— Скамповы корни! — возничий, который был вынужден придержать старую кобылу и спуститься на землю, громко выругался, когда повозка зацепилась колесом за что-то тяжёлое. Он подумал, что это многочисленные корни деревьев, которые густыми пиками возвышались в лесу с южной стороны тракта. — Аркей всемогущий…

Изменившийся голос норда заставил посмотреть вниз. Сохраняя невозмутимое выражение лица, Кассиан спрыгнул с повозки, чтобы помочь. Под слоем снега обнаружился свежий посиневший труп.

Натренированный слух Асши уловил среди бушующего ветра знакомый свист. Она отреагировала мгновенно.

— Пригнись! — Ей пришлось сильно толкнуть Кинарию в спину, чтобы защитить от возможной опасности. Эл сам быстро исполнил приказ, привыкнув доверять.

Стрела вонзилась в эльфийский щит. То ли крик Асши помог Кассиану вовремя сообразить и выставить щит вперёд, то ли многолетний воинский опыт не подвёл. Вторая стрела разорвала сонную артерию возничего. Асша схватила лук. Сквозь снежный занавес поднимающейся метели можно было различить тёмные силуэты нападавших. Босмер, обнажив широкий меч, пошёл вперёд. 

— Смертник. — Каджитка отметила, с какой поразительной точностью неведомый лучник пристрелил норда, и понимала, что Кассиан был для него открытой мишенью. Она перепрыгнула борт повозки, успев заметив, что Кин решила последовать за ней. Альтмерка тоже видела, что у них нет преимуществ перед врагом, разве что она — чародейка.

Реман грозно завыл во всю глотку рядом с Элом и, сорвавшись с места, ринулся к бандитским лучникам, легко перебирая лапами в рыхлом снегу. Из-за ветра, дующего в лицо, приходилось сильно жмуриться. Асша прекрасно понимала, что удача не на её стороне. Она натянула тетиву, стараясь прицелиться и рассчитать силы, и стрела нервно сорвалась в полёт, всё же достигнув цели. Верно, не той, какой пыталась добиться каджитка, но урочище у подножья горы утонуло в высоком крике боли. Кажется, стрела попала в бедро, и бандит упал на землю. Рядом с ним тут же оказался Реман. Асша не стала смотреть на то, как этот полуволк разрывает несчастного на части.

Кассиан уже вступил в поединок с высоким нордом в меховой броне и тяжёлом плаще из медвежьей шкуры. Эти люди были похожи на обычных разбойников, но, как босмер успел оценить, они были серьёзными противниками в битве. Он принял на щит удар топора и рубанул мечом от себя, заставляя норда отпрянуть в сторону. Кассиан посмотрел в разукрашенное чужой засохшей кровью лицо. Мужчина был уже стар, но он ещё не потерял воинской силы. Пока он готовился к новой атаке, Касс выиграл секунду, чтобы бросить взгляд на девушек. Асша оставалась где-то позади, но раненый ею лучник уже был мёртв стараниями пса. Один молодой парнишка, вооружённый двумя кинжалами, упал с ледяным шипом в груди. Ещё одна стрела каджитки просвистела над ухом босмера и исчезла где-то в снежной дали. Второй лучник, в которого она целилась, был спасён сильным ветром. Кинария умело отражала его атаки.

Топор вознёсся в воздух, чтобы со смертоносной силой обрушиться на левое плечо Кассиана. Эльф успел прикинуть, что если он не отобьёт этот удар, то это будет стоить ему жизни: заточенная сталь разрубит до грудной клетки. Умирать он не собирался, поэтому поднял щит вверх, поздно поняв, что так норд будет открыт снизу, чтобы пронзить его живот мечом. Противник был не настолько глуп, чтобы допускать такие ошибки. Это был финт. Топор с неведомой ловкостью обогнул щит, оказавшись на уровне пояса, и чуть не вонзился в рёбра. Босмер был вынужден подставить под него меч, чтобы избежать ранения. Под стон соприкоснувшейся друг с другом стали Кассиан наотмашь ударил щитом. Норд ничем не мог защититься. Получив по горлу тяжёлой окантовкой из эльфийского металла, он пошатнулся, тщетно пытаясь вдохнуть воздух, и отступил на несколько шагов. Кассиан убил его. Не встретив отпора, меч легко прошёл сквозь мягкую броню и тёплое тело. Снег сразу же окрасился кровью.

Кассиан поспешно оглянулся. Асша уже подошла ближе, совсем не боясь быть прошитой стрелой, и смогла точно прицелиться. Второй лучник был убит ею на глазах эльфа. Звон скрестившихся мечей заставил его встрепенуться: Кинария парировала удар откуда-то взявшейся редгардки призванным из Обливиона оружием. Альтмерка плохо фехтовала. Её движения были скованы и робки, она неправильно и тяжело дышала. Он поспешил ей на помощь. Её противница казалась намного опытней.

Кинария вовремя увидела блеск занесённого эльфийского меча и рефлекторно пригнулась, может быть, испугавшись. Клинок Касса снёс редгардке голову.

— Ох, скампы… — Асша тоже оказалась рядом, оглядываясь вокруг. Поляна была залита кровью и изуродована свежими трупами. — Все целы? — Кинария закивала, развеивая даэдрический клинок в воздухе и выразительным взглядом благодаря босмера. — Хорошо. Вернитесь к Эландриону, а я пошарю по карманам, может, найду что интересное.

Когда каджитка удалилась, Кассиан позволил себе взять девушку под локоть, помогая ей устоять на ногах. Было заметно, что это недолгое сражение её вымотало.

— Порядок?

— Да. — Кин старалась говорить ровно. — Мне надо чаще бывать в настоящих битвах: теряю хватку.

