Снегопад всё не прекращался.
Гарри сидел в Большом зале и задумчиво глядел на зачарованный потолок. Раз за разом с затянутого облаками неба падали снежинки и, не долетая до парящих свечей, бесследно исчезали. С самого пробуждения Поттера отчего-то преследовало странное чувство, поселившееся где-то у самых рёбер и то и дело напоминавшее о себе чем-то противным, тянущим. Пока он стоял под холодными струями воды в душе, пока одевался, пока спускался вниз — всё это время он никак не мог унять тревожно бьющееся сердце. Отсутствие Реддла на месте по левую руку от директора не прибавляло восторга.
Гарри стало ещё хуже, когда он понял, что одно только присутствие профессора в поле зрения его успокаивает — и именно поэтому твёрдо решил смотреть на снежинки, а не гипнотизировать пустое преподавательское кресло.
Он шумно выдохнул и в молчаливом ожидании почты принялся за свой завтрак, с утра пораньше казавшийся ему совершенно неаппетитным.
Пруэтты, в свою очередь, нисколько не разделяли его настроения.
— А потом я такой: «бам!», а она такая: «пьф-ить!», и вот я уже валяюсь, лапки кверху! Позор мне!
— Экий неудачник, я с таким и в родстве состоять не хочу. Теперь-то я вижу, какая это всё-таки была хорошая идея. Если б я раньше знал, что ты и щит не сумеешь наколдовать, я бы… — Фабиан грозно потряс кулаком перед лицом брата.
— Не могли бы вы так не орать? — шикнул на братьев Гарри и раздражённо нахмурился.
— Э, какая муха тебя укусила? — обиженно прошептал Фабиан и уже нормальным голосом сказал Гидеону: — Начальник недоволен! Слышал, ты, потише будь!
— Это я-то «потише»?! — взревел Гидеон так, что первокурсницы, проходившие мимо их скамьи, испуганно шарахнулись в сторону. — ЗА СОБОЙ СЛЕДИ, РЫЖИЙ!
Гарри потёр переносицу. Великолепно. Теперь у него ещё и голова начала болеть…
— Гарри? — Гидеон, заметив, что Поттер не улыбается их привычным пререканиям, натянул серьёзное выражение лица и легонько толкнул его плечом. — Не кисни, съешь лучше булочку.
Когда раздался шорох сотен крыльев, избавивший его от необходимости отвечать, Гарри поблагодарил всех ему известных богов и повнимательнее вгляделся в мелькающие перья. От огромной массы отделилось белое пятно и приземлилось прямо перед Поттером.
— Хедвига… — ласково шепнул он и отвязал протянутое ему письмо. Он немного удивился, когда взгляд его мазнул по адресанту: «Ф. Поттер», — значилось на конверте.
Но ни открыть, ни уж тем более прочесть он не успел — причина, по которой Гарри едва мог усидеть на месте от предчувствия чего-то нехорошего, наконец-то нашлась.
Не сказать, что Поттер был рад своей проснувшейся интуиции.
— Гарри, — просипел сидящий рядом с ним Честер и с огромными глазами повернул к нему газету.
Пикс не выписывал «Ежедневный Пророк», справедливо считая его лживым и лицемерным, и вместо него совы носили ему «Битое Зеркало». Схемы оригами и события из мира квиддича репортёры «Зеркала» в последнее время перемежали с вполне себе обычными новостями. Гарри считал дни до того момента, когда Министерство прикроет редакцию, но этого не происходило — то ли газетёнка была непопулярной, то ли у цензоров были дела поважнее, в любом случае Пикс каждые несколько дней получал свой заветный выпуск и самозабвенно резал странички на фигурки бумажных дракончиков.
Гарри повернулся, всё ещё держа в руках конверт. Судя по лицу Честера, показать он ему хотел вовсе не оригами…
«ЗАГОВОР ИЛИ СОВПАДЕНИЕ?»
— Читай!
«Сенсационные новости от надёжного источника: древнейшие кланы вампиров разрывают многовековые соглашения с Министерством магии!»
Гарри моргнул и перечитал заголовок. Потом ещё раз. На третий раз он выронил на стол письмо и выхватил газету из рук Честера.
— Чего там опять? — с набитым ртом спросил Гидеон, заметив посеревшие лица друзей, а когда он заглянул в новость, то подавился и застучал кулаком по столу.
— Я сказал, что не хочу состоять с тобой в родстве, но вовсе не имел ввиду, что тебе нужно умереть от удушья прямо сейчас! — поспешил заверить брата Фабиан и похлопал того по спине. Одновременно с этим он тоже заглянул в выпуск, и улыбка сползла с его лица.
— Что за...?
