Реман, вдруг залаяв, вырвался вперёд и вскоре скрылся за укрытым осенними листьями и лёгким снегом холмом. Здесь, у подножия Велоти, кончалась граница Скайрима и начинался материковый Морровинд. Пост Имперской стражи был пройден без особого труда, но пришлось долго заполнять какие-то странные бумаги и расстаться с горстью золота. Тракт продолжал вести на восток, и тонкое обоняние ом-рат уловило запах дыма и чего-то копчёного. Она понимала, что так привлекло Ремана.

Силгард встретил их недоверчивыми взглядами озлобленных данмеров. Тёмные эльфы глядели на приезжих искоса, перешёптываясь между собой и проверяя, на месте ли оружие. Два молодых мера коптили на разведённом в центре улицы костре морскую рыбу. Несмотря на статус большого прибрежного города, Силгард больше напоминал разросшуюся деревню, в которой жили одни родственники. Хватало лишь взгляда, чтобы понять, что местные всё делают сообща.

Касс придержал лошадь, останавливаясь. Он издали завидел скопившихся впереди данмеров, которые собирались преградить им путь, и обернулся к Эландриону. Тот безразлично развёл руками, подтверждая, что не сможет договориться со сборищем аборигенов. Кин вздохнула и начала было выбираться из повозки, но босмер остановил её движением руки и сам спрыгнул наземь, взяв уздцы в левую руку.

Один из тёмных эльфов вышел вперёд.

— Кто вы такие и что делаете в нашем городе?

Кассиан не старался быть добродушным.

— Мы тут проездом и не желаем никому зла. Если в вашем городе есть таверна, мы с радостью заплатим за тепло очага и обед.

— Здесь не рады альтмерам.

— И так всегда, — тихо промолвил за спиной Эл.

Кассиан громко продолжил, не позволив его словам быть услышанными:

— Напрасно. Я готов за них ручаться.

— Ты такой же, как и они. — Данмер упрямо не хотел смягчаться над уставшими путниками. — С чего нам верить, что вы пришли с добром?

— Хотя бы с того, что я до сих пор не обнажил оружие. — Хмурый красный взгляд недовольно опустился на эльфийский клинок, изучая его. Сами данмеры были вооружены в лучшем случае простыми железными топорами. Кассиан продолжил, не убавляя строгости в голосе: — С нами две женщины. Уставшие и замёрзшие. Если вы не позволите им отогреться в ваших домах, то чем будете лучше своих обидчиков?

В наступившей тишине данмеры принялись о чём-то совещаться. Их тихие разговоры не удавалось услышать, но в лице они поменялись. Тот данмер, что говорил с Кассианом прежде, снова обратился к нему:

— Поворачивай направо, там будет трактир. Повозку оставьте на улице, о кобыле мы позаботимся. 

— Звучит как-то угрожающе, — снова вполголоса заметил альтмер, и Кинария толкнула его локтем, призывая замолчать.

Кассиан кивком поблагодарил местных и, вновь запрыгнув на облучок, дал лошади хода, ведя её туда, куда указали данмеры. Их сопровождал зрелый эльф, которому уже давно перевалило за сотню. Он держался строго и холодно, недоверчиво поглядывая на новоприбывших.

У здания таверны совсем юная тёмная эльфийка бросила кусок мяса Реману и беспокойно перевела взгляд на телегу. Асша засмеялась.

— Этот парень со своей харизмой не пропадёт. — Она спрыгнула на землю первой. Виляя хвостом, Реман взглянул на неё и принялся за щедрое угощение.

— Так это ваш пёс? — Данмерка казалась очень добродушной.

— Анура, — обратился к ней старший, — приюти приезжих.

Данмерка тотчас робко кивнула и пригласила всех в таверну. Девушки сразу прошли за ней в тёплый зал, Кассиан с альтмером принялись разгружать вещи. Эл, хоть и казался хрупким и неспособным к тяжёлому физическому труду, снова взвалил на себя сразу два тяжёлых мешка, и усмехнулся.

— Эта Анура миленькая. — Сопровождавший их данмер недовольно посмотрел на эльфа, но решил промолчать, жестом подзывая кого-то из знакомых, чтобы занялись лошадью и повозкой.

Кассиан не стал отвечать и, взяв оставшиеся вещи, зашёл внутрь.

— Несите в ту комнату. — Асша указала рукой на распахнутую дверь. Она уже успела уладить дела с хозяином и за всё заплатить.

Обстановка в трактире, который носил странное название «Мораг’рун», была спокойной и уютной. Похоже, кроме местных здесь никто и не собирался; проездом в Силгарде бывали нечасто. Здание было построено из дерева и камня, что сохраняло тепло. Лестница на широкий чердак находилась прямо внутри, она выглядела старой и ненадёжной. Подвал в трактире, напротив, был широким, обжитым.

Кассиан решил снять доспехи, прежде чем выйти ко всем и присоединиться к столу. Их обслуживала всё та же Анура, которая боялась заговорить с незнакомцами под строгим взглядом отца, хозяина заведения. Поначалу ели в тишине, чувствуя, что причиняют неудобство своим присутствием. Потом, взяв кружку с пивом, данмер сам подсел к ним.

— Нечасто тут бывают новые лица. — Он смочил чёрные усы с проблесками седины в напитке.

— Отчего так? — Асша быстро подхватила разговор. — Силгард — большой исторический город, почему теперь он в таком плачевном состоянии?

— Вестимо почему, — данмер говорил размеренно и чётко. — В Пустошь нынче никто не ходит, на материк идут Чейдинхолом, а на севере — своя жизнь. Империи до нас дела нет, за границу пропускают кого ни попадя. После Красного Года сюда многие перебрались, остались. С запада часто суются бандиты, а мы всеми силами не всегда готовы отбиваться. Вот Силгард и превратился в место сбора отшельников, забытых этой жизнью.