Лесной эльф покачал головой.

— Лучше и впредь избегай битв.

— Ты сам как?

— Заработал несколько новых царапин на щите.

— На то он и щит.

— Верно. — Он улыбнулся и замолчал, приближаясь к Эландриону.

Альтмер стоял рядом с лошадью, положив узкую ладонь на её морду, и с бесстрастием смотрел на труп погонщика. Услышав их шаги, отзывающиеся хрустом на снегу, он поднял взгляд.

— Где Асша с Реманом?

— Собирает трофеи. — Альтмерка откинула волосы за спину и принялась искать в рюкзаке, что остался в повозке, бутылочку с зельем, чтобы восстановить свои магические силы.

— Много их было?

— Если бы ты не струсил и пошёл в бой, то сам бы увидел. — Кассиан понимал, что это прозвучало резко и грубо, но его необъяснимо разозлило то, что вместо Эла в бой пошли его сестра и подруга, а сам он прятался за повозкой.

— Я могу быть полезен, только оставаясь на расстоянии. — Альтмер словно и вовсе не уловил презрения в голосе воина. — Зачем мне путаться под ногами и опрометчиво рисковать?

— Стоять здесь и наблюдать, как сражается твоя родная сестра, — это ты называешь пользой?

Эл скромно засмеялся.

— Дорогой мой друг, ты обвиняешь меня в том, что я остался в тылу? А кто отводил от тебя и остальных добрый десяток стрел? Кто позаботился о том, чтобы Реман остался в безопасности? Кто успокоил взбесившуюся кобылу, в конце концов?

Кассиан был вынужден признать ошибку.

— Я не знал.

— Тогда не спеши меня в чём-то обвинять.

Кинарии всё это надоело.

— Хватит. — Допив зелье, она закрыла глаза, чувствуя, как к ней возвращаются магические силы. — Если вы не заметили, у нас и так проблемы.

Кассиан проследил за её взглядом. Девушка устало смотрела на трупы, которые постепенно заметало снегом.

— Проблемы? — Её брат почему-то улыбнулся, носком сапога повернув лицо возничего к небу. — В чём проблема?

— В том, что мы застряли где-то между Данстаром и Вайтраном, имея семь свежих трупов, включая погонщика, и самые смутные представления о нашем местоположении. — Она перевела дыхание и продолжила: — А между тем солнце скоро сядет, а метель поднимается такая, что мне уже приходится кричать, чтобы вы меня услышали.

Говорить и вправду приходилось громко. Кинария была во всём права — они оказались не в самом удачном положении.

— Я схожу за Асшей, — громко объявил Эл. — Заблудится ещё.

— Со своим-то волком?

Эландрион не стал отвечать босмеру и сошёл с тракта. Кассу показалось, что он сделал это специально. Кинария улыбалась, косвенно подтверждая его догадку.

— Чего ты смеёшься? — Кассиан не мог не признать того, что её улыбка была очень милой.

— Он думает, что я тебе нравлюсь, и теперь делает всё возможное, чтобы посмотреть, что из этого получится.

Босмер задумчиво устремил взгляд вдаль.

— Интересно.

— Что интересно?

— Он показался мне нервным.

— Эл холоден, как лёд. Уж поверь той, кто провела с ним всю жизнь.

— А ты?

— Я? Я бываю нервной, да.

Они оба засмеялись, несмотря на разыгравшуюся непогоду и произошедшее несколько минут назад. Альтмер вернулся с Асшей к повозке. Каджитка тоже совсем не унывала.

— Мои затраты на это путешествие начинают окупаться. — Она кинула эльфийке кошель с деньгами. Реман проследил за ним азартным взглядом.

Взвесив монеты в руке, девушка передала его обратно.

— Рада за тебя. А мы тут обсуждаем, как нам теперь быть.

Ом-рат осмотрелась и полезла в сумку за картой.

— Мы не так давно повернули налево, к тому же там, у дороги, есть указатель. Следовательно, мы… вот тут. — Она показала пальцем на тракт от Данстара до развилки на Вайтран и Виндхельм. — И до города нам ещё идти и идти.

— Я не вижу смысла продолжать путь, — поддержала её Кин. — Иначе нам всю ночь придётся ехать, а у нас тут возничего застрелили…

— Могу поднять его для тебя. — В тёмных глазах Эландриона промелькнуло что-то злое. Кассу не понравилась жестокая ухмылка, которой он сопроводил свои слова.

— Я буду управлять лошадью. — Босмер развернулся к мертвецам. — А их надо оттащить с тракта. Метель сама их похоронит.

— И нас вместе с ними, если продолжим тут стоять, — недовольно проворчала Кинария, наблюдая за тем, как брат с наёмником оттаскивают тела.

— Надо бы разбить лагерь. — Асша бросила взгляд в лес. — Но метель слишком сильная, чтобы от неё укрыться. 

Кассиан взял под уздцы кобылу.

— У нас есть выбор? Она с каждой минутой всё крепнет, и нас в любом случае занесёт снегом к утру.

— Есть, — неожиданно заявила каджитка. — Я видела нордскую гробницу недалеко. По-моему, оттуда и пришли эти головорезы.

— Ночевать в нордских руинах? — Альтмерка такую затею не одобрила. — Пусть меня лучше занесёт снегом, чем сожрут драугры.

— Если там уже жили люди, то я не думаю, что нам нужно чего-то бояться.

— Поддерживаю, — согласился с альтмером Кассиан. — Там мы хотя бы сможем отдохнуть.

— Ладно, пойдём. — Она спрыгнула с повозки. — Я и так уже до костей продрогла.