— Ничего не припоминаете? — ровно спросил Гарри и бросил газету на стол перед собой.
— Тролли? — Фабиан поправил пиджак и незаметно оглядел зал. От его весёлости не осталось и следа. Гарри подивился, как сильно улыбка меняла лица Пруэттов. Сложно было воспринимать братьев всерьёз, когда они дурачились и паясничали, но сейчас, переводя взгляд с одного лица на другое, почти точное его отражение, он видел перед собой только двух взрослых и сосредоточенных волшебников — там, где ещё минуту назад сидели два взбалмошных школьника.
Фабиан опёрся локтями о стол, и они все склонились ближе друг к другу.
— Мерлин, а ведь Джеффри говорил что-то про «обнаглевших кровососов»… Мы даже не обратили на это внимания!
— У него мать работает в Министерстве. Как думаешь, она может что-то знать?
— Сомневаюсь, — протянул Гарри и так же оглядел зал, — что она бы стала писать о таком. Вот вам много родители рассказывают?
Пруэтты синхронно качнули головами. Честер отрицательно что-то промычал.
Гарри закрыл глаза. Он совершенно не понимал, что ему следует делать и стоит ли что-то предпринимать вообще. Это же его не касалось, верно? Его не должны волновать такие новости — он ведь в Хогвартсе, одном из самых безопасных мест в Англии. Какое ему дело до происходящего где-то там, далеко, у самых границ королевства?
Он прислушался к ощущениям: не похоже было, что где-то ещё среди учеников вспыхнуло волнение или страх. «Ненадолго», — с горечью подумал он.
Нигде, кроме них и…
Он открыл глаза и встретился взглядами с Майклом, сидящим со своей компанией прямо напротив них. Гарри вздрогнул. На секунду ему почудилось, что глаза Монтгомери полыхнули плохо сдерживаемой яростью, но наваждение быстро прошло. Слизеринец едва заметно указал подбородком на двери Большого зала и сразу же поднялся со своего места. За ним поднялись и остальные и, не глядя ни на кого, вышли вслед за ним.
— Нам стоит выйти? — проницательно заметил Фабиан. Гарри кивнул, и гриффиндорцы повторили манёвр.
Каша в его тарелке, нетронутая, остывала на столе.
— Вампиры, — без предисловий выплюнул Майкл. — Вижу, вы в курсе. Что будем делать?
Гарри оглядел собравшихся. Сьюзен задумчиво крутила белый локон между пальцев, Мерула выглядела как обычно — так, будто её ничего в этом мире не касалось, а Лиззард постоянно поправляла очки с толстыми стёклами, и на её смуглом лице застыло выражение глубочайшего удивления. Его собственные друзья растеряно молчали за спиной. Поттер потёр ладони о ноги и нервно огляделся. В молчании все ждали, что он скажет.
Почему они, книззл подери, так на него смотрят?
— А что мы можем сделать? — спокойно ответил Гарри, справившись с собой. — Ваши предложения
Вместо ответа Майкл ткнул ему в лицо письмо. Гарри обратил внимание на дорогой пергамент цвета слоновой кости, сильно отличающийся от тех, на каких писали они на уроках, и отклонился, чтобы прочесть.
— От брата. Он главный следователь в Отделе правопорядка. Если вообще решил написать — значит, дело плохо.
«…чем бы ты там не занимался, придурок недоношенный — мне плевать, но мать попросила…»
— У твоего брата своеобразное чувство юмора… — неловко протянул Гидеон.
— Нет, — спокойно ответил Майкл. — Мы просто друг друга терпеть не можем. Читай ниже.
«Просто держись подальше от Министерства (хотя тебе сюда путь заказан, но я обязан предупредить — родная кровь, как-никак). И дружкам своим скажи, чтобы не лезли. Не время и не место. Новый министр, господин Руквуд, великолепный руководитель, и я не хочу, чтобы ты всё испортил и выставил меня идиотом— ты же мастер в этом…»
— Подожди, — Гарри отошёл с прохода, пропуская мимо себя стайку рейвенкловок, и встал в тень колонны, у самой стены. — Это к чему вообще?
— Дочитай, — язвительно цокнула Мерула, рассматривая свои длинные острые ногти.
«…коалиция распалась. Вампиры уходят на восток, вглубь страны. Считай это моей братской заботой: на зимних и весенних каникулах езжай к тётке в Испанию, а как закончится год — хватай сестру и погуляйте там с годик. О матери не беспокойся, она со мной будет в безопасности.
Не пиши мне в ответ и вообще никогда,
Твой (к сожалению) брат,
Арес».
— Эй, я не дочитал! Что там после «матери»? — Гидеон потянулся за пергаментом, но Майкл проворно отдёрнул руку.
