Солнце висело высоко, когда он проснулся и, как обычно, не обнаружил Сюаньфэна рядом. Тому приходилось вставать намного раньше из-за своего положения, но сегодня было по-другому. Вэй Ин, открыв глаза, услышал шорох бумаг — глава разбирал свои письма в спальне. Пленник удивленно поднялся, и мужчина заметил его.

 — Ты уже проснулся? — удивился глава и принялся складывать бумаги на место. Закончив, он встал с циновки и сел на кровать.

Сюаньфэн достал гребень и хотел прикоснуться к волосам.

— Что ты делаешь? — возмутился юноша, хватая свои волосы как самую последнюю ценность, оставшуюся у него, и перекидывая их на противоположное плечо.

— Не думал, что ты так резко отреагируешь, — пробормотал Вэнь, убирая гребень подальше.

— Я не понимаю: к чему все это было? Зачем тебе это все? Вчера ты к себе даже не прикоснулся, — но не успел он закончить, как его перебили.

— А тебя, стало быть, волнует мое удовлетворение?

Вэй Ин косо глянул на него, не понимая, что у этого человека на уме.

— Хватит уклоняться. Зачем тебе заниматься моей прической? — ему уже начал надоедать этот разговор, но он не терял надежды получить ответы. Пока Сюаньфэн раздумывал над ответом, он принялся одеваться.

— Понимаю, после того, как на Юньмэн Цзян напал мой орден, ты не ждешь ничего хорошего. На твоем месте я, наверно, думал бы так же. Но какой мне прок истязать тебя?

— Ты издеваешься? — исподлобья смотрел на него Вэй Ин. — Ты насиловал меня, а теперь пытаешь сказать, что ты меня не мучал?

Возмущению пленника не было предела.

— Я не отказываюсь от свои действий, в начале мне и правда было безразлично твоё положение. Если бы я продолжал вести себя как раньше, то ты бы обезумел от боли.

Сюаньфэн ожидал, что он подобрал правильные слова и позволил себе сесть чуть ближе. Мужчина не проходил тот же путь, что и Вэй Усянь, его дом не захватывали, его не разделяли с членами семьи, ему не изливались на лицо, и ему не нужно было стирать следы семени, чтобы их не заметил младший брат. Если бы Вэнь понимал по-настоящему весь спектр чувств юноши, он бы понял, как глупо звучат его слова.

— Если хочешь избавить меня от боли, то покинь земли Юньмэн Цзян, — бросил он без капли наивности. — Только так ты мне сможешь помочь.

Мужчина тяжело вздохнул, он услышал странную издевательскую нотку, они оба понимали, что эту просьбу никто не исполнит.

— Если бы это было так просто, — Вэнь улегся на кровать и рассматривал искривленную поясницу пленника. — Может быть я бы и помог тебе, если бы моей семье ничего не угрожало. Не хочу, чтобы от моих решений пострадала жена с дочкой.

Вэй Ина будто паром обожгло от этой новости, а следом окатило чувство отвращения. У Сюаньфэна есть жена, наверняка с кротким характером и мягким лицом, такой он представляет ее. Но, получив пост главы надзирательного пункта, Сюаньфэн не поступает так, как делают это другие мужья, не забирает жену с ребенком обустраиваться на новом месте. Он оставляет их дома, пока сам потрахивает невольника.

Нет, иметь наложниц для Вэй Усяня не считалось чем-то плохим. Хоть некоторые заклинатели отказывались иметь больше жен, чем одну, но это все еще было распространенно.

Но была существенная разница, когда заклинатель обеспечивает жену и своих наложниц, относясь к ним с уважением, и когда заклинатель принуждает деву к соитию, не беря ее в свой гарем, оставляя ее на произвол судьбы.

Только вот у Вэй Ина было положение в два раза ниже, чем у обесчещенный девицы.

Сил что либо говорить не было, он подтянул колени к животу и обреченно опустил на них голову.

— Но знаешь, у вас еще есть шанс, — тут пленник заинтересованно поворачивается, а мужчина поясняет: — Глава ордена Юньмэн Цзян наступает вместе с армией Цзинь Гуаньшаня. Когда они атакую надзирательный пункт — лишь вопрос времени.

Вэй Усянь почувствовал, как волнительно забилось его сердце: дядя Цзян в порядке, и он идет спасать свою семью. Ад скоро закончится, не может, а точно закончится. Его шиди и мадам Юй точно воодушевляться этой новостью.