Дорога, которая шла на север, действительно привела к старым нордским развалинам. Древние руины, погребённые под пылью веков и никогда не тающим снегом, показались из пелены бури потемневшим камнем и редкими сухими деревьями, которые раскачивались на сильном ветру, норовя сбросить тяжёлые ветви наземь. Эландрион шёл впереди, кутаясь в меховой плащ. Колючие снежинки осколками летели в лицо, а ветер затруднял движения, поэтому нордская постройка у подножия горы показалась ему настоящим спасением от непогоды. Сейчас он даже не думал о таящихся здесь опасностях — настолько устал. Он понимал, что и сестра, и Асша уже не могут продолжать путь к Вайтрану, поэтому должен был оставаться сильным, чтобы не казаться для всех грузом. Он не любил такие долгие переходы, случающиеся по пути неприятности и непредвиденные обстоятельства, из которых приходилось выкручиваться любыми возможными способами, имея только то, что взял с собой из дома. Он не любил всё это, но всю жизнь был вынужден проводить в путешествиях с тех пор, как ему пришлось покинуть Скайвотч. Если бы не Кин, которая не бросила его, то он уже давно бы потерял себя в бесконечных скитаниях.

Приближаясь к ступеням, ведущим ко входу в гробницу, альтмер обернулся. Ему не терпелось зайти под остатки каменной крыши, которая стойко держала оборону против времени и суровых погодных условий и ещё не обвалилась, но он должен был убедиться, что у спутников всё в порядке. В поднявшейся ночной пурге абсолютно ничего не было слышно, поэтому они старались не разговаривать.

Кинария шла сразу за ним, согревая руки в тёплых шерстяных рукавицах. Её бледная кожа слабо переливалась свечением морозного щита. Несмотря на то, что чародейка и так потратила много сил в бою, она не отказывала себе в своих магических удовольствиях. Асша, вязнув в снегу, шла рядом с босмером, помогая ему утаптывать дорогу для повозки. Бросать вещи на тракте не хотелось, но пройти в этих сугробах с телегой было крайне непросто. Кобыла постоянно упиралась и отказывалась идти дальше, Кассиану приходилось тянуть поводья, опасаясь порвать их. Животное упрямо не хотело его слушаться, в отличие от шустрого Ремана, морда которого была устрашающе перепачкана кровью. Пёс бодро пытался идти рядом с эльфом, зарываясь в снег по самые уши.

Руины оказались спасительным островком в безумном круговороте снега и ветра. Горный склон и крыша над головой защищали от метели, и ветер сюда практически не задувал, поэтому идея остаться здесь на ночь стала самой лучшей за этот вечер. В центре на полу чернели угли от костра, рядом лежали сухие дрова. Разбойники уже точно не будут против, если кто-то использует всё это в своих целях.

— Видимо, ещё не все Боги от нас отвернулись. — Кинария прислонилась к стене, оглядываясь, и зажгла в ладони яркий шар света, который мгновенно разогнал опустившийся на Скайрим мрак.

— Всё бы вообще прошло хорошо, если бы меня не взяли с собой, — засмеявшись самому себе, крикнул лесной эльф, распрягая лошадь и спутывая ей ноги.

— Считаешь себя среднестатистическим неудачником?

— Я бы даже сказал, высокостатистическим.

— Моя удача компенсирует отсутствие твоей, Касс. — Асша улыбнулась. Она сидела на ступеньках перед входом в крипту и гладила пса, вспоминая, как шла навстречу стрелам и не была ранена. Благодаря Элу, конечно, но всё же.

Он усмехнулся, не став отвечать, словно задумался о чём-то. Кинария мысленно согласилась с тем, что это несправедливо. Почему-то ей казалось, что он подумал именно об этом.

Эландрион запалил костёр. Он уже сложил поленья, и тонкий магический огонёк с его руки весело перебрался на сухое дерево. На каменный припорошённый снегом пол упала широкая волчья шкура, на которую он пригласил сесть девушек.

— Я разберу наши вещи и приготовлю спальники. Надеюсь, мы проснёмся утром.

— Сейчас твои шутки не очень кстати, — безобидно обвинила его сестра. — Принеси мой мешок, мы разогреем еду.

— А вот это очень даже кстати. — Эл отошёл к повозке, с которой возился Кассиан, и шёпотом обратился к нему: — Как думаешь, там есть драугры?

Тот пожал плечами.

— Может быть. Но если будем вести себя тихо и не станем заходить внутрь, то мы их не потревожим. А может, те разбойники уже давно их упокоили.

— То есть ты не боишься?

— Чего бояться? Если они оттуда выйдут, я с ними разберусь.

— А если ты будешь спать?

— Но я же не буду спать.

Альтмер покачал головой.

— Лучше отдохнуть. У нас есть Реман и пока ещё не начертанные магические руны, поэтому мы сможем спать в безопасности.

— Асша заплатила мне за то, чтобы я охранял вас и помогал выбираться из подобных передряг. Не переживай, Эл. Это моя работа.

Альтмер взвалил на себя сразу два мешка и взял один в руку.

— Тебе приходилось раньше бывать в подобных местах?

— Приходилось.

Эландрион кивнул и вернулся к девушкам. Проводив его следом, Кассиан разложил сено из повозки перед лошадью и набрал снега в оставленное разбойниками ведро, чтобы потом растопить его. Он соврал. Он раньше ни разу не бывал в нордских гробницах, но почему-то думал, что это не страшнее обычных средиземных пещер с населявшими их восставшими мертвецами. С нечистью Кассиан уже сталкивался, и его это совершенно не пугало. Мёртвых убивать легче.

Они поужинали, слушая лишь песни завывающей бури. Иногда эльфы заводили о чём-то разговор, Асша поддерживала их, но они замолкали совсем скоро. Кассиан не вмешивался, предпочтя молчать. Жар от костра приятно согревал в эту морозную тёмную ночь, а мягкая шкура, на которой они сидели, сохраняла драгоценное тепло. Лесной эльф видел, как его спутники начинают клевать носом, и самому себе признался, что и сам с радостью бы провалился в сон.