— И это не всё, — как-то странно сказала Сьюзен. — Мне тоже родители «настоятельно рекомендуют» отправиться во Францию.
— И мои, — тихо сказала Лиззард. Гарри она нравилась — обычно весёлая и забавная, но не до балагурства, как это часто случалось с Пруэттами. Сейчас, правда, вся её смешливость куда-то ушла и уступила место тревожной настороженности. — Сами остаются, а меня к пра-пра-пра на Барбадос.
— А мои наоборот, — загадочно протянула Мерула и постучала пальчиком по подбородку. — Отменили нашу ежегодную поездку к австрийским источникам и хотят, чтобы я оставалась в этой чёртовой Англии, — она скривилась. — Будто бы мне хочется дышать этой сыростью!
Гарри уже не слушал. Предчувствие, на секунду ослабшее, вдруг с новой силой захватило его разум. Он достал из кармана и вскрыл мятый конверт с письмом от дяди.
«…посол вернулся ни с чем — стаи на месте не оказалось».
— Это ещё ни о чём не говорит! — Гидеон фыркнул.
— Ты же Пруэтт, должен понимать! — прошипел ему в лицо Майкл, — высший свет никогда не делает ничего просто так, а отправлять наследников восвояси — это, по-твоему, «ни о чём не говорит»?
— Или держать при себе, — Мерула наконец отвлеклась от разглядывания ногтей и презрительно оглядела близнецов. — Мать делает так только в двух случаях: или они ищут мне жениха, словно я кусок мяса на вертеле, или решают Очень Важные Вопросы! Женихов что-то я не предвижу, а значит…
«Считай, что я не говорил тебе этого, но орду троллей заметили к востоку от одной магической деревушки. Удивительно, но не слышно ни об одном пострадавшем. Это не самое тревожное…»
— Что происходит? — Лиам появился рядом с ними, но Гарри этого даже не заметил.
— О, ты здесь! Может ты сможешь объяснить своему дружочку, что…
«…а кентавры бегут глубже в леса. С ними не удалось поговорить».
— Заткнись, просто замолчи! Ты радоваться должен, что мы вас предупредили, а не драму разыгрывать!
«Мы с Юфимией уезжаем из Англии, но на Рождество обязательно заедем в поместье Поттеров. Я предвижу вопросы, которые у тебя возникли. Твоей сове стоит дать отдохнуть, тебе так не кажется?»
— Да вы, может быть, со всем этим заодно, а ты предлагаешь просто взять и поверить?
— Звучит логично, — Честер сложил руки на груди. — Ваши тёмные семейки устроили какую-то бучу, а мы расхлёбывай!
«Главное — держись поближе к друзьям, и не позволяй никому и ничему рассорить вас. Союзники — вот что тебе нужно, Гарри.
Твой дядя,
Флимонт Поттер.
P. S: Будь осторожен с теми, чьи загадки, как тебе кажется, ты разгадал».
— Гарри, ну чего ты молчишь? Тут наших бьют!
Гарри оторвался от письма, готовый уже выхватить палочку, но Честер преувеличил — пока ещё до драки не дошло, но вмешаться стоило.
— Прекратите! — низко гаркнул он, и склока оборвалась, так и не начавшись.
Гарри, выигрывая немного времени, медленно сложил и убрал письмо. Потом поправил рукава мантии, взлохматил волосы и протяжно выдохнул.
— Во-первых, Честер, я тоже в какой-то мере «тёмный», — спокойно отметил он, и Пикс стыдливо потупился. Об этом он не подумал. — Во-вторых, у нас сдвоенное Зельеварение через пять минут, а сегодня вечером у вас, — он окинул взглядами слизеринцев, — матч с Рейвенкло. Поговорим завтра — мы же все в Хогсмид идём?
— Где именно? — вскинула голову Сьюзен. — В «Кабаньей голове»?
— На меня не смотри, я там не был ни разу, — Гарри вскинул руки.
— Нет, — подал голос Лиам. — Формально, нам не запрещено туда ходить, но если кто-то увидит… Это же будет выглядеть подозрительно, вам не кажется?
— Согласен, — Майкл кивнул. — В «Трёх Мётлах» никто нас не услышит — там всегда очень шумно, — он поморщился, словно сама идея о походе в это место вызывала у него головную боль.
— Возможно, стоит собрать, ну, всех? — предложил Гидеон слева.
— Или не разводить панику и пока что не говорить никому. Всё равно скоро сами узнают, но мы хотя бы успеем всё обдумать, — возразил Фабиан справа.
— Давайте решать проблемы по мере их поступления, — после недолгого молчания выдавил Гарри. Пусть неуверенно, но остальные согласились.
