— Потрясающе! — воскликнул Минсок, оглядывая наряженный зал.

Каждую колонну оплетали небольшие бумажные поделки в форме птиц, они словно летели вверх к своду высокого потолка. Шторы имели нежный бежевый оттенок, как и скатерти. Только подойдя ближе, можно было разглядеть белые узоры, напоминавшие кружева.

Еду приготовили самую простую, но подача была настолько потрясающей, что никто не мог понять: ел ли он когда-нибудь это блюдо или нет.

До прихода гостей оставалось совсем немного. Чанёль стоял рядом с Бэкхёном на высокой лестнице, ведущей к тронам.

Этим утром омега довольно сильно испугался, обнаружив в кровати постороннего. Император получил несколько ударов в живот и почти был скинут скрывать, но Бэкхён в последний момент почувствовал знакомый запах.

До сих пор омега ходил красный. Воспоминания об утреннем инциденте не покидали его голову. Как он мог сразу не почувствовать запах Чанёля? Да его к тому же поймали в чужой кровати! Наверняка, его муж теперь смотрит на него, как на глупого и ни на что негодного.

Но Император смотрел на Бэкхёна вовсе не так, как он себе представлял. В глазах Чанёля по-прежнему плескалась нежность и любовь к этому омеге. Альфа с каждой секундой всё больше поражался его самостоятельности. То, как был украшен зал, сервировка блюд и дизайн приглашений — всё это показывало его потрясающий вкус, который проявлял себя даже при отсутствии зрения.

— Пока не пришли гости, мне хотелось бы кое-что сказать, — осторожно начал Бэкхён.

— Конечно, я слушаю, — Чанёль улыбнулся.

— Я знаю, что у тебя есть дети, помимо Эрин.

Улыбка в мгновение покинула лицо альфы.

— Кто тебе сказал об этом? — как можно мягче, чтобы не напугать омегу, спросил Чанёль.

— Твоя мама, — коротко ответил Бэкхён.

— Я не хочу сейчас об этом говорить, но тебе не следует с ней общаться. Она не самый лучший пример для тебя.

— Но она же твоя мама. Как ты можешь так говорить о ней?

— Я привык разделять понятия «мать» и «омега», она хороша, как мать, но омега из неё не самая порядочная. Я не запрещаю тебе общаться с ней, просто знай, что мне это не нравится.

— Хорошо, — выдохнул Бэкхён. Ему не хотелось портить праздник Чанёля бесполезной ссорой. Но его не могли не заинтересовать отношения в императорской семье.

Несколько недолгих минут они простояли, принимая комплименты Минсока. А затем послышался скрип открывающейся двери. Бэкхён заметно заволновался. Утром Чанёль сказал, что хочет представить его своим довольно влиятельным знакомым. Они должны были прийти немного раньше остальных гостей.

Омега слышал топот каблуков, но не смог определить количество людей, вошедших в зал. Однако одно он знал точно — их много.

— Приветствую Вас, Ваше Императорское Величество Бён Бэкхён, — послышалось так близко, что юный правитель вздрогнул от испуга. — Все зовут меня Сухо, но Вы можете назвать меня Чунмёном, — ладонь омеги оказалась в чужой, а после к ней прикоснулись мягкие губы.

— Мне очень приятно, — улыбнулся омега, этот мужчина казался ему хорошим человеком.

— Вы такой же прелестный, как я и представлял. Если бы не ваш многоуважаемый муж… — Чунмён не стал договаривать, оставляя омеге возможность додумать самому.

Бэкхён познакомился с остальными вошедшими. Имён оказалось больше, чем он ожидал, а потому приходилось весь оставшийся вечер повторять их про себя. Гости приходили со своими подарками, которым Чанёль не особо радовался.

Каждый год ему приносили множество украшений, гобеленов и свитков. Но именно в этот день рождения он ожидал подарка от Бэкхёна. Ему не терпелось узнать, что же мог приготовить омега. Зал и еда были потрясающими, и Чанёль знал: его муж подготовил нечто превосходное.