Асша сдалась первой.

— Вы как хотите, но я на боковую. — Положив лук и колчан со стрелами рядом с собой, она забралась в спальный мешок, который лежал недалеко от костра. — Реман, охранять!

В ответ пёс широко зевнул. Эл засмеялся.

— Конечно, я хочу полагаться на такого охранника, но всё же установлю несколько рун. — Он поднялся на ноги, прикидывая, где лучше поставить магическую ловушку.

Его сестра, решив присоединиться, сообразила первой и начала чертить огненные символы на двери в гробницу и рядом, на полу. Оно и понятно: Кинария опасалась драугров, которые могут выйти, чтобы посмотреть на незваных гостей. Эл расставил практически незаметные руны вокруг их маленького лагеря.

— Касс, успокойся. — Казалось, что его голос прозвучал где-то вдалеке, хотя альтмер стоял рядом. — Ложись спать, никто нас не убьёт.

Босмер махнул рукой, решив, что надрывать голос всё равно бесполезно. Высший эльф только пожал плечами и тоже пошёл устраиваться ко сну. Они все заснули практически сразу. Кассиан, бросив на них безразличный взгляд, принялся осторожно снимать доспехи, чтобы отдохнуть от их тяжести хотя бы ночью. Он понимал, что никто из этих ребят не имел ни малейшего понятия о том, с чем им, возможно, предстоит встретиться на этом долгом пути. Эта буря — лишь самое начало. Но они хорошо держались. Не ныли, действовали слаженно и даже умудрялись шутить. Кассиану было приятно смотреть на такую дружбу. Он никогда не мог похвастаться подобными отношениями с кем-то.

Накрывшая Скайрим тишина была такой пугающей и неестественной, что Кин невольно открыла глаза, пытаясь привыкнуть к темноте без дополнительных заклинаний. Она поёжилась, сильнее прижимая меховое одеяло к телу — ночь была очень холодной. Огонь уже догорал, а дотлевающие угли совсем не грели.

Альтмерка повернула голову, чтобы посмотреть, что происходит вокруг. Она отлично помнила вчерашний — или ещё сегодняшний, она запуталась во времени, — день, и произошедшее заставляло её только досадно вздыхать. Путешествие не заладилось с самого начала.

Рядом с ней спали брат и Асша. Каджитка иногда ворочалась и стонала, но спасать её от дурного сна эльфийка не собиралась: пусть выспится. Она обратила взгляд к просвету в арке, которая выводила на улицу. Отсюда был виден заснеженный лес, ночное ясное небо и луны. Метель уже давно прекратилась, и небо разъяснилось. На повозке темнел чей-то силуэт. Кассиан. Он сидел, укутавшись в меха, и смотрел на небо. Альтмерке подумалось, что для грубого воина он вёл себя чересчур романтично. Она выбралась из спальника.

Снег захрустел под высокими сапогами, когда эльфийка спустилась со ступенек. Ночь уже не казалась ей тёмной и опасной: Секунда незаметно блёкла, оттеняемая предрассветными сумерками. Длинные волосы босмера лоснились золотом в её свете. Кинария была вынуждена сознаться себе, что её брат был не прав в своих предположениях. Всё было с точностью до наоборот — это она находила Касса весьма привлекательным, хотя его грубые черты лица и тяжёлое телосложение совсем не были такими изящными, как у самых красивых альтмеров. Лесной эльф обернулся, будто мог услышать её мысли.

— До рассвета ещё часа два, лучше досмотри свой сон. — На его руках лежал меч, отражающий ночной свет.

Кин подошла ближе.

— Ты не спал всё это время?

— Спал, — признался босмер. — Но я считаю преступлением спать в такую ночь.

Девушка улыбнулась, и он подал ей руку, предлагая забраться в повозку и сесть рядом. Его тяжёлый плащ упал ей на плечи.

— Это действительно красивая ночь. — Она всмотрелась в небо. Ей показалось, что по тёмно-синему полотну промелькнул зелёный свет. — Это северное сияние?

— Я не видел.

— Да вон же. — Она указала рукой туда, где завораживающий свет только начинал набирать силу. — Когда я прибыла в Скайрим, то ночи напролёт не спала, чтобы полюбоваться им.

Кассиан заинтересованно взглянул на неё, а потом снова обратил взор к небу.

— Да уж, дома такого не увидишь.

— Теоретически возможно, — тут же не согласилась Кинария.

— Как?

— Северное сияние — это лишь частицы Магнуса, которые он постоянно выплёскивает в пустоты Обливиона, где их ловит Барьер Нирна. Так что если поток излучаемого Магнусом света будет достаточно сильным, то северное сияние можно будет наблюдать и в Алиноре.

Он опустил глаза, усмехнувшись.

— Я ничего не понял.

Она принялась объяснять на руках, представив, что её маленькие кулачки — это Нирн и Магнус.

— Вот смотри. Есть солнце, и есть наш мир. Когда некоторые частицы Магнуса выплёскиваются в пространство между ними — в пустоту, — то оболочка, которая защищает Нирн от подобных опасных частиц, вступает с ними в контакт и навсегда задерживает в себе. Эти частицы, не имея возможности выбраться, начинают двигаться вокруг Нирна в этой оболочке, взаимодействуя с ней, и появляется разноцветное свечение, которое мы можем наблюдать на небе, сидя здесь.

— Твой брат был прав. — Сердце Кинарии встрепенулось. Она подумала совсем о другом. — Ты очень умная женщина.

— Это знает каждый образованный маг.