Ему просто было нужно немного времени.
***
— Таким образом, схожие мысли мы можем обнаружить ещё в ранних сочинениях Парацельса. Записали? Отлично, можете отложить перья.
Послышались шорох и вздохи облегчения. Гарри с удовольствием поставил перо обратно в чернильницу и хрустнул затёкшими пальцами.
Потерпеть ещё минутку, и можно будет бежать в общежития переодеваться и наконец-то увидеть воочию Хогсмид. Он был наслышан об этой деревушке не только от родителей, но и ото всех вокруг него — в последнее время школа только об этом и говорила. Гарри сбился со счёта, сколько раз ему в красках расписывали «Зонко», «Сладкое Королевство» и «Три Метлы», а уж намёков от девчонок на посещение мадам Паддифут он получил просто немерено.
— Итак, Хогсмид, — неожиданно для всех сказал Реддл и хлопнул в ладоши. — Чудесное место для того, чтобы закупиться перьями, кусачими ластиками и напиться до невменяемости.
Семикурсники молчали, озадаченные словами профессора. Реддл, окинув всех насмешливым взглядом, продолжил наигранно-усталым голосом:
— К моей безграничной радости, именно мне выпала честь сопровождать ваш курс, поэтому предупреждаю сразу: если я увижу, услышу, или даже почувствую, — тут то Гарри и почувствовал это едва заметное, но такое ощутимое предупреждение в его словах, — что кто-то из вас хотя бы кончиком языка притронется к чему-то крепче сливочного пива…
Он не закончил, но всё было ясно и так. Разумеется, самые пронырливые найдут лазейки и рискнут получить по шее. Ведь какой же это Хогсмид, если ты не нарушил ни одного правила, а в частности строгого запрета на алкоголь? Тем более, что многим по возрасту уже было можно, и эти ученики по обыкновению считали себя своеобразной «элитой» и с радостью (за небольшую плату) спонсировали младших товарищей огневиски и шипучкой-летучкой.
Гарри и рад бы был завалиться с мороза в тёплый паб, пригреться у камина да потягивать сладкий напиток из стеклянной кружки, понося на чём свет стоит экзамены и сплетничая о преподавателях и учениках. Рад бы был, да не мог. У них, как сказал Гидеон, «малым составом» была запланирована встреча.
Мерлин, Гарри всё ещё не понимал, чего они от него хотят! Он же… просто Гарри. Гарри Поттер. Он ничем не отличается от сотен других школьников.
И всё же, отчего-то именно на него первого посмотрели все, там, в холле, когда получили тревожные новости. И так смотрели на него на собраниях клуба Защиты, пока ещё редких, но уже приносящих свои плоды. Такими взглядами награждали его Пруэтты, когда он прерывал их бессмысленный спор очередной весёлой идеей — мысли сыпались из него, как из рога изобилия, и братья моментально оставляли свои разногласия, словно их и не было. Возможно, именно на это надеялись его друзья, когда решали, что делать.
«Поправочка: сбросили эту обязанность на меня».
Прозвенел колокол, и семикурсники шумно завозились. Никто не вставал без позволения Реддла, и когда он разрешающе махнул рукой, уже спустя несколько секунд в классе почти никого не осталось. Всем нужно было сбросить учебники да приодеться. Каким бы приподнятым не было настроение, у каждого в голове сидела невесёлая мысль о том, что это последний, самый последний их зимний поход в Хогсмид. Конечно, никто не мог запретить приходить в деревушку и после выпуска, но это будет уже совершенно не то.
Гарри запихал книгу с оторванным корешком в сумку и готов был уже выйти из кабинета, но позади него раздался угрюмый голос, и он обернулся.
— Профессор Реддл, у нас к вам вопрос.
Вокруг стола собрались знакомые лица в виде Майкла, Сьюзен и, конечно же, Мерулы. Лиззард не было, но её винить было сложно — слизеринка боялась Реддла и на пушечный выстрел старалась к нему не подходить. Гарри мысленно застонал, но замер и сделал вид, что ищет что-то в сумке. Если они лишь хотят узнать что-то про оценки (как раз за прошлое задание все как на подбор получили «Слабо»), то он тут же уйдёт. Если же нет…
— Вы можете прийти на пересдачу в любой день после занятий, с шести до семи, — не поднимая головы сказал Реддл, и Гарри в который раз отметил, что они с профессором думают в одном направлении.
— Да, но... не об этом, — выдавил Майкл.
Реддл вскинул бровь.
— Я не раздаю советов.
— Не совет, а вопрос, сэр, — упорствовал Майкл, видя, что Реддл пытается увильнуть.