— Туго вам приходится тут, да? — Каджитка вела себя очень дружелюбно и обыденно.

— Отчего же? Нам это даже на руку. Вы сами-то какими ветрами тут?

— Мы хотим попасть в Пустошь, — впервые заговорил Эландрион. — Надеемся, что здесь нам помогут.

Данмер изогнул бровь, спрятав лицо в кружке, Анура восхищённо ахнула.

— Не стану спрашивать, зачем. Вас там либо убьют местные, либо сожрут кагути.

— Это вряд ли.

— Как знаете. Салаал Навари часто рыбачит в море, поговорите с ним. Может, он согласится переправить вас.

— Неужели совсем никто не посещает Вварденфелл? — удивилась Кинария.

— А кому? Нам это не надо, а больше в округе нет никого.

Они провели достаточно времени за разговорами. Анура молча слушала и гладила сытого Ремана с позволения Асши. Эландрион поднялся первым.

— Хочу прогуляться по городу. Кто-нибудь составит мне компанию?

— Я могла бы, — робко подала голос тёмная эльфийка. — Если отец разрешит.

Данмер строго кивнул. Похоже, он посчитал чужаков хорошими мерами, а может, просто был слишком доверчив. Альтмер улыбнулся им самой очаровательной улыбкой.

— Я польщён.

Вдвоём они вышли за порог тёплого трактира и скрылись от чужих глаз. Трактирщик сразу же вернулся к своей работе, и Асша почувствовала себя лишней. Она молча встала на ноги и тоже покинула помещение, отправляясь исследовать Силгард отдельно от эльфов.

Город оказался небольшим: всего семь домов, включая таверну. Здесь росли старые ели и лиственные деревья, которые украсили землю жёлтым ковром. Лёгкий снег мягкими хлопьями падал на крыши, заметал следы на узком тракте, по которому теперь ходили очень редко. Асша заметила, что их кобылу распрягли и увели в стойло, где о ней позаботился данмерский мальчишка. Каджитка приблизилась к нему, доставая из сумки несколько монет.

— Спасибо за твою помощь. — Она старалась быть ласковой и дружелюбной, но данмер, кажется, её боялся.

— Что вы, — он начал отказываться, — мне совсем нетрудно.

— Бери-бери, — Асша вложила деньги ему в ладонь. — Купишь себе суджаммы вечером.

— Так мне ещё нельзя суджамму.

— Тогда орехов в меду. В вашем городе есть что-то интересное?

Парнишка с удовольствием поддержал разговор, поблагодарив за плату.

— В городе кроме трактира ничего. На севере есть Беломис, но там совсем ничего не осталось, только пара разрушенных домов. А вот если идти на юг, то можно попасть в заброшенную Имперскую крепость. Дядя Салаал часто ходит туда, когда отправляется на рыбалку. Он говорил, что там водится нежить, но он солгал. Мы с Вераном туда ходили, и никакой нежити там нет.

— Опасность заброшенных крепостей кроется не в нежити, а в том, что невнимательный исследователь легко может потревожить своды древней конструкции и оказаться в ловушке под завалами камней. Так что лучше слушайтесь дядю и не ходите туда одни.

— Но там совсем нестрашно!

Каджитка улыбнулась.

— Ты храбрый данмер. Береги себя.

— До свидания. — Маленький эльф помахал ей рукой. 

Кроме ребёнка с ней больше никто так и не заговорил дружелюбно. Она хотела пообщаться с теми, кто коптил рыбу, но они посмотрели на неё таким настороженным и презрительным взглядом, что пришлось свернуть на другую улицу, чтобы не нарваться на лишние неприятности. Каджитка понимала всех этих меров, которых оставили и Боги, и Даэдра. Они жили здесь, в старом умирающем городке, совсем одни, и их гостями были только мародёры с запада. Конечно, такой отшельнический образ жизни выучил их должным жестокости и недоверию.

Анура оказалась, пожалуй, самой доброй эльфийкой из всех жителей Силгарда. Она была рада новым лицам, не боялась их и разговаривала искренне, дружелюбно. Эландрион шёл рядом, смотря на молодую эльфийку сверху, и улыбался: его всегда привлекала такая наивная простота в крестьянских девушках. Они дошли до крайнего дома.

— Здесь живёт Навари. — Её красные глаза обратились к альтмеру. — Можем поговорить с ним сейчас, если хочешь.

По просьбе Эла, девушка перестала обращаться к нему на «вы». Он отмахнулся:

— Я не самый хороший парламентёр. Лучше послать Асшу или нашего босмера. Без него вы бы не пустили нас в ваш город.

— Глупость какая! Уверена, вас бы пропустили в любом случае.

— Тебе не скучно здесь?

Анура тряхнула белыми короткими волосами, будто отгоняя наваждение.

— Здесь мой дом.

— И всё-таки?

Она вздохнула.

— Скучно. Я хотела бы ходить по Пустоши, знакомиться с отважными данмерами, которые не бросили свои дома и остались там. Но здесь у меня отец, он не пустит меня даже в Рифтен.

— Ваша семья всегда жила здесь? — Они вышли из города на тракт, ведущий в Веранис Холл, но вскоре остановились перед небольшой рощей. Эландрион наслаждался обществом девушки, потому что наконец-то смог побыть наедине с интересной ему эльфийкой. — Или вы с Вварденфелла?

— Нет. — Когда Анура улыбалась, на её впалых щеках появлялись ямочки. — Мы всегда жили в Силгарде. Ещё мой дед открыл здесь этот трактир.

— “Мораг’рун” переводится как “лесной дом”?