— А что будет, когда таких частиц Магнуса в защитной оболочке накопится слишком много?

— Наверное, будет очень красиво. — Она улыбнулась и поправила мешающиеся волосы.

— А если защита не выдержит? Такое может быть?

— Я не знаю. Возможно. Но Нирн огромен, а эти частицы так малы, что их потребуется очень-очень много.

— Учитывая то, что происходит с этим миром последние столетия, я даже сомневаюсь, что Тамриэль выживет.

Улыбка исчезла с её лица.

— Доминион наведёт тут порядок. Я не сомневаюсь в этом.

— Или хаос.

Кинария взволнованно посмотрела на него, потеряв интерес к ночному небу.

— Ты не хочешь победы Алинора?

— Хочу, — признался Касс. — Но я видел, чего стоит эта победа. Я был на войне, Кин, и, поверь, это нельзя назвать порядком. — Девушка молчала. Он знал, о чём она хочет спросить, и не стал дожидаться неловкого вопроса. — Я родился спустя сорок восемь лет после возвращения лун.

— Ты воевал в Сиродиле?

— Я много где воевал. И в Сиродиле тоже, при Бравиле, но наш расчёт оставили там, и мы не участвовали в Битве Красного Кольца. Однако я знал и о смерти Наарифина, и о том, что Доминион подписал соглашение с Империей, и я знал о том, что многие мои знакомые, с которыми я служил, навсегда остались в водах Румаре. После Конкордата меня вернули в Алинор, где поставили в отряд личной охраны посла в Скайрим. С тех пор я здесь.

— И что же случилось с этим послом? Он погиб?

Кассиан горько усмехнулся.

— Если бы. Это была женщина, и я не настроен говорить о ней в такой прекрасный час.

— Понятно. Извини. — Кинария потупила взгляд.

— Нет, ничего страшного. — Улыбка не сходила с его губ. Он продолжил смотреть на раскрашенное магией Магнуса небо. — У нас с ней ничего не было, и я её не любил, если ты об этом подумала. Она была редкостной стервой.

Дальше разговор снова пошёл легче.

— А я уже было об этом и подумала. И всё-таки как получилось, что теперь ты… ты ведь не дезертир?

— Нет. Там… там всё сложно, Кинария. Давай не будем об этом?

— Хорошо, прости. Просто я очень любопытная.

Их взгляды столкнулись.

— Я не считаю эту черту плохой.

Небо над Скайримом совсем посветлело. Кинария подумала, что это один из самых лучших рассветов, которые она встречала.

Дорога до Рифтена казалась заледеневшей лентой, испещрённой ямами, кочками и случайными камнями. Телега то и дело наклонялась из стороны в сторону, грозя развалиться прямо на ходу, и Кассиан старался вести лошадь тихо, чтобы она его слушалась. Кобыла уверенно шла по неровной дороге, таща за собой тяжёлую повозку и мотая редкой гривой, но вела себя спокойно. Босмер задумчиво смотрел вдаль. Он не собирался вникать в разговоры за спиной, понимая, что наёмник, которому заплатили за меч и щит, не обязан знать всё, но то, что с каждым новым шагом они отдалялись от Алинора, вгоняло его в тоску. Перед ними уже раскинулся юго-восточный холд, и ветер сменился на тёплый, пахнущий сырой землёй и сушёным сеном. Похоже, недавно здесь прошёл дождь. Для лесного эльфа даже дождь в Скайриме был чужим.

Асша оторвала взгляд от спины Кассиана, отметив его молчаливую угрюмость, и обратилась к сидящему рядом Эландриону. Альтмер умудрялся читать какую-то книгу, несмотря на сильную тряску. С каждым новым днём каджитка всё меньше удивлялась тому, что в столь молодом возрасте эльф так много знает и так плохо видит.

— Мы доберёмся до Рифтена, что потом?

Он оторвался от чтения, кашлянув.

— Потом в Силгард.

— Что там?

— Обычный город с кучкой обжившихся беженцев. Я не знаю, как нас там примут.

— Вряд ли пограничный город отнесётся к нам враждебно.

— Данмеры странные, — заметил альтмер. — Они враждебны даже друг к другу, не говоря уже об остальных.

— Ты не очень-то их любишь.

Эл усмехнулся, решив, что не стоит на это отвечать. Асша подумала, что такое молчание является знаком согласия, но копаться в расистских принципах высшего эльфа ей совсем не хотелось. Однако она могла бы поспорить, кто страннее: данмеры или он. Посмотрев перед собой, она нечаянно заметила задумчивый взгляд Кинарии и проследила за ним. Эльфийка внимательно наблюдала за босмером, разглядывая его светлые косы, и о чём-то думала. Ом-рат усмехнулась.

— Завидуешь его гриве?

— Вот ещё. — Кин встрепенулась и посмотрела в сторону. Рядом с повозкой бежал Реман. — Думаю, что у лесных эльфов странные традиции заплетать мужчинам косы.

— Высшие так не делают?

— Я не встречала.

— И тебе не нравится? — Асша не могла перестать задавать ей глупые вопросы, чтобы чем-то поддеть. Она видела, как прошлой ночью эти двое сидели в повозке и разговаривали под сияниями северного неба. Каджитка прекрасно понимала, что между ними промелькнула магия.

— Я же сказала, что это странно.

— Не злись, Кин, — подключился к разговору её брат. — Мы всё прекрасно понимаем.

— Идите вы к Дагону в зад. — Она обиженно отвернулась, но её скулы всё же загорелись румянцем.

Эльф повернулся к Асше.

— Клянусь Лорханом, как ребёнок.

— Мы бы с тобой вели себя иначе?

— Заткнитесь уже.