— Вампиры, оборотни, тролли, — как всегда в лоб выпалила Сьюзен и не теряя храбрости продолжила: — Что происходит, профессор?
Реддл сначала усмехнулся, а потом и вовсе расхохотался.
— Понятия не имею, о чём ты. Я же простой учитель, и нахожусь в таком же шоке, как и вы все.
Его расслабленная поза и спокойный, насмешливый взгляд говорили совершенно противоположное.
— Вы знаете всё, профессор, — заметила Мерула.
Дешёвый приём, но лесть будто бы сработала. Реддл отложил наконец книгу, которую держал до этого.
— Прямо-таки всё? — спросил он сардонически. — Ну что же… Поттер, прекрати греть уши.
Гарри вспыхнул и оставил в покое свою многострадальную сумку. Ой-ой.
— Да, Поттер, прекрати греть уши, — в тон Реддлу повторила Сьюзен, но одним движением глаз попросила его остаться и не уходить.
Гарри, неловко смяв лямку на плече, медленно подошёл к столу.
— Так вот, о чём я говорил?.. — продолжил Реддл как ни в чём не бывало. Хоть они и стояли всем скопом у него над душой, Гарри всё равно ощущал себя маленьким провинившимся школьником, над которым навис строгий, готовый по-максимуму отчитать за все провинности преподаватель. — Очевидно, что в руководстве происходят какие-то сдвиги. Знаете, как это бывает — бюрократия, бумажная волокита, сокращения… Неудивительно, что в такой непростой период разумные существа предпочитают держаться подальше от всего этого.
«Держаться подальше, — иронично передразнил его Гарри. — Вот и нам тоже стоит, если уж мы считаем себя разумными существами».
— Ну а тролли? — не унималась Сьюзен.
— Тролли мигрируют. Если бы ты слушала профессора Бинса, то знала бы, что такое случается раз в несколько веков. Своим появлением они провоцируют войны, разрушения и даже маггловские беспорядки — почитай на досуге, очень познавательно.
— Оборотни?
— Стаи нашли более выгодные места для стоянок.
— А вампиры бросили древние родовые гнёзда в поисках лучшего места под солнцем? — пробубнил Майкл.
— Не все, — возразил Реддл. — Только молодняк. Вам совершенно не о чем волноваться, кроме ваших оценок и экзаменов.
Повисла пауза. На что они вообще надеялись, спрашивая Реддла? Его мысли принадлежали лишь ему одному, и глупо было даже думать о том, чтобы он так запросто поделился чем-то с учениками. О том, чтобы пойти к декану, а уж тем более к директору речи даже не шло, и затея вызнать хоть крупицу информации с треском провалилась.
— Если вы закончили с вопросами, советую переодеться, — он бросил долгий взгляд за окно. — Снегопад всё не прекращается…
Они пошли на выход, и Гарри, чуть задержавшись в дверях, пересёкся взглядами с Реддлом. Поттеру вдруг отчаянно захотелось в два прыжка пересечь кабинет, схватить профессора за плечи и трясти, трясти, пока из него, как из кошелька монеты, не посыплются разгадки ко всем тайнам и загадкам, которые окружали Гарри.
Реддл вопрошающе наклонил голову. Наваждение спало.
Гарри отвернулся и вышел, притворив за собой дверь.
***
— Ах, эта порочная юность и её соблазны! — воскликнул Фабиан и стукнулся с братом рюмками. — За нас!
— И за то, чтобы к концу года от «нас» остались не только лишь одни косточки!
Они выпили и синхронно, как отражения друг друга, выдохнули и стукнули кулаками по столу. Гарри же, не обращая на Пруэттов внимания, потягивал своё сливочное пиво из огромной кружки.
— Между первой и второй, — заговорщицки пропел Гидеон.
— Выпьем ещё десять, — закончил Фабиан, и братья загоготали.
Хотел бы Гарри уметь так — сохранять присутствие духа и отодвигать заботы в сторону. Хоть он и замечал, как иногда стреляет глазами в сторону двери Гидеон и как Фабиан то и дело смотрит на часы и нервно оправляет пиджак, но мог с уверенностью сказать — для всех остальных Пруэтты выглядели так же, как и в любой другой день.
— Где же наши скользкие товарищи? — высказал вслух вопрос, мучивший всех, Честер, подходя к столу с тарелками. Он поставил просто необъятную порцию каких-то жирных, маслянистых кусочков перед Пруэттами и порцию поменьше, для них с Гарри.
— Надеюсь, пропфалились под снег, — беззлобно крякнул Гидеон уже с набитым ртом. — Пфто? Я на обеде не был.