— “Дом лесника”, — поправила она. — Не думала, что тебе известен данмерис.

— Наши родные языки похожи, риэль. — Анура забавно смутилась, опустив взгляд, и сделала вид, что не поняла перевода последнего слова. Эл улыбнулся и сменил тему: — Далеко отсюда до берега?

— Не очень. Может, час в одну сторону.

— Прогуляемся?

Она покачала головой.

— Это может быть опасно. Да и отец начнёт беспокоиться.

— Ты ведь со мной. — Альтмеру очень нравилось смотреть, как она смущается. Похоже, проезжие эльфы здесь в самом деле бывают очень-очень редко.

— Ты не похож на воина. — Это прозвучало очень дерзко. Данмерка заинтересовала Эландриона ещё больше.

— Считаешь, что мужчина должен защищать девушку исключительно оружием?

— Я считаю, — гордо начала Анура, резко превратившись из робкой девчонки в самоуверенную женщину, — что девушка сама может защитить себя.

Альтмер картинно изумился:

— Как же ты можешь постоять за себя?

— Могу.

Вмиг став серьёзнее, он потребовал:

— Покажи.

Не видя в этом ничего сложного, данмерка выбросила вперёд руку, и с её пальцев сорвался мощный огненный шар, столкнувшись с землёй в нескольких шагах от них. Осенняя листва загорелась.

— Ты всё ещё продолжаешь меня удивлять. — Эландрион перестал контролировать, что в самом деле увлёкся дочерью трактирщика. Он потушил созданный ею пожар морозным заклинанием. — Так за какой ответ мне принимать твои слова?

— Да. — Анура кивнула. — Прогуляемся.

На улице уже начинало темнеть. Реман, уставший с дороги, мирно дремал, устроившись у очага, обогретый и сытый; трактирщик завёл беседу с каким-то знакомым. Кинария поначалу взяла в руки книгу, но смысл написанного убегал от неё, потому что внимание постоянно переключалось на что-то другое и приходилось каждый раз ловить мысли. Брат с данмеркой до сих пор не вернулись: похоже, Эл серьёзно запутал бедняжке мозги, флиртуя с ней. Асша тоже где-то пропала.

Эльфийка не выдержала одинокой скуки. Отложив книгу, она набросила на плечи меховой плащ и вышла из душного трактира. Кассиан был здесь, зачем-то возился с телегой, проверяя её исправность. Кин приблизилась к нему, понимая, что сейчас между ними повиснет такое же безнадёжное молчание, как тогда, когда их оставили вдвоём.

— Что-то нужно? — мягко побеспокоился он, когда девушка присела рядом, рассматривая снятое колесо.

— Может, я смогла бы чем-то помочь?

— Это слишком грубая работа для тебя.

— Зачем ты возишься с этой несчастной повозкой, если завтра мы всё равно будем вынуждены бросить её здесь?

— Меня это успокаивает. — Он поставил колесо на место, принявшись закреплять его.

— Ты волнуешься?

Кинария поймала на себе глубокий янтарный взгляд. На лице эльфа мелькнула тень улыбки.

— Только когда ты рядом.

— А ты умеешь вовремя подбирать слова. — Она поднялась на ноги. — Чем же я заставляю тебя волноваться?

— Всего лишь военная привычка.

Она нахмурилась.

— Объясни.

— Талмор выдрессировал меня волноваться в присутствии высших эльфиек. — Крутанув колесо, чтобы убедиться, что всё в порядке, Кассиан поставил телегу на твёрдую землю, убрав из-под неё камень, и отряхнул грязные руки.

— Это связано с тем послом, да?

— Отчасти.

Кинария тоже чувствовала беспокойство, когда они начинали говорить наедине.

— Расскажи мне.

— Тебе вряд ли будет это интересно.

— Почему ты так думаешь?

Он не отвёл от Кинарии взгляда и угрюмо спросил:

— Разве такой эльфийке, как ты, может быть интересна история обычного босмерского солдата?

— Кассиан. — Кинария неосознанно сомкнула пальцы на его жилистом запястье и сразу же отдёрнула руку. — Мне интересно.

— Такие истории не принято рассказывать леди.

— А я не леди.

— Для меня леди. — Кин продолжала настойчиво смотреть на него, и Кассиан сдался: — Я не буду называть имён. Я прослужил этому послу только месяц, но она уже назначила меня своим первым телохранителем, хотя я был далеко не лучшим воином в её окружении. Этим я заработал ненависть со стороны высших юстициаров и остальных солдат. Она настаивала на том, чтобы я охранял её внутри шатра. Каждую ночь. Она не стеснялась переодеваться при мне или принимать ванну. Конечно, она была красива. А я ничего не мог с собой поделать. Я понимал, что она просто играет со мной, словно с вещью. Каждый раз, стоя передо мной обнажённой, она нахально смотрела ниже пояса и говорила, чтобы я не сдерживал себя. Обязанности принуждали меня отвечать ей холодно и вести себя как и подобает первому телохранителю. Но потом она… — Кассиан вдруг замолчал, посмотрев на Кинарию. Она не перебивала его и, прислонившись к холодной стене дома, стояла в напряжении, улыбаясь. — Я не думал, что эта история покажется тебе забавной.

— Она в самом деле озабоченная стерва. — Эльфийка не смотрела на босмера. — Что было потом?

— Потом от слов она перешла к действиям. Я не имел права отталкивать её, но я это сделал. Она взбесилась и с криками выставила меня.

— Ещё бы, где это видано, чтобы игрушки переставали слушаться?

— Вышло всё так, будто я пытался её изнасиловать. Думаю, юстициары не долго сидели сложа руки. Не знаю, говорили ли они с ней самой или писали куда-то выше, но наказывать меня за это не стали, только вот такие, каким якобы оказался я, Талмору были не нужны. Так я и остался в “Четырёх щитах”, где меня нашла Асша.