Эл безобидно засмеялся. Единственным его развлечением было позлить сестру, а она ненавидела, когда он, смеясь, говорил ей что-то, что являлось для неё нежелательной правдой.

Они проехали в тишине ещё недолго. Кассиан, который прекрасно слышал состоявшийся разговор, но культурно отказался комментировать, почему-то остановил повозку и обернулся к мерам.

— Справа есть озеро. Можем устроить привал и набрать воды.

— И смыть с тебя засохшую кровь, — в шутку заметила каджитка. После той стычки с бандитами, им так и не удалось привести себя в порядок.

— К тому же уже время обеда. — Альтмер первым спрыгнул на землю, взяв свой мешок. Девушки последовали его примеру. — Пойду проведаю, как там. Может, и не стоит тут останавливаться.

Однако небольшое горное озеро оказалось очень чистым и скрытым от посторонних глаз высокими елями и берёзами. Пустую повозку пришлось оставить у тракта: затащить её вверх по узкой горной тропе смогла бы разве что невероятно сильная магия.

Путники вспугнули стаю небольших птиц, щебетавших у берега на камнях, и лёгкие чёрные крылья трепетно взмыли в ясное небо. Останавливались здесь часто: трава на тропе была вытоптана, а в нескольких местах виднелись старые пепелища от костров. Эландрион осмотрелся, беря в руки небольшой походный топор.

— Я поищу, чем можно разжечь огонь. — Он направился дальше в лес. Кассиан занялся лошадью, понимая, что после долгого перехода старой кобыле нужен отдых.

Каджитке оставалось только одно.

— Не знаю, как вы, а я хочу смыть с себя грязь.

— Как же мало нужно для счастья, правда? — Кинария разделила её желание, и, взяв с мужчин клятву не быть маленькими и не подглядывать, девушки ушли на другой берег.

Вскоре вернулся Эл с охапкой дров. Он свалил всё на землю и поджёг магией. Холодные ветки, разгораясь, затрещали, и альтмер принялся греть воду в котелке. Он наблюдал за босмером, чувствуя, как между ними нарастает неловкое напряжение, и не выдержал первым.

— Спрашивай.

Кассиан поднял на него безразличный взгляд.

— С чего ты решил, что я собираюсь что-то спросить?

— Чувствую. Так что спрашивай.

Босмер вынул из походного мешка точильный камень и устроился напротив.

— Кто ты?

— Я ожидал более конкретного вопроса. — Эландрион усмехнулся. — Что именно ты хочешь услышать?

— Ты сказал Кинарии, что можешь поднять мёртвого возничего. “Поднять” — это поднять из мёртвых?

— Умею кое-что.

— Ты некромант?

— Если тебе нравится это слово.

Кассиан, проверив заточку лезвия, принялся за работу. Он выглядел совершенно спокойным и говорил сдержано.

— Я всегда относился к некромантам с должным пренебрежением.

— Для меня исключения не сделаешь?

Они посмотрели друг на друга. Эландрион казался босмеру старше на добрую сотню лет, хотя Кассиан родился раньше него. В альтмере таилось какое-то отталкивающее могущество, но он не был обделён чувством юмора и дружелюбием.

— При первой встрече ты показался мне обычным учёным занудой.

— Правда? — Эл улыбнулся. — Странно. Я сразу понял, что ты скучный упрямый вояка. Но первое впечатление всегда обманчиво, не так ли?

Босмер скривил губы.

— Посмотрим. — И, заметив вопрос в тёмных глазах, добавил: — Может, я и сделаю для тебя исключение.

Альтмер кивнул, словно говоря, что это разумное решение. Кассиан продолжал точить меч, не глядя по сторонам. Когда он случайно посмотрел на альтмера, то заметил, как тот не скрывая пялится на обнажённых девушек вдалеке.

Лесной эльф решил упрекнуть его:

— Не стыдно?

— Нет. А ты вот меня настораживаешь. — Эландрион шутливо отсел подальше, и его губы растянулись в улыбке. Кассиан утомлённо посмотрел на него, как на назойливого мальчишку, и Эл добавил: — Ом-рат меня не интересует, но полюбоваться своей сестрой я имею полное право.

— Извращенец.

— Ещё скажи, что она некрасива.

Кассиан промолчал. Он помнил, что ему сказала Кинария, и не собирался давать Элу лишний повод подшучивать над ними. Но он не мог не признать того, что альтмер прав. Когда на Кинарии нет толстых меховых накидок, она очаровательна. Он постарался выбросить из головы образ, когда она спустилась на кухню в одной ночной сорочке, и вернулся к работе.

Эландрион не унимался.

— До сих пор не понимаю, что заставляет её таскаться со мной. Ей место в Алиноре, на нашей тёплой родине.

— А тебе там не место?

Эл над чем-то засмеялся.

— Мне там места нет.

Босмер почувствовал горечь в его голосе. Это его обеспокоило.

— Почему?

Вопрос остался без ответа, потому что Асша подошла к костру очень вовремя для альтмера. Она куталась в плащ и выглядела совершенно счастливой.

— Люблю тундровые горячие источники. Я бы никогда не подумала, что вода в рифтенском озере может быть такой приятной.

Котелок как раз начинал закипать. Эландрион встал с насиженного места.

— Сами дальше разберётесь? Я тоже не хочу быть принятым в Силгарде за чахлого скампа.

— Не знаю, что насчёт скампа, но за чахлого вряд ли примут. — Кинария принялась расчёсывать чёрные волны волос деревянным гребнем.

Альтмер посмотрел на Касса.

— Как видишь, моя любовь к ней невзаимна.

Не придав этому значения, эльфийка не стала ни о чём спрашивать.