— А про деву Цзян что-нибудь говорили? — спрашивает Вэй. Он благодарен за то, что ее не было при осаде пристани Лотоса, но было невыносимо тяжело не знать, где она находится. Цзян Яньли его слишком разбаловала.

Вэнь отрицательно покачал головой. И даже этому юноша рад, раз не говорят, значит она в надежном месте.

— Расскажи мне какие-нибудь новости, — неожиданно просит Вэй Ин. Он так давно находится в этой изоляции и совершенно ничего не знает о том, что происходит в мире. Сюэвньфэн задумался.

— Кланы начали кампанию против Цишань Вэнь. Даже Лани участвуют, про первого нефрита ничего не известно, а вот второй господин Лань прославляется на полях сражений, — дальше Вэй Ину не захотелось слушать. Он вспоминал свою последнюю встречу с Лань Чжанем. Хоть тогда он выглядел неважно — раненный, с кровью на белых одеяниях и без своей ленты — он не мог сейчас представить его покрытого кровью врагов.

Как же выглядит Ванцзи на войне? Наверно, он будет как всегда идеальным, и даже грязная ветка бы не оставила следа на его одеждах. А какой бы вышел из них тандем. И правда, они уже победили Черепаху Губительницу совместными усилиями, так что на войне они бы справились не хуже.

Тут Вэй Ин горько усмехнулся. Лань Ванцзи — оплот благочестия и чистоты, а от него самого не пахнет ни тем, ни другим.

Сюаньфэн рассказывал, что знал, но заметив, что его уже не особо слушают, замолк.

Юношу вывел из размышлений стук, обычно к этому времени его забирают из покоев.

Вэй Усянь опомнился:

— Что ты там говорил? Не хочешь, чтобы я тут с ума сошел? — Сюаньфэн поднимается, вопросительно глядя на пленника. — Мне плевать, что будет происходить в этих покоях, только пусть надзиратели прекратят трогать меня.

Мужчина не задумываясь кивнул.

***

Одевшись, пленник выходит из покоев и неожиданно у входа наталкивается на Вэнь Нина. Вэй Усянь опешил, он почти забыл о существовании этого юноши в надзирательном пункте.

— Господин Вэй, п-прошу вас проследовать за мной, — пробормотал молодой Вэнь.

Вэй Ин знал, что его ждет, как обычно, мытье и осмотр меридиан, обычно, первым он занимался сам, а вторым — лекарка. Но она не появилась. Он с Вэнь Нином были одни в павильоне.

Избавившись от одежды и погрузившись в воду в бочке, Вэй Усянь спросил:

— Куда делать лекарка? — лучник смутился, он старался не смотреть на обнаженную кожу Усяня.

— У… У сестрицы сегодня не будет времени, поэтому она попросила мне сопроводить в-вас.

— Хм, я довольно часть вижу эту лекарку. Я бы никогда не подумал, что вы брат с сестрой.

— Все так говорят, господин Вэй, — Вэнь Нин доброжелательно улыбнулся. Он пододвинул чистые одежды, чтобы пленнику было проще их взять. — Г-господин Вэй, я знаю, что вам приходится нелегко, если у меня будет возможность, я бы хотел помочь вам. Я очень вам благодарен, за то, что было на совете кланов.

В ордене Цишань Вэнь сегодня какой-то праздник, иначе Вэй Ин не понимает этого сговора. Сначала Сюаньфэн пытался строить из себя невесть что, теперь еще и юноша с луком, которому он однажды помог. Но если бы он выбирал из них двоих, кому он больше доверял, это безусловно был бы Вэнь Нин. Даже если учитывая, что с главой он провел намного больше времени, но Усянь никогда не сможет довериться ему на все сто процентов.

— И чем ты можешь мне помочь?

Вэнь Нин с сомнением проговорил:

— Я мельком видел, что у госпожи Юй рана от духовного оружия. Рана уже старая, вероятно, госпожа будет хромать и ходить с ноющей болью. Я мог бы помочь исправить хотя бы то, что еще возможно, — на удивление, юноша даже не заикнулся. Но Вэй Усяня думал о том, как они смогут бежать, если им вдруг предстоит такая возможность. Да, дядя Цзян придет к ним, но сюда придет армия и им точно нужно будет как-то укрыться. Вэни были намного продуманнее, такие цыплята, как он и Цзян Чэн, никогда бы не оставили раненую мадам Юй.

 — Это навсегда? Мадам Юй больше никогда не сможет ходить?