Смех Кинарии был высоким и звонким, она уже не могла серьёзно всё это воспринимать.

— Кассиан, тебя поимела какая-то похотливая шлюха.

— Я рад, что всё-таки не в прямом смысле. — Вскоре он и сам улыбнулся, повернувшись к ней. — Вы, женщины, коварны и беспощадны. Как тут не начать волноваться?

Кинария наконец перестала смеяться и тоже посмотрела на босмера. Её глаза светились какой-то глупой радостью.

— Паршиво быть телохранителем.

Но Кассиан опять стал серьёзным.

— Я ведь и твой телохранитель.

— Да. Но нас не связывают никакие правила и стереотипы.

— Не начинай, Кинария, прошу тебя, не начинай!

Она опять засмеялась.

— Извини, что я так отреагировала, Касс. Просто, скамп, тебя выперли из Талмора за то, что тебя захотела какая-то безумная одинокая дева!

— Хорошо, что эта история хотя бы повеселила тебя. Я ведь могу просить тебя никому этого не рассказывать?

— Конечно, Кассиан. Я не люблю сплетничать.

— Вернёмся. — Кин нравилось, что сейчас босмер, который последнее время вёл себя крайне странно и отчуждённо, хотя бы был в хорошем настроении. — Ты совсем замёрзла.

— Нисколько.

— Идём. — Он легко дотронулся до её плеча, приказывая зайти в трактир. Пока Кинария разговаривала с Кассом, вернулась Асша, а эльфийка даже не заметила этого.

Каджитка сделала вид, будто не видела, как эльфы смеялись вдвоём, но её голубые глаза светились хитринкой. Она позвала их к столику, за которым ужинала.

— Я поговорила с тем данмером, Салаалом Навари. Он согласился доставить нас к Хла Оуду, поэтому завтра мы должны встретиться с ним на рассвете за городом.

— Сколько же ты ему предложила? — удивилась альтмерка.

— Это мои проблемы. — Асша продолжила разделывать рыбу. — Присоединяйтесь к ужину, пока хозяин ещё окончательно не вышел из себя.

— Эл с Анурой так и не вернулись?

Асша покачала головой.

— По-моему, твой брат перешёл границу дозволенного.

— Надеюсь, ещё не перешёл. — Кинария вздохнула, сбрасывая с себя плащ.

Эландрион вернулся уже ближе к полуночи, галантно отворив дверь перед своей новой подругой. Он что-то увлечённо объяснял ей, она внимательно слушала. Посмотрев на её смешную улыбку, Кинария вдруг поняла, что сама сегодня выглядела так же по-дурацки, но почему-то стыдно ей не стало. Хозяин сразу же увёл дочь за угол. Бедняжке, наверное, придётся несладко. Эландрион был полностью собой доволен.

— И где вы шлялись? — Асша строго посмотрела на него.

— Дошли до берега. — Он сказал это так, будто ничего странного не случилось. — Анура оказалась хорошей чародейкой-самоучкой, я был рад объяснить ей некоторые аспекты магии.

— Не буду спрашивать, в какой форме ты это делал. — Ом-рат отставила свою тарелку. — Я пойду спать. Завтра на рассвете выдвигаемся.

— Ты наняла лодку?

— Кто же ещё это сделает, если не я? У вас-то только одно на уме…

Каджитка, недовольно вильнув хвостом, ушла в комнату, и Кинария решила отправиться за ней, понимая, что её одолевает сильная усталость. Когда девушки оставили их, Эландрион откинулся на спинку стула, и, проведя ладонью по коротким волосам, чтобы смахнуть с них растаявшие снежинки, обратился к Кассиану:

— Я понимаю, что неправильно просить тебя о таком, но всё-таки ты должен меня понять как мужчина мужчину, — его улыбка сказала всё остальное.

Касс усмехнулся.

— Думаешь, что после разговора с отцом она осмелится прийти к тебе?

— О, она придёт. Я ещё не всё ей объяснил.

— Ладно. — Босмер понимающе покачал головой и кивнул в дальний угол: — Посплю на том стуле.

Эл поблагодарил его на удивление душевно:

— Спасибо. Я буду у тебя в долгу.

— Не шумите только, а то на нас весь Силгард ополчится.

Альтмер засмеялся.

— В любом случае хорошо, что завтра нас здесь не будет.

Уже глубокой ночью сквозь сон Кассиан услышал скрип двери и, открыв глаза, заметил тонкую тень, проскользнувшую в комнату к Эландриону. Лесной эльф усмехнулся темноте, вспоминая разговор с Кинарией и думая, почему же он всё-таки оттолкнул ту альтмерку. Наверное, в таких вопросах ему не помешало бы поучиться у Эла.

Салаал Навари уже ждал их. Он стоял под высоким деревом, крутя в руках белый свёрток парусины и рассматривая наплывшие облака. Это был ещё нестарый данмер с бритыми висками и косой, его руки покрывали многочисленные шрамы, а в глазах застыла тяжёлая усталость. Эландрион, взглянув на него, был готов поклясться, что никогда бы не сумел убедить такого эльфа помогать им. Как всё удаётся каджитке, он не знал.

— Доброе утро, Салаал! — Асша подняла руку, приветствуя данмера.

Лицо мера оставалось таким же каменным и безразличным.

— Наконец-то. Идём. — Не проронив больше ни слова, он быстрым шагом направился по дороге на юг давно знакомым маршрутом.

Эл шепнул сестре:

— Парень не очень-то хочет с нами знакомиться.

— А ты с ним?