Утро в Рифтене началось с шума в таверне. Двое напившихся до скампов норда принялись разрисовывать друг другу морды огромными кулачищами, один из них схватил табуретку и обрушил её на спину собутыльника, отчего та разлетелась на части. Ругань в зале стояла такая, что заглушала панические крики хозяйки. Её муж, попытавшийся разнять неполадивших нордов, получил столь сильный удар в бок, что таверна наполнилась новым криком. Аргонианка с ещё большим ужасом в глазах подбежала к супругу.

Сонная Кинария вышла вместе с Асшей из комнаты, не понимая, что происходит. Каджитка, оценив ситуацию, только пожала плечами и вернулась досматривать сон. На шум вышли и эльфы. Хозяйка сразу же подбежала к мужчинам.

— Сделайте что-нибудь, они ведь поубивают друг друга!

— Что это за клоуны? — Эл зевнул. — Который час вообще?

Кассиан выступил вперёд и сильной рукой схватил одного из нордов за воротник, успев уклониться от хаотичных движений второго. Его удар был таким стремительным, что несчастный врезался в прилавок из толстого дерева и, кажется, потерял сознание.

— Ты, талморское отродье! — пробасил второй северянин. — Попробуй-ка меня.

Норд замахнулся на Кассиана, но босмер легко остановил его руку, сжав ладонью жилистое запястье. Отработанным привычным движением он завернул руки норда за спину и поволок того к выходу. Несмотря на то, что огромный рифтенец был намного выше мера и шире его в плечах, Кассиан не позволял ему вырваться и выволок на улицу.

— Эй! — крикнул он страже. — Бросьте этого ненормального и его дружка в темницу, пусть протрезвеют.

Когда подоспевший молодой стражник забрал норда, Кассиан вышвырнул на улицу второго. Эльф вёл себя так, будто прекращать пьяные дебоши в тавернах было для него обычным делом.

Эландрион подошёл ближе.

— “Талморское отродье”. Прям как знал.

Кассиан ничего не ответил и попытался ненавязчиво избавиться от сотни благодарственных слов хозяйки. Из всей её болтовни только обещание завтрака за счёт заведения стало по-настоящему приятным вознаграждением.

Кинария, с улыбкой наблюдающая за развернувшейся сценой, молча подошла к аргонианину, который всё ещё сидел на полу, держась за ушибленный бок, и, обезболив его рану зельем, сваренным Эландрионом ещё в Солитьюде, помогла подняться.

— Зачем ты вмешался? — Она убрала за острое ухо локон волос, столкнувшись взглядом с босмером.

— Осуждаешь меня за это?

— Отнюдь.

— Кто-то же должен был их остановить.

— В посольстве ты этим и занимался, да? Скручивал руки талосопоклонникам?

Кассиан отмахнулся.

— В лучшем случае.

Понимая, что он не настроен разговаривать, Кинария вернулась в комнату и устроилась перед старым зеркалом, висящим на стене. Асша беспокойно крутилась в кровати, зная, что больше не сможет заснуть. Реман вилял хвостом, уставившись на мерку.

— Почему твой пёс так странно на меня смотрит?

— Думает, какая часть твоего тела вкуснее, — вяло пролепетала ом-рат, неохотно открывая глаза, сверкнувшие голубыми топазами в лучах рассвета. Она всё же села на кровати и провела длинными пальцами по светлым волосам. — Скамп заснёшь после такого.

— Очень остроумно. — Кин даже не взглянула на подругу, которая уже поднялась на ноги и пыталась надеть на себя дорожную рубашку. — Ты куда-то собираешься?

— Это Реман собирается. Загрызть парочку зайцев в лесу за городскими стенами.

Кинария не отрывалась от зеркала, и Асша, понимая, что эльфийка будет только рада, если она уведёт пса, отправилась на прогулку. Реман активно вскочил с тёплого места и послушно пошёл рядом, не переставая махать пушистым хвостом из стороны в сторону.

В главном зале каджитка столкнулась с Кассианом. Без брони босмер казался куда более симпатичным и стройным, но на этот раз он не стал плести странные косы, а собрал волосы в высокий хвост. Асша улыбнулась, но промолчала. Она и так понимала, что это значит.

— Доброе утро, страж порядка.

— Доброе. На прогулку?

— Присоединишься?

Кассиан пожал плечами, словно говоря «почему бы и нет». Они вышли из города и свернули к Хонрику, где Реман, навострив уши, скрылся между берёз. Кассиан неспешно шёл рядом, вдыхая полной грудью прохладный утренний воздух. Асша потёрла всё ещё сонные глаза.

— Не жалеешь, что согласился на всё это?

— Ты обещала мне хорошо заплатить.

— Дело только в деньгах?

Босмер вздохнул.

— Изначально было в деньгах. Теперь я и не знаю. Я не жалею, но меня угнетает мысль о том, что мы отправляемся на разрушенный Вварденфелл, который… так далеко.

— Почему ты скучаешь по дому, если тебя всё равно никто не ждёт?

На остром лице босмера появилась светлая ностальгическая улыбка.

— Это же дом. По нему не получается не скучать. Тем более когда в чужой провинции ты не менее одинок, чем на родине.

— Да прям? — Асша удивлённо округлила глаза. — Ты всё ещё чувствуешь себя одиноким?

— А не должен?

Разговор перетекал в печальное русло. От этого каджитке стало грустно.

— Мне жаль, если это так. За то недолгое время, что мы вместе, я привязалась к тебе.

— Не знаю, как я должен на это отреагировать.

— Почему ты чувствуешь себя чужим среди нас?

— Я вас практически не знаю. Ты кажешься весёлой и милой, но ты хитрая воровка, и я не знаю, чего от тебя ждать. Эландрион вроде бы безобидный учёный, но он — чёрный маг. А Кинария… а Кинария чистокровная высшая.