 — Я… Я думаю, но я не настолько опытен, я только помогаю старшей сестре. Её уровня мне не достичь, — неуверенно отвечал Вэнь.

Выбора не было, если Вэнь Нин поможет хотя бы как-то Юй Цзыюань, то это будет чудо. Вэй Ин был удивлен желанием помочь ему и его семье, ведь была вероятность, что юношу могут заметить и объявить предателем.

  Пленник вышел из воды, обтер себя и оделся в приготовленные одеяния. Закончив, Вэй Ин поклонился юноше.

— Г-господин Вэй, не с-стоит, я нич-чего еще не сделал.

 — Нет, я буду благодарен даже за желание помочь нам. Ты отличаешься от адептов ордена Цишань Вэнь, — лицо собеседники порозовело от смущения.

Обычно, когда Усянь возвращался, они не говорили о том, где он пропадал. Поэтому рассказывать о Вэнь Нине он не подумал.

Под покровом ночи лучник пробрался к пленникам, придя тайно, без фонаря. Бряканье ключей разбудило всех троих, пока они находились здесь, их сон стал необычайно чуток, и они подрывались от любого скрипка.

 — Г-госпожа Юй, могу я осмотреть вашу рану.

Пурпурная паучиха даже не задумалась над ответом:

 — Пошел вон, — выплюнула с ядом женщина.

Цзян Чэн, до этого лежащий в отдалении от матери, поднялся и встал у решетки, закрывая своим телом сидящую фигуру.

 — Тебе сказали убираться, можешь, — скрипящий голос прервали.

 — Вэнь Нин, впусти сначала меня, — мадам Юй и Цзян Чэн вытаращились на первого ученика. Юноша открыл камеру, выпуская пленника. — Это Вэнь Нин, — обратился он к своей семье. — И он хочет помочь. Открой, пожалуйста.

Мать с сыном недоверчиво переглянулись, им эта ситуация ничем не нравилась. Привыкшие к насилию со стороны адептов Вэнь, они не могли так сразу довериться незнакомому юноше.

Они оба вошла в камеру, и женщина заметила несколько мешочков, в которых что-то стучало. Вэнь сел рядом с женщиной.

 — Г-госпожа Юй, вы позволите? — юноша держал свои руки на коленях и ждал разрешения.

Цзян Чэн заглянул через плечо Вэня, Вэй Ин тоже пристально наблюдал.

Женщина тяжело вздохнула и растянула ногу, постепенно обнажая кожу. Дети смущенно отвернулись, а адепт Вэнь, получив молчаливое согласие, принялся ощупывать образовавшийся рубец. Пурпурная паучиха отнеслась к этому юнцу с недоверием, но он не раскраснелся, а начал врачевать.

 — Я буду наблюдать за раной, хоть она уже и зажила сама по себе, но мышцы будут очень долго ныть из-за не оказанной вовремя помощи.

Юй Цзыюань терпеливо наблюдала за гибкими руками. От её глаз не укрылись расшитые орнаменты на рукавах.

Закончив и зафиксировав повязку, юноша самостоятельно запахнул подолы.

 — Я ожидал увидеть худшей картины, но полостей никаких нет, значит, мышцы срослись. Вам нельзя еще напрягать ноги, — Юй Цзыюань почти усмехнулась. Напрягать ноги в ее состоянии, пока она с трудом может садиться.

— Получается, мадам Юй в дальнейшем сможет ходить? — обрадовался Вэй Усянь. Он уже повернулся обратно и с надеждой посмотрел на Вэня, будто его слова могли поменять ход событий.

— Г-господин, — юноша почему-то потерял уверенность и контроль над речью. — Я не говорил, что Госпожа Юй не с-сможет ходить. Т-только предполагал, что будет хромать. Но можете не переживать, если регулярно использовать лекарства, то может боль перестать беспокоить.

Цзян Чэну большего знать не надо, он сел рядом с матерью, вынуждая Вэнь Нина отстраниться, держать с ними дистанцию.

Адепт Вэнь сопроводил Вэй Усяня до своей камеры и снова всех запер. Недовольств не возникало, им все равно бежать сейчас бесполезно. Они все истощены, обессилены, выглядят тут, как измученные щенята, в постоянном напряжении и опасности. Бежать, когда в реках, в небе и в лесах кишит армия.