Гарри скептично подцепил кусочек пальцами и надкусил. На вкус оказалось куда лучше, чем на вид, и он уже безбоязненно последовал примеру Пруэттов, попутно вновь и вновь окидывая «Три Метлы» взглядом.
Как и предупреждал Майкл, было чертовски шумно. Ученики стайками ютились по всем столикам, заставленным кружками и бутылками. Скрипучий деревянный пол был зачарован, и лишь поэтому сиял чистотой — грязь, летящая со всех сторон, не успевала даже коснуться истёртых половиц. У стойки, за которой орудовал прижимистый и юркий бармен, то и дело пробегали люди. От неё вверх шли реи, из которых торчали рожки и отбрасывали на всё вокруг весёлые огненные всполохи. Завсегдатаи знали, что в такие дни в пабе будет галеону негде упасть, и потому взрослых волшебников, помимо персонала, видно нигде не было.
— Ещё десять, — начал Гидеон, но Фабиан пнул его под столом, — Ай! Хорошо, ещё двадцать минут, и пойдём. Может, они вообще развлекаются где-нибудь и не придут. Так было бы даже лучше.
К несчастью Гидеона, именно в этот момент двери паба отворились, и в «Три Метлы» зашли пятеро. Они окинули взглядом помещение и, приметив Гарри и его компанию, уверенно двинулись к ним, огибая разошедшихся школьников.
— За опоздание извините, — без сожаления сказала Сьюзен и утащила кусок с тарелки Пруэттов. — М-м-м, вкушно! Не шмотри так на меня, я не обедала!
Майкл с убийственным выражением лица отодвинул стулья для девочек, а сам сел на диванчик так, что его колено нет-нет, да и задевало ногу Лиама. Гарри и Гидеон на мгновение пересеклись взглядами и тут же уткнулись в свои напитки.
— И в чём причина, позвольте узнать? — спросил Честер, потягивая свою тёплую, едва пузырившуюся колу (Гарри и Пруэтты сошлись во мнении, что это одно из самых мерзких извращений на земле).
— Да эти, — Сьюзен махнула головой в сторону мальчиков и сказала совершенно серьёзно:— не могли решить, какие клеить обои в спальне. В цветочек или в горошек. Вот вы бы что выбрали?
— Чего? — Честер подавился, а слизеринки расхохотались.
— И как поставить диван — лицом к окну или спинкой, — смеясь, добавила Лиззард.
— Не понял, — Фабиан перестал жевать.
— Мы в очереди стояли. У Писсаро, —пояснил Лиам.
— Барсýчкам слова не давали, — пропела Мерула, но как-то беззлобно, и Лиам швырнул в неё смятой салфеткой.
— Я за попить. Вам как обычно? — спросил Майкл, не обращая внимания на подколки подруг, и вышел из-за стола, когда они наперебой высказали свои пожелания.
— Майки не любит шум, — фыркнула Мерула. Гарри закатил глаза. Никто не любит шум!
— ХВАТИТ! — в один голос крикнули Пруэтты, и Гидеон отобрал тарелку с едой у Сьюзен. Словно дракон над златом, он закрыл её своим телом. — Возьми сама себе!
Ладно. Никто, кроме Пруэттов.
Когда вернулся Майкл и расставил на столе кружки и тарелки, повисла пауза. Никому не хотелось портить настроение тем, зачем они, собственно, собрались вместе.
Сьюзен, окинув проницательным взглядом бутылку гриффиндорцев со сливочным пивом и рюмки, стоящие подле неё, трансфигурировала себе из зубочистки крошечный бокальчик на ножке и плеснула немного напитка. Она догадалась, что это на самом деле иллюзия, и за благопристойным фасадом на самом деле скрыто кое-что покрепче. К удивлению Гарри, ей никто не возразил.
— Итак, — задушено начала она мрачным тоном, когда опрокинула в себя рюмку. — Это всё конечно здорово, но пора бы перейти к делу.
— Да-а, к делу… — подтвердил Гарри и с шипением втянул в себя воздух. В голове у него было совершенно пусто. Он сосредоточился и, используя невербальную магию, создал прозрачный купол вокруг их компании. Звуки на секунду отрезало совсем, но потом он вернулись, глухо проходя сквозь барьер. — Что мы имеем: вначале все узнали про тролльскую выходку, это раз.
— Потом Спенсер-Мун, — загнул второй палец Гидеон. Они с братом подобрались, и от их раздражающего слизеринцев веселья не осталось и следа.
— И Руквуд. Моментально проводятся образовательные реформы, — Фабиан едва заметно смутился: — Я тут почитал на досуге — устав и приказы есть в свободном доступе. Так вот…кхе-кхем… «уполномоченным на осуществление образовательной деятельности обеспечить всестороннее развитие обучающихся согласно статье… э-э-э, какой-то там, и пересмотреть правила обучения магическим искусствам согласно пункту второму настоящей статьи». А из этого пункта два следует, что нужно «утвердить порядок упразднения практических занятий». Как-то так.