Асша с подозрением прищурилась.

— Что ты имеешь в виду, говоря о Кинарии?

— Она видит во мне исключительно солдата Талмора.

— Это не так.

— Так. — Его голос звучал ровно и бесстрастно. — Я же вижу.

— Однако сегодня ты не стал заплетать “странные босмерские косы”.

Кассиан кисло рассмеялся.

— Просто не хочу быть для вас странным.

— Мы не считаем тебя странным.

— Прекрати врать. — Вопреки своим словам, он улыбнулся. — Я прекрасно всё слышал.

— Твоя солдатская дисциплина разучила тебя понимать дружеские шутки.

Кассиан остановился на берегу озера. На зеркальной глади воды плясали светом первые солнечные лучи, кое-где на лёгких волнах, поднимаемых невесомым ветром, качались жёлтые листья. Осенний рифтенский лес всегда пах сырым мхом и грибами. Здесь было теплее, чем в остальных холдах, но это утро почему-то казалось морознее остальных. Асша провела в Рифтене много дней и привыкла к этой мягкой погоде, но хмурое настроение босмера её омрачняло. Это было заразно.

— Не хочу к вам привязываться, Асша, — неожиданно сказал он. — Со всеми, кто был мне дорог, меня разлучила война. С вами разлучит расстояние, потому что я вернусь в Клаудрест, когда всё закончится.

— У тебя остались родные дома?

Он покачал головой.

— Никого. Брат состоял в другом расчёте, а после подписания Конкордата меня сразу же отправили сюда, в Скайрим.

— И своей семьи у тебя нет?

— Нет.

— Могу я задать тебе вопрос? — Асша прислонилась к стройному дереву, скрестив руки за спиной.

— Спрашивай.

— Кому принадлежала та золотая цепочка, которую ты доверил мне?

— Матери.

— Тебе так дорого обычное женское украшение?

— Оно было дорого ей. Мать носила его, не снимая, и говорила, что это подарок от мужчины, который изменил её жизнь. Отец всегда жутко злился и ревновал по этому поводу. — Воспоминания о семье заставили Кассиана улыбнуться.

— Мне кажется, твоя мать была хорошей меркой.

— Она была воровкой в молодости.

— Ого. — Хвост каджитки дёрнулся от изумления.

Кассиан добавил:

— Из Гильдии в Сиродиле. Потом повзрослела, переехала в Клаудрест, уже там познакомилась с отцом.

— Мне кажется благородным, что ты так хранишь дорогую её сердцу вещь.

Вернулся вечно счастливый Реман, громко гавкнув босмеру и ом-рат, будто говоря им, что теперь он никуда от них не убежит. Кассиан, понял это по-своему.

— Наверное, нам в самом деле пора возвращаться. Чем быстрее доберёмся до Силгарда, тем лучше.

Асша не стала спорить. Они неспешно пошли по направлению к городу, но состоявшийся разговор навеял на неё печальные мысли. Она смотрела на Кассиана снизу и думала, что такой хороший мер не должен чувствовать себя одиноким в их компании. Эландрион с Кинарией тоже какое-то время считали себя чужими. А теперь они остались с Асшей и вряд ли её покинут. Заставлять босмера менять мнение она не собиралась, но её слова были правдой: она в самом деле успела привязаться к этому воину. Ей, воровке, которой нет дела до чужих судеб, был интересен его железный характер и честолюбие. Ей всё это было чуждо. Асша невольно улыбнулась, подумав, что его мать-воровка совершила настоящий подвиг, раз смогла воспитать такого воина.

К Силгарду они решили отправиться сразу после завтрака. Трактирщица продолжала благодарить босмера, не поскупившись накрыть добрый стол для их компании, а Кассиан упрямо просил её перестать серьёзно относиться к такому пустяку. Он всё ещё был хмур и старался не смотреть на альтмеров, присоединяясь к разговору только если его прямо о чём-то спрашивали. Асша знала, какие именно мысли послужили причиной такого настроения, но Кинария выглядела расстроенной из-за того, что лесному эльфу не было до неё никакого дела. Только Эландрион вёл себя наигранно-спокойно, как и всегда. Асша видела насмешку в его глазах, и её это злило. В отличие от бездушного альтмера, она могла понять нарастающую трагедию. Она знала, что с чувствами шутить нельзя.

Сделав глоток сладкого нордского мёда, Асша отчего-то вспомнила печальную историю, которую ей когда-то рассказывала её подруга-карманница Дори. Это была обычная история о том, как двое влюблённых побоялись быть вместе из-за того, что между ними было слишком много преград: раса, возраст, социальное положение. Оба плохо закончили. Женщина умерла в каких-то нордских руинах, прожив короткую несчастную жизнь, а мужчина, отправившись на её могилу, так и не вернулся. Асша не хотела бы такой судьбы для этих эльфов.

— Думаю, нам пора. — Эл первым поднялся из-за стола. — Если, конечно, никто не против.

— Да, — поддержала его сестра. — Ещё неизвестно, что нас ждёт на границе с Морровиндом.

Асша задумчиво предположила:

— Куда сложнее будет добраться с материка на Вварденфелл. Вряд ли в Пустошь теперь ходят корабли.

— Ещё как ходят. — Альтмер сказал это таким тоном, будто путешествовал на остров каждый день. — Нелегально, конечно, но ходят.

Реман подбежал к каджитке, посмотрев на неё грустными глазами. Наверное, даже он проникся общей печалью. Почесав пса за ухом, Асша постаралась улыбнуться.

— Тогда вперёд. К самой Красной горе навстречу своей смерти.

Кассиан улыбнулся несмешной шутке, будто считал эти слова пророческими и ничуть не расстраивался.