— Грустно покидать Силгард, оставаясь для всех неприятными незнакомцами. Мне здесь понравилось.

Кассиан, идущий следом, позволил себе усмехнуться.

— Ещё бы.

Альтмер решил, что не должен резко реагировать на упрёк воина, всё-таки Кассиан ради него пожертвовал крепким сном и удобной кроватью и сейчас шёл, разминая уставшие плечи, но не жаловался.

Оставлять девочку было грустно. Анура оказалась хорошим магом, была умна и смышлёна, к тому же совсем не чуралась опасных приключений и была готова идти с Эландрионом в Пустошь. Если бы не отец, запретивший ей даже думать об этом, Эл взял бы её с собой.

Странно, что Анура так запала ему в душу. Девушки редко заинтересовывали его дольше, чем на одну ночь. Наверное, крестьянские обычаи Силгарда оказались для него куда более захватывающими, чем привычная роскошь городов, где он раньше бывал. Раньше, чтобы соблазнить девушку, ему приходилось говорить ей красивые слова и дарить дорогие подарки. Анура легла с ним после долгих и скучных объяснений магических теорий.

Данмеры.

По мере их продвижения на юг пейзаж медленно менялся. Припорошённые снегом равнины с колючими травами и берёзами разбавлялись густыми рощами хвойных деревьев и полянками с мхом. Впереди виднелись развалины старой крепости. Серый камень давно начал крошиться, испорченный временем и морскими ветрами; башни, когда-то возвышающиеся над лесом и держащие на стенах стяги, рухнули. Подходить ближе не стали. Салаал неожиданно свернул с дороги влево. Под его ногами, извиваясь и становясь всё неразборчивее, ползла тонкая тропка из примятых трав. Асша шла рядом с данмером и постоянно оглядывалась назад, то ли изучая окрестные виды, то ли переживая за своих спутников, идущих поодаль. Реман, беспокойный и настороженный, бежал подле неё.

— Это был Веранис Хол? — наконец спросила она Навари, когда развалины старого форта скрылись за деревьями.

Данмер неспешно кивнул.

— Да. Неприятное место.

— Почему?

— Я не подхожу к нему ближе, чем надо. И никто не подходит. Все мы знаем, что порой случается со старыми фортами Империи.

— Что ты имеешь в виду?

— Имею в виду, что в них могут зарождаться не самые дружелюбные формы жизни.

Ом-рат с пониманием кивнула.

— А что с ним случилось?

— С фортом? — Салаал неожиданно разговорился. — Да то же, что и со всеми. Легион оставил их, перевёл все гарнизоны в города, а форты теперь так и стоят уже больше двухсот лет, разрушаются. Вот и всё.

— Раньше, наверное, это были очень оживлённые места.

— Я такого уже не помню. — Данмер говорил спокойно и без сожаления в голосе, но Асша знала, что разговоры об умирающем Силгарде вводят всех его жителей в тоску. — Но, как говорят, раньше у нас были и собственные гильдии, и магазины, и больше одного постоялого двора. Этот тракт ведь ведёт и в Рифтен, и в Блэклайт, а там, дальше, — он махнул рукой на юг, — Крагенмур, откуда и до Сиродила легко добраться. Разумеется, за день здесь столько народу проходило, что в Силгарде всегда кипела жизнь. А сейчас!.. Только вы вот своим приездом хоть как-то вдохнули в нас жизнь. Иногда приятно видеть новые лица.

— А я думал, что все данмеры — яростные противники перемен. — Эландрион позволил себе колкое замечание, хотя совсем не намеревался оскорблять тёмного эльфа.

Салаал обернулся через плечо.

— Мы чтим традиции, предков и свою историю. Наши семьи и дома для нас важнее всего. Но мы не чураемся новых знакомств и не отказываемся помогать приезжим. Перемены неизбежны, это нам очень хорошо известно. И вам, высшим, стоило бы у нас поучиться.

Кинария надменно фыркнула, но спорить не решилась, а вот Эландрион остался доволен ответом данмера, признавая, что был неправ. Но недовольство альтмерки бесследно исчезло, как только впереди, среди зарослей рогоза и болотного папоротника, показалось море. Оно было не таким, как в Алиноре. Эти воды казались темнее и холоднее, солнечные лучи не скользили по искристым волнам, вездесущие чайки не кричали над берегом. Внутреннее море было тихим, однако всем прекрасно было известно, что это лишь иллюзия. Количество кораблекрушений здесь превышало катастрофы на абесинских водах, а подводные рифы скалились на суда, словно клыки в пасти дикого зверя. Топкий берег был опасен. Наверняка в этих болотах сгинул не один неосторожный путник.

Уже с этого края была видна Красная гора. Над ней нависали серые облака, скрывающие солнце, а чёрный камень вулкана до сих пор оставался покрытым пеплом, из-за чего приобрёл грязный грифельный цвет. Салаал, не удостоив вниманием много раз виденный пейзаж, приблизился к топкой заводи и подошёл к бурелому из гибких веток ив и широких трав, принимаясь разгребать замаскированную лодку. Не став спрашивать разрешения, Кассиан вызвался ему помогать.

Лодка оказалась не обычной рыбацкой посудиной с двумя поперечными лавочками. Это было небольшое судно, с одной мачтой и веслом на корме, которое помогало контролировать направление движения. Конечно же, один с этим Навари вряд ли мог управиться, скорее всего, он рыбачил с кем-то ещё. Сейчас же он сопровождал путников в одиночку, а это означало, что на вторых вёслах будет кто-то из них. Об этом Кассиан тоже не стал спрашивать.