— Во загнул… — восторженно прошептал Честер.
— Голова! — гордо поднял указательный палец Гидеон. — Память у него работает за нас двоих.
— Они не могли так быстро это провернуть, — Сьюзен недоверчиво нахмурила светлые брови. — Любые изменения требуют времени и участия министра, а не его и. о.
— Но сделали, — отрезал Гарри. — По факту, «упразднение» ничем нам не грозит, кроме полнейшего отсутствия навыков.
— Навыки… — прошептал Майкл и сказал уже громче: — Только если это делается не для того, чтобы после окончания Хогвартса выпускники шли…
— Учиться куда-то ещё, — закончил за него Лиам, и парни переглянулись. — Куда-то, где нет Дамблдора. Где нет того, кто независим от Министерства.
— А про дальнейшее обучение ничего не сказано?
Фабиан отрицательно мотнул головой.
— Мерлиновы кальсоны, нам надо всё записывать, — простонал Гарри и потёр лицо.
— Уже, — бросила Лиззард, не поднимая головы. Она строчила что-то в блокнот.
— Не хочу мешать, но не опасно ли это? — Честер с сомнением заглянул в записи через плечо слизеринки.
— Я что, совсем дура по-твоему? — и она показала всем исписанный лист. Вместо букв на нём были странные закорючки. — Этот шифр мы с детства используем. Не Мерлин весть что, но от любопытных глаз сбережёт.
— Ладно, — Гарри одним словом заставил всех умолкнуть. От внимания сразу стольких людей ему стало некомфортно. — Так, оборотни и кентавры. Они от чего-то бегут?
— Бегут? — фыркнула Мерула. — Эти-то? Да они скорее себе кишки выпустят, чем убегут. Себе или… тому, от чего следовало бы спасаться.
— Тогда, возможно, не «от», а «к».
— Кентавры бы ни за что не пошли бы к чему-то. Или кому-то, — возразил Лиам. — Они странные. И умные.
— Ещё вампиры, — Гарри подавил желание оглянуться через плечо и напомнил себе, что звуковой барьер их надёжно защищает. — Разрывают соглашения, но при этом о нападениях ничего не слышно. Возможно, они чего-то ждут, ведь если бы кто-то из людей пострадал, это спровоцировало бы настоящую войну. А вампиров слишком мало, чтобы воевать с магами. Если… если мы предполагаем, что…
— О, Моргана, да скажи ты уже вслух! — Сьюзен закатила глаза и со свойственной ей прямотой продолжила: — Если мы подозреваем, что во всём замешано Министерство, а конкретно наш новый замечательный и. о., т о в этом совершенно нет смысла.
Сказала как отрезала. Повисло мрачное молчание. Эта мысль была у всех, но казалось, что если не давать ей воплотиться в слова, то и не существует её вовсе. Так, простые домыслы. Сказанная же вслух одна фраза вдруг поставила жирную кляксу на их жизни. Теперь-то уж можно было уверенно заявить — пути назад нет.
«Неужели мы и вправду совершаем акт государственной измены?», — подумалось Гарри, но отчего-то ни страха, ни тревоги он не ощутил.
— Вау. Ты это сказала.
— Ага, — Гидеон согласно ткнул брата локтем. — Если кто-то узнает, нас по головке не погладят.
— Не узнают, — Майкл глотнул из бутылки и со звоном поставил её на стол. — Никто и ничего.
— А что там, на востоке? — Гарри вспомнил письмо брата Монтгомери.
Собравшиеся в растерянности переглянулись и пожали плечами.
—…что на востоке, — пробубнила под нос Лиззард и сделала ещё одну пометку.
— Ладно, а зачем отправлять одних наследников, причём, кажется, только слизеринские семьи, а других держать ближе?
Снова растерянные взгляды. Ребята помолчали, а потом принялись строить догадки.
— Это в любом случае подозрительно, — Майкл поёрзал. — Я думаю, что…
Гарри отвлёкся. Он следил за редкими пузырьками в стакане Честера, а сам размышлял.
Слизеринцы… Колдофото и письма в кабинете Реддла. Профессор и директор, регулярно общающиеся. Возможно, дело касалось не одной лишь учёбы?
Он вспомнил, каким испуганным (что было совершенно немыслимо) выглядел профессор, когда в тот день к нему в кабинет ворвался Патронус Дамблдора. Неужели списки и отчёты требуют такой срочности? Если дело не ждёт до педсовета, то это наверняка что-то важное.