Да, Вэй Усянь мог найти для себя шанс улизнуть, но еще никак ему не удавалось придумать план, как вызволить мадам Юй и Цзян Чэна. А бежать одному он не может позволить, за это время, пока бы он нашел дядю Цзяна, с пленниками могли сделать что угодно. Как он сможет посмотреть в глаза шицзе, если из-за его бегства ее семью подвергнут, например, линчи. Но в то же время, пока они смирно ожидали момента, он допустил потерю ядра Цзян Чэна. Вэй Ин не знал, как они все объяснят это. Юноша отогнал эти поспешные мысли, не хватало ему, чтобы у него голова от этого разболелась.

Прежде чем уйти, Вэнь Нин протянул в его камеру маньтоу.

— Это лишнее, отдай это им, — кивнул он на противоположную камеру.

— Господин Вэй, вы истощены не меньше других, прошу, съешьте быстрее. Если моя сестра узнает, что я был здесь, а она догадается, если увидит маньтоу, то я от нее получу, — адепт положил в его руки маньтоу, а в другую камеру оставил мешочек с ними и ушел, пока не было поздно.

Между ними троими нависло молчание. Доев, Вэй Усянь устало устроился на отсыревшем сене и ждал, когда этот странный день закончится. Ему стоило больше анализировать слова Вэнь Сюаньфэна, пока он к нему благосклонен. Мужчина с каждым днем вел себя страннее и страннее с ним и с этим нужно было что-то делать. Из размышлений его вывел хриплый голос:

— Вэй Ин, во что это тебе обошлось? — первый ученик приподнялся. Его шиди сидел, облокотившись на стену, и смотрел на мешочек принесенный Вэнем. От глаз не укрылось, как у юноши потяжелело дыхание, на что Цзян Чэн получил укоризненный взгляд.

Усянь понял, о чем говорит его шиди, и он не мог винить его за эти мысли.

— Ты о чем, Цзян Чэн, — юноша постарался натянуть улыбку и надеялся, что получилось не так уж и вымученно. — Это обошлось мне знакомством с одним талантливым лучником на совете кланов. Помнишь?

Тогда и правда неприятная ситуация получилась на совете, но Усянь знал, что тот юноша был не промах.

Шиди бесстрастно кивнул, раздумывая, тем временем Мадам Юй обратила на себя внимания.

— Вэнь Цюнлинь, племянник Вэнь Жоханя. Как всегда, ты найдешь семечко в любой норке, — холодно бросила женщина. Ученик не смог понять по интонации, пытаются ли его поругать или как-то похвалить.

Цзян Чэн, убедившись в словах, подал матери маньтоу и они вместе их доели. Вэй Ин облегченно вздохнул.

***

В очередной раз вступив в пестрые покои, Вэй Усянь понял, что эта ночь будет другой. Внутри витал запах алкоголя, это не вызывало в нем отвращения, но увидеть пьяного Сюаньфэна совсем не хотелось. Сам юноша не пьянел так уж и сильно, зато ему приходилось видеть, как взрослые мужчины могли от двух кувшинов распустить нюни или впасть в бешенство. Второго сценария он сейчас и опасался. До этого Вэнь был с ним довольно обходителен, в последнее время даже ласковый, хоть это было ему чуждо, это всяко лучше переломов и разрывов.

Мужчина обнаружился сидящим на циновке с чаркой, взгляд его был опущен, а рядом со свечой лежал пепел. Юноша не заметил в его образе агрессии, поэтому позволил себе подойти. Сев недалеко от него, он почувствовал резкий запах гари.

Вэнь обратил на него внимание, повернулся и тягучим взглядом прошелся по нему, от этих пьяных глаз в Вэй Ине внутри что-то дрогнуло. Этого человека ему не хотелось провоцировать, как он старался делать это раньше. Не сказать, что он боялся, просто за все это время он привык к нему, это было отвратительно и мерзко, но учитывая все остальное, что ему приходилось переживать, было лучше терпеть мягкого Сюаньфэна.

То, что дальше произошло, было большим опасением Вэя: мужчина схватил за подмышки и поднял его. Находясь сначала в ступоре, он чувствовал, как Сюаньфэн ткнулся ему в уголок губ, будто промахнулся. Следующая попытка впиться ему в губы увенчалась успехом, но впихивающийся язык немедленно отрезвил юношу и он оттолкнул Вэня.

Глаза мужчины будто бы проснулись после сопротивления.

Юноша, все еще не расслабленный после нападка, тихонько сел обратно на то же место. Вэнь же отошел и вернулся за второй чаркой. Наполнив ее, он пихнул ее в чужие руки. Вэй Ин безмолвно рассмотрел бесцветную жидкость и расположенную на дне гравировку в виде палящего солнца. Запах его не впечатлил, однако он слишком скучал по выпивке, поэтому выпил.