Перед тем, как оттолкнуть лодку от берега длинным прочным шестом, Салаал предложил девушкам забраться в неё, чтобы потом не мочить ноги. Места должно было хватить для всех. Когда небольшое судно, плавно покачиваясь на спокойных волнах, принялось отдалятся от берега, данмер привычно запрыгнул в неё и дождался, когда эльфы последуют за ним.

— Пусть Асша садится спереди, рядом со мной, альтмеры устроятся сзади с босмером. — Отдав распоряжения, он посмотрел на каджитку. — Прикажешь псу сидеть смирно?

— Он у меня умница. — Она погладила мокрую шесть Ремана. — Сидеть, малыш. Мы плывём на Вварденфелл.

Пёс звонко тявкнул, совсем не страшась нахождения на воде. Он с интересом оглядывался вокруг, высунув язык, и вилял хвостом, отчего повсюду летели солёные брызги.

Тёмный эльф принялся прилаживать взятый с собой парус: получалось у него необычайно ловко. Оставлять дорогую ткань на растерзание непогоде здесь, на болотах, он не решался. Когда мужчины дружно налегли на вёсла, выравнивая лодку на воде, она начала постепенно набирать скорость. Волны бились о невысокие борта, ветер становился свирепее. Плотный грязный парус охотно поймал его в объятия и надулся большим тканевым пузырём. Асша сидела, отклонившись назад, чтобы не мешать данмеру грести. Эл стоял на корме с позволения Навари.

— Хла Оуд уже давно затоплен и разрушен, — неожиданно подал голос данмер. — Вы, конечно, узнаете его по остаткам лав и домов, но больше там делать нечего. Да и задерживаться там не стоит. Мне доводилось бывать в этом месте, там всё заполонили грязекрабы.

— Уж с ними-то мы справимся, — заверила его каджитка. — А что насчёт дорог? Они сохранились?

— Не знаю, — признался Салаал. — Раньше от деревеньки шла тропа на север и юг, к Кальдере и Сейда Нину. Но сейчас по ним некому ходить.

— Значит, мы станем первыми за долгое время.

— Так куда вы направляетесь?

— На север, — коротко бросил Эл.

Навари не придал значения тому, что в центре острова намного опаснее. В чужие дела он старался не лезть.

— Тогда вам нужно дойти до Балморы. Я не знаю, как там вас примут, потому что местные агрессивны даже к своим сородичам с материка. А уж чужеземцы…

— Мы будем вежливы, — попыталась заверить его Асша, но насмехающийся взгляд рыбака заставил её замолчать.

— Если собьётесь с пути, берите восточнее, пока не уткнётесь в Одай — это река. А по ней идите вверх, как раз найдёте Балмору.

— Спасибо, Сал, — искренне поблагодарил его босмер, налегая на вёсла, чтобы помогать лодке идти в нужном направлении. Благо, ветер был северный.

Кинария старалась не смотреть на него. Ей было неудобно под пристальным взором брата, но сейчас Кассиан ей особенно нравился. Без доспехов, простой, трудолюбивый и сильный, с заплетёнными в косу волосами, горбатым некрасивым носом и острыми скулами. Она сидела рядом, чувствуя себя неловко, потому что Кассиану приходилось осторожничать, чтобы не задеть её, и иногда поглядывать, чтобы убедиться в этом. Кин знала, что Эл за их спинами ехидно усмехается. Альтмерка не привыкла обманывать себя иллюзиями и ложью. Она прекрасно знала, каким было это новое чувство, поселившееся в её груди с приходом Кассиана.

Противоположного берега долго не было видно. На картах Внутреннее море казалось таким небольшим и узким, но на деле всё оказалось иначе. Реман давно перестал вилять хвостом и улёгся в центре лодки, зевая. Асша мутно поглядывала на воду. По её внешнему виду было понятно, что она не очень хорошо себя чувствовала, но держалась молодцом. В который раз взглянув на неё, Салаал поинтересовался:

— За борт не свалишься?

— Реман меня спасёт. — Она попыталась отшутиться, но её голос прозвучал тихо и отдалённо. Кинарии хотелось бы сесть рядом, чтобы помочь ей поддержкой и немного — магией, но она, к сожалению, не могла. Оставалось только надеяться, что с ом-рат всё будет хорошо.

Когда впереди показалась тонкая зелёная нить берега, Кинария успела по-настоящему устать. У неё затекла шея, заболели руки, а постоянное мелькание волн перед глазами настолько надоело, что даже такое маленькое разнообразие в пейзаже сумело поднять настроение. Как было видно, так думала не одна альтмерка. Даже Асша как-то оживилась и перестала походить на живого мертвеца.

Ещё около получаса гребцам пришлось работать, сняв парус, чтобы подвести лодку к берегу, а потом Салаал жестом руки дал Кассиану понять, чтобы он останавливался, пока лодка не села на мель. Он осмотрел всех алым взглядом.

— Я бы не хотел приставать к берегу. Здесь мелко, вы можете донести девушек на руках.

— Это будет разумно. — Босмер пожал Навари руку и первым спрыгнул в воду. Она доходила ему до пояса. — Спасибо за твою помощь.

Ему бы хотелось подать руку Кинарии, но он прекрасно понимал, что с его стороны это будет странно, когда у неё есть сильный брат. Эльф приблизился к мысу и взял на руки Асшу. Она забавно поджала длинный хвост, чтобы не намочить его.

— Кассиан, вы мой герой. — Ом-рат усмехнулась, потому что совсем не брезговала сама пройтись по воде, только бы скорее оказаться на земле. Но вырываться не стала.

Когда он поставил её на ноги, Асша учтиво кивнула ему в знак благодарности. Он только отмахнулся. Эландрион шёл сзади. Он тоже позволил сестре оказаться на земле и оглянулся. Салаал уже тяжело в одиночку грёб в обратном направлении.