Время шло. Вечер близился к концу. Некоторых гостей уже начали провожать в отведенные им покои. Император предложил мужу станцевать последний вальс, Бэкхён просто не мог ему отказать. Омега улыбался, ловко выполняя каждое движение. Танец давался ему легко, а всё потому, что он за последнее время послушал огромное количество музыки. Бэкхён научился вслушиваться, находить акценты и понимать до этого недоступный ему язык музыкальных инструментов. Теперь, слыша музыку, он непроизвольно начинал перебирать пальцами, словно исполняя медленный вальс. Иногда ему хотелось встать с удобного кресла и закружиться в танце, но он боялся, что уронит что-нибудь или что кто-то из слуг внезапно появится.

Чанёль уже ни на что не надеялся. Он посчитал, что украшение зала и организация праздника были достаточным подарком для него. Альфа чувствовал себя эгоистом, ведь думал только о своих желаниях, даже не вспомнив о том, сколько сил уходит на выбор еды, музыкантов и украшений.

Уже стоя перед дверями спальни, Чанёль решил поблагодарить Бэкхёна за столь чудесный праздник.

— Твой подарок оказался самым большим из всех, что мне дарили…

— Подарок? — удивился омега. — Прости, Чанёль. Я совсем забыл его подготовить. Ты можешь попросить меня о чём угодно.

— О чём угодно… — повторил альфа, словно не веря словам Бэкхёна.

— Конечно, — улыбнулся юный правитель. Он доверял Чанёлю, потому что знал, что тот никогда не попросит его о чём-то невозможном.

— Я бы хотел, чтобы ты перебрался в мою спальню, — выпалил Чанёль, не надеясь на положительный ответ со стороны омеги.

— Я с радостью сделаю это завтра, спокойной ночи, — ответил Бэкхён, прежде чем хлопнуть несколько раз в ладоши, подзывая тем самым слуг.

─────── • ✮ • ───────

Бэкхён не расстроился, переехав в другую комнату. Спать в кровати с Чанёлем было гораздо теплее, чем одному, он не смог заметить это в их первую брачную ночь, потому что сильно вымотался.

Омега всё же решил спросить у него о тех странных людях, появлявшихся в его снах, во время ужина. Они сидели за огромным резным столом, покрытым белой скатертью с небольшими узорами по краям.

За окном уже несколько дней шли дожди. С приходом осени Чанёль и Бэкхён стали выходить на улицу всё реже. Даже в тёплой одежде Бэкхёну было холодно, а потому, вместо прогулок, он сидел рядом с камином и размышлял.

— Говоришь, женщина состояла из света, а мужчина пылал огнём? — переспросил альфа. — Очень похоже на легенду об Огни и Светилле. Они были первыми наследниками силы драконов. Брат и сестра, схожие по духу, вели людей вперёд. Благодаря им человечество смогло выжить на заполненной монстрами земле. Но, к сожалению, им пришлось разделиться. Огни — мой предок, его сила передаётся в нашей семье уже больше тысячи лет. Сила же Светиллы давно потеряна, как ты знаешь. Кроме прямой ветки наследования, есть и побочные. Связи наследников с обычными людьми порождали новые силы, так появились маги льда, воды, земли и многие другие. Никто, кроме самих драконов, не знает, как много сил существует внутри самих людей.

— Внутри людей? — удивился омега.

— Внутри каждого есть сила, но проявляется она лишь у единиц. Связи обычных людей и этих самых «единиц» и приводят к появлению магии.

— Кем же был Великий? — вдруг спросил Бэкхён. С раннего детства ему рассказывали о великих подвигах обычного человека. Он сражался с великанами, циклопами и василисками, что угрожали мирной жизни, пока наследник огня сидел, сложа руки.

— Он был сильным человеком, которому, к сожалению, не досталось волшебной силы. Но, увидев его подвиги, люди поверили в его божественность. Его прикосновения приносили удачу, а взгляд — воодушевление. Прошло уже более полутысячи лет, и он превратился в полубожество, которому многие поклоняются. Великий — символ того, что даже обычный человек может сравниться по силе с обладателями магии.

— Почему же за столько лет не появилось никого ему подобного?

— Теперь уже не с кем сражаться, почти все монстры, угрожающие человечеству, истреблены.

— А как же орки?