И эти его намёки, вопросы, взгляды…
Гарри нервно потёр губы ладонью. Если он сейчас расскажет про колдофото, то и про письма надо будет рассказать, но ему вдруг отчаянно захотелось не приплетать сюда Реддла. А ещё Пруэттов — ведь там точно был, Гарри это помнил, конверт с их фамилией.
Но было ли это честно по отношению к другим?
Ребята тихо спорили, и Гарри оглядел каждого. Говорить или нет?
— Ты чего невесел, нос повесил? — спросил у него Фабиан.
Глядя в его зелёные глаза, Поттер открыл рот, но с его языка сорвались совершенно не то, что он хотел сказать:
— Да вот, вспомнил кое-что. Мне же дядя писал в тот день.
Момент был упущен.
— У-у, Флимонт Поттер, — с лёгкой иронией пробормотала Мерула. — Изобретатель с дурацким именем.
— Заткнись, — вежливо попросил Гарри. — Ему можно верить, в этом я уверен.
— А вот совиной почте — не особо, — грустно заметил Лиам.
Гарри кивнул. Если понадобится, он найдёт другой способ связаться с дядей. К тому же, Рождество совсем скоро, и, если не произойдёт ещё что-нибудь, то они скоро свидятся.
— Сейчас я считаю наиболее важным решить, что нам делать с родителями, — Честер не переставая дёргал ногой, и от этого мельтешения у Гарри разболелась голова. Или от сливочного пива. Или от стресса. Или от всего сразу.
— С ними-то? — Мерула откинулась на спинку стула. — А что с ними?
— Говорим или нет?
Сказать им или не нужно?
— Нет конечно, идиот!
— Сама такая!
— Прекратите, пожалуйста, — попросил Гарри устало. Когда они действительно замолчали, Гарри удивлённо оторвал голову от ладоней. — Мы не должны ссориться, понимаете? — Он откашлялся. — Не говорим. Серьёзно, нам либо не поверят, либо поймут превратно.
— Помнится, ты сказал, что твоему дяде можно доверять.
— Он — исключение. К тому же, это не Флимонт ни с того ни с сего решил, что мне лучше остаться в Англии. Или наоборот — махнуть в Испанию.
— В том то и дело, — Майкл наклонился ближе и хмуро проговорил: — что вовсе не «ни с того ни с сего». Я же говорю — аристократия всегда знает, когда что-то происходит. И сейчас… именно этот случай.
— А что делать то? — Лиам глядел на Майкла так… так странно: долго, печально и понимающе, что Гарри стало неловко.
— Практиковаться. Делать вид, что ничего не происходит. Навострить уши. Молчать, — по пунктам перечислил Гарри.
— То есть, только наше скромное братство-сестринство из… — Сьюзен правильно поняла Гарри и пересчитала собравшихся, — восьми… ой, прости, барсучонок, я про тебя забыла — девяти человек. Это немало.
— Немного, если вдруг практику придётся применять на… практике, — Майкл нахмурился, хотя казалось, что ещё сильнее свести брови просто невозможно.
— Ты правда думаешь, что нам придётся? — спросил Лиам. По его лицу пробежала тень.
Лоб Майкла немного разгладился. Гарри не понимал, почему другие не видят, как сильно искрит воздух между ними.
— Плечом к плечу не так уж и страшно, да?
— На собраниях по Защите нас больше,— ободряюще сказал Гарри, — но просвещать ещё кого-то не стоит. В конце концов, мы можем и ошибаться.
Мерула, отхлёбывая из кружки, резонно заметила:
— Ах, если бы только жизнь была такой простой!
Все грустно вздохнули.
***
Он слышал каждое слово так, словно сидел там, за одним столом с ними.
Глупый лохматый пацан. Думает, что его магия
светлая колючая прекрасная
может оградить их от него. От кого угодно — да. Но не от него. А ещё мальчик знает куда больше, чем сказал своим друзьям. Ай-ай-ай, как нехорошо. С другой стороны, он и сам когда-то грешил этим, рассказывая близким — тем, кого считал таковыми, то, чего этим близким знать не стоило. Что же, пожинай плоды ошибок своих, как говорят в народе.
Признаться, он никак этого не ожидал. Дети — и те в курсе? Строят теории, обсуждают, что делать, думают, что могут на что-то повлиять. Маленькие идиоты даже не представляют, во что ввязались. Это было нехорошо. Так… грустно, когда страдают невинные, да?
Это было только его незаконченное дело. Его. Он это начал, и только он мог это остановить.
А мог и не останавливать. Зачем?
В конце концов, он мог уйти куда-нибудь далеко и начать всё сначала.
Построить жизнь заново.
Заново.