— Славный парень, — громко заметил он, поправляя свой камзол.

— И цену заломил славную. — Усмехнулась Асша. — Надеюсь, твоё сокровище мы всё же найдём, потому что мне приходится тратить больше запланированного.

— Не переживай, — отозвался альтмер. — Мы идём искать меч самого Неревара, а это… это воодушевляет.

— Для начала нам нужно хотя бы найти тропу до Балморы. — Кин быстро вернула брата в реальность. — Я не вижу даже остатков деревни.

— Мы на них стоим.

Под ногами в самом деле было что-то твёрдое. Похоже, этим оказались старые прогнившие настилы, которые когда-то позволяли хлаоудцам чувствовать себя увереннее на топких землях Горького берега.

Кассиан, успевший облачиться в свои лёгкие прочные доспехи, пропустил альтмеров вперёд. Они с азартом принялись осматривать местность, направляясь на север вдоль берега. Какие-то остатки тропы здесь в самом деле имелись. Поначалу дорогу даже не заметили, но потом стало ясно, что тёмные растения обступают тонкую песчаную нить неспроста. Эландрион, первым поняв, что они идут в нужном направлении, достал из рюкзака карту и принялся жадно изучать её.

— Нам нет нужды идти до Балморы, — громко объявил он. — Мы можем продолжать путь по этой дороге до Кальдеры, даже если она там не сохранилась, а потом уже двигаться к Альд’руну. Нам хватит и двух дней.

— Я бы не была так уверена. — Кин вновь начала с ним спорить. — Мы не знаем Вварденфелл. Не знаем, что нас здесь ждёт. Давайте лучше пообщаемся с местными.

— Ты уверена, что они не зажарят нас, чтобы съесть? — Взгляд Эландриона вновь стал ядовито-насмешливым.

— Они меры, Эл, — неожиданно заступилась за данмеров Асша. — Такие же меры, как и мы. Просто они потеряны, преданы, напуганы. Они остались без дома и без веры. Те, кого они обожествляли столько лет, привели их к катастрофе, Империя, политическими манипуляциями присоединившая их к себе, в трудный час отвернулась, соседи с севера презирают их, отведя лишь один квартал в жестоком городе, бывшие рабы нападают на материк, убивая и грабя. Как бы повёл себя ты, если бы подобное случилось с Алинором? Ты бы не стал таким же как они — озлобленным и мрачным?

— Я бы уехал в другую провинцию и жил себе спокойно.

— Так ты и уехал. Спокойно ли тебе живётся?

Эландрион не стал отвечать, решив, что спорить с правдой бесполезно. Из-за войны альтмеров ненавидели в Имперских провинциях. Он помнил, как с ним обращались в Сиродиле, прекрасно знал, что о нём говорили северяне. И, конечно, Асша была права.

— И всё-таки, — начала Кинария, — он отчасти прав. Мы можем быть уверены, что в Балморе нас примут?

Ей ответил Кассиан:

— Даже если и не примут, то всё равно стоит попытаться. Ссориться с данмерами мы не станем. Если они прикажут убираться — тихо уйдём.

— Что ж, это разумно.

Эландрион больше не сказал ни слова. Кажется, его задело, что маршрут решили за него, поэтому, отдав карту сестре, он недовольно пошёл следом. Кинария, смотря на скрывающееся за тучами солнце, точно определила юг и указала направо.

— Давайте попытаемся пойти, как советовал Салаал: до реки, а потом до города.

Когда она уверенно пошла по шатким болотным землям, Кассиан догнал её и взял за руку, прося остановиться.

— Может, мне стоит идти первым?

Вряд ли Кинария сочла это разумным, но спорить не стала. Это было удивительно, потому что эльфийка столь гордого нрава, как она, никогда бы не стала верить какому-то босмеру больше, чем себе. Но Кассиан простым босмером для неё не был, поэтому пошёл по незнакомому Горькому берегу, делая осторожные, но уверенные шаги. Реман бежал рядом. Он уже не был так счастлив и задорен, как в скайримских снегах, но хвост не поджимал. Пёс тревожно оглядывался по сторонам, рычал на каждый шум, поднимаемый вспорхнувшей в небеса птицей, и не убегал далеко от меров. Эландрион был замыкающим. Он совсем перестал разговаривать, и Асше приходилось часто оглядываться, проверяя, здесь ли он вообще. Однако она видела, что природа Внутреннего побережья заинтересовала его настолько, что совсем скоро он должен был забыть обиду.

Здесь было мрачно и действительно горько. Топкие болотные лужи, заросшие тиной и острыми растениями, плакучие ивы, цепляющиеся ветвями за одежды и совершенно другой воздух, влажный и тяжёлый. Вварденфелл встретил их Горьким берегом, опасностями, которые он хранил, и облаками назойливых комаров. Пустошь в самом деле была пустынной. Один только покинутый Хла Оуд, от которого совершенно ничего не осталось, подтверждал это. Даже в морозном Скайриме повсеместно чувствовалось присутствие человека, встречались квартальные столбы, распиленные деревья, одинокие лачужки, лагеря… здесь же была дикая природа, всё ещё оправляющаяся после катастрофы, и ни единого человека или мера. Горький берег был жутким местом.

Спустя пару часов тропа перешла в полноценную дорогу. Под ногами появился песок, перемешанный с застывшим пеплом, ивы начали редеть, уступая место небольшим кустарникам. 

— Давайте устроим привал, — взмолилась каджитка, облокачиваясь на высокий камень, стоящий у дороги. — Смотрите, какое прекрасное место!

— Поддерживаю, — неожиданно отозвался Кассиан. — Если вовремя не отдохнуть, то совсем скоро можно свалиться без памяти.

