра, а затем — землю под ногами. Он начал понемногу приходить в себя и заметил, как с пронзительным ревом водяной по ту сторону барьера упал в темные глубины озера, похожего скорее на болото. Поверхность стала стремительно окрашиваться в чернильно-черный — цвет крови монстра.

— Ты не должен был рисковать из-за меня, — строго отчитал Лю Цингэ, кладя на его плечо ладонь и передавая свою духовную энергию. — Яд в твоем теле все-таки пока нестабилен, а ты сделал из себя легкую добычу.

Шэнь Цинцю взглянул прямо в его хмурые глаза, хотя внутри у него все еще все дрожало. То ли из-за действия не вовремя проснувшегося яда, то ли из-за благоговейного страха перед гневом Бога Войны — не важно. Он храбрился.

— Со мной все в порядке, — возразил горе-герой, расправляя плечи и борясь с признаками головокружения, но все же немного пошатнулся, когда развел руки в стороны. — Видишь?

В голос он добавил несокрушимой уверенности, хотя держался на одном лишь упрямстве. Голова все еще шла кругом, а руки слегка подрагивали. И тем не менее этот достопочтенный не маленький адепт, чтобы его отчитывать!

С веером, наверно, получилось бы гораздо убедительнее, потому что Лю Цингэ в ответ одарил его весьма красноречивым взглядом, скептически приподняв бровь.

— Что с водяным? — Шэнь Цинцю отвел глаза в сторону.

— Он больше не опасен, — заявил Лю Цингэ. Если Бог Войны сказал, что опасности нет, значит это действительно так, — в этом лорд Цинцзин уверен настолько, как если бы своими глазами видел, что Лю Цингэ пронзил «сердце» водяного монстра.

Это случилось так… молниеносно. А начиналось все не совсем гладко. Что изменилось? Неужели эта битва помогла лорду Байчжань пробиться на новый уровень в совершенствовании?

Тот, подумав, строго добавил:

— Я спущусь на дно и посмотрю еще раз, а ты останься с учениками. Вернусь с веером.

— Ну уж нет, — возразил Шэнь Цинцю. Его веер вовсе не стоит такого риска. Но вместо этого он сказал: — Ты не можешь пойти один!

 — Я Бог Войны, — парировал тот, — остальные будут только мешать.

С этими словами он кометой ринулся к озеру с сияющей синевой аурой и скрылся из виду.

Шэнь Цинцю же глубоко вздохнул. Показалось ли ему, что Лю Цингэ усмехался? Вот же самоуверенный. Заставляет волноваться старшего брата по боевой школе!

Шэнь Цинцю уже чувствовал себя прекрасно, так что ветер в его рукавах теперь только подзадоривал.

Но Лю Цингэ поставил его перед непростым выбором. Как хороший Учитель остаться оберегать воспитанников и позволить шиди рисковать, когда тот еще явно не освоился с новой силой. А все ради чего? Ради несчастного веера?

Он того действительно стоил?..

И вообще, разве они пришли сюда не для того, чтобы дети стали немного самостоятельнее? Что с Байчжаня, что с Цинцзин — они достаточно хорошо обучены, чтобы доверить им их же безопасность. К тому же, он сам может вернуть себе свою вещь, или он не лорд Цинцзин!

Извини, Лю-бесшабашный-ты-Цингэ, лорд, который-сделает-за-тебя-всю-работу, но сиди с учениками сам!

— Мин Фань! — глядя на поверхность воды тяжелым нечитаемым взглядом, окликнул Шэнь Цинцю.

— Здесь! — возник перед ним крепкий юноша с горящим взглядом. Ему лорд Цинцзин мог доверить любое самое ответственное поручение.

— Остаешься за главного, следи, чтобы никто не пострадал.

— Есть! — несколько более радостно, чем следовало в данной ситуации, ответил ученик, но Шэнь Цинцю этого словно не заметил.

— Байчжань, Цинзцин, прикрывайте друг друга в любой ситуации. Вам ясно?

— Да!

Он не стал больше задерживаться, и в следующую секунду его накрыли черные воды.