— Сейчас мы пытаемся жить в мире со всеми разумными существами. Орки могут устраиваться на работу, но жить в городе им пока не позволено. Люди до сих пор боятся этих созданий, из-за чего, конечно, наши отношения с этим народом достаточно натянуты, — Чанёль старался не говорить в хорошем тоне об орках, боясь обидеть Бэкхёна, чьи родители умерли от их рук.

Разговор за ужином заинтересовал омегу. Ему хотелось больше узнать о первых владельцах магических сил. Больше всего ему хотелось узнать, почему они появились в его снах и почему Светилла звала его по имени.

За окном по-прежнему шёл дождь. Солнечный свет проникал через густые облака, освещая пустующий город тусклым оранжевым светом. По каменным тропинкам текла прозрачная вода, уносившая с собой грязь улиц. Казалось, наступил конец света, и с небес вот-вот спустится огромный огненный дракон, готовый испепелить город.

Бэкхён расспросил своего учителя истории об услышанном от Чанёля, но тот совсем не хотел затрагивать эту тему, и омега не стал настаивать.

Но неожиданно в его комнату ворвалась юная наследница престола. В руках она несла огромную книгу с потрёпанной обложкой и пожелтевшими страницами. На её лице сияла улыбка. Она нашла нечто интересное, что было спрятано во дворце.

Эрин сначала рассказала ему уже всё, что он слышал от Чанёля. Но после добавила:

— Так говорят всем с самого детства, но, возможно, всё было совсем не так. В легендах говорится лишь о двух драконах и двух наследниках, но их могло быть и больше. Проблема в том, что это произошло очень давно, никто уже не знает, никто никогда и не узнает, как было на самом деле.

— И что же ты хочешь этим сказать? — удивился Бэкхён, удобнее устраиваясь на кровати.

Эрин пришла довольно поздно. Омегу уже переодели в ночную рубашку, а сам он собирался ложиться спать. Чанёль занимался работой и обычно приходил в спальню намного позже него.

— Кроме драконов огня и света, был ещё минимум один. Я нашла записи, сделанные одним из предыдущих королей, в них говорится о наследнике тьмы, создавшей всё в нашем мире. Да и сам подумай, если есть драконы, создающие свет, то должен быть и тот, кто создавал тьму?

Бэкхён не совсем понимал её, но старался слушать очень внимательно. Эрин рассказывала с большим интересом, но омега только в общих чертах понимал, что она говорила. Ему нравилась её увлечённость, и если бы ему не хотелось спать так сильно, то он обязательно отвечал бы на каждую её реплику.

— Чем это вы занимаетесь? — устало спросил вошедший Чанёль.

Эрин подпрыгнула и за секунду собрала все принесённые с собой вещи. «Приятных снов!», — выкрикнула она, прежде чем хлопнуть дверью.

Бэкхён присел на кровати, ожидая, когда альфа переоденется.

— Бэкхён, — прошептал Чанёль, присаживаясь на кровать.

— Да? — омега повернул в голову к императору.

— Мы выяснили, как найти человека, ослепившего тебя, — альфа аккуратно прикоснулся к руке Бэкхёна.

— Правда? — сонливость омеги в миг исчезла. — Но как такое возможно?

— Ты узнаешь всё немного позже. Через несколько недель мы сможем попробовать заглянуть в твои воспоминания.

На губах омеги появилась лёгкая улыбка. Совсем не контролируя себя, он пододвинулся к Чанёлю и обнял его. Альфа поначалу опешил, но после обнял Бэкхёна в ответ, вдыхая столь приятный аромат.

Император чувствовал нестерпимое желание поцеловать омегу в губы. Почему-то он знал, что его не оттолкнут, что Бэкхён ответит на его чувства. Взяв лицо омеги в ладони, альфа притянул его к себе.

Алые губы остались такими же, какими Чанёль их запомнил: мягкими и тёплыми. Бэкхён по-прежнему был не очень хорош в поцелуях, но альфе достаточно было ответа омеги.

Лицо Бэкхёна стало красным, как и его губы. Ему нравилось целовать своего мужа, но он все ещё стеснялся таких вещей, особенно когда они происходили так неожиданно. Теперь ему следовало привыкать к этому.