Он бросил мешок на землю, размял уставшие плечи. Асша с Кин облюбовали плоский валун, устроив на нём нечто вроде пикника, Эландрион, достав острый нож, принялся делать строганину из запасённой замороженной рыбы. Стружки у него получались толстые и ровные.

— Жаль, что здесь нет снега, — посетовала альтмерка. — И даже воды.

— Можем вернуться на Горький берег, — в шутку предложил брат. — Правда, сомневаюсь, что ты станешь заваривать травы той водой.

Асша посмеялась.

— Ещё можно наколдовать ледышку, а потом растопить её огнём.

Улыбнулся даже Кассиан. Но улыбка с его лица исчезла так же мгновенно, как и появилась. Он резко поднялся на ноги, подхватил щит. Ладонь обняла эфес. Реман тоже насторожился.

— Что такое? — забеспокоилась эльфийка.

— Тихо. — Босмер, отмахнувшись, устремил взгляд куда-то вдаль, где возвышались сухие стволы деревьев. До острого слуха остальных меров тоже долетело странное щебетание, перемешанное с рёвом. Воин обнажил оружие. — Я схожу посмотрю, что там.

— Не надо, — Кинария тоже поднялась на ноги.

— Если мы не найдём того, кто издаёт такие звуки, то как бы потом не пожалеть, что эти существа нашли нас первыми.

Не став никого слушать, он осторожным шагом двинулся в сторону источника шума. Асша взяла лук, наложила стрелу на тетиву, пошла следом. Эландрион удержал сестру, сказав, что пока им лучше оставаться на месте. Реман принюхивался, прижав уши к голове.

— Парень не привык к фауне Пустоши, — коротко заметил альтмер, садясь на корточки рядом с псом и кладя руку ему на спину. Под пальцами свернула магическая искра.

Асша быстро догнала Кассиана, который уже скрылся из виду за зарослями незнакомых деревьев. Когда она плечом отодвинула гибкие ветви, то увидела поодаль странных существ, о которых не знала даже из книг. Босмер жестом приказал ей молчать. Он тоже наблюдал за тварями, не зная, как лучше поступить: попытаться убить их, или по-тихому убраться. Одно было ясно: уживаться с такими соседями не стоило.

— Уходим, — Асша шепнула это так тихо, что Кассиану пришлось разбирать её слова по губам, но одно из существ всё же медленно повернуло голову в их сторону.

Босмер, понимая, что сражение неизбежно, крутанул меч и сделал шаг навстречу зверю.

— Уже не успеем.

Стрела пронзила воздух, достигая цели и вонзаясь в жилистую шею зверя. У него были сильные ноги, длинный хвост, крепкий панцирь и огромные толстые бивни, грязные от земли и чьей-то крови. Второй зверь, увидев истекающего кровью собрата, ринулся вперёд, обнажив острые клыки и приклонив голову, увенчанную рогами. Стрела пролетела мимо. За кустами скулил Реман.

— Не вернусь я в Алинор, — безнадёжно покачал головой босмер, выставляя меч так, чтобы им можно было ранить существо. Щит в данной ситуации оказался бесполезным.

Ему очень уверенно ответила Кинария:

— Вернёшься.

Магия эльфийки блеснула синим электрическим разрядом, ворвавшись в тело зверя и пронзив его смертельным огнём. Кассиан, заручившись поддержкой атакующих заклинаний, пошёл вперёд, чтобы добить раненую стрелой тварь и сразиться с третьей, которой Асша подбила левую заднюю лапу.

Когда кровь из перерубленной толстой шеи брызнула на эльфийские доспехи, Касс сделал пируэт, ударив наотмашь, но последний зверь не побоялся мелькания лезвия перед мордой. Его бивни стоили двух хороших клинков. Босмер уклонился, замечая перед собой вспыхнувшее сияние магической преграды. Кин позаботилась о его защите и на этот раз.

Острый меч скользнул по толстому панцирю, не принося никакого результата. Зверь разозлился ещё сильнее. Он мотал головой, пытаясь насадить мера на бивни, воинственно дёргал хвостом, который, слава Аури-Элю, был слишком коротким, чтобы достать эльфа, и яростно рычал.

Кассиан успевал уклоняться от неповоротливого зверя и в конечном итоге улучил момент, чтобы вонзить меч в покрытый толстой шкурой бок. Порождение Пустоши отчаянно взвыло, заваливаясь на спину, и босмер резко выдернул оружие, осматриваясь. Больше вокруг никого не было. Он оглянулся на Кинарию. В её строгом взгляде всё ещё таилась тревога, а руки слабо дрожали, но это были всего лишь последствия битвы. В любом случае Кассиан не думал, что она беспокоилась о нём.

Эландрион тоже уже был здесь. Он отпустил Ремана, которого всё это время удерживал за ошейник, и приблизился к трупу животного, с нескрываемым интересом начав изучать его.

— Кагути, — со знанием дела произнёс он. — Они довольно распространены на Вварденфелле. 

— Я бы не хотела встречать их снова, — констатировала каджитка, потрепав пса по голове. — Да, Реман? Ты чего это струсил? А ну, иди, познакомься с ними поближе.

Реман, будто понимая её слова, приблизился к альтмеру и принялся нюхать труп кагути. Кассиан стёр кровь с клинка, возвращаясь на дорогу, с которой они были вынуждены сойти.

Проходя мимо Кин, он тихо шепнул ей:

— Спасибо. Хотя ты и не должна была.

— Так это не я. Это Эл.

Босмер принял эту новость на удивление спокойно.

— Значит, ему спасибо. — И обратился уже ко всем: — Так что насчёт привала?

— Мы его заслужили, — громко ответила ом-рат. — Но лучше не задерживаться надолго. Нужно добраться к Балморе до темноты.