Мужчина не отставал, выпив еще, он снова потянулся к юным губам. Целовал он снова медленно и тянуще.

— Как же бесишь, когда ты делаешь так, — вырвалось раздраженно у него, когда губы мужчины спустились от губ к подбородку.

Вэнь удивленно отстранился от него.

— Как-как?

Усянь неохотно произнес:

— Нежно, — реакция последовала незамедлительно, и мужчина прыснул от смеха.

— Ни за что не поверю, что тебе нравится грубый секс, — Вэнь не стал останавливаться, и принялся стягивать с юноши одежду. На циновке было крайне неудобно, из-за чего он расположил ноги Вэй Ина за спину и поднял его, придерживая под бедрами. Юноша недовольно фыркнул, но выпрыгивать не стал, решив смиренно ожидать своей участи.

Положив, Вэнь окончательно снял всю одежду и то, что сделал он дальше, сразило Усяня окончательно: его плоть оказалась обхватана губами.

— Ты что делаешь? — голос его был неожиданно писклявым. В миг его шея густо раскраснелась, намного сильнее, чем когда на ней были влажные напористые губы.

Мужчина не стал останавливаться, лишь проталкивал Вэй Ина глубже в свой рот и слушал, как тяжелеет дыхание юноши. Юноша, заметив поднятый и выжидающий взгляд, мгновенно заткнул свой рот, чтобы не застонать так явственно и ярко. Мужчина несколько раз отстранялся, но, продышавшись, вновь принимался ласкать плоть. Доведя до исступления, Вэнь почувствовал вкус Вэй Усяня и тут же выпустил плоть изо рта.

— Что это вообще сейчас было, — пленник был поражен этим поступком. Вэнь не стал отвечать, а просто привычно устроился на кровати рядом.

— Спи.

Спать? У Вэй Ина все внутри переворачивалось от возмущения и смятения. Он что, теперь должен быть благодарен ему? Что этот мужчина творит вообще с ним. Что у него в голове?

Может, это и принесло ему физическое удовлетворение, за которое он потихоньку себя начинал корить, но морально он был еще сильнее разбит, чем в другие разы. Да, раньше тоже глава удовлетворял его тело, но так — еще никогда. Объяснить это мог только алкоголь, ведь он впервые видел его пьяным. Вэй Ин метался и уснул не скоро.

***

Изо сна его вывели чужие прикосновения: Вэнь убрал с его лица растрепанные волосы. Пленник приподнялся и поправил свои спутанные локоны, а тем временем глава встал и жадно поглощал воду с сосуда. Мужчина подошел к нему, обхватил его лицо и приставил горлышко сосуда к его губам и Вэй Усянь послушно отпил.

Отставив кувшин, глава сел на его сторону кровати.

— Я отозвал надсмотрщиков, сегодня, если пожелаешь, ты можешь остаться здесь, — сердце пленника ухнуло вниз. Он точно этого не хотел, но с другой стороны, его все еще не принуждают к этому.

— Я не останусь, — лицо Вэня не выразило каких либо эмоций по поводу отказа.

— Почему?

— Находясь там, я могу убедиться лично, что моя семья в порядке и с ними ничего не происходит плохого.

Вэнь Сюаньфэн призадумался, поджав губы.

— Я мог бы устроить им отдельные покои, перемешаться, конечно, они не смогут, но это всяко лучше, — предложил глава. Тут он замечает поплывшие глаза пленника. — Я… Я что-то сказал не так?

Вэй Ин и раньше плакал, в детстве, когда его кусали собаки и когда он неудачно падал с меча, даже во время пленения, его красные и влажные глаза не всегда удавалось скрыть. Но сейчас это можно было назвать феерической истерикой, за одно мгновение под глазами образовались горячие дорожки, а в носу неприятно защекотало. Такой реакции ни Вэнь, ни тем более Вэй Усянь от себя самого ожидать не смог. Глава настороженно пытался притянуть юношу к себе, успокоить, но он сорвался:

— Ты полный идиот, как я могу позволить им жить в комнатах, которые вытрахал у тебя? — от своих же слов он будто бы начал реветь с двойной силой. Он сжался и уткнулся в свои раскрытые ладони.

Вэнь тяжело вздохнул и покинул покои, совершенно не зная, как успокоить юношу и решил, что время в одиночестве ему поможет.